Только не Академия темных хранителей

7. Преступление и наказание

— Очень жаль, Далия, что в стенах нашей прекрасной академии отменены телесные наказания. Я начинаю думать, что тебе может помочь только профилактическая порка по пятницам.

— Почему именно по пятницам? — спрашиваю я.

— То есть, по сути, возражений нет? Отлично, приходи в субботу со своими розгами.

— Ну где я возьму розги, — в тон отвечаю я, — обойдемся цепями с кандалами.

Он усмехается, прикрывая глаза, и барабанит пальцами по столу.

— Что решила со списком их прикрыть, это я понимаю, это даже правильно. Особенно в твоих обстоятельствах. Но и расхлебывать придется тебе. Ты знаешь, что в той пещере, что за гротом Орхидей?

Мотаю головой. Я и название «грот Орхидей» в первый раз слышу, если честно. Зато, прикорнувшая у меня на плече Ори, как я решила назвать орхидею, заволновалась, двигая цветками в разные стороны, будто прислушиваясь.

— Там находится Дар океана. Это очень глубокий колодец, связанный с подземными водами. Один из источников сил академии. Так вот, вчера в него кто-то влез. И подобный проступок нельзя оставить без внимания. Мы можем сказать, что это был некто неизвестный, осмотреть всех студентов на предмет остаточной магии и определить, кто это был. Или ты продолжишь держаться линии «я там была одна и прогуливалась», но тогда, выходит, это ты ножки в священном источнике мыла. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Втягиваю голову в плечи, как будто могу спрятаться в них, как черепашка в домике. Ну почему со мной вечно происходит какая-то ерунда?

— И что мне за это грозит?

— Восхищаюсь твоей смелостью, — ухмыляется Райвен, но мне кажется, что в этот раз он говорит серьезно. — Ничего особенного. Как ты помнишь, я приглашал тебя в свой кабинет сегодня вечером. Мы обсудили с Валтисом, чем можно помочь твоим пальцам, и пришли к тому, что тут нужно подобное, но в малых дозах.

Киваю, хотя не очень понимаю, к чему он ведет и как это связано с наказанием. Но хотя бы злиться перестал, уже хорошо.

— Мы будем воздействовать на твои пальцы слабыми разрядами молниевой энергии, — продолжает он, — по идее, это должно восстановить чувствительность. Заодно подтяну тебя по истории академии, магии темноты и попробуем посмотреть, что там с твоим путем. Ну а по официальной версии, ты будешь приходить ко мне, чтобы отбывать наказание. Какое именно, можешь придумать сама. Только, ради тьмы, не усердствуй. С твоим чувством юмора у меня завтра же будет полным-полно нарушителей, жаждущих личной аудиенции.

— Нарушительниц, — понимающе хмыкаю я.

И я, кажется, впервые вижу, как Райвен смеется. Не хмыкает, не иронизирует, а просто от души смеется. И я вместе с ним.

— Твою бы прозорливость да в понимание правил академии.

Он не упускает случая напомнить о моих провалах. Я чуть было не обиделась снова, но стук в дверь отвлекает меня от этих мыслей. Дверь открывается, и входит Шайен. Не сказать чтобы выражение ее лица было особенно приятным.

— Смотрю, наказание в полном разгаре, — холодно бросает она, — вы не отвлекайтесь, веселитесь, я только заберу папки по студентам моего факультета, которые оставляла на подпись.

И, забрав стопку документов, она удаляется. У меня мелькает желание сказать, что Шайен и без всяких слухов уже сейчас готова у него под дверью стоять, но последние крупицы благоразумия удерживают меня от этого опрометчивого шага.

Остаток вечера сижу, опустив пальцы в какую-то жижу. От миски отходят проводки к тому самому агрегату, который я и уронила. Пальцы слегка пощипывает и временами дергает, но терпимо. Райвен сначала молча пишет что-то в бумагах, но постепенно отвлекается и рассказывает об академии. Красиво, как сказку или легенду, и я забываю обо всем заслушавшись.

