Трагедия в ледяной пустыне

Глава XIV ЖЕРТВЫ ЛЕДЯНОЙ ПУСТЫНИ ПО ПУТИ НА РОДИНУ. СЛЕДСТВЕННАЯ КОМИССИЯ ПО ДЕЛУ О ГИБЕЛИ СУДНА „ЖАННЕТА“. СУДЬБА ЕЕ ЭКИПАЖА

Из донесения Якутского губернатора от 16 (4) ноября видно, что лейтенанты Гарбер и Шютце предполагали выехать из Якутска с останками своих соотечественников: капитана Де-Лонга, доктора Эмблера, метеоролога Коллинза и матросов: Ли, Герца, Дресслера, Бойда, Иверсона, Каака и А. Сама, 28 (16) ноября и следовать через Иркутск, Томск, Омск, Оренбург, Москву, Смоленск, Вильно по направлению к г. Кенигсбергу. Все десять трупов, каждый отдельно, в мерзлом состоянии, предварительно обернуты в лен, затем войлок, в матрацы, набитые опилками и, наконец, уложены в жесть, края которой плотно спаяны и затем помещены в десяти деревянных ящиках, обтянутых поодиночке железными обручами.

На проследование транспорта Гарберу и Шютце был выдан открытый лист. В г. Иркутск, к якутской заставе, транспорт прибыл. 17 (5) декабря. Здесь он был встречен членам распорядительного комитета В. С. О. Русского Географического Общества и представителями города.

Через несколько дней Гарбер и Шютце с останками капитана Де-Лонга и его товарищей выехали дальше.

По дороге в крупных городах Сибири их встречали представители местной власти и научных организаций, оказывая знаки уважения памяти усопшим.

Гибель «Ж а н н е т ы» и последующая судьба начальника, офицеров и проч. экипажа были предметом разбирательства следственной комиссии по законам флота США. Она была созвана в Вашингтоне и начала свои работы 5 октября (23 сентября) 1882 г.

Комиссия вывела заключение, что судно, построенное руками человека, в известных условиях не может сопротивляться льду и что «Ж а н н е т а» показала себя в продолжительной борьбе исключительно выносливой и годной к плаванию. Окончательную гибель предусмотреть или предотвратить было не в силах человека. Всякое судно в подобном положении, заключает комиссия, такого типа или построенное крепче, подверженное таким давлениям, каким подвергалась «Ж а н н е т а», было бы уничтожено.

Комиссия признала, что оставление корабля было правильным, отход руководился с благоразумной осторожностью, на что указывает тот факт, что 90 дней после крушения экипаж был в прекрасных условиях, несмотря на тяжелое путешествие. Журнал капитана Де-Лонга дает неоспоримые доказательства о том напряжении, об усилиях, с каким он двигался летом к материку, а также свидетельствует о дисциплине и порядке, которые существовали среди экипажа.

Последний пункт, которым занималась комиссия, касался общего поведения и заслуг каждого из офицеров и матросов команды. По данному пункту комиссия пришла к заключению, что каждый офицер и матрос вели себя так, что комиссия не находит причины обвинить кого-нибудь из членов экспедиции. Вместе с тем комиссия вывела заключение, что настроение членов экспедиции было удивительно жизнерадостным, бодрым; добрые товарищеские отношения, взаимная услуга, постоянство и выносливость, с которыми встречались все трудности и опасности достойны даже похвалы. Специальной похвалы заслуживает капитан Де-Лонг за его высокие качества, выказанные им в условиях экспедиции; старший инженер Мельвиль за его усердие, энергичную работу по своей специальности, которая заслужила высокую похвалу его начальника, и за его последние поиски в дельте р. Лены; матросы Ниндеман и Свитман за службу, которая была отмечена их начальником.

Здесь мы были-бы должны поставить точку. Но… заключение следственной комиссии было вынесено 50 лет тому назад. Это, конечно, была только официальная сторона дела и нам неизвестно, имелись-ли у кого-нибудь из участников экспедиции, оставшихся в живых, записки и воспоминания, освещающие взаимоотношения членов экспедиции, дающие свою оценку распоряжениям и мероприятиям капитана Де-Лонга. Ведь вызывает же сомнение приказ Де-Лонга грузить лодку тяжелыми дубовыми санями, теперь уже ненужными, ящиками с картами, журналами, инструментами и проч., а лейтенанта Чиппа с 7 матросами посадить в малую, совершенно непригодную для далекого плавания в океане, шлюпку? Настолько малую, что некуда было даже поместить провиант! Нужно ли было нести от места высадки с собой судовые журналы, карты, ящик с медикаментами и тем самым в конец измучить истощенных и обессиленных людей? Мельвиль нагрузил имуществом, которое было при Де-Лонге, целую нарту. Надо-ли было делать длительные остановки, противником которых был Мельвиль?

Можно поставить еще целый ряд вопросов, которые вызывают сомнение в непогрешимости действий и распоряжений Де-Лонга.

По имеющимся у нас сведениям, правда, требующим более тщательной проверки, кое-кто из спасшихся участников экспедиции дожил до наших дней.

Во всяком случае весь материал, подлежащий некогда суждению и освещению следственной комиссии, находится теперь уже в исторической перспективе.