Тайны монстров и загадочных существ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Люди-уроды

В обиходном, разговорном языке понятие «урод» применительно к человеку приобрело негативный, даже унизительный оттенок. А ведь но своей сути это слово имеет нейтральный смысл. Оно обозначает человека, во внешности которого явно заметны отклонения от того облика, который наиболее распространен, привычен нашему глазу и принимается за норму.

Тогда, если рассуждать с позиций формальной логики, уродом (вернее, уродкой) можно назвать и высокую, стройную, голубоглазую красавицу-блондинку с эталонными размерами 90 х 60 х 90 сантиметров и «растущими от ушей» ногами. Но как же заглядываются на таких «уродок» мужчины, независимо от своего возраста и семейного положения, и сколько юных (и не очень) представительниц прекрасного пола стремится достичь подобного «уродства» или хотя бы к нему приблизиться!.. Они прибегают для этого к массе хитроумных способов и ухищрений: необозримому арсеналу косметики и косметических процедур, силиконовым вставкам — чтоб вверху было «90», жесточайшим диетам (иногда, увы, с весьма печальным исходом) — чтобы ниже было «60», а еще ниже — снова «90». Прибавьте к этому разнообразнейшие краски и лаки для полос, цветные контактные линзы для глаз, каблуки не ниже восьми сантиметров и мини-юбки, едва прикрывающие «пятую точку»…

Однако вернемся к нашей теме.

Еще на заре истории человечества великаны поражали воображение людей и стали основными героями мифов и сказании. Так, легендарный библейский Голиаф, трехметровый великан-филистимлянин, поражал ряды своих врагов, швыряя в них булыжники размером с кочан капусты. Однако, несмотря на гигантский рост и огромную физическую силу, он был сражен в единоборстве пастухом Давидом, юношей вполне «обычных» размеров и вполне реальной исторической личностью: он стал впоследствии царем Израильско-Иудейского государства и правил с конца XI века примерно до 950 года до м. э.

В отличие от полумифического Голиафа известны и вполне конкретные, названные поименно люди-исполины, существование которых является неопровержимым историческим фактом.

В царствование императора Августа рабы, трудившиеся в Садах Саллюстия[38], наткнулись на две огромные могилы, вырубленные в скале и тщательно замаскированные. При осмотре было установлено, что в них находились останки неизвестных великанов, охранявших это богатое поместье, — Скундиллы и Позио, рост которых превышал три метра. Их широко известная свирепость и огромные размеры производили такое сильное впечатление на воров и нарушителей, что подобного рола публика обходила усадьбу Саллюстии далеко стороной. Когда же грозные стражи умерли, хозяин приказал сохранять этот факт в тайне, а трупы надежно укрыть, чтобы устрашающая репутация великанов еще долго служила интересам владельцев усадьбы.

А Иосиф Флавий[39] писал, что в числе заложников, присланных персидским царем в Рим, находился Елеазар — иудейский великан ростом почти в три с половиной метра! Сей исполин не отличался ни особой физической силой, ни весом, но зато прославился своим обжорством. На устраивавшихся уже в те времена состязаниях «кто кого переест», римляне выставляли его против известных своим аппетитом едоков, и Елеазар всегда побеждал, оправдывая ожидания тех, кто сделал на него ставку.

В шотландских исторических хрониках XII века говорится, что ко двору короля Юджина привели местного великана ростом более трех с половиной метров. Однако тот выглядел бледным и болезненным, поэтому король, опасаясь распространения недуга среди членов своей семьи и приближенных, приказал увести из замка этого немощного монстра и ко двору его не принимать.

Большинство пеликанов достигают своего внушительного роста из-за необычного развития костей ног. Как правило, большой физической силой такие великаны не обладают. Но из этого правила бывают и исключении. Таким исключением стал прославившийся впоследствии Ангус Мак-Аскилл. Он родился в «старой» Шотландии в 1825 году, но еще ребенком переехал с родителями в Новую Шотландию — провинцию на юго-востоке Канады. В мальчике не замечалось ничего необычного, пока ему не исполнилось тринадцать лет. С этого возраста Ангус стал расти с невероятной быстротой.

На двадцать первом году он уже «возвышался над землей» на 240 сантиметров, весил 183 килограмма, имел грудную клетку объемом 175 сантиметров, и это, по заключению медиков, — «при полном отсутствии жировых тканей».

Юношу-уникума пригласил известный в те времена цирковой антрепренер Финеас Барнем, и Ангус Мак-Аскилл объездил с его труппой многие страны, поражая зрителей своей феноменальной силой, — он поднимал тяжести весом до 680 килограммов. А когда одному известному боксеру-профессионалу удалось уговорить Ангуса сразиться с ним на ринге, схватка закончилась неожиданно быстро: Мак-Аскилл просто раздавил руку соперника в своей руке.

Но все же сила Ангуса была небеспредельной. Его карьера закончилась неожиданно: он поспорил на 1000 долларов (сумма в те времена немалая), что голыми руками вытянет на берег корабельный якорь весом почти в тонну. Но пари он выиграть не смог. Более того, за этим занятием Ангус надорвался, повредив плечо и позвоночник. После этого случая силач-гигант, ставший к тому времени обладателем весьма приличного состояния, прекратил свой выступления, возвратился в Новую Шотландию, где в 1863 году умер, не дожив и до сорока лет.

Еще одним знаменитым великаном европейского происхождении был Чарлз О'Брайен, родившийся в 1761 году в Ирландии. Своего наибольшего роста — 2 метра 5.4 сантиметра — он достиг к семнадцати годам. Владельцы передвижных театров-балаганов оспаривали друг у друга право принять О'Брайена в свою труппу, но тот вскоре понял, что может прекрасно обойтись и без них.