— Тебе надо научиться чувствовать темноту, контактировать с ней, принять ее. Впустить в себя, — говорит он, — посвящение остальным студентам провели, пока ты была в лазарете. Я попрошу Шайен, чтобы выделила время и провела ритуал для тебя.

— Можно не надо, — жалобно пищу я, — она меня не любит. Наверняка что-нибудь не так сделает, и я останусь слепой. Или вообще лягушкой.

— Прекрати, Далия. Шайен — прекрасный специалист, и я не хочу слушать глупости на этот счет. Завтра же поговорю. Нельзя расхаживать по академии, не пройдя ритуал. Может, хотя бы перестанешь падать на ровном месте и научишься самостоятельно передвигаться по подземельям.

Вспоминаю, как он закинул меня на плечо, и чувствую какую-то приятную, будоражащую радость, как будто легко покалывающие мои пальцы молнии выбрались наружу и щекочут меня.

— И, если уж ты действительно решила оставить эту жуть в качестве питомца, внеси его в соответствующую книгу. А сейчас давай руки.

Вытаскиваю блестящие от раствора пальцы, Райвен осторожно вытирает их и долго рассматривает мои руки, поворачивая туда-сюда, а потом что-то измеряет прибором, похожим на часы с двумя проводками. Он прикладывает их к разным участкам у меня на руках, и я опять ощущаю щекотание. А еще какую-то странную неловкость. Райвен сосредоточен на пальцах, и даже не смотрит на меня. Но мне почему-то становится трудно дышать, как будто вокруг слишком много людей и они слишком близко. Он слишком близко. И мне хочется отстраниться, отодвинуться подальше, но одновременно хочется сидеть так всю ночь, чувствуя, как он держит в руках мои ладони. Это пугает, и я, скомкано простившись, выбегаю за дверь и стою, прислонившись спиной к стене, чтобы немного прийти в себя. Ори успокаивающе касается лепестками моей щеки, но от нежного цветочно-пряного запаха мне становится еще хуже. Наверное, я теперь всегда буду его ассоциировать с Райвеном.

Благодарно глажу Ори по корешкам и иду к себе. Со всеми этими наказаниями с совсем забыла, что предшествовало моему посещению кабинета ректора. И, когда прохожу через большой холл, вздрагивают от дружного «ура!» взорвавшего темноту. Загорается свет, и я вижу, что вокруг куча народа!

— А ты ничего, звездочка!

— Не сдала!

— Молодец!

Со всех сторон меня кто-то пытается обнять, хлопает по плечу или, воспользовавшись ситуацией, ниже.

— В чем дело? — спрашиваю я оглядываясь.

Обилие людей вокруг вызывает неприятные ощущения, и мне хочется убежать. Но я вижу Марго с Лиамом и протискиваюсь к ним.

— Ну ты даешь, подруга, — обнимает меня Марго, — даже Четыре Швабры обставила, а он, как пес, если вцепился, уже не отобьешься.

Я наконец-то понимаю в чем дело и достаю из рюкзака свиток, добытый в подземельях.

— Держите, это вроде ваше.

Сую свиток в руки Лиама, и на меня опять накатывает обида. Нет, конечно, я понимаю, они благодарны, что я не отдала список Эрику или Райвену, но я не могу забыть, что меня не пригласили.

— Ладно, пока, — бормочу, протискиваясь к выходу.

— Нет, все-таки слишком ты темпераментна, — смеется Лиам, хватая меня за руку, — тебя опять заморозить, что ли? Неужели ты думаешь, что мы тут собрались просто, чтобы свиток забрать?

Откуда я знаю, зачем они тут собрались? Наверное, чтобы закончить праздновать. Мне, в общем-то, все равно.

— Перо! — кричит какой-то парень. Вроде бы с нашего факультета, но я его не знаю. Ему из толпы подают перо. — Свиток!

