Тонкости зельеварения (СИ)

Глава 21. Познавательный вечер

В положенное время граф Ансельм сидел во главе стола, я — с другой стороны на против него.

Рядом со мной отвели место Дане. Слева от нее расположилась леди Лайла, за ней Зои. Напротив них — чета Алсайтов. Гости из столицы сидели дальше: барон и баронесса Мизельштат — суровый лорд за сорок и милая блондинка за тридцать, маркиз и маркиза Бурвинин — пара примерно возраста графа, и рядом с графом — бургомистр с супругой. Громогласный лорд Хардрок и леди Хардрок будто сошли с журнальной иллюстрации про добропорядочного отца города и его жену, примерную жену и мать, которая заботится о доме, муже и детях, являет собой крепкий тыл и воплощенное благочестие.

Обе графини по разу обратились ко мне с каким-то мелким вопросом, дружеским тоном давая понять своим соседям по столу, что я принята в их круг. Мужчины осмотрели меня как забавную статуэтку и потеряли интерес. Примерная супруга бургомистра расточала благожелательность ко всем вокруг, включая сидевшую как на иголках Дану и угрюмо разглядывающую закуски Зои. Блондинка рассматривала меня с волчьим дружелюбием. Я приготовилась к атаке с той стороны и не прогадала.

Когда отзвучали приличествующие случаю поздравления, баронесса окликнула меня: — Леди Байрок, прошу прощения, я, наверно, пропустила эти сведения, и надеюсь, вы извините мою забывчивость. Из какого вы рода?

Обе графини подобрались, как перед атакой, готовые прикрывать мои фланги. Но я пока не нуждалась в огневой поддержке: — Из магического, леди Мизельштат. До замужества у меня не было титула, его мне заменил третий класс зельеварения, полученный в Шалпии.

Поговаривали, что в Шалпии требования к классам намного выше, чем на Риконбрийском острове.

— О, вы маг? Когда мне сказали, что вы работали зельеваром, я думала, что вы делаете отвары из трав. — Разумеется, я варю отвары из трав, используя при этом магию. Магические зелья действуют быстрее и вернее обыкновенных. — И вы учились в академии? Вы… в академии? — она слегка округлила глаза, показывая этим ужас от самой мысли, и оглянулась на других дам, как бы призывая их в свидетели такому непотребству. — Разумеется, я окончила академию, — я изобразила улыбку, с которой смотрят на несмышленыша, сморозившего миленькую чушь. — Не ожидали же вы увидеть в замке Байрок сельскую ведьму, которая получила рукописную книгу от прабабушки и бормочет над котлом абракадабру.

Девушки хихикнули. Даже Зои развеселила эта перепалка. Графини улыбались, маркизы смотрели на нас со снисходительностью возраста к молодежи, а супруга бургомистра, казалось, не поменяла благожелательного выражения лица, но в глазах отразилось внимание.

— И вы так просто в этом признаетесь? — баронесса все еще пыталась привлечь внимание к ужасной репутации магичек. — Вы полагаете, стоит скрывать принадлежность к тем, кто делает нашу жизнь удобнее? — Леди, леди, не ссорьтесь, — жена бургомистра сочла за лучшее вмешаться. — Я уверена, что маги — достойные люди, и нам стоит надеяться, что наш источник не иссякнет так, как в Леоссе. А вы знаете, что мой супруг вчера подписал разрешения на использование магических огней в новой оперной постановке? Я надеюсь, это будет чудесное зрелище. "Нарвал и ундина" должны показать в Равноденствие. Приглашаю всех присутствующих в нашу ложу! — Благодарю вас, леди Хардрок, — кивнула я. — В прошлый раз нам достались не самые удачные места в партере. Мы с удовольствием примем ваше приглашение.

Со стороны баронессы послышался возглас изумления — несколько наигранный, как мне показалось: — Вы были в опере, леди Байрок? — Разумеется. Почему вас это удивляет? — О, вы, должно быть, сопровождали леди Дану.

Повисло неловкое молчание, которое блондинка сочла за успех и повернулась к Дане: — Возможно, юная леди Байрок примет мое приглашение на "Утомленные бурей" на следующей неделе? Байрокский Театр поставил ее вполне, вполне недурно на мой вкус, и я бы сходила на нее снова, — глянув в мою сторону баронесса выпустила новую стрелу. — Не уверена, леди Байрок, что вам будет интересно.

