Тайная ересь Иеронима Босха

Демоны и Ноев ковчег

Мы не располагаем никакой информацией о центральной композиции триптиха. Более того, у нас нет убедительных свидетельств о том, что

сохранившиеся створки представляли собой его левую и правую части. Известно только, что Босх создал на них картины темного, мрачного адского мира, находящегося во власти Сатаны и демонов (цв. ил. 62, 63). Пейзаж густо населен бесами, которые заполонили все небо и всю землю. Горизонт охвачен адским пламенем. На второй створке на фоне тусклого бесцветного пейзажа и бескрайнего океана, на поверхности которого видны тела утопленников, изображен Ноев ковчег после Великого потопа.

Ной и его семья в странных изношенных костюмах и еврейских шляпах находятся в ковчеге. В иконографии Босха причудливая одежда всегда означает зло. Людей в таких костюмах можно видеть среди мучителей Христа, например, или среди грешных гостей в картине «Брак в Кане Галилейской». Очевидно, что души восьми человек в Ноевом ковчеге принадлежат Сатане и не заслуживают спасения. В своей композиции Босх дает катарскую интерпретацию ветхозаветного сюжета о Ноевом ковчеге, изложенную в латинском тексте о крещении Святым Духом, согласно которому: «...те, кто спаслись в ковчеге, и дети их грешили и предавали, и многие преступления совершены ими... и они убивали друг друга». Таким образом, спасение в ковчеге Ветхого Завета (прообраз водного крещения) противопоставлено истинному спасению в ковчеге Нового Завета. Вошедшие в него обретут жизнь истинную²¹³, приняв крещение огнем и Святым Духом.

Композиции на внутренних сторонах створок триптиха «Великий потоп» развивают эти идеи, показывая судьбу коллективной человеческой души, которая попадает в мир Сатаны, но находит путь к духовному спасению посредством катарского крещения Святым Духом. Эта история изображена в четырех рондо, которые много лет вызывали недоумение искусствоведов. Наиболее полно они описаны Ирмой Витрок. Она интерпретирует их с христианской точки зрения, и в результате, по ее собственному признанию, не дает полного раскрытия содержания сюжетов. В то же время рассмотренные в рамках катаризма композиции в рондо указывают со всей очевидностью на противопоставление ветхозаветного крещения водой и новозаветного крещения огнем.

Падение души

Первый эпизод (падение души) изображен в верхнем рондо правой створки (цв. ил. 65а). Здесь Босх показывает человека, которого раздевают и избивают бесы. Это изображение, по мнению Витрок, является иллюстрацией притчи о добром самаритянине (Лк. 10: 30—37)²¹⁴. На первый взгляд композиция Босха действительно напоминает эту притчу. Однако каким подтекстом наделяет ее художник? Скрытый смысл сюжета раскрывается в изображении падения души, и не имеет ничего общего с событиями на дороге между Иерусалимом и Иерихоном.

Доминиканский монах Монета приводил как пример катарской ереси эзотерическую трактовку притчи о добром самаритянине²¹⁵. Такое понимание притчи очень древнее, оно относится к ранней месопотамской мифологии, оказавшей влияние на манихейство и на сирийских православных христиан IV века²¹⁶. Песнь Балая, последователя христианского сирийского поэта Эфрема, помогает нам понять символику притчи:

Шел человек из Иерусалима, и грабители схватили его, и жестоко били его, и отняли его одежду, и оставили его умирать.

Так, Адам был сражен искусителем и принял смерть в аду.

Но пришел Христос и спас его от смерти²¹⁷.

Значение песни в точности совпадает с описанной Монетой катарской трактовкой содержания притчи. Ведь именно Адам — символ коллективной души — изгоняется с небес (Иерусалим). Грабители (бесы) лишают его одежды (одежда — духовное тело). Ад, куда он

падает, — это земля. В манихейских и других гностических текстах земля часто описывается как яма или даже могила. Интересно, что в рондо Босха перед «Адамом» мы видим темный провал земли, похожий на яму.