К тому времени личностью О'Брайена, а вернее, его скелетом заинтересовался известный врач, доктор Джон Хантер[40], человек целеустремленный и настойчивый, который решил во что бы то ни стало заполучить этот самый скелет, разумеется, после смерти рослого ирландца. Для начала Хантер напрямую сообщил О'Брайену о своем намерении, от чего тот пришел в ужас и ответил доктору категорическим отказом. Но доктор поклялся, что кости великана все равно будут принадлежать ему. После этого О'Брайен вынужден был скрываться из опасения, что Хантер сдержит слово. Однако агенты настырного доктора вели настоящую слежку за О'Брайеном, и Хантер всегда знал, где пребывает и данный момент обладатель столь желанных ему костей.

В 1783 году Чарлз О'Брайен тяжело заболел и решил, что жить ему осталось недолго. Не желая становиться после смерти подопытным кроликом в руках Хантера, он заключил сделку с несколькими рыбаками, чтобы те взяли его труп, привязали к нему тяжелый груз и тайно утопили и море. Но спустя несколько недель гигант узнал, что доктор убедил рыбаков в необходимости научных исследований скелета О’Брайена, подкупил их, и те обязались доставить тело ему.

Между тем все небольшие сбережения О'Брайена по время его болезни иссякли, и он, слегка оправившись от болезни, был вынужден вернуться «на работу». Однажды но время очередного представления он увидел среди зрителей своего мучителя, хищный взгляд которого настолько потряс Чарлза, что ему сделалось плохо и он скончался от нервного потрясения.

Группа верных друзей дала обет защитить труп великана, денно и нощно охраняя его могилу. Но, как оказалось, их великодушный жест не имел смысла, поскольку доктор Хантер успел подкупить гробовщика, тот сумел организовать подмену гроба во время похорон, и в землю опустили другой гроб, заполненный камнями.

Таким образом, Хантер все-таки стал обладателем трупа О’Брайена, благодаря чему скелет прославленного гиганта можно и теперь увидеть в музее Королевского колледжа хирургии в столице Ирландии городе Дублине.

Что касается великанов более близких нам времен, то следует упомянуть американца Роберта Уодлоу, родившегося в 1918 году и обладавшего в 22 года ростом 2 метра 70 сантиметров при весе 185 килограммов. К сожалению. в этом возрасте он и скончался 15 июля 1940 года. Причиной смерти стало общее заражение крови, которое возникло из-за того, что Роберт, носивший на ноге тяжелый металлический браслет, натер им ногу.

Были известны великаны и в России.

В декабре 1906 года петербургские газеты сообщали, что «на днях в Петербург прибыл и будет демонстрироваться в одном из зрительных залов русский великан Федор Махнов, имеющий рост 2 метра 68 сантиметров, какового роста доселе еще не встречалось ни в одной части земного шара».

Этот легендарный великан появился на свет в 1878 году в крестьянской семье на хуторе неподалеку от деревни Костюки. Хутор этот впоследствии прозвали Великановым.

Свою карьеру «всемирно известного живого экспоната» Федор Махнов начал в 14 лет, когда им заинтересовался владелец цирка, а по другим сведениям — местный помещик. Постепенно у Махнова появился свой импресарио[41], с которым он объездил едва ли не весь свет, выступая в паноптикумах[42] и всюду вызывая изумление и восхищение.

В первом контракте Махнова, который он заключил в 16 лет, было указано, что его рост составлял 3 аршина 9 вершков, то есть 253 сантиметра. Однако, по многочисленным свидетельствам, после этого он еще вырос. Варшавский антрополог Лушан зафиксировал его рекордный рост — 2 метра 85 сантиметров!

«Чтобы дать хотя бы некоторое представление о размерах его тела, скажем, что сапог его, едва доходящий великану до колена, достигает до груди нормального человека, а 12-летний мальчик мог бы с головой уместиться в нем, — сообщал в 1903 году журнал «Природа и люди». Впрочем, Махнов поражал публику не только своим гигантским ростом, но и огромной физической силой: он мог легко гнуть подковы, крутить спирали из железных прутьев, поднимал помост с играющим оркестром…

«Будучи за границей, в особенности он заинтересовал своим феноменальным ростом американцев и англичан, которые приходили лицезреть его громадными толпами, — отмечал репортер. — Как видно, демонстрирование по музеям дает великану Федору Махнову хороший заработок, ибо он не только ничем другим не занимается, но еще находит возможным хорошо помогать своей семье в провинции и платить известную мзду своему импресарио».

Петербуржцы тоже были весьма заинтригованы феноменом «русского великана». Особенно их интересовали бытовые подробности жизни Федора Махнова. Газетчики не преминули разузнать все возможное и незамедлительно сообщить узнанное читателям. Оказалось, что великан обладает «цветущим здоровьем», женат и имеет двоих детей, которые, однако, совершенно обычною роста. Кроме того, дотошные репортеры разузнали, что именно и в какой последовательности съедает Федор Махноп. Как выяснилось, утром он выпивал около двух бутылок[43] молока или чаю, съедая при этом полтора десятка яиц, сваренных вкрутую, и 6–8 кусков хлеба. И полдень ел 2–3 фунта[44] жареного мяса, больше трех фунтов картофеля, несколько фунтов хлеба и выпивал бутылку хорошего пива. В обед он довольствовался несколькими тарелками мясною супа и двумя бутылками пива. И наконец, вечером великан съедал от 10 до 15 яиц и несколько ломтей хлеба.

