Только не это!

13 Глава. Миссия невыполнима.

Среда началась с Фелисити. После ночи «лягушек и змей» наши с ней отношения окончательно испортились. Находиться в комнате стало просто невыносимо. Мы изводили друг дружку как могли: не стесняясь в выражениях комментировали внешность и наряды друг друга, отпускали неприличные шутки в стиле бабули Майло, я фальшиво пела, а Фелисити разбрызгивала свои отвратительные цветочные духи. Лишь строгий выговор старосты удерживал нас от применения рун и заклятий.

Сегодняшнее утро не стало исключением.

— Так-так, маленькой чародейке из Страны Орз оказалось мало Конана и она взялась за Ингрэя. Серьёзно думаешь, что ты в его вкусе? Одеваешься как монашка.

— Тебе-то какое дело? — буркнула я, с неохотой натягивая красно-белую форму. — Похоже, ты больше не королева. Ах эти мальчики! Едва встретят девчонку посимпатичнее...

— Только не говори, что ты о себе, — красивое личико блондинки исказила гримаса отвращения. — Не поверю ни разу.

Я хохотнула с долей удовольствия:

— Должно быть, ты теряешь привлекательность. Упустила второго поклонника меньше, чем за одну неделю! Ладно Конан, он всего лишь инкуб каких много, но Ингрэй самый сильный студент пятого курса Защитной магии. Где найдёшь ему замену?

Бросив на меня злой взгляд Фелисити надменно вздёрнула подбородок. Отрицать очевидное бесполезно — её популярности нанесён ущерб. Ослепительно красивая девушка без достойных поклонников всё равно, что бриллиант без огранки.

— Знай своё место, чародейка! Ты и в подмётки мне не годишься.

— Хочешь поспорить? — Я в момент подскочила к ней и вызывающе упёрла руки в бока. В голову ударил азарт, восставший из злости и самоуверенности тёмного. Я Иви Всезнайка, дочь Силлага Чернокнижника. Я лучшая! — Устроим ещё одну ученическую дуэль по алхимии.

— Фи, никакого разнообразия, — Фелисити надула пухлые алые губы. — Моё предложение лучше. Поспорим на исход завтрашнего финала по баскетболу на драконах.

— Зачем на него спорить? В команду «Боевых фениксов» вошёл мой друг, конечно они выиграют.

— Сильно сомневаюсь. Я поставлю на «Стальных ящеров» с факультета Элементалистики. Рискнёшь поспорить?

Интересное предложение. Рисковое, но интересное. Довериться фактору случайности очень в духе тех, кто до сих пор верит в астрологию.

— Спорим. Та из нас, кто проиграет, публично признает превосходство другой и заткнётся.

— Договорились.

С напускными гримасами отвращения мы пожали друг другу руки и поспешили на завтрак.

Друзья встретили меня на полпути в столовую. Мы не виделись со вчерашней тренировки, каждому нашлось что рассказать. Лёва оставался на стадионе с «Боевыми фениксами» до самого отбоя, Майло гулял с Марленой, а я траванулась печеньями тролля-привратника и остаток дня не выходила из своей комнаты.

Столовую быстро заполнили радостно галдящие студенты, которым не надо беспокоиться о том, что Варлоу снимет с них шкуру, если артефакт не будет разбит в ближайшие два дня. Они болтали о завтрашнем финальном матче, сокрушаясь, что Ливси не отменил занятия, и подшучивали над подозрительно выглядящими булочками. Если повезёт, профессора не заметят нас в такой толкучке и не станут портить аппетит своими подозрительными лицами.

Пока мы стояли с подносами у раздаточной стойки, я заметила Фелисити. Поймав мой взгляд, она холодно улыбнулась, прошла мимо своих подруг и демонстративно подсела за столик к Ингрэю. Подхватила светлого под руку, прильнула к нему всем своим стройным телом и что-то зашептала на ухо. Пытается доказать всем вокруг, что всё ещё королева? Ну-ну.

— Иви? — Лёва осторожно позвал меня.

— Что?

— У тебя такой взгляд, будто ты задумала убийство.

— Всё в порядке. Бери свою овсянку и пойдём.

Со злостью отвернулась от парочки. В груди стянулся ком из неприятных чувств непередаваемого оттенка. Руки так и чесались схватить Фелисити за её платиновые волосы и оттащить подальше. Противно даже представить, как Ингрэй будет её целовать. А ведь будет! Хотя чего это я завелась? Он мне ничего не обещал и тем более не должен. Не после вчерашнего.

— В подвалах кухни пусто, — поведал Майло, как только мы устроились за нашим излюбленным столиком. — Никаких зеркал. Нет даже полированных крышек от кастрюль. Фигня полная.

Мои вести тоже не порадовали:

— У тролля в башне тоже голяк. Зря только давилась его печеньями половину вечера. — Я протяжно вздохнула. Привратник так обрадовался гостье, что вытащил из закромов сладости своей родины и вынудил меня попробовать их все. Какая же они гадость! Можно долго отрицать, но тёмные готовить не умеют. — А что под ареной стадиона? Лёва?

Лёва молчал. Молчал и ковырялся в тарелке с таким мрачным видом, будто Варлоу удалось выбраться из котла с маслом.

Почти минуту мы смотрели на друга, пока у Халявщика не кончилось терпение:

— Лёва, приём!

— Там ничего нет, — не поднимая глаз ответил Неженка. Оказывается, он прекрасно нас слышал.

— Точно?

— Да, я всё осмотрел.

Я придвинулась к нему поближе:

— Команда тебя не обидела?

— Нет.

— Переживаешь, что придётся играть перед тысячей человек? — предположил Майло. — Если так, то плюнь на матч! Завтра вечером мы всё равно отсюда свалим.

