Третье рождение Феникса

Глава 27

Всеслав Смирнов совершил мелкую кражу. Еще до поездки в Костров, во время разговора с Марией Симанской, он проявил ловкость рук и незаметно похитил со стола чайную ложку, которой она, по-видимому, размешивала сахар в чашке. Зачем он это сделал? Да просто так, на всякий случай. Теперь он нахвалить себя не мог за прозорливость и предусмотрительность. Правда, изымать подобным способом предметы незаконно, но Всеслав не собирался никуда предъявлять эту ложку. Он даже забыл о ней и случайно обнаружил ее в кармане аж на следующий день. Имея привычку доводить начатое до логического конца, господин Смирнов сделал с ложкой то, что и надлежало сделать. И в очередной раз убедился в собственной гениальности.

Сегодняшний разговор с Тарасом Михалиным благодаря этой самой ложке будет нелицеприятным и жестким. Придется припереть бизнесмена к стенке и потрясти его, как положено.

- Он водил меня за нос с самого начала расследования! - ворчал Смирнов, шагая к бильярдной «Золотой шар», где его должен был ждать Тарас. - Безобразник этакий! Ну, теперь держись, господин хороший!

В баре бильярдной было пусто, и господин Михалин выглядел одиноким скучающим денди, покуривающим от нечего делать сигару. Завидя сыщика, он привстал от нетерпения. Недокуренная сигара полетела в пепельницу.

- Наконец-то! Я просто вне себя от волнения! Даже закурить попробовал. Когда вы мне позвонили… У вас есть новости?

- Есть! - многозначительно произнес Смирнов и вытащил из кармана чайную ложку. - Вот она! Самая главная.

Лицо Михалина побагровело.

- Вы… Вы издеваетесь надо мной?!

- Отнюдь. Это как раз вы, милейший Тарас Дмитриевич, вздумали со мной шутки шутить. Ну, почему вы сразу мне во всем не признались? На что вы рассчитывали?

К ним подошел официант, и сыщик замолчал. Господин Михалин не сводил глаз с чайной ложки.

- Что будете заказывать? - спросил официант.

- Мне лангет с овощным гарниром и пиво, - ответил Всеслав. - А вам?

Михалин усиленно пытался сообразить, что к чему, и оставил его вопрос без внимания.

- Ему то же самое, - усмехнулся сыщик. - Вы не удивляйтесь, молодой человек. Мой друг обожает антиквариат, он просто с ума сходит, когда видит нечто вроде этой замечательной ложки!

Официант тоже посмотрел на ложку, пожал плечами и удалился. Посетители бывают такими странными!

- Что вы… Зачем вы притащили эту дурацкую ложку? - зло зашипел Тарас. - Комедию ломаете?

- Ложка не простая, а золотая! Знаете, где я ее взял? В Братееве. Никогда не бывали?

- В Братееве? - искренне удивился Михалин. - Бывал… к чему вы клоните?

Смирнов назвал адрес Риммы Лудкиной. Это не возымело действия. Бывший спортсмен или отлично притворялся, или действительно ничего не понимал.

- На ложке есть отпечатки пальцев, - перешел на шепот Всеслав. - Прекрасных пальцев, дорогой Тарас Дмитриевич! Вам известны эти пальцы. Такие же отпечатки криминалисты обнаружили в квартире господина Мартова. Повсюду! Благодаря милицейским связям вашего начальника службы безопасности я смог их сравнить. Они идентичны. Вы понимаете, что сие означает?

От лица Михалина отхлынула кровь. Он дернулся, но удержал себя в руках.

- Где она?

- Кто? - прикинулся удивленным сыщик. - Ложка? Вот она, лежит себе тихонечко на столе. Да вы не дергайтесь, Тарас Дмитриевич, там таких полно!

Господин Михалин обмяк.

Официант принес заказ - хорошо прожаренный лангет с картофелем, морковью и горошком. Смирнов с аппетитом начал поглощать свою порцию. Его визави потерял дар речи, ему было не до еды.