Власть Сатаны

Второй сюжет изображен в нижнем рондо левой створки триптиха (цв. ил. 64б). В древнем месопотамском мифе, повлиявшем на манихейство, Таммуз (коллективная душа) попадает в подземный мир, где враги хватают его и запирают в тюрьме. Его плоть терзают псы и жалят змеи²¹⁸, а он лежит в забытьи и не может подняться²¹⁹. Босх в своей композиции дает более позднюю версию этого мифа о человеке (коллективной душе), который, оказавшись на земле, впадает в забытье и не может проснуться. Художник композиционным решением рондо показывает, что душа на земле находится во власти дьявола, который изображен выше верхом на коне. В его поднятой руке знак власти и абсолютного зла. Рондо напоминает богомильскую притчу об Адаме и Еве, когда Адам вынужден заключить с Князем мира сего договор о праве обрабатывать землю, которая принадлежит Сатане, за что Адам и его потомки обещают стать слугами дьявола. Этот договор заманивает души в цикл реинкарнаций, метафорически отраженный в рождении и смерти растений и семян, посеянных человеком. В картине Босха лошадь Сатаны боронует землю для посева семян. Согласно богомильским текстам, срок действия «сельскохозяйственного» договора вечен, и только приход Иисуса Христа даст людям возможность избегнуть власти Сатаны²²⁰.

Бегство из сетей Сатаны

Третий сюжет, изображенный в верхнем рондо левой створки (цв. ил. 64а), посвящен приходу Спасителя на землю ради спасения человеческих душ. На картине изображен человек, молящийся на коленях о женщине, которая бежит из адского огня, охватившего здание. Дом —

манихеискии символ физического тела, подверженного пламенным страстям и желаниям. Такие описания можно встретить в манихейских коптских псалмах.

Забота о бренном теле моем

опьянила меня...

Пламенные страсти и вожделение опутали меня постоянной ложью...

Многое перенесла моя душа,

в этом темном доме...

Приди, Исцелитель

с лекарством жизни вечной...

Излечи раны мои,

беззакония и печали...²²¹

В иконографии Босха человек на коленях в длиннополой одежде, с нестрижеными волосами до плеч является, по-видимому, катарским священником или избранным, носителем Святого Духа. Он молится о спасении другой души — женщины, которая бежит из заключения в физическом теле материального мира. Катарское духовное крещение огнем спасает ее от адского пламени Сатаны. В то время как церковное крещение водой, принятое Ноем и его семьей, является лжеспасе-нием, которое сохраняет жизнь физическую и продлевает заключение души в мире Сатаны.

Расставание с землей

Четвертый эпизод о судьбах душ на земле изображен в нижнем рондо правой створки (цв. ил. 65б). Здесь спасенная душа навсегда готовится оставить материальный мир. На заднем плане ангел протягивает душе одежду (духовное тело), оставшуюся в Царстве света после ее падения. В этом сюжете художник описывает так называемое в катаризме «восхождение души», когда она воссоединяется со своим духовным телом и поднимается в Царство света²²². Катары считали, что материальное тело никогда не возродится. Согласно их доктринам,

оно навсегда отдано смерти и тлену²²³. Метафорой этого утверждения является тонущее судно на дальнем плане. Судно (физическое тело), похожее по очертаниям на корабль дураков, оставленный пассажирами, погружается в воды материального мира (см. также примечание 265).

На переднем плане мы видим коленопреклоненную душу, почтительно склонившуюся перед светоносной фигурой Спасителя, который выходит навстречу спасенной душе²²⁴. В соответствии с катаро-ма-нихейским вероучением — это коллективный дух всего человечества, персонифицированный в образе Иисуса. Теперь душа, облаченная в одежду из света и объединенная с духом, готова навсегда оставить землю. Для нее настало время вернуться в Царство света, недосягаемое для мира материи.