— Но лучше всё-таки не плевать, — поспешно вставила я. Без Лёвы «Боевые фениксы» ни за что не выиграют, а не выиграют они — не выиграю я. Это ужасно эгоистично с моей стороны, но очень не хотелось уходить из Академии в статусе проигравшей.

— Нет, дело не в этом... — Лёва замялся с ответом. — Я хочу играть, мне понравились баскетбол, драконы, команда, а вчерашняя тренировка была одним из самых ярких эпизодов в моей жизни, без шуток. Незнакомые люди поверили в меня. Не знаю, как объяснить... Ладно, — он глубоко вздохнул. — Я не хочу возвращаться в Резервацию.

Вилка из моей руки выпала на пол, Майло замер с поднесённой ко рту сосиской. Не скрою, мы думали о том же самом, но произнести подобное вслух?

— Могу повторить, — буркнул Лёва.

— Спасибо, с первого раза услышали.

Ну и номер! После его откровения мои слова уже не покажутся чересчур мрачными, хотя совершенно точно не облегчат положение.

— Парни, мне нужно сообщить вам сразу две плохие новости. Первая: Ингрэй знает, кто мы такие...

— Что?!

— Как?!

— Детали не важны, главное, что он нас не сдаст, — поспешила успокоить друзей. — Я с ним договорилась, не волнуйтесь.

— Вот хрень!

— Побереги это словечко для второй новости, она много хуже первой. В общем, ректор приказал Ингрэю следить за нами, так что обыскиваем последнее оставшееся место, забираем зеркало и прости-прощай, Академия.

— Откуда знаешь? Ингрэй тебе признался? — спросил Лёва.

— Он самый.

— Зачем?

— Пойди, пойми этих светлых, — отмахнулась я. — Давайте не будем о неприятностях.

— А разве у нас есть другие темы для разговора?

— Почему нет? Например, вы. Как хотите провести оставшееся время в логове светлых?

— Вообще-то, кое-какие мысли есть, — задумчиво протянул Майло. — Иви, вот у тебя было свидание... — он замялся и продолжил только после того, как выпил весь стакан ягодного сока. — Свидание, значит, у тебя было. Что вы с Конаном на нём делали?

Интересный вопрос! Ответ на него никому не следует знать, уж лучше совру.

Припомнив, что написано в украденной из библиотеки брошюрке, я наигранно равнодушно пожала плечом:

— Гуляли, нюхали цветы и слушали пение птиц, ели конфеты, Конан шутил, а я смеялась, вот и всё. Скука смертная, никому не советую.

Лёва многозначительно выгнул бровь:

— А в какой части «скуки смертной» ты поцеловалась с Ингрэ-э... не с Конаном? «Решил в конспиратора поиграть?» — влез альтер-эго. — «Как будто вчера ты уже не проболтался Майло перед сном». Ну зачем ты? Тебя же не спрашивали! «И что? Я сейчас тебя сдам, это будет много хуже». Не... не надо.

Прозвучавшая прямолинейность вынудила меня смущённо уткнуться в тарелку. Способность Неженки замечать неприметное и сопоставлять факты, как кусочки разрезанной картинки, по-настоящему пугает. Как? Вот как он узнал, с кем именно я испортила своё первое свидание?

— С чего вдруг такой интерес к свиданиям, Майло? — я поспешила перевести тему.

— Хочу пригласить Марлену сегодня вечером.

Мои брови поползли вверх. Ничего себе, как далеко они зашли! Их свидание не чета тому, что было у меня с Конаном, у них оно самое настоящее. С поцелуями, от которых кружится голова, и робкими признаниями. Мне это не понравилось. Будь девушка тёмной, я бы и слова не сказала, но о чём Майло думал, привязываясь к светлой в существующих обстоятельствах?

А я о чём думала?..

— Значит, кладовку завхоза ты обыскивать не собираешься?

— Вечер понятие растяжимое. — Халявщик невозмутимо затолкал в рот сразу весь кексик. — Пофему, софстфенно, я не мофу её прифлафить?

— Хотя бы потому, что это будет бессмысленно.

— Ну-ну, — Майло прожевался. — То есть, Всезнайке Иви позволено больше, чем остальным? Додумалась выбрать самого противного парня во всей Академии! Хуже только Конан, однако его ты тоже не прошла стороной. Нас с Лёвой не провести. Ингрэй тебе нравится!

Мои щёки моментально сравнялись с цветом волос. Захотелось оправдаться, но какой толк в словах, если Халявщик прав?

— Когда мы выполним задание и принесём славу нашему Императору, долгой ему жизни, моё наваждение пройдёт. А твоё?

Майло не ответил.

Остаток завтрака прошёл в гнетущем молчании. Мы с Майло время от времени бросали друг на друга тяжёлые взгляды, а Лёва задумчиво изучал содержимое своих тарелок. Его что-то сильно заботило, но поделиться проблемой с нами он так и не решился.

На занятия по «контролю сил» шли безо всякого настроения. Поскорее бы разделаться с учёбой и продолжить поиски зеркала. Достало.

Иви...

За пару метров до дверей аудитории я затылком почувствовала присутствие потусторонней силы. Могильный холод перекрыл мягкое тепло солнечных лучей, льющееся из огромных окон. Майло и Лёва тоже его ощутили. Для других ребят он похож на лёгкий порыв ветра или сработавшую неподалёку руну заморозки. Отличить, конечно, можно, но это знание приходит с опытом жизни бок о бок.

— Явился, — недовольно пробормотал Майло, узнав ауру нашего подземного знакомца. — Совсем страх потерял, хмырь сгнивший, в люди вышел при свете солнца. Эй, Иви, ты уверена, что он полностью подчиняется тебе?

В ответ на дерзость невидимая рука сдёрнула с его плеча сумку и отбросила её вперёд по коридору.