- Думали, я не докопаюсь? - ехидно спросил сыщик, с наслаждением пережевывая мясо. - Недооценили вы меня, сударь. Вы кушайте, кушайте! Что сидеть-то без толку перед таким чудесным блюдом?

- Где она? - хрипло повторил Тарас. - Я потерял ее. Вернее, она исчезла. Я ждал звонка, объяснений… но так и не дождался.

- Может быть, вы наконец перестанете говорить загадками?

- Да, пожалуй… раз вы все равно… В общем, мы с Феликсом выкупили спортивный комплекс в Химках - небольшой, компактный, - решили его достроить, отремонтировать и запустить к Новому году. Там я ее и встретил. У меня случился сердечный приступ или… не знаю, что это было. Вдруг накатила дурнота, перед глазами все поплыло, глюки какие-то начались… а вокруг ни души, только вода журчит. Я пошел на звук… подумал, умоюсь, сделаю пару глотков - авось полегчает. Толкнул дверь… почти наугад… в комнате была она.

- Кто? - уточнил Смирнов.

- Она, - повторил господин Михалин. - Уборщица. В замызганном рабочем халате, в платке… мыла полы. Я как ее увидел, у меня все внутри перевернулось. Почему? Не знаю… Дурнота немного рассеялась, и я вышел, закрыл за собой дверь. В коридоре со мной заговорил бригадир отделочников, кажется… потом мы с Феликсом занялись обходом помещений, разговорами, ну, вы понимаете, - и все. Больше я ее… ту женщину не… забыть не смог.

- Такая красавица?

- В том-то и дело, что я ее даже толком не рассмотрел - грязный халат, платок… Но передо мной постоянно стояла эта картина: пустая после ремонта комната, шум дождя за окнами, шарканье мокрой тряпки по полу, журчание воды и… она. Я решил, что из-за того приступа у меня с головой начались проблемы. Гнал от себя мысли о ней. Увы, тщетно! Не выдержал, уговорил Феликса снова поехать в Химки - и пошло, закрутилось. Подкарауливал ее в коридорах, в пустых залах… тайком от всех; заговорить боялся, только смотрел. Стыдно же признаться! Бывает такое - маниакальная страсть называется, мне один медик знакомый сказал. Я боролся со своим извращенным чувством, сколько получалось, а потом… плюнул на все, подошел к ней и… предложил из строительной бригады перейти ко мне в офис. Вы не поверите, ощущал я себя, как в проруби - страшно, холодно, дух захватило, все тело судорога сковала, будто от ее ответа зависит, жить мне или не жить!

- И какую работу вы ей предложили? - поинтересовался Всеслав.

- Уборщицы… - в смятении ответил Тарас. - Все-таки офис - не стройка: тепло, вода горячая, мусор таскать не надо. А что еще я мог предложить? Она голову опустила и… отказалась. Я думал, она от радости прыгать начнет, а она говорит: «Мне и тут хорошо». Будто кипятком меня окатила.

- То прорубь, то кипяток…

- Вот-вот! - подхватил Михалин. - Именно так я и чувствовал себя рядом с ней. Из огня да в полымя! И кто она? Простая рабочая, необразованная, молчит все, будто воды в рот набрала, в глаза не смотрит, платка даже не снимает, как… чукча, ей-богу! Ведь с ней рядом неловко на людях показаться. И нипочем не хочет от своего отступаться! Упрямая, дерзкая. Начал я ее уговаривать, а она ни в какую. «Зачем мне ваш офис? - говорит. - Я в бригаде останусь». А сама кашляет… Что прикажете делать? Пришлось мне изменить предложение. «Ладно, - говорю, - не хотите в офис, не надо! Идите ко мне в домработницы. Я холостой мужчина, живу один, квартира запущена. Убирать будете раз в неделю, а получать втрое больше». Тут она задумалась. Видно, ей деньги были нужны.

- Послушайте, Тарас Дмитриевич, - серьезно сказал Смирнов. - А что вас заставило уговаривать какую-то уборщицу переходить со стройки в офис, а пуще того, домработницей в вашу квартиру? Вы же ее совершенно не знали? Вдруг бы она со своими дружками обчистила вас?

