The Left Words (ЛП)

========== Глава 1: Пролог ==========

Маленькому Гарри Поттеру четыре года.

Недавно он заметил, что закорючки вокруг его левого запястья это на самом деле буквы! Он даже узнает одну или две из них. В этих двух словах много «а».

И теперь, когда он знает, что это слова, он может попросить кого-нибудь прочитать их ему! Может быть, тогда он узнает, почему у него на руке что-то написано.

Он решает спросить об этом тётю Петунию.

Она смотрит на него как на грязь, бьёт по щеке, швыряет в чулан и кричит: «Держи свои причудливые штучки подальше от нас, хороших, нормальных людей!»

***

Маленький Гарри Поттер уже не такой маленький. Ему уже шесть, и он ходит в школу! Это уже практически взрослый!

Он учится читать сам и изучает буквы на своем запястье. Буквы складываются в Авада Кедавра. Он не знает, что означают эти слова. Но при этом он не решается никого спрашивать. Это наверняка закончится так же, как когда он получает более высокие оценки, чем Дадли.

Его всегда наказывают, когда он чем-то выделяется и отличается от других.

***

Гарри Поттеру восемь лет, и он сыт по горло жизнью.

Это классное выражение, которое он вычитал в словаре. Он пытался найти эту Аваду или Кедавру, но эти слова не нашлись в книге.

Он проводит много времени в библиотеке, ища подсказки о том, что означают эти слова или почему они вообще у него есть. Библиотека потрясающая. Дадли сюда не заходит, библиотекарша — милая дама, которая иногда даёт ему апельсин или яблоко, а книг так много, что он может прятаться там весь день, не испытывая скуку. К сожалению, он так и не нашёл разгадку тайны слов на своём запястье.

Он с трепетом смотрит на скрытые слова на запястье. Он делает это очень часто в последние несколько лет, по какой-то странной причине очарованный ими. В основном это началось, когда он узнал, что загогулины — это буквы, образующие настоящие слова. Они как будто его и только его. Он находит утешение в том, что принадлежит только ему.

Со вздохом, Гарри закрывает последнюю книгу. Он действительно должен вернуться домой.

Было бы неправильно получить наказание за то, что ужин был готов позже, чем обычно.

***

Гарри Поттеру десять.

Он до сих пор не понял, почему у него есть слова и что они означают.

Повязка, которую он носит на запястье, грязная и вонючая. Может быть, тётя Петуния подарит ему новую. Он не осмеливается спросить; в прошлый раз после своих вопросов он провёл неделю в чулане.

Но всё нормально! Чулан утешительно маленький, знакомый и безопасный.

В чулане нет хлопот, кулаков, ремней и криков.

Гарри действительно любит находиться в чулане.

***

В возрасте одиннадцати лет Гарри Поттер получает адресованное ему письмо. Ему! Он не может в это поверить! Кто напишет уроду?

Он полагает, что это, должно быть, была какая-то ошибка. Взяв остальные письма, он идёт к дяде Вернону и рассказывает о своих сомнениях.

Дядя Вернон недоволен. Он кричит Гарри, чтобы тот держал свою ненормальность при себе. Затем он берет клюку Дадли.

Когда Гарри возвращается в чулан, у него всё болит. Но у него есть письмо. Видимо, оно действительно для него!

Этот факт почти так же невероятен, как и содержание этого письма.

Комментарий к Глава 1: Пролог

бета: бечено

========== Глава 2, часть 1 ==========

После того, как Гарри пишет письмо профессору МакГонагалл, он получает инструкции о том, как добраться до Дырявого Котла, и том, что кто-то приедет забрать его в субботу.

И вот теперь Гарри ждет снаружи. Он улизнул до того, как его родственники проснулись, потому что, к счастью, его чулан и входная дверь были открыты! Тётя Петуния, должно быть, забыла запереть их. Вероятно, его накажут за это, но ему всё равно. Магия! Колдовство! Волшебство!

Может быть, он больше не будет уродом.

Его поднимает на руках высокий мужчина. Реально высокий! Он не менее двух метров в высоту и одного метра в ширину!

Увидев Гарри, он начал плакать и говорить о том, как сильно Гарри вырос и как давно он его не видел, как сильно он похож на его родителей — взгляд отца и глаза матери.

Гарри его совсем не слушает. Он слишком занят паникой из-за такого огромного человека, возвышающегося над ним, и мыслями о том, что удар от него будет больнее, чем пинок от дяди Вернона и что он такой громкий, что разбудит тётю Петунию, которая спит очень чутко и которая будет крайне недовольна после пробуждения.

Смотрят ли на них соседи?

***

Наконец здоровяк — зови меня Хагрид — успокаивается, и они уезжают на мотоцикле, настолько небезопасном, что Гарри приходится бороться с тошнотой от одного взгляда на него. Сама поездка оказывается ненамного лучше.

Когда они подъезжают к маленькому пабу под названием «Дырявый котел», Хагрид останавливает мотоцикл. Гарри вылезает как можно быстрее, хватая ртом воздух, как будто весь день убегал от Дадли и его банды.

Он даже не любит машины, хотя только несколько раз ездил на них, но мотоцикл в тысячу раз хуже. Он надеется, что дорога домой пройдёт лучше.

Они входят в паб. Вид такого количества людей заставляет Гарри снова захотеть уйти. Он пытается стать как можно меньше и надеется, что люди вокруг его не заметят.

Конечно, это не срабатывает. Один из них произносит его имя, все смотрят на него и обступают со всех сторон, его мысли мечутся так тесно-так многолюдно-страшно-кто-из-них-причинит-мне-боль-первым-надо бежать!

Когда он покидает успокаивающую тьму беспамятства, к счастью, все эти люди уже не обступают его. Но они по-прежнему смотрят на него, как стервятники, он чувствует на себе их взгляды, он чувствует, как они следят за каждым его вздохом, он может…

К счастью, Хагрид вытаскивает его наружу, где с гордостью заявляет, что самому Хагриду запрещено колдовать. Затем он продолжает говорить и рассказывает Гарри, что в этом мире уродом его делает не надпись на левом запястье, а незаметный шрам на лбу.

***

Гоблины — неприятный народ. Они смотрят на Гарри с таким же пренебрежением, как тётя Петуния и дядя Вернон. Увидев их, Гарри замыкается в себя, пытается стать незаметным, прячется за Хагридом. Но потом он думает о том, что он совсем не знает Хагрида, который даже не сможет колдовать в том случае, если бы вообще захотел защитить его от этих злобных маленьких людей, и ещё больше сжимается.

Он чувствует взгляд на своей спине, но не может повернуться, чтобы встретиться с ним, потому что он стоит посреди комнаты и не может добраться до стены, и как его спина будет защищена, если он сможет добраться до стены, и —

Гоблин ведёт их к небольшой тележке. Последовавшая затем поездка похожа на самые опасные американские горки в мире. В конце Гарри тошнит, но Хагрид выглядит ещё хуже.

Он не понимает, почему Дадли на самом деле нравятся американские горки.

***

Хагрид оставляет Гарри одного сразу после их поездки в банк. Гарри не совсем уверен, нравится ему этот факт или нет. С одной стороны, Хагрид знает, где купить то, что ему нужно для школьных занятий. С другой стороны, Хагрид — незнакомец, и Гарри предпочел бы быть один. Он решает, что Хагрид привлекает слишком много внимания — в конце концов, он намного крупнее всех людей, которых он встречал до сих пор, так что это хорошо, что тот ушел.

Осторожно, максимально держась стен и углов, Гарри крадётся по переулку. Он зорко следит за всеми ведьмами и волшебниками вокруг него, чтобы, возможно, убежать, прежде чем они причинят ему вред.

Магазин, в котором продаются мантии — это ужас. Швея болтает с ним. Другой покупатель, маленький мальчик, относится к нему с пренебрежением, а его родители смотрят на Гарри свысока.

Он счастлив, когда может наконец уйти.

После этого он покупает сундук. Он молча осматривает разные модели и находит ту, которую можно уменьшить без произнесения заклинания. Одно касание палочкой, и этот сундук будет размером со спичечный коробок! Он выбирает непритязательный коричневый, только из дерева, без кожи, шёлка или каких-то причудливых украшений, которые есть у других моделей. Этот вариант стоит меньше и выглядит лучше. Продавец замечает его шрам и смотрит на него жадными глазами.

Гарри снова счастлив покинуть лавку.

Его следующая остановка — книжный магазин. Он берёт нужные ему школьные учебники, затем слышит, как девочка его возраста спрашивает консультанта, что тот рекомендует для «маглорождённого», что бы это ни значило. Названия, которые он произносит, звучат как книги, которые могут понадобиться Гарри. Среди названных книг есть «Введение в Волшебный Мир» и «Что должны знать молодые ведьмы и волшебники» и многие другие. Он осторожно следует за кудрявой девочкой и покупает те же книги, что и она. Этот владелец магазина не замечает его шрама.

Гарри вздыхает с облегчением.

Затем он находит магазин палочек. Сумасшедший старик представляется и точно знает, кто такой Гарри. Гарри всё время покупки в напряжении. С каждой испробованной палочкой старик всё больше и больше возбуждается, а Гарри всё больше и больше паникует. Что, если он всё-таки не волшебник? Что, если всё это было ошибкой? Что, если его сегодня накажут, если он не сможет найти подходящую палочку?

Наконец, он находит свою палочку. Тёплое чувство принятия и дома почти сразу исчезает.

Пугающе, но здорово.

Теперь не хватает только набора для зелий. Гарри бродит по улицам. Внезапно становится меньше людей, меньше шума, меньше взглядов. Он спешит по этому переулку, радуясь, что сбежал от них.

Здесь он пробует зайти в аптеку. Продавец, полная женщина с бородавкой величиной с горошину на носу, с сомнением изучает его. Гарри привык иметь дело с сомнительными и подозрительными, осторожными и растерянными взглядами. Он не может справиться с жадностью и презрением, ненавистью и отвращением. Собрав всё своё мужество, он просит набор зелий для первого года обучения в Хогвартсе.

Ведьма хохочет.

— Ты пришёл сюда за набором для зелий для первого курса?

— Я не… мне не следовало делать этого? — спрашивает Гарри, широко распахивая глаза.

— Эх, грязнокровка в Лютом Переулке! — она хихикает, но начинает готовить набор для зелий.

Воодушевлённый её пренебрежительным отношением — не смотрит, не тыкает, не прикасается, поворачивается к нему спиной — Гарри спрашивает: «Что такое грязнокровка?»

— Ничего не знаешь, да? — ведьма снова обращает на него внимание. Она выглядит удивлённой, но не так, чтобы Гарри почувствовал себя идиотом или никчёмным уродом — У грязнокровок нет волшебных родителей.

— У меня они есть, — вспоминает Гарри — Но я их не знаю.

— Хм? — теперь ведьма заинтересована. Она быстро упаковывает комплект и все свое внимание обращает на Гарри — Кто они?

— Я не знаю. — Гарри закусывает губу — Я никогда их не знал.

— Не знаешь ни одного имени предков? — она кажется растерянной — Ступай в Гринготтс, в банк, слышишь? Попроси сделать тебе тест на наследство.

Как раз в тот момент, когда Гарри хочет задать ещё один вопрос, входит ещё один посетитель. Он втягивает голову в плечи и поворачивается так, чтобы видеть и продавца, и вошедшего мужчину, и тянется за сумкой с деньгами, но женщина отмахивается. — Не беспокойся, парень, ты меня забавляешь. Меня зовут Сильвия. Приходи после учебного года и развлеки меня снова!

Нерешительно Гарри берёт набор для зелий и уходит, сопровождаемый весёлым смехом ведьмы.

Планируя последовать её совету, Гарри берёт себя в руки и возвращается на шумную, оживлённую улицу. Он приближается к банку, но прежде чем он успевает войти в него, его замечает Хагрид, который с облегчением выкрикивает его имя на всю аллею.

Люди снова окружают его.

Гарри чувствует, что умирает. Он желает всем своим существом, чтобы он был где-нибудь в безопасности, в полном одиночестве.

Один момент, он в Косом переулке. Следующий, и он в своем чулане.

Один. В безопасности. В знакомом месте.

Он довольно улыбается.

***

Ему повезло, оказывается, сегодня тётя Петуния забыла открыть чулан и выпустить его, поэтому она приготовила завтрак сама, и никто не заметил, что он уходил. Он быстро прячет свою палочку, гладя её. Сделав всю свою работу по дому и съев кусок хлеба, он снова достаёт палочку и увеличивает свой сундук. Он берёт случайную книгу «Странные вещи для магглов, которые совершенно нормальны для ведьм и волшебников, том I–III» и начинает читать.

В течение следующего месяца он узнает, что безоар получают из желудка козы. Латынь произносится совершенно иначе, чем английский. Настоящий волшебник одевается в мантию и пишет пером. У маггла нет магии, как и у сквиба. Приготовление зелий и кулинария похожи, но только в той степени, что и приготовление пищи и выпечки. Защита от Тёмных Искусств раньше называлась Защитой. Есть много видов волшебных животных. Чистокровные ненавидят магглорождённых. Тёмного Лорда, которого он, по-видимому, победил, звали Тёмный Лорд Сами-Знаете-Кто или, если говорить более правильно, Тёмный Лорд Тот-Кого-Нельзя-Называть. Надпись на его левом запястье показывает, что у него есть родственная душа. Тот факт, что надпись находится на его левом запястье, говорит о том, что только у него есть эта метка души и что у его родственной души не было другой родственной души, которая умерла до того, как они смогли создать связь. Чёрная надпись даёт ему понять, что его родственная душа уже сказала ему эти роковые слова, Авада Кедавра, которые активируют одну сторону душевной связи. Теперь Гарри нужно только выяснить, кто сказал эти слова, и показать надпись этому человеку, чтобы завершить связь. Помимо Хогвартса существуют и другие школы, но они находятся не в Британии. Гоблины такие злые и сварливые, потому что их образ жизни был фактически запрещён волшебниками. Его родителей звали Джеймс и Лили Поттер. Хогвартс-экспресс отправляется с вокзала Кингс-Кросс. В Хогвартсе четыре дома.

