Тайными тропами

Глава II

Дома я оказалась почти в вакууме: мама в вечных дежурствах, папа в командировках, бабушка уехала к подруге за тридевять земель, друзья в разъездах. Проторчав с неделю в пыльном и скучном городе, набрала книг по программе и укатила в деревню ко второй бабушке. Там тоже не очень-то весело. Жилых домов осталось с десяток, но — леса и озеро, голубое до синевы, будто в нем утонуло небо. Войти в него рискуют только самые большие смельчаки. Папа купался, а мама — нет. Зато в километре от деревни — пруд, глинистый, с густой коричневого цвета водой. Он прогревается летом очень хорошо, а глину можно смыть вечером в баньке. Пруд вырыли, когда осушали болота вокруг деревни. Там все и купаются летом.

А леса! Около озера прозрачный, в солнечные дни светящийся золотом сосновый бор, вокруг деревни густой смешанный лес, где я знаю все грибные места. А еще в ельнике, чуть дальше, полно голубики сладковато-кислой, сочной. Сразу за нашим двором густые заросли малины. В деревне всего-то две улицы, расположенные углом друг к другу у подножия горы. Солнце на закате падает за нее, как в яму, а последние закатные лучи красят озеро в фиолетовые оттенки, от густого, почти чернильного, до нежно-лилового цвета.

Эти воспоминания будоражили меня всю дорогу. Вот и поворот к деревне. Отсюда хорошо виден бабушкин дом: почерневший от времени и непогоды сруб с белоснежными наличниками и белыми, развевающимися на сквозняке занавесками. А по бокам заколоченные бесхозные дома разъехавшихся по городам соседей. Сруб встретил меня смешанным запахом сосны и пирогов, теплом и уютом. И удивительным покоем. Здесь прекрасно читалось. Еще к нескольким соседским бабушкам приехали городские внуки. Мы каждый день плескались в пруду, несколько раз ходили на озеро. Однажды я даже окунулась, но тут же выскочила на берег — слишком студеная вода.

С бабушкой грибы собирали огромными корзинами, сушили, солили. Ходили по бруснику и голубику, малину. В общем, это были самые обычные мои каникулы. Но часто вспоминался другой лес: то, казалось, вижу лиану, подойду ближе — нет, просто причудливо изогнулась ветка, то чудились волшебные кусты, подойду — нет, волчьи ягоды.

Под самый конец каникул бабушка напекла пирогов, мы уселись было пить чай, как вдруг услышали шум. Во дворах залаяли собаки, завыла в стойлах скотина. Мы выбежали в палисадник. В чьем-то хлеву бык сорвал двери и понесся по улицам. Все соседи стояли на крылечках. Я увидела, что качается из стороны в сторону пятно света от уличного фонаря.

— Ба, да это — землетрясение! — вскричала я.

— Хорошо, что мы вышли из дома, — ответила бабушка и перекрестилась.

— Надо открыть хлев, — сказала я, — и собаку отвязать.

— Точно, — согласилась бабушка, — ты иди, выпусти скотину, а я отпущу Волчка.

В этой деревне все собаки почему-то Волчки, порода у них такая — двортерьер называется.

Я побежала на скотный двор. Из хлева выбежала с выпученными глазами наша Буренка, за ней высыпали с диким кудахтаньем куры. Заглянула внутрь проверить, не осталось ли кого. В этот момент кто-то толкнул в спину. Я влетела в хлев, оглянулась, показалось, что на меня смотрит волк, двери закрылись, стало темно.

За спиной раздался скрежет металла, что-то забренчало. Я посмотрела туда: в дальнем углу появился призрачный свет, и ко мне оттуда шел мужчина. Его маскообразное лицо, искаженное жуткой гримасой, светилось бледным лунным светом, сразу вспомнила мальчишек на морском берегу и поняла — орк. Он протягивал ко мне руки. Вместо того, чтобы бежать, я стояла, как вкопанная. Страх сковал меня: волк сзади, впереди — орк! В это время зверь выскочил из-за моей спины и с воем кинулся на врага, сбил с ног. А там, откуда лился свет, шла битва на мечах. Постепенно становилось светлей. Я увидела, что двое орков нападают на гнома, у ног которого крутится маленькая девочка, мешает. Тот из страха наступить на нее или поранить мечом, двигался неловко. В какой-то момент гном не удержался на ногах и упал. Один из нападавших поднял девочку, и оба убежали, бросив третьего орка, несмотря на его мольбы о помощи.

Поверженным гномом оказался Стив. Когда я пыталась помочь ему, подошел волк, стал вылизывать мне руки, и тут я узнала своего пса, приказала:

— Ищи!

Волчок помчался по следу.

