Тайны монстров и загадочных существ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Зверолюди и оборотни

Древние наскальные изображении странных существ — гибридов людей и животных — обнаружены во многих странах. Ученые считают, что это просто шаманы и колдуны, облаченные в ритуальную одежду и в соответствующий реквизит. Однако археологические находки наряду с известными случаями рождения людей с характерными физическими отклонениями позволяют усомниться в бесспорности такой трактовки.

Огромное количество рисунков с изображениями зверолюдей, выполненных более 10 тысяч лет тому назад, открыто на территории Европы, Южной Африки и Австралии. Головы большей части этих существ украшают рога самых разных размеров и форм. Известный специалист по доисторическому искусству, сотрудник Австралийского музея в Сиднее доктор Пол Тэйкен в статье, опубликованной в конце ноября 2001 года в авторитетном научном журнале «New Scientist» («Современный ученый»), высказал предположение, что на упомянутых рисунках представлены не люди, а «териантропы — гибриды людей и животных, открывающие нам картину начала становления современного человечества». Вдвоем с другим специалистом по первобытному искусству, Кристофером Чиппендейлом из Музея археологии и антропологии Кембриджского университета, они провели первое по-настоящему научное исследование древних рисунков с изображениями териантропов. В Европе, в том числе в знаменитой французской пещере Ле-Труа-Фрерс (Три брата), а также в Южной Африке и в Северной Австралии ими было изучено более пяти тысяч (!) наскальных рисунков. При этом их древнее происхождение подтвердили самые современные методы датировки.

Ученые давно пришли к заключению, что первобытные люди рисовали на стенах пещер то, что видели в жизни: бизонов, лошадей, мамонтов и, разумеется, своих собратьев. Но тогда почему же эти люди изрисовали столько териантропов, большинство из которых к тому же рогаты?.. Изучением этой проблемы занимается также и польский исследователь исторических загадок Тадеуш Ошубский.

Вот общее мнение упомянутых исследователей. До сих пор считалось, что странные персонажи пещерного изобразительного искусства — никакие не териантропы, а те же самые первобытные люди, только «работавшие» шаманами и изображенные в своей рабочей одежде — ритуальной экипировке. А что катается рогов, то они испокон веку служили символом принадлежности к иным мирам: в разные эпохи и у разных народов они были либо атрибутами солнечных и лунных божеств плодородия (и вообще признаками святости и красоты), либо отождествлялись с нечистой силой, агрессивностью, смертью.

Еще много тысяч лет тому назад рога являлись обычной принадлежностью разного рода «диких людей» и лесных божеств, причем эти существа не олицетворяли собой зла — они просто были не такими, как преобладавшие в те времена люди кроманьонской внешности[79]. В более поздние времена рогатыми были такие персонажи, как древнеегипетский бог мудрости и луны Джехути (Tот) и бог солнца и царь всех богов Амон. Рогами украшали свой шлемы воины галлов, германцев, готов — такое украшение символизировало силу, отвагу, неустрашимость.

Однако изучение старинных легенд и преданий, исторических документов, а также ряд деталей, обнаруженных Тэйкеном, Чиппендейлом и другими исследователями, позволяют оспорить такую точку зрения и предположить, что териантропы-гибриды — это действительно существовавшие предки человека современного облика.

В развалинах города Ур, основанного шумерами[80] на территории современного Ирака около 7000 лет тому назад, археологи раскопали царские гробницы, на стенах которых изображены рогатые и хвостатые человекоподобные существа. Похожие существа красуются и на китайских керамических изделиях, наготовленных около 500 года до н. э. Английские исследователи Джон и Кэйтлин Мэттьюз в книге «Мифология Британских островов» описывают скульптурные изображения кельтского божества Сернанноса (что значит «рогатый») в виде усатого мужчины с оленьими рогами на голове.

Выдающиеся представители античной культуры и науки — поэт Овидий, историки Плиний Старший и Геродот[81] — упоминали в своих трудах племя фавнов (людей, покрытых шерстью, с козлиными рогами, копытами и бородой), обитавшее в глухих лесных дебрях. Римский консул и писатель Филострат, живший в начале нашей эры, в одной из книг рассказал о поимке и приручении дикого фавна в Эфиопии. А древнегреческий историк Плутарх подробно описывает, как такого же фавна заманили в ловушку на черноморском побережье близ греческого города Аполлонии, на территории современной Болгарии. Странное существо доставили в Рим, где его неоднократно показывали римской знати во время празднеств и пиров. Плутарх пишет также, что, по преданию, фавн, внук Юпитера, был третьим правителем Италии.

Имеются сведения о рогатых людях и из более близких времен. Документально зафиксировано, что в XVII веке в английском графстве Лестершир жила Мэри Дейвис с двумя «бараньими» рогами на голове, а французский историк Коллин де Планси в начале XIX века писал о рогатом монахе из монастыря Сен-Жюстин.

А вот еще два факта. В 80-х годах XIX века в США, на территории Тиога-Пойнт в округе Брэдфорд, штат Пенсильвания, экспедиция под руководством историка, доктора Дж. П. Донахью, а также профессором А. Б. Скиннера из Американского исследовательского музея и В. К. Морхеда из Андоверской академии Филипса раскапывала земляной холм. Внутри оказалось захоронение останков 68 человек, датируемое 1200 годом. Судя по скелетам, погребенные были настоящими великанами, их средний рост составлял более двух метров. Но больше всего исследователей поразили черепа: на некоторых из них по бокам выступали костные выросты, то есть рога!

А в 1903 году на одной из шахт вблизи американского города Айсола, штат Канзас, перед рассветом вдруг появилось рогатое, длинноволосое человекоподобное существо с горящими красными глазами, вызвавшее панику среди рабочих ночной смены. Этот случай описан в книге «Более чем…» журналиста и писателя Ричарда Лазаруса.

Таким образом, реальное существование рогатых людей можно считать бесспорным, а что касается наличия у них копыт и хвостов, то этот вопрос пока что следует считать открытым «за недостаточностью вещественных доказательств».

В поисках ответа на вопрос, поставленный в названии данного раздела, уместно обратить внимание и на следующие сведения. В России еще в древние времена отмечались случаи, когда целые деревин охватывала эпидемия кликушества — мужчины и женщины как бы впадали в состояние истерии. Они вдруг начинали бессвязно бормотать, подражать крикам животных, бегать на четвереньках. Деревенский батюшка успешно излечивал кликуш, ударяя их по лбу серебряной ложкой для причастия. Нечто подобное наблюдалось также и во Франции, Германии, Шотландии. Крестьяне ползали, выли по-волчьи и даже… загрызали домашних животных!