Жить в качестве выставляемой на потеху диковинки Федору Махнову и конце концов надоело, и он вернулся в свои родные места, где на заработанные деньги построил новый хутор. Однако семейная идиллия «русского Гулливера» продолжалась недолго: в августе 1912 года он умер, когда ему было всего 35 лет. Официальной причиной смерти стало воспаление легких — будто бы он простудился, работая на строительстве запруды на реке у хутора. Однако злые языки поговаривали, будто бы Федор Махнов стал жертвой недоброжелателей, что его отравили соперники — цирковые великаны и силачи более мелкого калибра…

Могила Федора Махноол сохранилась до сих пор. На ней можно прочесть надпись: «Самый высокий человек в мире. Ростом был 3 аршина 9 вершков». Правда, останков русского великана там нет. Незадолго перед войной, в 1939 году, представители Минского медицинского института предложили вдове и сыну Махнова отдать им тело для пользы науки. Те дали согласие, останки извлекли из трехметрового гроба и увезли в Минск. Во время войны здание института было разрушено, и впоследствии скелет Махнова нигде не удалось обнаружить [2, 2006, с. 24; 33, с. 9—11].

Людей неестественно маленького роста называют карликами или, что более благозвучно, — лилипутами (по названию крошечных жителей фантастической страны Лилипутии из романа английского писателя XVIII века Джонатана Свифта «Путешествие Гулливера»).

Как правило, физически эти люди развиваются достаточно пропорционально, и издали их можно принять за школьников и школьниц начальных классов. Именно из таких людей в Советском Союзе был создан популярный в 1930-е «Джаз лилипутов», который выступал на цирковых аренах многих городов.

Но бывают карлики с очень коротенькими (даже по отношению к размерам их тела) ручками и ножками, зато с непропорционально крупной головой. Именно такой облик имеет один из второстепенных персонажей вышедшего на экраны в 1972 году фильма Андрея Тарковского «Солярис».

С давних времен в семьях бедняков, к тому же нередко многодетных, появление такого карлика воспринималось как несчастье и обуза. Поэтому многие родители, погоревав, решали от него избавиться. Вместе с тем владельцы цирков и балаганов постоянно интересовались, не появится ли где-нибудь крошечный уродец, поглазеть на которого простая публика всегда имела охоту. И, зная об этом, семьи, где такой уродец появлялся, обращались в цирк. Но бывало и так, что дело принимало совершенно неожиданный оборот и родители вели паразитический образ жизни за счет проданных ими уродливых деток.

В 50-е годы XIX века известный на всем североамериканском континенте карлик Чарлз Страттон, выступавший пол именем Том Большой Пален, содержал всю семью. Одним из его коронных номеров был, в частности, такой. На арену выходил упомянутый выше великан и силач Ангус Мак-Аскилл, держа в вытянутых руках деревянную тарелку. А Том Большой Палец отплясывал на ней джигу[45].

Позднее, когда Том получил мировую известность и накопил много денег, он прекратил свои выступления, удалился на покой и умер весьма состоятельным человеком.

Но Большой Палец, он же Чарлз Страттон, сделал отличную карьеру не только благодаря своему маленькому росту, но и из-за того, что сумел взять дела в свои руки и добиться успеха на этом поприще. Немногие цирковые уродцы могут похвастаться тем же.

Другим карликом, оставившим по себе долгую память, был знаменитый Джеффри Хадсон, входивший в число приближенных Карла I[46]. В восемь лет, когда рост Джеффри был чуть меньше 35 сантиметров, его подали к столу короля в… пироге. А к 30 годам Джеффри вырос до 46 сантиметров. Королева Генриетта-Мария, дочь французского короля Генриха IV, обожавшая Джеффри, незадолго до родов послала его в родную Францию за своей акушеркой. В пути он был оскорблен человеком из свиты, имевшим неосторожность посмеяться нал крошечными пропорциями Хадсона. Тот вызвал обидчика на дуэль и уложил его наповал первым же выстрелом.

Однако возможно, что этот бесстрашный маленький человечек остался в памяти поколений благодаря другой своей дуэли, состоявшейся в Англии. В ней он сражался с индюком, оскорбившим его тем, что украл обед. Птица была на пару килограммов тяжелее и значительно выше его, но Джеффри в конце концов поразил противника и вместе с друзьями съел его, отпраздновав таким образом свою победу.

Врачи говорят, что причиной появления великанов и карликов среди людей являются нарушения в работе гипофиза — железы внутренней секреции, расположенном у основания головного мозга. Если вырабатывается недостаточно гипофизного вещества, ребенок становится карликом, если слишком много — вырастает в великана. Однако в прежние времена такие аномалии вызывали благоговейный страх: считалось, что подобные люди являются избранниками Бога и отмечены перстом Божьим. Короли и императоры окружали себя карликами, якобы приносившими удачу и создававшими веселье, и великанами для личной охраны.

Кроме того, имея в своем ближайшем окружении людей весьма маленького роста, правители, видимо, отчетливее ощущали свое величие [33, с. 8–9].

В свое время стала широко известной «женщина-обезьяна», мексиканская индианка Юлия Пастрана. Она родилась в 1834 году, ее нашли ребенком в горных лесах Сьерра-Мадре… Лицо и тело этой девочки, за исключением ладоней и ступней, было покрыто густыми черными волосами. Кроме того, лицо ее было мало похоже на человеческое: узкий лоб, выпяченные губы, несоразмерно большие уши. Девочку-уродку купил предприимчивый содержатель паноптикума. Когда Юлия выросла, ее стали показывать в цирке. Импресарио Теодор Лент, ставший мужем этой необычной женщины, с 1854 года демонстрировал свою жену на аренах многих городов Европы, зарабатывая на этом неплохие деньги. Побывала Пастрана и в Москве.

