Техника брака

Часть II Физиология и техника (продолжение)

В книге Грэесона мы часто встречаем слово «seminatio», термин устарелый и, с точки зрения современной науки, даже непонятный, ибо какое же семяизлияние может быть у женщины?

Тем не менее, мы на нем остановимся и попытаемся выяснить, каким путем могло явиться подобное слово и какое представление с ним связано.

Этим словом, очевидно, определялась какая-то «эякуляция» из женских половых органов во время полового акта, главным образом при наступлении у женщины сексуального экстаза.

Перед нами вопрос сложный ввиду того, что в несомненно существующем явлении этом много индивидуальных различий. Разумеется, об истечении семенной жидкости, подобно мужской, здесь и речи быть не может. Обычно «seminatio» связывают с явлением оргазма, не отдавая себе, однако, ясного отчета, эякулируется ли что-либо вообще и что именно.

Мне кажется, что по общему убеждению несведущих в этих вопросах людей с этим понятием связано представление, что во время окончания акта у женщины что-то выбрызгивается из полового органа точно так же, как у мужчины, или, по крайней мере, должно это происходить обязательно.

Что это должно происходить, я судить не берусь. Но что у некоторой части женщин это действительно случается, я нисколько не сомневаюсь. Не могу также сказать, у большинства ли женщин это наблюдается, или только у некоторых.

Единственно, что может быть выделено при конце акта с некоторой силой, т. е. выбрызнуто, — это тонкая слизь бартолиниевых желез. Мы видели уже, что в преддверии влагалища находятся устьица как этих желез, так и малых железистых сосудов. Под влиянием полового возбуждения, бартолиниевы железы начинают функционировать и отделять слизь вместе с малыми железами, которые, однако, слишком малы, чтобы давать секрецию, количественно достаточную для выбрызгивания. Слизь эта полезна и даже необходима в целях увлажнения входа во влагалище, для безболезненного скольжения фаллоса в этом органе. В продолжение акта и сопровождающих его дальнейших раздражений, слизь эта скопляется в протоках желез. При наступлении во время оргазма мощных спазматических мускульных сокращений таза и в особенности обоих луковичных мускулов (musculi bulbocavernosi), под которыми лежат упругие напряженные от прилива крови пещеристые тела, эти протоки и самые железы от давления могут из своих выходных отверстий выбрызгивать запас накопившейся слизи.

Это явление можно также вызвать при оргазме, получаемом при раздражении одного лишь клитора, что, напр., наблюдается у женщин и девушек, предающихся ипсации. Судить о большей или меньшей силе и количестве выделений, по наблюдениям во время самого акта, совершенно невозможно. И если женщина сама говорит, что она «эякулировала», это, на поверку, значит только, что она почувствовала оргазм, пережила последнюю страстную вспышку полового напряжения. О том, что у нее действительно произошло быстрое выделение секреции — при массе семенной жидкости мужчины — ни большинство женщин, ни соучастник акта, мужчина, определить не могут.[35] Правильно лишь то, что у большинства женщин, нормально в половом отношении функционирующих, таких отделений н е бывает, хотя явления этого у некоторых, безусловно, отрицать нельзя.

Другое сопровождающее половой экстаз выделение (не выбрызгивание или «эякуляция») продуктов женских секреций возможно лишь из матки. Ничего вполне невероятного нет в том, что выделяющаяся после coitus’a слизь есть не что иное, как плотная слизистая пробка маточных губ, выталкиваемая фаллосом.[36] Не менее вероятно и то, что в этих случаях появляется просто патологически увеличенное количество отделенной слизи (тем более, что обычно наблюдается не светлая или молочномутноватая жидкость, а цвета яичного желтка), ибо типичное оргастическое выделение из матки носит совсем другой характер.

Нечего и говорить, что наблюдение этого явления во время акта тоже совершенно немыслимо. Мы можем лишь выводить некоторые заключения из наблюдений за состоянием матки, главным образом, конечно, ее влагалищной части, во время оргазма, получаемого без участия мужского органа и при помощи чувственного раздражения клитора или самой вагины. Возможность к подобного рода исследованиям, однако, представляется довольно редко. И все-таки в этой области у нас уже есть некоторый материал, накопленный нам многими наблюдателями в течение ряда последних лет, дающий нам возможность судить, как реагирует матка на половой экстаз женщины.