В Европе в начале нашей эры появились группы необычных мужчин. Они не желали трудиться, не имели дома и семьи, предпочитали бродяжничать и грабить мирных жителей, попутно насилуя их жен и дочерей. Эти люди серьезно считали себя дикими зверями — медведями или волками. Нередко они без всяких причин впадали и ярость, и тогда их жертвой становился любой подвернувшийся под руку человек, не принадлежащий к «стае». Умолять о пощаде было бесполезно.

Подобные превращения чаше происходили во время стычек с неприятелем. В бой люди-звери шли обнаженными, лишь накинул на плечи волчью или медвежью шкуру. За это их прозвали берсеркерами (берсеркер значит медвежья шкура). Если схватиться с врагом не удавалось, берсеркеры исступленно грызли собственные щиты. В такие моменты у этих звероподобных монстров в человеческом обличье совершенно отсутствовала чувствительность к боли, поэтому об их неуязвимости ходили легенды.

Скитаясь по Европе, берсеркеры забредали и в пределы русских земель. Об этом, в частности, свидетельствует такое предание. Ярослав Мудрый, объезжая свою державу, наткнулся на городище неведомых язычников, пребывавших в зверином обличье. Поганые напали на княжескую дружину сворой страшных боевых псов, предводительствуемые огромной медведицей. Но дружина князя одолела эту звериную стаю. Победа была признана столь почетной, что в ознаменование ее заложили город, названный по имени князя, — Ярославль[82].

В Европе к помощи берсеркеров воюющие стороны прибегали довольно часто. Византийский историк Петр Диакон сообщает, что германское племя лангобардов[83], сталкиваясь с превосходящими силами противника, распускало слух, будто к ним на помощь спешат «псоголовые». Прослышав об этом, враг нередко отступал, не принимая боя.

А первых европейцев, поселившихся в Америке, удивили странные обычаи местных жителей. Юноши, достигшие совершеннолетия, отправлялись на поиски личного духа-покровителя. Оказавшись в достаточно безлюдной местности, молодые индейцы начинали подвергать себя жестоким и весьма изощренным истязаниям. Так, один английский миссионер был очевидцем того, как юноша проткнул насквозь собственный бок, продел сквозь рану ремень из сыромятной бизоньей кожи и подвесил себя за него на ближайшем дереве. В таком положении он оставался до тех пор, пока у него перед глазами не возник образ духа-покровителя. Обычно им становился какой-нибудь сильный и бесстрашный зверь. С этого момента между юношей и духом устанавливалась мистическая связь, длящаяся до смертного часа.

В Африке у каждого племени, живущего в конголезских или гвинейских джунглях, с незапамятных времен имеется свой покровитель, чаше всего предстающий в образе хищного зверя-прародителя. Простые смертные общаются с его духом во время ритуальных танцев, которыми руководит облаченный в шкуру этого зверя колдун. Американец Гарри Райт, гостивший в «племени шакала», писал: «То быта самая неприятная часть ритуала. В танце они рычали, бросались один на другого, потом опустились на четвереньки и стали обнюхивать друг друга. Внезапно что-то темное влетало в их круг. Сперва я подумал, что это один из танцоров, но потом увидел, что это настоящий шакал. Он бегал среди танцующих, рычал и бросался на них. Все это закончилось дикой оргией».

Для того чтобы покровительство шакала или, скажем, леопарда распространилось на каждого мужчину племени, ему надлежало пройти обряд посвящения. Проводил его колдун, облаченный в шкуру данного зверя. Во время обряда юноши обязательно подвергались испытанию на выносливость к физической боли — у них, к примеру, могли удалить крайнюю плоть или передние зубы. Колдун и несколько его помощников создавали тайные союзы. Прекрасно зная, кто из соплеменников не способен дать им отпор, люди в звериных шкурах врывались по ночам в жилища, похищали детей и продавали их в рабство. А над непокорными нередко устраивали кровавые расправы. Например, «люди-леопарды из Дагомеи»[84] рвали тела своих жертв крючьями, оставлявшими страшные раны, как от когтей леопарда [12, 2000, № 3, с. 24; 20, 2002. № 12. с. 15–17].

Оборотень — это существо, способное менять человеческий облик и превращаться в животное. Мы с детских лет встречаемся с подобными перевоплощениями на страницах сказок.

Сказочный братец Иванушка, не послушавшись предостережения своей мудрой сестрицы Аленушки, все-таки напился водицы из копытца, то есть из углубления, оставленного козьим копытом в земле, и превратился в козленочка.

Иван-царевич подобрал в болоте лягушку, оказавшуюся рядом с выпущенной им стрелой, а лягушка обернулась прекрасной молодицей, ставшей впоследствии царевной.

У Пушкина в «Сказке о царе Салтане» фигурирует целое «созвездие» оборотней. Это к коварный чародей, превратившийся в злого коршуна и тиранивший прекрасную царевну, вынужденную стать на время лебедем, и князь Гвидон, который в виде комара, а затем мухи и шмеля «зайцем» проникает на купеческий корабль, чтобы втайне от ткачихи, поварихи и сватьи бабы Бабарихи увидеть родного отца, царя Салтана.

У Аксакова в «Аленьком цветочке» страшное чудовище оказывается заколдованным принцем, а у Гоголя в «Майской ночи, или Утопленнице» мачеха панночки ночью перевоплощается в черную кошку с горящими глазами и железными когтями…

Легенды о том, что есть люди, которые могут превращаться в животных — особенно в волков и особенно в полнолуние, — известны с незапамятных времен. Во Франции таких монстров называли лугару, в Италии — люпоманаро, в Трансильвании (северной части Румынии) это были волколоки, в Болгарин — полтеники, в Германии и ряде других западноевропейских стран — вервольфы. Именно это последнее название и стало впоследствии общепринятым для оборотня, человека-волка. Согласно многочисленным повествованиям об оборотнях, днем они выглядят как обычные люди, а по ночам превращаются в волков и отправляются на свою страшную охоту.

