Техника брака

ГЛАВА XII ОБЩИЕ ЯВЛЕНИЯ ПРИ ПОЛОВОМ АКТЕ. ПОСЛЕДУЮЩАЯ ИГРА

В заключение нашей синусологической картины нам остается рассмотреть те явления, которые происходят как в мужском, так и женском организме во время полового акта.

В противоположность тем физиологическим и техническим вопросам, которых мы коснулись в предыдущем нашем изложении и которым доселе авторы книг по половым вопросам уделяли сравнительно мало внимания, общие явления эти находят достойную оценку и описание в разных научных трудах.

Как мы видели, происходящие в половых органах процессы во время полового акта разделяются на происходящие в железах, в кровеносных сосудах, в мускулатуре и, наконец, в нервной системе.

Во всех этих областях происходят общие и важные процессы. Деятельность многих желез во время coitus’a изменяется и, что главнее всего, усиливается. Отделение, напр., слюны при долгом и томительном ожидании удовлетворения полового напряжения уменьшается (до весьма заметной и неприятной степени «пересыхает во рту»), при приближении же оргазма — увеличивается до того, что ее приходится усиленно глотать. Отделение мочи, под влиянием полового возбуждения, также увеличивается — явление, знакомое нам по другому роду психических эмоций. Действенно начинают работать потовые железы и даже не в моменты высшего возбуждения, что могло бы быть вызвано общим напряжением всего тела, а значительно ранее. При множестве индивидуальных различий, потоотделение почти всегда и у всех появляется прежде всего под мышками и в подколенных сгибах. Так, по крайней мере, наблюдается у большинства людей и, в особенности, у женщин, у мужчин потом покрывается голова, шея, кисти рук обычно уже перед актом, во время «любовной игры» и даже в ее прологе, в период «ухаживания». Как некоторое частное явление общего увеличения всех выделений тела усиленная деятельность желез кожных покровов должна, по всей вероятности, иметь еще особое назначение, а именно интенсивнее выделять специально пахучие вещества и тем повышать взаимное половое возбуждение участников полового акта.

В области кровообращения явления эти сказываются в расширении и сокращении малых кровеносных сосудов во всем теле. Бледность лица сменяется ярким его румянцем. На белках глаз часто появляются красные жилки. Сердце работает усиленнее и скорее. По мере прогрессивного хода возбуждения и напряженного ожидания явления эти становятся все резче и достигают максимума непосредственно перед оргазмом, уменьшаясь затем после прекращения возбужденного состояния. (Их кривая идет почти параллельно кривой самого полового акта.) Интенсивность этих изменений повышается особой приостановкой дыхания. В те моменты, когда возбуждение достигает своей кульминационной точки, дыхание перестает быть глубоким, становится частым и прерывистым. Питание крови кислородом от этого уменьшается. В крови скопляется углекислота, чем, в свою очередь, раздражаются управляющие давлением крови и ее распределением мозговые центры. В половых органах это явление вызывает нормальный прилив крови в пещеристые тела, и отсюда набухание мужского полового органа (эрекция), клитора, луковиц преддверия и т. д. Приостановка дыхания действует, следовательно, в высшей степени благоприятно на местные явления при акте.

Менее благоприятно — а часто и вредно — повышение давления крови, от которого у некоторых пожилых людей с хрупкими сосудами мозга при акте может происходить кровоизлияние в него.

Гладкие (непроизвольные) мускулы тоже реагируют на половое раздражение при акте. Помимо самих половых органов, где они играют доминирующую роль, и стенок кровеносных сосудов, где сокращения этих мышц и обусловливают именно упомянутые изменения кровообращения и повышенное давление крови, — судорожные сокращения этих гладких мускулов влекут за собою невольное выделение кишечных газов и мочи, вследствие сокращения мочевого пузыря. При самом coitus’e выделение последней невозможно, ибо от эрекции набухает и та часть ствола мужского полового органа, вдоль которой проходит мочевой канал. Но если после coitus’a механическое раздражение уже вялого органа еще продолжается, то до наступления новой эрекции может произойти отделение мочи. У женщины явление это представляется в несколько ином виде, так как набухание пещеристых тел клитора никоим образом на мочеточник влиять не может. Но при повышенной половой чувственности и при особенно сильном раздражении органа, некоторое количество мочи может все-таки отделяться.