Следует заметить, что. несмотря на свое внешнее уродство, Пастрана не была грубым, примитивным существом. Она умела читать и писать, говорила на двух языках — испанском и английском, играла на гитаре и хорошо пела. Эти свои способности она демонстрировала публике.

Умерла Юлия Пастрана в двадцать шесть лет где-то в Германии через пять дней после рождения мертвого ребенка, который появился на свет таким же волосатым, как и она.

…Однажды дождливым и ветреным осенним вечером 1929 года, когда ушли последние зрители и Карл Лотер уже собирался гасить свет внутри своего обтянутого брезентом придорожного балагана, в него пошли мужчина и женщина, промокшие настолько, что вода стекала с них струйками. В руках у женщины был сверток, который она протянула Лотеру, сказав при этом несколько слои на незнакомом ему языке. Но тот решил не притрагиваться к свертку до тех пор, пока не поймет, что находится внутри и, вообще, что означает этот таинственный визит.

Он послал жену за человеком из труппы, немного говорившим по-французски и по-испански и умевшим объясняться по-португальски. С помощью этого посредника удалось наконец понять, что пришедшие принесли «несколько необычного» ребенка и хотели бы отдать его владельцу цирка даром и насовсем. Когда женщина развернула одеяло, Лотер увидел, что внутри находится уродец, и понял, что это для него — находка века. Перед его глазами предстала девочка, обросшая с головы до ног длинными шелковистыми волосами черного цвета. На вид ей было не больше года.

Чтобы соблюсти все положенные в таких делах формальности и избежать возможных неприятностей, Лотер связался со своим адвокатом. После обстоятельной консультации он решил формально удочерить девочку, получившую от родителей имя Присцилла. Родители же, избавившись от своего «необычного» ребенка, покинули балаган и больше никогда не интересовались судьбой дочери.

Сами того не ожидая, Карл Лотер и его жена очень привязались к приемышу, и Присцилла отвечала им взаимностью. Когда она достаточно подросла и могла уже выступать, ей дали партнера — шимпанзе. На представления с участием Присциллы народ валил валом, чтобы подивиться на «девочку-обезьянку, живущую с обезьянами».

К 1946 году Присцилла уже выглядела хорошо сформировавшейся женщиной и была создательницей одного из самых известных балаганных аттракционов. Она была умна и отличалась хорошим здоровьем. Однако, кроме волосатости, у Присциллы был еще один, не столь заметный, врожденный физический недостаток: зубы у нее выросли в два ряда, располагавшиеся один за другим Чтобы устранить этот дефект, требовалось длительное и дорогое лечение у хирурга. Приемные родители необходимыми средствами не располагали и не знали, как можно решить эту проблему.

В этот момент к Карлу Лотеру явилась некая богатая и эксцентричная особа, занимавшаяся выращиванием гигантских человекообразных обезьян — это было у нее своего рода хобби Особа сообщила, что если бы Присцилла согласилась перейти жить к ней, то она охотно профинансировала бы необходимую хирургическую операцию. Лотеры колебались, отпустить девушку или нет, но им не хотелось и удерживать ее, поскольку Присцилла нуждалась именно в той помощи, которую предлагала эта экстравагантная женщина.

«Девочка-обезьянка, живущая с обезьянами» разрывалась между чувством привязанности к своим приемным родителям и сознанием необходимости решить наконец проблему с зубами. И все-таки она уж было решила уйти к чудаковатой благодетельнице, как вдруг до нее дошли слухи, что «благодетельница» намеревается начать опыты по скрещиванию Присциллы со своими любимыми обезьянами. Разумеется, после этого девушка отказалась от предложения, осталась с Лотерами и продолжила свои выступления и цирке-балагане.

Вскоре Присцилла вышла замуж за юношу, страдавшего какой-то кожной болезнью и выставлявшегося на обозрение как «мальчик-аллигатор». Она создала новый аттракцион, в котором выступала вместе с мужем и который прославился как «самая удивительная пара манежа». Деньги потекли рекой. Присцилла сама оплатила услуги дантиста, и оба супруга были счастливы в семейной жизни, что выпадает далеко не каждому уроду [12, 1999, № 48. с. 20–21; 33, с. 6–7].

Сиамскими называют близнецов, которые рождаются сросшимися какими-либо частями тел. Своему названию такие близнецы обязаны соединенным в области грудины[47] двум мальчикам, Чангу и Энгу, родившимся в начале XIX века в Таиланде (прежнее название — Сиам) и получившим впоследствии широкую известность.

Однако сведения о рождении подобных спаренных младенцев восходят к далекому прошлому. Известно, например, о рождении в Англии приблизительно в 1100 году сросшихся сестер Хулкурст — Хелисы и Мэри. Когда они умерли в возрасте 34 лет, близлежащему католическому монастырю достались в наследство принадлежавшие сестрам двадцать акров[48] земли, но с условием, что каждый год на Пасху в монастыре будут выпекать для раздачи прихожанам булочки в форме сиамских близнецов. Говорят, эта традиция сохраняется до сих пор.

Что же касается Чанга и Энга, то их история вкратце такова. 11 мая 1811 года в деревне Меклонг, неподалеку от столицы страны Бангкока, в простой крестьянской семье родились два мальчика, грудные клетки которых соединял живой «рукав». Близнецов назвали Жун и Ин. Благодаря гибкости «рукава» они могли более-менее свободно двигаться относительно друг друга и, когда подросли, стали помогать родителям по хозяйству. В 1824 году купающихся братьев увидел шотландский торговец Роберт Хантер, который вскоре показал их королю Сиама Раме III. Тот как раз собирался с визитом к королю соседней Кохинхины[49] и по предложению Хантера взял в поездку мальчиков, а также самого Хантера. С этого момента начинается широкая известность удивительных братьев.

