Терновый Оплот

Глава 19

Когда во двор ступили Бронвин и пленный паладин, Даг поспешил спуститься по лестнице у ворот. Он улыбнулся и шагнул вперёд, чтобы наконец забрать своё наследие.

— Здравствуй, Брон, — слабо улыбнувшись, сказал он, назвав почти забытую кличку.

— Брэн, — она стояла, глядя на него широко раскрытыми глазами. Её лицо являло собой холст на котором отражалось больше эмоций, чем он мог назвать. — Неожиданно я… так многое вспомнила.

Как и он. Они звали друг друга Брон и Брэн. Ближе всего по возрасту, если не по характеру, в детстве они были неразлучными друзьями и заклятыми врагами. На него обрушились образы, мимолётные и горьковато-сладкие.

Она шагнула вперёд и протянула руку в бездумном жесте. Он взял её ладонь в обе руки.

— Ты сделала предложение, но я хочу, чтобы ты его пересмотрела. Если пожелаешь, можешь остаться здесь, со мной и Карой.

Большие карие глаза Бронвин уставились на него. Взгляд похолодел. Она вырвала руку.

— Под одной крышей с убийцей моего отца? Ни за что. Отдай мне Кару, и я уйду.

Он не позволил её ответу причинить ему боль.

— Пока нет. Остался вопрос с кольцами и артефактами, — напомнил он, потом тихонько прицокнул. — Всё та же прежняя Брон. Забрала себе все игрушки.

Даг понимал несомненную привлекательность памяти, и жрец как мечом воспользовался своим знанием, что однажды он был человеком, которого Бронвин любила больше всех прочих.

Она покачала головой, отказываясь подчиняться.

— Я хочу увидеть Кару, — твёрдо заявила Бронвин.

Он поднял бровь.

— Разве ты её не слышала? Она в караулке, под опекой бывалых солдат, которые сейчас наверняка жалеют, что вместо этого им не пришлось патрулировать Трясину Мертвецов.

Она нагнула голову, прислушиваясь, и свирепо усмехнулась, когда услышала звуки борьбы разозлённой Кары.

Даг повернулся к стражнику у его локтя.

— Пускай её пришлют вниз.

Сообщение было доставлено, и Кара вылетела из двери караулки, как мелкая коричневая пташка. Она с радостным криком бросилась в объятия Бронвин.

— Отец сказал, что ты пришла в гости! Он сказал, что может быть ты останешься.

Бронвин поглядела на Дага поверх головы Кары, удерживая его взгляд, пока говорила.

— Планы изменились, Кара. Ты идёшь со мной. Отдай отцу кольцо.

Без промедления девочка сняла кольцо и протянула его Дагу. Это обеспокоило его — и немало уязвило. Разве он не смог заставить её понять, какой ценностью обладает кольцо, какая власть заключена в её наследстве? Неужели она так мало ценит кольцо — и самого Дага?

Даг отбросил эти мысли и повернулся назад к Бронвин.

— Артефакт, — сказал он, и в его собственных ушах голос звучал холоднее, чем он намеревался.

Бронвин опустила Кару и сняла заплечный мешок. Оттуда она вытряхнула небольшой предмет, осторожно завёрнутый в полотенце. Даг пристально наблюдал, как она разворачивает полотенце, затаив дыхание и не смея даже представить, что это за предмет.

Она протянула ему небольшую деревянную вещичку. Жрец озадаченно взял её. Это была миниатюрная осадная башня. Несомненно, искусная работа, но в конечном счёте — всего лишь игрушка.

Он поднял на неё разгневанный взгляд.

— Что это такое?

— Именно то, чем кажется, — резко ответила Бронвин. — Посмотри на платформу. Там три небольших паза. Когда потомок Самулара вставляет в них кольца, башня вырастает до огромных размеров.

Даг с новым интересом посмотрел на башню. Это было то, что нужно, именно то, что ему нужно! С помощью этой штуки он быстро может справиться со штурмом и получить новую крепость для Жентарима. Если артефакт работал именно так, как заявляла Бронвин.

Он протянул ей башню обратно.

— Покажи мне.