Источники таких верований проследить трудно. Живший в V веке до и. э. греческий историк Геродот упоминает, как греки и скифы, поселившись на берегах Черного моря, считали местных жителей колдунами, способными по своему желанию становиться волками и обладавшими столь сильной тягой к каннибализму, что ликантропия[85] предоставляет им возможность получить истинное наслаждение. Подобные истории можно найти и в повествованиях писателей Древнего Рима, в частности у Вергилия и Петрония. А римский писатель-сатирик той же эпохи Апулей и своем авантюрно-аллегорическом романе «Золотой осел» («Метаморфозы»), проникнутом эротическими мотивами, элементами бытовой сатиры и религиозной мистики, описывает, как его герой, ставший оборотнем, превращается в осла.

Иногда подобные изменения считаются не зависящими от воли человека, спонтанными и неуправляемыми, а иногда они достигаются путем надевания шкуры настоящего волка. У кельтских друидов[86] в ритуале под названием tagharim используется шкура недавно убитого быка, чтобы перенять у животного его силу и обрести дар пророчества.

В глубокой древности дикарям приходилось постоянно сталкиваться с миром животных, и они часто воспринимали их не только равными себе, но и отдавили им превосходство нал собой. Они видели, какой громадной силой обладают тигр, медведь, волк, бизон, крокодил. Поэтому первобытные народы преклонялись перед ними и обожествляли их. Камчадалы, или ительмены, — коренные жители Камчатки — поклонялись китам, волкам и медведям. Американские индейцы, убив медведя, приносили ему дары, словно извиняясь за убийство.

Многие древние народы выбирали себе покровителя из числа хищных животных, а некоторые даже считали их своими далекими предками. Поэтому очень часто примитивные религии были связаны с культом животных. Этим, в частности, исследователи объясняют изображения богов Древнего Египта с головами ястреба, коровы, волка, кошки. Такие религиозные представления и могут послужить основой веры в оборотней.

В эпоху Средневековья вера в то, что при изменении обличья человек-оборотень получает дополнительную, сверхъестественную силу от дьявола, была широко распространена. В «Саге о Вольсунгах», родившейся в суровой Скандинавии, упоминается персонаж с многозначительным именем Ульфр (волк). Днем это был безобидный мирный земледелец, который по ночам превращайся в страшного зверя. Главными героями саги являются Сигмунд и его любимый сын Синфиотли. Спасаясь от мести могущественных врагов, они спрятались в незнакомом замке, оказавшемся обителью двух заколдованных принцев. В течение четырех дней принцы были волками, а затем ненадолго принимали человеческий облик. Ни о чем не подозревавшие Снгмунд и Синфиотли надели сброшенные хозяевами шкуры и сами превратились в диких зверей. Человеческим разумом и добротой они пытались преодолеть волчью натуру, но безуспешно. В конце концов, после множества бессмысленных жестокостей, Сигмунд до смерти загрыз собственного сына. Только после этого ему удалось избавиться от злых чар и вновь стать человеком.

В XV–XVI веках любого, в ком подозревали оборотня, уничтожали с той же жестокостью, что и «ведьм». Их, как правило, либо судили и приговаривали к сожжению на костре, либо затравливали собаками. Причем стрелять в них из обычного оружия считалось бесполезным: убить такое существо можно лишь серебряной пулей. Во Франции в период 1520–1630 годов было зафиксировано более 30 тысяч случаев ликантропии. Частично это явление можно объяснить каннибализмом бедных, обнищавших крестьян. Однако большинство «уличенных» действительно считало себя волками, убивая и поедая людей под влиянием своего заблуждения.

Существовало множество способов, помогающих выявить оборотня. Бытовало поверье, что во время превращения в волка он срывает с себя одежду и при этом ранит свою кожу отросшими когтями. Потом, отправляясь разбойничать в волчьем обличье, оборотень пробирался по лесу, и ветки деревьев непременно оставляли царапины на его теле. Поэтому, прежде чем подвергнуть казни человека, подозреваемого в том. что он оборотень, его заставляли раздеться догола. Если на его теле обнаруживались свежие царапины, с ним все было ясно.

В Германии, Франции и странах Восточной Европы верили, что нередко оборотень, меняя облик, выворачивает свою кожу наизнанку, поскольку она у него покрыта мехом изнутри. Превращаясь в человека, он всего лишь вновь выворачивает кожу, только теперь уже мехом внутрь. Поэтому иногда, пытаясь разоблачить подозреваемого, толпа резала человека на части, чтобы обнаружить у него под кожей волчий мех. Судя по древним рукописям, число людей, пострадавших от таких способов проверки, было очень велико.

Вместе с тем известен и такой случай. В городе Павия, область Ломбардия, Северная Италия, в 1541 году один маньяк, вообразивший себя волком, был задержан людьми. Он стал их горячо убеждать, что он действительно волк, только шерсть у него растет не с внешней, а с внутренней стороны кожи. Недолю думая, власти решили проверить истинность столь необычного объяснения и повелели тут же отрубить ему руки и ноги. Его заявление, конечно же, не подтвердилось, и вервольф-неудачник через несколько часов умер от потери крови.

В Англии из-за того, что волков истребили очень рано, в роли alter ego (второго «я») оборотня стали выступать черные коты, кошки и даже зайцы, что нисколько не смущало легковерных англичан. К тому же, как это ни странно, оборотень в английских средневековых рассказах не всегда является олицетворением зла, он нередко предстает как жертва семейных козней, злой мачехи или результат супружеской измены. При этом в большинстве случаев именно злодейка-жена и ее любовник служат причиной такой печальной метаморфозы [12, 1999, № 26. с. 25; 35. с. 303–304; 36. с. 63–72].

Всевозможные рассказы о вервольфах, их нападениях и расправах над людьми получили наиболее широкое распространение в средневековой Европе. Люди, испытывавшие страх при одном лишь упоминании об этих ужасных монстрах, требовали у властей зашиты. В результате на многочисленных процессах того времени о ведьмовстве стали рассматриваться и дела об оборотнях, которых, если суд признавал их виновными, отправляли на костер вместе с ведьмами и колдунами.

После такого поворота а Европе из уст в уста повсюду стали передаваться ставшие особенно популярными леденящие душу рассказы об оборотнях. Причем любопытно. что практически во всех этих рассказах сохранялись одни и те же характерные детали, придававшие повествованиям вид большей объективности: люди, на которых нападали оборотни, умирали от удушения: несмотря на то что в оборотней не раз стреляли почти в упор, они никогда, даже раненые, не оставались на месте и исчезали неведомо куда; при нанесении оборотню раны человек, пребывавший в этот момент в образе животного, получал точно такую же рану на соответствующей части тела.