По возвращении в Сиам Хантер и его друг, Абель Коффин, капитан судна, отплывавшего в Америку, уговорили близнецов отправиться с ними, а в качестве компенсации вручили их матери 500 долларов. В это же время Жун и Ин получили спои новые, более «благозвучные» и лучше запоминающиеся имена — Чанг и Энг.

В 1829 году в городе Бостон (США) появились афиши, извещавшие публику о предстоящих выступлениях «монстра». Позже братья потребовали заменить «монстра» на «сиамских близнецов». Их показывали как диковинку, иногда раздевая по пояс, чтобы обнажить место соединения тел. Чанг и Энг научились делать синхронные акробатические прыжки и сальто[50], чем приводили зрителей в неописуемый восторг.

Во время поездки в Нью-Йорк сиамцы обратились к врачам Сэмюэлю Митчеллу и Уильяму Андерсону с просьбой о разъединении. Но те категорически высказались против хирургической операции, опасаясь смертельного исхода. Такое же мнение выражали впоследствии и другие врачи, к которым Чанг и Энг неоднократно обращались с этой просьбой.

Вскоре состоялось турне братьев по городам Англии, вызвавшее небывалый ажиотаж. Общее число людей, приходивших посмотреть на «заморское чудо», превысило 300 тысяч человек. Среди зрителей была и высшая английская знать, включая саму королеву. Произошло в Англии и сенсационное событие личного характера: молодая леди по имени София безумно влюбилась в близнецов (в обоих сразу!) и пожелала выйти за них замуж. Но не получила на это ни одобрения родителей, ни разрешения властей, поскольку последние сочли подобный брак двоемужеством.

Вообще, личная жизнь братьев была богата разного рода событиями, порой весьма неординарными. Так, по возвращении в Нью-Йорк Чанг избил доктора, который во время их выступления объявил сиамцев «подделкой». Последовал суд. Братьям грозило тюремное заключение за умышленное причинение потерпевшему телесных повреждении, но этому сумел воспрепятствовать Энг. Он заявил, что не намерен сидеть в тюрьме за проступок брага-хулигана. Столь необычная ситуация привела сулей я состояние полной растерянности, и они в конце концов решили ограничиться штрафом в 300 долларов Тем временем Абель Коффин, уже давно сменивший свое капитанство на работу импресарио, сколотил на выступлениях братьев немалое состояние, одновременно проявляя по отношению к ним все большую скупость. И конце концов они со скандалом расстались с ним в 1832 году.

Спустя семь лет, прекратив пользоваться услугами алчного посредника и заработав за это время неплохие деньги, Чанг и Энг купили участок земли в Северной Каролине и оставили сцену, занявшись постройкой дома и благоустройством усадьбы. В это же время братьев познакомили с двумя 16-летними сестрами, «нормальными» близнецами — Аделаидой и Сарой Йейтс. Братья влюбились в них. Начался роман со взаимностью, однако родственники девушек воспротивились грядущему браку, причем не только по причинам физического своеобразия женихов, но и из-за их «азиатской национальности». Сиамцы очень расстроились, по тут проявили свой нрав и решимость сестры: они сообщили женихам, что намерены бежать из родительского дома к ним. Родители, разумеется, узнали об этом намерении своих отчаянных дочерей и после трудных переговоров с ними все же дали согласие на брак. 10 апреля 1843 года состоялась объединенная свадьба: Чанг женился на Аделаиде, а Энг — на Саре. Эти брачные союзы оказались на редкость прочными — до гроба. Но как вел себя этот квартет в первую брачную ночь (да, собственно, и во все последующие), навсегда осталось тайной…

В качестве свадебного подарка от правительства США братья получили американское гражданство и фамилию — Банкер. А главной составной частью приданого невест обоим женихам стала заботливая няня Грейс, для которой вскоре нашлась очень нужная и важная работа: в первые два года оба брата стали отцами четверых детей, а общее число их наследников со временем достигло двадцати одного!

Какое-то время семейство было вполне счастливо, их табачная плантация и все остальное хозяйство приносили хороший доход, и через два года братья приобрели тридцать рабов. Однако со временем стала все более резко проявляться разница в характере, наклонностях и темпераменте Чанга и Энга. Энг любил поспать по утрам и пристрастился к игре в карты, особенно к покеру. Чанг этого не жаловал, зато всегда был не прочь выпить, против чего горячо выступал брат. Между братьями начались ссоры, иногда переходившие в скандалы с рукоприкладством. Все чаше стали ссориться и их жены. В 1852 году Чанг и Энг приобрели вторую плантацию табака и новый дом. Жены теперь жили в разных домах, а мужья их навещали по очереди. Возросшие расходы вынудили близнецов вернуться к шоу-бизнесу.

Для привлечения публики, заинтригованной семейной жизнью сиамцев, они стали выступать вместе со старшими детьми. Дела пошли успешно, и после одного из турне Чанг и Энг решили посетить свою далекую родину, Сиам, чтобы повидать оставшихся там братьев и сестер. Однако этому помешала надвигающаяся угроза Гражданской войны, которая действительно началась в апреле 1861 года[51]. Братья всей душой поддерживали конфедератов-южан, поскольку сами были рабовладельцами. В 1863 году сын Чанга Кристофер пошел воевать в кавалерию конфедератов, за ним последовал сын Энга Стивен. Вскоре Кристофер попал с плен к северянам и провел там около года. Но опасаться и ему, и его родителям было нечего: поскольку сиамские близнецы пользовались огромной известностью и считались в стране чем-то вроде общенационального достояния, войска северян имели приказ щадить дома, имущество и семьи братьев.

