Тёмные дни (СИ)

Глава 13. Последняя подсказка

Корт натянул полог под углом сорок пять градусов. Вырыл под ним углубление, а из вынутого песка соорудил подобие защитного вала. Таким образом, его стоянка оказалась спрятана от ветра.

Корт сел, скрестив ноги, вытащил из рюкзака полбанки консервированной кукурузы и сухарь. Это была его первая трапеза за день.

Еду ещё вчера принесла Юта. Она знала, что у Корта нет времени охотиться, чтобы добывать себе пропитание. Последние дни Юта часто тайком носила Корту еду из оставшихся запасов лиатрасцев. Сперва Корт возмущался и спорил. Но Юта быстро осадила его, сказав, что если Корт умрёт от голода в дороге, то и те несколько тысяч человек, что он ведёт за собой, не выживут. Корт проглотил свою гордость и стал брать у жрицы еду.

Пока Корт бездумно жевал, глядя в пространство перед собой, ветер беспрестанно бил и трепал полог. Песчинки шуршали о ткань с таким звуком, будто голодный зверь скрёбся, просился к человеку в дом.

Это началось после первого заката. Одним утром, когда люди были в пути, внезапно поднялся ветер. Сперва слабый, он креп с каждым днём. Поднимал в воздух столбы песка, бросал горсти людям в лицо, забивал одежду. Это осложняло движение, но останавливаться было нельзя. Корт велел каждому путнику соорудить повязки, закрывающие лицо, в особенности рот и нос. И они продолжили путь.

А ещё, когда поднялся ветер, Корт заметил далеко позади большой столб песка. Сперва он подумал, что это ураган. Но песчаное облако не приближалось и не отдалялось. Оно следовало за ними на одном расстоянии. Тогда Корт понял, что это Вандегрид с его людьми. Видимо, когда песчаная взвесь поднялась в воздух, следить за атлургами с помощью средств наблюдения стало невозможно. Тогда Вандегрид решил сократить расстояние между ними, чтобы не потерять из виду.

Корт ждал, что атлурги начнут задавать вопросы. Он не знал, что другие Канги говорили своим людям. Пока среди атлургов Утегата всё было тихо. В любом случае, теперь это была забота Гвирна. Пусть он объясняется с людьми.

Корт тщательно вытер ложку песком и убрал обратно в рюкзак. От скудной трапезы желудок противно ныл. Лучше было вообще не есть. Он аккуратно уложил в вырытую ложбинку часть хилта. Второй он укроется сверху.

Корт не спал уже много дней, — его мучила бессонница. От этого всё вокруг казалось зыбким и нереальным, словно во сне. Всё, о чём Корт мечтал — это просто провалиться в сон без сновидений и проспать хотя бы несколько часов.

Но стоило ему устроиться в импровизированной постели, как ругат услышал быстрые лёгкие шаги, приближающиеся к лагерю. Когда Дар засунул голову за полог, Корт уже сидел, растирая лицо, чтобы хоть немного прийти в себя.

— Что случилось?

— Корт, драка! — выпалил Дар. Он был сильно взбудоражен и ждал, что Корт последует за ним. — Скорее!

Корт ругнулся и быстро выскочил из-под навеса. Ругат бежал следом за Даром, на ходу пытаясь выяснить детали:

— Большая?

— Да!

— Кто с кем?

— Кажется, кто-то из лиатрасцев напал на атлургов.

Корт снова выругался и прибавил ходу.

Он увидел заваруху издалека: их было человек двадцать. Дрались ожесточённо: кулаками, ножами, камнями. Некоторые из дерущихся были в крови. Разъярённые крики сопровождались стонами боли и, кажется, плачем.

Вокруг собралась приличная толпа, но люди держались на расстоянии, не желая попасть в мясорубку. Последние метры Корт приближался шагом, пытаясь оценить ситуацию.

— Корт! — Ругат безошибочно распознал её голос сквозь рёв и крики дерущихся. Он протиснулся навстречу Юте и схватил её, прижимая к себе.

— Что ты здесь делаешь?! Тут опасно!

