Только ты

ГЛАВА 15

Я любила «Янки», но для меня бейсбол становился скучным после одного или двух иннигов (Примеч.: иннинг — период бейсбольного матча, во время которой команды по разу играют в защите и нападении. Как правило, матч состоит из 9 иннингов). Хоккей — совсем другое дело. Не знаю с чем это связано, то ли из-за стремительной смены движений, то ли из-за напористости игроков. Лучший момент в хоккее тот, когда разгорается бой и, кажется, что стекло вокруг катка вот-вот разобьется. Когда находишься на самой игре, она становится более потрясающей, захватывающей, и не такой страшной, чем когда смотришь ее по телевизору. Тем более, я все равно не могу позволить себе места, находящиеся рядом со стеклом, которое, чисто гипотетически, может разбиться. У одного из моих клиентов был абонемент на весь сезон игр «Рейнджерс» и он спросил, не хочу ли я взять у него билеты на сегодняшнюю вечернюю игру. Я подумала, что вечер на Мэдисон-сквер-Гарден поможет мне вывести Эвана хандры, в которой он находится последнее время.

Всю прошлую неделю я боролась с неприятной прохладой в наших отношениях, поэтому надеялась, что веселый совместный вечер, поможет нам снова сблизиться. Эван рассказал отцу о том, что перевезет его домой и поместит в клинику здесь, но тот не слишком хорошо воспринял данную новость. Даже несмотря на то, что врачи согласились, с тем что ему нужна дополнительная забота и надзор, его отец все же сохранял полное молчание во время визитов Эвана. Он до сих пор не взял меня с собой к нему на встречу, что, видимо, было к лучшему, поскольку я не хотела бы называть его неблагодарным эгоистичным ублюдком на нашей первой встрече. Как он может так обращаться со своим сыном?

— Это мог бы быть я. — Эван наклонил свой стакан с пивом показывая в сторону льда.

Я нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты не знала, я играл в хоккей в колледже? Если бы я имел хоть немного больше таланта, то сейчас бы царапал лед здесь вместе с Лундквистом (Примеч.: шведский хоккеист, вратарь, выступающий за Рейнджерс). — Он подмигнул, попивая пиво. Впервые на этой неделе на его лице появился намек на улыбку.

— Знаешь, мне неудобно от того, что я знаю тебя так долго и не в курсе этого. Ты играл в хоккей? Святое дерьмо, это горячо. — Я сделала вид, что дрожу, а затем протянула руку и положила ему на грудь, заставляя Эвана откинуть голову и засмеяться.

— Дейзи, ты что меня не слушала? Я ни черта не стоил. И не продержался и года.

Я пожала плечами.

— Неважно. Уверена, что у тебя было много хоккейных болельщиц, которые преследовали на каждом шагу. — Я поиграла своими бровями, на что Эван сжал губы.

— Хоккейных болельщиц? Что конкретно ты имеешь в виду под словами «хоккейные болельщицы»? — Он улыбнулся, наклоняясь поближе.

Я вздохнула и закатила глаза.

— Группу горячих девушек, которые озабоченно смотрят, как вы играете своей хоккейной палкой, а после игры пытаются поиграть с вашей другой палочкой.

Эван чуть не поперхнулся пивом, и, улыбаясь, посмотрел на меня. Было приятно видеть, что он, наконец, немного расслабился и улыбается. Эван приобнял меня и поцеловал в лоб.

— Извини, Дейзи. Но не было никаких хоккейных болельщиц. А если бы они и были, то были бы с ребятами, которые на самом деле умели играть, а не с последней линией запасных. — Он поцеловал меня в щеку и прошептал на ухо: — Что мне с тобой делать?

Я потерла его ногу и увернулась, чтобы поцеловать в губы.

— Вопрос заключается в том, что я собираюсь с тобой делать? Сила убеждения заставляет меня сомневаться в твоих словах.

Его грудь сотряслась от смеха.

— С тобой все в порядке? — Я коснулась его шеи, и он прижался ближе.

— Да. Прости, что в течение всей недели вел себя как ненормальный. Я просто хочу, чтобы отец чувствовал себя лучше после переезда. — Улыбка пропала с его лица, и он опустил взгляд на колени. — Я стараюсь заботиться о нем, но все, что делаю — это заставляю его чувствовать себя жалким. Возможно, если бы я не пошел в колледж, и не тратил свое время на такие глупости, как хоккей, он не оказался бы в этом беспорядке.

Я подняла его лицо, чтобы он мог посмотреть на меня.

— Твой отец пил независимо от обстоятельств, и я не знаю ни одного человека, который бы заботился о своих родителях так же, как ты заботишься о нем. Ты замечательный сын, но он не заслуживает такого сына, хотя бы из-за того, через что заставил тебя пройти за все эти годы.

Эван посмотрел вниз и кивнул.

— Это было довольно грубо. Он не всегда был таким. Он неожиданно потерял маму, и просто не смог с этим справиться. Я делаю все это для отца, которого помню, возможно, он все еще находится где-то там. — Черты лица Эвана показали его уязвимость, и это заставило мое сердце разбиться пополам.

— Я понимаю, что он был в ужасном состоянии, но у него остался сын, о котором он должен был заботиться. Мой отец тоже умер, когда я была ребенком, но мама нашла в себе силы и собралась ради меня. Возможно, она и превратилась в гиперопекающую личность, но делала то, что ей пришлось делать. Ты же был один. И это меня огорчает.

Эван взял мою руку и переплел наши пальцы.

— Я был не один. У меня был Джек и твоя семья. — Он пожал плечами. — Некоторые люди могут справляться с трагедией, другие нет. Моя мама была бы чертовски зла на отца, но никогда не хотела бы, чтобы я просто его оставил. Мне всегда было интересно, что она думает обо всем этом на небесах, — его голос затих.

Я протянула руки, чтобы обнять его.

— Она думает, что ты замечательный сын и очень гордится тобой. Я поеду с тобой и помогу с переездом. Я в состоянии за себя постоять.

Со льда донеслись громкие звуки, которые привлекли наше внимание. Полетели шлемы, удары, и я подпрыгнула на стуле как ребенок. Я посмотрела на Эвана, но он только покачал головой.

— Что? Я говорила тебе, что я люблю драки. На что уставился? — Я прищурилась, глядя на Эвана.

Он засмеялся, обнял меня и прижал ближе к себе.

— Ты знаешь, со времен колледжа у меня дома где-то есть старая хоккейная форма. Я могу притвориться достойным хоккеистом, а ты можешь быть сексуальной блондинкой, хоккейной болельщицей, которая все не может наиграться с моей палкой. — Эван прошелся медленными поцелуями вдоль моей шеи.

Я хихикнула, стараясь не обращать внимания на то, что мы находимся в самой гуще толпы.

— Тебе не кажется, что эта роль не слишком мне подходит? Если ты хочешь поднять ставку ты бы мог попросить форму Лундквиста на выходе. Я бы называла тебя «королем Хенриком», если хочешь.

Он укусил меня за шею, заставив нахмуриться.

— Тебе повезло, что я тебя люблю.

Да, безусловно. И настало время, показать Эвану, что его тоже любят.