Мы видели уже, что благодаря половому раздражению орган этот, даже перед оргазмом, сокращается и поэтому более или менее приподнимается и выпрямляет угол свой по отношению к вагине. И. Бек, (первый, кажется, описавший явление это в научной литературе), следующим образом рисует состояние матки при оргазме. Речь идет о такой женщине, у которой, вследствие особого наклонного положения матки, видна была ее portio vaginalis, ее влагалищная часть, кроме того женщина эта отличалась особой восприимчивостью к эротическому раздражению, преимущественно при прикосновении именно к этой части, почти немедленно вызывавшем оргазм.

«Влагалищная часть матки, — пишет Бек, — сначала была твердой, неподвижной и вид имела нормальный. Отверстие матки было заполнено слизистым тампоном и не пропускало зонда. После некоторого раздражения губы ее почти тотчас же широко открылись, и она пять или шесть раз как бы зевнула, внешний ее рубец сильно втянулся вовнутрь, в шейку. Явление это длилось около 20 секунд, после чего все пришло в прежнее положение, отверстие закрылось снова, и portio vaginalis приняла свой прежний вид».

У меня полное основание считать, что оргазм и у нормально-раздражимой женщины и при нормальном положении ее матки дает такой же эффект, сопровождается теми же явлениями. И они одинаковы как в случае раздражения клитора, так в случае непосредственного воздействия на влагалище. Следует лишь подчеркнуть, что процесс этот неодинаков у каждой женщины по своей интенсивности. В этом отношении явление значительно разнится у одной и той же женщины, в зависимости, по всей вероятности, от многих условий. Какие именно моменты обусловливают это различие, на этот вопрос наше знание пока не дает ответа.

Другое индивидуальное различие женщин состоит в слизи, содержащейся в шейке матки. Некоторые современные сексологи выработали предположение, согласно которому оргастическими сокращениями матки выталкивается ее кристеллеровская слизистая пробка, хотя благодаря своей сильной клейкости она все-таки остается прикрепленной к стенке маточной шейки. Погружаясь в семенную массу, слизь этой пробки смешивается со сперматозоидами и снова возвращается на свое обычное место, так как после сокращений матка делается вялой, ее полость снова растягивается и тем самым может всасывать пробку в предназначенное ей положение. Некоторые гинекологи — и даже выдающиеся — приняли эту гипотезу, не приняв в соображение даже своего ежедневного опыта при наблюдениях за большим различием в слизистых отделениях шейки и, наверное, не приняв во внимание оргастических процессов. Это вовсе не так просто, как себе представляют врачи, посвятившие себя изучению половой науки, в числе которых, однако, очень мало врачей-специалистов по женским болезням. Хотя в виде предположения и можно допустить некоторые функции этой слизистой пробки, но, разумеется, и речи быть не может о том, чтобы она была специально приспособлена в виде какого-то языка муравьеда к уловлению семенных нитей.

Твердо установлено одно имеющее громадное практическое значение положение, а именно, что, сокращаясь во время моментов полового экстаза, а затем приходя снова в вялое состояние, матка с помощью более или менее энергичных движений своих губ, принимает участие в восприятии спермы.[37] Вследствие сокращения мускулатуры влагалища (по направлению книзу) и судорожных движений стенок живота во время спазм при оргазме (давление сверху) нижняя губа матки отступает вглубь и ее рот приближается к клубку эякулированной семенной жидкости.[38] Слизь маточной шейки, равным образом, может служить прекрасным проводником поступающих в последнюю семенных нитей, образуя в то же время, для их продвижения вперед, очень доступную и благоприятную среду.

Теперь, как я думаю, о физиологических подробностях полового акта у женщины мы дали исчерпывающие сведения поскольку, конечно, это позволяет теперешнее состояние наших знаний.

Все, что нужно было сказать о функциях мужского полового органа, подробно изложено в главе VII этой книги. Остается сказать очень немного.

