щш н ами рассмотрена централь-
Н Н ная часть этого произве-
Ч дения «Эдем», где души
Н предаются всевозможным
В ® удовольствиям. В другой
части «Ад» Босх наглядно показывает, что их удовольствия краткосрочны. Вовремя не спохватившись, глупые маленькие души окажутся в ловушке. Иллюзия исчезнет, и они обнаружат, что вместо сада земных наслаждений попали в котел адских страданий. Но будет слишком поздно.
В правой части триптиха «Сад земных наслаждений» (цв. ил. 23) Босх иллюстрирует, во что превра-
тится мир (включая сатанинский райский сад) после того, как будет принято окончательное решение о судьбах всех душ. Здесь прекрасный пейзаж левой и центральной части становится картиной вечных страданий. Колесо реинкарнаций остановлено, и больше нет возможности разорвать сатанинские путы материи. В Тайной книге катаров говорится, что после Страшного суда кромешная тьма накроет землю, геенна огненная выйдет из недр и поглотит все от земли до свода небесного125. В верхней части босховского «Ада», ужасающего в своей красоте, мы видим землю во мраке и несметное число душ, осужденных гореть в вечном огне.
Центральное положение в картине занимает белый монстр, олицетворяющий истинную сущность материального мира, раскрытую Страшным судом. Аналогично фонтанам физической жизни в других двух частях триптиха монстр изображен в самом центре композиции. Он и есть тот самый «прекрасный фонтан жизни», показанный в его истинном обличии как торжествующий образ духовной смерти. Форма его тела напоминает разбитое яйцо на опорах то ли из сухих деревьев, то ли из обглоданных костей. Все это — символы бесплодия и пустоты материального мира. Сатанинский монстр задумчиво и равнодушно оглядывается на души в аду, где он занимает главенствующее место. Теперь для душ, окруженных злобными демонами, земные радости превратились в страдания.
В левой и центральной частях триптиха фонтаны стоят в водоемах, тогда как в правой части пустотелые древообразные ноги монстра опираются на лодки, вмерзшие в лед. Вода, которая когда-то играла такую важную роль в мире наслаждений, теперь замерзла и затвердела. Ноги монстра в обледеневшем водоеме символизируют древо смерти. Подобный образ мертвого дерева Босх использует и в картине «Корабль дураков» (цв. ил. 15), а также в многочисленных рисунках. Души, поддавшиеся соблазнам, плывут на суденышках с деревьями вместо мачт. Шаткая неустойчивая позиция лодок подразумевает возможность перемен. Но после Страшного суда вода превратилась в лед. Значит, время реинкарнаций прошло, и вместе с ним исчезла возможность перемен.
Босховский сатанинский монстр в замерзшем озере напоминает описание Сатаны, зажатого во льду в самом центре земли, в «Божественной комедии» Данте («Ад», песнь XXXIV). Неподвижность и твердость характеризуют дальнейшее развитие материи вне света и духа. Оставшиеся сверкающие «ангельские семена» также заморожены. Они утратили свои духовные ядра и превратились в металлические предметы: щиты, шлемы или эмблемы. Отныне и навеки они погружены в материальный мир и стали его частью.
Правая часть триптиха «Сад земных наслаждений» показывает, как будет выглядеть Земля после Страшного суда. В ряде других произведений Босх также обращается к этой теме, изображая грядущие катастрофы планетарного характера. В основном работы, в которых художник отразил свои видения Страшного суда и ужасных катаклизмов, сохранились до наших дней только в качестве гравюр или отдельных фрагментов. Только в Брюгге и Вене имеются полностью сохранившиеся картины (цв. ил. 28, 30“32). Левая часть венского триптиха, правда, повреждена и переписана позже другой рукой. Отметим, что все «Страшные суды» Босха имеют одну существенную особенность: отсутствие необходимых различий между правыми частями, где традиционно изображают ад, и центральными, которые должны описывать Страшный суд и восстание из праха. Кроме того, уникальность босховского ада в том, что он никогда не располагается ниже земли. Ад является продолжением земного мира. По мысли катаров, сама земля и есть ад126. В центральной части алтаря Босха «Страшный суд» и на земле, и в аду мы видим идентичный темный пейзаж с языками пламени, поднимающимися в небо (цв. ил. 30). Пейзаж вполне соответствует описаниям Страшного суда в упомянутой Тайной книге.
В работах Босха (а также в копиях) на тему Страшного суда показано, что несколько душ в последний момент могут быть спасены ангелами (см. главу 11; рис. 37). Но большинство останется на земле. Некоторые из них (например, на вторых планах центральных частей триптихов), кажется, пытаются оторваться от земли для новых перерождений. Очевидно, что их попытки спастись безуспешны, а сопротивление напрасно. Они увязли в грязной топи, которая затягивает их все глубже. Иногда на поверхности остаются только ноги. Изображения подобных попыток «возродиться» присутствуют во всех работах Босха на тему Страшного суда, включая триптих из Брюгге (цв. ил. 28). В соответствии с катаро-манихейскими догмами после Страшного суда реинкарнаций уже не будет, светлые души получат жизнь вечную в духовной ипостаси, а грешники навсегда останутся во власти Сатаны127. Они обречены гореть в геенне огненной вдали от Царства света.
За исключением верхнего правого круга столешницы «Семь смертельных грехов», находящейся в Мадриде (цв. ил. 36; в главе 5 мы докажем, что работа не принадлежит кисти Босха), сохранилось только одно его произведение, в котором трактовка сцены возрождения на первый взгляд близка общепринятой. Это фрагмент алтаря «Страшный суд» (Мюнхен, цв. ил. 29). Здесь, как и в других работах, изображены грешники, увязшие в болоте. Но есть и те, кому отчасти удалось выбраться из могил. Мы видим несколько приподнявшихся фигур, а также надгробные плиты и саваны, что соответствует каноническим описаниям восстания из мертвых. Вместе с тем в катаризме этой атрибутике придавалось совсем другое значение. Судьбы грешников навсегда связаны с материальным миром, то есть сферой духовной смерти. С точки зрения катаров, и надгробные плиты, и развивающиеся саваны босховских душ означают их безвозвратное падение в царство смерти.
В «Страшном суде» Босха, находящемся в Мюнхене, несчастные мужчины и женщины, страдающие от холода и боли, пристально смотрят вверх. Учитывая, что большая часть этого произведения утрачена, можно лишь предполагать, что их отчаянные взгляды обращены к уже недосягаемым для них духовным небесам. Такая трактовка соответствовала бы описаниям катарской Тайной книги и манихейским текстам, найденным в Турфанском оазисе (приведены во введении). В них говорится о Боге и спасенных душах, взошедших на небеса, минуя твердь поднебесную, и оттуда взирающих на муки грешников на земле. По -видимому, грешники, со своей стороны, устремляли к ним взгляды в напрасной мольбе. Босху, конечно, были знакомы эти описания, что и нашло отражение в созданных им образах.
Художник показывает, что грешники, оказавшись в аду, осознают весь ужас своего положения и впадают в полное отчаяние. Они выглядят едва очнувшимися от сна, но пробуждение уже не ведет их к новым реинкарнациям. Один из них хватается за епископскую митру, словно понимая, что она привела его гибели. Другие фигурки прикрывают стыдные места, догадавшись, что именно плотское вожделение причина их несчастий. Для них цикл рождения и смерти с его иллюзорными удовольствиями завершен. Им нет пути к спасению. Как часть материальной сферы они отданы во власть Сатаны.