Лиам протягивает ему свиток и шепчет мне на ухо:

— Ты только сейчас не выделывайся и делай все, как скажут.

— Закройте глаза, — продолжает парень, которого я про себя назвала ведущим всей этой церемонии, — возьмитесь за руки.

Закрываю глаза и чувствую, как с обеих сторон ко мне тянутся ладони. Даже не знаю, чьи именно, но сжимаю их.

— Мы сделали тьму нашим светом, — говорит он, и я чувствую, как холод пронизывает меня до костей, как будто я оказалась в глубокой пещере под землей, — соединили руки единой цепью.

Чувствую, как по рукам бежит жар, это так пугающе, что я чуть не разрываю цепь. Но неизвестная ладонь удерживает меня. И я чувствую себя единым целым с десятками других студентов, чувствую, что, если оступлюсь, они поддержат меня.

— Откройте глаза!

Моргая, привыкаю к свету. И вижу, как тот самый парень вписывает в свиток, начинающийся словами: «И связаны они отныне темным таинством…» еще одно имя. Мое. Сердце щемит от чувства сопричастности с чем-то огромным и древним. «Я тоже был первокурсником и знаю, что это за список», вспоминаю слова Райвена. Выходит, он тоже прошел эту церемонию? Сколько же людей она связывает?

Толпа расходится по факультетским гостиным, и мы идем в свою. И хотя я говорю, что устала, меня не отпускают в комнату. В гостиной столько народа, что я начинаю всерьез подумывать, не завести ли мне на самом деле список с ними. В итоге я запоминаю по имени буквально человек десять, остальные сливаются в единое целое. Может, будь я не такой уставшей, результат вышел бы лучше.

— Играем в "правду или действие"?

— Энн, давай случайку, — просит кто-то из толпы.

Высокая рыжеволосая девушка достает из кармана что-то похожее на дротик для дартса, только совсем маленький, легкий и с цветными перышками. Она подкидывает его в воздух, и мы, затаив дыхание следим за ним. Случайка делает несколько кругов по залу и замирает напротив парня, которого я не знаю. Он выбирает действие и отправляется писать признание в вечной благодарности за труд для Четырех Швабр. Нет уж, пожалуй, я выберу правду, если случайка выберет меня. Что ж, именно это и происходит. Стрелочка замирает надо мной, нацелив свое «жало».

— Расскажи-ка нам, что за таинственные наказания ты отбываешь у Райвена, — спрашивает у меня парень, выполнявший действие.

Гостиную наполняет свист, хохот и улюлюканье. Мне неловко, и в первый момент я думаю, что не могу ответить на этот вопрос, ведь никакого наказания нет. Но вовремя вспоминаю о выданном мне разрешении.

— О-о-о, он просто монстр. Там архив лет за сто, наверное, скопился, так я сижу и все это сортирую по уши в пыли.

— Ну вот, а я-то думала, он приковывает тебя огромными ржавыми цепями в темных казематах и воплощает свои фантазии, — говорит Энн, и все хохочут с новой силой, а я вспоминаю наш с Райвеном разговор и опускаю глаза. Слишком уж фривольная перед ними появляется картинка.

Стрелочка выбирает невысокую темножую девушку по имени Шерри, она берет «действие», и я прошу ее показать, что у нее получается с первой формой оборотничества. Шерри честно пытается выпустить на волю какое-то миниатюрное копытное вроде газели, и остается в итоге с парочкой чудесных ушек, делающих ее похожей на фавна.

— Ну, звездная, я тебе это запомню, — говорит она, но смеется. — Кто у нас следующая? О, Марго. Расскажи про свой самый страшный момент в жизни.

— Можно я лучше тоже что-нибудь про казематы, — хмыкает она, но отвечает. — Я, когда маленькая была, родители меня на некоторое время отдали родственникам. Такая была ситуация. А сестра сказала, что они меня не любят, поэтому отдают. Я поверила.