— Хмырь, — с чувством повторил недооборотень, складывая пальцы в руне призыва. Через секунду сумка на скорости влетела ему в грудь, едва не сбив с ног. Слишком много силы вложил в простенькое заклятие. Тем не менее, он прав — в этот раз призрак даже не побеспокоился о конспирации.

Ты дала мне обещание. Время его исполнить, — прошелестел голос у меня в голове. Дрожь невольного отвращения пробежала по позвоночнику. Даже мертвяки приятнее, их можно уничтожить.

— Что именно я должна для тебя сделать?

Не многое. Оставь своих друзей здесь, а сама вернись туда, где была заключена сделка. Там ты возьмёшь тело, коим я владел при жизни, и проведёшь ритуал полного упокоения моей силы в вечности. Отныне я не желаю бегать по поручениям неопытных ведьм, изображая ищейку. Идём сейчас.

— Мне не знаком такой ритуал

Я тебя научу, неумёха, — нетерпеливо ответил призрак и вновь растворился между мирами, о чём подсказало вернувшееся тепло.

К дрожи отвращения добавились нехорошие предчувствия. Жители потустороннего мира всегда просят странные вещи, но ещё ни разу я не слышала о том, что призрака можно «убить».

— Чего он потребовал?

— Упокоить его в вечности или что-то типа того. Сказал, объяснит на месте.

— Ты ему веришь? — спросил Майло.

— А сам как думаешь? На свете не осталось дураков, способных поверить призраку, даже связанному сделкой. Не возражаешь, если я возьму свечу и нож твоей бабули?

Майло без лишних слов протянул мне ключ от комнаты.

— В чемодане Затасски на самом дне. Свечу не экономь, с бабулей я как-нибудь разберусь.

— Спасибо.

Надеюсь, артефакты не пригодятся по назначению. Разборки в клане Повешенных волков жёсткие, а бабуля (даром, что человек) ещё посвирепее иных волчиц будет — звание жены покойного вождя обязывает. Майло итак нехило рискует.

— Хочешь, мы пойдём с тобой? — внезапно для самого себя предложил Лёва. Голос звучал неуверенно, но настрой серьёзный.

— Не нужно. Призрак просил оставить вас здесь.

— Да мало ли чего он просил, — Майло поддержал идею Лёвы.

— Я справлюсь с ним, не волнуйтесь.

Чтобы избавить друзей от тревоги, демонстративно хрустнула суставами пальцев и постаралась выглядеть как можно увереннее. Я дочь Силлага Чернокнижника, в моём словаре нет слова «боюсь». В конце концов призрак сам оставил мне лазейку, когда отметил на карте места, где может находиться зеркало, вместо того, чтобы искать его самолично. Значит, я тоже не обязана беспрекословно следовать договорённостям. Тёмные не играют по правилам.

Громкий звонок возвестил о начале урока, и понурые студенты без особого на то энтузиазма поспешили в аудиторию. Похоже, «контроль сил» не самая весёлая дисциплина, она даже звучит скучно. Через минуту мы остались совершенно одни посреди широкого коридора.

— Не вернусь к обеду, отомстите за меня в полную силу.

— Так, что Академия рухнет.

Парни явно не пришли в восторг от ситуации, но выбора нет.

— Долгой жизни Тёмному Императору!

— Долгой жизни!

Мы ударили по рукам. Друзья отправились на урок, а я обратно в башню, пока профессор не подошла. Не хотелось объясняться с ней, почему я не считаю её занятие настолько важным, что не могу отложить личные дела на потом. Конфронтации с учителями совсем не мой конёк.

***

Академия Света со звонком не вымирает. У многих курсов окна между занятиями, блуждания ещё одной студентки по коридорам ни у кого не вызвали вопросов. Но на всякий случай я старалась избегать случайных встреч. Волосы у меня больно приметные, а сейчас чужое внимание совсем не кстати.

Стараться-то старалась, но в мире не без подлостей.

Когда выходила из спальни друзей, за спиной неожиданно раздался голос:

— Прогуливаешь «контроль»?

Едва не запустила в его обладателя электрической руной, да вовремя узнала интонации Ингрэя. Медленно выдохнув, я стряхнула искры с пальцев, сдвинула сумочку со свечой вбок и только тогда повернулась.

— Следишь за мной?

— Если даже так, то у меня есть на это право, дарованное самим ректором. — Парень подошёл ближе и оставлять меня в покое, по всей видимости, не собирался. — И по «контролю сил» зачёт автоматом, что тоже не лишнее.

— Молодец, так держать!

— Кого ищем в мужском крыле? Конана?

— Возможно.

— Разве не знаешь, что он предпочитает гулять в женском?

— Спасибо за наводку, — дежурно улыбнулась ему и направилась в сторону общей гостиной. Ингрэй следом. — Хочешь проводить меня?

— Нам по пути.

— Дай догадаюсь: Фелисити ищешь? В этот раз она точно не будет против твоей компании, блондинке нынче не до выбора. Её репутация роковой женщины стремительно падает, если упустит тебя, сядет на скамейку запасных рядом с Конаном.

Ингрэй не стал обижаться на шпильку.

— Неужели ревнуешь?

Мысленно напомнила себе, что ссориться с ним нельзя — он слишком много знает. Но чтобы не узнал ещё больше, от него срочно нужно отделаться.

— А какой ответ избавит меня от твоего общества?

Резко остановилась и посмотрела прямо в глаза Ингрэю. В их серой глубине вспыхивали искры, отдающиеся манящим теплом в груди. Это ведь когда-нибудь закончится? Если да, то пусть поскорее. Надоело чувствовать себя такой уязвимой и зависимой от присутствия этого человека рядом.

