Тайны Изнанки (СИ)

Глава 11

Чтобы не тратить время на ходьбу по городским улицам и площадям, мы воспользовались, как и в первый мой (неприятный) день знакомства с главной постройкой столицы, подземным ходом под домом Улло, чудесным образом приводящим, как выяснилось на практике, сразу на верхний этаж Дворца. Милиан сам заколдовал этот ход еще полтора десятка лет назад на случай скорой эвакуации из резиденции элдеров в безопасное место, а безопаснее родного дома в ближайшей округе ему не казалось ничего. Мой дом, как говорится, есть и моя крепость.

Милиан шел уверенно и довольно быстро, лишь однажды на меня обернувшись. Перед ним летел выпущенный из его палочки яркий маячок-фонарик, освещающий путь не хуже уличных фонарей. Я шагал слегка покачиваясь, в голове отплясывали польку вино и коктейль, но я был еще в норме. Мысли оказались совершенно пусты, когда случился первый взрыв осознания, что обратно к друзьям я не попаду и день уже безнадежно испорчен. Я не представлял, что чудовищнее: заниматься магией в прямо скажем непотребном состоянии, в котором пребывал сейчас, или в этом же состоянии попасться на глаза магам Совета и второй раз ударить перед ними лицом в грязь. Вообще-то они сами тоже сплоховали, когда их застал врасплох и обезоружил, связав, Морсус! Но им простится, о них ничего не подумают, они же — главные умы этого мира… Зато я им точно показался неумехой с разболтанной психикой. Не знаю, что наговорил им про меня Милиан, если объяснял мое поведение тогда. Ох, вот опять минутка переживания и рефлексии. Никогда такого не было. Никогда — до знакомства с Изнанкой.

— Тебя не интересует, зачем мы идем, что будет и так далее? — обычным тоном спросил Милиан.

— Вы всё равно мне расскажете и без моего вопроса, — вздохнул я.

— Константин, это не моя инициатива, честно. — Улло упер кулак в грудь. — Я ведь говорил, что многое из отношений между инициированными и проводниками — это не прихоть последних. Совет такой, какой есть. На него не повлияешь, ему лишь подчиняешься. Собирается важное совещание. По поводу происшествий последних недель.

— Жила? — уверенно уточнил я.

Милиан кивнул:

— Граждане в замешательстве и панике. Пошли разного рода толки, недомолвки. Все начинают делать запасы, от продовольствия до скопления в домах наличных денег…

— Стоп, у вас есть наличные деньги?!

Окруженный этанолом разум всё-таки смог заприметить эту интересную деталь. Стало быть, раз есть наличка, есть и банки? Хотя стоило, конечно, предположить, что в этом мире должна быть какая-то резервная, равноценная замена магии: Континент ведь находится будто на пороховой бочке! В любой момент местный волшебный эфир из-за Жилы может дать мощный сбой и весь быт полетит в неведомое никуда. Потому на случай страховки должны ведь существовать какие-то средства связи, подручные инструменты — те предметы и вещи, которыми пришлось бы обмениваться.

— У нас есть если не всё, то многое. Тебя же не удивляет, что здесь ты видишь транспорт, рельсовый и колесный, аэростат и газеты, ретранслятор и лампы. Конечно, в Изнанке есть банки! Конечно, у нас есть банкноты! Но многое практически повсеместно заменено магией. Она легче и проще в обращении… Так вот, возвращаясь к собранию. Совету обязательно присутствие Проводников и недавно инициированных. Правда, зачем последние, мне не ясно. Думаю, сейчас всё объяснится.

Я повел плечами и мотнул головой. Что я мог сказать? Что возразить? Мог, конечно, развернуться прямо сейчас и уйти обратно, выражая протест, но отчего-то не делал. Сам не знал, почему. Всё-таки что-то меня здесь держит. Какой интерес? Мне все прошедшие дни, что провел в изнаночном городе, запомнились в основном страдальческими переживаниями за самого себя, даже менее осчастливливали моменты тех малых минут, когда мы втроем, с Милианом и Венди, прогуливались по кварталам в сторону Дворца.