Знаменитый французский демонолог Жан Боден[87] — специалист по выявлению и разоблачению демонов, являющихся духами-посредниками между потусторонним и земным мирами, — приводит случай, о котором он узнал от королевского обвинителя Ж. Бурдона. Тот якобы подстрелил на охоте волка, угодив ему стрелой в бедро. А через несколько часов наконечник стрелы обнаружили в бедре одного человека, притворившегося больным и лежавшего под одеялом.

Французский врач Жан де Нинальди в своей книге «О ликантропии», вышедшей в 1685 году, поместил рассказ одного дровосека, который отрубил лапу напавшему на него волку. Волк тут же превратился в красивую девушку без руки. Ее потом сожгли на костре как ведьму.

В славянских странах детей, родившихся с большой шишкой-жировиком на голове, убивали, считая, что если они останутся в живых и вырастут, то станут оборотнями. Молва всегда ставила оборотней в один ряд с ведьмами и колдунами.

В то же время, если принять на веру рассказ «Вервольф» французской писательницы Мари де Франс, то выходит, что существуют и «благородные» оборотни, поскольку главный герой ее повествовании проявляет свирепость только в отношении своих врагов, неверной жены и ее вероломного любовника.

А сюжет этого повествования таков. Некий рыцарь из французской провинции Бретань женат на красивой юной особе, которая имеет тайного любовника. Своя тайна есть и у рыцаря — каждую неделю он по ночам трижды покидает супружеское ложе и отправляется неизвестно куда. Жена начинает подозревать, что ее супруг — вервольф. Однажды, припертый к стене, муж признается, что он и в самом деле оборотень, но сразу же превращается из волка в человека, стоит ему только снова надеть оставленную в определенном месте одежду. Жена выпытывает у него, что одежду он прячет за большим каменным крестом в дальнем углу часовни, и предлагает любовнику украсть ее. После этого муж домой больше не возвратился, а спустя некоторое время любовник женился на жене рыцари.

Прошел гем, и на охоте король ранил волка, но этот свирепый зверь вдруг подполз к нему и стол лизать его сапоги. Умилившись таким поведением раненого животного, король привез волка во дворец, и тот вскоре стал его любимцем. Волк выздоровел, весело бегал по дворцу, никого не трогал и лишь один раз яростно напал на жену пропавшего рыцаря и ее нового мужа, когда те прибыли к королю с визитом. А когда король, взяв с собой волка, отправился к супружеской паре с ответным визитом, волк укусил женщину за нос. Столь странное поведение волка вызвало у короля подозрение. По его приказу обоих супругов арестовали и подвергли строгому допросу. В тюрьме неверная жена призналась в своем преступлении, а ее новый муж — в пособничестве ей В общем, оба «повинились, разрыдались».

Рыцарю была возвращена его одежда, и он из вервольфа снова превратился в человека. Король вернул ему все почетные титулы и поместья, а неверную жену вместе с любовником отправил в ссылку.

Предания о существовании оборотней уходят своими корнями в глубокую древность, обрастая увлекательными мифами. Вот один из них. У Ликаона, царя Аркадии[88], было пятьдесят сыновей и одна дочь — Каллисто. Все они отличались нечестивостью, и слухи об этом дошли до грозного Зевса. Под видом странника он посетил дом Ликаона, но тот заподозрил, что его гость божественного происхождения, и, чтобы убедиться в этом, на пиру, устроенном в честь гости, подал ему в качестве угощения мясо собственного зажаренного сына. Тут же распутная Каллисто совращала странника-Зевса. Разгневанный Зевс наслал огонь на дом Ликаона, но тот ухитрился выскочить из горящего дома. Тогда бог в наказание превратил его в волка, а совратительницу Каллисто — в медведицу[89].

Споры о том, может ли человек прекращаться в зверя, не утихают до сих пор. Одни признают такую возможность, другие отрицают. Но можно ли не верить такому авторитетному источнику, как Геродот, рассказывающему, что для жителей одной области и Скифии[90] превращение в волков являлось обычным делом и что такое явление также широко распространено у северных пародов? И как бы в подтверждение слов Геродота в исторических хрониках сохранилась запись о том, что, когда римляне пытались помешать переходу Ганнибала через Альпы[91], в их рядах появился волк, который, загрызая всех, кто попадался ему на пути, прошел через все римское войско и удалился невредимым.

А вот рассказ об оборотне, приведенный знаменитым древнеримским писателем Петронием в его «Сатириконе»[92]: «Тримальхио вышел ночью из дома, чтобы навестить свою любовницу Мелиссу, и попросил одного своего знакомого сопровождать его. Когда они шли через кладбище, ярко светила полная луна. И тут пораженный Тримальхио увидел, как шедший вместе с ним человек внезапно остановился, разделся догола, бросил одежду на землю и, помолившись на все стороны, вдруг превратился в волка. Грозно зарычав, он бросился в лесную чащу. Тримальхио хотел было поднять его одежду, но даже не смог сдвинуть ее с места — она превратилась в камень. Весь в холодном поту от пережитого страха, он прибежал к Мелиссе, а она ему и говорит: «Почему ты пришел так поздно? Приди ты пораньше, смог бы нам помочь. К нам во двор ворвался волк и напугал скотину. Хотя ему удалось убежать, он все же свое получил. Наш раб пронзил ему шею острым копьем».

Возвращаясь домой утром, Тримальхио никакой одежды на том месте не обнаружил — вместо нее он увидел на земле лужу крови. А дома он застал странную картину: у его приятеля ручьем течет кровь из шеи, а врач перевязывает ее бинтами. «Тогда-то я и понял, что он — оборотень, — говорил впоследствии Тримальхио, — и после этого дал себе зарок никогда больше не есть и не пить с этим человеком в одной компании. Ни за что на свете, хоть убей!»

Этот удивительный рассказ из далекого I века нашей эры многие демонологи не раз приводили как аргумент в пользу реальности существования оборотней. Ведь в нем присутствуют четыре характерные черты оборотничества: превращение происходит в полнолуние; человек сбрасывает с себя всю одежду; шепчет заклинания, чтобы превратиться в волка; наконец, возвращается в прежний человеческий облик, а нанесенная ему рана остается. При этом Петроний в своем сочинении утверждает, что его герой видел все это собственными глазами.