— Значит, ревнуешь.

— Значит, не ревную. Мне незачем ревновать тебя ни к Фелисити, ни к любой другой девушке. На самом деле весь мой интерес объясним любопытством дочери Чернокнижника к сыну того, кто его изловил. Мало ли нам с тобой тоже однажды придётся выяснять отношения на поле боя? История имеет привычку повторяться.

С трудом проигнорировав притягательное наваждение, быстро зашагала вперёд по коридору. Время уходит, а до купальни ещё идти и идти.

— Правильно, ревновать не надо. — Ингрэй догнал меня в момент. — Оставим Фел и Конана в покое.

— Я тебя не понимаю, — честно созналась за неимением других мыслей в голове, — но заменой Фелисити быть не хочу.

— Да причём тут она?

— Список будет длин...

Ингрэй схватил меня за плечи и развернул на себя, заставив потрясённо замолкнуть на полуслове. Такое же сосредоточенное выражение на его лице я видела в полуразрушенном доме, где мы подрались.

— Всё дело в тебе, Иви. Исключительно в тебе.

— А со мной-то что не так?

— Почему ты везде ищешь подвох? — Ингрэй с недовольством поморщился.

— Потому что он есть во всём.

— Тёмные такие категоричные! И упёртые. И полные предубеждений. Ещё и не очень сообразительные.

Мои глаза угрожающе сузились:

— Что ты хочешь этим сказать, светлый?

— То, что здесь нет никакого подвоха, Иви. Ты мне нравишься. Больше, чем нравишься.

Признаться, его слова стали полной неожиданностью. Я не могла поверить, что Ингрэй сказал их на самом деле, поэтому задала вероятно самый глупый вопрос из всех возможных:

— Почему? Я скверно пою, а танцую ещё хуже.

— Песни и танцы? Серьёзно? — он насмешливо изогнул бровь. — Откуда ты взяла эту стереотипную чушь? Ты безумно интригующая девушка, вот почему! И я вовсе не о твоём происхождении сейчас говорю, хотя оно тоже не рядовое. В тебе есть вызов, ты лидер и никому не позволишь решать за себя. Одно то, как ты бросаешься на защиту друзей, достойно восхищения. И ещё ты хорошо целуешься.

— В том «жабьем» коридоре ты сказал, что я не умею целоваться.

— Я там много чего сказал. А ты знала, что светлые врут ничуть не хуже тёмных?

Мне почему-то захотелось рассмеяться и, кажется, от счастья. Невероятно, он не шутит!

Мысли закружились в голове бестолковым хороводом. Откуда мне знать, что принято отвечать в подобных случаях? Собственного опыта нет, а в той брошюре про свидания была одна чепуха.

— Ответишь что-нибудь, Иви? Только не про «жабий» коридор, пожалуйста.

— Я...

— Да, ты. Я ведь тоже тебе нравлюсь, не отрицай.

Похоже, он решил окончательно меня смутить.

— Откровенно говоря, со мной никогда прежде не происходило ничего подобного, я не имею ни малейшего понятия, как правильно реагировать. Сбежать от тебя, ударить заклятием или броситься на шею?

— Ого, сколько вариантов!

— Будешь смеяться, нашлю тифозных тараканов.

Ингрэй с усилием подавил улыбку.

— Раз никогда прежде, то давай начнём со свидания.

— Я уже была на одном, мне не понравилось.

— А со мной понравится, гарантирую. Куда ты сейчас направляешься? Ведь не на «контроль сил»?

— Нет, не туда. У тебя действительно нет других дел?

— Даже не рассчитывай отделаться от меня, Огонёк.

— Хорошо, — я улыбнулась ему.

А ведь правда хорошо! И неожиданно полезно. Призрак говорил мне не брать друзей, а Ингрэя можно назвать кем угодно, но не другом в традиционном понимании. Вдвоём идти гораздо безопаснее, особенно если тёмная тварь задумала кинуть меня.

— Хочешь прогуляться в катакомбы старого замка?

— Скучноватое место для свидания, там ничего нет.

— Не делай поспешных выводов. Кое-что там всё же есть, вернее — кое-кто. Боишься призраков?

— Откуда мне знать? Никогда их не видел вживую, только на картинках в учебнике. У тебя с ними какие-то дела? — из голоса Ингрэя пропала вся весёлость. Он на удивление быстро смекнул, что вопрос мой отнюдь не праздный.

— Очень скоро их не будет. Один из призраков пожелал покинуть мир между мирами и окончательно раствориться в вечности, а я должна ему в этом поспособствовать.

— Должна? Какую услугу он оказал тебе?

Как же не хотелось отвечать! Ингрэй думает, будто меня, Лёву и Майло привело в Академию чистое любопытство, но что будет, если он узнает правду? Скорее всего, возненавидит меня так же сильно, как я ненавижу Варлоу и его интриги.

— Пожалуйста, не спрашивай. Если передумал идти, я не настаиваю, только давай без допросов. Мне предстоит провести кровавый ритуал, а на него, знаешь ли, нужно много сил.

Ингрэй кивнул с заметной неохотой.

— Мы ещё вернёмся к этой теме. Так значит, я увижу чёрную магию в действии? — протянул он, словно пробуя неприятные слова на вкус. — Будет весьма познавательно.

— Спасибо. Только не мешай мне, хорошо? Это счёты тёмных, мы сами разберёмся.

— Очень надеюсь...

До купален добрались без лишней суеты и внимания, лишь возле самых дверей столкнулись с двумя парнями в серой форме факультета Общепрофильной магии. Они несли в руках по коробке с выпивкой. Готовятся к завтрашней игре — главному развлекательному событию года.