Юта словно не слышала его слов:

— Корт, это лиатрасцы. Какие-то головорезы из тех банд, что наводнили город перед Концом. Они напали на семью атлургов, кажется, из-за еды.

Корт взглядом нашёл Дара и подозвал к себе.

— Уведи её отсюда.

— Но, Корт!

— Живо! — прикрикнул ругат и направился в сторону свалки.

— У одного из них оружие! Пистолет! Корт! — кричала Юта вдогонку, но Дар практически силой волок её прочь.

Корт приблизился к дерущимся. Одеты все были одинаково и с первого взгляда отличить лиатрасцев от атлургов было сложно. Корт заметил в стороне лежащего неподвижно атлурга. Возле него, пытаясь отволочь в сторону, плакала женщина.

Корт вынул из-за пазухи пистолет и несколько раз выстрелил в воздух. Некоторые из дерущихся поотскакивали в стороны, но те, кто был в самой гуще, продолжали остервенело драться.

— Разнять их! — рявкнул Корт. После чего принялся сам растаскивать тех, кто был к нему ближе.

Увидев впереди ругата, атлурги кинулись ему помогать. Вскоре драку удалось растащить. Мужчины стояли злые, запыхавшиеся, в крови. Корт обвёл всех взглядом.

— Кто зачинщик? — отчётливо и холодно спросил он.

— Это они! — тут же указал кто-то из атлургов.

Он показывал на группу молодых парней. Они держались вместе и злобно осматривались по сторонам. В руках трёх из четырёх Корт заметил оружие: ножи и дубинку.

— В чём причина? Почему напали? — спросил ругат у парней.

Они упорно молчали, наконец осознав, что оказались в меньшинстве.

— Еду! Они пытались украсть еду! Муж защищался, и они его… — сквозь громкие всхлипы выговорила женщина. Окровавленными руками она прижимала к себе тело мужчины. Тот не двигался.

— Убит? — холодея, спросил Корт.

Женщина не ответила, погружённая в своё горе. К её мужу подошёл атлург из толпы. Он опустился на корточки и прощупал пульс на сонной артерии. Затем обернулся к Корту и кивнул.

Корт шагнул к бандитам. Они теснее сбились в кучу и ощерились ножами.

— Покажи руку, — скомандовал Корт.

Трое из четырёх держали оружие. Но последний всё время прятал руки.

— Отдай мне пистолет по-хорошему, — обратился Корт к бандиту.

Глаза парня метались из стороны в сторону. Он лихорадочно пытался сообразить, что делать. И наконец решил. Он вынул руку из-за спины и направил на Корта дуло пистолета.

— Это всё вы виноваты! Мы голодаем! Почему мы должны дохнуть с голоду, когда вы едите мясо каждый день! — парень был на взводе. Рука с пистолетом дрожала.

Корт выстрелил дважды. Первым выстрелом он прострелил руку бандита, чтобы тот ненароком не пальнул в кого-нибудь. Тот с воем выронил оружие. Вторая пуля вошла в сердце. Парень мешком рухнул на песок. Его дружки отпрыгнули от него, как от прокажённого. Один из них сообразил бросить нож на землю. Другие спешно последовали его примеру.

— Не стреляй! Это он всё затеял! Это он нас подбил, мы не хотели!

Корт опустил пистолет.

— Кровь за кровь. Долг уплачен. Вы можете выметаться из лагеря и идти на все четыре стороны.

Корт кивнул атлургам, готовым выполнить его приказ, и они поволокли ещё не понимающих, что их ожидает, головорезов прочь.

Корт распорядился закопать убитого атлурга на окраине стоянки. Когда все разошлись, ругат побрёл обратно. Он чувствовал себя очень уставшим. От голода подташнивало. Корт просто хотел укутаться в хилт и рухнуть без сознания.

Большую часть дня теперь было почти совсем темно, хотя закаты продолжались. Паломники могли наблюдать их по два раза в день. Всякий раз, как Таурис опускался к земле, небо взрывалось красками. Но с каждым днём закаты становились всё короче и тусклее.

Это было единственное время, когда Корт рисковал идти. Теперь паломники двигались только по несколько часов в день утром и вечером. Время, когда планета погрузится во мрак, приближалось.

