Тебя искал

Глава 25. Мотя

Мерить первый этаж широкими шагами, пока где-то на улице уже полчаса почти в тридцатиградусный мороз мерзнет девятнадцатилетняя девчонка? Молодец, Мотя, хорошо придумал!

Глянув на кошку, которая, сидя у камина, смотрела на меня с кошачьим осуждением и желанием навалить мне на бороду, снова надел парку, ботинки, прихватил ключи от пикапа и вышел из дома. Выгнал машину из гаража и выехал с территории своего двора. Ворота закрывать за собой не стал – казалось, что на этой уйдёт чертова гора времени. Развернувшись мордой в сторону, в которую ушла Рита, посмотрел на следы близ калитки дачи ее деда и еще раз убедился в том, что она не вернулась.

- Дура! – чертыхнулся под нос и, вдавив педаль газа в пол, сорвался с места, абсолютно не представляя, куда ехать и где ее теперь искать.

Вдоль дороги следы замело снегом. В сторону лесополосы, к счастью, никто через сугробы пройти не пытался.

Ехать приходилось неспешно, иначе я рисковал пропустить местонахождение Риты, если бы она решила завалиться под каким-нибудь кустом. Но уже на повороте на трассу стало понятно, что можно было сразу ехать к старой бетонной остановке, на которой малолетние балбесы рисовали баллончиками с краской.

Завернул в «карман» и увидел Риту, которая уже не плакала, а лишь сидела на узкой доске и смотрела прямо перед собой, спрятав руки в карманы куртки.

Предварительно врубив весь обогрев в салоне, я вышел из машины, обошел ее капот, снял с себя парку и накинул ее на плечи Риты, как на клетку попугая, накидывают ткань, чтобы он не болтал.

- Быстро в машину, - бросил я, едва сдерживая себя от того, чтобы крикнуть на чокнутую девчонку, из-за которой за последние полчаса чуть не заработал инфаркт и облысение.

Рита не сопротивлялась. Как сомнамбула она шла туда, куда я ее мягко подталкивал. Даже через ткань двух курток я четко ощущал, как ее трясло от холода.

- Садись.

Убедившись, что она нормально села, никуда не побежит и не попытается угнать мою машину, я вернулся на остановку за ее рюкзаком, который, сев за руль, кинул на задний ряд кресел.

Снова глянул на Риту, которая смотрела прямо перед собой через лобовое стекло и не выдавала совершенно никаких эмоций. Мысленно надеясь на то, что это одна из стадий женской истерики, и не обморожения, сорвался с места, развернул машину на пустой дороге и вернулся домой, где, не отвлекаясь на открывание-закрывание ворот и гаража, подъехал практически к крыльцу своего дома и помог Рите войти внутрь.

- Одеяло и плед на диване. Сядь у камина. Я загоню машину, закрою всё и приготовлю тебе что-нибудь горячее. И никуда не уходи. Поняла меня?

Стоя на коврике в прихожей, Рита молча опустила взгляд, но так ничего мне не ответила. Лучше бы она плакала и снова на меня кричала. Так хоть сколько-нибудь было понятно, что у нее на уме.

Боясь оставить Риту одну надолго, буквально бегом закрыл ворота и гараж, в который загнал машину. Влетел в дом и, не снимая обуви, подошёл к дивану, на котором никого не оказалось. Она не тронула ни одеяла, ни пледа.

- Рита! – крикнул я на эмоциях и заглянул в кухню, предположив, что Рита решила не ждать меня и сама взялась за готовку чего-нибудь горячего.

Но и в кухне ее тоже не оказалось.

Ринулся в прихожую с намерением снова выйти на улицу и проверить, куда могла уйти Рита, но наткнулся на ее ботинки, аккуратно стоящие рядом с моими. Берцы к берцам. Как я их сразу не заметил?

Поднял взгляд на лестницу и понял, где искать Риту.

Знаю, что она хотела побыть одна, и я сам же обещал ей весь второй этаж, но желание увидеть ее еще раз и убедиться, что она в тепле и не творит прямо сейчас никаких глупостей, заставило меня забыть на время о недавнем обещании.