Оба названных явления (сокращение пузыря и прямой кишки) суть, главным образом, следствия чересчур сильного напряжения нервных половых центров, передающегося местным центрам этих органов. Впрочем, такая передача издалека, такое постепенное распространение нервного возбуждения от центров головного и спинного мозга до центров периферии — очень характерны для всего хода половой реакции. «Начинаясь с задней части головного мозга (лицевых и слуховых центрах), идет оно к переднему отрезку мозга (с его чувственными и двигательными центрами) и в конце концов распространяется в течение акта воспроизведения на продолговатый и спинной мозг». (Лучиани).

Половое возбуждение, таким образом, реагирует на всю нервную систему, приводя ее в состояние высшей напряженности и наоборот.

Восприимчивость чувственных органов к впечатлениям значительно повышается. Глаз, например, начинает больше реагировать на световые лучи. Наступающее при приближении оргазма расширение зрачков увеличивает их светочувствительность, влекущую за собою судорожное сокращение век, столь типичное в самые моменты полового исступления.

Усиливается чувство обоняния. Так как между некоторыми местами слизитой оболочки носа и половою областью, преимущественно у женщин, существует несомненная рефлекторная связь, во время полового акта в органе обоняния могут происходить особые явления, выражающиеся в усиленном позыве к чиханию и в крайней восприимчивости к запахам.

Усиливаются и слуховые ощущения.

Наиболее сильно половое возбуждение действует на чувство осязания; возбуждение такого рода сказывается уже в предшествующих акту ощущениях и еще более увеличивающихся при самом акте.

Слишком повышенная чувствительность к щекотке, с сопровождающими первую реакциями, в общем, оказывает благоприятное влияние на различные чувственные восприятия и тем самым на весь ход процесса полового возбуждения. В особенности, конечно, повышенная восприимчивость к осязательным ощущениям оказывается при непосредственном раздражении самих половых органов, доводя последнее до самой высшей степени.

С этой повышенной восприимчивостью органов внешних чувств в кажущемся лишь противоречии является то, что находящееся в сильнейшем половом возбуждении лицо обычно как будто вовсе на впечатления от них не реагирует, между тем как в другое время они действуют на него весьма интенсивно. Участвующие в акте лица и всецело ему отдающиеся даже при самых сильных посторонних впечатлениях, и даже при болезненных ощущениях словно их совершенно не замечают и не замечают единственно потому, что не хотят их замечать, не желают обращать на них внимания. Если даже эти впечатления усиливает повышенная восприимчивость к ощущениям — они все-таки не допускают их до своего сознания, ибо подсознательно борются со всем, что стоит на пути к удовлетворению половой страсти с ее непобедимым влечением. Показателем степени высшего полового возбуждения именно и служит то, что ему в этот момент подчиняются даже столь мощные в обычное время функции головного мозга и деятельность духовная и что духовные импульсы всецело поглощаются стимулами физического свойства.

В те блаженные минуты, когда важнейший акт человеческой жизни подходит к концу, оживляются краски лица человека, глаза становятся больше и светлее, мускулы распрямляются, у более взрослых пропадают морщины на лице и выражение его становится более юным; лицо молодеет. Высшая же степень возбуждения у женщины и мужчины знаменуется «мужественным выражением лица у мужчины и приятным — у женщины» — говорит Гавелок Эллис.

Удивительно ли, что процесс, так властно и интенсивно захватывающий душу и тело человека, знаменуя собою высшее напряжение, следствием своим имеет вполне естественную усталость?

Конечно, нет. Если мы попробуем, однако, по существу разобраться в этом чувстве усталости — что крайне важно для некоторых практических выводов, — то окажется, что некоторым привходящим обстоятельствам нам придется уделить наше особое внимание.