Но самым худшим было то, что атлурги остались без припасов. Несколько недель назад у одного из грузовиков кончилось топливо. Пришлось его бросить. Корт тогда велел забирать воду. Взять ещё и провизию не представлялось возможным, и её оставили.

Еду добывали в пустыне по мере движения. Но после того, как начала подниматься буря, это становилось всё труднее. Охотники почти не могли стрелять. Оставалось ставить ловушки на ящериц и змей. Каждую добытую змею делили на несколько лурдов. Люди голодали.

У лиатрасцев ещё оставались остатки сухих паёв. Это их и спасало. Юта сама следила за распределением еды среди своего народа. Но с каждым днём паи приходилось урезать. Лиатрасцы, непривычные к лишениям, сильно страдали. Больше всего людей умирало среди них.

Корт давно перестал вести подсчёт потерям. Это было и невозможно, и бессмысленно. Люди будут умирать. И чем дальше — тем больше. Он понимал это. Единственный способ остановить это — найти Город Богов. Проблема была в том, что Корт уже использовал две подсказки из трёх. И он не мог разгадать последнюю.

***

Корт собирал свой нехитрый лагерь, наблюдая за тем, как край неба начинает светлеть. Ему снова не удалось уснуть. Приходила Юта. Наверное, хотела поговорить о сегодняшнем происшествии. Корт сделал вид, что спит, и девушка ушла. Ругат не чувствовал в себе сил объясняться с ней. Он сделал то, что сделал, потому что у него не было выбора.

Корт должен был пресекать любые попытки воровства и другие преступления максимально жёстко. Люди были истощены, напуганы и оттого озлоблены. Корт не мог позволить в стане паломников беспорядки. Это могло привести к войне всех против всех и быстро окончить их поход. В такое тяжёлое время всё приходилось решать здесь и сейчас, без судов и «утегатолов». У Корта не было права на жалость и эмоции. Он должен был судить трезвой головой и делать это максимально быстро и сурово.

Корт почувствовал приближение большого числа людей и напрягся. Это не могло предвещать ничего хорошего. Впрочем, теперь ничто не предвещало ничего хорошего.

— Корт, — Впереди небольшой толпы стоял Уги. Корту хватило беглого взгляда на друга, чтобы оценить его состояние: плечи напряжены, брови нахмурены, длинные пальцы нервно перебирают складки одежды.

Корт принялся вытаскивать из песка подпорки для навеса, под которым спал.

— Вы хотите знать, что это за песчаное облако в полутаре от нас?

Уги шагнул ближе и понизил голос:

— Люди говорят… разное. Они начали собираться вместе и требовать ответов. Гвирн… эта паскуда куда-то подевалась. Я не знал, что делать.

Корт обернулся:

— Всё в порядке. Я поговорю с ними.

Корт поднялся на ближайший бархан, чтобы видеть как можно больше людей. Толпа быстро увеличивалась. Когда атлурги увидели ругата, волнение усилилось. Вопросы сыпались со всех сторон. От усталости мысли с трудом ворочались в черепной коробке. Корт старался тщательно подбирать слова, хоть никогда не был в этом мастером.

— Песчаное облако, которое вы видите в стороне — это… Нас преследуют. От самого Лиатраса.

Атлурги зашумели сильнее. Они в недоумении переглядывались, вытягивали шеи назад, пытаясь получше рассмотреть песчаный вихрь на горизонте.

— В Лиатрасе у нас есть враги, — продолжал Корт. — Они узнали о приближении Конца задолго до нас. Они обладают властью и знаниями. Многие века они охотились за жрицами Амальрис и истребляли их. Им нужен был кулон, открывающий врата Канора. Когда я выводил из Лиатраса людей, они выследили нас. И с тех пор идут по нашему следу.

Корт ненавидел лгать, но другого выхода не было. Он должен был выгородить себя, а иначе голодные и озлобленные атлурги могли убить его прямо на месте. И уже потом вспомнить о том, что без него не смогут найти Город Богов.

— Что им нужно?

— Почему они не нападают? — выкрикивали из толпы.