Посмотрим, как долго penis, после эякуляции, может находиться в состоянии эрекции. Продолжительность ее зависит от большей или меньшей силы сокращений вагинальной мускульной системы, в особенности, в таких случаях, когда у сильно реагирующей на половой экстаз женщины он продолжается дольше и наступает несколько позже, чем у мужчины. Тогда мускул, замыкающий вход в половую щель (constrictor cunni) может с таким напряжением охватить основание фаллоса, что появившаяся после извержения семени некоторая вялость его исчезает, и он опять напрягается, что для женщины, само собою разумеется, представляет своего рода пользу и известное наслаждение. Но если это продолжается долго или слишком сильно, оно становится неприятным потому, что при чрезмерном набухании фаллоса извлечение его из влагалища делается затруднительным и может даже сопровождаться болезненными ощущениями.

То же самое следует сказать и о выше во влагалище лежащем мускуле (levator vaginae), самой физиологической структурою своей предназначенном для усиления чувственного раздражения обоих участвующих в акте лиц. При оргазме и эта мускульная группа может продолжительное время удерживать мужской орган в полном напряжении и тем самым дать возможность женщине до конца и полностью насладиться чувством полового экстаза. Наконец, она сама сознательно и умышленно может сокращать этот мускул, усиливая тем судорожное ухватывание влагалищем головки фаллоса. Но и тут полезное действие подобных сокращений может оказаться вредным при болезненно долгих и сильных судорогах в этом мускуле и в исключительных случаях ведет к ущемлению фаллоса («penis captivus» — сравн. нормальное явление подобного рода у собак).

Весьма существенное влияние на способность к половому акту или вернее на возбудимость головки penis’a имеет обрезание мужчины. Положительное и точное решение вопроса, поскольку возбудимость эта стоит в зависимости от обрезания, довольно трудно потому, что у народов, у которых обрезание это предписывается их религией, нет возможности никакого сравнения одного индивида с другим в этом отношении: там обрезаны все. Зато широкое поле для наблюдений дают те дикие племена, у которых обрезание существует не как религиозное предписание, а предоставляется производить над своими детьми всякому желающему. Интересно в этом отношении сообщение Фридерика о новогвинейских дикарях: «Среди чернокожих молодых людей на фермах и плантациях то и дело слышишь разговоры и шутки на тему о том, что мужские органы обрезанных гораздо менее чувствительны к половому раздражению, чем у необрезанных. И первые, по их откровенному признанию, требуют для извержения семени больше времени, чем последние». По мнению Фелингера («Половая жизнь диких»), «цель обрезания, по всей вероятности, — в целях продолжения полового акта, ибо лишенная кожного покрова головка penis’a менее чувствительна, чем у необрезанных».

Из ранее сказанного понятно, что такого рода удлинение акта весьма по вкусу некоторым женщинам, давая особо чувственным из них возможность удовлетворять свою страсть продолжительним coitus’oм. Нечего удивляться, что, как в старинных литературных произведениях, а в особенности самого последнего времени, встречаются типы женщин, пытающихся сгладить противоречия между половым своим желанием и возможностью его удовлетворения и за этим удовлетворением после ряда связей с мужчинами, не могущими насытить их похоти, обращающихся к обрезанным.

Теряет ли мужчина вместе с уменьшением восприимчивости головки penis’a к раздражению также некоторую долю удовольствия от акта или проистекающая от малой чувствительности головки продолжительность его может доставлять мужчине лишнее наслаждение — сказать очень трудно.

Несомненно, что на лишение уздечки крайней плоти дикие народы, в особенности на Востоке, смотрят, как на известное преимущество, дающее им возможность длить половой акт сравнительно продолжительное время. Здесь, конечно, сказывается общечеловеческая черта по возможности дольше вкушать всякое наслаждение и по мере сил увеличивать всякое чувственное удовольствие. С сексуально-психологической точки зрения я считаю подобное желание каждого здорового человека вполне нормальным. Еще более значительным фактором при этом является то, что дикарь, во всем прочем ставящий женщину ни во что, считающий ее своею собственностью и даже вьючным животным, куда больше до мозга костей пропитанного культурой западного человека считается с половым наслаждением женщины. Он, этот некультурный дикарь, ни актом, ни самим собою не был бы доволен, если бы его жена не получила удовлетворения. Этот «современный Дон-Жуан» много больше рад наслаждению, которое он доставил своей подруге, чем своему собственному.[39]

Потому-то он в удалении уздечки (в обрезании своем) видит свою гордость быть желанным участником в половом акте и серьезное основание привлекать к себе симпатии женщины.