Прежде всего необходимо подчеркнуть, что нормальный половой акт утомляет вовсе не в силу мускульных для него употребляемых усилий и напряжения, а исключительно благодаря реакции нервных центров. Что при этом является не только простая усталость, но попутно и чувство известного изнеможения — особое явление, всегда сопутствующее перенапряжению, как его результат, — мы видим в аналогичных процессах чисто психологического свойства.

Чем интенсивнее раздражение и чем резче его разряд, тем ярче и выразительнее чувство усталости или изнеможения. Первый фактор поясняет нам, почему акт, произведенный, так сказать, экспромтом, наскоро и, если так можно выразиться, покойно или без предварительной раздражающей подготовки, утомляет меньше, чем технически тщательно подготовляемый, утонченнолюбовный, в котором принимает участие все психическое существо человека. По второму фактору мы можем судить о правильности той общеизвестной старинной аксиомы, что женщина, с ее лишь постепенно улегающимся возбуждением (сравн. кривую А.), гораздо меньше утомляется от акта, чем мужчина. Таким образом, бывшая в ходу еще у римлян поговорка: «post coitum omne animal triste est»[52] применима, главным образом, к мужчине.

Чувство усталости это прежде всего, конечно, ничего «печального» в себе не заключает, выражаясь лишь в известном позыве ко сну. Лишь после ряда часто друг за другом следующих актов или после какого-либо переутомления от других причин может являться чувство или даже состояние настоящего истощения, получается телесное перенапряжение, которого требуют от активной стороны, чтобы вызывать ряд оргазмов.

Само собою вполне понятно, что половой акт при подобных условиях вредно действует на того, к кому такие требования предъявляются. Но бывает это исключительно редко и по большей части тогда, когда свое влияние одновременно оказывают многие причины, напр., когда от уже утомленного человека требуется исключительная половая деятельность. Обычно же даже усиленные половые функции не вредны изредка и больному организму.

Совершаемый при нормальных условиях акт, наоборот, на телесное и душевное самочувствие обоих участвующих в нем лиц действует именно благотворно. Особенно после некоторого кратковременного отдыха, который может и не быть настоящим сном, у человека является чувство полного удовлетворения, душевного равновесия, самоуверенности, здоровья, сознания духовных и телесных сил в таком значительном объеме, в котором подобный комплекс самочувствия редко бывает у человека в его обычном состоянии.

Высшее ощущение счастья — высшего из доступного человеку — обусловливается, однако, — если, конечно, между супружеской четою существует истинно любовное чувство — в это следующее за актом время, — обязательным покоем.

Неизмеримо больше, чем самый страстный экстаз, связывает любящих друг друга людей то блаженное состояние, когда наступает чувственная нирвана, ничего не желаешь, все твои самые горячие мечты удовлетворены и когда, лежа в объятиях друг друга, отдаешься самою природою в этом состоянии предписанному покою и в грезах на яву переживаешь ощущение ласковой тихой близости, в счастливом сознании, что твое сердце бьется для другого, а то отвечает тебе тем же, что душа твоя сливается с другой, хотя телесное единение и должно было прекратиться…

Здесь именно и начинается развязка, эпилог сексуальной поэмы.

Эпилог этот составляет существеннейшую часть полового общения, увы, слишком часто пренебрегаемую.

Мужчина, привыкший после акта без дальнейших околичностей удовлетворять свой обычный позыв ко сну — а таких много даже среди любящих своих жен и поступающих так по незнанию или недомыслию, — который не находит ничего лучшего, как, отвернувшись, захрапеть, в то время, как у его подруги еще не остыло чувственное возбуждение, не только лишает себя лучших душевных эмоций, но и в женщине разбивает иллюзии и мечты, своим поступком явно показывая ей, что ему ни малейшего дела нет ни до ее внутренних переживаний, ни до ее любви, ни до чувств, им в ней пробужденных, ни до ее желания дальнейших ласк, далеко не успокоившегося после взрыва чувственной страсти.

