Убийство на шабаше

Глава 16. Эпилог

Питер уехал с алмазной короной и некоторое время не появлялся в Хисшире. Вернувшись же, развил бурную деятельность: приобрел небольшой особняк в Морланде и перевез туда Адалинду вместе с кошками и вещами. С Беатой он обсудил первые действия по развитию культа и собственной карьеры. Они теперь постоянно созванивались и общались, но каждые выходные Питер стабильно проводил вместе с женой. Они оба были счастливы.

Калунна хохотала, как сумасшедшая, услышав условия сделки.

— Найти ведьму ценнее моей жрицы? Он глупец, да?

— Питер умен и будет полезен нам. Позволь им быть вместе.

— Этого я никогда не запрещала. Мои жрицы должны быть счастливы. А этот… Пусть служит, раз хочет. Но не вздумай доверять ему: раз он не желает быть с нами, значит, веры ему нет.

— А если он справится, ты отпустишь Адалинду?

Калунна усмехнулась.

— С континента, где все будут славить мое имя и почитать моих жриц, как святых? При том, что Адалинда засияет ярчайшей звездой, обожаемой миллионами? Она не уйдет в тень, как бы он ни умолял.

— Значит, ты согласна на сделку с Питером?

— Да. Пусть добьется, чтобы в меня верили везде, и приведет ведьму талантливее моей Адалинды, — лиловые глаза Калунны вспыхнули злой насмешкой, — и я отпущу ее. Но это невозможно. Глупец сам загнал себя в ловушку. Пусть тешит себя пустыми мечтами.

Беата помрачнела, но не стала с ней спорить.

Насчет Джеральда Калунна однажды ошиблась. Он убил хисширского демона, хоть это и было невозможно. А значит, и у Питера был пусть крохотный, но реальный шанс добиться своего. Однако согласится ли сама Адалинда признать, что есть ведьма талантливее и лучше нее? Или же в лепешку расшибется, доказывая обратное?

Беата покачала головой. Ответ был очевиден. Питер и в самом деле загнал себя в ловушку, не подозревая о настоящем потенциале жены. Адалинда, с ее вечной страстью к соперничеству, не позволит найти себе замену и никогда не признает себя худшей.

Питеру придется вступить в культ Калунны рано или поздно. Но, по крайней мере, их никто больше не станет разлучать. Они будут жить долго и счастливо.

Адалинда переехала в Морланд и радостно обставляла новое любовное гнездышко, не забывая, впрочем, планировать следующий концерт. Она все еще использовала наколдованный голос, но всерьез занялась музыкой и репертуар сочиняла сама. Теперь в нем были песни не только о любви, но и о яростных сражениях, Калунне и ведьмах, способных на все. Она начала записывать альбом на деньги Питера.

Варить зелья тоже не перестала, напротив, взялась оттачивать мастерство, создавая все более сложные рецепты. Нередко они занимались зельеварением вместе с Беатой и болтали, как раньше. Целительный дар Адалинды тоже заметно возрос. Она легко лечила любые болезни, не беря за это денег, и окончательно вылечила начальника полиции Морланда от мигрени. Иногда она ухитрялась помогать людям буквально на бегу, благословляя именем Калунны. Разумеется, к ней потянулись толпы страждущих, и Беата зачаровала ее дом, чтобы те не навредили ей. Адалинда, впрочем, прекрасно справлялась с излишне навязчивыми просителями сама, используя кольцо невидимости и прочие чары. Рысь охраняла ее, не боясь ничего и никого, кроме других рыжих кошек. При виде Пламя она с испуганным мявом лезла хозяйке на руки. Беате было несколько стыдно за это, и она терпеливо сносила жалобы Адалинды на жестокость своего фамильяра. Зато Рысь отлично справлялась со всеми поручениями хозяйки, в отличие от Фурии, все еще не слезавшей с рук Адалинды.