Конец Гражданской войны застал Чанга и Энга в добром здравии, но пострадали и их усадьбы с плантациями. Но оба они оказались банкротами, к тому же лишились даровой рабочей силы — своих рабов. Близнецам пришлось возобновить свои выступления на публике вместе с детьми. Они гастролировали по всей Америке, по европейским странам и даже побывали в России, где удостоились аудиенции царя Александра II.

Когда семейный ансамбль возвращался домой, Чанга разбил паралич. Ему удалось подлечиться, но гастролировать братья уже не могли. Сокращение активной деятельности близнецов ухудшило их и без того сложные взаимоотношения. Ссоры теперь происходили все чаще и были все ожесточеннее. После одной из них Энг потащил Чанга к врачу и категорически потребовал отделить его от брата. Доктор еле отговорил их от этой рискованной затеи, убедив, что операция будет гибельной для них обоих.

В начале 1874 года Чанг заболел пневмонией. Утром 17 январи он умер. Энг стал умолять врача отделить его от покойника. Доктор бросился за хирургом, но к это время Энг потерял сознание и, не приходя и себя, скончался. Его последними словами были: «Господи, прости мою душу…»

Врачи обратились к семьям покойных с просьбой разрешить покрытие тел братьев. Сара и Аделаида согласились. Вскрытие, проведенное в Филадельфии, показало, что Чанг умер от тромба в сосуде головного мозга, а Энг — от шока, вызванного, видимо, ужасом от телесного единения с трупом.

Вдовы и дети братьев уложили их тела в цинковый гроб, запечатали его и опустили в погреб до приезда старших сыновей. В итоге гроб пролежал в погребе больше года, а затем был захоронен на любимой лужайке Чанга.

В 1917 году, когда скончалась Аделаида (Сара умерла раньше), гроб с телами Чанга и Энга перенесли на кладбище баптистской церкви, к могилам их жен. Во время перевозки на гроб опустился белый голубь и просидел на нем до самого кладбища. Сопровождающие оценили это как добрый Божественный знак, возвещающий, что теперь сиамские близнецы упокоились в мире навеки [12, 1999, № 15, с. 8–9; 2000, № 11, с. 22].

Время от времени на свет появляются такие необычные человеческие существа, как двухголовые дети.

Во времена Средневековья при дворе шотландского короля Джеймса III пребывали самые знаменитые в истории человечества тех времен уроды, так называемые шотландские братья. Их туловища росли из общей брюшной полости, имели общие половые органы и две нормальные ноги. Король взял их под свою защиту и занялся их образованием, включающим уроки музыки и живописи, изучение иностранных языков. Любопытно, что вкусы братьев во всех этих областях расходились весьма значительно. И впоследствии, когда они стали искусными лингвистами, художниками и музыкантами, между ними нередко вспыхивали ссоры, иногда дело даже доходило до драки. Выглядело такое противоборство достаточно необычно: четыре руки интенсивно мелькали в воздухе, то и дело сталкиваясь одна с другой — ведь стремиться нанести удар по общему телу было бы нелепо.

Прожили братья 28 лет. Один из них умер пятью днями раньше другого, и последний, как записал придворный хроникер, «жалобно стеная, ползал в саду замка, волоча за собой тело мертвого брата, с которым только смерть могла его разлучить, но она же их вновь и соединила».

В мае 1829 года в городе Сассари на острове Сардиния у 32-летней женщины из бедной семьи родился монстр женского пола о двух головах. Головы соединялись с туловищем посредством индивидуальных спинных хребтов, поэтому родители назвали свое существо Рита-Кристина. Каждая из голов проявляла свою индивидуальность: они ели, спали и плакали в разное время. Родители повезли своего уродца в Париж, где зарабатывали на жизнь тем, что демонстрировали его местной публике. Но вскоре местные власти наложили запрет на этот аттракцион, сочтя его безнравственным. Диковинный ребенок перестал приносить доход, родители бросили его, и он замерз зимой в неотапливаемой комнате. Официальные лица распорядились сжечь обнаруженное тело, но медикам удалось уговорить их не делать этого. При вскрытии двухголового тела было установлено, что обе головы пользовались общим сердцем и желудком. Скелет этого маленького уродца можно увидеть и Париже до сих пор.

В США двухголовый младенец родился 24 нюня 1889 года в городе Типтоне, штат Индиана. В медицинских анналах он был зарегистрирован как «близнецы Джонсы». У этих близнецов было общее туловище, две головы, каждая обращенная в противоположную сторону, четыре сросшиеся вместе ноги и нормальные руки. Этот уродец в течение года выставлялся на всеобщее обозрение, пока «близнецы» не умерли в 1891 году в отеле Святого Джона в городе Буффало, штат Нью-Йорк.

Подобный ребенок появился на свет и 12 декабря 1953 года в американском городе Питерсберге, штат Индиана. Невозможно было точно сказать, кто родился: один младенец или двое близнецов. Одна из голов выглядела вполне нормальной, а другая, хотя и могла работать ртом и вращать глазами, не подавала никаких признаков наличия ума. Головы двигались, спали и принимали пищу независимо друг от друга, тогда как два тела срослись, и у них был один общий позвоночник. Этот уродец прожил всего несколько недель.

К сожалению, «гримасы природы», в результате которых на свет появляются двухголовые дети, не прекратились и в более близкие нам времена.