Господи, так хотелось остановиться, сесть, съежиться, зажмуриться и, через секунду распахнув глаза, оказаться на диванчике в окружении своих друзей, где нет ни приставучего Улло, ни страхов Изнанки, ни магических излучений травмирующих заклинаний…

Оставшийся путь следовали молча. Вновь оказались на каменном пятачке с напольной мозаикой и массивной дверью, вновь Милиан открыл ее и мы последовали по знакомому залу в сторону открытых дверей, ведущих в Зал Совета.

Работы по реставрации колонн, поврежденных покрытий и лепнины, напольных плит завершились: Зал вновь представал в том парадном виде, каком ему следовало изначально быть. Ультрамариновые стены, серо-золоченые орнаменты под потолком и у главной люстры, шахматный пол, новые стекла в высоких и широких оконных рамах, скрываемых пастелью нитяных занавесок, приковывал внимание и отвлекал от, вероятно, главного: на одном конце зала на возвышении размещался стол с пятью креслами, а напротив него в ряд стояли главные маги Амарада — элдеры Совета. Они приветствовали всех входящих легким наклоном головы и едва уловимым шевелением губ, почти неслышно произнося слова приветствия.

Мы с Милианом оказались не первыми: ряды установленных полумягких трибунных кресел почти наполовину заняты подошедшими раньше волшебниками. Пока я следовал за Улло, пока повсюду крутил зрачками, оглядывая помещение, даже не подумал поприветствовать элдеров. Но замявшись вместе с Милианом у кресел, пока он пару секунд размышлял, где занять места, я скользнул взглядом по магам Совета и кивнул им, быстро опустив глаза, однако успел перемигнуться с одной волшебницей. Главные чародеи облачены в темные серебристо-синие тканые камзолы, что были на одной женщине-элдере в день нападения на Дворец Морсуса и посвящении отобранных Провидением в волшебники. На плече костюма у каждого напечатан символ — может, знак правления части Континента, занятой Амарадом. У двух женщин пояс алого оттенка, у мужчин — темно-изумрудного. Одну кисть каждого мага обвивал запястный ремешок, на котором держался артефакт. Кулоны здесь, как я по итогу понял, на шее не носят: для быстроты и точности направления исходящего из камня заклятия подвеску, источник волшебной заклинательной волны, чародеи оборачивают вокруг ладони.

Я сел с Улло посередине и склонился, пытаясь не привлекать к себе внимание. Мало того, что высок ростом, так еще на меня хотя бы раз оборачиваются мне неизвестные — хотя нет, конечно, известные, но лично не знакомые: те инициируемые, с которыми меня посвящали в волшебники, и их наставники. Я вновь, будто случайно, стрельнул глазами в сторону элдеров. Казалось, они смотрели на меня, а один что-то шепнул на ухо другому, при этом последний медленно кивнул, сложив руки на груди.

Ох, как бы я хотел пробкой от шампанского вылететь отсюда…

Я сидел, съеживаясь, понимая, что до размера молекулы, как ни старайся, всё равно не ужмусь и что колени и плечи позже будут ныть, поэтому в один момент встал и пересел за спину Улло на ряд назад. Тот вопросительно обернулся, но я скорчил гримасу, означавшую «Ни за что я обратно ближе не сяду». Здесь, на новом месте, я по крайней мере мог вытянуть к стене во всю длину ноги и не смущать магов ниже ростом, которым из-за меня могло быть что-то не видно. Жаль, что мобильник, когда отлучался, я оставил в сумке в кафе, поэтому занять себя, кроме разглядывания окружающей обстановки, было нечем. Но я прямо-таки внутренне ощущал, на каком-то интуитивном уровне, что собравшиеся здесь волшебники обо мне знали. Иначе не стали бы просто так на меня оборачиваться или долго задерживать взгляд! Откуда они знают, что им ведомо, почему вообще хотят смотреть? Я вам тут не симфонию Малера продирижировал, во внимании не нуждаюсь!