По широко распространенному поверью, оборотнем можно стать, не только сбросив одежду и читая заклинания при лунном свете, но и набросив на себя волчью или медвежью шкуру, либо надев на себя сделанный из такой шкуры магический пояс, либо натерев все тело колдовскими снадобьями.

Шкура хищника фигурирует во многих легендах об оборотнях, поскольку является символом силы, мощи, мужества, свирепости и беспощадности, которые якобы передаются охотнику, убившему дикого зверя и набросившему на себя его шкуру.

В маленькой западноафриканской стране Сьерра-Леоне в одном из племен до сих пор существует тайное братство «людей-леопардов». В шкурах леопардов они отправляются на охоту и безжалостно убивают не только животных, но и людей, считая себя могущественными оборотнями, которым никто не способен оказать сопротивление.

Исследователь феномена оборотней Р. Эйслер в своей книге «Человек превращается в волка» пишет, что довольно часто возникает путаница и местные жители принимают за оборотней обычных людей в звериных шкурах. Чтобы пропитаться «волчьим духом» и впасть в воинственное настроение, такие люди нередко прибегают к сложным ритуалам. Не последняя роль отводится в них употреблению наркотических средств, в том числе опиума. Прошедшие через подобные «процедуры» достигают психологического состояния, позволяющего полностью войти в образ оборотня.

Однако если в европейских странах оборотней только боялись и уничтожали, то, например, в Индии отношение к ним было несколько иное. В древнеиндийском эпосе Махабхарата рассказывается о потомках бога Пуластьи — ракшасах. Днем ракшас ничем не отличается от обычных людей, а ночью может превращаться в хищное чудовище. Эти монстры обладают ужасной внешностью: обросшие шерстью, с руками, свисающими до земли, с горящими, как уголья, глазами.

В индийских сказаниях обычно действуют ракшасы, являющиеся существами женского пола. Иной раз они выходят замуж за «нормальных» людей и прекрасно уживаются в семье, стараясь ничем не выдавать себя. Но иногда, особенно при виде сырого мяса, такой ракшас-оборотень перестает владеть собой. На глазах изумленных домочадцев эта «верная супруга и добродетельная мать» превращается в страшилище и набрасывается на вожделенное лакомство. Войдя в раж, ракшас способен попытаться съесть даже членов своей семьи.

Оборотни нередко являются персонажами и китайского фольклора. Наиболее распространенный персонаж — оборотень-лисица. Обычно рыжая плутовка превращается в красивую девушку и принимается соблазнять бедных студентов, а нередко и почтенных отцов семейств. Впрочем, такая лисица не отличается злобой или коварством. Иной раз она и сама влюбляется в соблазненного ею мужчину, а потом страдает, если в силу разного рода обстоятельств влюбленным приходится расстаться. Лисицы-оборотни обладают даром ясновидения, при этом некоторые из них способны становиться невидимыми.

В целом, мужчины, попавшие в любовные сети к лисицам, чувствуют себя совсем неплохо. Однако люди, не причастные к подобным отношениям, особенно монахи, считали, что лисиц-оборотней следует уничтожать. И метод, разработанный ими для этого, был достаточно жесток. Незаметно приносился большой кувшин, и над ним произносилось специальное заклинание. При этом оборотней затягивало в кувшин, после чего сосуд нужно было закрыть крышкой и поставить на огонь [12, 1999, № 26, с. 25; 36, с. 63–72].

Большинство ученых уже давно пришли к заключению, что оборотничество — это не волшебное превращение, а болезнь. При таких психических расстройствах человеку кажется, что он превращается в зверя, и он начинает вести себя точно так же, как этот зверь. Но, тем не менее, легенды об оборотнях не исчезали, а наоборот, их число увеличивалось.

Многие, например, полагают, что вервольфами становились дети, которые, оказавшись покинутыми в дремучем лесу, были воспитаны в волчьей стае. В связи с этим в памяти сразу же возникает древняя легенда о том, что основателей Рима — Ромула и Рема — воспитала волчица и они впитали волчий духе ее молоком[93].

Однако есть веские основания предполагать, что на самом деле все было совсем не так. Во-первых, весьма маловероятно, чтобы волчица — сильная и беспощадная хищница — проявила бы такое человеколюбие по отношению к двум беспомощным младенцам. Она, скорее, с удовольствием полакомилась бы ими вместе со своими волчатами (раз у нее и тот момент было молоко, которым она якобы вскармливала Ромула и Рема, значит, были и волчата).

Во-вторых, следует скорее верить древнему историку Валерию, утверждающему, что под волчицей следует понимать проститутку по имени Акка Лукреция, которая была любовницей пастуха Фаустула, подобравшего двух младенцев-близнецов на берегу Тибра, и которая вместе с ним растила и воспитывала найденышей. Прозвали же Акку волчицей за то, что она по ночам бродила от одного клиента к другому. А ту территорию, где она занималась своим ремеслом, Акка впоследствии передала приемным сыновьям, основавшим на ней Вечный город.

Тем не менее рассказы о детях, спасенных волками и другими животными, в истории встречаются довольно часто. В 1975 году в Италии ребенка среди волков увидел в лесу пастух. Ои припугнул волков, те разбежались. Пастух поймал «человеческого детеныша» (это был мальчик) и привез его в Милан. Мальчик лет пяти, получивший имя Роно, не говорил ни слова, рычал как зверь, долго отказывался от предлагаемой ему пищи. Найденыша поместили в Институт детской психиатрии, где врачи постарались возродить в нем человека.

Известно несколько случаев обнаружения похищенных волками детей в Индии. Один из самых нашумевших — случай с девочками Камалой и Амалой. В 1920 году в одной из деревень штата Западная Бенгалия пастор Синг увидел ночью волчью стаю, состоящую из трех взрослых волков, двух волчат и двух человекоподобных существ, передвигавшихся на четвереньках. Местные охотники помогли Сингу обнаружить логово этой необычной стаи. Когда люди приблизились, два волка убежали, а волчица осталась защищать детенышей. Ее пришлось застрелить. Проникнув в логово, люди нашли там двух волчат и двух одичавших девочек. Старшей на вид было лет семь-восемь, младшей — около двух. Младшая, Амала, вскоре умерла, а Камала дожила до семнадцати лет.