— Они хотят следовать за нами до самого Города Богов, чтобы затем напасть и самим занять его.

Это было ложью лишь отчасти. К тому же Корт не мог быть уверен в том, что Вандегрид выполнит уговор. Он и правда мог попытаться напасть в неожиданный момент, чтобы просто перебить атлургов.

— Атакуем их первыми! — выкрикивали из разных концов толпы.

— Мы не можем. Сейчас у них большое преимущество перед нами, — устало повторял ругат, кажется, уже в сотый раз. — Они сыты и сильны. Сейчас они с лёгкостью разобьют нас.

— Вот именно. Надо было нападать раньше! Почему мы узнаём об этом только сейчас?! — гневно выкрикнул один из атлургов.

— Правильно! Такое дело должно решаться на Утегатоле! Мы требуем слова!

— Мы не можем собирать Утегатол сейчас. У нас нет времени, нет сил. Нет… ничего нет.

Силы покидали Корта с каждой секундой. Гнев и негодование атлургов обрушились на него с неожиданной свирепостью. Корт просто не мог сопротивляться. От усталости и истощения его защитные барьеры были подорваны. В голове гудело, руки начали мелко трястись. Крики и злоба атлургов били наотмашь. Корт готов был упасть под этим натиском.

— Почему это ты решаешь! Весь народ должен решать!

— И вообще это твоя вина! Если бы ты не возился с этими белокожими, если бы не ходил в Город-за-Стеной, то они не увязались бы за нами!

— Именно! И теперь всему народу не пришлось бы улаживать твои проблемы!

— Вы не можете обвинять в этом Корта, — попытался вмешаться Уги. — Он ходил в Город-за-Стеной, чтобы добыть ценные сведения! Без этого мы вообще ничего не знали бы о спасении и погибали бы сейчас в своих лурдах!

— Хорошо спасение! Пока я вижу только погибель! Лучше бы оставались в своих домах! Хоть умирали бы, как люди!

Атлурги разъярялись всё сильнее. Им было не важно, виноват ли Корт в чём-то на самом деле, или нет. Они нашли мишень для своей злости и раздражения. Им нужен был кто-то, на ком они могли выместить скопившийся гнев. Атлурги жаждали расправы.

У Корта в голове мутилось. Он перестал понимать, что ему кричат. Только видел перед глазами искажённые злобой лица, брызжущие слюной рты, сжимающиеся кулаки. Всё повторялось. Снова и снова. День его изгнания из Лиатраса.

Всё вокруг начало кружиться. Корт хотел спуститься вниз и просто убежать, но боялся, что упадёт. И тогда голодная толпа набросится на него, как стая геен. Корт из последних сил боролся со слабостью, готовый упасть на колени. Вдруг гневные голоса стихли. Сквозь них прорезался другой голос, звонкий и властный.

Корт постарался сосредоточиться, чтобы расслышать слова.

— Извини за это, — вдруг раздалось у самого уха. — Мне пришлось улаживать дела с другими Кангами.

Это был Гвирн. Он взобрался на бархан возле Корта и скептически рассматривал его.

— Я… они… — промямлил Корт, щурясь. Перед глазами всё плыло.

Гвирн ждал, пока Корт закончит фразу. Но, поняв, что ругат больше ничего из себя не выдавит, зло отвернулся. Канг встал лицом к толпе.

— Что за чертовщина тут творится?! Вы выжили из остатков ума?! — прошипел правитель, и среди атлургов стало тихо, как в глухой пещере.

— Вы хоть понимаете, на кого напали?! Этот человек — Ругат! И он единственный, кто может спасти ваши жизни! Всё, что Корт делал и делает, было необходимо для спасения народа. Наш враг там, — Гвирн вытянул руку, указывая в сторону песчаного облака, — а не здесь. Поэтому вы успокоитесь и выкажете Корту должное уважение, как Ругату и единственному проводнику в нашем Паломничестве.

Больше того, — сквозь зубы, сдерживая эмоции, продолжал давить из себя Гвирн, — Корт не просто продолжит вести нас в Город Богов. Он возглавит нас в сражении с врагом из Города-за-Стеной.

