Тайны затерянных звезд. Том 1

Глава 22

С точки зрения инфраструктуры Рока-младшая напоминала больше космическую станцию, нежели планету. Оно и неудивительно — когда у тебя каждый кубометр пространства на вес гелия-пять, потому что его надо обеспечивать воздухом и гравитацией, начинаешь его ценить.

На Роке-младшей не было и быть не могло никаких открытых космодромов. И даже ангаров, по типу того, в котором мы приземлялись на планетоиде Ватроса, не было тоже. Ватрос и его пираты в первую очередь использовали ангар сами, поэтому и обустроили всё так, чтобы было комфортно. На Роке-младшей же не было никого, кто позаботился бы о комфорте прибывающих и убывающих космонавтов. Точно не в ущерб экономики и экономии, по крайней мере.

Поэтому небольшой планетоид Роки-младшей на одной стороне был весь утыкан стыковочными балками, как магнитная мина — датчиками цели. Планетоид совершенно не вращался вокруг своей оси, что позволяло сделать балки практически любой длины, и поместить на крошечном по космическим меркам пятачке, огромное количество причаленных кораблей. От них до Роки-младшей ходили лифты, которые хоть и стоили приличных денег каждый, но на длинной дистанции всё равно выигрывали в экономичности у открытого космодрома.

Да что там — прямо сейчас столько кораблей торчало пришвартованными к Роке-младшей, что, сядь они на поверхность, они бы заняли минимум половину планетоида! Одних только тяжёлых грузовиков класса «Джавелин» я насчитал три штуки, а ведь каждый из них мог перевозить почти двести пятьдесят тысяч кубометров жидкости в своих баках. А уж об остальных кораблях, больших и малых, которые вились вокруг планетоида, как пчёлы вокруг улья, то причаливая, то отчаливая, и вообще речи не шло.

Да, Року-младшую сложно было назвать спокойным местом даже в космическом масштабе, что уж говорить о том, что творится на поверхности.

Я бы на месте беременной женщины, которая вот-вот родит, тоже постарался бы отсюда свалить как можно поскорее.

Да что там — я бы на её месте постарался никогда тут и не оказываться!

Кори подвела корабль к назначенной диспетчером причальной балке, и мы пришвартовались. Заменённый братьями шлюзовой узел работал как новый (то есть, так, как ему и положено), да и лифт уже ждал нас прямо за его дверями, так что уже через десять минут мы вышли на поверхность Роки-младшей. Все, кроме Жи, конечно же, который остался на корабле.

— Как я понимаю, он вообще не выходит? — спросил я, покидая лифт первым.

— Не-а, — Кайто покачал головой.

— Всегда пропускает всё самое интересное, — хмыкнула Пиявка.

— Жи не оперирует таким понятием как «интерес», — возразил Кайто. — Для него нет интересного и не интересного. В его понимании есть информация важная для его существования и вся остальная. И, можешь мне поверить, если он какую-то информацию сочтёт важной, он не то что с корабля сойдёт — он этот планетоид по кусочку разберёт, чтобы докопаться до неё.

— Ой, всё, не нуди! — Пиявка закатила глаза, но с такой задорной улыбкой, что на неё не обиделся бы даже Кайто.

— Куда дальше? — спросил я, обводя взглядом окружение.

— Одну минуту, — ответил капитан, доставая из кармана терминал. — Братья мне скидывали адрес, где нас будут ждать. Сейчас найду.

Пока он ковырялся в терминале, я продолжал оглядывать окружение, которое, прямо скажем, никак не отвечало понятию «дружелюбное». Безопасным это место не было тоже, даже несмотря на то, что вокруг тут и там виднелся знак Администрации в виде схематичного человечка с шестерёнкой вместо головы, даже несмотря на то, что вдалеке виднелась вооружённая патрульная двойка администратских солдат в белой броне, белых шлемах и с белыми же бластерами. Каждые три секунды я натыкался на очередной внимательный взгляд из-под полы широкой шляпы, или из узкой щели между мотками шемага, или просто поверх тканевой полумаски, а то и респиратора… Короче, людей, которые тем или иным способом пытались не демонстрировать свои лица, но при этом как можно внимательнее изучить лица других, тут было полно.