Похоже, идея ей не понравилась.

— Лучше дождаться утра и вынести башню на открытую местность. Я видела, как она растёт. Она может не поместиться во двор.

В этом Даг сомневался. Судя по отношению длины и ширины основания игрушки к её высоте, скорее всего она поместится во двор замка без особых проблем.

— Какой высоты она достигает?

— Такой, какая потребуется, — неохотно ответила Бронвин. — Артефакт, похоже, чувствует необходимость и намерения человека, который использует его. Я думаю, что он приспособится к крепостной стене, которую должен помочь взять штурмом.

— Что ж, тогда никакой проблемы нет, не так ли? И не будет, поскольку в Терновом Оплоте стены не по сто футов.

Бронвин постаралась скрыть свой испуг, но Даг его заметил.

— Как хочешь, — сказала она и протянула ему ещё два кольца, таких же, как кольцо у него в руке.

Слишком легко, подумал Даг. Он покачал головой.

— Лучше ты это сделай.

Бронвин глубоко вздохнула и сжала в кулаке все три кольца.

— Отойди в сторонку, Кара, — предупредила она девочку. — Я хочу, чтобы ты отошла к самой дальней стене. Просто на всякий случай.

К удивлению Дага, девочка не стала сопротивляться. Но хоть она и смотрела издалека, в карих глазах не было привычного любопытства. На самом деле, её выражение было непривычно замкнутым.

— Не делай этого! — выкрикнул паладин. Юноша отчаянно боролся с солдатами, которые держали его. — Лучше погибнуть, чем отдать такую силу в руки зла!

Даг Зорет поднял бровь и бросил искоса взгляд на Бронвин.

— А он, значит, из особо ревностных?

— Ты даже не представляешь, — процедила она сквозь стиснутые зубы.

Бросив на рыцаря злой взгляд, она поставила крохотную башню на землю. Она сунула кольца в пазы, по одному за раз, а затем вскочила на ноги и бросилась к Каре.

Даг инстинктивно последовал её примеру. За спиной он услышал скрежет тяжёлого предмета, быстро волочащегося по утрамбованной почве, и стонущий треск расширяющегося дерева. Он бросил взгляд через плечо и побежал быстрее. Размеры башни и скорость, с которой она росла, изумляли. Потрясающе!

За несколько секунд башня достигла полной величины. Она стояла среди них как сверкающий маяк, показывающий Дагу дорогу к желанному будущему.

Никто не шевельнулся, никто не произнёс ни слова. Все потрясённо глядели на осадную башню.

Неожиданно тишину разбил звук ломающегося дерева. Дверь в боку осадной башни слетела с петель, осыпав землю дождём щепок, когда поддался державший её на месте засов.

Из башни вылетела свирепая рыжебородая дварфийка, с разгона бросившаяся в атаку. Ярко-рыжие локоны развевались у неё за спиной, придавая ей облик разъярённой медузы. Хоть Даг и застыл на месте от неожиданности, он вспомнил эту женщину. Его налёт оборвал её свадебный пир и оставил её мужа лежать мёртвым из-за многочисленных ран. Увидев, как яростно приближается женщина, Даг подумал, что вполне мог оказать тому дварфу услугу, когда убил его.

Потом потрясение прошло, а ему на смену явилась злость. Это чувство затопило его растерянный разум. Гром примерно пятидесяти пар дварфийских сапог, рёв и крики яростных нападающих, удары топора по мечу, запах крови и уже погибших тел, и острый, медный привкус страха.

Даг резко развернулся и выхватил меч из ножен ближайшего к нему солдата. Он не обращал внимания на разразившуюся вокруг битву, разыскивая взглядом подарок, который так любезно преподнесла ему сестра.

Найти паладина было несложно. Его светлые волосы отражали слабый свет умирающего дня, а его молодой, сильный баритон распевал гимн Тира. Даг стиснул зубы. Он знал этот гимн и мог бы петь вместе с Алгориндом, если бы пожелал.

Но он пожелал вырезать эту песню из горла рыцаря.

* * * * *

Никогда Алгоринд не видел подобных метаморфоз на лице смертного. Когда жрец Цирика посмотрел на рыцаря, сами жизнь, тепло и человечность покинули его лицо.