В первые дни пребывания среди людей девочки протяжно выли по ночам. Очеловечивание Камалы проходило очень трудно. Она очень путалась солнечного света и огня. Едой признавала только сырое мясо. Днем спала, а по ночам бродила по дому на четвереньках. Долго срывала с себя любую одежду, сопротивлялась мытью. Стоять и ходить на двух ногах она научилась лишь через два года, но чтобы передвигаться побыстрее, опускалась на четвереньки.

Постепенно Камала стала спать по ночам, есть руками, и не рвать пишу зубами, пить из стакана. Труднее всего было с речью. К пятнадцати годам она научилась понимать около сорока пяти слов, а ее умственное развитие оставалось на уровне трехлетнего ребенка [12, 2002. № 14, с. 23].

Выходит, сказка английского писателя Киплинга про «человеческого детеныша» Маугли, воспитанного волками, действие которой как раз и происходит в Индии, — не такая уж и сказка…

Оборотничество было не только сюжетом для мифов и легенд — в Средине века оно считалось еще и колдовством и трактовалось как смертный грех, как тяжкое преступление против Бога. И посему сурово преследовалось по закону. В истории известен даже ряд отдельных судебных процессов над оборотнями, проходивших независимо от процессов над ведьмами. Вот кто были «героями» наиболее громких из них.

Верфольфы Полиньи. На востоке Франции, в городе Полиньи, принадлежащем теперь к департаменту Юра, в декабре 1521 года волк напал на одного приезжего человека. Тот не растерялся, схватил ружье и ранил зверя. А потом пошел за ним, ориентируясь по оставленным на снегу кровавым следам. Следы привели его к дому местного жителя Мишеля Вердунга, где жена Мишеля перевязывала ему свежую рану. Мишеля Вердунга арестовали. В своих показаниях на суде он сообщил, что является оборотнем, тесно связан с дьяволом и что склонил к этому занятию и своего приятеля, Пьера Бурго. В свою очередь Пьер Бурго рассказал, что однажды, когда в 1502 году ураган разогнал весь его скот, один всадник, облаченный во все черное, помог ему собрать животных, а в награду потребовал, чтобы он, Пьер, служил отныне его господину. Так он заключил договор с дьяволом. После этого Пьер побывал на шабаше. Там ему приказали раздеться догола и натереться специальной мазью, после чего он ощутил, что стал волком. А когда через два часа он натерся другой мазью, то снова сделался нормальным человеком. По словам Пьера, он задрал нескольких людей и даже имел сексуальные контакты с волчицами.

Пьер и Мишель, уже действуя вдвоем, привлекли к своим занятиям Филиберте Менто, который в образе вервольфа якобы загрыз насмерть несколько человек. Весной 1522 года на суде всех троих признали виновными в оборотничестве и по приговору сожгли заживо.

Кровожадный Жиль Гарнье. В 1573 году власти города Дол в провинции Франш-Конте на востоке Франции забили тревогу. Объявившийся в окрестностях города оборотень стал нападать на детей и убивать их. Многие крестьяне видели этого вервольфа, но поймать его не смогли. Началась охота на монстра.

А неподалеку от Дола, в деревушке Ховсль, жил некий Жиль Гарнье, переселившийся туда из Лиона. Жил он вдвоем с женой Аполлинией и слыл нелюдимым человеком, ведущим затворнический образ жизни.

Через пару месяцев после начала войны с оборотнем крестьянам удалось спасти девочку, которую в пяти местах покусал огромный волк. Бросив жертву, зверь скрылся в глухой лесной чаще, но некоторые очевидцы происшествия опознали в нем отшельника Жиля Гарнье. Подозрительного затворника схватили и допросили.

Задержанный признался, что он вервольф и совершил два преступления: в августе 1573 года в деревне Перуз убил двенадцатилетнего мальчика, а в октябре напал на десятилетнюю девочку. По его словам, ему так понравилось нежное мясо маленькой жертвы, что он принес часть своей добычи домой, чтобы угостить жену. По постановлению суда монстра казнили в том же году.

Каннибал и развратник Питер Штубб. Суд над волком-оборотнем Петером Штуббом происходил в 1589 году, в городе Бедбурдикк, примерно в 30 километрах к северо-западу от Кельна. Привязанный к дыбе и под угрозой пыток Петер сделал ложное признание. Он сказал, что занимался «дурными делами» с 12-летнего возраста и что сам дьявол дал ему волшебный пояс, благодаря которому он мог превращаться в «подобие алчного волка-пожирателя, сильного и стремительного. Глаза его были огромными, они сверкали в ночи, как два языка пламени, рот его был громадный и широкий, с весьма острыми зубами. А могучее тело несли мощные лапы». Когда же он снимал свой магический пояс, он снова приобретал человеческий облик.

Штубб рассказал, что он якобы терроризировал окрестных жителей по ночам, преследуя детей, женщин и мужчин, а также домашний скот — ягнят, овен, коз. Из записей его показаний следует, что он был «ненасытным кровопийцей», которому совершение убийств доставляло неописуемое удовольствие. Он убил собственного сына и съел его мозг. Убивая телят, козлят и прочую живность, он «питался самым свежим, кровавым мясом». Его жертвами стали тринадцать маленьких детей и «две миловидные молодые беременные женщины, у которых он вырвал из маток их будущих детей самым зверским способом, а потом сожрал их сердца, наслаждаясь вкусом свежей, теплой плоти, которую считал самой лакомой пищей дня удовлетворения своего волчьего аппетита».

Мало того, Штубб признался в сожительстве с собственной дочерью Белл, а также в сексуальных связях с несколькими любовницами, включая «кумушку» Катрин Тромпен. Но все равно его похоть оставалась неудовлетворенной, и тогда дьявол послал ему суккуба, с которым (или с которой) он поддерживал интимные отношения в течение двадцати восьми лет.

Удивительно, что все его «подвиги» так долго оставались безнаказанными. В конце концов Штубба разоблачили охотники, которые сначала думали, что преследуют волка. Но волк вдруг обернулся человеком, когда с него соскользнул дьявольский пояс. Этим человеком оказался Петер Штубб.

Во время судебного разбирательства дочь Петера Белл, а также «кумушка» Катрин были признаны его сообщницами и соучастницами некоторых совершенных им убийств. О том, какой ужасной казни подвергли оборотня-вервольфа Петера Штубба, рассказывалось и специальной брошюре, напечатанной в 1590 году.

