Темный путь

24. Зима кончается

Так миновала зима. Виви стала выезжать верхом все чаще, иногда даже без сопровождения. Однажды, когда ветер разогнал облака внизу, ей посчастливилось увидеть то самое далекое побережье, о котором говорил Агвид, но вид этот не вызвал в ее памяти ровным счетом никакого отклика.

— У вас в доме много книг? — спросила Виви как-то вечером.

— Целая библиотека, — Агвид с гордостью кивнул. — Собирал годами по крохам, пока служил, а как уехал сюда — взял с собой все до последнего листочка. Хочешь посмотреть?

Виви с интересом погрузилась сперва в чтение, а потом и в изучение истории. Она долго рассматривала карты, не узнавая ровным счетом ничего: ни очертания архипелага Зеленых островов, ни разливы рек долины Миаты, ни более высокогорную часть — само герцогство Недоре. Были в библиотеке и другие рисунки, на них изображались совсем неведомые земли, подписанные странными названиями на неизвестном языке.

— Это — язык империи, — пояснил как-то Агвид. — На нем, правда, говорит едва ли треть населения. Слишком много народов и королевств вобрало в себя могущественное государство, именующее себя Империей Золотых Земель.

На самом деле название это произошло от одного небольшого региона, лежащего за Серыми перевалами к юго-западу от Миаты. Почва там была насыщенного коричнево-золотистого цвета, и хотя была не особо плодородной из-за нехватки воды, таила в себе множество полезных минералов и была пропитана магическими жилами. Именно в этом месте когда-то давно появились первые стихийные маги. Сейчас там расположилась столица — Дармсуд, а все окрестности являлись личной вотчиной императора, одного из сильнейших стихийных магов в мире.

Виви старательно проговаривала про себя новые названия и странные слова на языке имперцев, но память упорно молчала. Однажды ей на глаза попалась одна карта, изображающая пограничные с Миатой территории. Карта была очень красивой, явно созданной с любовью и заботой, расписанной цветными красками и с запутанными узорами по краям, нанесенными золотой тушью. И именно на ней в самом уголочке расположилось нечто, что заставило сердце Виви колотиться чаще.

За обширными лесами, занимающими большую часть карты, разливалось бледно-зеленое море травы, подписанное на всеобщем “Великая Степь”. Виви словно вживую почувствовала порывы ветра, что раскачивают травы, услышала щебет мелких юрких птичек, вспомнила резкий и пьянящий аромат горьких степных трав. Это не было наваждением, Виви была там, помнила эти места. Почему Агвид и Биргитт не упомянули об этом? Не знали сами или по какой-то причине решили утаить это от своей гостьи?

К хозяевам дома Виви уже давно питала теплые чувства и была искренне благодарна им за заботу, потому не хотела думать об этих людях ничего плохого. Однако о своем открытии тоже не стала говорить, решив, что сама пока понимает слишком мало. Зерно сомнения поселилось в ее сердце и против воли стало давать ядовитые ростки.

Как ни гнала девушка от себя грустные мысли, но все равно возвращалась к вопросу: почему она оказалась тут, где ее никто не знает и не особенно стремится узнать? Однажды, собираясь утром на прогулку, Виви незаметно от хозяев взяла охотничий лук и стрелы, которые хранились в кладовой.

Отъехав на значительное расстояние и спустившись в неприметный овражек, она натянула тетиву и решила поупражняться в стрельбе. Лук был ей слегка непривычен, слишком длинный, с мягко изогнутыми плечами. С таким луком в седле особо не развернешься, такое оружие удобно пешему воину, а всадника лишь обременяло бы. Но натяжение тетивы было хорошим, плечи оказались упругими и броскими, стрелы со полосатыми перьями летели ровно, аккуратно ложась рядом в цель.

— Похоже, я неплохо стреляю, — заключила она, — даже более, чем неплохо.

Повинуясь какому-то неясному подозрению, она решила никому не говорить о своих экспериментах. Открытие не удивило ее, скорее еще один кусочек мозаики встал на свое место. Увы, для цельной картины этого было мало и девушка продолжила свои поиски. В ближайшие недели стало ясно, что с метательным оружием она явно была знакома плохо, мечом владела, но только легким и ее навыки уступали даже возможностям пожилого Агвида.