Атлурги снова зушумели. Волна движения прошла по толпе, будто дуновение ветра. И словно песчинки, сорванные с верхушки бархана его порывом, несколько человек выступило вперёд.

— С какой стати! Мы не встанем под его командование!

— Это он навлёк на нас эту беду! Пусть он ведёт нас, если другого выхода нет, но после мы сами справимся с нашими врагами!

— Глупцы! — вскричал Гвирн. Его красивое лицо перекосило от злости.

Корт понимал, что напряжение и тяготы пути сказываются на всех, в том числе и на Канге Утегата. Но ни за что в жизни он не мог представить, что Гвирн позволит эмоциям взять над собой верх. Он наблюдал за молодым правителем с удивлением, граничащим с шоком.

Внезапно Гвирн сбежал вниз, в толпу. Люди опешили и слегка расступились перед Кангом.

— Кем вы себя возомнили? Может, богами сражений или великими героями?! Всемогущими и всесильными? — вскричал Гвирн. Но затем чуть успокоился. — Послушайте. Мы голодны, истощены, обессилены. Мы несём потери и без всяких сражений. А этот враг, — Гвирн указывал рукой в сторону, — сыт, силён и очень опасен. Никто из нас никогда не сталкивался ни с чем подобным. А вот Корт — сталкивался. Он один знает, чего ожидать, как с ними сражаться и как победить.

— И что же в них такого страшного, чего мы не видели раньше? — выкрикнули из задних рядов.

— Покажи им, — холодно произнёс Гвирн и обернулся к Корту.

Корт достал из-за пазухи пистолет. Перезарядил обойму, снял с предохранителя, взвёл курок. Три раза он выстерлил в воздух над головами атлургов. В толпе раздались крики. Атлурги попадали на песок. Лишь Гвирн остался стоять.

Только через минуту атлурги очухались и повставали. Оглушённые выстрелами, поражённые мощью невиданного оружия, они пристыженно молчали.

— Когда я говорю вам, что это враг, с каким мы не сталкивались раньше, вам лучше верить мне, — очень тихо, но так, что услышали абсолютно все в толпе, выговорил Гвирн. — И когда я говорю, что Корт поведёт нас в сражение, это не подлежит обсуждению. Вы будете делать то, что говорим мы с Кортом. А иначе мы все погибнем.

Гвирн направился прочь прямо сквозь толпу. В полном молчании атлурги расступались перед ним. На Корта они не смотрели. Будто этого разговора и не было, они стали медленно расходиться.

Корт продолжал стоять в странном оцепенении. Он не понимал, почему Гвирн сейчас помог ему. Почему вдруг одарил такой властью и такими полномочиями. Корт не просил об этом. Роли проводника было для него более чем достаточно. Зачем Гвирну делиться с ним своей властью? Могло ли быть так, что он верил в то, что только под предводительством Корта они могут победить в сражении? Или это был лишь очередной ход в его опасной игре?

Пробивая себе дорогу через толпу расходящихся атлургов, к Корту бежала Юта. Её волосы были растрёпаны. Она выглядела растерянной и обеспокоенной. Корт спустился с бархана ей навстречу.

— Корт, что случилось? Я услышала выстрелы и сразу прибежала.

Корт вздохнул:

— Всё в порядке. Надо было просто припугнуть атлургов. Не бойся, никто не пострадал.

Юта вдруг смутилась и опустила глаза в песок. Тихо она проговорила:

— Я не за них испугалась.

В груди у Корта вдруг разлилось тепло. Напряжение начало отпускать. Он улыбнулся краешками губ:

— Пойдём.

Корт побрёл прочь, и Юта молча последовала за ним. Они вышли за пределы стоянки, наблюдая, как край неба потихоньку светлеет. Невдалеке, словно просыпающийся пчелиный рой, гудел поднимающийся лагерь. Люди сворачивали тенты, готовили на скорую руку еду, собирали вещи в дорогу. Мимо Корта с Ютой прошло несколько охотников. Они несли ящериц, скорпинов и змей — скудную добычу, которую придётся делить с теми, чья охота оказалась неудачной.