Да и само окружение было им под стать. Дома здесь были невысокие, хотя вдалеке и виднелось несколько мега-кварталов — самого стандартного типа застройки для колоний, когда в одном огромном доме помещалось население нескольких кварталов. Квартиры, конечно, там были поменьше, чем иная конура, но выбирать особо было не из чего. Это способ хоть как-то жить.

Зато тут, где стояли мы, никто не жил, и это было очевидно. Именно это место видят те, кто только что прибыл на Року, и именно здесь новоприбывший должен был оставить все свои деньги. Чем быстрее, тем лучше. А если по какой-то причине, он решил улететь с Роки-младшей и при этом у него в кармане ещё оставался юнит-другой, то задачей этого места было изъять их из этого самого кармана. Желательно, законным путём… Но не обязательно.

Поэтому здесь всё было в вывесках. Их было так много, что даже знаки Администрации, кипенно-белые, блекли перед тысячами киловатт энергии, вкачанной в эту иллюминацию. Тут были вывески баров, ресторанов, кинотеатров, борделей, салонов виртуальной реальности, бильярдных, и даже почему-то дельфинария. Или как ещё понять вывеску, на которой изображён выныривающий из воды дельфин, пускающий фонтанчик?

Всё это великолепие располагалось на довольно небольшой площади, что логично в условиях Роки-младшей, поэтому полезный объём пытались набрать не шириной и длиной, а высотой. С материалом для возведения построек не парились, и просто использовали стандартные грузовые контейнеры, которые в простонародии называли «двадцатками» и которые, по словам некоторых, как концепция, практически без изменений существуют уже не первую сотню лет. И что раньше из них особенные энтузиасты даже делали жилые дома.

Насчёт жилых домов не знаю, а здесь, вокруг причала орбитальных лифтов, этими двадцатками было уставлено всё. Включая и другие двадцатки, если хозяева пытались сделать два или более этажа в своём «здании». Где-то даже имелись намёки на внешнюю отделку, а где-то контейнеры и вовсе были обработаны так искусно, что я даже не сразу понял, что они на самом деле из себя представляют. Ну а где-то наоборот — никто не парился о внешнем виде и даже инвентарные номера на дверях не стер и не замазал.

И между всеми этими зданиями гулкого железного городка тянулись тропки и дорожки, которые, казалось, никто и никогда не прокладывал — они сами собой возникли там, где ходило больше всего людей. А там, где ходит много людей, всегда появится как минимум две вещи: уличные торгаши и бандиты.

На Роке-младшей, конечно же, как на любой структуре под контролем Администрации, носить оружие было строго запрещено. Но в случае Роки-младшей строгость закона нивелировалась необязательностью его исполнения, ведь все прекрасно знали, кто на самом деле у кого в кармане. Поэтому оружия здесь не было лишь такого, которое нельзя скрыть. Такое носили только солдаты Администрации, а все остальные… Тоже носили, но только так, чтобы его не было видно. Не с первого взгляда, по крайней мере.

Я заметил как минимум три образца не то что нелегального, а полностью запрещённого к обращению и использованию оружия. Широкополая жёсткая шляпа, край которой загадочно переливался радужным блеском мономолекулярной режущей кромки. Виброкопье, замаскированное под стойку для крыши в одном из ларьков с какими-то жареными крысами. И турбоплазменный пистолет, контуры которого довольно чётко виднелись под обтягивающей курткой какой-то девчонки с ирокезом на голове.

Само гостеприимство, а не планетоид…

У нас, конечно же, тоже при себе было оружие, и тоже не самое очевидное. При Кори, как всегда, был её меч, правда не на поясе, а в кобуре на боку, да ещё и скрытый курткой, ну а щит на левой руке вообще не был ничем запретным. Магнус вооружился парочкой шоковых перчаток, замаскированных под аугментацию пальцев, у Пиявки, как всегда, был её набор медицинских инструментов, которые за оружие не посчитала бы даже Администрация, а капитан вооружился лёгким бластерным пистолетом. Такой же он выдал и мне, и я после секунды сомнений принял этот образчик оружейной индустрии. Лучше уж такой, чем никакой, хотя, конечно, толку от него чуть. Ничего серьёзнее листа жести он пробить не сможет.