Теперь Виви внимательно следила за тем, что происходит в доме. Она так же незаметно, как и раньше, наблюдала за редкими гостями. Тех, кто приходил из деревни, Виви сразу выпустила из круга интересов: обычные поселяне, ремесленники или торговцы. Интереснее были другие — те, кто приходил неожиданно, оставались на ночь или даже несколько часов, а затем исчезали за заснеженными поворотами.

Среди них были и всадники, и пешие, совсем юнцы и зрелые мужи. Всегда в удобной дорожной одежде, без кричащих гербов или знамен, но многие в хороших кольчугах или кожаных доспехах, почти у всех из-под плащей выглядывали рукояти мечей, некоторые носили длинные луки. Иногда после таких визитов в небо взлетала почтовая птица и исчезала в холодном зимнем небе. Значит, старый Агвид был не так прост, как показалось Виви с самого начала.

Зима понемногу отступала. Ветер поменял направление и теперь все чаще со стороны моря приходили тяжелые мокрые тучи. Иногда они рассыпались тяжелыми липкими снежными хлопьями, пропитанными морской влагой, а иногда окутывали белой пеленой все кругом, поедая не только линию горизонта, но и деревья у самых окон.

В один из таких дней Биргитт открыла окна в гостиной, пуская весеннюю сырость и свежесть в комнату.

— Девочка моя, ты только вдохни! — хозяйка улыбалась, отчего вокруг глаз ее лучиками собрались тонкие морщинки. — Прелая хвоя, талая вода и совсем немного морской соли! Так пахнет только весной и только на перевалах.

— Простите, — Виви смутилась. — Эти запахи кажутся мне совсем незнакомыми, но после долгой зимы всегда приятно почувствовать, как оживает земля.

"Уже совсем скоро и холода отступят и тогда…", — добавила она мысленно, но мысль оборвалась незаконченной.

Виви не знала, что именно тогда произойдет, но сердцем чувствовала, что с наступлением весны закончится ее вынужденный покой. Если повезет, то она дождется приезда незнакомца по имени Арен. Если же хорошая погода высушит дороги раньше, чем в горный дом пожалует человек со шрамом на шее, то Виви попрощается с хозяевами и отправится своей дорогой.

Для себя она твердо решила спуститься в долину Миаты, и держась дороги вдоль полноводных рек, добраться до могучих лесов на юге. Наверняка там тоже кто-то живет и строит дороги, а значит, что Виви отыщет путь в место, что зовется Великой Степью.

Сердце рвалось на юг, но разум говорил, что этот путь может оказаться лишь призрачной мечтой. У Виви не было ничего: ни собственных денег, ни своей одежды, ни коня. Все, что у неё было, принадлежало хозяевам дома. Девушка и так пользовалась их радушием уже несколько месяцев, а отплатить не могла ровным счетом ничем. Скорее всего, Агвид и Биргитт не откажут Виви, если та попросит помочь ей собраться в дорогу, но девушка испытывала смущение оттого, что должна обращаться к этим добрым людей за очередной услугой.

— Допустим, пока я буду пробираться горами, можно будет охотиться, — рассуждала она. — Но оружие, опять же, придется просить у Агвида, а значит, надо будет упомянуть, что я умею им владеть. Да и о цели своего похода тоже нельзя умолчать, ведь заботливая Биргитт будет волноваться и расспрашивать.

Все эти мысли опять лишили девушку покоя: Виви потеряла аппетит, побледнела и часто застывала, погруженная в свои мысли, или уезжала на перевал и оставалась там на весь день, рассматривая горы, окутанные туманом. Это не укрылось от хозяйки. Но Виви отмалчивалась, ей не хотелось ни с кем обсуждать свои планы, особенно пока решение не оформилось окончательно. А потом резко испортилась погода.

Сначала пошел холодный моросящий дождь, размывающий снежную белизну, а уже на следующий день повалил снег, да так обильно, что люди не успевали расчищать не то, что дорогу, а даже внутренний двор. Буря длилась почти три дня, то утихая, то разгораясь с новой силой. К тому моменту, когда злость стихии пошла на убыль, деревья гнулись под тяжестью мокрых белых шапок и напоминали чудных снежных великанов из сказок.

Именно тогда Виви почувствовала, как какая-то струна, которая натягивалась внутри нее последние недели, дошла до предела и со звоном лопнула, а вместе с ней лопнули и планы на будущее: по дороге к дому, несмотря на снег по колено, неспешно и уверенно пробирался конный отряд.