Он изучал и учил так много и был очарован. Волшебники могут делать так много вещей! И он тоже научится их делать! Он не мог больше ждать!

***

Первого сентября Гарри снова ускользает. Дверь чулана была заперта, но что-то, называемое случайной магией, открывает её для него. Или это была беспалочковая магия? Гарри не совсем понимает разницу.

Сначала он крадёт клочок бумаги, конверт и марку. Он пишет прощальное письмо и планирует отправить его из ближайшего почтового ящика. Затем он берёт банкноту в двадцать фунтов из копилки Дадли. Он настолько взволнован, что ни одна запятая точно не будет пропущена. Он проверяет, на месте ли его чемодан и палочка, и уходит из дома Дурслей.

Два часа спустя Гарри бродит по вокзалу Кингс-Кросс. Хорошо, что он ушёл так рано, потому что сейчас никак не может найти нужный перрон! Девять и три четверти. Кажется совершенно безнадёжным, что он найдёт её без посторонней помощи, а сотрудник-магл не сможет помочь, даже если бы Гарри заставил себя попросить его о помощи. Чистокровные и все остальные люди, живущие в волшебном доме, просто прилетают или аппарируют.

Кроме семьи рыжих. Мать почти отчаянно кричит о «магглах», «хогвартсе», «поезде» и «девять-три четверти», как будто она хочет, чтобы весь мир узнал, что здесь находится проход, ведущий в волшебный мир.

Гарри удивляется, почему ведьмы и волшебники до сих пор не обнаружены.

Когда рыжие собираются вокруг, казалось бы, обычной колонны, Гарри подкрадывается ближе. Он наблюдает, как пара близнецов обменивается раздражёнными взглядами и хватают тележки с чемоданами. Они бегут прямо на колонну, но вместо того, чтобы больно удариться о камни, проходят насквозь, как будто стены и не было.

Женщина оборачивается, чтобы отругать хнычущего мальчика возраста Гарри, в то время как раздражённый подросток хватает свою младшую сестру за руку. Пока они отвлекаются, Гарри подходит ближе к колонне. Он на пробу тыкает в стену. Его пальцы проходят сквозь кирпичи. Быстро оглянувшись — женщина всё ещё занята сыном, а подросток отвечает на любопытные вопросы сестры, магглы даже не смотрят в ту сторону — Гарри шагает сквозь колонну.

Он мгновенно оказывается среди шума и множества запахов. Дети кричат. Взрослые разговаривают. Кричат ​​животные. Запахи чужой еды, чужих животных, чужих духов, дым поезда. И сотни людей разговаривают, смотрят, наблюдают, ищут… Прежде, чем он успевает запаниковать, Гарри врывается в поезд. К счастью, ещё достаточно рано, чтобы все дети вышли на улицу, чтобы поприветствовать своих друзей и попрощаться с родителями. Почти ни одно купе не занято. Гарри выбирает одно в самом конце поезда. Оно кажется немного странным, меньше и темнее, чем все остальные, что очень подходит Гарри. Он замечает специфический запах и обнаруживает, что он находится прямо рядом с туалетами, из-за которых это купе и меньше других. Это тоже хорошо; никто добровольно не сядет в маленькое вонючее купе, так что его, наверное, оставят в покое.

Гарри оказывается прав. Поездка на поезде проходит в купе, которое он делит только со своим чемоданом, неприятным запахом и книгами.

***

Первое, что он слышит, выходя из поезда — это голос Хагрида. Он прячется за более высокими учениками, подходя ближе к другим первокурсникам, и надеется, что Хагрид его не увидит. В противном случае гигант снова выкрикнет его имя и привлечет всеобщее внимание.

Этот план работает хорошо, потому что Хагрид его не замечает, однако другие ученики странно смотрят на него. Это не имеет значения. Гарри может иметь дело со странностями. Он надеется, что если он не сделает ничего, чтобы выделиться, все просто проигнорируют его. Внимание никогда не бывает чем-то хорошим.

Путешествие на лодке проходит без происшествий за исключением вида на замок Хогвартс. Он красивый и такой большой. Гарри очень волнуется, просто думая о том, чтобы исследовать его и найти какие-нибудь потаённые уголки, где он сможет побыть в полном одиночестве. Может быть, он даже обнаружит какое-нибудь маленькое и тёмное место, может быть, чулан, может быть, целую комнату, которую он сможет назвать своей. Может быть, там даже есть библиотека?

Когда все они прибывают в замок, Гарри снова поражен. Вблизи он кажется ещё больше и волшебнее. Их встречает суровая женщина. Она произносит небольшую речь, затем ведёт их в зал. На мгновение Гарри, идущий за другими детьми, не может сдвинуться с места от удивления. Свечи плавают прямо в воздухе! Потолок оказывается прозрачным и за ним видно звёзды! Затем он паникует. Так много глаз, все смотрят на них, шепчутся, смеются, насмехаются, так много людей, так много…

Он делает глубокий вдох. «Только на несколько минут», говорит он себе, потом он будет вне поля зрения, и никто не будет смотреть на него. Гарри едва сдерживает подступающую панику.

Произносят ещё одну речь, после которой перед ними кладут шляпу. Остальные, кажется, не очень впечатлены, хотя некоторые выглядят облегченно, особенно рыжеволосый мальчик, который думал, что ему придется сражаться с троллем. Гарри же, наоборот, очарован. Даже обычные свечи могут летать, кто знает, на что способна старая шляпа? Поэтому, когда она начинает петь, Гарри совершенно не шокирован.

Один за другим к стулу и шляпе подзывают остальных детей. Профессор МакГонагалл надевает самопровозглашённую мыслящую шапку на голову каждому одиннадцатилетнему ребёнку. Через более длительный или более короткий период она выкрикивает название дома. Гарри любопытно, как она это делает.

Наконец, и его имя называется. Гарри горд тем, что не вздрагивает, когда слышит его. Затем он замечает абсолютную тишину, последующий шёпот, заинтересованные взгляды, направленные на него. Он осторожно подходит к стулу и садится, закрыв глаза, чтобы ему не приходилось смотреть на все лица и глаза, направленные на него, наблюдающие за ним, обнаруживающие, что ему чего-то не хватает.

— Ну, привет, — говорит голос.

Гарри удивлённо открывает глаза. Не похоже, чтобы голос исходил от шляпы. Может ли она говорить по-другому, не используя рот, который у неё есть?

— Не совсем, — теперь голос звучит весело. — Я говорю прямо в твой разум.

Должно быть, именно так шляпа может определить, кто к какому дому принадлежит.

Шляпа усмехается:

— Верно. Ты действительно умный мальчик, да?

В первую минуту Гарри гордится собой, но затем он вспоминает, какой он на самом деле глупый, никчёмный урод.

— Кто тебе сказал такую ​​чушь? — спрашивает шляпа, звуча при этом сердито. С чего бы шляпе злиться на правду? Его тётя и дядя говорили ему это с тех пор, как он себя помнит; он точно знает, что это правда.

— Это совсем не так, — комментирует шляпа.

Гарри не согласен с этим. Если ему всю жизнь говорили, что он урод, потому что может творить магию, а в волшебном мире он урод из-за шрама, который у него есть, это должно означать, что он урод.

— Это совсем не так, упрямый ты ребёнок, — грустно говорит шляпа. — Но я вижу, что не смогу убедить тебя в обратном. Да, воспитание сильно и ужасно повлияло на тебя.

Внезапно Гарри думает о том, что произойдет, если кто-нибудь когда-нибудь узнает, что он урод, и докажет ему это. Он вспоминает угрозы, кулаки и ремни. Он начинает учащенно дышать.

— Не волнуйся сейчас, всё в порядке. Я никому не скажу. Даже если бы я хотела, я бы не смогла. Что происходит на Сортировке, остается на Сортировке. Единственный случай, при котором я когда-либо могла бы рассказать кому-либо, это если бы вы позволили мне это сделать.

Гарри лихорадочно начинает искать лазейки. Что, если бы кто-то сказал, что он разрешил это? Что, если бы кто-то притворился им?

— Тебе не нужно этого бояться. Чтобы ты дал разрешение, ты должен снова посадить меня себе на голову и поговорить со мной. Меня нельзя обмануть. Но эта твоя подозрительность… Я не скажу тебе, что нехорошо спрашивать дважды, и не буду преуменьшать, насколько эта черта тебе помогла, но она делает тебя пригодным для определенного факультета. Однако глядя на твою храбрость — а ты храбр, не сомневайся в этом, видишь, какой смелостью тебе нужно обладать, чтобы каждый день побеждать свои страхи, — подсказывает мне, что ты также преуспеешь в доме другого Основателя. Тем не менее, ты также несёшь в себе ещё одно наследие — как только ты увидел меня, услышал меня, открыл для себя волшебный мир, ты захотел узнать больше. В тебе не так много преданности, но я думаю, что это только потому, что ты так и не нашёл кого-то, достойного твоей преданности. Кроме того, ты очень трудолюбивый человек. Скажи мне, в каком доме ты бы предпочёл оказаться?

Гарри на мгновение задумывается. Он слышал, что все слизеринцы изначально плохие люди, но это не может быть правдой. Все думают, что Дурсли незаурядные и добрые, но для него это не так. С другой стороны, возможно, в волшебном мире всё по-другому, и предупреждения Хагрида о тёмной магии и слизеринцах верны. Он слышал, что Гриффиндор — это дом, в котором учились его родители. Он очень хотел пойти по их стопам, но это привело их к тому, что они умерли и оставили его одного. Если бы они не были такими храбрыми, они, вероятно, не участвовали бы в войне. Если бы они не сражались, они бы не погибли. Хаффлпафф звучит хорошо, но такая сильная преданность также означает, что они все похожи, не так ли? Чтобы дружить друг с другом, вы должны быть похожи. Это также означает, что если ты отличаешься от других, весь дом восстанет против тебя. Рейвенкло — дом умных и мудрых. Гарри тоже так про себя не думает. Он любит читать и учиться, но он определённо не особенно умен. Кроме того, они, вероятно, будут обращаться с ним, человеком, который, по-видимому, победил Тёмного Лорда Сами-Знаете-Кого, как с подопытным, тыкая и подталкивая его, чтобы узнать, как и почему это случилось. Он приходит к выводу, что совершенно не знает, где он хочет оказаться.

— Я понимаю. Каковы же твои цели, Гарри Поттер? Чего ты хочешь?

Гарри тоже какое-то время обдумывает этот вопрос. Он представляет, что другие ученики сказали бы что-то вроде «Я хочу быть укротителем драконов!», но у Гарри есть только одна мечта.

Он отвечает: «Я хочу жить, и я хочу жить счастливо».

Шляпа снова хихикает.

— Я ничего не могу сказать о твоём счастье, но если ты хочешь научиться выживать во всём, что этот мир может тебе предложить, я бы порекомендовала тебе один дом. Там ты найдёшь ответы на всевозможные вопросы, какими бы сомнительными или незаконными они ни были, ты научишься играть в политическую игру и столкнёшься с множеством различных точек зрения. Тебя научат, как скрывать свои чувства, как казаться несокрушимым. Для этого тебе придётся хорошо адаптироваться и много работать. Тебе это подойдёт?

Гарри повторил. «Я хочу жить счастливо».

— Ладно, парень, так и будет. Я не могу гарантировать, что тебя примут, но там ты закалишься, превратишься в лезвие.

Гарри не совсем понимает, он не умён, но он верит, что если шляпа, рассортировавшая так много людей, думает, что так будет лучше, наверное, так и будет.

— Очень на это надеюсь, — шепчет шляпа. — И последнее, прежде чем мы расстанемся: Тёмного Лорда не звали Сами-Знаете-Кто. Люди просто слишком боятся произносить его имя. Он называл себя Волдемортом. До того, как он дал себе это прозвище, он был Томом Марволо Реддлом. Будь сильным, маленькая змейка.

Мгновение спустя шляпа выкрикивает название факультета, профессор МакГонагалл срывает её с головы, и весь зал окутывает неловкая тишина. Гарри быстро спешит к правому столику и садится. Все смотрят на него. Он смотрит на свои колени и надеется, что они просто перестанут смотреть на него.

После долгой паузы профессор МакГонагалл читает следующее имя в списке.

Взгляды и шепот не прекращаются.

Гарри мечтает о своём чулане.

***

Потом было пение. «Школьный гимн, кажется, очень популярен на других факультетах» замечает Гарри, однако слизеринцы только подпевают. Только один или два человека действительно поют. Рядом с Гарри другой первокурсник спрашивает, почему это так. Второкурсники хихикают.

— Я тоже задавала этот вопрос, — объясняет она — Это потому, что гимн появился только тогда, когда Дамблдор стал директором школы. Не исполняя гимн, они протестуют против него.

Гарри хочет знать, почему его дом так настроен против директора. Он кажется достаточно добрым, с его мерцающими глазами и дружелюбной улыбкой, но кто знает? Может быть, он был одним из тех Пожирателей Смерти, которые, по-видимому, поддерживали Тёмного Лорда Сами-Зна… нет, его звали Воландеморт, и, похоже, его все ненавидели. Но разве факультет Слизерин не поддерживает Тёмного Лорда? Может быть, всё наоборот, и директор — враг Тёмного Лорда Воландеморта. Это кажется более вероятным, да. Или вся эта история о том, что слизеринцы были на стороне Тёмного Лорда, неверна?

Гарри хотел бы, чтобы у него хватило смелости спросить. Но он так и не осмелился задать вопрос. То, что он знает, он узнал из книг и наблюдений. Это не должно как-то отличаться от ответа, который ему могли дать. Во всяком случае, он надеялся на это.