Без оружия остался один лишь Кайто, но ему оно как будто и не нужно было. Да и где маленький китаец спрячет его? Он же размером такой, что его самого на себе может спрятать даже Пиявка.

Конечно, если мы доберёмся до жилых блоков, там атмосфера будет получше и оружие, возможно, нам и не пригодится… Но для этого туда надо добраться. А потом всё равно оттуда придётся возвращаться сюда, поскольку иного способа вернуться на корабль просто не существует.

— Вот! — наконец-то заявил капитан. — Нам надо в жилые комплексы.

— Слава разности потенциалов! — выдохнул Кайто. — А то я уже пожалел, что решил размять ноги и спуститься с вами.

— Ты всегда можешь вернуться обратно, — улыбнулась ему Пиявка. — Лифт пока ещё не уехал!

— Нет уж! — Кайто решительно тряхнул головой. — Спустился так спустился! Давайте уже выполнять наше задание!

В поисках способа добраться до жилых кварталов мы обошли причал для лифтов по кругу и нашли небольшую стоянку гравикаров. Хотелось бы назвать их «такси», но ни на одном из них не было значка, который это бы подтвердил. Просто машины, хозяева которых сидели на капотах и не спеша тёрли за жизнь, обсуждая всё, что у них произошло.

Капитан быстро договорился с одним из них, и мы погрузились в машину. Это был старый, но ещё бегающий пикап, поэтому нам пятерым удалось загрузиться в него с комфортом. Капитан и Кайто сели в кабину, к водителю, а все остальные расположились в кузове, где на такой случай даже были приделаны лавочки. Не удивлюсь, если в этом пикапе с завидным постоянством рабочие из жилых кварталов перемещаются в железный городок, чтобы спустить там заработанные деньги, а потом возвращаются обратно.

Нам такое путешествие ещё только предстояло. Ведь мало было найти нашу потеряшку, с ней ещё надо было вернуться обратно.

Дорог на Роке-младшей не было, да и гравикару они были не очень-то нужны. Поэтому приходилось держаться за наваренные над кузовом поручни, чтобы не вылететь в моменты, когда кар нырял в особенно глубокий кратер или наоборот — взлетал на особенно высокую гору. Водитель явно не беспокоился за здоровье пассажиров, оно и понятно — ему платят не за это, а за доставку оных по месту назначения. А чем быстрее он доставит, тем больше рейсов успеет сделать, и тем больше заработает. Всё логично.

Наконец, через двадцать минут мы оказались в пределах жилого квартала. Его окружал небольшой, скорее декоративный, чем реально функциональный, заборчик, и въехать внутрь можно было только в одном месте, где этот заборчик прерывался воротами. Сейчас они были открыты, и, судя по тому, как они вросли в грунт Роки-младшей, «сейчас» длилось уже минимум несколько лет. Если когда-то раньше Администрация и поддерживала порядок среди работяг в жилом квартале, организуя комендантские часы и изоляцию, то сейчас это явно было не так. И даже никакой охраны из администратских солдат возле ворот не было, хотя небольшая будка и поднятый навечно шлагбаум присутствовали, как бы намекая, что не всё так просто в этом королевстве. Не удивлюсь даже, если выяснится, что там внутри по-прежнему патрулируют вояки в белом просто для того, чтобы напоминать остальным, что Администрация тут всё ещё имеет какой-то вес.

Гравикар заехал в ворота и остановился практически у самой стены. Дальше проехать было проблематично — настолько узкими были дорожки между громадинами мегакварталов. Гравикар бы ни за что не прошёл.

Мы выпрыгнули из кузова, Кайто вышел тоже, капитан чуть задержался — расплачивался с водителем и договаривался, что тот подождёт нас, чтобы отвезти назад. Проще было чуть переплатить тому же работяге, чем дать ему сейчас свалить и ищи потом нового перевозчика.

Договорившись, капитан тоже вылез, снова сверился с терминалом, осмотрел ближайшие мегакварталы, и махнул рукой:

— Сюда.

