Ученик

Глава 6

Глава 6

Пантелея Семеновича мы застали на парковке у здания завода, он как раз выбирался из автомобиля. Выслушав его сочувственные речи, я пригласил бывшего мэра в кабинет, заодно захватив папку с бумагами из машины.

— У меня есть к вам предложение, — начал я, устроившись за столом и достав из папки бумаги на владение оздоровительным центром.

— Любопытно, — Цыпко мельком пробежался взглядом по бумагам, — но получается, вы собираетесь выйти из рода? — сразу уловил он суть.

— Да. Вы уже познакомились с этими моими родственниками. Должны понимать, что мне с ними не по пути.

— Выйти из клана? — Ефросинья удивленно вытаращилась на меня, пытаясь в голове уложить эту информацию, а её отец лишь хмыкнул с понимающим и даже одобряющим видом.

— Ну да, — повернулся я к ней, — у меня есть завод, музыка, теперь еще и оздоровительный центр. С голода не помру.

— Но ведь это клан! Ты же там будешь не последним человеком.

— Ага, — ухмыльнулся я, — за Ольгой, её тремя мужьями, тремя детьми и мало ли кто там еще есть. Там и жены детей появятся, и их дети… вот с их детьми я по крови примерно на одном уровне буду. Когда-нибудь.

— Как–то это… — Фрося замолчала, подбирая слова, — неправильно, не по правилам. Обычно так не поступают. Ты же теряешь в статусе. И все знают, что род — это хорошо, он заботится, помогает.

— Мне пора стать самостоятельным, — покачал я головой, — своих целей я постараюсь добиться сам, — судя по виду Ефросиньи, мне её убедить не удалось.

— Молодой человек прав. И я рад, что у вас хватило смелости принять такое решение. Уверен, Дмитрий бы его одобрил! — поддержал меня Пантелей.

— Тогда к делу, — повернулся я к нему, — предлагаю вам возглавить оздоровительный центр. Но надо делать все быстро. По-тихому сменить директора, чтобы он не успел никак навредить. Оформить все бумаги — и вперед.

— Ольге это не понравится, — с улыбкой произнес Пантелей и, вскочив со стула, начал ходить по комнате, — ох, хотел бы я видеть её лицо, когда она узнает об этом! — Он остановился и мечтательно закатил глаза. — Приехала ко мне вчера с сыном и практически выставила за дверь. А сын чуть ли не в воровстве обвинял. А что это у вас столько денег уходит на молодежный центр, на фига он вообще нужен? А парк зачем ремонтировали? Ведь и десяти лет не прошло с прошлого ремонта! Меня! В воровстве! — Он негодующее воздел палец.

В ответ на это я похлопал в ладоши.

— Браво! Не хотите на сцене фабрики выступить? Какая экспрессия! — Пантелей Семенович все-таки мэр, хоть и бывший. Хороший управленец. Дед знакомил меня с его послужным списком. Его так просто не объедешь. Он с самим дедом умудрялся спорить. Так что это был всего лишь спектакль, который неплохо разрядил обстановку.

— Ладно, — Пантелей совершенно спокойно сел за стол, — я согласен. Сейчас надо делать дело. Едем с тобой в мэрию, регистрируем бумаги, и там же назначаешь меня директором центра. Оклад триста рублей потянешь? — Он с хитринкой глянул на меня.

— Потяну.

— Ну и насчет процентика от прибыли потом обсудим, — потирая ладони, добавил Пантелей.

— Хорошо, — я не стал с ним спорить. Процент от прибыли — хорошая мотивация, только вот, боюсь, разговор о размере этого процента будет жарким. — Завтра в десять утра начинаются официальные мероприятия. Так что позвонить и пожаловаться на наш произвол не получится. У вас будет целый день, чтобы прибрать там все к рукам и навести порядок.

— Никакого произвола! Мы будем действовать исключительно в рамках правового поля. Есть новый директор, есть приказ об увольнении старого. Вот бумаги, забирайте свои вещи, выход вон там, — в нем явно пропадает большой артист.

— Именно так, — я кивнул, — может быть, еще охрану сменить? И лучше ехать сразу с аудиторской компанией. Пусть все проверят. Мало ли что.

— Насчет аудиторов согласен, договорюсь. А охрану менять смысла нет. Охранное агентство центром занимается. Покажу им бумагу, и все, они наши.

— Хорошо, поехали! — Я встал и направился на выход. Ефросинья, до сих пор прибывающая в ступоре от происходящего, отправилась за нами.

Припарковавшись сбоку от мэрии, мы зашли в местную канцелярию. Оформление бумаг много времени не заняло. Цыпко тут не просто хорошо знали, а явно уважали. Многие сотрудники подходили и жали руку, пытаясь выяснить, как им жить дальше и насколько все переменится с приходом новых людей. Тот отвечал кратко, что время покажет, и не стоит суетиться.

Когда мы выходили из здания, я обратил внимание, что у главного входа ведутся подготовительные работы к завтрашней церемонии.

— Жалко, что не получится зайти попрощаться, — Пантелей Семенович печально смотрел, как на фасад здания монтируют большую фотографию моего деда. На ней он был в парадной форме, на груди висели награды. Лицо спокойное и суровое, как бы спрашивает: ты уверен в том, что делаешь? Если уверен, то делай!

— Жалко, — согласился с Цыпко я, — но это можно сделать и позже. Всегда есть возможность заехать на кладбище.

Затем мы зашли в аудиторскую фирму, которая находилась через два здания, и заключили договор. Пришлось внести предоплату в размере ста рублей. Они подкинули идею: объединить все компании в одну и взять на себя основную бухгалтерию. Так, типа, будет легче. Обещал подумать. На заводе с этим было просто, там минимум бумаг, а вот то, что я туда же арт-пространство добавил, их единственного бухгалтера сильно напрягало и пугало.