Затем директор произносит поистине бессмысленную речь. Гарри с облегчением видит, что, в отличие от большинства других учеников, студенты его факультета не смеются и не аплодируют. Он думает, что такая речь — он колеблется, прежде чем использовать это слово — недостойна даже дыхания, используемого для её произнесения. Если директор хотел только начать ужин, почему он просто не сказал об этом?

Та же второкурсница, что раньше, фыркает.

— Типичный Дамблдор, — бормочет она.

Значит, директор часто делает такие вещи? Как он достиг своего положения, делая это?

Но затем Гарри вырывается из своих мыслей, когда на столах появляется еда. Многочисленные блюда, больше, чем он когда-либо видел. Они все так аппетитно выглядят! Он хватает ближайшую к нему тарелку, но берёт совсем немного. Он знает, на что способен его желудок, а на что нет. Всё, что больше, чем яблоко и два ломтика хлеба или подгоревший тост, кажется роскошным. Как и предсказывалось, примерно после половины нормальной порции у него сводит желудок, и он, к сожалению, вынужден прекратить есть. Он использует время, необходимое всем остальным, чтобы съесть свою порцию, чтобы осмотреться. Он с болью осознаёт, что все его соседи по дому берут в рот только маленькие, изящные кусочки, один за раз, вместо его неуклюжего поглощения пищи. К счастью, он закончил так быстро, что другие, кажется, не поняли, насколько его поведение отличалось. Он продолжает наблюдать за тем, как они пользуются своей посудой, обещая себе копировать их манеры в будущем. Так будет проще слиться с фоном.

Он незаметно берёт вилку и хватает её так же, как это делает второкурсница. Уверенный, что он справится с этим, он пытается сделать то же самое с ножом. Затем он наблюдает за тем, как сидят окружающие его студенты, как они используют руки во время разговора, как меняются их лица. Он приспосабливается к ним, как подсказала шляпа.

Когда он убеждается, что справился с этим настолько хорошо, насколько это возможно без длительной практики, он смотрит на учительский стол. Он встречается взглядом с одним учителем в тюрбане. Его шрам начинает болеть. Он так удивлён, что почти вздрагивает. Такого ещё никогда не было. Может, это магия? Ведь шрам остался от неё. Оставалось только надеяться, что у него не будет мигрени, если он проведет долгое время в окружении магии. Рядом с мужчиной в тюрбане сидел учитель, который выглядел так, будто вышел прямо из комиксов Дадли. Он был темноволосый, одетый в чёрное, темноглазый, а также мрачный, судя по взгляду, который он бросал периодически на студентов. Гарри был бы впечатлён тем, как грациозно он ест, ни разу не отводя взгляда от студентов, но он слишком занят, успокаивая себя сравнением этого взгляда и взгляда дяди Вернона, чтобы действительно замечать это. Рядом сидел мужчина, похожий почти на ребёнка, будучи даже меньше, чем Гарри, однако морщины указывали на то, что он намного старше любого ребёнка. Маленький профессор весело болтал с профессором МакГонагалл. Рядом с ней уже сидел директор. Он выглядел добрым и дружелюбным, но, как заметил Гарри, бросал недоверчивые взгляды на стол Слизерина и особенно разочарованно смотрел на Гарри. Но когда он смотрел в другую сторону, особенно на стол в дальнем конце зала — галстуки красные? Если так, то это, должно быть, Гриффиндор — он возвращался к приятной улыбке. Гарри знал таких людей. Один из его учителей был точно таким же. Он смотрел на всех студентов благосклонно, но его глаза были полны презрения, когда он смотрел на девушку с тёмной кожей, которая сидела сзади, или китайского мальчика, сидевшего посередине класса. Он всегда ставил им оценки хуже, чем другим детям. Гарри думает, что это хорошо, что директор сам не ведёт уроков, и решает никогда не попадать в неприятности.

Рядом с директором сидит хорошо сложенная дама. Она шутит со своей соседкой, суровой старухой со шрамом на лице, у которой с собой клетка с маленьким зверьком. Рядом с ней сидит мужчина в самом необычном сочетании одежды, которое Гарри когда-либо видел. Он носит купальный халат поверх короткого бального платья. Поверх него лежит бюстгальтер, не надетый, но болтающийся на шее, как ожерелье. С другой стороны от него сидит пара близнецов, которые выглядят так, будто ведут очень серьёзную дискуссию. Рядом с ними сидит женщина средних лет, которая, кажется, очень устала от того, о чём они говорят. Она выглядит очень спортивно, с острыми, как у ястреба, глазами.

Гарри слушает второкурсницу, которая объясняет, кто все такие. Оказывается, что близнецы, которые преподают арифмантику и древние руны, любят спорить о том, какой предмет лучше, и, видя, что и то, и другое можно использовать для решения одних и тех же задач, спорят над лучшим решением, учитель с лифчиком-ожерельем, по-видимому, обучает своих учеников маггловедению, а женщина со шрамами занимается уходом за магическими существами, каждый преподает предмет, который может и будет выбран после второго года обучения. Остальные учителя — Квиррел, Снейп, МакГонагалл, Флитвик, Спраут — одни из тех, кто преподаёт даже у первокурсников. Отсутствовали некоторые учителя — Синистра, которая преподавала астрономию, и Биннс, преподающий историю. Сама природа астрономии требует того, чтобы профессор Синистра поздно ложилась спать и рано начинала работу зимой и поздней осенью, поэтому она регулярно пропускает приёмы пищи. Профессор Биннс на самом деле призрак и не нуждается в пище. Профессор Трелони, преподающая Прорицание, настолько суеверна и боится мира, что редко покидает свою башню.

Гарри сочувствует ей. Если бы он мог, он бы тоже остался в безопасном месте и никуда не уходил, и у него было это желание даже без того, что видения показали той бедной женщине.

Что он замечает только сейчас, оглядываясь в поисках выхода, так это то, что очень многие ученики пристально смотрят на него или смотрят на него с недоверием. Ученики его собственного дома либо игнорируют его, либо кажутся подозрительными. Он не возражает против этого. Лучше быть проигнорированным, чем в центре внимания. Внимание никогда не бывает чем-то хорошим.

***

Наконец все студенты доедают свой ужин. Директор произносит ещё одну речь, на этот раз действительно ценную. Гарри удивляется, почему он не сказал её перед ужином. Конечно, многие студенты слишком устали после того, как набили желудки, чтобы по-настоящему обратить на предупреждения директора внимание. И зачем кому-то отдавать в школу что-то опасное для жизни?

Все студенты начинают уходить. Гарри прилипает к стене, почти забытый. Он следует за старостами в подземелья, затем в уютную комнату, полную диванов и удобных кресел. Они представляются, а также произносят речь. Что не так со всеми речами? Они так популярны в волшебном мире? Так или иначе, они рассказывают им неписаные правила факультета Слизерин — все конфликты должны решаться внутри этих самых стен, ни один мужчина не может входить в женское общежитие, а женщина не может входить в мужское общежитие, ни один нарушитель правил никогда не должен быть пойман — также они кратко объяснили иерархию Дома. Затем появляется профессор Снейп и тоже заговаривает с ними. Он в основном повторяет то, что уже сказали им старосты, критически смотрит на каждого нового слизеринца и смотрит прямо в глаза Гарри, говоря: «Ведите себя прилично, или вы пожалеете, что не сделали этого». Затем он продолжает угрожать им «страшным наказанием». Он не говорит ничего определённого относительно того, что именно будет включать в себя это наказание, но ему удаётся заставить каждого из них думать о самом худшем, что они могут себе представить. Несмотря на то, что он не будет вычитать баллы своего дома, потому что факультет Слизерин уже и без достаточно штрафуют из-за предубеждений, он также не позволит никому перейти черту дозволенного.

Мысли Гарри тут же перескакивают на кулаки, ремни и жестокие слова. Это волшебный мир. Кто знает, какие ужасы существуют здесь? Он становится ещё более решительным в отношении того, чтобы никогда даже не пытаться нарушить правила.

Через несколько минут старосты проводят самых младших учеников в их общежития.

***

Гарри убежден, что попал в рай. Эта комната огромна! Возможно, ему придется делить её с Малфоем — Забини — Ноттом — Крэббом — Гойлом, но она всё равно больше любой комнаты, в которой ему когда-либо разрешалось спать. Одна только кровать больше его чулана! Другие мальчики быстро выбирают свои кровати. Гарри доволен тем, что ему осталось. Его кровать расположена в углу, дальше всех от выхода, но примыкает к стенам с двух сторон. Дверь в ванную находится всего в нескольких шагах. У него даже есть собственное окно с достаточно большим подоконником, на котором он может сидеть и смотреть на мутные воды озера.

— В чём проблема, Поттер? — насмехается над ним блондин, с которым Гарри познакомился, когда покупал мантии. Малфой, если ему не изменяет память. — Так расстроен из-за того, что ты оказался на Слизерине?

— Почему я должен быть расстроен? — спрашивает Гарри, сбитый с толку. Шляпа отправила его в идеальный для него дом. Он доверяет ей больше, чем человеческому уму. Шляпа, должно быть, рассортировывала тысячи студентов на протяжении сотен лет. Она должна знать лучше.

Но Малфой воспринял его вопрос, как насмешку. Он усмехается:

— Должно быть, эта комната слишком тесна для тебя, Поттер, и недостаточно роскошна!

— Почему ты так думаешь? — честно говоря, эта комната лучше, чем он даже мечтал. Она такая большая! И кровать кажется такой мягкой!

Вздохнув, Малфой оборачивается. Он шепчет двум своим друзьям, большим и грузным детям, которые напоминают Гарри друзей Дадли, с такой громкостью, которая, по мнению Гарри, должна быть специально таковой, чтобы он мог слышать каждое слово.

— Посмотри на него, весь растерянный, как настоящий идиот. Здесь даже чемодана для него нет. Кажется, все думали, что он будет на Гриффиндоре, и теперь ему даже чемодан не доставили!

Гарри игнорирует его. В неверии он проводит рукой по одеялу. Так мягко! Ему будет так тепло! До этого у него было только грязное одеяло с дырами размером с его кулак. Он быстро идёт в ванную, чтобы переодеться и почистить зубы. Оказавшись в ванной комнате, он достаёт свой сундук. Он останется в этом общежитии на целый год, ему, наверное, придётся распаковать вещи, но, учитывая, что другие мальчики этого не делают — кроме Малфоя, который достаёт огромного плюшевого дракона, тревожно оглядываясь по сторонам, как будто кто-то что-то скажет по этому поводу, и немедленно задернув занавески, окружающие его кровать, как будто они заставят дракона исчезнуть — он тоже оставит всё в сундуке. Когда Малфой видит, что он всё это время носил сундук в миниатюре, он вздрагивает. Затем он делает комментарий о том, что Гарри был слишком идеальный, чтобы просто купить нормальный сундук, и что он удивлён, что это не какой-то золотой сундук.

Гарри задёргивает шторы вокруг своей кровати и засыпает.

Комментарий к Глава 2, часть 1

бета: бечено

========== Глава 2, часть 2 ==========

Следующий день был субботой. Гарри был очень этому рад, так как у него было время познакомиться с замком. Он встаёт вскоре после рассвета, так как обычно в это время его будила тётя Петуния. Как можно скорее он идёт поесть, чтобы у него было как можно больше времени для исследования. Старшие ученики за завтраком жалуются друг другу на неудачную дату начала учебного года, так как, по-видимому, первый день после приезда всегда выходной, чтобы первокурсники могли спокойно узнать, где находятся их классы, а из-за того, что год начался в субботу, а не в пятницу, выходных предвидится только два, вместо желаемых трёх.

Когда Гарри садится, пристальный взгляд профессора Снейпа заставляет лететь к Гарри лист бумаги — нет, это волшебный мир, пергамента, а не бумаги. Лист оказывается его расписанием на следующий учебный год. Он принимает к сведению, что в понедельник утром у него будут Трансфигурация и Чары. После еды — на этот раз медленной и аккуратной, несмотря на то, что на самом деле он хочет засунуть в рот всю еду, которую только сможет выдержать его желудок, прежде чем кто-нибудь успеет отобрать его тарелку — Гарри отправляется исследовать замок. Он довольно легко находит классы, только Гербология доставляет ему проблемы, пока он внимательно снова не читает своё расписание и не замечает, что занятия проводятся в теплицах. Из-за того, что он только теоретически знает, что такое квиддич, он просто бесцельно бродит, пока не находит то, что, по его мнению, является игровым полем. Гарри исследует территорию снаружи замка: от Чёрного Озера до края Запретного Леса — и возвращается в замок только к обеду. Его желудок всё ещё полон, но он хочет ещё раз понаблюдать за другими, чтобы увидеть, что ещё в своём поведении он должен изменить. Однако перед этим он возвращается в общежитие, чтобы положить расписание туда, где оно не будет порвано или испачкано.

Как только он входит в гостиную, он понимает, что ему следует поторопиться, потому что гостиная оказывается пустой. Он быстро входит в общежитие, однако, сделав шаг внутрь, он поражённо останавливается.

Его стол перевёрнут. Одежда и мантии разбросаны по комнате. Его книги частично разорваны. К счастью, пачка пергамента и коробка с чернилами и перьями не пострадали. Гарри сморгнул выступившие слёзы. «Общежитие должно быть безопасным местом!» — Гарри начинает убирать беспорядок. Он берёт свою одежду, складывает её и аккуратно убирает. Он собирает книги и безуспешно пытается их починить. Он надеется, что есть заклинание для чего-то подобного, а пока он просто складывает их в сундук. Один взмах палочки, и тот снова становится размером со спичечный коробок. В таком виде сундук легко может поместиться в карман, а потому носить сундук теперь можно с собой.

Он уходит из спальни.

