Террорист номер один

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни

3 сентября 1984 года

— Ас-саламу алейка, Муджтахид[63]. С виду ты помолодел лет на двадцать.

Уже две недели духовный лидер правоверных, (ведь только шииты являются настоящими правоверными) вставая на намаз молил Аллаха об этой встрече. Он и правда чувствовал себя помолодевшим, недуги временно отступили и даже зрение значительно улучшилось, но взамен за этот Дар в его душе поселилось что-то непонятное. Какое-то острое чувство личной ответственности за всё происходящее, и он очень боялся ошибиться.

— Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух, Расуль[64] Махди. Очень рад тебя видеть. Я и правда чувствую себя отлично, для своих лет, ма-шаа-ллах.

— Ин-шаа-ллах! Давай сразу по делу, старик. Зачем ты меня звал?

— Тагут[65] Хуссейн запросил мира, Махди.

Асхам усмехнулся.

— Быстро же он спёкся, мы ещё и воевать то по-настоящему не начали. Ты хочешь этого мира, старик?

— В этой войне правоверные убивают правоверных. Я хочу услышать Волю Аллаха, Азза ва-Джалль.

— Я ведь тебе уже говорил, что ты слишком заботишься о своей святости. Правоверные убивают правоверных уже почти полторы тысячи лет, во славу Аллаху, Азза ва-Джалль. — Асхам снова усмехнулся. — Все они стали шахидами и попали в Рай, а ведь вполне могли стать преступниками и негодяями. И скорее всего, именно ими бы и стали. Сам понимаешь, контингент это довольно специфический. На Аллаха надейся, но верблюда привязывай. Собственная воля тебе на то и дана, чтобы не беспокоить по пустякам Аллаха, Азза ва-Джалль. На тебя, Халиф, вероломно напали подлые муртады[66], ты в полном праве их сурово покарать. Даже не так. Ты обязан их покарать. Хотя бы попытаться это сделать. Разве дела твои так плохи, что ты усомнился в победе?

— Ты ведь знаешь, что американцы угрожают нам своим вмешательством на стороне Хуссейна. Они вполне могут устроить здесь радиоактивную пустыню…

— Знаю. Знаю и что они тебе предлагают за этот мир. Торговлю с шайтаном, если обойтись без лишних словоблудий. Тебе сейчас кажется, что это очень выгодная торговля, но это не так. Они дождутся, когда твои воины станут торгашами и негодяями, а потом обязательно тебя обманут и всё отберут. Сомневаешься в этом?

— В том, что попытаются — не сомневаюсь. Сомневаюсь, что у них это получится.

— Индейцы в Америке тоже в этом сомневались, а вьетнамцы нет. В итоге каждый получил своё. США ещё очень повезло, что у них нет сухопутной границы с Вьетнамом, иначе Хо Ши Мин бы уже давно сидел в Белом доме. Не так уж и страшен в бою этот шайтан, старик, но он смертельно опасен в мире.

— Вьетнаму помогали русские.

— А тебе помогаю я.

— Ты помог неверным уничтожить Пакистан.

— Пакистан был позором мусульманского мира, американской колонией. Ещё большим позором является Саудовская Аравия и я помогу тебе её уничтожить. А про Пакистан забудь. Был он когда-то Индией и снова ей стал. Уверяю тебя — при Ганди правоверные будут жить ничуть не хуже, чем при мунафике[67] Зия-уль-Хаке.

Уничтожить Саудовскую Аравию… Именно об этом всегда мечтал Аятолла Хомейни, об этом он каждый день молил Аллаха. Забрать у этих диких кочевников Мекку и Медину… Это стоит уступки Белуджистана русским и согласием на их условия продажи нефти. Конечно, продавать нефть за рубли, по началу, будет не выгодно, но это только по началу. Очень скоро всему миру понадобятся рубли, а их к тому времени накопится не мало. А Индия, что в этих раскладах Индия? С ней можно будет разобраться когда-нибудь потом, когда мусульмане станут единым народом. Стоит признать, что Пакистан был настоящим гадюшником, хоть и назывался землёй чистых[68]. Бесы любят красивые названия. Любили. Нет больше Пакистана. И плевать на них.

— Американцы завезли на свою базу в Дахране ядерные боеприпасы.

— Я знаю, старик. Не беспокойся об этом. Как завезли, так и увезут. Я оставляю тебе видеокассету, нужно чтобы её послезавтра увидел весь мир. Оставь свои сомнения, и делай что должен — добивай дурака Хуссейна и уповай на Аллаха, Азза ва-Джалль.

— Джазака-Ллаху хайран[69], Расуль Махди. Прости мне моё малодушие.

— Прощаю. До встречи в Багдаде, Халиф правоверных!

Попрощаться Хомейни не успел. Асхам истаял в воздухе, а на полу под киблой лежала видеокассета.