Однако желание продлить акт может вести и к эксцессам, не только в положительном смысле, т. е., в виде непосредственно друг за другом следующих, почти без перерыва, оргазмов, но и в отрицательном, когда необходимое для эякуляции раздражение умышленно доводят до minimum’a, так что в конце концов никакого раздражения больше не получается и coitus, в собственном смысле этого слова, перестает существовать.

По моему мнению, излишком в этом отношении надо считать ограничение своего психического участия в акте, не только отвлечением от него мысленно, но и разными вспомогательными для этого средствами вроде еды, питья, курения и пр.

Хотя отвлечение мыслей от акта в целях задержки наступления момента семяизвержения уже само по себе представляет известную опасность, такое самопожертвование в интересах любимой женщины, когда думают лишь о ее удовольствии и здоровье, не только допустимо, но и извинительно. Поэтому, с моей стороны, не встретилось бы препятствий к употреблению такого способа, однако лишь в тех случаях, когда встречается надобность в кратковременной задержке мужского оргазма для достижения соответствующего эффекта у женщины. Продолжительное же применение такого психического над собою насилия крайне вредно и при более резких различных в возбудимости обоих участников акта лучше всего прибегать к другим компенсирующим средствам

Во всяком случае, систематическое воздержание от эякуляции, с психологической точки зрения, следует рассматривать, как истинно-негативный эксцесс. Распространился ли он среди белой расы с Востока, я не знаю. Припоминаю лишь, что читал об этом где-то.

Гавелок Эллис говорит, что это распространено в некоторых общественных кругах Америки. М. Стоп, ссылаясь на книгу А. Стокгэма («Karezza»), в своем труде «Married Love», не рекомендуя этого способа, подробно, однако, его описывает следующим образом: «После обоюдного страстного возбуждения, когда оно близко уже к своей высшей точке, следует попытаться привести свое тело в полный покой, прекратив всякое его движение, а все свои мысли сосредоточить на духовном облике любимой женщины (или любимого мужчины)». «Те, кто умеет владеть своими мыслями, могут, во всяком случае, добиться того, чтобы приостанавливать извержение семени и оргазм». «Есть такие супружеские пары, в которых муж редко в состоянии без дурных последствий для своего здоровья совершить нормальный половой акт. Если такой мужчина женится на женщине с большой половой требовательностью и страстной, он страдает от своего дефекта и недостатком своих половых способностей заставляет страдать и ее. Возможно, что метод «Karezza», о которой говорит Стокгэм, такой супружеской чете принес бы здоровое успокоение, предохранив мужчину от вредной потери любовной энергии и дав женщине иллюзию полового акта и необходимый ей покой всей нервной системы».

Хотя я здесь и привожу мнение «доктора» (неизвестно только, медицины ли) Марии Стоп, но лишь с единственной целью — собственными ее словами показать, как умный и, быть может, выдающийся человек может договориться до абсурда, попав в совершенно чуждую ему область знания.

О «здоровом успокоении» у нормальных людей, при таком способе coitus’a, разумеется, не может быть и речи, а говорить о «покое нервной системы» без удовлетворения в страстном порыве оргазма по меньшей мере бессмысленно. Наоборот, при применении подобного метода, в особенности при применении постоянном, являются неизгладимое и все более и более крепнущее чувство неудовлетворения, своего рода половой голод и все возрастающая раздражимость как духа, так и половых органов. Остановился на этом я так подробно потому, что считал нужным предостеречь от такого способа полового акта, так как в видах предупреждения зачатия метод этот, как мне известно, получил широкое распространение, а книга Стоп разошлась в оригинале и в переводах в большом количестве экземпляров.

Нельзя обойти молчанием еще одно важное обстоятельство, играющее значительную роль в сексуальной жизни — именно соотношение размеров половых частей во время coitus’a.

В своем обычном состоянии влагалище по своей передней стенке, т. е., от входа до влагалищной части матки, имеет длину около семи с половиной сантиметров, а по задней, т. е., до заднего вагинального свода, около 10 сантиметров. В среднем, следовательно, та часть канала, где может помещаться нормальный мужской орган, не больше 10 сантиметров.

Средняя длина penis’a в состоянии эрекции — 15 см.