Даг Зорет поднял меч и медленно прижал его ко лбу в салюте, не отрывая взгляда от глаз Алгоринда. Серебряный клинок потемнел и начал сиять. Фиолетовый огонь заплясал по краям лезвия, бросая зловещие тени на острые линии и впадины лица последователя Цирика.

— Ты клялся сражаться со злом, мальчик, — сказал Даг Зорет голосом, который был похож не на голос единственного смертного, а на хор гневных сущностей. Голос легко перекрыл шум битвы и достиг Алгоринда как жадная, незримая рука. — Сейчас ты осознаешь, насколько наивны были твои устремления.

От силы этого зла, этой ненависти, у паладина от лица оттекла кровь, но он поднял меч, повторяя салют Дага Зорета, и бросился вперёд, чтобы встретить атаку жреца.

Чёрное и фиолетовое пламя метнулось вперёд. Алгоринд парировал, высек искры. Он стал наступать, не отрывая глаз от этого нечеловечески злого лица, нанося мечом рубящие и колющие удары, играясь с клинком жреца и заставляя его обороняться. Выбора у него особого не было. Нечистый огонь придавал оружию жреца невероятную скорость и силу, сполна возмещая различие в их физической форме и умении. Алгоринд сражался с более умелыми врагами, но никогда не встречался с настолько опасным противником.

Эта победа, если ему суждено победить, будет принадлежать не самому юноше, а Тиру.

* * * * *

Бронвин прикрыла глаза Кары от вспышки фиолетового огня и ужасающей ярости бушующего всего в нескольких футах поединка, и — самое страшное — от воплощённого зла на лице Дага Зорета. Она подхватила Кару на руки и начала подниматься.

— Нам надо уходить, — прошептала она.

Девочка вывернулась из её объятий.

— Я его не оставлю, — настаивала она. — Я не могу! Это моё право — увидеть, что случится!

Бронвин вспомнила собственное отчаяние во время осады Оплота и поняла, что не может лишить этого Кару. Впрочем, уйти они тоже не смогли бы, даже если бы захотели. Их прижали ко внутренней стене, а на пути к бегству бушевало сражение.

Чистый баритон раздался среди звуков битвы, сначала негромко, а потом набрал силу и глубину. Хотя Бронвин не видела лица паладина, она была уверена, что на нём виднеется привычное выражение абсолютной веры, и у неё были причины считать, что справиться с Алгориндом будет нелегко. Алгоринд пел, пока сражался, призывая Тира с истовой верой в то, что злу недолго осталось торжествовать.

Медленно, поначалу незаметно, стал меркнуть свет, окружавший клинок Дага Зорета. Огонь Цирика гас перед властью Тира. Фиолетовый свет начал мерцать, а потом исчез. Через несколько мгновений в руках жреца оказался самый обычный меч.

Тремя ловкими движениями Алгоринд обезоружил Дага Зорета. Ещё один удар швырнул жреца на землю. Кара закричала, когда её отец рухнул, а и без того чёрные одеяния его веры потемнели от крови.

— Он убивает его! Не позволяй ему убить моего отца!

Бронвин отреагировала на боль в голосе девочки. Арфистка бросилась вперёд и прыгнула на спину рыцарю. Она запустила руку в его вьющиеся светлые волосы. Одним быстрым движением она выхватила нож и приставила его к горлу рыцаря.

На мгновение Бронвин испытала соблазн резко и сильно потянуть кинжал на себя. Она могла наконец прекратить всё это прямо сейчас, но в ней слишком много осталось от отца, чтобы пойти на такой бесчестный поступок. Она напала на паладина сзади в тот миг, когда он полностью отдался гимну, а его душа изгоняла зло. Несмотря на всё, что сделал Алгоринд, она не хотела его убивать. Но и убить отца Кары на глазах у девочки Бронвин тоже не собиралась ему позволять.

— Брэн, — сказала она, назвав брата старым именем. — Насколько сильно ты ранен? Стоять сможешь? Ты меня слышишь?

