Ты уже не сможешь тормозить

ГЛАВА 9

Новый учебный год начался с забавного происшествия. Какой-то незнакомый парень, на которого я натолкнулась, пробегая по коридору, спросил меня: "девочка, что ты здесь делаешь, тебе наверное, надо было в Школу Магии, и как вообще ты сюда попала?" Увидев мою руну, он долго и церемонно извинялся, прижимая руки к сердцу. Вот тупой! Позже, на вечере, увидела его среди первокурсников и обозлилась ещё больше, надо же, да как он посмел, сам вообще никто, а я, между прочим, учусь здесь уже вон сколько!

Этой осенью мы, как старшие, устраивали посвящение для первогодков, ну и другие — третий и четвертый курсы тоже конечно… Сделали классный концерт, по-моему, ещё лучше, чем в прошлом году… Были забавные конкурсы, розыгрыши, миниспектакли, поставленные по событиям прошедшего учебного года. Один из немногочисленных асуров с нашего курса (большинство юных жителей Небесной страны предпочитали учиться в Университете Светлой и Темной магии у дроу), натянув личину госпожи Кикле и выставив со сцены указующий перст, стращал новоприбывших, требуя глубокого изучения этикета и грозным голосом поучал:

— благовоспитанные девицы должны вести себя скромно и ходить, не поднимая глаз, дабы не быть похожими на богопротивных ведьм.

Да, да — священники некоторых культов даже здесь на Тиоре, в мире, где всё было полно магией, периодически выступали против чародеев и их способностей. Особенно, если речь шла о девушках, которые становясь магистрами, приобретали гораздо более высокий статус, чем остальные представительницы прекрасного пола и становились неподвластными никому, кроме Ковена. Сей факт сильно раздражал ортодоксальных жрецов, желавших чтоб, как и прежде (и на Земле, и на Тиоре) женщина знала только три "К" — Kinder, K?che, Kirche. Ну, выступать-то они выступали, но и только, к счастью, никакой власти у них не было, по крайней мере, ни в Реотане, ни в большинстве сопредельных государств…

Поскольку парень нацепил иллюзию лишь на лицо, то в образе, столь замечательно им созданном, как-то странно смотрелись маленькие рожки и длинный хвост с кисточкой, игриво изгибавшийся позади "госпожи Зерции", впрочем, наверное, так было задумано. Когда "дама" вдохновенно возопила о бесовском наваждении и наказала юным особам держаться подальше от всяческого колдовства, её хвост нервно забил по стулу, стоявшему рядом и присутствующие зашлись от гомерического хохота. Сама госпожа Кикле, сидевшая в зале среди преподавателей, натянуто улыбалась, кривя тонкие губы. Похоже, она-то как раз относилась к сказанному серьёзно, согласившись преподавать в Академии только из-за хорошего жалования. По крайней мере, наш куратор, не раз напоминал, чтобы на её занятиях мы вели себя тише воды, ниже травы, не демонстрируя никаких чародейских штучек, потому как — дама она желчная, и ничего "этакого" не одобряет.

Мы конечно, старались, но как же трудно было порой удержаться!

К тому же, создание иллюзии мышки или крошечной зеленой и такой милой лягушечки всегда приводило к одинаковым последствиям, очень даже выгодным для коварных студиозусов. За видением промелькнувшей тварюшки следовала душераздирающая сцена, которая давала как минимум полчаса отдыха. Зерция, откинувшись на высокую спинку кресла и беспрестанно поднося флакончик с нюхательными солями к хрящеватому носу, несколько минут приходила в себя, затем отпаивалась эликсирами в своем кабинете, а гадкие адепты, давясь смехом, уверяли "этикетку" (как называли её между собой), что прогнали отвратительного монстра и можно спокойно возвращаться к занятиям.

Дождавшись, когда назовут наши имена, мы с русалкой вышли на сцену. Должна признать, наши коронные фишки — песня и танец, были подобраны со всем возможным тщанием (сама себя не похвалишь, никто не похвалит). Световые спецэффекты с помощью заклинаний удерживал Олсени, чтобы во время выступления "артистки" не отвлекались, а то при отсутствии опыта из нашего номера вряд ли получилось бы что хорошее. Без пререканий одобрив предложенную мной песню Арефьевой, Свел позаботилась о соответствующем сценическом имидже. Бледно-зеленое струящееся платье подруги и распущенные волосы, перевитые белыми кувшинками и листьями делали её до невозможности красивой и похожей на дриаду. Я была в аналогичном наряде прозрачно-голубых и серебристых оттенков, а цветы в волосах напоминали голубые тюльпаны. Пела Свел не хуже меня, а с танцами я её поднатаскала за лето.

Когда из музыкального кристалла полились первые звуки унылой и одновременно чарующей мелодии, а пространство между кулисами наполнилось мерцающими туманными бликами, все сидящие в зале притихли. * На руках моих древесная кора,

На ногах — рыбья чешуя,

За плечами двух серебряных крыльев размах,

Так кто же я?

О, я хотела бы плыть в воде

И в небе лететь,

Я б хотела расти в лесу зелёной сосной…

Танцовщицы возникли из темноты словно видение, казалось они не передвигаются, а парят над маленькой сценой. Стремительная точность текучих движений, от которых было невозможно оторвать взгляд, их полное подчинение музыке, плавный завораживающий рисунок танца оказывал на зрителей почти гипнотическое действие Казалось, две лесные феи то появляются, то исчезают в колдовском тумане среди выросших прямо на сцене темных и таинственных зарослей:

Папоротник цветёт,

Папоротник цветёт,

Папоротник дает мёд. * Папоротник (О.А. и группа Ковчег)

И заросли и переливающаяся дымка медленно растаяли вместе с последними аккордами… Некоторое время стояла тишина, как будто девушки действительно всех зачаровали, а затем раздался восторженный свист и аплодисменты. Некоторые студенты, сорвавшись со своих мест, подбежали к самой сцене и хлопали так, что наверное отбили себе все ладони. Они что-то кричали, судя по всему восторженное, но поскольку перебивали друг друга, то разобрать слова было невозможно.