Адалинда и вправду стала сильнее и самостоятельнее, не изменив, однако, своему капризному характеру. Беата обсудила с ней будущее и получила подтверждение своим словам: Адалинда не собиралась бросать культ Калунны ни при каких условиях. Она гордилась своим положением и силой и получила все, что хотела. Разве что торговать в лавке зелий отказалась, заявив, что слишком занята для этого, и посоветовав вернуть эту обязанность Валери. Странным образом битва с Беатой не разрушила их дружбу, а чуть ли не укрепила ее. Ларчик раскрылся просто: несмотря на формальный проигрыш, Адалинда ощущала себя победительницей и наслаждалась этим. Желание соперничать с заклятой подругой было в ней неистребимо, и Беата вновь расслабилась. Она не потеряла подругу, несмотря на свое некрасивое поведение. Они дружили, как могли, и такая дружба устраивала их обеих.

Вся история с подавлением и обманом Адалинды осталась в прошлом.

Голди стала помощницей мэра и поселилась в Морланде вместе с Александром. На последнего обрушилось заметное давление местных, но он вынес его с честью, игнорируя обвинения в предательстве и безумии. Попытки его бывших прихожан надавить на Голди провалились: та, исключительно вежливо и спокойно, посоветовала оставить в покое ее мужчину и не забывать приносить подношения вересковой богине. После чего к адептам старой религии зачастили поклонники новой, убеждая поклоняться Калунне и посещать ее праздники. Вскоре все возмущения затухли, а репутация Александра начала потихоньку выправляться. В культе Калунны его ценили, и он завел в нем себе нескольких друзей, получив, наконец, уважение и поддержку. Голди была нежно привязана к нему и старалась сделать его счастливым, открывая радости жизни, которых он был лишен во время строгого обучения в семинарии. Он же поддерживал ее во всем и истово служил Калунне, твердо уверенный в правильности своего выбора.

О подругах Голди тоже не забывала: призвав рыжего фамильяра себе, она помогла с призывом белого Валери и черного Адалинде. Беата получила от нее несколько ценных амулетов, созданных под ее нужды. Они часто собирались все вместе, отдыхали и работали над нуждами культа, и расстояние не было им помехой. Времени на изобретательство у Голди оставалось немного, но она все равно находила его, делясь новыми идеями с подругами, живя полной жизнью и не желая отказываться ни от чего. Они с Валери окончательно помирились и часто тренировались вместе, обучая рыжих фамильяров сражаться. В боевых тренировках Голди, при всей ее изобретательности, зачастую проигрывала Валери, имевшей явный талант к этому. Беате оставалось лишь радоваться, что их конфликт завершился благополучно, не дойдя до драки.

Голди с Беатой работали над открытием храма в Морланде, и труд их близился к завершению. Калунна была довольна обеими, Голди же наслаждалась не только свободной жизнью, но и карьерным ростом. С мэром Морланда она легко поладила, а вскоре и вовсе подмяла его под себя, оказывая необходимые колдовские услуги и манипулируя его страстями. Официальный статус главной жрицы Калунны в Морланде дал ей огромную власть и уверенность в будущем. Голди твердо стояла на ногах, добилась успеха и заняла свое место в культе, больше не беспокоясь о невозможности его покинуть.

Джеральд расслабился и постоянно пребывал в хорошем настроении. Валери больше не терзала его требованиями научить охоте и превращениям, Адалинда и Голди уехали, а Александр подчинялся, неплохо освоив роль призрачного пса. В Хисшире карать никого не требовалось, в Морланде им пришлось потрудиться, но вскоре люди привыкли оставлять подношения вовремя. Все свое свободное время Джеральд проводил с Беатой: она ленилась, он наслаждался семейным счастьем с женщиной, которую ждал всю жизнь. Странно, но, похоже, ему и правда больше ничего не было нужно. Беата попробовала показать ему разные хобби, но Джеральд отнесся к ним совершенно равнодушно. Он читал книги и журналы, следил за порядком в деревне и возился с Пламя, искренне обожавшей его. Беата махнула рукой и отстала от него. Счастлив и счастлив. Если что-то пойдет не так, она это заметит и исправит. Так что на время у них вновь воцарилась семейная идиллия.

Голди и Адалинда, окончательно переехав в Морланд, звали к себе Валери, но та неожиданно отказалась, не пожелав покидать Хисшир и Беату.