Жрец пошевелился, сморщился и прижал руку к боку. Он прошептал исцеляющую молитву, и на его бледное лицо вернулась часть прошлого цвета. Используя меч как трость, он поднялся на ноги. Его взгляд упал на Бронвин и её пленного, и губы Дага искривились в холодной злой улыбке.

— Хорошая работа, Бронвин, — сказал он. — Держи его, и я это закончу.

— Нет.

Даг казался озадаченным и крайне разозлённым.

— Нет?

— Если я отпущу, он убьёт тебя. Если ты попытаешься убить его, я его отпущу. Тебе нужно уходить. Немедленно.

На лице Дага отразилось понимание.

— Так вот в какую игру ты играешь. Ты сделала одну ошибку — ошибку, которая может оказаться фатальной, — сказал он холодным голосом. — Зачем было отпускать меня, зачем спасать мою жизнь, если ты знаешь, что однажды можешь об этом пожалеть?

— Я рискну, — она чуть-чуть отодвинула нож от горла Алгоринда — достаточно, чтобы намекнуть на угрозу. — Просто уходи.

— Очень хорошо.

Он быстро окинул крепость взглядом, в последний раз глядя на то, что потерял, а потом посмотрел на маленькую девочку.

— Пойдём, Кара.

Бронвин закрыла глаза, плотно сжав на миг веки, пытаясь заглушить неожиданную жгучую боль. Этого хочет Кара, сказала она себе. Девочке место с семьёй, с отцом.

— Нет, — ответил ребёнок, чётко и ясно.

Даг Зорет был потрясён.

— О чём ты?

— Я хочу остаться с Бронвин, — заявила Кара.

— Но я хочу, чтобы ты была со мной!

Улыбка девочки была грустной и не по годам мудрой.

— Да, отец. Ты часто это говорил.

Воцарилось молчание между ними двумя, и в нём Бронвин — так же отчётливо, как шум битвы вокруг — слышала нарушенные обещания.

Даг казался потрясённым, но сумел выдавить улыбку.

— Что за странный конец, — сказал он глухим голосом. — После всего этого я похож на Хронульфа сильнее, чем считал возможным.

— Никогда, — ответил Алгоринд, рискуя собственным голосом, чтобы произнести то, что считал правдой.

Жрец бросил на него взгляд чистой ненависти.

— Ты ничего не знаешь. Мне знакомы такие как ты — в твоём разуме нет ничего, кроме Тира. Поэтому тебе легко будет запомнить: я найду и убью тебя как можно более мучительным способом.

Даг Зорет сделал глубокий вдох и произнёс слова заклинания. Он поднял одну руку, застывшую в незаконченном жесте, и посмотрел на дочь.

— До свидания, Кара, — мягко сказал Даг. — Скоро мы снова встретимся.

Его глаза искали Бронвин, и на этот раз взгляд был жесток.

— И с тобой тоже.

И затем он исчез, оставив за собой только небольшое облачко фиолетового дыма.

Бронвин поймала взгляд Кары, указала головой на сражающихся дварфов, и одними губами произнесла: «Беги!»

Потом она убрала нож от горла Алгоринда и отпрыгнула на шаг. Не отпуская его волос, она изо всех сил пнула его под коленку. Его нога подогнулась. Одновременно она с силой дёрнула его назад. Паладин упал на спину и болезненно приземлился скрюченной грудой. Бронвин сдержала желание пнуть лежащего и со всех ног бросилась за Карой.

У небольшого отряда дварфов, похоже, закончились противники и они спорили между собой.

Кара бросилась прямо к ним.

— Хорошая девочка, — выдохнула Бронвин, мчась следом.

Дварфы подняли взгляды на Кару и расступились, чтобы пропустить сначала её, а потом Бронвин. Бронвин оглянулась и увидела, что они сомкнули ряды, собравшись в стену дварфийской решимости перед паладином.

Алгоринд снова рьяно гнался за своей целью.

Бронвин застонала.

— Остановите его! — закричала она.

Она подхватила Кару и забросила девочку себе на плечо. Перед ними была открытая дверь. Часовня. Бронвин вспомнила лестницу, которая вела из задней части часовни к башням. Она бросилась внутрь низкого здания.