Одно меня озадачило, уже под конец сбора участников сего мероприятия: Улло пришел со мной одним, но кто-то из чародеев-наставников привел с собой двоих и даже троих. Что за сюжет, что за странная выборка местным Провидением количества назначений новичков каждому Проводнику? Хотел похлопать по плечу Милиана и спросить, в чем дело, но тот оказался занят: к нему подходили изнаночные наставники, серьезные и задумчивые, уверенные и спокойные, что-то тихо говорили, и он всем отвечал, едва успевая перевести дух. Какая важная и уважаемая персона на деле оказался этот Улло! Но для меня он все равно настырный, поучающий, требовательный дед.

Старшая женщина-элдер подняла руку, призывая присутствующих занять места и успокоиться. Тихие разговоры сошли на нет, шорохи от перемещений становились тише. Две волшебницы Совета заняли крайние места за столом, старший из мужчин сел за центральное кресло, другой подошел к ближайшему окну и остановился возле него, периодически кидая взор на улицу, а третий, что кивнул при взгляде на меня, остался стоять, лишь сцепил опущенные руки в замок.

— Приветствую вас, маги Амарада, инициированные и рожденные, от имени Совета, — сильным голосом произнес стоявший у стола чародей. Он был крупный, с короткими темными волосами, широким лицом и щетиной, не скрывающей белый шрам на подбородке. — Все вы так или иначе знаете, что за события поразили столицу в последнее время. Только за один месяц произошло нападение темного чародея Морсуса и страшно оно в том числе тем, что совершено во Дворце Совета. Стыдно признать: защита Дворца была так легко разрушена этим магом, что говорит о его возросшей в разы силе. Так легко и незаметно, неузнанно прибыть в столицу, напасть на Дворец, обнаружить себя — и при этом не причинить прямого вреда гражданам… Также все вы знаете о неоднократном выбросе энергии тем, что всем нам известно как Жила. Городу нанесен ущерб, а смертей, к счастью, чудом удалось избежать. На нашем пути вновь возник злейший и опасный враг, что ведет своих последователей вопреки Замыслу Провидения и Вечному Договору. Мы, Совет, всего этого не скрываем. Если вы следили за последними новостями, наверняка знаете о множественных интервью, где мы стараемся честно и полно, насколько это возможно в целях безопасности и насколько известно самому Совету, поведать Амараду о случившемся. Обстоятельства, буду честен, складываются пока не в нашу пользу. Всё, что мы знали, не миф. Он развеивается на наших глазах. Наше поколение — свидетель страшного и волнительного, опасного и неясного открытия. Магический эфир, веками существующий на Континенте, сотканный Провидением, наполненный пространственной силой и мощью, действительно зависим от агрегата, который есть мистическая, легендарная Жила. Действительно создается, питается им.

— Мы вновь столкнулись с ним. И волшебники. И Проводники. И даже инициированные. И повели себя достойно при встрече с врагом, им не известным.

Так. Голова уже шла кругом. Соображать сложно. Часики всё тикали, а помутнение в мыслях от напитков, испитых в кафе полчаса назад, почему-то не думало отступать, а, наоборот, больше вдарило по мозгам. Опять их эта Жила. Замысел Провидения… Вечный Договор… Что за термины такие? Я ничего понимал. Надеюсь, я не один такой несведущий: хотелось бы верить, не крайний среди всех инициированных, и последние также ни капли не поняли про упомянутые местные особенности. Я устало провел по лицу ладонью и глубоко вздохнул, прикрыв глаза, уставился куда-то в сторону. Ладно, допустим, если притягивать за уши, можно отдаленно предположить, что замысел Провидения — это нечто из рода «всё на Земле создано Богом», а Вечный Договор — ну, кто-то когда-то с кем-то подписал наиважнейшую бумажку, что надо жить в мире и согласии до конца времен. Если я вообще хотя бы немного в правильную сторону мыслил. Только как эти выражения соотносятся со сказанным элдером… Ну вот. Пока думал, какой смысл могут иметь слова и словосочетания, прослушал речь двух дам Совета… Надеюсь, они повторили то же самое, но другими словами: развезли, как всё у них в одночасье стало паршиво, никто не думал и не гадал, что такое возможно, и так далее.