Сотворив маленький зелёный фонарик, я провела Ингрэя по лабиринтам протоптанных коридоров прямиком в катакомбы старого замка к глухому тупику, за которым скрывался мой мир. Повинуясь чёрной руне, стена с сухим треском отъехала в сторону.

— Добро пожаловать на территорию Тьмы.

— Чувствую, мне здесь не понравится, — отозвался светлый с долей опаски. — Пожалуй, место для второго свидания выбирать буду я.

— Только не сад с розами!

— Иначе нашлёшь тараканов?

— Не искушай.

Шёпот теней показался мне музыкой, согревающей кровь. Однако сегодня они звучали настороженно и недовольно. В этой части замка царит тёмная сила и ей совершенно точно пришлось не по вкусу присутствие светлого мага там, где ему не место. Призрак скользил где-то рядом; на границе сознания я чувствовала его близкое присутствие и бессильную злобу. Он явно не рад непредвиденному гостю, но уже ничего не мог с ним поделать, поздно. Обговаривать условия надо было с самого начала.

— Не боишься? — с любопытством поинтересовалась у Ингрэя. — Светлые должны трепетать от страха в подобных местах.

— Пока что я трепещу только от количества пыли и убогих интерьеров.

— Не расслабляйся на всякий случай, тени голодные.

— Приятно, когда о тебе переживают, Огонёк, но за меня не волнуйся. Я смогу за себя постоять. За нас обоих.

Хорошо, что он идёт сзади и не видит моей довольной улыбки. Только сейчас я в полной мере осознала, как рада компании Ингрэя.

Вскоре показался знакомый альков — круглое помещение с выдолбленными полками, на которых покоились иссушенные временем и укрытые вековой паутиной тела. Им больше полутысячи лет, одежда давно сгнила, а плоть обтянула кости. Никаких эмоций они не вызывали. Вырезанный на каменном полу рунический Круг Смерти никуда, разумеется, не исчез.

Я сразу же подошла к руне усиления и установила на неё чёрную свечу. По щелчку пальцев гробницу озарил зеленоватый свет пламени. Маленький огонёк придал помещению мрачный потусторонний окрас, но вместе с тем каждая деталь стала чётче и куда более заметной.

За дело, дочь Чернокнижника, — нетерпеливо прошипел голос призрака в моей голове, соизволив явить глазу свою эфемерную сущность.

Поморщившись от отвращения, Ингрэй отошёл в сторону. Он не мог слышать голос, но прекрасно видел сгусток человеческой тени.

Призрак указал на одну из высохших мумий, абсолютно ничем не примечательную внешне. Под призрачное ворчание не разломать на составные части, я осторожно взяла её на руки и переместила в центр рисунка.

— Что дальше?

Активируй круг. Тебе понадобится руна Жизни.

— Не Смерти? — я в подозрении глянула на тварь.

Знания твоих восемнадцати лет ничто! Даже не думай, будто способна уразуметь мудрость, доступную духам. Я обещал научить тебя ритуалу, а ты обещала слушаться.

Пришлось накрепко стиснуть зубы, иначе бы нагрубила. Не хотелось устраивать разборки в присутствии Ингрэя. Светлый может слышать только меня, ещё решит, будто возникли какие-то проблемы.

Подарив призраку красноречивый злой взгляд, резанула ножом по ладони. Кровь бодрой струйкой растеклась по каменным линиям руны и, коснувшись свечи, перекрасила огонь в фиолетовый цвет. Я прижгла рану магией и только потом позволила призраку обхватить свои руки, чтобы объединить усилия.

Теперь сосредоточься, очисти разум и повторяй слово в слово.

— Сила, почившая в вечности, соберись по крупицам; развеянная по ветру, вернись хозяину...

Воздух завибрировал, кровь в Круге Смерти вскипела. Заклубившийся пар потёк к мумии, наполняя её влагой. Я почувствовала, как начала слабеть, во рту появился привкус крови, а в руках дрожь. Действительно, ритуал очень мощный. Ни Майло, ни Лёва не вытянули бы его просто потому, что он требовал не обычную чёрную магию, а магию некроманта.

— ...влейся в жилы, укрепи тело...

— Как-то это не правильно. Замолчи, Иви, — с тревогой забормотал Ингрэй.

Словно в подтверждение его слов, пальцы мумии шевельнулись отнюдь не от ветра. В них возвращалась жизнь.

— Нет, сперва закончи ритуал, — проскрипел мертвяк. Уже не призрачный! — Мы заключили сделку, я нашёл зеркало, теперь ты моя должница.

— Ты соврал...

Я в изумлении замерла на месте. Поверить не могу — меня, дочку самого Чернокнижника, провёл тот, кто должен был безоговорочно подчиняться. Он вовсе не собирался исчезать в вечности, нет, он собирался воскреснуть! Мне довелось слышать истории о возвращении мёртвых к жизни — полноценной жизни, а не в качестве марионетки некроманта — и во всех них колдун умирает. Это ритуал обмена.

Мерзкий призрак с самого начала планировал грязно воспользоваться моей силой! Он только притворялся, будто подчиняется моему приказу, даже пробежался по замку в поисках зеркала, чтобы усыпить бдительность, а сам... Тварь лживая!

Иссохшее тело резво перекатилось на бок и встало на четвереньки, хищно припав к земле. Пустые глазницы уставились ненавидящим взглядом, голос рычал яростью:

— Закончи начатое или, клянусь, я прикончу вас обоих!

— Только попробуй...

Я бы с ним ещё поторговалась, но не Ингрэй. Не дав закончить угрозу, он оттащил меня в сторону и тут же кинул в мертвяка «сковывающую цепь».

Мощное заклятие белой магии пожирало врага жарким объятием полыхающих рун аж две секунды, которые понадобились ему, чтобы разорвать цепочку на составные части. Ритуал не был завершён, но сил в тёмную тварь закачено не мало.