На втором этаже практически бесшумно открыл дверь и заглянул в свою комнату. Выдохнул с большим облегчением, когда увидел лежащую на краю кровати в позе эмбриона. Идиот! Одеяло-то я унёс на диван вниз…

Из-за того, что она была повернута ко мне спиной, я не мог видеть ее эмоций, но зато мне отлично все передала Сосиска, лежащая на ее шее и смотрящая на меня с неподдельным осуждением. От обожающей меня кошки не осталось ничего.

Стало ясно, что в одной комнате с женской солидарностью мне не выжить.

Прикрыл за собой дверь и открыл ее через несколько минут только для того, чтобы занести одеяло и плед, и укрыть этим всем Риту, которая хоть и лежала с закрытыми глазами, но было понятно, что до сна ей еще очень далеко. Закрытые глаза для нее – это повод избежать идиотского диалога со мной, да и, вообще, с кем-либо.

- Рита, - побарабанив по двери кончиками пальцев, вошел в комнату, где уже час лежала Рита и за это время так и не поменяла положение. Только кошка легла ей под подбородок и, мурлыча, спала. – Попей.

Поставив перед девушкой, усиленно делающей вид, что она спит, большую кружку чая с медом и имбирём, застыл на месте, ожидая хоть какой-нибудь реакции на свое появление. Но ничего не случилось. Разве что тонкие брови нахмурились, словно меня отправляли в далекое пешее одной только мимикой.

- Рита, сядь и попей немного. Ты мёрзла черт знает сколько… - едва не сорвался я, чтобы отчитать контуженную, но прикусил язык, когда Рита открыла глаза и безразлично посмотрела на меня.

‍- Я не хочу, - сказала она, наконец, хоть что-то. К счастью, слёз в ее глазах не было.

- Через «не хочу».

Говорю как моя мама.

- Я не могу согреться, - произнесла Рита и спрятала нос под одеялом.

- Потому что прогрев нужен еще и изнутри. Пей, - взял с тумбочки кружку и поднес почти к самому ее носу. – Клянусь, станет теплее.

Посмотрев на кружку, на меня и снова на кружку, Рита вытянула руку из-под одеяла и обхватила горячий сосуд, в котором я намесил согревающий коктейль по собственного импровизированному рецепту.

Хрупкая рука с большой кружкой в ней тряслась. Пришлось страховать ладонью снизу и практически помогать Рите пить глоток за глотком.

- Что это? Странный вкус, - поморщилась Рита, облизнув губы.

- Чай с мёдом, имбирём… и виски, - выдал я как можно скорее и приготовился к тому, что мне сейчас крепко достанется за то, что не предупредил об алкоголе, которого в кружке было не больше чайной ложки.

- Гадость, - выдохнула Рита хрипло и снова сделала глоток. Не допив и половины, протянула мне обратно кружку и снова завернулась в одеяло. – Спасибо, - выронила она оттуда едва слышно.

- Поговорим? – спросил я и поставил чай на тумбочку рядом с ней на тот случай, если она опять захочет попить.

- Не хочу.

- Я буду внизу у камина. Приходи, если передумаешь или проголодаешься. Обогрев работает во всем доме, камин разожжен.

Не получив никакого ответа, я спустился вниз и завалился на диван. Для меня в доме было слишком тепло. Пришлось снять с себя футболку, носки и переодеться в шорты.

Лежа на диване, смотрел фильм, не зная ни его названия, ни следя за сюжетом и актерами. Мой взгляд то и дело возвращался к лестнице, на которой я ждал появления Риты. Маловероятно, что она спуститься хоть за чем-нибудь ближайшие сутки, но я всё равно ждал, хотя и не понятия не имел, что буду делать, когда она окажется рядом со мной с заплаканными глазами. Шутить свои дурацкий шутки – точно не вариант. Смотреть на нее виноватым мопсом – ещё хуже. Игнорировать? Возможно, такой вариант пришёлся бы Рите по душе, но с выполнением его у меня точно ничего не выйдет. Кто я такой, чтобы игнорировать заплаканную Риту в своем же доме? Импровизировать – вполне подходящая стратегия в сложившейся ситуации.

Переехать напомаженного ущерба и его подружку? Было бы идеально, но мотать срок из-за них мне не хотелось.