Корт сел на песок. Он привалился спиной к бархану с подветренной стороны. Над его головой ветер срывал песчинки и быстрыми порывами уносил прочь. Юта пристроилась рядом.

— Хочешь знать про недавнее происшествие? С дракой?

Юта немного помолчала, а потом отрицательно мотнула головой.

Непроизвольная горькая усмешка появилась на губах Корта. За время жизни рядом с ним Юта научилась не задавать вопросов, ответы на которые могли ей не понравиться. «Зачем она остаётся рядом с таким, как я? Неужели не видит, что я конченый человек?» — думал Корт.

— О чём ты думаешь? — спросила Юта, будто прочитала его мысли.

— Я думаю о том, что сейчас Гвирн выиграл. Снова. Он напугал людей достаточно, чтобы они слушались его какое-то время. Но что будет, когда испуг и шок пройдут? Когда короткая память атлургов и их горячая кровь сделают своё дело? Что Гвирн будет делать тогда? Прикажет мне пристрелить кого-то из них? Страхом можно заставить людей слушаться. Но нельзя заставить их доверять тебе. А мне нужно их доверие, чтобы повести в смертельную схватку.

И ещё я не могу взять толк, зачем Гвирн вообще стал меня защищать. Он вроде как помог, но меня не отпускает чувство, что это я остался в дураках. Что он снова использовал меня, словно пешку, в своей игре. Что он добивается каких-то своих целей моими руками.

— Да, — протянула Юта задумчиво, — хотя формально он руководит народом, но все тяготы решений ложатся на тебя. Все спорные ситуации и происшествия с людьми тоже улаживаешь ты. Если ты делаешь ошибку, то винят в этом только тебя. Гвирну ещё ни разу не пришлось замарать ни свои руки, ни свою репутацию.

— Он говорит, что занимается более масштабными делами, «большой политикой». Решает вопросы с другими Кангами и всё в таком роде.

— Прости, я ничего не понимаю в этом, — слабо улыбнулась Юта. — Не могу тебе помочь. Как и ни с чем другим. Я хотела бы что-то сделать, но это не в моих силах.

— Того, что ты делаешь, более чем достаточно, — проговорил Корт. — Для народа и для меня. Мне достаточно того, что ты сидишь тут рядом и выслушиваешь всю эту чушь.

Юта на секунду прижалась к Корту, обхватив его руку своими двумя. Но тут же отстранилась. Её высокие брови сошлись к переносице.

— Корт, я слышала часть того, что ты говорил атлургам. Это правда? То, что Вандегрид следует за нами от самого Лиатраса? Что он следил за нами и хочет занять Канор?

Корт тяжело сглотнул. Он не смотрел на девушку.

— Да, всё так.

Юта нахмурилась, она не сводила с Корта пристального взгляда.

— Корт, ты ведь ничего от меня не скрываешь?

Ругат мельком глянул на Юту и отрицательно мотнул головой:

— Просто не могу отделаться от мысли, что это моя вина. Если бы мы не стали собирать людей, рассылать сообщения по радио…

— То все эти люди были бы обречены на гибель, — закончила за него Юта. — У нас не было другого выхода. К тому же, если в этом и есть наша вина, то всех троих — меня и Джара тоже.

Сердце Корта больно сжалось. От лжи, перемешанной с правдой, истинных чувств и притворных слов его мутило. Он будто оказался заточён на дне колодца. Кажется, солнечный свет так близко, протяни руку — и коснёшься его. Но чем сильнее бьёшься, пытаясь выбраться, тем больше затягивает тебя внутрь холодная вода.

Юта ободряюще тронула плечо Корта, словно ощутив его смятение:

— Не думай об этом. Ты найдёшь выход.

— Я не могу разгадать её, — прошептал Корт, низко опустив голову. — «Скажет кто: четыре, пять шесть — Хвост ящерицы должен съесть». Я не понимаю, что это значит.

Только с Ютой Корт мог позволить себе говорить открыто. Несмотря на всю ложь, что стояла между ними, по иронии, Юта оставалась единственной, кому он мог говорить правду. С кем мог не скрывать своих эмоций. Отчаяния.