— Дело плохо, — заметил Ингрэй с явным упрёком в мой адрес.

— Даже не представляешь себе как, — недобро оскалился мертвяк.

Он вскинул руки, будто пробуя бурлящую в его жилах магию на вкус, и через мгновение ударил по нам «каменными иглами».

Мы с Ингрэем отреагировали одновременно. Светлый, оправдывая профильный факультет, выставил защиту, а я контратаковала... к сожалению, на долю секунды позже. При соприкосновении друг с другом оба наших заклятия разлетелись вдребезги. Я инстинктивно кувыркнулась в сторону, но «иглы» внезапно остановились. Зависли, не долетев каких-то полметра до нас. Едва взглянув на Ингрэя, я поняла, что это его рук дело. Он успел поставить второй щит. У нас с ним определённо разный подход к ведению боя!

Сэкономив силы и время, светлый вплёл в воздушный щит несколько ледяных рун и с силой оттолкнул его энергетическим импульсом. Глыба льда впечатала мертвяка в стену, раздался хруст древних костей. Я пустила по полу «загрызающее щупальце». Лучше бы «скарабея-подкожника», но его призывать минуты две. «Щупальце» же моментально проскользнуло к мертвяку и... ничего не произошло.

Неужели тёмная тварь поглотила его?

Внезапно стало тихо. Казалось, замерло само время. Мы с Ингрэем коротко переглянулись, ничуть не обманываясь в грядущем продолжении.

И оно последовало! Ледяная глыба треснула посередине, из щели повалили сгустки тягучего фиолетового дыма, в глубине которых блеснули огоньки глаз.

— Что это? — прошептал светлый, не желая привлечь их громким голосом.

— Фантомные кляксы. Реагируют на движение и вытягивают силы.

— «Серые лезвия» их берут?

— Не знаю, — хотела пожать плечом, но вовремя спохватилась. — Тёмные обычно насылают их, а не уничтожают.

Мертвяк выполз следом, став ещё уродливее после поцелуя со стеной. Беззубые челюсти оскалены, в глазницах жажда крови, намерения самые что ни на есть однозначные.

— Ну, сейчас узнаем. Уходи вправо!

Ингрэй бросил заряженную заклятием руну в середину комнаты, вызвав на себя внимание стайки чёрных сгустков. Повинуясь команде я отпрыгнула в сторону, мгновенно оказавшись за спиной умертвия, и сразу ударила по нему огненным шаром. Мертвяк взвыл и запустил в ответ нечто примитивное, напомнившее «дрожащую волну».

Размеры гробницы не позволяли маневрировать в полную силу, к тому же мы с Ингрэем пользуемся разной магией, запросто покалечим друг друга, когда как у противника таких проблем нет. Он давным-давно неживой, боли не чувствует и ни на что не отвлекается. Комната засияла заклятиями, как небо над Школой Аларика молниями. Чёрная свеча полыхала алым пламенем, немилосердно сжигающим воск, и сейчас только её подпитка поддерживала во мне силы.

— Обратить недоделанный ритуал вспять ты не можешь? — крикнул Ингрэй. Он попробовал отразить новый удар разбушевавшегося мертвяка классическим зеркальным щитом, от которого тот ловко увернулся.

— Нет. Просто не знаю как! Это уровень магистров. — Я встретила удивительно проворного покойничка разрядом небольшой молнии.

— Но что-то же можешь сделать? Высосать жизненную энергию или уничтожить тело? Разве тёмных не этому учат в школе?

— Попробую. Отвлеки его!

Предоставив светлой магии Ингрэя полный простор действий, я достала нож и подскочила к руне Смерти. Если её усовершенствовать, можно будет вытащить чистую энергию достаточной мощи, которой хватит убить того, кто уже мёртв... Теоретически.

Сверкающие заклятия мешали сосредоточиться, а руки подрагивали от спешки, но голова работала ясно. Ингрэй прикрыл меня серией колючих заклятий и почти полностью переключился на защиту. Мертвяк с радостью ответил на вызов. Он с таким остервенением принялся лупить по парню, что начисто выпустил из виду моё занятие.

Спустя полминуты из центра руны Смерти выплыла чернильная дымка — чистая магия Тьмы. Я тут же обхватила её ладонями, пока она не рассеялась в воздухе, медленно выдохнула и занялась плетением убийственного заклятия.

— Не уверена, что сработает, — честно созналась спустя секунд двадцать.

— Тогда мы сделаем вот что...

В последний миг перед тем, как пульсирующий чернильный шар сорвался с моих пальцев, Ингрэй вплёл в него серебристую нитку своей сверкающей руны. Сочетание светлой магии и чёрного колдовства порождает очень могучую силу. Их симбиоз практиковали во времена волшебницы Марлены и короля Арни, когда обе стороны умели жить в мире, а потом благополучно забыли, как лютую ересь. Не знаю, что получалось у древних умельцев, но у нас с Ингрэем вышло нечто нестабильное, крайне опасное и убийственно мощное. Отразить такое не под силу ни одному щиту в мире.

Мертвяк почувствовал приближение конца за две секунды до удара. Вскинув руки вверх, он собрал воедино всю магию, которую успел выкачать из потустороннего пространства, и бросил её навстречу нашему заклятию. Чистая энергия, не связанная рунами, действует как катализатор, многократно усиливая потенциал всего, с чем соприкоснётся.

Умирать так всем вместе!

Мощная сила ярким-ярким светом пробила душу насквозь и сотрясла едва ли не само основание замка. Воздух взорвался.