Габариты. Пожалуй, это было единственное, что внешне отличало жилой квартал от так сказать торгово-развлекательного комплекса. Как будто те же самые двадцатки увеличили в миллион раз, превратив их в двадцатимиллионники, и поставили на попа, чтобы их верхушки вылезли даже за пределы атмосферного купола. В остальном всё тут было точно так же, как там, в железном городке. Даже, возможно, чуть депрессивнее. Кое-где даже натурально горел огонь в железных бочках, правда возле него не бомжи грели руки, а стояли кучками мужики с бутылками в руках и живо что-то обсуждали. Словно другого места не нашлось.

Но с ними хотя бы всё было понятно, а вот насчёт других здешних обитателей сказать так было нельзя. То и дело я подмечал всякое интересное и не всегда хорошее. То с открытого балкона на нашу группу кто-то пялится чересчур уж внимательно, словно не глазами, а через тепловизионный прицел. То в ближайшем переулке невзначай блеснёт сталь, словно кто-то обнажил нож, и только в последнюю секунду передумал кидаться в наркоманском угаре на самого слабого из нас. А то и вовсе ближайшая компания мутных ребят остановится на месте и проводит нас долгим внимательным взглядом, словно прикидывая — стоит ли ввязываться.

Не стоит, конечно, и моё короткое движение рукой, приподнимающей полу куртки, чтобы стало видно рукоять бластера, лучшее тому подтверждение. Парни моментально потеряли интерес и пошли дальше. Как и мы.

Но мы, оказывается, уже пришли.

Капитан остановился перед чахлой вывеской, на которой не горела половина букв и поэтому «Агнес» превратилось в «А н с». Честное слово, одну букву добавить — и будет самое точное описание места, в котором мы оказались.

— Сюда, — сказал капитан, и первым вошёл в дверь.

Что сказать… Заведение полностью соответствовало своему названию — тому, что актуально на данный момент, а не тому, что было задумано изначально. Грохочущая под потолком музыка неопределённого жанра, но зато предельно громкая, несколько низких столиков, видавших некоторое дерьмо, заляпанный непонятными субстанциями пол, и барная стойка, за которой торчал истуканом робот-бармен. Самый простой и дешёвый, без всяких там искусственных интеллектов, да ещё и без одной из пяти рук в придачу. Зато во всех остальных он сжимал по бутылке разной степени наполненности, правда ничего с ними не делал. Сломанный, что ли?

Публики в баре тоже было немного — все явно предпочитали отрываться в железном городе, где и выбор выпивки побольше и цены пониже. Тут торчали только те, кому было слишком лень тратить время на дорогу. Или те, у кого слишком сильно горели трубы. Короче, тут сидело не больше десятка забулдыг разной степени упитости, и я даже на мгновение вспомнил старикана с «Единорога». Впрочем, даже ему было бы стремно здесь бухать.

— Не подумайте, я ничего такого не имею в виду… — беспечно начал я. — Но это точно то место, из которого мы должны забрать женщину на самых критических сроках беременности?

— Вот сейчас и узнаем, — вздохнул капитан и подошёл к барному роботу. — Стакан молока, пожалуйста.

Пиявка прыснула и в открытую засмеялась, я тоже не сдержал улыбки.

А вот робот даже не дрогнул. Он будто вообще не услышал голоса капитана, но того это совершенно не волновало. Он просто залез на ближайший барный стул и принялся ждать.

И дождался. За спиной робота внезапно открылась дверь, ведущая куда-то во внутренние помещения барушника, и из неё вышла невысокая фигурка, полностью замотанная в тряпки. Даже лица не было видно, лишь только глаза виднелись в узкой щёлочке… Ну и, конечно же, огромный живот, который беременная поддерживала чуть ли не двумя руками.

Но это всё я заметил лишь краем глаза. Всё остальное моё внимание было сосредоточено на барных забулдыгах, которые при появлении женщины внезапно резко подобрались, и синхронно потянули руки под столы, словно у них там заначка была припрятана.

— А вот и наша подопечная! — улыбнулся капитан, поднимаясь и протягивая ей руку. — Доброго дня, я…

И в эту секунду пьяницы повскакивали со своих мест, переворачивая столы и выдёргивая из-под них тяжёлые стволы!