— Введено чрезвычайное положение на неопределенный срок. Подготовлен эвакуационный транспорт для мирного населения на случай повторения непредвиденного. В боевую готовность приведены силовые структуры столичного района и граничащих с ним земель: городские и территориальные служебные охранные, полицейские, военные части. Мы хотим, чтобы волна паники из-за потенциальной угрозы не коснулась предпринимателей, чтобы не было роста цен и граждане не почувствовали недостаток в том, чем пользуются каждый день. Дополнительные формирования для охраны магического порядка пока не направлены в столицу — очаг всплеска Жилы, но готовы выступить при случае. Которого, очень надеюсь, не станет, — закончила одна из дам моложе, когда я успел расслышать ее последние фразы, завершающие решительную речь. Волшебница отличалась узкими плечами и высокими скулами. Иссиня-черные волосы уложены в прическу, напоминающую ретро-стиль Одри Хепберн.

— Что по поводу городов-спутников и тех населенных пунктов, кто в столичном районе? Насколько оценивается уровень опасности, если всё же произойдет то, чего так боимся?

Я повернул голову в сторону Милиана и посмотрел ему в затылок. Это он задал вопрос. Я подумал, он интересовался даже не из-за реального беспокойства о жизни незнакомых ему, чужих людей, проживающих там. Он спросил потому, что в соседнем городе (правда, понятия не имею, насколько удаленном), в студенческом школьном кампусе живет и учится его внучка. Если с ней что-то случится, даже самое малое, Милиан ни себе, ни кому другому, думаю, даже магам Совета Изнанки и самому́ Провидению, не простит.

— Пока новых сообщений об опасности, представляющей большую угрозу, не поступало, — подал голос элдер у окна. Часть присутствующих Проводников и инициированных обратились на него. Высокий, сухощавый маг неопределенного среднего возраста с сединами в волосах и бороде посмотрел в зал, переступив с ноги на ногу. — Специалисты по замерам и оценке уровня магического эфира выдвинулись туда на днях, как вы знаете. На обработку информации требуется время, что тоже ясно. Но идет четвертый день, как они достигли территорий, приближенных к месту выхода Жилы, и проводят там работы. Замеры и пробы сделаны, мы получили сообщение об этом, но оценки еще нет: идет обработка результатов. Как оказалось, всё не так просто.

— Жила видоизменяет магическую материю. Таков предварительный вердикт наших ученых, — продолжил элдер во главе стола.

Почему-то я подумал, что раз он занял то место, значит, главнее остальных, ну, или более старший по возрасту, умудренный опытом. Жилистый мужчина с загорелой кожей, опиравшийся одной рукой о стол, смотрел на мага у окна. Его заявление было внезапным и вызвало неоднозначную реакцию. Да я сам нервно поерзал на стуле, точно не ожидавший услышать такое.

— Жила ведет себя невероятно. Изменяет даже те эфирные ленты, что отделены от нее какое-то время назад, будто насильно вырваны. Это странное и настораживающее открытие. Потому так непросто зафиксировать стабильные результаты: однородных и единых во времени показателей не удается засечь. Жила управляет материей на расстоянии, во времени и пространстве! Не важно, структурный ли это еще элемент, или воздух вокруг Жилы — или уже давно растворенное в атмосфере. То, что сидит в земле, то, что взято на пробы, то, чем питается воздух Изнанки — у них разная структура. Какая-то более мобильная, другая спокойная. Нет в этом уверенности, опровержений тоже, подтверждения тяжелы в описании, в общем… Случай нелегкий. Мы столкнулись с тем, когда вещество обладает… разумом, что ли.

Маг скривил губы и потер ладони, поменяв позу.

— Нужны долгие годы для изучения закономерностей, если они есть, развития агрегата Жилы, а значит — нашего эфира, материи. Но времени на это нет. Надо действовать здесь и сейчас, — сказала вторая дама-элдер, на вид предпенсионного возраста. Внешность имела, как пишут в книгах, аристократическую, но при этом голос не пропитан властностью, а слегка тревожен. Волшебники Совета сперва посмотрели на нее, а затем перевели взор на «главного» в центре стола.