Открывшийся глазам вид заставил её застыть на полушаге. Над алтарём висел огромный чёрный череп, за которым пылало жуткое фиолетовое солнце. Манифестация излучала злобу, окатившую её истощающей, как прикосновение лича, волной зла и ненависти.

Алгоринд, звякая доспехами, влетел внутрь следом за ней, едва замечая повисшего на его ноге дварфа. Он остановился, как и Бронвин, и поднял взгляд на нечистое пламя. Но на лице рыцаря не было страха, а в глазах виднелась спокойная уверенность. На мгновение Бронвин позавидовала простой красоте его веры.

Он снова начал петь — тот самый гимн, что изгнал фиолетовый огонь с меча Дага Зорета. Такова была сила его молитвы, что дварф — разжавший хватку и теперь раз за разом пытавшийся огреть паладина боевым молотом — даже не смог подобраться близко. После нескольких секунд этого занятия дварф пожал плечами и ушёл в поисках кого-то, кого действительно можно будет ударить.

Манифестацию Цирика изгнать было намного сложнее, чем чары на мече, и она сопротивлялась молитвам Алгринда, издавая ужасный треск и шипение. Лучи тёмного солнца почти что плясали от ярости.

Бронвин не стала задерживаться, чтобы увидеть итог. Она опустила Кару и взяла её за руку. Они обошли часовню по периметру, прижимаясь к стенам и держась как можно дальше от злобного, жестокого огня в середине комнаты. Один раз их осыпало дождём фиолетовых искр. Юбка Кары задымилась. Бронвин упала на колени и сбила крошечные огоньки руками. К её облегчению, девочку не обожгло — розовый шёлк пятнало лишь несколько пустых дыр с коричневыми краями.

К её изумлению, из-за этой потери у девочки задрожали губы. И это после всего, что Каре пришлось вынести!

— Я куплю тебе другое платье, — сказала Бронвин, бегом потянув её за собой.

Огонь угасал, и Алгоринд скоро сможет броситься за ними. Они пронеслись по вьющимся каменным ступеням на галерею, окружавшую крепостную стену. Путь был свободен, поскольку все солдаты Жентарима выбежали во двор, чтобы встретить дварфов.

Они помчались к башне главных врат, надеясь добраться до лошадей. Дварфы закрыли и заперли на засов дверь. За воротами было всего лишь две лошади. Если они доберутся до них, то смогут сбежать от паладина.

Но быстрые шаги приближались, и на плечо Бронвин упала тяжёлая рука. Она ударила назад локтём, разворачиваясь. Согнув пальцы, она попыталась попасть в глаза.

Паладин был быстр и увернулся от её выпада. Её рука ударила его в висок, и Бронвин сменила тактику — развела пальцы, как когти, и хлестнула его по лицу.

Алгоринд этого не ожидал и на мгновение отшатнулся. Бронвин отчаянно огляделась вокруг в поисках пути к бегству.

Единственным вариантом было прыгать вниз. Крыши небольших строений были прочными и под острым углом наклонялись вниз. Это было лучшее, что она могла предпринять.

— Прыгай, — сказала она Каре и бросилась на крышу, даже не сомневаясь, что девочка последует за ней.

Они съехали на спинах по низкому карнизу и спрыгнули во двор. Бронвин побежала к лестнице у ворот, потащив за собой Кару. Она бросила взгляд через плечо и замерла на месте.

Молодой дварф с решительным выражением лица заступил дорогу Алгоринду, подняв топор. Паладин даже не задержался. Он разрубил дварфа быстрым, страшным ударом и побежал дальше.

Бронвин плотно закрыла глаза, чтобы справиться с волной боли и нерешительности. Она не могла оставить дварфов разбираться с этим мужчиной. Он был слишком умелым, слишком решительным. Дварфы были не менее упрямы, и они не сдадутся, пока Алгоринд не умрёт.

Её озарило. Она резко повернула, зигзагами бросившись через двор к осадной башне. По пути она стукнула Эбенайзера по голове. Он покосился на неё и получил глухой удар посохом от человека, с которым сражался.