Господин Михалин долго молчал, тупо уставившись на собеседника. Потом вздохнул и развел руками.

- Признаю, что выгляжу полным идиотом, но у меня нет пристойного объяснения. Я хотел находиться рядом с ней, переделать ее… переодеть, в конце концов, обеспечить, приучить к нормальной жизни! Я не мог смотреть, как она возится в строительном мусоре, в грязи, в пыли. Ну, с ума сошел! Больше мне сказать нечего. Если бы я задумывался о любви, то догадался бы, что со мной произошло. Но я на женщин всегда взирал исключительно как на объект для удовлетворения своих сексуальных потребностей. И у меня запросы - ого-го! А тут… я взбесился, сам себя перестал понимать. Я и мысли не допускал, чтобы поухаживать за ней, - не тот уровень! Ни о любовной связи, ни о женитьбе я не помышлял. Но отделаться от влечения к ней был не в силах. Я заболел! У меня началась нервная горячка. До сих пор я не имел представления, что это такое. Я будто помешался… и носил все в себе. Ведь никому же не признаешься! Сочтут маньяком или полоумным.

- Пожалуй, - согласился Всеслав, глядя на покрасневшее от возбуждения и оттого еще более привлекательное лицо бывшего гимнаста. - Женщина согласилась работать у вас?

Михалин немного выпустил пар и успокоился.

- Да, - кивнул он. - Она не очень умело убирала, но мне и не нужно было. Я хотел от нее другого и боялся признаться себе в этом. Однажды ее увидел Феликс. Я тщательно скрывал от него цель моих поездок в Химки, встречи с… Марией Варламовной… и особенно то, что она… моя домработница. Но от судьбы не уйдешь. Обстоятельства так сложились, что Феликс и Мария Варламовна встретились в моей квартире - он неожиданно зашел, я растерялся, словом… деваться было некуда. По настоянию Феликса я представил их друг другу. Думаю, с ним произошло то же, что и со мной.

- Вы намекаете…

- Обойдемся без намеков! - перебил сыщика Тарас. - Я выложу все, а вам судить, как быть дальше. Итак! Феликс зачастил ко мне и норовил прийти в то самое время, когда приходила Мария Варламовна. Мы с ним были в чем-то похожи. Он предложил ей поработать и у него: что-то вроде совместительства. Его домработница то ли ногу сломала, то ли руку… Я думал, поднимется буря возмущения, за которой последует резкий отказ. Ничего подобного! Она чуть поколебалась, но согласилась. Не знаю, что ею двигало… наверное, какой-то непонятный мне кураж. Она сделала это нарочно, я не сомневаюсь! Возможно, у Марии Варламовны появился интерес ко мне, и она захотела разжечь в моем сердце ревность.

- Ей это удалось? - усмехнулся Смирнов.

- Вполне удалось! Она проделала это виртуозно, как будто была не уборщицей, а куртизанкой. У Феликса не было жестких принципов в отношении женщин, и он начал ухаживать за Марией Варламовной. Самое ужасное или… непостижимое, что мы оба скрывали и ее саму, и наши чувства к ней не только друг от друга, но и от всех окружающих. Как будто если бы об этом узнали, то все очарование и волшебство рассеялись бы. А так мы очутились в сказке, которую неожиданно перподнесла нам суровая, рациональная жизнь.

- Странно слышать это от вас, Тарас Дмитриевич, - откровенно признался сыщик.

- Я сам себя не узнаю. Я порвал с любовницей, Анжелой! Я веду себя как схимник, душа которого пылает в пламени греха! Хуже! Я просыпаюсь ночью от эротических снов, которые доводят меня до изнеможения. И не могу удовлетворить свою страсть ни с кем, кроме нее… И с ней не могу! Она не подпускала меня к себе, а потом… скрылась.

- Как это - скрылась? - притворился непонимающим Всеслав.