— Стив? — спросила я, — что случилось?

— Вера, у нас война, орки напали на эльфов, мужчины нашей деревни пришли эльфам на помощь. Воевали на чужих землях, но орки разделились, и часть их пришла в наше село, захватили женщин и детей. Моя младшая дочь убежала, нашла нас, все рассказала. Я и несколько гномов отправилась спасать женщин, остальные воюют с орками. Но враги узнали наши планы, и вот — напали. Сейчас они забрали и младшую дочь. Что мне делать, Вера?

Я растерялась, взрослый, мужественный гном обращался ко мне, простой девочке, с таким вопросом!

— Не знаю, Волчок пошел по следу, может, отведет нас туда? Я сейчас сбегаю домой, возьму бинты и йод, перевяжу тебя. Вот — кровь течет.

— Как знаешь, я не в силах даже думать, страх за детей и женщин смешал все мои мысли.

— Ты только оставайся здесь, ладно?

— Да, Вера, я подожду. Ведь неспроста открылась эта дверь, правда?

Я видела, что Стиву плохо. Из-под кольчуги сочилась кровь тонкой струйкой, он тяжело дышал, поэтому заторопилась. Бабушка увидела меня и крикнула:

— Мы все собираемся около правления. Ты куда?

— Иди, бабуля, я книжку возьму и догоню.

Опустошила аптечку, достала молоко и хлеб — Стив был утомлен, и, я чувствовала, — голоден, побежала обратно. Кое-как омыла рану на руке Стива, обработала йодом, наложила повязку.

— Где ты этому научилась? — удивился он.

— В школе предмет такой есть — "Основы безопасности жизнедеятельности" называется, там нам показывали, как накладывать повязку, а сама я впервые перевязываю, — ответила и залюбовалась повязкой: ровненько, гладко, будто всю жизнь этим занималась, — что же нам делать?

Что-то зашуршало рядом с рукой, и на ладонь заползла ящерка:

— Дракоша! Стив, смотри. Дракоша мой пришел.

На левое плечо слетел из-под стрехи воробышек:

— Орлик! Не хватает только Барсика.

Лениво потягиваясь, из кустов вышел подросший трехцветный котик.

— Ну вот, мы все и собрались, — сказала я, — может опять надо идти к Харону?

— Кто это?

— А, ты не знаешь, прошлый раз мы переплыли реку Лету, украв у Харона лодку.

— Не знаю, Вера, не знаю. Сейчас я боюсь отойти отсюда. Надо дождаться твою собаку.

— Давай, хотя бы выйдем в ваш мир, — предложила я. — у нас тут землетрясение.

— Да, конечно, ты права. У вас такое медленное время, пробудешь день, окажется, что дома не был месяц.

Я помогла Стиву подняться, придерживая, вывела его из хлева и чуть не упала, пошатнулась от неимоверной тяжести в левом плече. Теперь меня удержал Стив, а с плеча взлетел и сел на ветку дерева огромный орел. Около моих ног лежал, аккуратно сложив на спине крылья, дракон, а чуть в стороне о ствол дерева точила когти огромная кошка — снежный барс.

— Какие дивные имена, — восхитился Стив, — такая маленькая, но какая мудрая девочка!

— Так это из-за имен?

— Это имена. Назвала бы кошачьим именем и была бы у тебя просто кошка, человечьим — были бы люди.

Барс обнюхивал кусты, вдруг издал утробный угрожающий звук, оглянулся на нас и призывно взмахнул головой.

— Что-то учуял. Надо идти. Вдруг с Волчком беда?

Мы пошли. Впереди барс, за ним Стив, потом — я, Дракоша заключал процессию. Орлик перескакивал с ветки на ветку, иногда взлетал высоко, парил, оглядывая окрестности, вдруг сложил крылья и почти упал на нас. Мы собрались тесным кружком. Орел клекотал, Барсик рычал, Дракоша шипел, но все было понятно. Получился самый настоящий военный совет.

— Их лагерь находится уже недалеко, немного влево, и мы скоро будем на месте, — сказал Орлик.

— Как будем действовать? — спросил Барсик.

— Да я их сейчас спалю, — прошипел Дракоша.

— Нет, там же наши женщины и дети! — возразил Стив.

— Подождем Волчка, он идет сюда. Я видел, — заключительное слово оказалось за Орликом.

Ждали недолго, Волчок, виновато помахивая хвостом, проскулил:

— Их слишком много, я один не справлюсь.

Дальше ни я, ни Стив не участвовали в совещании, мне стало непонятно, что говорили наши солдаты.

— Кажется, командует Орлик, — предположила я.

— Нет, Барсик, — уверенно ответил Стив — он знал язык зверей.