— Закрой за нами дверь! — крикнула она и затащила Кару внутрь Погибели Фенриса.

Бронвин оглядела осадную башню. Внутри было просторно и хватало оружия: груды копий, мечей, полные бочки стрел. Но всё это, по крайней мере в её руках, всё равно не позволит помешать целеустремлённому паладину выполнить свою миссию.

Она подняла взгляд на паутину мостков, ведущих на второй этаж и дальше. Она поставила Кару на ящик.

— Лазать умеешь?

— Как белка, — угрюмо ответила девочка. Она подобрала испорченную юбку и принялась доказывать правдивость своего заявления.

За ней полезла Бронвин, подтягиваясь от одной доски к другой. Она с абсолютной уверенностью ощутила момент, когда они оказались в башне не одни.

— Быстрее, — поторопила она Кару. — Он всё ещё гонится.

Девочка полезла вверх с проворством, которое Бронвин повторила лишь голой силой воли. Их преследовал Алгоринд, медленно нагоняя.

Но они были почти на вершине. Почти оторвались. Бронвин нажала плечом на люк.

Ничего.

Она попробовала снова, швырнув себя на дверь и чуть не потеряв равновесие.

— Заперта, — отчаянно сказала она.

Но Кара не слушала. Девочка пристально уставилась на деревянный люк с другой стороны от петель. Дерево начало дымиться, потом загорелось.

— Попробуй ещё раз, — предложила она слабым от необходимых для поддержания заклинания усилий голосом.

Но Бронвин не могла подойти достаточно близко, чтобы самой не загореться. Она отступила на фут-другой и крепко схватилась за одну из балок. Она опустила ноги и принялась раскачиваться, повиснув над быстро приближавшимся паладином. Собрав всю свою силу, она с размаха подбросила обе ноги высоко над головой и ударила в горящий люк.

Люк распахнулся. Кара сразу же оборвала чары, и огонь исчез. Переставляя руки, Бронвин вернулась и подсадила девочку наверх, потом выбралась сама.

Она громко поставила выбитый люк на место и огляделась вокруг, пытаясь найти что-то, чтобы заклинить его. Кара подхватила снаряд для баллисты, покачнувшись под его весом. Вдвоём они просунули его в петли для засова.

Люк вздрогнул, когда через него попытался пробиться паладин. Бронвин сомневалась, что обуглившиеся доски продержатся долго. Она вытащила из пазов три кольца и надела себе на пальцы.

— Пойдём! — сказала она и бегом стала спускаться по пандусу.

Башня быстро уменьшалась, и навстречу быстро приближалась земля. Сжимались поперечные балки на пандусе, служившие опорами для ног. Бронвин ошиблась и споткнулась об одну из балок.

Она рухнула вперёд, переворачиваясь в воздухе. Падение оказалось милосердно коротким; удар был уже не таким милосердным. Бронвин ударилась о землю, перекатилась и с лязгом металла остановилась. Когда в глазах прояснилось, она поняла, что смотрит в неподвижные глаза убитого солдата Жентарима. Закрывавшие его грудь латы были пробиты дварфийской секирой.

Бронвин вздрогнула и отползла в сторону. Сильные руки схватили её, поставили на ноги и держали, пока мир не перестал вращаться.

Её взгляд сфокусировался на широко ухмылявшемся лице Эбенайзера.

— Это ты здорово придумала, — сказал он, кивнув на стоявшую во дворе крохотную осадную башню. — Хотя я не завидую этому человеку, которого так уменьшило. По сравнению с этим, магические путешествия — как массаж стоп, вот что я скажу.

Она потянулась, чтобы потрепать дварфа по голове, потом передумала и просто рухнула в его объятия. Он обхватил её покрепче, сдавил с нежной силой, а потом отпустил.

Эбенайзер прочистил горло и отступил, демонстративно не глядя на Бронвин. Кара с Погибелью Фенриса в руках подошла и стала с ним рядом. Она оторвала полосу от своего испорченного платья и плотно обвязала ей башню, чтобы удержать люк на месте.

Дварф кивнул на башню.