Чем же объясняется возможность вполне нормального полового акта при такой очевидной и немалой разнице?

Выравнивается она прежде всего тем, что фаллос не входит и не может входить в вагину всею своею длиною, за исключением тех известных и немногих поз, при которых возможно полное его введение во влагалище, до самого почти основания. Затем оно чрезвычайно растяжимо, в зависимости, конечно, от его индивидуальной структуры. Следует, однако, принять во внимание, что предел этой растяжимости кладет сокращение продольных мускульных связок, несколько укорачивающие этот эластичный канал. Во всяком случае перевес имеет его свойство растягиваться в длину. Но при особо сильном развитии вагинальной мускулатуры и во время особо напряженного полового возбуждения, в особенности в момент наступления оргазма, растяжимость несколько уменьшается, и тогда, в связи с особой позой участников акта, фаллос, получая возможность слишком глубоко проникать в глубь канала, может по размерам своим в длину оказаться в несоответствии с длиною вагины и в глубине ее произвести даже разрыв при особо бурном акте.

К счастью, подобное явление в нормальных условиях наблюдается очень редко. Возможность его, однако, не исключена, и ее всегда надо иметь в виду.

Прежде всего нужно помнить, что эластичность вагинальных стенок уменьшается при некоторой детской недоразвитости всего организма; в преклонной старости она обычна, бывает также и при некоторых заболеваниях. Такая склонность к разрыву, утончение этих тканей стенок наблюдается при беременности и, в особенности, в послеродовом периоде. Далее, само собою понятно вредное несоответствие размеров слишком большого фаллоса и нормального влагалища или нормального мужского органа и чересчур короткой вагины. Первое случается чаще второго, но, в общем, подобная несоразмерность редко влечет за собою серьезные расстройства. Под этим я разумею прежде всего невозможность удовлетворяющего обе стороны полового процесса. Но когда действуют все причины, т. е. абсолютная несоразмерность органов, сильное возбуждение при оргазме, слишком бурный акт и прежде всего ненормальная плотность и неэластичность тканей вагины, является серьезная, самой жизни женщины угрожающая опасность разрыва влагалища и связанного с этим болезненного процесса. Тогда возможно сильное кровоизлияние и воспаление брюшины, так как она тесно связана с задней стенкой влагалища, где обычно разрыв и случается. (См. фиг. II.)

Немаловажное для практической жизни значение имеет еще то обстоятельство, что о размере фаллоса и длине вагины нельзя судить по общей структуре тела данного лица и его росту. Обычно с этими характерными половыми особенностями люди знакомятся слишком поздно, т. е., после свадьбы, и оказывается, что между очень друг к другу по телосложению подходящими супругами в этом отношении нет никакого решительно соответствия. С другой стороны, очень часто прекрасное половое сожительство можно наблюдать между мужественным и сильным мужчиною и слабенькой женщиной, небольшого притом роста. В таких супружествах в особо усиленной степени проявляется вполне естественный инстинкт мужчины-покровителя, выражающийся в исключительной заботливости, нежной деликатности и предусмотрительном внимании к более слабому созданию. И замечательно, что как раз маленьких женщин природа и позаботилась одарить в этом отношении нужным ей преимуществом (растяжимостью и эластичностью влагалища) — способностью без ущерба для своего здоровья отвечать повышенным требованиям мужчины. Одинаково несомненно, что женщины подобного типа, по большей части, в особенности выносливы в половом отношении. Здесь я имею в виду не только их основное отношение к акту и образ поведения в нем, но и их телесную и душевную стойкость в борьбе с разными другими тяжкими половыми функциями (менструациями, беременностью, послеродовыми заболеваниями) и их плодовитость, из чего, естественно, можно вывести безошибочное заключение, что из подобных женщин выходят идеальные жены.

Не следует лишь забывать, что подобными в сексуальном отношении благодарными свойствами обладают женщины, хотя и небольшие по росту, но вполне нормально в физиологическом отношении развитые, каковыми не могут быть те, у которых маленький рост связан с какими-нибудь дефектами общего физического развития. В последнем случае является опасность, что такое нарушение развития в каком-нибудь отношении непременно отразится и на половых функциях подобной женщины.