После полуночи, когда я уже начал дремать, наверху послышался шорох и шаги. Настороженно присмотрелся к лестнице и увидел спускающуюся по ней Риту с пустой кружкой в руке.

- Можно я налью себе еще чая? – спросила она, стараясь не смотреть в мою сторону.

- Зачем спрашиваешь? – встал я с дивана и первым побрел в кухню, где включил свет, а за ним и чайник. – Наливай всё, что хочешь. Кухня в твоем полном распоряжении.

- Ты говорил только про второй этаж, - зашла Рита следом за мной в кухню. Голос ее был хриплым и абсолютно безжизненным. Словно она заставляла себя говорить.

- Нашла кого слушать, - хохотнул я натужно. – Да и мало ли, что я говорил. Можно? – подойдя к ней, поднял руку, желая пощупать лоб. Дерьмовое предчувствие свербило в груди.

- Нет, - дернула Рита головой и отошла к чайнику. – Я и так чувствую, что у меня температура.

- Я звоню в «скорую», - вынул я телефон из кармана шортов. – Кто знает, что ты еще заработала, пока на морозе сидела.

- Нет, - материализовалась Рита рядом со мной и обхватила горячими пальцами моё запястье, мягко пуская руку с телефоном ниже. – Если ты позвонишь, я снова уйду на мороз и не дам себя найти.

- Рита, не шути так, - качнул я головой, с щемящей болью в груди, заглянув в заплаканные карие глаза.

- Я не шучу, Матвей. Мне некуда идти… Точнее, я не знаю, куда мне можно пойти. Родителей я пугать не хочу, они будут волноваться, а подруги… у меня их, похоже, никогда не было, - шумно сглотнула она, а на глаза снова навернулись слёзы, хоть на губах и была улыбка. – Побудь хотя бы сегодня моим настоящим другом, друг Матвей.

Глядя на нее сверху вниз, в большие карие глаза с длинными ресницами, снова хотел уточнить, что я не хочу быть для нее просто другом и временной жилеткой. Но если она снова уйдет на мороз и в этот раз я не смогу ее найти, то у меня точно поедет крыша.

- Хорошо, друг Рита, - выдохнул я, согласно кивнув.

От температуры Рита очень быстро разогналась до кашля и насморка, а я от легкой паники до тяжелой. И чем больше я пытался навязать ей хоть какое-нибудь лечение, тем сильнее Рита отдалялась от меня, снова предпочитая молчание.

К счастью, после моей недавней простуды осталось полно лекарств, которыми я хитростью и всяческими идиотскими шутками-прибаутками напичкал Риту, и всё больше задавался вопросом: как она сохраняла спокойствие, когда жар был у меня?

Мою панику немного остудило то обстоятельство, что, приняв лекарства и выпив чай, Рита не поднялась обратно в комнату, а осталась со мной на диване перед камином, лишь попросив погасить везде свет. Сосиска следовала всюду за ней и забралась под одеяло на колени, когда Рита удобно устроилась в углу дивана.

- Ириска, - шептала она охрипшим голосом, поглаживая кошку, которая уже успела вывернуться пузом кверху и мурлыкала так громко, что, если бы был включен телевизор, мы бы его точно не услышали.

На кончике моего языка крутились фразы, начало диалогов и просто бессмыслицы, которые мне хотелось бы сказать, но каждый раз, стоило мне открыть рот и взглянуть на Риту, приходило понимание, что всё не к месту. Никогда не умел утешать и всегда сторонился плачущих девочек, а затем девушек и женщин, ибо всегда была вероятность, что с моей способностью утешать, можно сделать только хуже.

Хоть сам садись рядом и ной.