***

Вместо того, чтобы пойти на обед, как он планировал изначально, Гарри бродит по замку. Для неопытного глаза всё может выглядеть одинаково, но Гарри наблюдателен. Он замечает небольшие отличия в каменных стенах, наблюдает за лестницами, изучает портреты и пугается, когда они начинают двигаться. Он заглядывает в открытые двери. Он встречает некоторых призраков, которые радостно разговаривают с ним, однако они не могут помочь ему с более короткими путями, поскольку сами просто проходят сквозь стены, а не движутся строго по коридорам. Они советуют ему поговорить с портретами. Гарри настроен скептически, но делает это и оказывается приятно удивлён, когда они радостно болтают с ним. Однако ещё больше он оказывается потрясен, когда обнаруживает, что, спрашивая дорогу даже у самой угрожающей на вид картины, он не чувствует ни малейшего признака приближающейся паники. Сам для себя он решает, что происходит это потому, что портреты могут кричать на него, но они не смогут причинить ему реальный вред. Они не могут коснуться его.

Нарисованные женщины воркуют над ним, говоря, какой он очень милый. Нарисованные мужчины хвалят его сообразительность, когда он спрашивает у них дорогу. Они рассказывают ему секреты Хогвартса, которые многие так и не узнают за все семь лет обучения. Взамен Гарри обещает чаще возвращаться и разговаривать с ними. Несмотря на то, что портреты могут покидать свои рамы, они, по-видимому, имеют ограниченный радиус свободы передвижения и не могут уйти дальше коридора, поэтому они всегда с нетерпением ждут новых сплетен. Некоторые из них, в более пустынных районах замка, слышат новости только от других портретов, которые приходят посетить их и которые, вероятно, эти новости тоже знают только из вторых рук.

С помощью портретов Гарри находит библиотеку. Строгого вида женщина, миссис Пинс, пугает его своим уничижительным взглядом. Он робко входит в зал и ему достаточно пройти мимо двух гигантских книжных шкафов, чтобы скрыться от её взгляда. Только тогда он осмеливается осмотреться.

Как прекрасна эта библиотека! Там так много книг! Он мог читать их до своего последнего дня на Земле, и даже более того, он был готов поспорить, не успел бы прочитать все эти тома. Но тут же возникает следующая проблема. Как он вообще мог хоть что-то найти в такой огромной библиотеке? Гарри сомневается, что даже библиотекарь знает, что написано во всех этих книгах. Он беспомощно оглядывается, пока не замечает портрет. Он быстро подходит и представляется ему. Нарисованный мужчина — резкие черты лица, каштановые волосы, карие глаза, которые иногда кажутся красными, когда он двигается — вежлив и приятен. Он отмечает, что редко можно найти такого молодого и воспитанного человека. Гарри теряется от комплимента.

— Вы знакомы с библиотекой? — спрашивает он, но тут же краснеет и добавляет — Это был глупый вопрос, да?

Мужчина смеётся.

— Чем ты моложе, тем больше глупых вопросов тебе разрешается задавать.

— Это не значит, что это нужно делать, — возражает Гарри.

— О, философ! — мужчина явно дразнит его, но не злобно. Его тон напоминает Гарри владелицу аптеки в Лютном Переулке — Неважно, плут, задавай свои вопросы, какими бы глупыми они ни казались.

Гарри продолжает делать именно это.

— Мне просто интересно, есть ли способ поиска книги, посвящённых определённой теме? Если вам нужно найти конкретное зелье, то придётся пройтись по всем этим полкам, это будет довольно хлопотно.

— Действительно, плут, действительно. Должен признаться, это разумный и умный вопрос, — он одобрительно улыбается. Гарри снова краснеет и отводит взгляд в пол — Не нужно смущаться. Молодой чистокровный волшебник всегда должен принимать комплимент с уверенной улыбкой.

— Нет, — возражает Гарри. Увидев приподнятую бровь мужчины, он объясняет — Я не чистокровный.

— Нет? В моё время Поттеры были чистокровными.

— Правда? Я почти ничего не знаю о своих родителях, кроме того, что я похож на своего отца? И у меня глаза моей матери, и что их звали Джеймс Поттер и Лили Эванс до того, как моя мать вышла замуж.

— Я ничего не знаю о доме Эвансов, но твой отец действительно чистокровный.

— У сестры моей матери нет магии, — добавляет Гарри.

Мужчина задумчиво мычит.

— Если ты не знаешь своих бабушек и дедушек… — Гарри утвердительно качает головой, — твоя тётя либо сквиб, либо, в противном случае, твоя мать была рождена от родителей без магии.

— Я думаю, что второе более вероятно. Тётя Петуния и дядя Вернон ненавидят магию. Это слово даже произносить дома запрещено.

Мужчина мудро кивает, как будто знает, как это бывает. Затем он возвращает разговор к вопросу Гарри. Он учит его заклинанию, которое призывает все книги по теме, о которой Гарри должен думать во время использования заклинания. Гарри тренирует движения палочкой и произносит заклинание до тех пор, пока мужчина не оказывается доволен его произношением. Первые несколько раз заклинание не срабатывает, потому что Гарри настолько сосредоточен на том, чтобы всё сделать правильно, что забывает подумать об интересующей его теме. Когда он, наконец, делает это, к нему подплывают десять книг.

С яркой улыбкой Гарри поворачивается к портрету: «Большое спасибо! Это было удивительно!»

Мужчина явно ошеломлён бурной реакцией и спрашивает: «Ты давно искал книги на эту конкретную тему?»

Гарри качает головой.

— Это было первое заклинание, которое я когда-либо использовал! — он задумчиво кусает губу и бормочет, как будто только что понял — Я действительно могу творить магию.

— Тогда ты можешь считать этот подвиг экстраординарным, — объявляет мужчина, — Это непростое заклинание. Ты можешь гордиться тем, что выучил его так быстро.

Если бы это было возможно, Гарри засиял бы ещё сильнее. Он ещё раз благодарит портрет и просматривает книги.

— Зачем тебе, плут, так отчаянно искать книгу на столь раннем этапе твоего обучения?

Немного смущённый, Гарри рассказывает о проблеме, которая возникла с его книгами. Мужчина на портрете кажется взбешённым. Некоторое время он бормочет о «падении когда-то столь Благородного Дома» и «презренной молодежи», прежде чем предложить Гарри помощь, если у него возникнут проблемы с произнесением заклинаний, необходимых для починки книг. Поблагодарив, Гарри садится на пол и погружается в чтение старых томов, которые призвал. Он находит заклинание и пытается использовать его. С помощью советов, которые мужчина даёт ему, ущерб учебникам Гарри быстро устраняется.

— У меня есть ещё один вопрос, — говорит Гарри после того, как его научили рассылать библиотечные книги по своим местам. Мужчина снисходительно кивает, поэтому Гарри продолжает: — Не могли бы вы порекомендовать какие-нибудь книги? Просто я только что попал в волшебный мир, и столько всего нового, и…

Мужчина поднимает руку, останавливая его.

— Дай мне немного подумать, — Гарри терпеливо и молча ждёт, пока портрет не называет несколько названий, которые он с благодарностью записывает. Ещё раз поблагодарив, Гарри снова пробует заклинание призыва книг и берётся за чтение.

Только когда приходит время ужинать, он выходит из библиотеки.

***

В Большом зале Гарри находит место в самом конце стола. Оно находится рядом и со стеной, и с дверью, так что он вполне доволен своим новым местом. Также Гарри вполне доволен и собой, когда ему удаётся съесть целый бутерброд, несмотря на то, что он уже съел что-то за завтраком. Затем он продолжает своё уже привычное наблюдение за всеми остальными студентами своего Дома. Профессор Снейп, кажется, смотрит на него со смесью облегчения и презрения. Гарри вздрагивает. Его шрам снова дёргается болью, но уже не так сильно. Директор снова выглядит очень разочарованным. Гарри быстро отводит взгляд и вскоре после этого уходит в свою комнату.

Малфой входит в спальню с высокомерием, на которое мало кто способен. Он делает различные ехидные комментарии о Гарри, но по сравнению с тем, что он уже слышал от дяди Вернона, они не слишком сильно задевают его. Малфой даже не кричит и не говорит ему, что он ничего не стоит. Всё меняется, когда блондин наконец замечает, насколько невозмутим Гарри. Он угрожающе подходит ближе.

— Где ты вообще был? Ты целый день плакал из-за того, что кто-то посмел обидеть Чудо-мальчика?

При слове «мальчик» Гарри вздрагивает. Так его всегда называет дядя Вернон. Для тёти Петунии он «урод», но дядя Вернон даже не считает его достойным такого особенного титула.

Малфой набрасывается на его предполагаемую слабость, как Питбуль тёти Мардж на тощие ноги Гарри. Он насмехается, дразнит, и слова становятся всё более и более оскорбительным, пока Гарри не начинает трястись, и кто-то — темнокожий мальчик — не останавливает его. Малфой наконец-то заканчивает свою тираду: «Что он вообще может с этим сделать? Написать своему отцу? Ой, извините, у него же его нет!»

Гарри врывается в ванную и сворачивается в углу душевой кабинки. Эти ненавистные слова повторяются снова и снова в его голове, смешиваясь с ехидными комментариями тёти Петунии о том, что его родители предпочли смерть тому, чтобы самим вырастить своего уродца-сына, свалив его на хороших, нормальных, порядочных людей.

Когда Гарри достаточно успокоился, чтобы выйти из своего укрытия, остальные мальчики уже спят. Благодаря магии им не нужно чистить зубы. Гарри шаркает к своей кровати. Он проводит рукой по ней и чувствует, что она мокрая и холодная. Он касается подушки и находит её сухой. Он кладет её на пол, задергивает шторы и ложится спать.

Здесь почти теплее, чем в его чулане, а пол не такой уже и твёрдый.

***

На рассвете Гарри встаёт, переодевается и перекусывает на завтраке, после чего идёт в библиотеку, здороваясь и болтая с портретами по дороге. Взгляд мадам Пинс всё ещё заставляет его сжаться, поэтому он поспешно проскальзывает мимо неё и возвращается к вчерашнему портрету. Он надеется, что мужчина и дальше будет помогать ему.

И он помогает. Он смотрит на Гарри, замечает его неопрятный вид и с тяжёлым взглядом спрашивает о прошедшей ночи, предостерегая Гарри от лжи, поэтому мальчик даже не пытается. За исключением воспоминаний о дяде Верноне, он точно рассказывает о произошедшем вчера. Мужчина проклинает Малфоя за то, что тот «определённо соответствует своему имени», прежде чем выпалить названия некоторых книг: «Эти книги помогут тебе защитить себя».

Гарри в восторге. Он много раз благодарит портрет, который принимает его благодарность с той самой улыбкой, которую он посоветовал Гарри изображать на своём лице, когда получаешь комплимент, который тебе не нравится. После долгих часов тренировки различных заклинаний, получения инструкций и советов, Гарри отправляется на обед. Он приходит на полчаса раньше, поэтому ещё немного бродит, знакомится с новыми портретами и ещё двумя призраками. Они все восторгаются тем, какой он очаровательный. Его первым порывом было покраснеть и отвести взгляд, но затем он вспомнил инструкции библиотечного портрета и вместо этого улыбнулся. Это заставляет всех ещё больше ворковать над ним. Окончательно смущённый, он направляется в Большой Зал. Он снова съедает небольшую порцию и наблюдает за соучениками.

Перед сном этой ночью он применяет все защитные чары, которые портрет помог ему выучить за этот день, и снова ложится спать, чувствуя себя в безопасности.

***

На следующее утро занятия, наконец, начинаются. Полный энтузиазма, Гарри идёт в класс Трансфигурации. Этот урок проводит профессор МакГонагалл. Она выглядит доброй, но при этом и строгой. Так как он приходит первым, Гарри может свободно выбирать себе место. Он выбирает то, что в углу, возле окон. Он бы предпочёл то, что у двери, но оно находится впереди класса, и у него мороз по коже от одной мысли обо всех этих учениках за его спиной, которые делают бог знает что. Нет, он определённо правильно выбрал место. Единственное существо в комнате помимо Гарри — полосатый кот. Гарри замечает его и восхищается им издалека. У миссис Фигг, живущей на другой стороне улицы, тоже есть кошки, злые существа, которые любят его царапать. Не подумайте, Гарри любит кошек, но на расстоянии.

Постепенно приходят другие ученики. Слизеринцы представляют собой группу во главе с Малфоем. Он бросает взгляд на Гарри, фыркает и садится в той же половине комнаты, что и он, но как можно дальше. Остальные следуют его безмолвной команде и занимают место вокруг него. С опозданием Гарри понимает, что это должно продемонстрировать единство факультета, но при этом они всё ещё игнорируют его. Острая боль пронзает его сердце, даже несмотря на то, что он ругает себя за это. Что они сделали, чтобы он был одним из них? Особенно учитывая, что Малфой начал нападать на него с самого начала.

Гарри решительно сосредотачивается на передней части класса. Вскоре после этого прибывают гриффиндорцы. Они приходят не все одновременно, а группами по двое-трое. Девушка с густыми волосами, которую, как вспоминает Гарри, он видел в книжном магазине на Косой Аллее, входит одна и уверенно подходит прямо к нему.

— Ты же Гарри Поттер, верно? — спрашивает она. Гарри немного уходит в себя и пытается набраться смелости, чтобы ответить, но в этом отпадает необходимость. Она продолжает говорить, не дожидаясь его ответа — Я читала о тебе всё в… — она перечисляет по меньшей мере пять книг, затем останавливается и смотрит на него. Гарри думает, что он, должно быть, выглядит совершенно ошеломлённым, — Но, глядя на тебя, я думаю, что всё в этих книгах было сильно преувеличено. Ты так не думаешь?

Малфой разразился едва сдерживаемым смехом, девчонка с лицом мопса хихикает вместе с ним. Гарри краснеет и смотрит в стол.

Девушка смотрит на него с презрением и говорит: «Я так и думала».

Затем, не говоря больше ни слова, поворачивается и садится впереди.

Звенит звонок.

Гарри рад, что теперь с ним больше никто не попытается заговорить. Урок означает тишину.

Через десять секунд в класс ворвался рыжеволосый мальчик.

— Слава Мерлину, её ещё нет! — выдыхает он.