«Штубб Петер — главный злодей — сначала был подвергнут колесованию [94] , а затем десятью раскаленными щипцами в десяти различных местах у него была вырвана плоть так, что в этих местах обнажались кости. После этого деревянным молотом ему переломали руки и ноги, а затем от туловища отрубили голову, после чего тело его сожгли, обратив в прах.

Дочь же его и «кумушку» приговорили к быстрому со-жжению, и в торг же день их сожгли вместе с телом Петера Штубба».

Оборотни из Сен-Клода. Область Юра на востоке Франции традиционно считалась излюбленным местом пребывания оборотней. Здесь жили уже упоминавшиеся Мишель Вердунг и двое его приятелей, а также Жиль Гарнье. В этих же краях, в городе Сен-Клод, обитали и четверо членов семьи Гандильон — две сестры и их брат с сыном. Старшая из сестер, Перенетт, была слабоумной девушкой, возомнившей, что она — волчица.

Перенетт погибла при следующих обстоятельствах. Осенью 1598 года шестнадцатилетний подросток по имени Бенуа Бидель влез на яблоню, чтобы нарвать яблок, а свою маленькую сестренку оставил внизу, под деревом. Вдруг на нее неожиданно напал волк, у которого не было хвоста. У брата, бросившегося ка выручку с ножом, волк вырвал нож и нанес им юноше удар в шею. Бенуа успел заметить, что у стремительно убегавшего волка были не лапы, а человеческие руки. Крестьяне, бросившиеся на поиски вервольфа, вскоре обнаружили неподалеку Перенетт и, не разбираясь, причастна она к нападению или нет, буквально разорвали ее на части.

Сестру Перенетт, Антуанетту, не только подозревали в том, что она оборотень, но еще и считали ведьмой. И брата обеих сестер, Пьера, также обвиняли в колдовстве и в том, что он умеет превращаться в волка. Вскоре Антуанетту, Пьера и его сына Жоржа взяли под стражу. Пьер под пыткой подтвердил все предъявленные ему обвинении. По его словам. Сатана снабдил его и сестер волчьими шкурами. А Жорж признался, что тоже превращался в волка, но только с помощью магической мази, и что вместе с отцом и со своими тетками участвовал в убийстве нескольких человек. Всех троих сожгли на костре.

Жан Гренье — пожиратель детей. Летом 1603 года в одной деревушке на юго-западе Франции компания девочек расположилась на отдых в тени на лугу. Они задремали, как вдруг их разбудил четырнадцатилетний паренек, который сообщил, что он вервольф и что его нужно опасаться. Вид у паренька был достаточно странный и, надо сказать, довольно устрашающий: длинные, всклокоченные темно-рыжие волосы свисали до плеч; два верхних острых клыка выступали изо рта над нижней губой; пальцы на больших, сильных руках заканчивались загнутыми, словно когти, ногтями.

Самая храбрая из девочек, восьмилетняя Жанна Габориан, стала расспрашивать мальчишку, почему он считает себя вервольфом и в чем это у него проявляется. Тот рассказал, что один человек закутывает его в волчью шкуру, и по понедельникам, пятницам и воскресеньям, с наступлением сумерек, он на час превращается в волка. В это время он убивает собак, а также маленьких девочек и пьет их кровь. Услышав такое, девочки испуганно закричали к бросились врассыпную.

Об этом случае девочки рассказали своим родным. Те, посовещавшись, сообщили местным властям, которые начали расследование и известили обо всем случившемся членов парламента в Бордо. Жана вместе с отцом вызвали в суд и потребовали от них объяснений. Жан не стал долго запираться и рассказал, что у него на самом деле есть волчьи шкура и что он время от времени отправляется по вечерам на охоту за детьми по велению своего господина, Хозяина леса. Он также добавил, что отец оказывает ему в этом содействие. Гренье-старший пытался убедить судей, что его сын — известный всем в округе идиот. Однако в ходе длительного расследования было установлено, что Жан Гренье действительно умертвил и съел нескольких детишек, и именно в те дни, когда те пропали без вести.

Местный суд постановил повесить этого злобного оборотня, тело его сжечь на костре, а прах развеять по ветру. Но парламент Бордо отменил это суровое решение и отнесся к обвиняемому, учитывая его подтвержденный идиотизм, гораздо мягче и добросердечнее. Парламентский суд приговорил Жана Гренье к пожизненному заключению с содержанием за стенами монастыри в Бордо. И случае попытки бежать заключенному грозила смерть.

Оказавшись в монастыре, мальчишка как-то съежился и словно стал меньше ростом. Он сделался пугливым, боялся смотреть людям в глаза. Его зубы заметно удлинились, стали торчать изо рта. При этом его сознание, по-видимому, совсем померкло, он уже не понимал самых элементарных вещей, но, тем не менее, продолжал утверждать, что он — вервольф [34, с. 323–326; 36, с. 63–72].

Известны случаи, когда люди утверждают, что видели оборотней в реальной жизни. Но если тех, кто на самом деле встречался с ними лицом к лицу (или полагает, что встречался), насчитываются единицы, то проникнуть в тайну процесса перевоплощений оборотня, насколько известно, не доводилось никому. Но такой процесс и ощущения, испытываемые при этом оборотнем, можно попытаться себе представить. Подобную попытку сделал популярный современный писатель Виктор Пелевин в рассказе «Проблема верволка в средней полосе».

«Саша… увидел, что его знакомая в спортивном костюме встала на колени. Она выглядела более чем странно — ее ноги как будто уменьшились, а лицо, наоборот, вытянулось, превратившись в неправдоподобную, страшную полуволчью морду…

По телу жуткого существа прошла волна, еще одна, волны убыстрились и перешли в крупную дрожь. Через минуту на поляне между людьми стоили молодая волчица.

— Это Лена из Тамбова, — сказав кто-то Саше в ухо, — она очень способная.

…Резкий растительный запах усилился и заполнил Сашину пустую голову — как будто она была воздушным шариком, в который кто-то вдувал струю газа. Шарик вырос, раздулся — его тянуло вверх все сильней, и вдруг он порвал тонкую нить, связывавшую его с землей, и понесся вверх — далеко внизу остались лес, поляна с костром и люди на ней, а навстречу полетели редкие облака, а потом звезды. Скоро внизу уже ничего не было видно. Он стал глядеть вверх и увидел, что приближается к небу, — как выяснилось, небо представляло собой вогнутую каменную сферу с торчащими из нее блестящими металлическими остриями, которые и казались снизу звездами. Одно из сверкающих лезвий неслось прямо на Сашу, и он никак не мог предотвратить встречу, он летел ввысь все быстрей и быстрей. Наконец он напоролся на острие и лопнул с громким треском. Теперь от него осталась лишь стянувшаяся оболочка, которая, покачиваясь а воздухе, стала медленно спускаться к земле.