- У нас Первоснежье появилось… - начала Рита настолько тихо, что мне пришлось прислушиваться к тому, что она говорит. - …когда Настя сбежала из дома, а я пошла за ней. Она поругалась с родителями по-крупному... Нам было лет по двенадцать. Помню, мы тогда планировали с ней убежать от всех, начать жить самостоятельно, чтобы никто нам ничего и никогда не запрещал. Для нас собственная свобода тогда много значила, потому что кроме тренировок и школы мы почти ничего не успевали. Другие девочки в нашем возрасте уже гуляли с мальчиками, надевали первые лифчики, начали пользоваться косметикой, а мы с Настей только и знали, что о тренировках, да о том, как бы успеть сделать уроки, чтобы родители не ругали и разрешали нам хоть какой-то минимум в плане развлечений. В тот день Настю не отпустили на каток, заставили убираться дома, а она пошла выносить мусор и ушла из дома. Позвонила мне, всё рассказала, я, естественно, пошла за ней, как настоящая подруга… - невесело улыбнулась Рита, мягко поглаживая кошку, которая даже мурлыкать тише стала, когда ее хозяйка заговорила. - …и когда мы сидели на той скамейке на холме и строили план побега, начался снег. Первый зимний снег. Большие хлопья. Много-много. Как в сказке. В общем, мы промокли, замерзли и вернулись каждая в свой дом. И знаешь, что самое обидное?

Хотел сказать, что, наверное, тот факт, что подруга, ради которой Рита была готова бросить всё, затем переспала с ее парнем. Но Рита выдвинула свою версию:

- Самое обидное то, что наше отсутствие никто даже не заметил, - улыбнулась Рита снова, явно погруженная в свои воспоминания. – Мы, как бы, из дома ушли, уехать собирались навсегда, чтобы нас никто и никогда не нашёл. Но ни мои родители, ни Настины, вернувшись домой с работы, даже не поняли, что мы куда-то уходили и, вроде как, собирались начать новую жизнь. Я сначала разозлилась, подумала, что они не заметили, потому что им всё равно, а от меня нужны только медали с соревнований, но потом я поняла, что это даже к лучшему, что они ничего не узнали, иначе мне бы точно влетело за то, что я шлялась где-попало, промочила ботинки, а потом еще и простыла. В общем, с тех пор как-то сама собой возникла традиция для поддержания бунтарского духа встречать первый снег на том же месте.

- Смотрю, с тех пор твой бунтарский дух всё ещё с тобой, - заметил я, стараясь говорить тише, словно мог спугнуть Риту. – Почему сразу не пришла ко мне?

- Я думала, ты с Ксюшей, - ответила она, не глядя на меня. – Да и зачем тебе малолетняя плакса? И я ненавижу, когда меня видят слабой, да еще и ноющей.

- Правильно, - фыркнул я нервно. – Лучше назло всем гордо вмёрзнуть в сугроб или дедово крыльцо.

- Мне не было холодно. Ну, или я не поняла, что замерзла, - Рита вяло пожала плечами. Глядя на ее профиль, заметил, как она нахмурилась и прикусила нижнюю губу. – Матвей? - произнесла она вдруг. – Когда ты видел поцелуй Насти и Ромы?

- Ты реально хочешь в этом копаться? – поморщился я болезненно.

- Я ведь, всё равно, еще долго буду об этом думать. Просто скажи.

- В клубе, - выронил я нервно. – И я хотел рассказать тебе об этом, но не смог. А потом ты сказала, что не поверила бы малознакомому человеку… Да, даже, если бы я тебе сказал, то ты, наверняка, бы устроила напомаженному сцену, а тот легко отделался бы и просто стал бы аккуратнее. Короче… - прочесал я бороду. - …любой финал выглядит дерьмово. Всё ещё злишься на меня?

- Нет, - выдохнула Рита без заминки и, кажется, вместе с ней, наконец, смог выдохнуть и я. – Если честно, сейчас я вообще ничего не чувствую. Ничего и ни к кому.

- Просто отдохни. Поздно уже. Почти три часа ночи. Можешь поспать прямо здесь, если хочешь. Я поднимусь в свою комнату, если мешаю тебе.

- Спасибо, - кивнула Рита и впервые с момента, как я привез ее к себе, посмотрела мне в глаза. В темных озерах полных слез отразились огни камина. – И спасибо, что нашёл меня, друг Матвей.

Слово «друг» неприятно царапнуло по нервам, но снова пришлось прикусить язык и оставить уточнение своей роли для более подходящего для этого момента.

- Я тебя искал, Рита. Тут всё просто – кто ищет, тот всегда находит.