Именно тогда полосатый кот превращается в знакомую фигуру. Профессор МакГонагалл ругает мальчика, которого она называет «Уизли». Бедный мальчик краснеет так сильно, что цвет его волос мог бы сравниться с цветом его щёк, прежде чем пробормотать извинения и оглядеться в поисках свободного места. Когда он замечает, что рядом с Гарри никто не сидит, он светлеет лицом и, игнорируя четыре другие места, которые были ближе к нему и другим гриффиндорцам, садится к Гарри.

— Хэй! — говорит он, прежде чем сесть без приглашения, — Я Рон, Рон Уизли. Ну, вообще-то меня зовут Рональд, но я ненавижу это имя, — Гарри похож на оленя в свете фар. К счастью, этому Рону, кажется, нужен ответ не больше, чем грубой девочке, — Так у тебя действительно есть шрам? — он немного придвигается и всматривается в Гарри, пока не замечает искомый шрам, — Чёрт возьми!

— Мистер Уизли! — строго произносит профессор МакГонагалл. — Придержите ваше желание общаться до конца занятия.

Рон краснеет и снова извиняется. Профессор превращает стол в свинью и обратно, прежде чем произнести вступительную речь к своему предмету. Как только она велит классу вытащить учебники, Рон стонет: «Я ненавижу читать. Ты ведь тоже, приятель?»

Гарри старательно пытается игнорировать его и открывает указанную страницу.

К сожалению, Рон не понимает намека. Он начинает болтать о своей семье, рассказывая о каждом из пяти своих надоедливых братьев и ещё более надоедливой младшей сестре. Затем он рассказывает о том, что из Слизерина выпускаются только тёмные волшебники и что, должно быть, было ошибкой то, что Гарри попал на этот факультет, и знал ли Гарри, что все Поттеры поступают на Гриффиндор?

Гарри действительно изо всех сил старается слушать профессора МакГонагалл, но едва слышит её из-за голоса Рона. Он сдерживает вздох облегчения, когда профессор замечает, что Рон ни в малейшей степени не выполнил её указания.

— Мистер Уизли! К счастью, вам до сих пор ничего не удалось достать из сумки, так что вам не придется всё это складывать обратно, когда вы пересядете на другое место.

Рон начинает протестовать, но одного взгляда профессора достаточно, чтобы остановить поток его жалоб. Он сверлит взглядом преподавателя, топая к месту в ряду перед Гарри. Как только он садится, он оборачивается и снова начинает свой монолог.

Профессор МакГонагалл наблюдает за этим, приподняв брови.

— Мистер Уизли! Может быть, я недостаточно ясно выразилась. Отойдите от мистера Поттера, чтобы он мог спокойно учиться без ваших неконтролируемых словоизлияний. Десять баллов с Гриффиндора.

Нехотя Рон пересаживается на единственное свободное место, которое находится не рядом с Гарри. Это место в самом начале класса оказывается местом рядом с грубой девушкой, которую, как узнаёт Гарри, зовут мисс Грейнджер. Как только профессор МакГонагалл задаёт вопрос, она поднимает руку. Гарри рад, что она перетягивает на себя всё внимание, которое в противном случае могло бы быть обращено на него. Он немного удивлён тем, как быстро она превращает свою спичку в иголку. У самого Гарри возникают небольшие проблемы, похожие на те, которые возникли при изучении заклинания поиска книг в библиотеке: трудно думать о цели, запоминая и движения палочки, и правильное произношение слов заклинания, но как только ему удаётся сделать и то, и другое, заклинание становится простым. Настолько простым, что он превращает весь свой стол в гигантскую иглу. Он не понимает, как он это сделал, но профессор МакГонагалл превращает иглу и стол обратно и любезно объясняет ему, что он вложил в заклинание слишком много магии. Излишку магии было некуда деться, так как спичка уже превратилась в иголку, поэтому она переместилась в ближайший аналогичный предмет. И спичка, и стол были сделаны из дерева, поэтому объединились в одну большую иглу. Гарри это смущает, потому что для библиотечного заклинания ему понадобилась вся его магия, но потом он вспоминает, что портрет назвал это заклинание особенно сильным. Оставшуюся часть урока он пытается уменьшить количество магии, которую он вкладывает в заклинание. Требуется время, чтобы подобрать правильное количество магии, но он зарабатывает десять очков до того, как звенит звонок. Поскольку все его вещи уже собраны, Гарри выходит первым.

На Чарах профессор Флитвик падает на стопку книг, которую он использует, чтобы иметь возможность видеть поверх своего стола, когда он доходит до имени Гарри, читая список студентов. Слизеринцы хихикают. Гарри огорчён. Урок очень похож на урок профессора МакГонагалл с одной теоретической и одной практической частью. Рон продолжает раздражать Гарри, пока профессор Флитвик не пересаживает его. Мисс Грейнджер умудряется правильно произнести заклинание с первой попытки, а затем с самым покровительственным видом инструктирует Рона, как правильнее выполнять движение палочкой. Гарри чувствует, сколько магии он использует. Оказывается, чтобы преобразить спичку, нужно больше магии, чем для того, чтобы поднять перо. Гарри решает спросить, знает ли библиотечный портрет какие-нибудь книги касательно этой темы, как только закончит со стопкой книг по основам волшебного мира.

Вместо того, чтобы обедать, так как он всё ещё не голоден, Гарри продолжает своё исследование школы. Портреты рассказывают ему о кухне, поэтому он идёт туда. В нём работают крошечные создания с огромными ушами и ещё большими глазами. Они приходят в восторг от того, что кто-то пришёл к ним в гости. Гарри задаёт им несколько вопросов, очарованный странными существами, и каким-то образом зарабатывает их любовь и дружбу, просто будучи дружелюбным и вежливым. Они отпускают его с достаточным количеством еды, чтобы есть её в течении двух недель, даже с его нынешнем количеством потребляемой пищи, которое гораздо больше, чем он привык получать. Он пытается сопротивляться, но эльфы оказываются более упрямыми, чем он. Когда он настаивает на том, что еда испортится до того, как он сможет её съесть, один из домашних эльфов накладывает на неё заклинание, которое позволяет ей не портиться в течении года. Заинтригованный, Гарри благодарит существ и уходит. Он считает месяцы и радуется, когда понимает, что эта еда всё ещё не будет испорчена до конца лета. Довольный, он прячет еду в своём сундуке, который всё ещё носит с собой, не желая рисковать тем, что, если его защитное заклинание вокруг кровати не сработает, он снова будет вынужден чинить все свои вещи и собирать их по комнате.

***

Следующим занятием оказывается Защита от Тёмных Искусств. Гарри снова приходит первым и снова выбирает место в углу. Профессор Квиррел появляется почти сразу, как только Гарри ставит свою сумку. Кажется, он немного напуган тем, что кто-то уже пришёл в класс, что понятно, поскольку звонок прозвенит только через двадцать минут.

— Ммм-мистер Ппп-поттер, — заикается он.

— Профессор Квиррел, — застенчиво отвечает Гарри. По какой-то причине он не так боится и настороженно относится к этому профессору, как к любому другому человеку, кроме Сильвии.

Профессор и студент остаются в мирной тишине в течение всего времени, пока они сидят вдвоём в большом классе. Иногда шрам Гарри немного чешется, но с каждым разом боль становится всё меньше. К началу занятия начинают приходить другие ученики. Когда он замечает рассадку слизеринцев, губы профессора насмешливо дёргаются. Как ни странно, Гарри не реагирует с привычной настороженностью и осторожностью, как он обычно делает, когда кто-то злится или испытывает отвращение, начинает кричать или прикасаться к нему. Он чувствует себя восхитительно спокойным.

Занятие проходит так же, как и на других предметах. Трудно уследить за тем, что говорит профессор Квиррел из-за его заикания, но то, что он говорит, проницательно и очень полезно. Гарри старается записывать всё, что удаётся разобрать.

Поскольку защита была последним уроком, Гарри идёт в библиотеку, чтобы сделать домашнее задание и прочитать рекомендованные книги.

***

Урок зельеварения на следующий день заставляет Гарри нервничать. Ему не нравится, как профессор Снейп иногда смотрит на него с презрением. Этот взгляд напоминает ему о дяде Верноне.

К счастью, он достаточно изучил зельеварение до того, как приехал в Хогвартс, потому что профессор, полный недоброжелательности, в самом начале урока задаёт ему сложные вопросы, и Гарри удаётся ответить на каждый из них. Как ни странно, профессор Снейп, кажется, разочарован этим. Само зельеварение проходит относительно хорошо. До тех пор, пока Малфой не бросает что-то в котёл Гарри, и зелье не изменяет свой цвет. Что бы Гарри ни делал, зелье не становится светло-голубым, каким должно быть, и остаётся тёмно синим на грани с чёрным. Гарри утешает себя мыслью, что он не был худшим, поскольку эта сомнительная честь достаётся мальчику из Гриффиндора по имени «Лонгботтом! Прочти, что написано в третьей строчке, болван!», котёл которого взрывается.

Следующий урок — Полёты, которых Гарри очень ждёт. Учитель почти ничего не объясняет, видимо, полагая, что все знают основы, даже если никогда не летали на метле, поэтому нет ничего удивительного в том, что один из учеников не может справиться со своей метлой. Этим учеником снова оказывается несчастный Лонгботтом. Он только вышел из больничного крыла после того, как исцелился после взрыва на зельях, чтобы посетить этот урок, и теперь ему придётся вернуться туда снова. Гарри думает, что со стороны учителя довольно безответственно оставлять учеников на своём уроке в полном одиночестве, и оказывается прав, когда Малфой поднимает то, что уронил Лонгботтом. Он угрожает уничтожить маленький стеклянный шарик, но Рон решает ему помешать. Затем Малфой насмехается над ним и бросает стеклянный шарик так далеко, как только могут кинуть его тонкие руки. Рон отчаянно пытается поймать шарик, пока не врезается в землю. Малфой смеётся так сильно, что падает с метлы. Как только профессор возвращается, она оказывается вынуждена отвести ещё двух учеников в больничное крыло, всю дорогу читая им лекции и забирая по пятьдесят баллов с каждого.

Следующий урок — Гербология. Гарри, который провел много часов на улице, ухаживая за садом тёти Петунии, радостно идёт к оранжерее, когда к нему подходит Грейнджер. Она обзывает его трусом, потому что он не вмешался, когда Малфой забрал стеклянный шарик Лонгботтома. Она думает, что это его вина, что Рон, гордый гриффиндорец, пострадал. К тому времени, как она заканчивает, Гарри бледен и дрожит, мысленно добавляя её голос к голосу Малфоя, его дяди и тёти в бесконечном цикле ругательств, криков и обвинений. Тем не менее, он пожимает плечами, вспоминая слова шляпы. Посмотрите, каким храбрым вам нужно быть, чтобы каждый день побеждать свои страхи.

Лонгботтом опаздывает на двадцать минут, принося письменное извинение от доктора — здесь их называют целителями? Видя, что все остальные уже сформировали группы и остался только Гарри, они объединяются. Гарри почти стонет, когда понимает, что это значит — другие мальчики, пропустившие этот урок, автоматически тоже станут его товарищами по учебной группе. Он почти надеется, что Малфой и Рон убьют друг друга и просто не дойдут до класса. Лонгботтом представляется Гарри и становится Невиллом. Он кажется милым, хоть и несколько застенчивым мальчиком, но Гарри остаётся осторожным. У него никогда не было друзей, только хулиганы и дети, которые сближались с ним, чтобы затем подшутить над ним. Не удивительно, что он настороженно относится к дружелюбию Невилла. Кажется, что мальчик довольствуется небольшой светской беседой, пока они концентрируются на своей работе, в отличие от Грейнджер, которая практически пытается заставить членов своей группы стать её друзьями и признать её превосходство. Практическая часть проста, когда Гарри объединяет свой опыт садоводства со знаниями и любовью Невилла к волшебным растениям. Они легко заканчивают первыми, даже несмотря на то, что работают только вдвоём. Или это произошло благодаря этому? Глядя на неуклюжее обращение большинства других с растениями, Гарри почти убеждён, что дело во втором. Работа его и Невилла получает высокую оценку, и каждый получает по десять баллов, прежде чем профессор Спраут всех отпускает с занятия.

Гарри вполне доволен тем, как прошёл день.

Конечно, это чувство не длится долго.

В этот день кто-то поджигает его кровать.

***

Увидев сгоревшие остатки того, что когда-то было местом, в котором он чувствовал себя в безопасности, Гарри чуть не расплакался. Вместо этого он разворачивается и почти выбегает из спальни. Он быстро приходит в укромный уголок, который нашёл во время обеденного перерыва. Он находится в заброшенной части замка, в которой нет даже портретов. Он совсем один, свернувшись калачиком и дрожа от паники: я-мог-быть-там-моя-кровать-сгорела-дотла-я-мог-умереть-кто-то-хочет-навредить-мне-ненавидит-меня-безопасное-место-уничтожено. Когда он снова начинает мыслить более ясно, он ещё немного бродит и находит комнату, покрытую как минимум пятью сантиметрами пыли, так что её явно не использовали уже давно. Большая часть комнаты погружена во мрак. Она такая же большая, как его кровать до-того-как-она-сгорела-не-думай-об-этом и совершенно идеально ему подходит. Гарри идёт на кухню, где просит чистящие средства и старое одеяло. Эльфы спрашивают, зачем они ему, поэтому он признаётся в своих планах убрать комнату и спать в ней. Они потрясены тем, что кто-то так ненавидит их доброго Мастера Гарри, и с радостью снабжают его толстым одеялом. Пока несколько эльфов отвлекают его, давая ему больше еды, чем он сможет съесть за месяц, другие тайно уходят, чтобы убрать комнату, выбранную Гарри. Они уже достаточно хорошо знают Гарри, чтобы понимать, что он будет протестовать против того, чтобы они сделали эту работу за него. Как они и предсказывали, когда Гарри, наконец, возвращается и видит, что комната убрана, старая мебель вынесена и заменена простой кроватью, а в комнате также появились письменный стол и стул к нему, он быстро оборачивается, чтобы отругать домашних эльфов за это, извиняясь за то, что доставил им дополнительные хлопоты, и благодарит их. Если подумать, это удивительный подвиг многозадачности.