В попытке оградиться от губительной волны Ингрэй создал моментальный силовой щит, окруживший нас обоих потрескивающим коконом, и сжал меня до хруста рёбер. Я не стала закрывать полуослепших глаз и заворожено глядела на творящийся вокруг ужас. Иссохшая плоть злобного умертвия брызнула во все стороны мелкими ошмётками, остальные тела на полках затлели угольками. Стало нестерпимо жарко. Пламя чёрной свечи взвилось до самого потолка и через секунду горячий воск залил Круг Смерти. В голове успела проскочить мысль о том, что бабуля Майло расстроится, как вдруг наш щит не выдержал нагрузки и треснул.

Мы с Ингрэем рухнули на пол.

Всё закончилось.

***

Некоторое время я плыла в пустоте и слышала музыку, ту самую, о которой рассказывал мне отец во время кратких свиданий в тюрьме. Будто бы ветер времени задевает миллионы тоненьких нитей мироздания, из которых состоит всё вокруг. Только-только показалось, что начинаю улавливать мотив, как в мелодичный звон разом ворвались десятки других звуков, а с ними пришли очень даже земные ощущения. Оказывается, никакой это не ветер времени, это всего лишь шум в моей голове, пережившей магический взрыв.

Пустота отступала с неохотой. Ненавижу миг возвращения в сознание. Словно тонешь в липкой жиже, пытаешь выбраться, а руки скользят и никак не могут ни за что ухватиться.

— Ингрэй?

Ответа не последовало. Собрав остатки сил, создала зелёноватый фонарик. Ингрэй обнаружился в метре от меня. Лежал носом в землю и не двигался. Забыв о подступающей дурноте, быстро подползла к нему, перевернула его на спину и положила ладонь на область сердца. Не бьётся!

— Проклятье ведьм севера! Нет, ты не можешь умереть, глупый светлый!

Только бы не оказалось слишком поздно...

Припомнив скучные лекции об оказании первой помощи, попыталась образовать на кончиках пальцев электрический разряд. Едва заметная искорка промелькнула на какую-то долю секунды и померкла. Щёлк. Щёлк. Щёлк.

Глупая Иви израсходовала последние запасы магии на дурацкий фонарик! Никогда себе не прощу.

Ладно, без паники. У меня нет магии, но руки-то никуда не делись. Попробую завести сердце механическим способом. В какой-то книжке (надеюсь, не из раздела сказок) читала, будто это помогает.

Сложила ладони крест накрест по центру груди светлого и надавила. Потом ещё раз и ещё.

— Ну же, сердце, бейся! Пожалуйста...

Тёмных с детства учат привыкать к смерти. Дело она обычное и вовсе не страшное, рано или поздно её встретят все. Но никогда, почему-то никогда не упоминают, как тяжело терять любимого человека. Великий Император, я и подумать не могла, что Ингрэй мне настолько дорог!

Я не прекращала давить в попытках завести сердце, снова и снова, как вдруг светлый хрипнул и открыл глаза.

— Жив?

— Не уверен...

Чувства нахлынули все и сразу, захотелось одновременно и заплакать, и засмеяться. Он жив! Что ещё в этой жизни имеет значение?

Ингрэй с трудом приподнялся и сел, прислонившись спиной к каменной стене.

— Ты чего, Огонёк, плачешь?

— Ничего я не плачу, тебе кажется.

Испытывая неимоверную слабость, я устроилась рядом. Светлый тут же обнял меня и притянул к себе.

Одинокий фонарик мерцал, будто в припадке. Разорванные в клочья тела уже не тлели, но в воздухе все ещё ощутимо пахло палёными костями и погребальными бинтами. Отвратительный запах напоминал уроки некромантии в Школе Аларика. Чтобы избавиться от него, уткнулась носом в рубашку светлого. Поверить не могу, что едва не потеряла его.

— Спасибо, что не оставила меня, — спустя несколько минут произнёс Ингрэй хрипящим голосом. Его сердце выбивало неровный ритм, пытаясь прийти в норму. Вставать он не собирался, не мог чисто физически. Не каждый день умираешь, привычку взять неоткуда. Я не возражала, тоже порядком выбилась из сил.

— Не хотела, чтобы ты бы пропустил завтрашнюю игру, — в голову лезла сущая ерунда. — Лёва покажет высший класс, можешь не сомневаться.

— И в мыслях не было, — хохотнул он. — Извини за взрыв. Сочетание противоположной магии даёт непредсказуемый эффект.

— Не важно. Мы живы, призрак мёртв, совсем-совсем мёртв.

— Здорово он провёл тебя.

— Вот ведь гад.

— Тёмные коварны, сама знаешь. Как ты вообще могла ему поверить?

— Даже не спрашивай. Наверное, нахваталась дурного оптимизма у вас в Академии.

Ну дела. Первый успешно вызванный призрак мог стать для меня последним. Самонадеянность плохой советчик.

В объятиях Ингрэя было хорошо и спокойно. Весь ужас пережитого медленно, но неотвратимо отступал прочь, подгоняемый удивительными ощущениями глубоко внутри, согревающими каждую клеточку моего тела. Даже в таком неуютном месте я чувствовала себя лучше, чем где-либо раньше.

— А ведь я почти поверил, что вы с друзьями оказались в Академии только из-за любопытства, — задумчиво сказал Ингрэй. — Нас с самого детства учат не доверять тёмным, но пока не убедишься лично, как говорится... Что делает то зеркало, которое призрак искал для тебя? Выпускает псов Тьмы из преисподней?

Хорошо бы и вправду псы, жертв было бы меньше.

— Пожалуйста, не надо допросов.

— Лучше скажи сейчас, пока у меня хорошее настроение. Обещаю, я не буду на тебя злиться.

После всего случившегося в катакомбах, сочинять новую ложь я не хотела, да простят меня Майло с Лёвой.

— Зеркало — это путь тёмных выбраться из Резервации. Ты слышал легенду о двойном затмении?