Каким-то новым чувством я улавливал внутреннее нервное возбуждение окружающих меня волшебников, новичков и бывалых. Однако все сидели достаточно спокойно и не суетились, слыша шокирующую информацию, которая во многом точно оказалась открытием. Кто-то, конечно, нагибался к соседу и уточнял услышанное, шепча на ухо. У других, сидевших в абсолютном молчании, все эмоции ярко обозначались на лице. Я наблюдал за Улло. Он не поворачивался ко мне. Но держался уверенно, словно всё находилось под его контролем, будто его совсем не пугали заявления магов Совета. Не знаю, может, мне так показалось, а может, его уже действительно ничем не испугаешь, ничто ему не страшно. Он и так пережил невероятный ужас чуть больше десятилетия назад, когда его близкие погибли в чудовищной битве, когда он видел нечто, вероятно, худшее, когда он сам стал героем трагедии и скорбел о потере.

— Сегодня мы имеем следующее, — вновь заговорил чародей за столом. — Люди снаряжены в экспедицию к Жиле. Теперь стало не хватать тех, кто зачищал бы последствия урона, нанесенного силой Жилы днями ранее, устранял повреждения, заживлял город. И нами было принято решение. Потому мы и собрали здесь всех Проводников, кто в настоящий момент находится в столичном регионе. Потому здесь на связи Проводники других территорий Амарада.

На этих словах он на секунду воздел глаза. Вслед за ним так же поступили все инициированные, в том числе и я. Видимо, здешним магам было не в новинку, но сборная солянка не из этого мира некоторое время таращилась под потолок. Там вокруг люстры, как спутники на орбите, скопились, но не плыли по воздуху разноцветные полупрозрачные сияющие сферы. В них можно было разглядеть лица мужчин и женщин. Ага, техника удаленной связи, интересно, а главное — волшебно! Чародеи Совета устроили нечто вроде сеанса видеосвязи, и с дальних земель здесь, в зале, присутствуют другие маги, которые бы не успели ко времени настоящей встречи оказаться в столице.

— Решение касается не только вас, Проводников, но и ваших учеников. — «Главный» маг обвел взглядом чародеев. — Совет элдеров постановил: рекомендовать Проводникам Амарада использовать навыки инициированных, по мере имеющихся сил и полученных возможностей последних, по охране и защите столицы и прилегающих к ней территорий от вмешательства Жилы.

Молчание, до этих пор таившееся в зале, тут же нарушилось шорохами, вздохами и шепотом громче обычного. Проводники переглядывались и оборачивались на своих учеников, инициированные же скептически и с насмешкой, испуганно и неуверенно, недовольно и безучастно обменивались взглядами друг с другом и наставниками, щурились на магов Совета. Я немного плохо соображал из-за плавающего в крови этанола, но уловил, что из меня, как и других пришлых, хотят сделать рабочую силу, скорее всего бесплатную (не стать тебе тут миллионером, Костя). А насколько это плохо, опасно и трудоемко, сил рассуждать не было. Однако я поддался общему расстройству инициированных и, досадно взмахнув руками, звонко хлопнул ладонями по ногам, выражая эмоцию типа «Ну, я так и знал, приехали, конечная».

Сферы под потолком тоже пришли в движение, как и сидящие на стульях: разноцветные мячики спустились ближе к полу и, оказавшись на уровне человеческого роста, подплыли к столу с сидевшими за ним элдерами. К голосам, эхом отражающимся в зале, добавились новые: сферы-«экраны» заговорили Проводниками из дальних районов. Между тем стоявшие в стороне элдеры подошли к столу и заняли свободные места, а «главный» поднялся и в успокаивающем жесте поднял ладони, призывая всех к спокойствию. Гул быстро стих, все обернулись к волшебникам Совета.

— Повторяю: мы не призываем в обязательном порядке следовать нашему решению. Мы понимаем, что у каждого из указанных Провидением и инициированных в Амараде за пределами Изнанки есть своя личная жизнь. Однако хочу напомнить, для чего Провидение избирает нам новых чародеев, готовых перенять искусство магии. Напомнить, какими станут последствия за нарушение Замысла. Сказать, почему вы, инициированные, оказались здесь.

На этих словах я чуть оживился и выпрямился, переместив ноги удобнее. Так, кажется, сейчас будет порция истории, наверняка такой же интересной и захватывающей, какую мне поведал Милиан в театральном кабинете. Я люблю историю. В школе нравилась. В академиях быстро усваивал стародавние времена появления и развития музыкальных школ и теорий. Я человек в принципе интересующийся. Только далеко не факт, что надолго весь исторический массив запомню. Зато знаю, что в момент поглощения информации прям заслушиваюсь.