— И что ты намереваешься делать с ним теперь, закрыв в коробке и обернув в подарочную упаковку?

Бронвин пока об этом не подумала, но ответ сразу же пришёл ей на ум.

— Я собираюсь отдать башню Хелбену Арансану. Втайне. В Башне Чёрного Посоха она будет в безопасности, особенно если никто не будет об этом знать.

— Думаешь, ему можно доверять?

— На этот счёт — да, — коротко ответила она. — Хелбен Арансан кто угодно, но только не жаждущий войны завоеватель. И он не особенно благосклонен к тем, кто подходит под это описание. Он сохранит башню.

— Ну что ж, прекрасно, — дварф мечтательно посмотрел на осадную башню. — Только дай я сначала хорошенько её встряхну. Или хотя бы сброшу с высоты.

Бронвин поморщилась, обнаружив, что идея дварфа пришлась ей по душе.

— Алгоринд побеждён. Я не могу его убить.

Эбенайзер вздохнул.

— Наверное. Пускай волшебник с ним разбирается.

— Хелбен — последняя из забот Алгоринда, — с неожиданной уверенностью сказала Бронвин. Она вспомнила выражение глаз паладина, когда тот говорил о цене неудачи. С этим она ничего не могла поделать. Он сам выбрал такую жизнь и должен был за это расплачиваться.

Подошла Тарламера, впервые на памяти Бронвин казавшаяся почти счастливой.

— Милое местечко. Хочешь вернуть его паладинам?

Ответ, пришедший в голову Бронвин, удивил ей, но она поняла, что это правильно.

— Нет. Я собираюсь оставить крепость себе. Терновый Оплот не принадлежит ордену. По закону он принадлежит моей семье. Мне и Каре.

— Хорошая крепость важна для любого клана, — согласилась Тарламера. — Но как ты собираешься её удержать?

Бронвин повернулась к рыжебородой женщине.

— Я надеялась, что вы заинтересуетесь. Тоннели надо очистить и оборонять. Ваш народ может использовать эту крепость как базу, пока вы не справитесь с тоннелями. А потом вы сможете занять и тоннели, и крепость. Это хорошее место для торговли, — добавила она. — Уверена, что дварфы из Мирабара и ещё дальше с севера с радостью придут торговать сюда, а не в город.

— Была я в городе, — согласилась дварфийка. — Не вижу причин туда возвращаться.

— Уверена, остальные тоже так считают. Подумайте об этом — хорошая крепость и оживлённая торговля помогут вам возродить свой клан.

— Дварфы не держат человеческих крепостей, — усмехнулась Тарламера, но при этом она казалась весьма заинтересованной. Она нахмурилась и отошла. — Я подумаю об этом, — бросила она через плечо.

— Она согласна, — перевёл Эбенайзер. — И благодарит тебя за предложение.

Бронвин засмеялась от грубоватой признательности в голосе друга. Он вернул себе семью. Теперь, когда у неё была собственная семья — она и Кара — теперь Бронвин понимала настоящую важность семьи.

— Ах, — поддразнивая, ответила она. — Так вот что она сказала. Я могла бы догадаться, но семейные дела бывают… запутанными.

— Это точно, — согласился он. Он наклонил голову к плечу и посмотрел на темнеющее небо. Загорелось несколько звёзд, и единственным звуком за стенами был далёкий рокот моря.

— Уже поздно. Давай-ка разыщем койки, раз утром нам предстоит отправиться в дорогу.

Она недоумённо посмотрела на него.

— Ты не останешься?

— Как всегда. Ненадолго, разве что. Раз уж клан нашёл новый дом, а я поближе познакомился с роднёй, то мне незачем задерживаться. Но если ты не возражаешь, я побуду с тобой какое-то время, раз уж ты вечно в пути и постоянно находишь какие-то неприятности, позволяющие не умереть от скуки. Может, добуду себе одну из этих арфистских брошек, раз уж я обзавёлся привычкой лезть в чужие дела.

На лице Бронвин медленно расцвела улыбка.

— К слову о неприятностях, кольцо по-прежнему у меня, знаешь ли.

— Этого хватит, — согласился дварф.