— Ну, все, мы разобрались и решили, — сказал Барсик, — нас шестеро, — у тебя, Вера, оружия нет, делимся на пять частей, ты пойдешь с гномом, с пяти сторон окружим лагерь орков, будем драться, сколько хватит сил!

— Ну почему — нет оружия? А заклинание огня? Я с одной стороны подожгу траву, врагам некуда будет отступать.

— А что, это — мысль, — задумчиво сказал Стив, — орки боятся открытого пламени. Только надо торопиться, при луне они становятся особенно дикими, сильными и злыми.

День был в разгаре. Теперь сквозь густые заросли нас вел Волчок, наконец, он остановился:

— Отсюда будем расходиться.

— Здесь остаюсь я, — сказал Барсик.

Огромная кошка исчезла в траве. Мы разделились на две группы, одна налево, другая — направо. Я шла за Волчком, за мной — Стив. Орлик и Дракоша направились в другую сторону. Пробираясь осторожно, стараясь не шуметь, мы дошли до места, где остался Стив, дальше долго шли вдвоем. Наконец Волчок остановился:

— Здесь будешь ты, с той стороны — дракон, он тоже с огнем, я встану между тобой и Стивом. Таким образом, с двух сторон будет пылать трава, они пойдут на нас. Сама-то осторожней, ладно? Орки очень близко — в десяти метрах. Вон за теми деревьями, — Волчок кивнул в сторону ряда высоких деревьев.

— Да, конечно, я постараюсь.

Волчок ушел, я в растерянности размышляла, где стоять: за пламенем или перед ним. И вообще, когда зажигать? Кто подаст сигнал? Эти мысли меня мучили неимоверно, а вдруг, уже пора? Только я сделала из сухой травы и палки какое-то подобие факела, как из кустов выскочил огромный орк. Я быстро проговорила заклинание огня. Факел вспыхнул как раз вовремя — перед самым лицом орка, даже его опалил. Тот взвыл, то ли от боли, то ли от страха, и побежал обратно. Я воткнула факел в землю, соорудила второй. Из лагеря донеслись крики. Послышался топот босых ног. Я бросила горящий факел вперед, он пролетел метра два, упал в траву и стал незаметным. "Погас!" — испугалась.

Торопливо, тем же способом зажгла второй факел, и появились орки. Они неслись сплошной толпой, один к одному. Внезапно перед их лицами возникло пламя. Дикари с криком разбежались в разные стороны, пытаясь обойти огонь. Но слева их стал поливать густым пламенем Дракоша, справа выскочил Волчок. Он опять напомнил волка: с ощеренной пастью, шерсть в холке дыбом, кидался к оркам со злобным рычанием, стараясь достать их шеи. Я тоже не стояла на месте. Размахивая факелом, как борцы ушу шестом, наступала на врагов с огнем. Бой продолжался недолго. Орки обратились в бегство, мы помчались за ними.

В лагере убегающие вдруг взревели с новой силой и помчались в сторону Орлика. Я не поняла, что произошло. Добежав до палаток, стала заглядывать в них, в поисках пленниц. Там никого не оказалось. Волчок объяснил:

— Ты ищешь женщин и детей? Их уже увел орел, пока мы дрались. Орки бросили пленных без охраны. Иди за мной.

Мы пошли к лесу. Я оглянулась и увидела, как с неба на головы перепуганных дикарей пикирует Дракоша и изрыгает пламя, даже жалко стало глупых вражеских воинов. Они кидались врассыпную, но с одной стороны встречались с огромной дикой кошкой, с другой — со сверкающим в лучах уже заходящего солнца мечом Стива, с двух других пылала трава, подожженная мной и драконом. Мы немного отошли от поля боя, и Волчок остановился:

— Все, здесь подождешь Орлика, я вернусь, им, наверное, еще нужна помощь.

Оставшись одна, зачем-то сделала из травы факел. Сидела и думала: "Как там бабушка? Вдруг заметит, что меня нет? Что ей говорить?" За этими мыслями не услышала, как подкрался этот орк. Он схватил меня сзади и потащил в сторону от тропинки. В страхе перепутала слова в заклинании, факел не загорался, я еще больше испугалась, но, может и от испуга, все-таки вспомнила и прошептала нужные звуки. Огонь вспыхнул. Орк ослабил хватку, глядя на яркое пламя непонимающими глазами. Я медленно повела факелом перед его лицом, враг взвыл и трусливо нырнул в кусты. Я вернулась на лесную тропинку. В это время скрылось солнце. Опять стало страшно — одна в чужом лесу, да еще вечером! Мое воображение рисовало толпы озверевших ночных врагов, но услышала шум крыльев и поняла — это орел спрятал солнце. Орлик мягко опустился на тропинку передо мной.