Недоразвитость, инфантилизм органического развития тела сказывается не на одном малом росте его: и у сравнительно больших и даже очень крупных женщин можно обнаружить подобного рода инфантилизм в большей или меньшей степени. И не у одних женщин он наблюдается, не одним женским полом ограничивается.

Значительные неудобства и нестроения влечет это явление за собою не только в общих отправлениях тела и душевной жизни, но и в сексуальной области по преимуществу. У женщины оно проявляется в расстройстве менструаций, трудности зачатия, склонности к абортам, недостаточной плодовитости и к невозможности кормления грудью своего ребенка, а, кроме того, в слабом влечении к половым сношениям и недостаточной возбудимости, для них необходимой. И самый половой акт, хотя это случается довольно редко, бывает затруднителен, а иногда даже невозможен, вследствие небольшой величины и неэластичности вагинального канала.

Разница в степенях различия форм полового инфантилизма столь велика, что сам по себе он еще не дает права говорить и не свидетельствует о полной неспособности одержимого им лица к половой брачной жизни. Это значило бы переоценить значение этого дефекта. В течение многолетней практики своей я встречал многих женщин благодаря своей детской недоразвитости организма сначала переживших много страданий, а впоследствии, в своих половых отправлениях ставших превосходными женами и настоящими матерями. Для них брак оказался даже некоторого рода мощным спасительным против инфантилизма орудием. Нормальный половой акт в связи с сопутствующими ему приливами крови к половым частям, поступление в кровь всасываемой организмом семенной жидкости, сначала трудные, а затем все легче и спокойнее переносимые роды — все это в конце концов довершало приостановленное развитие организма, и женщина затем уже ничем не отличалась от нормальной.

Но каждый врач знает и таких женщин, для которых брак во всех отношениях является роковым, вследствие сильной степени их полового инфантилизма, совершенно исключающего всякую возможность полового акта. Такой женщине лучше бы вовсе не вступать в брак, до того она и телесно, и еще более душевно, от него страдает. Мучается и муж! И с первой категорией женщин, у которых от брачной жизни исчезают явления инфантилизма, по крайней мере в первые годы жизни судьба посылает мужчине серьезное испытание: ему необходимо так много терпения, великодушия и снисходительности, надо принести столько ежедневных жертв и столько раз вступать в решительную борьбу со своим эгоизмом, что далеко не всякий на это способен. Таким самопожертвованием, такой исключительной силой любви, притом никогда полностью не удовлетворяемой, могут обладать либо люди с очень большим духовным развитием, либо исключительно бесстрастные.

Мы не будем далеки от истины, взяв на себя смелость утверждать, что среди осложнений и опасностей, которые влечет за собою брачная жизнь, не принимая в расчет, конечно, известных болезней сердца, легких, почек и т. д., — инфантилизм играет первенствующую роль. Вот почему я лично горячий сторонник проведения в жизнь столь многими предлагаемого медицинского освидетельствования желающих вступить в брак до его совершения и притом единственно и главным образом в интересах самой женщины. Я иду даже значительно дальше и настаиваю на необходимости подробного врачебного исследования здоровья каждой зрелой для брака взрослой девушки с точки зрения ее способности к брачным сношениям. Под «подробным», всесторонним исследованием я разумею как такое, которое обычно производит врач по внутренним болезням, напр., при страховании жизни, так и специальное, врачом по женским болезням (конечно, с достаточной осторожностью, щадя девичью стыдливость).

Против того, что освидетельствование это лучше поручить женщинам-врачам, ничего, разумеется, возразить нельзя. Главное в том, что оно должно быть произведено.

Девушка могла бы избежать многих крупных осложнений физиологического характера, да и непредвиденных психических страданий, если бы подобное исследование было сделано уже тогда, когда о замужестве нет еще и речи.[40]

Если же по исследовании в половой сфере девушки оказался бы какой-либо дефект, препятствующий браку, в тысячу раз предпочтительнее, разумеется, знать его заранее. Наконец, в случае обнаружения не особенно серьезными последствиями чреватого недостатка, его можно бывает удалить до того, как вопрос о замужестве станет на очередь, соответствующим лечением.

При недоразвитости половых органов мне нередко удавалось, в относительно даже сложных и трудных случаях, соответствующим пользованием почти аннулировать их вредное на последующий брак влияние и возвращать женщине возможность к нормальным половым отправлениям.