Падал он долго, целое тысячелетие, и наконец почувствовал под собой твердую поверхность. Это было настолько приятно, что от наслаждения и благодарности Саша широко махнул хвостом, поднялся с брюха на лапы и тихо завыл…

Саша поглядел по сторонам.

По траве катался военный, на глазах обрастая шерстью прямо поверх кителя; из его штанов быстро, как травинка в учебном фильме по биологии, рос толстый лохматый хвост.

На полянке теперь стояла волчьи стая…

Волки прохаживались по поляне, подходили друг к другу и тихо перелаивались.

…Саша скосил на Лену глаза. Она вдруг показалась ему удивительно красивой: блестящая гладкая шерсть, нежный изгиб спины, стройные и сильные задние лапы, пушистый молодой хвост и трогательно перекатывающиеся под шкурой лопатки — в ней одновременно чувствовалась сила, немного застенчивая кровожадность и то особое, свойственное молодым волчицам очарование, которое так бессилен выразить волчий вой. Заметив его взгляд, Лена смутилась и отошла в сторону, опустив хвост и расстилая его над травой. Саша тоже смутился и сделал вид, что выкусывает репей из шерсти на лапе»[38, с. 231–236].

Оказывается, к в наше время случается, что вполне нормальные и психически здоровые люди сообщают о случаях контактов с оборотнями-вервольфами. Причем контактов порой весьма драматических.

В 1975 году юноша из городка Экклесхолла в английском графстве Стаффордшир вонзил себе в сердце нож, а перед этим, как рассказал следствию его коллега по работе, он позвонил ему по телефону и сказал, что «его лицо и руки изменяют цвет, а сам он превращается в оборотня». После этого он замолчал, а потом начал выть…

А вот совсем недавняя история.

Круиз на теплоходе по Средиземному морю, который Мэри Гастингс из Калифорнии совершила в конце 90-х годов XX века, начался для нее великолепно. Почти сразу же у нее завязался чудесный роман с импозантным венгром, длившийся в течение всего путешествия. Но через девять месяцев после возвращения Мэри домой любовное приключение обернулось настоящим кошмаром — она родила четырехкилограммового мальчика, покрытого шерстью, с волчьими клыками и кривыми ногтями на пальцах рук и ног.

«В Средние веки малыша несомненно признали бы оборотнем и обязательно сожгли бы живьем, — сказал на пресс-конференции доктор Ференц Мички, наблюдавший за новорожденным в специальном отделении клиники акушерства и гинекологии в Лос-Анджелесе. — Анализы крови и тканей принесли удивительные результаты. Это существо, бесспорно, является человеком, но все же не вполне…»

Доктор Мички, известный американский педиатр, обнаружил у ребенка Мэри Гастингс довольно много звериных черт, в том числе специфических… волчьих.

Такие результаты были получены после полугодового наблюдения за растущим младенцем. Ребенок был здоров, нормально развивался, но с течением времени становился все больше похожим на щенка, а вернее, на волчонка. Все это время его мать не могла выйти из шокового состояния.

«Она пребывает на грани нервного срыва, — сообщил журналистам доктор Мичкн, — Как и всякая мать, она любит своего ребенка, но вместе с тем и боится его. Она, например, не может кормить новорожденного грудью, поскольку опасается его звериных клыков. С возраста двух с половиной месяцев нам пришлось перейти на искусственное кормление, но рацион полностью соответствует общепринятому. Единственное, что обращает на себя внимание, — это повышенный аппетит малыша».

«Мы познакомились в первый же день плавания, вечером, — рассказывает Мэри об отце ребенка. — Михаил был жгучим брюнетом, невероятно привлекательным, с какой-то сверкающей дикостью в зеленых глазах. И при этом он был очень внимательным и обходительным. Церемонно представился, сказал, что родом из Венгрии. Все женщины не спускали с него глаз, но он почему-то выбрал меня. Боже, я была так счастлива — у меня никогда не было такого очаровательного и страстного любовника».

После путешествия они должны были встретиться в Афинах, до этого Михаилу предстояло уладить кое-какие дела в Будапеште. Молодые люди уговорились увидеться в гостинице, но Михаил там не появился. Тогда она решила сама разыскать своего возлюбленного в Будапеште, но но оставленному им адресу там находилось… центральное городское кладбище! Тогда Мэри не придала этому факту особого значения, она решила, что Михаил обманул ее, поскольку просто хотел развлечься во время круиза. А напоследок зло подшутил над ней. Вернувшись в Штаты, Мэри поняла, что беременна…

«Только сейчас и вспоминаю немало удивительных эпизодов, — признается Мэри Гастингс репортерам, — Руки он обычно держал в карманах или носил перчатки. Тело его было мускулистым и необычно волосатым. Он не любил загорать и вообще находиться на солнце — предпочитал тень, полумрак. Я думала, что Михаил стыдится своей чрезмерной волосатости, и были рада, что он такой скромный. Он практически бесшумно двигался и отлично видел в темноте. А еще лучше он чуял — находил меня на палубе в темноте по запаху духов, хотя я никогда не пользовалась сортами, создающими резкий или сильный аромат».

Во время полнолунии Михаил закрывался в своей каюте и никого не желал видеть, даже Мэри. Позже она с удивлением вспоминала его кулинарные пристрастия. Он не ел овощей и фруктов, практически не пил вина, что ей тоже тогда понравилось, а предпочитал всему остальному мясо — обычно слегка обжаренные бифштексы с кровью или сырое в виде «татарских бифштексов».

Сопоставив все упомянутые странности в облике, поведении и в пристрастиях Михаила, можно утверждать: этот человек принадлежит к жуткому клану оборотней!

Маленький Михаил растет очень похожим на своего отца — те же черные волосы, горящие глаза и невероятный нюх. А во время полнолуния он нередко скулит и завывает, словно волчонок. [12, 1999. № 29, с. 25; 35. с. 303–304]…