- Ну… после смерти Феликса я ее больше не видел. Она не предупредила меня, что больше у меня не работает, не позвонила… просто исчезла, и все! Я попытался искать ее… ездил в Химки, обзвонил десяток строительных организаций. Та бригада уже перебралась на другой объект. Но мне удалось найти их… Женщина, которая знала адрес Симанской, повергла меня в отчаяние. Оказывается, Мария Варламовна временно проживала у ее сестры, но в тот день… она домой не вернулась, даже вещей не забрала. Та не знает, что и думать.

- В какой «тот день»?

У господина Михалина сделалось такое лицо, словно он собирается совершить прыжок с большой высоты без парашюта.

- В тот день… когда убили Феликса, - едва слышно выговорил он.

Смирнов не на шутку рассердился.

- Почему вы сразу не поставили меня в известность об этих фактах?

- Я знал, чьи «неизвестные» отпечатки обнаружили в квартире Мартова, - сказал Тарас, опустив голову. - Я не мог ее подставить! В тот день… в четверг, мы с Феликсом утром собрались в баню, а Мария Варламовна должна была прийти убирать. Вдруг она там была? Вы понимаете, чем это ей грозит?

- А теперь послушайте мою версию, господин Михалин! - кипя от возмущения, заявил сыщик. - Вы с самого начала напустили столько тумана, что я удивляюсь, как мне вообще удалось раскрыть это преступление!

Тарас застыл, как изваяние - одни брови двигались вверх на его изумленном лице.

- Вы… как вы сказали? Вы его… раскрыли?

- Надеюсь. Ваша бывшая любовница Анжела Саркис позвонила мне пару часов назад и рассказала интереснейшую вещь, которая сразу поставила все на свои места. Этой мелочи мне как раз и не хватало.

Господин Михалин откинулся на спинку стула, невесело рассмеялся.

- Что же вам сообщила эта маленькая предательница? Уж не о моих ли похождениях в ночь с первого на второе февраля? Уверяю вас, что я спал мертвецким сном рядом с ней, потому что мы оба сильно перебрали.

- Не забегайте вперед, - остановил его Всеслав. - По порядку! Вы с господином Мартовым были прекрасными партнерами и хорошими друзьями… пока между вами не появилась дама. Старый, как мир, мотив - ревность! Жгучая и непереносимая, как и пятьсот, и тысячу лет назад. Неисповедимым путем вы заполучили в домработницы странную, необычную женщину… Бог знает, какие планы вы строили. И тут вмешивается господин Мартов - такой же обеспеченный, такой же галантный мужчина, как и вы. Хотя он далеко не так красив, зато он раньше решается на ухаживание. С тех пор как умерла Катя, в его сердце не было места для любви. Однако «тот, кто уже отлюбил, полюбит вновь», - говорили древние римляне. Итак, господин Мартов серьезно увлечен женщиной, к которой вы вожделеете, но не смеете в этом признаться… Вдруг она ответит или уже ответила ему взаимностью? Между вами возникает напряжение, разрядившееся ссорой. Вы требуете, чтобы Феликс оставил Марию Варламовну в покое… наверное, упрекаете его Катей Жордан, которую он якобы предает. Вы хорошо знаете своего друга и нажимаете на его самые больные места. Заключительную сцену скандала между вами случайно слышит Анжела - она вернулась за зонтиком и стала невольной свидетельницей ваших слов. Господин Мартов заявил, что только смерть заставит его отступить. А вы сказали в ответ: «Значит, ты умрешь!»

Тарас Михалин побледнел.

- Это вырвалось в пылу ссоры… - пробормотал он. - Мы оба были на взводе, болтали, что попало. Я бы не смог поднять руку на Феликса.

- Еще как смогли бы! Вы спортсмен, силы вам не занимать - один удар, и соперник лежит мертвый. Знаете, почему Мартов открыл дверь, впустил гостя и не опасался его? Это были вы!