Дана глянула на меня в поисках поддержки. — Это своеобразная пьеса, — заметила я. — Но вы правы, мне вряд ли будет интересно смотреть ее второй раз. В прошлом году ее ставила Бристонская Драма. — Я, как настоящий ценитель театра, с удовольствием посмотрю еще раз этот великолепный спектакль о несчастной любви прекрасной женщины, — баронесса пафосно задрала брови и всем своим видом изобразила восторженное благоговение. — Странная интерпретация, — я отпила вина, дав баронессе возможность стушеваться. — У героини непростой характер. Она бьется с обстоятельствами за родных, попавших волей судьбы под ее опеку, и ее настойчивость в достижении цели вызывает уважение, но выбор средств несколько… противоречив. Поэтому ее история любви закончилась так, как и должна была закончиться. — Неужели вас не тронула последняя сцена, где герой умирает, раскаиваясь в том, как он был с ней несправедлив? — Умирает? — Я не сдержала смех. — Раскаивается? Помилуйте, но в оригинальном исполнении муж героини говорит, что устал от ее ребяческих попыток воспользоваться его любовью, и уходит. — Возможно, кто-то в Бристонской Драме испортил прекрасную пьесу? — баронесса сморщила носик. — "Утомленные бурей" в Бристонской Драме ставили в присутствии госпожи Найчел. — Наверняка госпожа Найчел не поняла замысла мужа. — Мужа? Позвольте, но при чем тут ее муж? Автор пьесы, госпожа Алексис Найчел — весьма реалистично смотрящая на жизнь дама с острым языком, она не могла бы написать столь сентиментальный конец. Я имела честь присутствовать на обсуждении пьесы на фуршете после премьеры. Нет-нет, финал именно таков: муж разлюбил ее и уходит.

Блондинка закусила губу и потянулась за бокалом. — Алексис? — леди Хардрок была удивлена. — Но на афишах написано Алекс Найчел. — Возможно, в Риконтии посчитали странным, что автор известных пьес женщина? Муж госпожи Найчел, господин Петер Найчел далек от искусств, он главный магженер Бристонских мостов. — Браво! — не выдержала леди Кара. — Леди Байрок, я рада, что у Даны будет прекрасный пример перед глазами. — За леди Мадлен Байрок! — ее муж поднял бокал, и все последовали ее примеру, лишь баронесса пыталась скрыть кислый вид.

После десертов чета Мизельштат распрощалась с нами и отправилась назад, в город. Маркиз с маркизой и граф сказались уставшими и ушли отдыхать.

Остальных я пригласила в гостинную, куда попросила подать чай с пирожными. Бургомистр и граф Алсайт раскинули карты за отдельным столиком, находясь рядом с женской компанией, но при этом дав нам возможность вести свои разговоры. — Берегитесь, леди Байрок, — шутливо погрозила мне пальцем леди Хардрок. — Вы заимели весьма говорливого врага в Байрокском свете. — Главное, чтоб не авторитетного, — ответила я, и присутствующие рассмеялись. Могу поспорить, что баронессу мало кто воспринимает всерьез. — и, леди Хардрок, можете называть меня Мадлен. — Расскажите нам о Бристонской академии, — попросила жена городского главы. — Насколько она отличается от нашей? — Я очень мало знаю об академии в Байроканде, — развела я руками. — Я была там всего три раза и прочитала два семинара. На первый взгляд, студенты в Шалпии больше склонны развивать силу до своего самого высокого предела, хоть по мнению преподавателей, не все достаточно стараются. — Да, у нас принято экономить магию, — кивнула Хардрок. — Не уверена, что для учебы это правильно. Дорогой, — она обернулась к мужу, — может быть, повысишь пределы использования магии для академии? — Дорогая, ты уверена, что нам нужно столько сильных магов? — Сильные маги необходимы, — я снова вступила в разговор. — Некоторые медицинские манипуляции может произвести только сильный лекарь, а сооружения поставить сильный магженер. И так в каждой области. — Мне кажется, над этим стоит подумать, — заключила леди Хардрок. — Особенно теперь, когда многие сильные воздействия будут заменяться на тонкие. Ах, как здорово, что мой вечно занятый кузен нашел время для госпожи Мулинн! — Да, я ему очень благодарна, что выделил мне десять минут, но затем мы провели в беседе добрых три часа и начали сотрудничать, — проговорила я, и лишь когда увидела изумление присутствующих, поняла, что никто не знал моего прежнего имени. — О, прошу прощения. Да, всего месяц назад я была Мадлен Мулинн. — Вы? Это вы — госпожа Мулинн? О-о-о… я представляла вас по крайней мере раза в два старше, — леди Хардрок была в крайнем изумлении. — Хотелось бы мне, чтоб мои студенты были хоть вполовину так же талантливы, как вы. — Это была случайность. Я пыталась сделать дешевые зелья для бедняков более эффективными. Погодите, вы сказали — ваши студенты? — Леди Хардрок — декан факультета природознания в Байрокардском университете.

