Том 2

234

– «Стыд не дым, глаза не выест, – сказал я, – а от дыма вашего можно в обморок упасть».

На другой день за завтраком сошлось нас опять всего пятеро или шестеро: полковник с женой, англичанин-крикун да мы. Завтракали по-домашнему. Полковница разливала чай и кофе. Она говорила по-французски, и между нами завязался живой разговор. Сначала только и было толку, что о вчерашнем фейерверке. Я, еще проходя мимо буфета, слышал, как крикун спросил у 10 м-с Вельч, что за смрад распространился вчера по отелю; потом он спросил полковницу, слышала ли она этот запах.

«Yes, o yes, yes!» – наладила она раз десять сряду.

«Отвратительно, невыносимо», – продолжал крикун. «Yes, y-e-s», – жалобно, с придыханием повторила полковница.

«Раз, два, три, четыре!» – считал отец Аввакум, сколько раз она скажет «yes». «А знаете ли, что значит этот “yes”?» – спросил я его. «Это значит подтверждение, наше “да”», – отвечал он. «Так, но знаете ли, что оно подтверждает? что вчера отвратительно пахло серой…» 20 – «Что вы: ахти!» – встрепенувшись, заговорил он и, чтоб скрыть смущение, взял всю яичницу к себе в тарелку.

«А вы слышали этот запах?» – приставал крикун, обращаясь к полковнику и поглядывая на нас. «Неправда ли, что похоже было, как будто в доме пожар?» – спросил он опять полковницу. «Yes, yes», – отвечала она. «Пять, шесть!» – считал печально отец Аввакум.

Вскоре она заговорила со мной о фрегате, о нашем путешествии. Узнав, что мы были в Портсмуте, она живо спросила меня, не знаю ли я там в Southsea1 церкви 30 Св. Евстафия. «Как же, знаю, – отвечал я, хотя и не знал, про которую церковь она говорит: их там не одна. – Прекрасная церковь», – прибавил я. «Yes… oui, oui»,2 – потом прибавила она. «Семь, – считал отец Аввакум, довольный, что разговор переменился, – я уж кстати и “oui” сочту», – шептал он мне.

Тучи в этот день были еще гуще и непроницаемее. Отцу Аввакуму надо было ехать назад. С сокрушенным сердцем сел он в карету Вандика и выехал, не видав Столовой горы. «Это меня за что-нибудь Бог наказал!» 40 – сказал он, уезжая. Едва прошел час-полтора, я был в ботаническом саду, как вдруг вижу: Столовая гора понемногу