- Чушь…

- А я думаю, все сходится, - возразил сыщик. - Могу предложить еще один вариант: Мартова убивает ваша сообщница, Мария Варламовна. Ее Феликс тоже впустил бы, не опасаясь. Потом она прячется по новому адресу под чужим именем, а вы ее покрываете.

- Зачем ей убивать? Ладно, я ревновал. А она?

- Алчность! - не сдавался Смирнов. - Еще один вечный мотив! Мартов мертв. Фирмой «МиМ» теперь всецело завладеете вы, уедете со своей ненаглядной Марией Варламовной за кордон и станете жить да радоваться.

- Вы что, серьезно?

- Весьма! Вы очень хитры, господин Михалин… и поскольку понимали, что попадете под подозрение, увели следствие в сторону. Устроили разгром в квартире Мартова, забрали из редакции журнала «Эхо» его статью, попытались влезть в загородный дом, потом шантажиста придумали. Ловко! Я сам едва не клюнул на вашу удочку.

- Постойте… какую статью? Что вы заладили?! - взорвался Тарас. - Я никакой статьи ниоткуда не забирал! Какой загородный дом? В Марфине, что ли? Зачем мне туда лезть, если у меня ключи?

Всеслав вызывающе смерил его взглядом.

- Затем, чтобы всех запутать! У вас есть ключи, вам лезть через окно ни к чему, значит, это был кто-то другой. Вы не дурак, господин Михалин. Но прокололись: полезли в дом, когда там были мы с Евой… перемудрили. Надеялись, что Анжела спьяну ничего не поймет и подтвердит ваше пребывание в одной с ней постели. А не вышло! Я видел, как вы поранились. У вас есть длинная глубокая царапина на бедре? Есть! Мы ведь с вами вместе в баньке парились. Я шрам-то и заметил.

Бледность Тараса сменилась багровыми пятнами. Он был вне себя.

- Что вы несете?! В то утро, когда убили Феликса, я ждал его в бане… Матвей может подтвердить.

- Правильно. Вы об алиби позаботились, а ваша дама сердца в это время зарезала господина Мартова. Ну, чего бы ей прятаться ни с того, ни с сего? Неплохой у вас дуэт! Славно спелись. - Сыщик откровенно забавлялся, глядя, как ерзает его собеседник. - Кстати, где ваш мифический вымогатель? Не объявлялся?

- Нет, - сквозь зубы ответил Тарас.

- Так я и думал. Алиби у вас шаткое, сообщницу вашу я отыскал, а придуманный вами шантажист, естественно, как в воду канул.

- Чего вы добиваетесь?

- Расскажите мне все, что вы продолжаете утаивать, - понизив голос, произнес Смирнов. - Все! Иначе…

- Еще вы начните меня пугать! - усмехнулся Михалин. - Складную историю сочинили. Только зря старались. Больше мне рассказывать нечего! Не-че-го! Хотите верьте, хотите - нет. Если вы заявите в милицию про отпечатки пальцев Марии Варламовны, я буду защищать ее всеми доступными мне способами. Пусть она убила… значит, у нее была на то веская причина. Я люблю ее. Понимаете? Мы ни о чем не сговаривались… все произошло само собой.

- Допустим… Это меняет дело. Должен вас огорчить, господин Михалин, но смерть Феликса - не первая на пути этой прекрасной дамы. Из-за нее или ею - уж как вам будет угодно думать - убит еще один мужчина из маленького городка Кострова: Сергей Вершинин. Вам о чем-нибудь говорит это имя?

- Я вижу, потрясения для меня на сегодня не закончились, - вздохнул Тарас. - Вершинин, Вершинин… нет, никогда не слышал.

- И в Кострове не бывали?

- Не бывал! Вы ведь уже спрашивали.

- А откуда у вас царапина на бедре?

Господин Михалин расхохотался.

- Ей-богу, не помню! Был пьян… может, в бане обо что-то поранился. Надо расспросить Матвея. А про э-э… Вершинина вы не шутите?

- Какие уж тут шутки? - сказал сыщик, отодвигая тарелку с остатками гарнира. - Убит ударом ножа, точно так же, как Мартов.