Тут настал мой черед потерять дар речи. Жена главы города, которую я приняла за примерную мать семейства, чей круг интересов ограничивается домоводством — декан факультета? Чудеса. — У вас учатся девушки? — внезапно подала голос Зои, которая весь ужин просидела тихо, погруженная в свои мысли. — Конечно, милая. Не так много, как юношей, но примерно пятая часть у нас девушки. — Матушка, я хочу поступать в университет на будущий год, — выпрямилась Зои. — Но… — леди Нейдрел растерянно посмотрела на дочь. — В графстве Нейдрел нет университета. — И не надо, поступлю в Байрокандский. Леди Хардрок, вы же меня примете?

Она с надеждой смотрела на леди декана, и та постаралась ответить как можно мягче: — Если у тебя хорошее образование, то ты непременно пройдешь вступительные испытания. Я пришлю тебе материалы, по которым нужно готовиться.

Дана удрученно вздохнула: сколько мы с ней не говорили, она так и не решила, чего она хочет от жизни. Какие науки ей интересны, хочет ли она просто получить знания или же зарабатывать на жизнь — хотя, я уверена, что ее имя есть в завещании графа — Дана пока не знала.

Зои засыпала вопросами леди Хардрок: об университете, о студенческой жизни, о науках. Вскоре Дана к ним присоединилась, а за ней и леди Лайла Нейдрел, как мать будущей студентки. Леди Кара потягивала чай, а я прислушивалась к разговору и поражалась, как ловко леди Хардрок обходит скользкие места.

Да, это был познавательный вечер, весьма и весьма.

* * *

Две оставшиеся семьи из Байрокарда уехали домой на следующий день после завтрака. Зои и Дана о чем-то говорили с леди деканом почти целый час, пока бургомистр не напомнил, что у него есть обязанности.

Позже девушки уединились в зимнем саду и что-то обсуждали сами. Похоже, их разногласия испарились. Граф Ансельм составил компанию графу Алсайту в карты, а мы с Корой уговаривали Лайлу отпустить дочь в университет. — Не знаю… — вздыхала та. — У нас четыре брачных предложения, но она воротит нос от всех мужчин. К счастью, кажется, после вашего рассказа прошло ее увлечение этим… недостойным человеком. Подумать только, он же в два раза старшее нее! И как вы предлагаете отпустить ее с такими взглядами на жизнь? Она же сущее дитя! У нас не принято, чтобы девушки выходили куда-то без сопровождения родственников или компаньонки, а здесь… университет! на три года! — Леди Лайла, если вы будете держать Зои дома, окруженную компаньонками и родственниками, она так ничему и не научится. Покажите ей жизнь, дайте ей самой принимать решения. Иначе вы не перестанете за нее бояться.

Но Лайла качала головой. Ох, знали бы матери, как легко срываются цветы у них под носом в самом сердце теплицы.

— Я могу себе представить, какой хвост ловеласов выстроится за ней в академии! — Вы можете отправить ее под вымышленным именем, — посоветовала Кора. — Некоторые аристократы так делают, чтоб не привлекать излишнего внимания к своим отпрыскам.

Лайла задумалась. — Нет, — тряхнула она головой, — нет, я не могу отпустить благородную девушку никуда одну, это неприлично, в конце концов! Кара, у тебя только сыновья, а представь, если бы была дочь?

Нет, они невыносимы, эти оранжерейные аристократы. — Леди Лайла, — вздохнула я. — Нет ли в вашем окружении небогатой, но достойной девушки возраста Зои или чуть старше, которая тоже хотела бы в университет и была бы достаточно образована? Я уверена, вы могли бы оплатить ей обучение, а она стала бы присматривать за Зои.

Идея леди Лайле понравилась. А я надеюсь, что Зои найдет общий язык со сверсницей.

Через несколько дней гости разъехались, и я решила дать себе день или два отдыха. Я даже не знаю, от чего я устала больше: от пикировки с баронессой в первый вечер или от разговоров с Зои во все остальные. Девушка смирилась с потерянной любовью, с тем, что ее первый мужчина оказался подлецом, и с тем, что дальнейшую жизнь она будет строить осторожно, самостоятельно, не пользуясь подсказками для "благородных девушек из приличных семей". Я обещала, что не брошу ее, когда она приедет учиться. От университета до замка всего два часа на кэбрио, а письмо идет один-два дня. Если понадобится, я приду на помощь.