— Я столько раз за последнее время произнёс, что я ругат, но на деле… я не знаю, что это значит. Не знаю, что должен делать.

— Я тем более не знаю этого, — ответила Юта, — но если то, что ты ругат, тебе не помогает, тогда забудь обо всех своих именах и будь просто Кортом. Просто делай всё, что в твоих силах, и надейся, что этого будет достаточно.

Корт мысленно усмехнулся. Как она не похожа на Леду! Та всегда знала ответы на все вопросы. Знала, что сказать, чтобы успокоить, утешить, отвести плохие мысли. Юта совсем не такая. Она никогда не говорит того, что ты хочешь услышать. Она говорит только то, что думает. Только правду, какой бы тяжёлой она ни была.

И ещё, Юта никогда не даёт ответов. Она только задаёт ещё более сложные вопросы. Вопросы, которые заставляют тебя мучиться и искать, искать, искать…

— Но разве одной надежды достаточно? — спросил Корт вслух. — Разве я смогу спасти всех этих людей на одной надежде?

— Тогда как насчёт веры?

— А ты сама-то веришь в богов? — впервые Корт задал Юте этот вопрос. Он действительно не знал ответа и с интересом ждал.

— Знаешь, когда я была в заточении у Вандегрида, — неожиданно начала Юта, — он сказал мне, что ключ скрыт в моих воспоминаниях. И что я сама могу не догадываться о том, что знаю ответ. — Она вздохнула и помолчала. — Так вот, не знаю, верю ли я в богов атлургов, но я точно верю в тебя.

***

Корт видел Лиатрас. Необитаемый и заметённый песком. Но это был не тот Лиатрас, который он покинул несколько месяцев назад. Того Лиатраса, что предстал перед ним, никогда не существовало. Но всё же Корт находился в нём. И знал, что уже был здесь раньше.

Это был город будущего, которого никогда не будет. Город одной из бесчисленных возможностей, которая никогда не воплотится в реальность. Лиатрас, полностью покинутый жителями. Они перебрались в новый город, как и должно было быть. А этот — остался городом-призраком, городом-воспоминанием.

К тому же этот Лиатрас ещё не был погребён под толстым слоем песка. Пустыня здесь ещё не захватила город, не завладела им безраздельно. Она только-только начала перебираться через Стену и делать первые неуверенные шаги. Песок только начал виться по улицам, накрывая их тонкой вуалью. Пустыня толко начала заглядывать в окна домов, мялась на пороге возле открытых дверей. Легко прикасалась к крышам домов и школ, едва дотрагивалась до солнечных панелей Водной Долины и посевных полей.

И солнца… Две бессменные звезды Нибелии ещё вовсю светили с небес. Опаляли жаром землю, прожигали воздух, слепили и душили в жарких объятиях.

Корт не спеша шёл по городу. Он не торопился, зная, что время здесь течёт не так, как в реальности. Он наслаждался этим моментом передышки. Впитывал солнечные лучи, как едва пробившийся из земли росток. Дышал полной грудью, свободный от страхов, неуверенности, отчаяния. Заворачивал на незнакомые улицы, заходил в опустевшие кафе и магазины.

И чем дальше Корт без цели брёл по улицам, тем сильнее в нём укоренялось чувство, что всё это уже было. Что он уже видел эти вывески, эти улицы, эти машины, припаркованные вдоль тротуаров. Корт заметил на другой стороне дороги газетный киоск и, не колеблясь, направился к нему. Как будто знал каждый свой следующий шаг. Знал, что должен сделать.

Корт подошёл к ларьку и взял с прилавка выпуск «Еженедельника» — газеты, где когда-то печаталась Юта. В углу стояла всё та же дата его изгнания из Лиатраса: 17 октября 3125 года.

Корт положил газету обратно и двинулся вперёд. Он знал, что должен найти её — девочку в белом платье, которая укажет ему путь.

Корт больше нигде не задерживался. Он уверенно шёл по улицам, хоть и не знал, где именно встретит свою проводницу. Она нашлась играющей во дворе одного из домов.