— Ты без меня зачахнешь, старушка. Я тебе нужна больше, чем им. Да и до Калунны здесь ближе, — заявила она, — и дом мне нравится. Теперь он полностью мой, а не чей-то еще. До Морланда же можно легко добраться на метле. Хоть каждый день летать буду.

Так она и делала, иногда через лес, иногда по железной дороге, махая пассажирам поезда и любуясь их изумлением. Дымку почти всегда брала с собой: та обожала летать, высовывая рыжую мордочку из-за пазухи Валери. В отличие от Рыси, Дымка охотно продолжала тренировочные бои с Пламя, и между ними завязалось некое подобие дружбы. Валери, услышав, что пропустила, была жутко возмущена, что ее не позвали уничтожать мороки, но признала, что поиск короны был на тот момент важнее. Она потребовала расписать подробности битвы Беаты и Адалинды, после чего пришла в полный восторг и выбила себе еженедельную боевую тренировку с Беатой. Удивительно, но это понравилось им обеим и, несомненно, было полезно.

От попытки вернуть ее работать в лавку Валери отказалась решительно и бесповоротно.

— Ты — моя ученица, тебе положено заниматься такими вещами, — пыталась надавить Беата, — выполнять поручения наставницы — часть процесса обучения.

— Да как же! Ты просто ленишься и сваливаешь на меня неприятную работу, — фыркала Валери.

— Кто обещал служить мне, в благодарность за воскрешение?

— Я тебе корону достала! У меня есть дела и поважнее, чем торчать там!

— Какие же?

Валери не ответила. Где-то неделю она избегала Беату, а потом привела ей новых учениц: трех испуганных девочек-подростков, лет пятнадцати.

— Ты где их взяла? — подозрительно спросила Беата.

— В Морланде по знакомым пробежалась. Я проверила, они могут колдовать, а не просто играют в ведьм. Они раньше не решались заниматься колдовством, но наш культ изменил атмосферу в морландском обществе. К Калунне я их уже сводила, и она согласилась принять их к нам. И поручила тебе заняться их обучением. Вот тебе три новых работницы для лавки зелий, гоняй как хочешь.

Беата выругалась.

— Вэл, ты зараза! А что если их родители будут против?

— Не будут. Они сироты.

— Все трое?

— Именно, — подтвердила Валери и обернулась к застывшим ведьмочкам. — Все, я побежала. Слушайтесь Беату, и она сделает вас талантливыми, могучими и красивыми ведьмами. Но если рассердите — пеняйте на себя. У нее и мертвые встают, если надо, а живые склоняются перед главной жрицей Калунны. Кто не склонится, с теми она разберется, даже если это другие ведьмы. Удачи.

— Спасибо, — полным ужаса голосом сказала одна из девочек.

Две других дрожали и робко смотрели на Беату. Пришлось успокаивать, знакомиться, выяснять, не соврала ли Валери насчет сирот, и проверять способности. Колдовской дар был у всех и желание учиться тоже. Отвергнуть их после одобрения Калунны не представлялось возможным, и Беата, поскрипев зубами, смирилась. Что ж, по крайней мере, они безропотно отправились служить в лавку зелий, и эта проблема была решена.

Делегировать скучные обязанности Валери научилась просто превосходно.

Сама же она взялась изучать границы земель Калунны и накладывать на них заклинания, которые предупреждали бы и слабо отталкивали ее воскресших жриц от неминуемой гибели. Особенно ее интересовали границы вересковых пустошей: Валери постоянно пропадала в них и проводила много времени с Калунной. Возможность покидать водные пределы тоже интересовала ее. Валери пыталась выяснить, почему Калунне поклонялись лишь на одном континенте, и активно осваивала чары, способные помочь ей в этом. Мысль о захвате всего мира явно не давала ей покоя. Но совершив в прошлом фатальную ошибку, к новым битвам она готовилась вдумчиво и серьезно, одновременно развивая себя и изучая внешние обстоятельства. Нянчиться с ней у Беаты больше не было нужды: Валери достаточно повзрослела и прекрасно проявила себя в истории с алмазной короной. Она научилась решать проблемы сама и стремилась вперед, достигая цели, поставленные перед ней Калунной. Беата наблюдала за ее превращением в могущественную ведьму и вспоминала, как отчаянно та рвалась прочь из ада, не сдавшись даже после смерти. С такой целеустремленностью Валери ждало яркое и великолепное будущее.