Марго говорит короткими рублеными фразами, но за ними чувствуется большая боль и обида. Обнимаю ее и понимаю, что с другой стороны ее обнимает кто-то еще. Лиам. Убираю руки и чувствую себя немного одинокой и даже обделенной. Видимо, Марго была права, говоря, что я упускаю что-то со всеми этими приличествующими леди заповедями. И твердо решаю сегодня же написать Тейту.

— Что там у нас завтра первым? — устало я спрашиваю у Марго, пока отдувается следующий участник.

— А легкотня — тату, — отмахивается она.

— В смысле? Ты меня разводишь, что ли?

— Ты когда-нибудь расписание выучишь? Это уже не смешно.

— Да я же читала, не было там, — возмущаюсь я, вытаскивая расписание, — было, — добавляю упавшим голосом. — Что ж там проходят?

— А ты думала, мы просто так все в татушках, что ли? — смеется Марго. — Нет, ты реально прикольная, конечно. Татуировки — часть магии хранителей. Они наносятся и как чары, и как закрепляющие какое-то событие, и для того, чтобы сбылось желание.

— Наверное, самое частое тату связано с фамильяром, ведь он и сам связан с каким-то важным, переломным моментом, — добавляет Лиам. Он снимает футболку, вызвав одобрительный взгляд нескольких девушек и неодобрительный Марго. — Видишь? Узнаешь?

Теперь Марго косится уже на меня. Вся эта недоромантика начинает меня напрягать. А тату у Лиама крутое — к левому плечу поднимаются всполохи северного сияния. Вспоминаю, что у Марго приблизительно там же всполохи огня, интересное совпадение.

— Что же у тебя за фамильяр? Сияние?

— Угадай. Ты сможешь, давай, — подначивает меня Лиам.

Вспоминаю, что сияние только на севере, а у нас — танец духов.

— Какой-то дух?

— Он пришел, когда я был совсем маленьким. Но потом оказалось, что я сильный спирит. И вот я здесь.

У меня в голове что-то такое крутится. Я почти уверена, что слышала похожую историю. Смотрю пристально на Лиама, но ни его внешность, ни имя не вызывают у меня никаких ассоциаций. Нужно будет расспросить его поподробнее.

— Ты насчет своей тату тоже подумай. Не обязательно набивать прямо фамильяра, главное, чтобы ты сама для себя понимала, что это значит и что там самое важное, — поясняет Лиам.

— Я подумаю, спасибо. Но сейчас — спать, а то я усну прямо тут или завтра не встану. Денек выдался очень длинным, — говорю я и, помахав на прощание компании, ухожу в комнату.

Марго остается, и я подмигиваю ей, кивнув на Лиама. А, получив в ответ поднятый кулак, убегаю. Неужели мы все становимся такими дурными влюбляясь?

В спальне я в изнеможении падаю на кровать и, уже лежа, стягиваю с себя одежду. Нужно набраться сил и доползти в ванну умыться, но для начала хотя бы немного перевести дух. И найти какой-то горшок, что ли, для Ори. Она, кажется, спит. Во всяком случае, цветочки опущены и мелко подрагивают.

Чищу зубы и думаю насчет татушки. И почему-то мне, кроме нежно-белых лепестков, в голову лезут золотая сеть и черные крылья. Уже почти засыпаю, когда слышу, как заходит Марго. Она, конечно, старается не шуметь, но получается не очень. Шорохи прекращаются, но не успеваю я уснуть, как вижу просунутое под дверь письмо. Надо же, что могло прийти так поздно? Любопытство берет верх, и я открываю его. Читаю в неверном, пляшущем свете всполохов за окном. «Уважаемая леди Далия, забыл вас предупредить, что вы будете участвовать в квартальной битве против Академии звездных стражей. Расписание тренировок на стенде в холле». Листок дрожит в руке и падает на пол.