В 1991 году в маленькой деревушке на Среднем Западе США в семье садовника Манка Хэнсела родилась двухголовая девочка. Вскоре выяснилось, что обе головы новорожденной функционируют одинаково и нормально, поэтому было решено относиться к ней как к двум отдельным личностям-близнецам. Близняшки получили имена Абигейл и Бриттни. У них два сердца, три легких, три почки, два желудка, а вот печень — одна на двоих. И еще одна общая пара рук и пара ног. Правда, когда они родились, рук было три. Третья, недоразвитая, находилась между головами. Когда девочкам исполнилось четыре месяца, ее удалили.

«Это не ребенок с двумя головами, — говорила мать девочек, Патти Хэнсел, когда им исполнилось восемь лет. — У каждой из них ярко выраженная индивидуальность. Они такие же самостоятельные люди, как и мои младшие дети». (Патти не испугалась своего первого, необыкновенного потомства и через год родила нормального сына, а спустя еще три года — обыкновенную девочку.)

Поведение Абигейл и Бриттни полностью подтверждает характеристику, данную им матерью. «Я хочу в сарай, маленьких котяток посмотреть», — сообщает Бриттни, которая очень любит животных. «Нет, — возражает Абигейл, — я лучше книжку почитаю». Происходит короткая невидимая борьба. «Двойная девочка» молча стоит как вкопанная. Дело в том, что правой ногой управляет мозг Абби, а левой ноге посылает команды Бритгни. Две противоположные команды взаимно нейтрализуются, наступает реакция торможения. «Иногда в такой момент они даже падают на землю», — говорит Патти Хэнсел. Но обычно сестрам удастся договориться, в крайнем случае они бросают жребий. Бывает, что сестры ссорятся. В такие моменты они кричат, а их руки бьют одна другую. Но такое случается крайне редко: девочки слишком крепко связаны не только физически, но и духовно, чтобы обижаться друг на друга.

Они научились ходить, когда им был год и три месяца. Они на равных играют вместе с братом и сестрой, умеют кататься на велосипеде, плавать, скакать верхом на лошади, не хуже других играют в школьной бейсбольной команде. Ученые не могут объяснить, как удастся точно скоординировать движения тела, управляемого двумя разными головами.

«Мы умеем делать все, что делают другие дети, — говорит Абби и, лукаво прищурясь, добавляет: — Вот только сальто крутить пока не научились».

Необычных девочек, разумеется, знают все односельчане, около трехсот человек, и они давно перестали быть сенсацией. В школе к ним тоже привыкли, воспринимают их почти как обыкновенных детей. И когда они, тщательно умытые и причесанные, идут вместе с родителями в церковь, на них никто не таращит глаза. Между тем характеры у близнецов разные. Бритти впечатлительная, музыкальная, у нее большие способности к живописи. Девочка мечтает стать художницей. Абби энергична, активна, хочет стать воспитательницей в детском саду. Сестры не говорят о себе «мы». Если Абби рассказывает, как быстро она на уроке физкультуры взобралась на столб с перекладинами, то говорит: «Я быстрее всех!» — а потом добавляет: «Бритти тоже». Учатся они неодинаково, делают разные ошибки в диктанте: то, что знает одна, другая может не знать.

Голод и жажду сестры тоже чувствуют по-разному, но жить они могут только вместе — система кровообращения у них общая. Если — не дай бог! — одна из сестер заболеет смертельной болезнью, вторая тоже умрет…

Врачи считают, что разделить Абби и Бритти хирургическим путем невозможно, ни одна из них не выживет. Даже если предположить, что одну удалось бы спасти, она была бы обречена на многочисленные операции. У девочки осталась бы только одна рука и одна нога, и она смогла бы передвигаться только в инвалидной коляске.

Родители стараются поддерживать у девочек иллюзию нормальной жизни, но их, конечно же, тревожит будущее столь необычных близнецов. Девочки взрослеют, и родители надеются, что они когда-нибудь выйдут замуж. Вот только мать считает, что мужей у них должно быть два, а отец — что один.

А пока девочкам приходится принимать жизнь такой, как она есть. «Вам даже повезло, — уверяет их мать, — у вас всегда будет рядом родной человек, которому можно довериться. На свете полным-полно людей, у которых никогда не было такой возможности».

Еще одна точно такая же пара близнецов появилась на свет в Городе Соленого Озера — Солт-Лейк-Сити, штат Юта, США, 26 февраля 2002 года у супругов Хэррин — 25-летней Эрин и 26-летнего Джейка. Но этих девочек, Кендру и Малайю, все-таки решили разделить. несмотря на то что и у них был «дефицит» внутренних органов: на двоих одна печень, одна почка, общий таз и часть толстой кишки. Ну и по одной руке и одной ноге на каждую. Врачи решили поделить пополам кишечник, мочевой пузырь, печень и кости таза. А почку оставить Кендре. Малайю же после операции держать на диализе, то есть подключить к аппарату «искусственная почка», чтобы в течение трех-шести месяцев сделать ей пересадку почки от ее матери, Эрин.

К операции приступили в детской больнице Солт-Лейк-Сити 7 августа 2006 года в 07:15 утро. Операцию, длившуюся 26 часов, проводила многочисленная бригада врачей — анестезиологи, ортопеды, пластические хирурги, радиологи, урологи — при участии около тридцати человек вспомогательного медицинского персонала. Руководила операцией заведующая хирургическим отделением доктор Ребекка Майерс.

Операции прошла успешно. Теперь девочкам предстоит труднейшая пора адаптации к жизни, имея только по одной «настоящей» руке и ноге, преодолевал множество трудностей, решая сложные физические и моральные проблемы. Но 7 августа они теперь всегда будут отмечать как свой второй день рождения [12, 1999, № 9, с. 15; 2006, № 41. с. 14: 33, с. 13–14].