Беата осваивалась в роли наставницы трех новых ведьм, и эта роль, на удивление, ее даже не бесила. Девочки были тихими и послушными, бегали по ее поручениям и по очереди дежурили в лавке зелий. Перед ней они трепетали. Вначале Беату это полностью устраивало, но потом она взялась разбираться, в чем дело. В Морланде главную жрицу Калунны уважали, но дети ее никогда не боялись. Эти же жались друг к другу, как перепуганные утята, не проявляя ни характера, ни малейшего недовольства. Уж не околдовали ли их? Пришли ли они в культ Калунны добровольно, или Валери запугала их? Беата прошлась по их опекунам, после чего все поняла. И сделала то, что шло вразрез с законами их страны: околдовала взрослых и похитила детей, забрав в культ Калунны полностью и поселив в доме Валери. Та была не в восторге, но выслушав, в каких условиях жили ее новые знакомые, помрачнела и не стала спорить.

Беата выдохнула, как смогла замела следы преступления и взялась отогревать и заботиться о своих новых ученицах. Все они стали сиротами каких-то пару месяцев назад, но при весьма травмирующих событиях. Неудивительно, что они были подавлены и ничего не хотели. Жизнь в Хисшире помогла им прийти в себя, и вскоре вместо трех бледных призраков на свет выглянули живые девочки.

Светловолосая, изящная Эва раньше занималась балетом и сохранила красивую осанку и наклон головы. Но теперь она и не вспоминала об этом, очарованная колдовством и чарами, способными контролировать других людей. А так же наводить порчи, вредить и подчинять чужую волю. Первым ее осмысленным вопросом Беате был «как заслужить черную кошку?». Она обожала Мглу, но та игнорировала ее, чем явно огорчала. Беата объяснила, что с подобными заклятьями стоило быть осмотрительнее, но не учла, что дети учатся не по словам, а по поступкам взрослых. Светлая головка Эвы легко сложила наличие чар контроля и избавление от неприятных опекунов, которым нужны были деньги обеспеченной сироты. Спорить с Беатой она не смела, но аккуратно дала понять, что хотела бы научиться решать проблемы так же. Основы темной магии давались ей легко, и Беата предпочла возглавить, а не запрещать ее обучение этому. В конце концов, культ Калунны не был сборищем праведников, и кто-то должен был уметь то, с чем остальные не хотели работать. Беата изучила нужные заклинания благодаря Валери и Голди, после чего взялась учить им Эву, не забывая прививать той основы морали и благополучной жизни. Результат не замедлил себя ждать: Эва расцвела, оживилась, а ее тусклые, невнятно-серо-желтые глаза приобрели цвет янтаря. Беата предпочла ничего не спрашивать об этом.

Лили, напротив, была низенькой и крепенькой, носила две жидкие каштановые косички и очки. Она выглядела сущим ребенком и к колдовству относилась как к школьным занятиям. Вела записи всего, что узнала, и записывала в школьную тетрадку названия трав, тщательно срисовывая их, словно на уроке ботаники. Ей нравилась методичная работа: сбор, высушивание и нарезка трав, варка зелий и покупки нужных ингредиентов. В лавке ее можно было застать каждый день, даже не в свою смену. Впрочем, девочки все еще держались вместе, предпочитая везде ходить втроем. Исцеление Лили совершенно не интересовало, а вот волшебные существа — очень. К ней, странным образом, были благосклонны все фамильяры: даже Фурия позволила погладить себя, чем ввела в ступор Адалинду. Беата не очень понимала, чем такой дар пригодится культу Калунны, но старалась развить его, заказывая для Лили нужные книги. С зельями все шло намного проще: Беата постоянно использовала ее помощь, и Лили раскрепостилась, болтая с наставницей о своих девичьих секретах. И даже пыталась подражать ей: иногда, торчащие в стороны косички становились рыжими, а глаза — карими. Лили искренне считала, что так и выглядят красавицы, и старалась соответствовать. Беата смеялась и учила ее ухаживать за волосами и кожей, подчеркивать достоинства внешности и маскировать недостатки. Сводила девочку в парикмахерскую и купила очки, подходящие к форме лица. В результате оказалось, что короткие волосы прекрасно выглядят в каштановом цвете, а бледно-зеленые глаза становятся ярче, если подобрать подходящую одежду. Лили пришла в восторг от такой «магии» и с тех пор постоянно упрашивала научить чему-то еще, притаскивая на «уроки» обеих подруг. Беата забавлялась, но учила.