Итак, Гарри переезжает в «новую» комнату, полностью покидая слизеринское общежитие. Судя по отсутствию комментариев от его соседей по Дому, его побег приветствуется.

***

Следующие недели проходят без происшествий. Гарри завтракает, посещает занятия, исследует замок во время обеденного перерыва, ходит на послеобеденные занятия, делает уроки, разговаривает с портретом в библиотеке, читает рекомендованные книги, ужинает — каждый день он может съесть немного больше, что его очень радует — немного болтает с призраками и портретами, возвращается в свою комнату, практикует все выученные заклинания, пересматривает Зелья и засыпает. В конце октября он продвигается так далеко, что ему даже удаётся съесть половинку яблока на обед, не сокращая свои порции ни на завтрак, ни на ужин, поэтому он посещает кухню. Примерно в это же время Гарри решает, что теперь он достаточно хорошо знает замок и уже обнаружил всё, что можно легко найти — шёпот секретных комнат и специальных ворот, для которых нужно угадывать пароли или проходить в нужное время — и перестаёт изучать замок. Вместо этого он проводит обеденный перерыв с домашними эльфами. Иногда он даже помогает им, и, если он не приходит в загруженное время, они учат его, как готовить, используя волшебство, или различиям между магией домовых и человеческой магией.

Рон продолжает общаться с Гарри. Его, кажется, не пугает тот факт, что Гарри редко, если вообще когда-либо, отвечает и всегда держится на расстоянии не менее одного метра между ними. Грейнджер — на самом деле меня зовут Гермиона — попеременно пытается помочь ему на занятиях, даже когда ему не нужна помощь, и особенно когда он борется над другой задачей, отличной от той, которую она пытается ему объяснить, или осуждает его за… Гарри даже не уверен за что именно. За то, что он не соответствует образу, который она создала в своей голове? Не поступил на Гриффиндор? Не такой умный, как она?

В Хэллоуин, или, как называет человек на библиотечном портрете, который, как догадывается Гарри, получает извращённое удовольствие от того, что никогда не раскрывает ни малейшего намека на свою личность, Самайн, профессор Квиррел прерывает обед, чтобы выкрикнуть что-то о тролле, после чего падает в обморок.

Вспыхивает паника.

Все кричат ​​и бегают вокруг, перекрикивают друг друга ​​и боятся.

Сердце Гарри начинает биться быстрее, его дыхание учащается, и он инстинктивно ищет безопасное место. Он оказывается в углу зала, свернувшись калачиком, слегка покачиваясь, его зрение расплывается, он надеется, что всё закончится и все успокоятся — почему-все-паникуют-я—

Наконец, директор произносит заклинание, превращающее его голос в громкость стартового самолёта. Все затихают. У Гарри чуть не случается сердечный приступ.

Директор школы объясняет, что с проблемой справятся профессора, а все студенты должны разойтись по общежитиям, в которые им принесут ужин. Сказав это, он уходит. Профессора следуют за ним с решительным блеском в глазах. Стол Гриффиндора возвращается к своему прежнему уровню шума, несколько старост безуспешно пытаются заставить их быть тише. Пуффендуйцы тихо подсчитывают студентов и вздыхают с облегчением, когда замечают, что все на месте. Выходя из зала, они держатся за руки. Когтевранцы подходят к этому более аналитически. По-видимому, в общежитии каждого года есть девочка или мальчик из общежития, которые выполняют в основном те же функции, что и староста, но без какого-либо официального титула или должности. Пока девочки и мальчики из общежития заняты наблюдением за учениками, находящимися под их ответственностью, остальные сортируют себя по годам. Слизеринцы и в этом отличаются. В Доме Слизерин у каждого есть определённое место в иерархии, которое зависит от их родителей, их богатства, их личных достижений, их магической силы и контроля, который они имеют над другими членами дома. Это утомительная и сложная система, которая меняется каждую неделю. В каждом году есть тот, кто считается лучшим. На первом курсе это, несомненно, Малфой. Мало того, что его родители оба из влиятельных и явно богатых семей, его отец также является видной фигурой в Министерстве Магии. Он — чистокровный, воспитанный в чистокровных традициях и убеждениях. Он также достаточно сильный. У него уже есть последователи, которые появились ещё до школы — его подчинённые, Крэбб и Гойл, дали ему это преимущество. С их помощью он держит в страхе потенциально более сильных соперников, потому что вызов Малфою на самом деле означает борьбу с Малфоем, скрывающимся за Крэббом и Гойлом, которые могут быть не самыми продвинутыми волшебниками — будь то количество или качество магии, знание заклинаний или дуэли — но всё равно считаются весомой силой, даже если только в качестве физических щитов. Их родители запуганны Малфоями, поэтому Гринграсс и Булстроуд также подчиняются Малфою. Паркинсон без ума от него, и это ещё один плюс в его копилку. Для всех остальных однокурсников было бы социальным самоубийством заниматься чем-то другим, кроме как подчиняться Малфою. Поскольку весь их год находится под его контролем, второкурсники и третьекурсники не решаются идти против Малфоя. Несмотря на то, что их параллель более продвинута в волшебстве, им не хватает такого сильного лидера, как Малфой. Ни один из их родителей не так знаменит, как Малфои, и не так богат. У них также нет таких верных подчинённых, как Крэбб и Гойл, поэтому лидеры более старших курсов должны остерегаться разногласий в своей собственной поддержке, потому что половина их параллели присматривается к ним, ожидая любого проявления слабости, за которую они смогут ухватиться, чтобы свергнуть своего лидера и подняться в иерархии. Старшие курсы, обладая ещё большей магической силой, не лезут к Малфою, потому что они учатся уже на шестом или седьмом курсах, и к тому времени, когда Малфой станет угрозой их положению, они уже давно покинут Хогвартс, либо потому, что такой шаг будет расцениваться, как издевательство над младшими, а потому трусостью и, следовательно, это будет делать их положение уязвимым.

Кроме того, в Слизерине каждый год есть Король или Королева, которые могут одним только взглядом задерживать других студентов, приказывать им и требовать сообщать обо всех пропавших отсутствующих и быть готовыми получить приказы, тем более, что сейчас наступает чрезвычайная ситуация и вполне вероятно, что Король Слизерина возьмёт на себя командование. Эту роль можно занять на седьмом или шестом курсах, Король обладает наибольшим влиянием. Итак, в политике Слизерина, каждый должен стараться оставаться в хороших отношениях с Королём Слизерина, так как этот человек может так или иначе определять ранг другого. Правитель Слизерина, в свою очередь, должен уважать каждого Правителя Года, каким бы ни было личное мнение. Это также означает, что правитель Слизерина должен быть в курсе всех постоянных изменений рангов и вызовов и, кроме того, всегда сохранять хладнокровие и принимать решения в случаях, когда он должен это сделать. При этом решения должны приниматься спокойно и мудро, независимо от того, возникла ли проблема с отсутствием пергамента или учебников или с неудачной попыткой убийства гриффиндорца. В противном случае статус короля может стать под угрозой, и кто-то может попытаться бросить ему вызов.

Как эта сложная система продолжает работать, для Гарри остаётся загадкой.

Король Слизерина — тощий мальчик в таких больших очках, что в них видна вся его душа, по крайней мере, так кажется. Но внешность обманчива в данном случае больше, чем когда-либо. Он — племянник бывшего министра магии, который до сих пор имеет большое влияние. Кроме того, его отец из старинной чистокровной семьи, из которой всегда происходили великие политики, занимавшие важные посты в министерстве. Его мать происходит из относительно неизвестной, но богатой чистокровной семьи. За его невзрачной внешностью скрывается порочный ум, достаточно острый, чтобы опережать всех, хотя его магическая сила сравнительно невелика. В течение четырёх лет он собирал материалы для шантажа, и не вступал в битву, чтобы стать Королём Года, но на пятом курсе он заставил почти всех на его курсе выполнять его приказы под угрозой раскрытия их секретов. Его оценки выросли практически за одну ночь. Этот игрок даже имел компромат на Королеву Слизерина. Когда она ушла после седьмого курса, он сразу заменил её и остался у власти уже на следующий год. Гарри даже не знает его имени; другие так сильно уважают его, что говорят о нём только как о Короле Слизерина или Верховном Короле. И вот теперь его блестящий ум усердно работает, чтобы найти выход из сложившейся ситуации.

Сначала он спрашивает Правителей Года: «Все ли здесь?»

Когда они кивают, он уточняет: «Поттер здесь?»

Гарри предполагал, что этот вопрос может возникнуть, и достаточно успокоился, чтобы успеть притвориться, что небрежно прислоняется к стене, вместо того, чтобы жалко свернуться калачиком на полу, как маленький ребенок — он быстро понял, что в Слизерине нельзя быть слабым, на слабость набрасываются. Король Слизерина определённо знает, что его выгнали из общежития, и он был вынужден ночевать где-то в другом месте, даже если он не знает, где именно и что, таким образом, он больше не принадлежит ни к какому курсу, выпадая из иерархии Слизерина. Его сердце почти выпрыгивает из груди, когда все оглядываются, чтобы найти его. Наконец, они замечают его, бросают на него пренебрежительный взгляд или ухмыляются, поворачиваясь обратно к своему Верховному Королю.

— Хорошо, — бормочет он. Он ещё несколько секунд думает, а потом решает, — Тролль в подземельях. Общежития Слизерина тоже. Не нужно быть гением, чтобы понять, что мы туда не пойдём. Убежище Поттера… — Гарри весь напрягается. Что, если он заставит его рассказать… — …наверняка недостаточно велико, и кто знает, где оно находится. В любом случае, мы можем встретить тролля по дороге. О другом общежитии не может быть и речи. Это означает, что единственный доступный вариант — остаться здесь. Или у кого-нибудь есть идея получше?

Гарри на мгновение думает предложить кухню. Но потом он решает, что лучше сохранить это место в секрете, кроме того, в любом случае кухня находится рядом с подземельями. Кроме того, если он сейчас что-нибудь скажет, король Слизерина изменит его положение в иерархии. Если его заметят, студенты других курсов могут начать преследовать его вместе с Малфоем и его верным громилами. Если его идея действительно будет хороша, это будет означать, что он должен будет выйти на поле битвы, то есть в политику Слизерина. Потребовалось бы всего несколько слов — особенно «мальчик» или «урод» — чтобы вернуть его репутацию и статус на прежний уровень, однако некоторые люди после этого будут внимательно следить за ним, задаваясь вопросом, будет ли он когда-нибудь снова пытаться подняться в иерархии и, возможно, позаботятся о том, чтобы этого не случилось.

Король Слизерина выжидает около минуты, прежде чем решительно кивает.

— Миски! — кричит он. Рядом с ним появляется домовой эльф. Он даже не смотрит на беднягу, когда приказывает, — Нам нужны спальные мешки и одеяла для всех.

Домовой эльф оглядывается, возможно, считая всех людей, прежде чем кивнуть и раствориться в воздухе. Мгновение спустя появился целый отряд эльфов, держащих горы одеял, возвышающихся над их головами. Сначала Верховный Король выбирает спальный мешок, после него — Короли и Королевы старшего года вместе с их ближайшими подчинёнными, если они стоят выше правителей более младшего года — а за ними следует ещё более запутанная сеть авторитетов лиц более низкого ранга. Затем, после того, как все лица, занимающие привилегированное положение, и равные им по рангу, забирают своё, приходит общая масса, которая сортируется по годам и рангам в указанном году.

Гарри просто ждёт, пока все остальные не возьмут то, что хотят. Осталось одно одеяло. Домовой эльф выскакивает и протягивает его ему. Когда он, как обычно, благодарит существо, появляются другие с едой. Гарри отказывается есть что-либо ещё, сворачивается под одеялом в углу, окружает себя своими обычными защитными чарами и заклинаниями — всё ещё не так много и не так безопасно, как ему хотелось бы, но его магическое ядро ​​просто не может поддерживать больше заклинаний в течении всей ночи — и засыпает.

Он не скучал по многочасовым жалобам и нытью по поводу того, что им приходится спать на полу, которым предаются многие его соседи по дому.

Комментарий к Глава 2, часть 2

бета: бечено

========== Глава 2, часть 3 ==========

На следующий день слизеринцев будят на рассвете — в обычное время, когда Гарри просыпается — и раздраженные, но не совсем удивленные, профессора провожают в их спальни. Гарри стоит в стороне и наблюдает. Он остается в своем углу, пока домовые эльфы не заходят в зал, чтобы накрыть на столы и забрать спальные мешки и одеяла. Только тогда он садится, еще раз благодарит существ за помощь и ждет, когда появится посуда.

Когда он выходит из Большого Зала после завтрака, на него набрасывается нечестивый дуэт Рона и Гермионы. Первый в основном глупо усмехается, а вторая сразу же переходит к своей тираде.