— Сейчас трудно вспомнить, как первые маги, столкнувшиеся с проявлениями чародейства, приняли общее и устроившее всех решение охранять и защищать волшебный замысел Провидения, которому угодно было явить на свет то, что сегодня мы знаем как «магия». Не один год был потрачен на разработку, написание и утверждение принципов поведения и обращения с магической материей. Нам известно, что магия в нашем мире была не всегда. Вернее, она не обнаруживала себя, люди не замечали ее. Открытие изменило жизнь наших предков. Они тянулись к ней и боялись, хотели использовать и во зло, и во благо. Первое столетие, когда материя была открыта, оказалось тяжелым: люди примерялись к магии, выясняли, что она такое. Те первые смельчаки, что научились пользоваться ею и приручили под свои экспериментальные нужды, решили описать для будущих поколений, как и зачем наблюдать за волшебным эфиром и как с ним быть. Они сошлись во мнении, что данное природой чудо, обнаруженное человеком, становится также и достоянием. Веками маги изучали материю, знакомились с ней, искали способы направить ее силу на пользу, основывали научные школы для объяснения феномена, заготавливали артефакты — удобные, простые в обращении предметы, которые вбирали, сосредотачивали в себе магический заряд и прицельно направляли его, повинуясь желанию своего обладателя.

Как вы, присутствующие здесь инициированные, понимаете, волшебники — не отдельная раса. Не нация. Такими нас изображают на Стороне, иначе известной как Земля. Подавляющее большинство инициированных Континента с этой планеты. На Стороне представляют, будто магия с волшебниками была всегда, с начала времен. Но теперь вы знаете, что это не так. Когда-то давно люди нашего мира жили обычной жизнью. И только знакомство с материей всё изменило. Наши предки были такие, как и инициированные, впервые столкнувшись с магией: оказались знакомы страх, возбуждение, интерес, подозрение… Тогда, в первые века обладания волшебством, в основу магического мира и был положен Замысел Провидения.

Известно, что у населения какой-либо территории есть некая духовная движущая сила. Она недоказуема, но люди в нее верят, ощущают ее присутствие в своей жизни. Первые чародеи, познакомившись с магией, решили: всё это было ни чем иным, как каким-то великим замыслом, угодным нечто непостижимому. Люди заговорили о том, как кем-то или чем-то на полотне истории было написано, что обнаружится магия. Так появилась идея Замысла, затем сформировавшаяся в веру Провидения. Для нашего мира, для нас, волшебников, магия — это как глоток воздуха, как необходимая пища. Вы наверняка знаете, а если нет, то еще услышите трагические истории Континента, когда были нарушены правила охраны Замысла и магический эфир ослаб, из-за чего на территориях происходили страшные катастрофы. Тогда стало понятно, что уже не будет как прежде: с открытием магии, что должна стать помощью и опорой нашего мира, мы подписали себе приговор, который нельзя отменить. Эта же материя стала беззащитной и бессильной перед внешними, человеческими, угрозами, халатностью, злом. Она буквально отдала все свои силы нашему миру — и вручила саму себя, ослабленную, в наши руки. С тех давних времен мы не просто живем с магией, как может показаться инициированным на первый взгляд, нет. Мы бережем и охраняем, питаем и возобновляем эфир. Мы не хотим, чтобы материя пошатнулась, чтобы ее хватил сильнейший удар. Поэтому все территории и земли нашего Континента связаны единым договором об охране и взаимопомощи. Мы стали жить не за счет эфира, а ради него.