В подробности не вдавалась, ограничилась главным: есть артефакт, способный лишить светлых Восточного континента их магии, и есть мы — я, Майло и Лёва, которые должны его уничтожить. Только так мы принесём победу всему нашему роду и уважение самим себе. О том, что произойдёт, если мы не справимся с заданием, тоже не умолчала. Не хотелось, чтобы Ингрэй считал меня законченной злодейкой.

— Значит, зеркала вы так и не нашли? — задумчиво уточнил Ингрэй.

Его реакции на исповедь я ждала с подсознательным вызовом и мрачной решимостью. Извиняться за свою сущность не стану и судить себя не позволю. Но светлый не убежал прочь в отвращении и даже не отстранился, хотя затея с артефактом ничуть не пришлась ему по вкусу.

— Ещё нет, — качнула головой.

— Разве только падение Королевства может освободить вас? Только война? Нет, Иви, путей много, но тёмные ничего не делают. Вашему Совету настолько нравится выставлять нас в неприглядной роли, что можно подумать, это мы злодеи, — невесело хмыкнул Ингрэй. — Резервация ещё очень мягкий ответ на ту бойню, что учинил император ваш Аларик Заклинатель. Но смотри — вас не уничтожили и не бросили в рабство, вам даже позволили сохранить самоуправление.

— Жалкая подачка, обглоданная кость, брошенная собаке под стол, — в моих словах прорезалась горечь. — Наверное, пожалели дров на очищающие костры.

— Проявили великодушие, — резко отозвался светлый и тут же поморщился от боли в груди. — Откуда ты вообще взяла чушь про костры? Из легенд о волшебнице Марлене, короле Арни и рыцарях Золотого Блюда? Так им тысяча лет, если не больше. — Он сделал паузу и добавил, умерив тон: — Теперь мы скидываем тёмных в большую яму и сверху засыпаем маленькими котятками. Через час пленники помирают от умиления, а те, кто не умер, переходят на сторону светлых.

— Серьёзно?

— Нет, конечно.

— Так и думала!

— Мы засыпаем щенков. Говорят, кошек к вам подпускать нельзя.

Я бы его чем-нибудь стукнула, чтобы не издевался, но так и быть — не сейчас. Он только что вернулся из мёртвых, а мне слишком хорошо, чтобы всё портить. Удивительно, как может совершенно незнакомый человек стать таким родным всего за несколько дней. Без магии здесь точно не обошлось. Той самой любви.

— Консул Арайского Королевства предоставил тёмным много возможностей для ассимиляции в приличном обществе, но ваш Совет отвергал их раз за разом. Взять, например, инициативу Марлены. Без одобрения властей свыше, она бы не бегала по Академии со своими листовками. Загвоздка лишь в том, что делает это она крайне бестолково.

— Я ничего об этом не знала. Нам не говорили.

— Зато теперь знаешь. И как, нравится?

— Мне нужно подумать... обо всём, — я тяжело вздохнула. В голове царил полный хаос. Все умные мысли разбежались, а оставшиеся крутились только вокруг Ингрэя.

— Подумай. Обязательно подумай.

Он осторожно поднялся на ноги и тут же щёлкнул пальцами, высекая искры — проверяет уровень магического резерва. Остаться без своей силы даже на время наш самый страшный кошмар. Чувствуешь себя беспомощным, как незрячий человек в незнакомой комнате. К моей маленькой зависти, силы у него ещё остались. Даже не удивительно, ведь его отец смог одолеть моего.

— Ладно, мы здесь порядочно загостились, Огонёк.

— Более чем.

Внутреннее ощущение времени подсказывало, что прошло не менее трёх часов с тех пор, как мы спустились в подземелья.

Протянув руку, подобрала с пола ритуальный нож. Одну ценнейшую вещь уже потеряла, хоть вторую сохраню.

— Майло и Лёва будут искать меня, если не вернусь к обеду.

— Почему они вообще отпустили тебя одну?

— Так пожелал призрак. Друзья знают, что я в состоянии справиться с чем угодно, незачем меня контролировать.

— Мог бы поспорить.

— Сегодня просто неудачный день.

— Разве? — в глазах Ингрэя сверкнули искорки. — Тебе невероятно повезло, что я оказался рядом, и теперь ты мне должна за спасение своей жизни.

— С чего вдруг? — скептически вздёрнула бровь. — Вообще-то, это я тебя спасла.

— А ты начни считать с призрака.

— Не важно, с чего начать. Важно, на чём закончить, — изрекла я с умным видом. — По сравнению с устроенным тобой апокалипсисом, призрак был беззубым котёнком.

— Да ладно, соглашайся. Я попрошу не много.

— Не много и получишь.

— Тебе совсем не любопытно, Огонёк?

— Ну хорошо, чего ты хочешь?

— Чтобы ты призналась. Когда я умер, насколько сильно ты испугалась?

— Нашёл же тему для шуток. Но раз хочешь услышать ответ, пожалуйста: чуть больше, чем призрака, и чуть меньше, чем получить ноль баллов по любому из предметов.

— Врёшь, — Ингрэй рассмеялся. — Ты беспокоилась. Очень!

— Не фантазируй! Ты валялся без сознания и ничего не видел.

— Я притворялся... по большей части.

Ни о каком продолжении учёбы на сегодня речи не шло. Мы вернулись в башню факультета Защитной магии, Ингрэй поводил меня до комнаты, а сам отправился в лечебное крыло к мистрис Солрин.

Лишь закрыв дверь я позволила себе поддаться безмерной усталости и сползла по стенке на пол. Да уж, Иви Всезнайка ещё слишком слаба, чтобы тягаться с мёртвыми. Я не мой отец, и уже не знаю, стану ли когда-нибудь той дочерью, которую он заслуживает.