— Никто никогда не говорил мне, что означают эти слова! То есть да, конечно, я знала, что они волшебные по своей природе и что иметь их на своём запястье совершенно нормально, но все же! Мне понадобилось время, чтобы узнать, что они на самом деле представляют собой душевную связь! Знал ли ты, Гарри, что в волшебном мире действительно существуют родственные души? Готова поспорить, что ты удивлен! Я знаю, что удивлён! Я вообще не знала о такой возможности. Так или иначе… — затем она начала пересказывать вчерашние события. Судя по всему, Рон сказал о ней какие-то гадости, и она плакала из-за этого в туалете. Из-за этого она пропустила ужин и объявление о том, что по замку бродит тролль. Конечно, тролль нашел ее в туалете — Гарри ненадолго задается вопросом, что она делала в подземельях — и чуть не убил ее, однако Рон, будучи храбрым и чувствуя себя виноватым, вероятно, именно в такой последовательности, бросился спасать ее. Очевидно, что двое первокурсников могут сделать со взрослым троллем то же самое, что и один первокурсник, то есть абсолютно ничего, так что их обоих спасли профессора. Затем профессор МакГонагалл начала допрашивать их о том, почему они здесь, и Рон был вынужден признаться в произошедшем. Его довольно сильно отругали за то, что он отправился на помощь сам, вместо того, чтобы сообщить об этом учителю — игнорируя тот факт, что все учителя покинули Большой Зал в считанные секунды, и Рон, вероятно, не осознавал, что Гермионы нет среди его одноклассников, пока они почти не дошли до гриффиндорской башни, так что ему пришлось бы бродить по всему замку, в том числе и по подземельям, где, как он знал, был тролль, чтобы сообщить им о местонахождении Гермионы. После долгих словоизлияний Гермиона заканчивает свой рассказ словами — А потом, когда мы шли к гриффиндорской башне, мой рукав задрался, и мое левое запястье стало видно. Рон случайно посмотрел на него, и оно начало светиться! Затем он рассказал мне все о душевных узах, родственных душах и…

То, что Рон рассказывал Гермионе, Гарри читал до и после поступления в школу. Он начинает размышлять о собственных словах. Только теперь к нему возвращается надежда узнать, что именно они означают. Он так долго искал во всех библиотеках, до которых мог добраться, просматривал словари и стопки научных журналов, но так и не нашел, почему эти слова существуют или что они означают. Но теперь у него появились новые возможности. Может быть, это заклинание, или какие-то слова на магическом языке? Он мог бы спросить об этом портрет в библиотеке, но останавливается на этой мысли. Как бы эгоистично это ни было, он хочет скрыть свои слова, держать их при себе и никогда никому их не показывать. Он никогда не смог бы сделать то же, что и Гермиона, которая теперь выставляет свое запястье на всеобщее обозрение и предлагает Гарри прочитать слова. Нет, с решимостью думает Гарри, единственный человек, которому он когда-либо покажет свои слова, будет тот, кто их сказал.

Гарри не понимает и ещё одной вещи. Только вчера Рон сказал Гермионе такие обидные слова, что она, подчиняющаяся всем правилам, как если бы они были единственным источником воды в пустыне, нарушила прямой указ своих профессоров находиться в Большом Зале во время ужина и вместо этого отправилась плакать в туалет. И вот Рон увидел ее слова, и они волшебным образом поладили и действительно понравились друг другу?

Пока Гарри обдумывает это, ситуация заметно ухудшилась. Гермиона начала вслух задаваться вопросом, есть ли у Гарри метка души. Гарри осторожно отходит от двух возбуждённых гриффиндорцев на несколько шагов. Рон говорит: «Он должен просто показать нам свое левое запястье. Если они у него есть, мы можем посмотреть на них и смириться с тем, что ты увидел нашу метку души, а если у него ее нет, мы узнаем об этом.»

Гарри мотает головой и отступает быстрее. Но они не принимают «нет» за ответ. Они умоляют, угрожают и почти плачут. Когда Гарри продолжает отказываться, они напрыгивают на него, валят по землю — воспоминания о прости-дядя-Вернон-пожалуйста-извини-извини-извини — и рвут ему рукав. Через некоторое время он сдается, обнажая повязку, которую он использует, чтобы скрыть свои слова.

С этого момента и начинаются странности.

Гарри переживает своего рода шок — они-смотрят-на-мои-слова-хотя-я-сказал-нет-они-МОИ — и Гермиона выбирает этот момент, чтобы сказать: «Они есть! Это буква «а», верно?» и магия вдруг — беспалочковая? стихийная? — срывает с Гарри их обоих, швыряет об стену и сбивает с ног. Тем временем у Гарри начинается паническая атака таких эпических масштабов, что он уверен, что умирает, его магия думает, что он умирает, и воздвигает щит, чтобы отгородиться от всех и вся и обезопасить его.

Такими их находит профессор Снейп, отправившийся на их поиски после того, как они так и не появились на Зельеварении, но и не находились в больничном крыле.

Позже, когда разум Гарри не будет так занят борьбой с паникой — я-сдохну-помогите-не-могу-дышать, он вспомнит, что произошло:

Первое, что делает профессор Снейп, прибыв на место происшествия, это красочно ругается. Затем он проверяет Гермиону и Рона, которые все еще без сознания. Затем он произносит какое-то заклинание, вызывающее появление серебряной лани. Он разговаривает с животным и отсылает его. Только тогда он обращает внимание на Гарри. Он немного стонет о том, что «мне мало платят за это дерьмо. Чертовы болваны кругом!» прежде чем попытается приблизиться. Очевидно, что щит, питаемый всей магией Гарри, и его намерение держать всех подальше достаточно сильны, чтобы на самом деле держать всех подальше. Профессор накладывает на Гарри несколько заклинаний, но щит не пропускает их. Вздохнув, он прекращает попытки и ждет мадам Помфри, медсестру-врача-целительницу-МедиВедьму. Она ахает, к большому раздражению профессора Снейпа, и накладывает заклинания на всех трех студентов. Она диагностирует у Гермионы и Рона сотрясение мозга и синяки на спине. Щит Гарри не позволяет ее заклинаниям коснуться его. Она просит профессора отвести гриффиндорцев в больничное крыло, прежде чем начать шептать Гарри успокаивающие слова. Они его совсем не успокаивают. Мадам Помфри становится все более обеспокоенной, а Гарри все более измученным и умиротворенным, пока паническая атака не проходит, и Гарри ни перестаёт чувствовать, что умирает. Почувствовав это, его магия тоже больше не думает, что он умирает, и убирает щит.

Мадам Помфри объявляет, что Гарри устал, ему действительно нужно больше есть, и он должен остаться на ночь в больничном крыле. Затем она начинает расспрашивать его о том, что произошло. Гарри отдаляется от нее настолько далеко, насколько позволяет больничная койка, и пытается скрыть дрожь, которая возникает, когда взрослый навис-над ним-смотрит-на-него-спрашивает-его-наблюдает-за ним-ищет-ошибки-неисправности-проблемы-выясненят-урод-урод-ты-урод! Он тихо рассказывает, что Гермиона и Рон снова приставали к нему и показали ему слова Гермионы, а затем попытались заставить его показать им свои, несмотря на то, что он отказался. Мадам Помфри в ужасе от того, что кто-то может сделать что-то подобное, и обещает наказать их, как только они выздоровеют… Затем она пытается узнать о чём его слова.

Гарри осторожно прижимает запястье к груди, прижимает слова — все еще под повязкой, слава богу, — к своему телу и подозрительно смотрит на неё.

Кажется, она немного шокирована такой реакцией, но заверяет его, что не будет его заставлять. Она улыбается, делает несколько шагов назад и зовет домового эльфа. Появляется крошечное существо, готовое выполнять её приказы, однако видит Гарри на кровати и перестаёт слушать, чтобы начать громко плакать о несчастье Мастера Гарри. Он не перестает спрашивать, пока не узнает всю историю. Он клянется отомстить: «Ради хозяина Гарри, домашние эльфы отмстят Враждебному Уизли и Вражеской Грейнджер!»

Какое-то время Гарри безрезультатно пытается отговорить его от этого, но, как хорошо известно Гарри, домашние эльфы — самые упрямые существа на Земле, поэтому он с самого начала обречен на неудачу. Домовой эльф уходит, чтобы сообщить другим эльфам о ситуации. Чуть позже он возвращается с тарелкой любимых блюд Гарри и искренне обещает привлечь к отмщению и призраков, и портреты.

Мадам Помфри удивлённо наблюдает за этим, но ничего не говорит. Судя по тому, что она заметила, хорошо, что у Гарри есть друзья, которые присматривают за ним, даже если они не люди.

***

После того, как Гермиона и Рон приходят в себя — в это время Гарри уже давно покинул больничное крыло и вернулся в свою секретную комнату — их, Гарри и профессора Снейпа — директор расспрашивает о произошедшем. С горечью Гарри замечает, что все, что он говорит, тут же вызывает подозрение. В конце концов, у директора даже хватило духу отругать Гарри за то, что он взамен не показал запястье! Профессор Снейп смотрит на директора с такой ненавистью, что Гарри рад, что тот не смотрит так на него. Он почти уверен, что его сердце не выдержало бы. Когда директор подходит ближе и, кажется, хочет схватить его за запястье, стянуть повязки и раскрыть его слова, который-только-его-его-его-его-одного, Гарри чувствует, как его магия собирается в его груди, готовая остановить директора. Очевидно, он заметил, что думал Гарри, что умирает, когда Гермиона и Рон попытались это сделать, поэтому он делает все возможное, чтобы не допустить, чтобы ситуация стала настолько плохой. К слову о гриффиндорцах: они стоят позади директора, готовые заглянуть ему через плечо, в их глазах смешаны любопытство и удовлетворение.

Мадам Помфри яростно протестует, но директор просто отмахивается. Дыхание Гарри учащается. Затем профессор Снейп встает перед Гарри.

— Не каждый хочет хвастаться своей меткой души, — угрожающе замечает он.

Директор обезоруживающе улыбается.

— Какой вред в том, что мы просто увидим их, мой дорогой мальчик?

Профессор Снейп фыркает и осуждающе смотрит на директора.

— Значит, если кто-то машет своей меткой души у тебя под носом, ты обязан показать свою в ответ? Я никогда не слышал о таком идиотском правиле.

— Ну-ну, мой мальчик, я бы не сказал, что это правило…

— Тогда почему вы пытаетесь его навязать?

— Это вопрос справедливости и…

— Некоторым людям не нравится, когда другие знают, что говорит их метка души. И вы знаете, директор, что я один из них, и вы тоже. Вы действительно хотите сказать, что если Грейнджер сунет свое запястье Вам под нос, Вы покажете ей свою метку души?

Мерцание в глазах директора исчезает. Он тяжело сглатывает, затем вздыхает.

— Да, ты прав, мой дорогой мальчик. Я просто пытался наладить более тесную связь между тремя молодыми студентами.

— Я так и понял.

Не обязательно было даже видеть приподнятую бровь и сомнительное выражение лица профессора Снейпа. Его неверие прекрасно было заметно из его интонации.

Гарри испытывает такое облегчение — что его самого не назвали «мальчиком» (даже услышав это в адрес другого, его сердце сжалось), а сам он не находится в центре внимания и все не смотрят на него, — что его даже не волнует, что директор только снимает очки с Гермионы и Рона, в то время как его отправляет на отработку — мерцающие-обманчивые-глаза-будь-осторожнее-он-ненавидит-всех-змей предупреждают его об этом. Наказание, которое он получает, заставляет и мадам Помфри, и профессора Снейпа неодобрительно хмуриться, но директор делает вид, что не замечает этого. Он весело прощается и уходит, блеск уже вернулся в его глаза.

Профессор Снейп огрызается на безмерно довольных гриффиндорцев.

— Директор может быть снисходителен, но я не буду. Нападение — это преступление, за которое вы можете попасть в Азкабан в реальном мире, поэтому я не понимаю, почему оно не должно привести вас к наказанию в школе. К сожалению, директор запретил мне наказывать вас за это преступление, но он не может и не будет каждый раз помогать вам. Постарайтесь даже не дышать в неправильном направлении, пока я буду рядом до конца вашей учёбы в этой благородной школе.

Рон и Гермиона бледнеют и обмениваются испуганными взглядами. Профессор, достаточно напугав их, выскользнул из комнаты. Кивком головы мадам Помфри позволяет Гарри следовать за ней. Он слышит только начало тирады и брани, которую она обрушивает на парочку гриффиндорцев.

***

На следующем занятии по Гербологии Малфой и Рон оказываются на высоте.

Их лица, когда они поняли, что будут в одной группе, были почти одинаковыми, искаженными дискомфортом и отвращением. Они становятся ещё более недовольными, когда замечают, кто еще был в их группе. С тех пор Малфой использует любую возможность, чтобы высмеять Гарри, посмеяться над семьей Рона или их бедностью и отвергнуть любой полезный совет, который пытается дать ему Невилл. Рон, с другой стороны, никогда не упускает случая оскорбить факультет Слизерин, сказать Гарри и Невиллу, чтобы они были лучшими гриффиндорцами, и игнорирует советы Невилла.

Стоит ли говорить, что их группа худшая, они едва справляются, а Гарри и Невилл работают так усердно и быстро, как только могут.

На этом уроке они должны посадить маленькие шарики Драконьего Воздушного Дыхания, китайского растения, которое, согласно легендам, появилось, когда дракон хотел использовать одну из своих опасных огненных атак, однако из-за того, что он делал это слишком часто, в нем не осталось пламени. Вместо огня он выдыхал раскаленный воздух. Этот воздух попал на камень, расплавил его в идеальный шар и вдохнул в него жизнь. Это растение, дышащее жизнью дракона, чрезвычайно устойчиво к холоду, почти не нуждается в воде и опасно только при грубом обращении, когда активируется его защитный механизм, и оно нагревается до температур, соперничающих с жаром огня дракона. Невилл утверждает, что это растение может вырасти до трех метров в диаметре и до двух метров в высоту. Древние китайские волшебники в горных районах выращивали это растение и слегка раздражали его, чтобы зимой оно обогревало их дома. Теперь, его соки используются в зельях для борьбы с огнем, жаром или ранами, связанными с тем и другим. Из листьев можно сплести огнеупорную одежду. Древесина часто используется для строительства домов, так как она не горит.

Конечно же, Малфой и Рон решают, что этот урок — лучший момент, чтобы начать буянить. Они толкаются плечами, толкают бедрами и выглядят готовыми развязать кулачный бой.

В конце концов они опрокидывают рабочий стол. Гарри и Невилл усердно и осторожно работают, осторожно беря по одному саженцу Драконьего Воздушного Дыхания за раз и бережно сажая ее в большой горшок, прежде чем перейти к следующей. Они стараются даже не дышать слишком сильно в их сторону.