У Даны были серые глаза, непослушные черные кудри и замкнутый характер, через который Беата никак не могла пробиться. Она почти не разговаривала и сторонилась людей, так что к ней быстро прилип ярлык немой, а потом и странной девочки. Травить ее Беата не позволяла и запретила Валери подшучивать насчет ее «немоты». Колдовской дар ее был нестабилен, и она не проявляла интереса ни к чему, постоянно плывя по течению. С ней Беата возилась дольше всего, пока не обнаружила, что та тайком пыталась вызвать духи погибших родителей. «Тайком» Даны включало непременное присутствие Эвы и Лили, так что Беата быстро узнала о ее планах. Но не стала их срывать, а взялась проконтролировать процесс под чарами невидимости, прихватив Мглу на всякий случай. Оказалось, нелюдимая Дана вполне способна общаться, только делала это исключительно среди тех, кому доверяла. Вопросы, что она задавала родителям, удивили Беату: в них не было тоски по умершим, а один лишь отчаянный поиск истины. Дана не помнила, кто она, и пыталась понять, расспрашивая о своей жизни до катастрофы. Судя по коротким репликам Эвы и Лили, их ситуация была такой же.

Все ученицы Беаты ничего не помнили о себе и жили с чистого листа.

Родители Даны могли бы ответить на ее вопросы, вот только неумелый вызов духов привлек совсем других сущностей. Беата вовремя осознала это и успела загнать их обратно в зеркало, не позволив сожрать бестолковых учениц. Потом она ругалась на них, объясняла технику безопасности при проведении спиритического сеанса, а под конец пообещала узнать, почему девочки ничего не помнят.

Затем утешала трех ревущих в обнимку дурех. Реветь им почему-то нравилось, цепляясь за нее и умоляя не выгонять из ведьм и не возвращать обратно опекунам. Беата вытирала им сопли и мысленно костерила Валери, подкинувшую такой «подарочек». Знай она, что так выйдет, сама бы торчала в лавке зелий. Впрочем, странностей накопилось слишком много, чтобы винить одну Валери во всем.

Девчонки получили наказание и вели себя тихо, но потом расслабились и вновь оживились. Дана больше не молчала, а позже нерешительно попросила научить ее вызывать духов правильно. Неудачная попытка не смутила ее, а лишь распалила любопытство. Она хотела знать, что находится с той стороны и как общаться с духами. Беата пообещала помочь с этим, мрачно понимая, что и этой магии придется учиться, хочет она того или нет. Дану явно тянуло в сторону медиума, и забивать ее интерес Беата не имела права. Как оказалось, она весьма тонко чувствовала все, связанное со смертью и потусторонним присутствием. Такой талант был большой редкостью. И мог бы пригодиться культу Калунны.

Все ученицы Беаты были разносторонне одаренными, талантливыми и очень полезными ведьмами. А еще не имели привязок к прошлому, и культ Калунны стал их единственным домом.

Чертовски выгодное стечение обстоятельств.

Выбрав подходящее время, Беата взяла лист бумаги, записала имена учениц, а напротив — все связанные с ними вопросы и странности. Обсудила их с Джеральдом, подавшим пару любопытных идей.

После чего собралась и отправилась на вересковые пустоши.