— Садись, — велел, подставляя спину.

Я обрадовалась, быстро вскарабкалась на огромную птицу, ухватилась за шею, Орлик взлетел, прокричав:

— Держись крепче!

Он легко поднялся вверх. Под нами, насколько хватало взгляда, расстилался ярко-зеленым ковром лес. Сзади над маревом пожара собирались тучи, начинался дождь, впереди блеснула змейка реки. Я подумала, что это — Лета, но Орлик, будто прочитав мои мысли, прокричал:

— Лету не видит никто, это другая река.

Вскоре в сплошной зелени крон показались остроконечные крыши гномьих домиков, и мы опустились на площадь посредине деревни. Женщины стояли у плетеных заборов и смотрели, как я спускаюсь со спины орла.

— Вот видишь, — сказала Эли, обнимая меня, — и встретились.

— Эли, дорогая, как я рада вас всех увидеть!

— Жаль только, что повод такой страшный, — ответила она, — пойдем, отдохнешь, умоешься. Вон — вся в саже.

Мы вошли в дом, дети, утомленные переходами и пленом, спали. Я умылась и села к столу. Эли грустно смотрела за окно, опускался вечер. Стояла напряженная тишина. Женщины с площади не расходились. Все ждали своих мужчин или, хотя бы, весточки от них. Я положила голову на руки и заснула. Разбудили меня радостные крики, так шумят счастливые люди. Это вернулись гномы: и Стив, и те, кто ушел сражаться с орками на стороне эльфов. Здесь же был и мой старый знакомый — Лекс. На площадь поставили столы, покрыли их белоснежными скатертями. Женщины выносили продукты, расставляли вкусности — готовились потчевать победителей. Проснулись дети, обступили отцов, хватали их за руки, прижимались, обнимали. Война кончилась!

Стив, Лекс, Эли и я сидели вместе, обсуждали победу и раздумывали, как добиться, чтобы орки больше не нападали. Рядом расположилась усталая свита: орел, барс, дракон и волк.

— Кажется, нам пора, — с сожалением сказала я.

— Тебе видней, имя-то какое у тебя — Вера, — произнес Стив, — вот никто не верил, что ты поможешь, а я — верил. И оказался прав.

— Я так рада, Стив, что все закончилось, что все живы, что вы вместе! Очень рада! Но назад как? Опять через Лету?

— Зачем? Старейшина здесь, он откроет калитку.

— А вдруг я попаду в город у моря? — испугалась я.

— Нет, дверь всегда открывается там, откуда человек пришел.

Я попрощалась со всеми, поцеловала Эли и спросила:

— Так куда?

— Да куда хочешь, — засмеялся Стив.

Сделав шаг в сторону, я увидела с одной стороны площадь, с другой — внутренность сарая.

— Волчок, Орлик, домой!

Пролетая надо мной, орел превратился в воробья, а Волчок заскочил в сарай с радостным лаем. В последний момент барс прыгнул за мной в сарай, на землю он упал маленьким трехцветным котенком. Только я ступила второй ногой внутрь, стало темно, и открылась дверь хлева. Вбежала испуганная бабушка:

— Вера! Что ты здесь делаешь? Землетрясение же было!

— Да Волчок заскочил, я за ним, а дверь и закрылась, не знала куда выходить. А что, уже кончилось?

— Да, скотина и птица назад просятся. Все уже, наверное, можно и в дом входить, — сказала бабушка.

Я послушно вышла, за мной выскочили Волчок и Барсик. Дома, попивая на ночь чай, я спросила бабушку:

— А какой породы наш Волчок?

— Помесь овчарки с волком.

— Как?

— Да у нас в селе все такие, в них от волка больше, чем от овчарки.

Я вспомнила Волчка во время боя с орками. И, правда, волк! В эту ночь долго не спалось, несмотря на усталость. Так хотелось обратно в гномью деревню! Поворочавшись немного, вышла на крыльцо. И увидела там Лекса. Он держал в руках Барсика и дружески поглаживал Волчка.

— О, Лекс! А что ты здесь делаешь?

— Пришел утешить тебя. Ты так страдала!

— Как ты узнал?

— Ну, мы же теперь связаны. Как захочешь кого-то из нас увидеть, позови мысленно, мы и появимся. И как только нам ты понадобишься, мы тоже придем. Так что иди спать, пусть тебе приснится хороший, добрый сон.

Лекс отдал мне котенка и ушел. А утром я подумала: "Может, приснилось?" Но Волчок смотрел на меня умным всезнающим взглядом, о ноги терся трехцветный котенок, и маленькое пятнышко ожога на кисти вернуло уверенность, что все так и было.