Естественно, Малфой и Рон опрокидывают контейнер с саженцами, который Гарри и Невилл успевают опустошить только наполовину, и зеленовато-серые шарики падают на землю. Гарри и Невилл, увидев, что произошло, бессильные остановить это, ныряют за ближайший стол и надеются на лучшее.

Шары немного катятся, прежде чем остановиться. Они постепенно становятся все ярче и ярче, пока не начинают сиять ярко-красным цветом. Вода поблизости испаряется в горячий пар, воздух в теплице становится неприятно горячим, и профессор Спраут начинает накладывать Охлаждающие чары, пытаясь бороться с жарой.

Малфой и Рон, ничего не видя, кроме своего соперника, толкают друг друга прямо в пар. Они начинают ужасно кричать, их кожа покрывается волдырями. Профессор Спраут делает все возможное, чтобы вывести их как можно быстрее, и посылает студента за мадам Помфри.

Гермиона плачет, потому что Рону больно, и пытается подойти к нему. Профессор Спраут останавливает ее как раз вовремя, прежде чем она тоже врывается в пар.

Позже, когда двоих раненых благополучно доставили в больничное крыло, а Гермиона перестала истерить, профессор Спраут спрашивает о причинах произошедшей катастрофы. Услышав, что студенты рассказывают о хулиганстве и безответственности Рона и Малфоя, она становится ярко-красной от гнева и обещает, что либо они никогда больше не ступят в ее теплицы, либо за каждым их движением будут строго наблюдать.

В итоге ни того, ни другого не происходит. С одной стороны, есть директор, который подмигивает что-то об «юношеских ошибках» и «непонимании серьезности ситуации» и «подстрекательствах» в защиту Рона. С другой стороны, есть Малфой со своим «Я скажу об этом отцу!». Малфою-старшему действительно удается убедить или угрозами заставить Совет Хогвартса забыть об инциденте.

Уроки Гербологии заканчиваются тем, что Малфой и Рон дуются и бросают друг на друга мрачные взгляды, но под пристальным взглядом профессора Спраут и ее мгновенным наказанием за любую замеченную ошибку или небрежность они больше не доходят до драки.

Гарри осторожно расслабляется.

***

На следующей неделе король Слизерина окликает Гарри, пока тот переходит из класса в класс. Он нервно шаркает, следя за угрозами, идя спиной к стене.

— Поттер, я слышал о том, что произошло, — начинает Король. Гарри не удивлен; Слизерин рано или поздно все узнает. У них есть связи — с учителями, школьным советом, ответственными людьми в Министерстве. Ему только интересно, о чем именно слышал король, — Возможно, я не понимаю, почему именно ты отказываешься сообщить кому-либо, что говорит твоя метка души, но и сам я могу придумать много причин. У одной моей знакомой девушки на запястье вереница ругательств. Она уже встретила свою вторую половинку и считает ее невыносимой, поэтому она заколдовала браслет поверх своих слов, который может быть снят только тогда, когда она этого захочет.

У Гарри глаза полезли на лоб — он тоже хочет чего-то подобного! Только представьте себе — никто никогда не увидит его слов!

Король слегка улыбается.

— Я подумал, что ее вариант решения проблемы подойдет и тебе, поэтому я спросил, как она совершила этот подвиг, — он достаёт книгу — Она использовала её, чтобы сделать свой браслет. Я подарю её тебе, чтобы показать, что, хотя твои одноклассники и, в основном, все остальные в Слизерине, возможно, не питают к тебе никакого уважения, ты все еще Змея. Я признаю этот факт, даже если другие все еще отрицают это. Тебе приходится тяжелее, чем любому из нас. Мало того, что ты должен выучить все, что можешь, чтобы хотя бы достичь того уровня, на котором мы начали школу, — он знал, что Гарри вырос с магглами, — ты также больше страдаешь от ожиданий других людей. Пусть это хоть немного облегчит твою жизнь.

Эта книга — официальная печать одобрения самого короля Слизерина! Скорее всего, это не улучшит его ситуацию, а наоборот, вызовет зависть и злобу у других, но Гарри это не волнует. Даже если она дана только из жалости, потому что все его ненавидят, эта книга — самая полезная вещь, которую он когда-либо получал, даже если не учитывать тот факт, что это первый подарок, который ему когда-либо делали.

Гарри, спотыкаясь на каждом слове, благодарит короля, получает отмашку и убегает.

Ему нужно попасть на урок и, что более важно, прочитать книгу.

После занятий он возвращается в библиотеку впервые после «инцидента». Библиотечный портрет заметно радуется, увидев его. Он тщательно допрашивает его и приходит к выводу, что Гарри — волшебная загадка, поскольку он не должен быть таким могущественным. Он размышляет вслух, что его родственная душа, должно быть, очень сильна, и, даже имея только половину душевной связи, так сильно питает силы Гарри.

— Другой вариант, — добавляет он, — естественно, заключается в том, что твоя собственная магия достигает беспрецедентных высот в столь юном возрасте.

Во время всего монолога Гарри краснеет, так как каждое предложение является косвенным комплиментом либо его родственной душе, либо ему.

Мужчина очень удивлен действиями не только директора школы, но и его одноклассников.

— В мое время, — вспоминает он, — метку души тщательно охраняли. Её показывали только тем, кто заслуживал того, чтобы её увидеть. В большинстве случаев это были кровные родственники и родственная душа. Многие вымогатели пытались обманным путем добраться до спальни знатных особ, высматривая их слова и произнося их при первой встрече. Этих презренных существ разоблачали и нередко обезглавливали за подобное предательство, но перед этим они иногда успевали наносить значительный ущерб как репутации высокородных, так и душевной связи с настоящей второй половинкой, не говоря уже о других несчастьях, которые они приносили.

Они проводят некоторое время, говоря о жизни того времени, прежде чем Гарри достанет свою книгу. Он уже прочитал первую главу между уроками, и это действительно интересно. Есть заклинания для блокировки вещей, заклинания, которые позволяют приближаться только определенным людям, и обереги для защиты предметов. Он не совсем уверен, что сможет использовать, а что окажется бесполезным для его цели.

Мужчина на портрете внимательно смотрит на обложку, затем спрашивает, откуда Гарри взял книгу. Гарри отвечает ему, и узнаёт, что это книга о Темной магии.

— Не бойся, плут, тебе не следует бояться Темной Магии; это простодушные Светлые волшебники и ведьмы распускают такие сплетни.

Мужчина рассказывает, что пока он был жив, Темная и Светлая магия прославлялись и преподавались. Некоторые люди могли использовать один тип магии лучше, чем другой, а потому углублялись в изучение нужной ветви. Темная магия была более опасна, потому что пользователю нужно вкладывать больше чувств в свои заклинания, а использование слишком сильных заклинаний в раннем возрасте может привести к зависимости от Темных искусств. Все виды зависимости, читает Гарри лекцию портрет, ведут к потере контроля и могут сделать людей опасными, будь то маггловские наркотики или темные искусства. Он объясняет, что в малых дозах в Тёмной Магии нет никакого вреда, и если её правильно использовать, а темный волшебник или ведьма знают, чего следует избегать, развивается сопротивление зависимости. Магия Света, с другой стороны, уделяет большое внимание правильному произношению заклинания и движениям палочки. Говоря о Темных Искусствах, очень мало заклинаний — именно тех высокоуровневых, которые могут привести к зависимости — которые имеют и конкретное заклинание, и определенное движение палочки. В Темной Магии, в зависимости от заклинания, вы можете легко изменить язык, на котором произносится заклинания, или двигать своей палочкой по-другому, или, если достаточно попрактиковаться, игнорировать слова или движение палочкой. Из-за этого легче использовать невербальную и беспалочковую магию. С другой стороны, к Магии Света невозможно пристраститься. Когда портрет был жив, Темная Магия не была Злом, а Светлая Магия не была Добром. Названия произошли от времен года, когда ритуалы работают лучше всего. Для Темной Магии обряды приходятся на Самайн, Йоль и первый день Нового Года. Для Магии Света это Имболк, Белтейн и Летнее Солнцестояние. Оба празднуют Лугнасу, лучший день, чтобы провести свадьбу или сделать предложение. Обряды для Света проводятся в дневное время, а обряды для Тьмы начинаются на закате или даже в полночь. Поскольку Магия Дня и Ночи считалась слишком опасной, как будто вы могли использовать только один вид при дневном свете, а другой — ночью, люди использовали Свет и Тьму, чтобы различать их.

Гарри находит эту тему очень интересной, поэтому они тратят на нее почти час, прежде чем Гарри спрашивает, как узнать, какая магия лучше всего подходит для человека. Мужчина рассказывает о ритуале и заклинании. Заклинание менее точное и требует меньше подготовки, но больше магии. Ритуал отнимает много времени, но он также показывает, насколько успешным может быть человек, если приложит много сил, противоположных по направленности своему ядру. Не раздумывая они выбирают заклинание.

Результаты «крайне необычен», настаивает мужчина, поскольку он показывают, что да, ядро ​​Гарри — Темное, и да, ядро ​​Гарри — Светлое. Мужчина может только догадываться почему, но считает, что у Гарри будет столько же проблем с одним видом магии, сколько и с другим.

— Плут, — обращается он к Гарри, — теперь, когда это заклинание было сотворено и знание о предрасположенности твоего ядра проникло в твой разум, ты никак не сможешь изменить результаты.

Судя по всему, совершая определенные ритуалы и имея определенные привычки, кто-то может изменить цвет своего ядра. Но как только мозг, а тем самым и магия, узнают, какой оттенок магии есть на самом деле, результат становится правдой. Мужчина сравнивает это с тем, как вы узнаете, что безоблачное утреннее небо голубое — как только вы это узнаете, вы не сможете думать о нем как о фиолетовом, лососевом или зеленом, поскольку вы знаете, что этот цвет называется синим. Для Гарри очень выгодно, что он использовал это заклинание сейчас с таким результатом, так как у него всегда будет двойное ядро.

— Позже в школьном обучении вы бы узнали, что такого двойного ядра достичь невозможно, или были бы убеждены, что у вас есть ядро ​​Света, о чем, к сожалению, свидетельствует то, как работает эта школа. Рассказы о твоих родителях, Светлой ведьме и Светлом волшебнике, какая-то чепуха о темной магии, которая теперь считается злом, и ты убедил бы себя, что единственная возможность для твоего ядра — это быть Светом, отвергая темную магию, на которую способно твоё ядро.

Гарри благодарит портрет и просматривает вместе с ним книгу. Они выясняют, какие заклинания наложить на браслет, чтобы его не сняли, не разрушили и не смогли посмотреть сквозь него. Только тогда Гарри вспоминает, что у него даже нет браслета!

По совету мужчины Гарри вызывает домового эльфа. Сначала он уверяет его, что с ним всё в порядке и что если с ним что-то случится, он позовет на помощь домовых эльфов. После этого он спрашивает, собирают ли домовые эльфы забытые вещи и есть ли среди них браслеты. Домовой эльф уходит, чтобы найти их всех, и вскоре возвращается с ворохом вариантов. Эльф уверяет Гарри, что эти украшения валяются и пылятся не менее десяти лет, так что если кто-то из учеников их и потерял, то наверняка уже забыл об этом.

Их на удивление много, но Гарри может их быстро просмотреть. Многие из них представляют собой тонкие украшения, через которые все еще можно было бы прочитать его слова, некоторые из них уже частично съедены молью. Еще один вид браслетов украшен драгоценными камнями, рубинами, изумрудами и бриллиантами, драгоценностями, стоимость которых не уступает стоимости всего дома Дурслей. Если бы Гарри взял один из них — не то чтобы он осмелился, они слишком красивы для такого урода, как он, — дядя Вернон не успокоился бы, пока не забрал его у него и не продал. Все чары перестают работать со смертью заклинателя, и Гарри не уверен, что человеческая жизнь будет стоить больше, чем такой браслет для его жадного дяди. Осталось всего несколько кожаных ремешков. Из них некоторые украшены жемчугом или золотой вышивкой.

В конце концов, Гарри выбирает скромное кожаное украшение черного цвета. Оно достаточно широкое, чтобы скрыть его слова, достаточно мужественное, чтобы он мог носить его без насмешек, и выглядит достаточно дешево, чтобы никто не попытался украсть его или не поддался искушению задать вопросы. На браслете есть несколько вышитых закорючек, но они настолько темного серого цвета, что их почти не видно. Когда он показывает его домовому эльфу и портрету, они оба соглашаются с его выбором. Эльф восхваляет, как хорошо браслет ему подходит, а портрет бормочет что-то о защитных рунах, одобрительно кивая.

Сияя, Гарри надевает его на запястье. Домовой эльф исчезает с напоминанием всегда звать, если ему что-нибудь понадобится: «Все что угодно, мастер Гарри, мы будем рады помочь вам!» и портрет вежливо отводит глаза, пока Гарри снимает повязку. Он не может не проследить каждую букву ещё один раз, прежде чем снова спрятать их.

Под руководством мужчины с портрета Гарри накладывает на браслет несколько заклинаний. Одно заставляет браслет сжиматься, чтобы он идеально подходил, а другое позволяет ему расти и меняться вместе с Гарри. Несколько не позволяют никому, кроме Гарри, снять его, ещё один сохраняет кожу под браслетом здоровой и чистой. Большинство заклинаний уходит на защиту от любого вреда, будь то огненное заклинание или повреждение водой от душа. Некоторые заклинания вплетены рядом с другими, чтобы люди не замечали браслет и не обращали на него никакого внимания. Портрет предупреждает, что эти заклинания, если их много, слишком мощные, а потому могут заставить людей игнорировать и самого Гарри, но для Гарри это скорее преимущество, поэтому он радостно добавляет еще один уровень заклинаний незаметности. Несколько дополнительных заклинаний накидываются, чтобы люди не изменили структуру браслета на что-то другое, например, на стекло или воздух.