Первоисточники указывали, что начало всему волшебному — Жила. Никто не знал, как она выглядит, чем подпитывается и как образовалась сама. Столетиями маги разгадывали загадку Жилы, мощнейшего артефакта, сердца нашего мира. В конце концов все известные, обнаруженные данные свели в один материал. Стало ясно — если навредить Жиле, пострадают люди: Жила сработает как атомный реактор, изменив воздушный эфир и структуру всех материалов, даже человеческих тканей. Поэтому следовало быть осторожнее во всем — во всей жизни, во всем существовании. Из-за Жилы велись войны, один режим свергался вторым. В конце концов настал день, когда миллионы магов решили, что пора похоронить все зловещие знания о Жиле, чтобы не стереть всё живое с лица Континента, а научиться жить с нуля; не в бреду думать о ней, а словно забыть о ее существовании, но помнить, что она дает и питает такой хрупкий эфир. Свитки о Жиле со всех краев Континента были собраны и запечатаны в капсулу, чтобы до них никто не смог добраться. Но однажды свитки были похищены, а злодей повсюду оставлял следы своего присутствия, призывая вновь вспомнить о Жиле. Темные страницы этой истории уже далеко позади, но память об этом — вечна.

Не так давно нас постиг тяжелый удар. Мы совершенно не представляли, что кто-то из ныне живущих волшебников может достичь такой чародейской силы, что проникнет в одно из охраняемых мест Амарада — Дворец Совета. Мы оказались слабы перед ним, перед этим магом, хотя за плечами каждого из нас, любого элдера — в том числе необходимые познания и практические навыки в условиях чрезвычайных ситуаций. Маг обладал такой силой, которую лично я (не говорю за остальных) не встречал. В нем было нечто дьявольское. Этот волшебник — враг Амарада и опасен для всего Континента. Он же — личный враг некоторых здесь присутствующих. Его мощь может объясняться только одним — он знал о запрещенных и украденных материалах о Жиле, где говорится о гипотетической, дарованной невероятной мощи при близком, но опасном контакте с ней. Он пошел на риск и благодаря полученным знаниям получил поражающие своей силой чародейские способности, перед которыми бессильны все, даже Совет. Им нарушены условия Вечного Договора, великого достояния наших предков, а значит — нарушен и Замысел.

Те инициированные и их Проводники, кто в день нападения темного мага на наш Дворец, к несчастью, оказались на посвящении, узнали и увидели его силу. Но это меньшее, что он продемонстрировал. Поэтому его необходимо остановить. Но чтобы нападать с фронта, необходимо укрепить тыл. Поэтому пока профессиональные борцы будут направлены навстречу злодею, здесь, в городе, потребуется помощь других.

Провидение волнуется как никогда раньше. Оно посылает сигналы в наш мир, некоторые из них мы можем фиксировать и разгадывать. Так многими годами ранее оно объявило, что в наш мир, мир волшебников, будут приходить люди из других миров, чтобы перенимать от нас магию. Но оно не пояснило, зачем. Наблюдая за указаниями Провидения и происходящими вместе с этим событиями на Континенте, мы решили, что новые силы из других вселенных становятся нужны при здешних потрясениях, плохих или хороших. Инициируемые становятся звеном в цепочке магического мироздания, которое мы до сих пор стараемся разгадать. Инициированные не колдуют в своем мире. Здесь же они перенимают и испытывают на себе те знания о волшебстве, что вправе им дать Проводники. Предложение Провидением инициируемых — одно из условий Замысла. Но он, повторюсь, еще не разгадан. А в последние годы материя неспокойна и нуждается в более сильной защите, укреплении. Чем больше людей владеет магией, чем чаще ею пользуются, тем крепче эфир. Такая замкнутая энергетическая система, питающаяся сама от себя, при переработке того, что сама и производит. Возможно, инициируемые и кладут свои кирпичики в фундамент и стены волшебной материи, чтобы она просуществовала еще долгие века, и в этом и есть смысл их приглашения.

Маг внимательно посмотрел на всех присутствующих, чтобы прочесть в глазах понимание, и поднял взгляд на сферы-«экраны» с лицами чародеев.

Ну что тут сказать. Агитация прошла успешно. Если даже граждане Изнанки не всегда до конца понимают мотивы элдеров и сами бы по своей воле вряд ли пошли участвовать в, казалось, немыслимых затеях и предприятиях, всё же они, хотелось верить, небезосновательно уважают мудрость и опыт главных волшебников, мастеров Совета, раз принимают и скрепя сердце соглашаются на меры, выдуманные элдерами.