В лиловых глазах Калунны скакали искорки смеха. Она держала Беату на руках и гладила по рыжим волосам, явно соскучившись по этому занятию и своей главной жрице. Беата старалась не ругаться, напоминая себе быть терпеливой и не сердить вересковую богиню.

— И что же тебе показалось странным в твоих новых ученицах? — проворковала Калунна.

— Все. Но особенно тот факт, что их трое одновременно. И это в Морланде! Я же проверяла, там не было ведьм вовсе. А тут три пятнадцатилетних девчонки, имеющие какую-то странную связь друг с другом и одновременно потерявшие память, в обстоятельствах, когда должны были лишиться жизни. Сироты. Ах да, и время становления ведьмами очень уж интересное!

— И чем же оно интересно? — губы Калунны дрогнули в улыбке.

— Захват Морланда. На своих землях ты всемогущая, о вечно юная вересковая богиня. Вся эта история напомнила мне рождение трех хисширских ведьм, — Беата мрачно помолчала и очень ровным тоном спросила: — Ты воскресила их после смерти и вложила в каждую колдовской дар, потому что культу нужны новые ведьмы, так? Ты выбрала их, поэтому они такие… подходящие. Но это ведь не ты…

Она осеклась. Прикусила язык.

— Я не убивала их родителей и не подвергала опасности, — невозмутимо ответила Калунна, — да и не воскрешала, а остановила на границе между жизнью и смертью. Я тоже умею искать то, что мне нужно. Без меня они бы погибли, вот и все.

— А память зачем забрала?

— Побочный эффект. Прошлое им больше не нужно. Со временем они вспомнят, а пока можешь сказать, что это была плата за спасение их жизней. Это их успокоит.

Беата вздохнула.

— Почему нельзя принять в культ взрослых ведьм со стороны?

— Можно, но тогда будешь ловить их, как Адалинду. Мне нужна абсолютная преданность, а те, кто приходят в культ со своими целями, могут захотеть уйти из него спустя некоторое время.

Беата помолчала.

— Я давно хотела кое-что спросить, но не знаю, стоит ли.

— Спрашивай.

— Что сталось с твоим прошлым культом и верными жрицами?

Калунна замерла, глядя в пустоту.

— То, что часто случается в нашем мире: приплыли солдаты из других земель с поддержкой своих могучих богов и взялись захватывать мои города. Я проиграла. Они огнем и мечом обратили моих людей в свою веру, а жриц-ведьм сожгли на кострах. Когда угас последний мой тайный культ, я исчезла. Чтобы возродиться тысячи лет спустя, ослабшей на вересковых пустошах. В полном одиночестве.

Беата накрыла ее ладонь своей.

— Ты больше не одна.

— Конечно. У меня ведь есть моя любимая рыжая жрица, — Калунна коснулась губами ее макушки. — Ты счастлива, Беата?

— Да. И я захвачу мир для тебя, но меня кое-что беспокоит, — она собралась с духом, прежде чем продолжить. Возможно, стоило остаться в блаженном неведении, но как лидер культа она не могла позволить себе такую роскошь. — Прошу, не сердись, но что поможет нам избежать повторения? Если у других верующих есть свои боги… особенно тот, в которого верил Александр… не придет ли он низвергнуть нас всех в ад?

Калунна засмеялась.

— Не бойся. Он ведь не ответил на молитвы своего жреца. И не покарал за предательство. Его больше нет в этом мире. Не знаю, что с ним случилось, но на нашем континенте остались лишь его следы.

— А как же ад? Я вытащила Вэл, Аду и Голди из места, которое существует на самом деле. Демоны пытают в нем грешников.

— Рукотворное творение может пережить создателя. А демоны — жалкие трусы. Мелкие божки, которые вымолили себе жизнь, согласившись быть рабами победителя. Я просто не создавала пыточной для своих последователей. Преступников и предателей я покараю сама, верных вознагражу. Ты не умрешь и никогда не попадешь в ад, Беата. Валери и Адалинда оказались там из-за козней демона, иначе бы сразу вернулись ко мне. Если твоя жизнь оборвется, я воскрешу тебя. Теперь у меня хватит сил на это. Служи мне — и будешь жить вечно.