Поэтому особое внимание и заботливость после совершенного акта физиологического сближения следует обращать на внутренний мир женщины, поддерживая, сколь возможно далее, ее ощущения всей полноты обретенного счастья и душевного покоя. Тут необходим и горячий поцелуй, и ласка, и объятия… уже одного сознания ей достаточно, что не все вместе с актом кончено у мужа, что он счастлив, подобно ей. И ей теперь нужно одно — показать ему, как счастлива она сама.

Подобный конец полового общения существен потому, что он укрепляет, усиливает чувство взаимной любви, давая лишнее подтверждение того, что люди понимают друг друга. Что эти последние телесные ласки носят исключительно психический характер, нисколько не уменьшает их значения, ибо они лишь своего рода вспомогательное средство для выражения обоюдного внимания и участия. Заключительные аккорды любовной симфонии не менее важны для общего впечатления, чем нежное и поэтическое к ней вступление.

Техника их лежит исключительно в области психики, и дать ее полную картину, охарактеризовать ее тончайшие нюансы, ее мельчайшие устремления, подсознательные побуждения и прелесть значило бы дать исчерпывающее исследование психологии любви вообще, что вывело бы меня из границ поставленной мною себе задачи.

Ограничусь лишь советом: возможно тщательнее и с возможным самопожертвованием следите за этою частью половых отношений! Но «ne quid nimis!».[53] Ни в одной другой их стадии пересол не так вреден, как в этой, области полной неизъяснимых оттенков и непередаваемых нюансов, доступных лишь индивидуальному пониманию, из личных свойств человека истекающих.

Физиологически период после полового акта характеризуется и определяется двумя явлениями: уменьшением возбужденного состояния и наступлением полного покоя. Как и в прочих частях полового общения, и здесь техника идет рука об руку с процессами чисто психического характера. Но пока все телесные и душевные силы не пришли в равновесие, следует тщательно избегать новых раздражений половой сферы, которые могут нарушить возвращение к необходимому состоянию полной уравновешенности. Если молодость с ее безумием и предпочитает постоянно грешить против этого правила, сменяя послеоргастическую нирвану на новое чувственное напряжение любовных забав и шалостей, пока не захлестнет ее новая волна возбуждения, то от молодежи нередко не отстают в этом отношении и более зрелые люди, в сознании своих половых сил начинающие новую любовную игру, не ожидая полного успокоения от предшествовавшего возбуждения. Это означает лишь, что настоящий эпилог любовного «действа» только откладывается, но этим никоим образом не нарушается основной принцип, что закономерное ослабление возбуждения должно непосредственно примыкать к оргазму и никаким половым раздражением не нарушаться.

Продолжительность заключительных аккордов любовного эпилога не поддается никакому определению. В идеальном браке он незаметно снова возвращается к прелюдии, и муж в полном смысле этого слова становится восхитительным любовником, а жена превращается в нежную, чуткую любовницу. Когда же прелюдия или новое ухаживание по воле случая откладывается на продолжительное время, восхитительные звуки былой чувственной мелодии находят свое отображение в любовных речах, во взглядах, в тайных намеках на грядущее наслаждение, в воспоминаниях прошлого счастья.

Если же возвращение к этим блаженным, чувственным переживаниям — в силу ли вечной разлуки или по чему-либо другому — становится невозможным, их отзвуки долго-долго живут в памяти человека, неотвязно сопутствуют ему в его одиночестве… пока душа его не потеряет способности их улавливать.

Такое чувство истинного блаженства не забывается никогда.

«Поистине, те радостные для меня и дорогие мгновения, которыми мы наслаждались вместе, так сладки мне, что и доселе приводят меня в восторг, я не могу расстаться с воспоминанием о них. Где бы я ни была, наше былое всегда перед моими глазами, будя во мне прежние страстные желания…»

«Вместо того, чтобы с сокрушением вздыхать о содеянном, я искренне жалею о том, что мы могли бы испытать, но не испытали, в потерянных для нас наслаждениях. В душе моей глубоко заложен твой образ и не только то, что мы с тобой делали, но и каждое место и час, которые мы проводили вместе, неизгладимо врезались в моей памяти, и все прошлое я переживаю вновь. От этого покоя я не нахожу даже во сне. От этого часто невольно вырываются у меня неудержимые телодвижения и восклицания, меня с головой выдающие..»[54]

ИНТЕРМЕЦЦО III

Неосведомленность в женской физиологии у большинства мужчин невероятно и удивительно велика.