Случается, что на свет появляются люди с лишними ногами. Так, в 1888 году врач-гинеколог Уэллс в статье на страницах журнала «American Journal of Obstetrics» (Американский журнал по вопросам акушерства) сообщал, что в числе его пациентов находилась двадцатилетия девушка, имевшая четыре хорошо сформировавшиеся ноги. Внешняя пара ног была сильнее и длиннее, потому что при ходьбе девушка пользовалась именно ею. Эта девушка жила и здравствовала также и в 1891 году, когда приходила к доктору Уэллсу на очередной осмотр. Во время этого осмотра врач установил, что она беременна.

В 1961 году в Майами, штат Флорида, проживал урод, который имел три ноги и выступал в цирке. Лишняя нога росла у него прямо от позвоночника, чуть выше крестца и была достаточно развитой, чтобы поддерживать ее обладателя, образуя с двумя «законными» конечностями нечто вроде треноги. Зимой в свободное от представлений время этот трехногий малый промышлял рыбалкой. Рыбу он ловил с моста, и, когда он там появлялся, все проезжавшие мимо останавливались поглазеть на него. На мосту возникали «пробки».

Гораздо чаще, чем принято думать, встречаются у людей различные, подчас совершенно, казалось бы, невероятные, аномалии глаз. В 1854 году английский врач-офтальмолог В. Друри писал в «Boston Medical Journal» (Бостонском медицинском журнале) об обследованном им человеке из города Криклейда, штат Массачусетс, США, который имел четыре глаза: две пары карих глаз располагались одна над другой, а огромные зрачки были обведены красными кругами.

«Он мог закрывать любой глаз независимо от других, — пишет Друри, — мог вращать каждым глазом в отдельности или поворачивать глаза в разные стороны, что представляло собой весьма неприятное зрелище». Доктору вообще не понравился этот четырехглазый человек. По его словам, пациент «богохульствовал, а еще пытался петь таким скрипучим голосом, что его невозможно было слушать без отвращения».

А в начале 60-х годов XX века в небольшой общине штата Миссисипи жил негр с единственным глазом нормальных размеров, расположенным в центре лба. На протяжении ряда лет этого циклопа[52] старались заманить в свои заведения разного рода бродячие актеры и циркачи, несмотря на то что он категорически отказывался иметь что-либо общее с шоу-бизнесом. В конце концов он даже был вынужден скрываться от назойливых антрепренеров, стремившихся обогатить этого человека (и, разумеется, себя) за счет эксплуатации его природного уродства.

По, пожалуй, самым страшным уродом из всех известных людей с резко выраженными физическими отклонениями было трагическое существо, известное как «мальчик-слон». Он родился во Франции у родителей-бедняков, и, чтобы избавиться от него, они продали ребенка заезжему балаганщику, который повез его показывать в Англии. Представление о внешнем облике и состоянии этого монстра дают записи медицинского эксперта, сэра Фредерика Тривза, который по вызову посетил «больного мальчика» холодной осенней ночью 1870 года.

Врача привели в почти пустую комнату, где в углу на куче тряпья лежал пациент. Когда врач стянул с нею одеяло, то, по словам сопровождавших его очевидцев, он даже вздрогнул от представшего его глазам зрелища.

Вот что написал доктор после своего визита к этому пациенту: «Мясистый отросток свисал у него со лба наподобие хобота слона. Губчатый нарост покрывал шею. Волосяной покров совершенно отсутствовал. Единственный глаз помешался на лбу. Над верхней челюстью нависал, выпячиваясь, костный нарост. Нос отсутствовал. По всему телу складками свисала сморщенная кожа. Правая рука напоминала плавник. Из-за опухлости ступней он почти не мог ходить, разве что еле передвигался, шаркая ногами. Вдобавок ко всему его уронили, когда он был еще грудным младенцем, поэтому у него произошло искривление позвоночника».

Поскольку балаганщик, купивший «мальчика-слона», не мог добиться разрешения на его демонстрацию перед публикой, оба оказались без копейки. Доктор Тривз дал им денег, чтобы балаганщик мог уехать обратно во Францию вместе с несчастным уродом, но спустя некоторое время того обнаружили в сточной канаве, хныкающего, окруженного толпой зевак, пытавшихся стащить с него тряпье, которым он прикрывался.

Сэр Фредерик Тривз взял мальчика к себе в дом, заботился о нем и изучал его с профессиональной точки зрения. Когда слухи об удивительном уроде распространились среди местных жителей, к доктору стали наведываться многие знаменитости, чтобы посмотреть на эту человеческую диковину и оставить пожертвовании на ее содержание. Поскольку подобное назойливое внимание окружающих тяготило сердобольного доктора, ток же как и его подопечного, мальчика со временем переселили на близлежащую ферму.

Из-за чудовищной деформации тела он прежде всегда спал сидя, положив на колени свою огромную уродливую голову, по обеим сторонам которой свисали складки кожи. Но теперь, оказавшись в относительно комфортных условиях и избавившись от назойливых «зрителей», он решил попробовать спать как все нормальные люди, лежа на спине. Оставшись один в комнате, без помощников, он лег на спину в первый раз в жизни. Но этот раз, увы, стал для нею и последним. Во сне он неудачно повернулся, массивная голова свесилась с кровати, дыхательное горло оказалось сдавленным, и «мальчик-слон» задушил сам себя. Его погубило желание хоть в чем-то стать похожим на нормальных людей [33, с. 13–17].