Далее в высшей степени желательно, чтобы и будущий муж перед браком (самое лучшее врачом невесты) был бы предупрежден о степени полового инфантилизма своей будущей супруги и чтобы врач обратил его особое внимание на возможное сначала половое равнодушие и невозбудимость девушки с тем, чтобы, по крайней мере в первое время брака, муж смог бы возможно бережнее относиться к ней во время полового акта и, понимая ее органический, во многих случаях легко исправимый дефект, по возможности щадил бы ее. Нечего и говорить, что и для мужа знание всех обстоятельств, имеющих сопутствовать его брачному сожительству в сексуальной области, безусловно необходимо и полезно — и без того на его брачном пути встретится много незнакомого и неожиданного! Столь же несомненным мне кажется и то, что по существу не только жених, но и невеста (и ее родные) имеют право определенно знать, что их проектируемой половой связи не угрожает никаких неприятных неожиданностей. Вопросы общего состояния здоровья, разумеется, имеют для обоих сторон также немаловажное значение. Невесту главным образом и по большей части интересует вопрос о безусловном половом здоровье жениха, а для мужчины, если он женится на девушке, должно было бы быть необходимым до сих пор совершенно игнорируемое предварительное ознакомление с состоянием развития важнейших для счастливого брачного сожительства ее органов.[41]

После предыдущих строк у читателя сейчас же возникнет вопрос, не наблюдается ли подобной же приостановки в развитии половых органов также и у мужчины.

Па это мы должны ответить: обычно не наблюдается, по крайней мере в том смысле, как это проявляется у женщины.

Задержка в развитии мужских половых частей встречается много реже, чем у женщин. Выражаться она может в уменьшении качества или количества семенной жидкости, или обоими этими признаками вместе, а также недоразвитостью penis’a. Если подобный фаллос будет введен в большую сравнительно с ним вагину, то раздражающих ее движений трения при акте может оказаться недостаточным для появления оргазма или достигаться он будет по большей части с большим усилием. В особенности не хватать такого раздражения будет пассивной стороне — женщине. Равным образом, недостаточная половая сила и слабое влечение к акту не будут в состоянии удовлетворить нормальный сексуальный голод здоровой и не особенно притязательной женщины.

Фаллос исключительно большой и длинный встречается очень редко, но больше нормальной величины бывает много чаще, чем ненормально малый. Увеличенный penis является не только индивидуальным качеством человека, но нередко родовой, наследственной особенностью. Кроме того, много значат тут и расовые различия.

Величина детородных органов негров, напр., значительно превосходит таковую же у белых. Кроме того, среди самих негров сравнительно чаще, чем у европейцев, попадаются индивиды с выдающимися по размерам органами (даже по сравнению со своими соплеменниками). В общем, фаллос больше средней величины благодаря большему раздражению на половые части женщины, им производимому, скорее приятен, доставляя ей большее сексуальное раздражение. В смысле положительного неудобства он может являться лишь по своей чрезмерной величине и то, быть может, лишь в самом начале брачных сношений. Болезненные же расстройства от этого в половой области довольно редки, хотя бы уже по одному тому, что мужчина, обладающий таким органом, должен по необходимости быть особо осторожен во время акта до тех, по крайней мере, пор, пока не убедится, что вредить он этим своей супруге не может.

Слишком большая величина влагалищного канала также не может быть причиною сколько-нибудь серьезных расстройств половой сферы женщины, хотя для мужчины довольно значительным дефектом ее следует считать чрезвычайно слабое раздражение, от такой вагины получаемое. Прибавлю, что он, по большей части, далеко не безразлично относится к расширению ее и ее входа после нескольких родов. Но горю этому весьма нетрудно помочь аккуратным и тщательным наложением на нее и на промежность швов, как мы об этом говорили уже в главе IV, и развитием соответствующими упражнениями надлежащей группы тазовых мускулов (сравн. гл. V). Может помочь в этих случаях и разумно примененная техника акта.

Если же, несмотря ни на что, все-таки будет ощущаться некоторый недостаток раздражения и в душе зашевелится чувство неудовлетворенности, то с этим, как и со всем неизбежным в этом мире — со старостью и даже с самою смертью, — надо постараться помириться и подавить в себе горечь неудачи увеличением нежности, умножением жертв и усилением любви духовной.