Камилл Моклэр.

Любить хоть однажды человека больше, чем самого себя, — значит испытать хоть раз в жизни истинное чувство любви.

Ницше.

Кто хочет постигнуть науку любви, всегда останется в ней лишь учеником.

Бернгарди («Дон-Жуан»).

Si vis amari, ama. Хочешь быть любимым, люби сам.

Сенека («Письма»).

Чувственные желания надо не только допускать, но и культивировать, питать их, развивать и увеличивать, раздражать и успокаивать — это целая поэма.

Бальзак («Брачный катехизис».)

Amor nihil potest amori denegare. — Любящие друг друга ни в чем отказать друг другу не могут.

Amans coamantis solatiis satiari non potest. — Любящему человеку всегда мало наслаждений, получаемых от любимого.

«Кодекс любви» XII столетия (Прованс).

Мало любит тот, кто может выразить словом всю силу своего чувства.

Данте («Новая жизнь»).

Лишь в браке женщина возвышает мужчину до себя в той же мере, как и он ее.

Мужчина и женщина составляют единое человеческое существо.

Гиппель.

Радость — есть совершенство.

Спиноза.

Не знаю, заблуждаюсь ли я, но, по моему глубокому убеждению, — половой вопрос это и корень и цветы, начало и конец всякой морали. Можно и день и ночь неустанно трудиться на благо человечества, вкладывать в этот труд какие угодно богатства и жертвовать своею кровью, и все, мне кажется, будет бесполезно, если не обращать внимание на половую жизнь — это вечно обновляющуюся элементарную школу истинного альтруизма.

С. Г. Риббинг («Сексуальная гигиена»).

Самое ценное в наших наслаждениях исходит из духа и сердца.

де Вовенагр.

Пи интересы, ни чувство чести мужа никогда не позволят ему того, на что не отвечают желания его жены.

Самая целомудренная жена может быть в то же время и самой чувственной.

Когда в любовных наслаждениях одного момента есть разница с наслаждениями другого момента, мужчина всегда может быть счастлив с одною и тою же женщиною.

Истинная гениальность в супружестве состоит в искусном развитии оттенков любовных наслаждений, в постоянном обновлении стиля отношений и способа их выражения.

Этот гений превращается в настоящее распутство, если между людьми нет истинной любви. Ласки, рожденные любовью, не могут быть развратными.

Любовником много удобнее быть, чем супругом: последнему много труднее — ему каждый день приходится владеть собою, а не ограничиваться одними любезностями во время свиданий.

Бальзак.

Сбросим одежды, друзья, и да будут тела наши наги!

Ближе в желании страстном сомкнем с наготою объятья!.. Паулос Силентиариос (греческая любовная эпиграмма).

Каждый волен выбирать наилучшие способы действий,

Всякому свойствен в любви сообразный с сложением способ. Верь мне, мой друг, и в любви не спеши с наслажденьем.

В длительном его замедленьи есть своя прелесть восторга.

Овидий (Искусство любви, кн. III).

Ветра тебе не осилить. Нет в том стремленьи успеха.

В акте любви не давай преимущества милой подруге.

Пусть не догонит тебя и она в любовных утехах.

К цели стремитесь бок о бок! Чтобы высшего счастья достигнуть.

Чудный тот миг одарит и мужа и женщину счастьем.

Овидий. (Искусство любви, кн. II).

В чувственных наслаждениях люди, друг друга любящие, вращаются в высочайших областях духовного и телесного творчества. Они протягивают друг другу чашу тайного напитка, насыщенного высшим блаженством, какое только могут на земле испытать мужчина и женщина.

Гавелок Эллис («Любовь, как искусство»).