То же белое платьице и босоножки, те же тощие косички. Девочка гоняла перед собой красный мячик, пока Корт не подошёл к ней вплотную. Только тогда она обратила на незнакомца внимание. Девочка подняла голову и, будто узнав Корта, вытянула руку в сторону. Она тут же потеряла к нему интерес и продолжила свою незамысловатую игру.

Корт не стал задерживаться. Он направился в ту сторону, куда она указала. На этот раз он добрался быстрее. Минут через пятнадцать Корт достиг внешних ворот. Он миновал несколько будок охраны и очутился возле массивных ворот водохранилища.

Корт уже знал, что ворота открыты. Он с силой потянул одну из створок на себя, и та медленно подалась. Корт вошёл. Внутри он увидел ту же картину, что и в прошлый раз: бетонное поле обрывалось морем воды. Корт направился туда. Достигнув края, он с ходу прыгнул в воду.

Чёрные волны мигом поглотили его. Корт не сопротивлялся. Он позволил им утянуть себя в глубину, на самое дно.

Достигнув дна, Корт встал на ноги и осмотрелся. В прошлый раз эта пустыня была ему незнакома. Корт внимательно огляделся по сторонам. В этот раз он знал, где находится. Это была та часть пустыни, куда Корт никогда не заходил во время своих скитаний с Утагиру. Но теперь он побывал там. Он проходил эти места во время похода в Канор.

Эта пустыня была темна и неприветлива. Солнц не было на небе. Как, впрочем, и Ассаима. Небо было бурым, испускавшим неприятное тусклое свечение. Корт острожно двигался вперёд, не зная, чего ожидать от этого места.

Он шёл довольно долго. Может быть, несколько часов, а может, и дней. Ощущение времени здесь было иным. Он должен был найти что-то, но не помнил, что именно. Вдруг вдалеке, на верхушке бархана, мелькнула буро-красная спинка ящерицы. Корт со всех ног кинулся за ней. Бежать было легко, как будто он бежал не по песку, а по асфальтовой дороге. Корт всё прибавлял темп, но едва поспевал за убегающей ящеркой.

Корт не знал, не помнил, почему, но был уверен, что должен нагнать её. Но проворная ящерица бежала так быстро, что всё больше отдалялась от него. Корт был не в силах догнать её. Во всяком случае, не способен догнать обычным человеческим бегом. Корт подумал о том, что всё это — сон. А значит, он не обязан бежать при помощи силы ног. Ведь в реальности и ящерицы не бегают со скоростью марафонского бегуна.

Корт сосредоточился на отдалявшейся бурой спинке, на желании догнать её. И вдруг, в момент, перенёсся вперёд и оказался в двух шагах от своей цели. Корт оттолкнулся изо всех сил и прыгнул на свою добычу. Он сумел схватить ящерку. Он поймал её!

Но когда Корт, улыбаясь, раскрыл ладонь, то увидел в руке лишь красно-бурый хвост. На глазах Корта он обратился песком и ссыпался сквозь пальцы. Корта охватило такое отчаяние, какого он не испытывал никогда раньше. Будто от этого зависела судьба всего мира. Но вдруг он понял, что что-то вокруг изменилось.

Корт поднял голову и увидел над собой горную гряду, по форме в точности повторяющую хвост ящерицы.

Корт проснулся, тяжело хватая ртом воздух, как будто в самом деле только что вынырнул из воды. Его рубашка промокла от пота. Вокруг было темно. Корт не понимал, сколько сейчас времени. Не знал, сколько проспал — пятнадцать минут или десять часов. Всегда точное ощущение времени покинуло его.

Корт потёр лицо руками и откинул край хилта, под которым спал. Он совершенно не помнил, как уснул. Вскоре после разговора с Ютой лагерь двинулся в путь. Они шли, сколько было можно, а когда стемнело, Корт приказал устроить новую стоянку.

Усталось одолевала его так сильно, что он даже не потрудился как следует устроить лагерь. Лишь накинул полог на две палки и сразу лёг, завернувшись в хилт. Сон свалил его моментально.

И вот теперь, проснувшись, Корт не понимал ни сколько сейчас времени, ни что происходит вокруг. Но он точно знал одно. Он знал, что означает последняя подсказка из считалки Юты.