Беата сглотнула. Она была очарована вересковой богиней. Жизнь, в которой можно было избежать смерти, казалась невероятной. Калунна любила ее и обещала возвращать к жизни бесчисленное количество раз. В это хотелось верить и служить ей, отбросив все сомнения.

Только вот отключить голову не получалось.

— Почему же ты не вернешь к жизни тех жриц, что горели за тебя на кострах? — спросила она, глядя на Калунну в упор. — Почему выбрала нас, а их забыла?

— Кто тебе сказал, что я забыла вас? — мягко ответила Калунна.

Беата несколько секунд непонимающе смотрела на нее.

А потом забыла, как дышать.

— Я вернула ту, что билась с вражеской армией одна, прикрывая отход остальных из горящей столицы. Они потом веками боялись произносить ее имя, ведь она возвращалась вновь и вновь. И ту, что тайно молилась мне, когда за это уже казнили, я тоже не оставила. На костре она плакала от страха, но в последние минуты запела обо мне, отказавшись покаяться. Она вернула себе смелость и однажды получит назад свой чудесный голос. Но первой я забрала из небытия свою добрую главную жрицу, которой почти удалось спасти мой культ. Твой план был идеален, но предательство погубило нас всех, — лиловые глаза Калунны вспыхнули яростью, — нельзя доверять всем подряд! Я говорила тебе это много раз, но ты до сих пор не слушаешь меня. И слишком легко прощаешь тех, кто обманывает тебя.

Беата молчала, оцепенев.

Это все было правдой? Или она сошла с ума, а Калунна действительно демоница и лгала ей?

Та встряхнула золотыми волосами и сжала Беату чуть крепче.

— Было. И не смей сравнивать меня с этими ничтожествами, а то я разгневаюсь. Твои волосы были чернее ночи, а кожа смугла. Ты была признанной красавицей, но однажды увидела белокожих, рыжих странниц и страстно возжелала обрести волосы цвета пламени. Колдовство легко окрасило их, но, увы, тебе не шел рыжий цвет. Тебя это бесило. Я начала твое новое существование с исполнения этого маленького желания.

У Беаты закружилась голова.

— Поэтому я рыжая?

— Поэтому.

— Но почему я ничего этого не помню? — в отчаянии воскликнула она.

— Память — лишний груз. Вспомнишь, когда потребуется.

— Стой, я это уже слышала! Мои ученицы — тоже твои жрицы?

— Конечно. Я верну всех, просто это займет время. Так что обучай их хорошенько.

Беата потерла лицо ладонями.

— Голди ведь не была твоей жрицей. Ты вернешь ее, если она умрет?

— Зависит от того, как она будет служить дальше, — спокойно ответила Калунна, — заслужит — вернется. Я ответила на все твои вопросы?

— Я больше не буду их задавать, — пробормотала Беата, слезая с ее колен, — любопытство кошку сгубило.

Калунна улыбнулась и окутала ее тонким ароматом вереска, успокаивая.

— Не переживай, ты привыкнешь к этому. Ведьма — женщина, обладающая знаниями, скрытыми от обычных людей. Тебе по силам ими владеть. Иди, отдохни. Обними фамильяров. Займись любовью с Джеральдом. Почитай книжку в кресле, попивая грог и поленись немного. А потом завоюй для меня этот мир снова.

— Как прикажешь, — Беата склонила голову и пошла прочь, с вересковых пустошей.

С ее приезда в Хисшир прошло немногим больше года. Год от неминуемой смерти к полному бессмертию. Сорок лет она жила вдали от своей богини и наконец вернулась к ней.

Что было бы, откажись она от сделки с хисширским демоном? А не вернись сюда на последнем году жизни? Не полюби ее Джеральд так сильно? Любил бы он ее сейчас, если бы не козни демона?

Беата потрясла головой.

Об этом она подумает потом. А пока зайдет проверить бестолковых учениц, поручит Валери научить их летать на метле и пойдет домой. К Джеральду, кошкам, грогу и мягкому креслу.

Перед захватом мира стоило немного отдохнуть.