После непростого совещания и обмена мнениями, после жгучего монолога чародея в зале Дворца Совета маги порешили: в непринудительном, хотяобязательно-рекомендательном порядке привлечь совершеннолетних инициированных для помощи в устранении последствий «взрыва» Жилы и поддержании эфирной энергии. Данная мера признается срочной на три месяца с возможным продлением. Проводники понимали, что апелляцию подать — себе дороже выйдет, они со смиренными лицами кивнули Совету, хотя внутри них, я ощущал, буйствовал комок сплетенных эмоций, который невозможно было усмирить и отделить одно чувство от другого, чтобы рационально всё взвесить и понять.

Первые минуты после оглашения принятого решения было непросто вернуться в русло спокойного течения жизни. Все понимали: каждый делает вид, что другого и быть не могло, хотя внутри кипел от невысказанных мыслей и переживаний за себя. Несколько сфер и присутствующих Проводников приблизились к элдерам и завели быстрый и тихий разговор. Другие сферы испарились. Оставшиеся Проводники пригласили к себе «своих» инициируемых и разъясняли суть сказанного Советом. Тут же пошли недовольные и удивленные, сомнительные и робкие приглушенные возгласы.

Двери в зал раскрылись, и вошедший мужчина в форменном костюме служащего Дворца, коротко кивнув всем, с кем успел встретиться взглядом, сразу направился к столу, за которым сидели элдеры. На него он поставил принесенное с собой интересное устройство, оказавшееся пишущей машинкой с литерными сферическими листами, опоясывающими рулонный лист посередине. Старшая женщина-элдер, поднявшись из-за стола, обошла других волшебников Совета; те молча прикасались к ее кулону своими, и артефакт бликовал. Затем она подошла к пишущему аппарату и вложила свой кулон в специальное отверстие. Тут же машинка оживилась, листы закружились, и на постепенно разматывающемся рулоне стали возникать символы, оттесненные скорыми касаниями литер на сферах. Так наносился текст распоряжения о привлечении инициированных к работам по восстановлению «магического баланса», которое вскоре будет подписано элдерами и обнародовано.

Минуту спустя служащий высвободил бумагу из зажимов, заверил канцелярской печатью и своей подписью и пригласил всех элдеров поставить свою метку на документе. Все пятеро склонились над распоряжением и молча поставили поданной им ручкой подписи. Мужчина, взяв в руки документ и машинку, распрощался с элдерами и кивнул в сторону Проводников и инициированных, выходя из зала и притворяя за собой дверь.

Я все эти минуты, сложив руки на груди, молча сидел на занятом собою месте и глазел на магов, пытаясь сообразить, каково мое отношение ко всему только что произошедшему. Милиан ходил от одних волшебников к другим, выказывал короткие жесты элдерам и другим наставникам. Я не мог понять, озлоблен ли он или возбужден, или расчетливо принял весть и теперь старается уложить ее в голове в верной и положительной трактовке.

Наконец элдеры объявили об окончании собрания. Из зала они вышли первыми. Следом расходились остальные чародеи. Я и Улло удалились среди последних.

Оказавшись в общем фойе, мы отметили деловую активность дворцовых служащих; видимо, уже пошла весть о дополнительно принятых мерах и необходимо было довести информацию до всех инстанций и населения, разослав подписанное Советом распоряжение. Самих элдеров уже не было видно.

— Впечатление от мастеров Совета? — Рядом со мной возник Милиан, провожая взором группу спускающихся на этаж ниже Проводников и инициированных.

— Нормальные. — Я пожал плечами, не зная, что и сказать.

В следующий миг почувствовал похлопывание по плечу.

— Лучшие, на данный момент. Скоро переизбрание: у нынешнего Совета заканчивается срок. В общем, Константин, правила и законы Континента таковы, что хотите вы или нет, но инициированные по мере возможностей будут помогать справляться со всем над нами нависнувшим. Иначе пропадет сама Изнанка и нам не поздоровится.

— Кому «нам»?

— Всем, — только и сказал Милиан, более ничего не уточняя.

Праздничного настроения как не бывало. Приходящие в порядок мысли начали анализировать только что произошедшее в зале.

Я понимал, во что ввязался, точнее, во что меня втянули. Но что впоследствии всё приведет меня к страшным опасностям, тогда не имел даже приблизительного понятия.