По-хорошему, для Холкина мы собирались создать другое юридическое лицо, но на это требовались время и деньги. Поэтому пока оставили все на «Хадыж-крем». Сразу выдал поручение Ефросинье — пусть отрабатывает зарплату, посчитает, как выгоднее, предупредив, что пока денег нет, но Станислав обещал, что в течении недели пойдут оплаты от арендаторов и станет полегче.

Так незаметно в делах пролетело время, и мы все той же компанией отправились на ужин домой к Цыпко. Не смог я отказать, когда так настойчиво приглашают.

Ну, что сказать про ужин и семью Ефросиньи? Было немного завидно. Мама, папа, младший брат и даже бабушка. Большая, дружная семья, которая очень тепло приняла меня. Окружили заботой, накормили от пуза и долго не хотели отпускать.

Поздним вечером я вернулся в особняк и обнаружил, что место в гараже уже занято шикарным «БМВ». Были мысли устроить Владу за это какую-нибудь пакость, но я решил не опускаться до его уровня и просто забил. Прошел через гараж, чтобы никому не попадаться на глаза, поднялся по боковой лестнице к себе в комнату и, приняв душ, лег в кровать.

Душевное состояние оставляло желать лучшего. Боль от смерти деда так никуда и не ушла. Стоило расслабиться — и она тут же вернулась. Уснул я только под утро. Разбудил меня настойчивый стук в дверь — через полчаса меня ожидают на завтраке.

Что рассказать про завтрак? Он прошел под руководством Ольги Александровны. Она познакомила меня со своей семьей. Три мужа, две дочки, пятнадцати и девяти лет, и Влад. С некоторыми из них я раньше встречался. Несмотря на наличие мужчин в семье, Ольга подавляла. Она была не просто главой семьи, я бы назвал её, скорее, генералом в юбке. Стоило кому-нибудь начать говорить чуть громче допустимого, ей было достаточно взгляда и неуловимого движения брови — и нарушитель смиренно умолкал. Да, похоже, своих она выдрессировала по полной. Не дай бог стать зависимым от этой женщины!

После завтрака к подъезду подъехали лимузины. Следуя командам Ольги, мы расселись по машинам. Меня разместили рядом с одним из её мужей и старшей дочкой, мрачной девушкой пятнадцати лет. Дорога прошла в молчании.

Потом была торжественная церемония. Мы всей семьей стояли у гроба с телом, при этом меня ожидаемо поставили в самом конце, как самого дальнего родственника, хотя уверен, что, кроме меня и Ольги, никто из них особо с моим дедом и не общался.

Гости подходили к телу деда, прощаясь с ним, затем подходили к нам, высказывая свои соболезнования. Людей было много, и большинство из них искренне переживали из-за смерти моего деда. Здесь были и люди из высшего общества, и купцы, и простые работники. Бесконечный калейдоскоп лиц и бесед утомил. Ближе к концу церемонии появился десяток крепких немолодых мужчин. Молча попрощавшись с дедом, они подошли к нашей семье и так же молча каждому из нас пожали руки. Один из них задержался рядом со мной.

— Илья Березин, — представился мужчина, пожав мне руку, — командир отряда группы быстрого реагирования.

— Виталий, — пожал ему руку в ответ.

— Скину тебе свой номер, — продолжил он, твердо глядя мне в глаза, — многие из нас обязаны твоему деду жизнью. Если будет нужда, обращайся, — больше ничего не добавив, развернулся на месте и вышел из зала.

После окончания церемонии мы поехали на кладбище, где прошла церемония с участием церкви. После этого тело деда наконец-то захоронили в семейной усыпальнице. Я был полностью опустошен и, когда мы вернулись домой, мечтал только об одном — лечь и отдохнуть. От долгого неподвижного стояния гудели ноги, да и есть уже нешуточно хотелось. Тетушка, видя наше состояние, смилостивилась и отпустила всех, дав строгий наказ спуститься примерно через час.

Этого времени мне хватило, чтобы немного прийти в себя. Ко мне забежала Татьяна Леонидовна и принесла поднос — большую тарелку супа и чай с пирогами. Она сидела напротив и смотрела, как я ем. Осмотрев свою комнату, я понял, как много тут вещей, которые принадлежат лично мне. Попросил кухарку по возможности незаметно попросить прислугу упаковать мои вещи. Она понятливо кивнула, пообещав немедленно заняться этим.

Как оказалось, старая прислуга сидела без дела. Вместе с Ольгой сюда приехали люди из воронежского дома, по её словам, весьма заносчивые.

— Скорее всего, они тут и останутся, ведь «Владиславу нужны лучшие слуги, а не то, что тут Дмитрий понабрал», — грустно рассказала мне Татьяна. Так что, скорее всего, ей сегодня-завтра дадут расчет. Но она не унывает — хорошие повара всегда нужны.

Столько было печали в голосе женщины! Я прекрасно её понимал. Татьяна Леонидовна проработала в этом доме почти двадцать лет. Был бы у меня свой большой дом, взял бы её с собой, но в Екатеринодаре моя часть не слишком велика, да и не буду я там регулярно питаться. Дал ей телефон Станислава Холкина, предложив открыть пирожковую на территории фабрики на мои деньги. На ресторан у меня бюджета нет, да и время много на это надо, а вот пирожковая — самое то. Кухарка обещала обдумать мое предложение. Я выслушал очередной шквал сентенций, как же дети быстро растут, и наконец-то выпроводил Татьяну из комнаты.

Набрал Пантелея Семеновича — узнать, как у него идут дела. Тот отчитался, что все отлично — оздоровительный центр под их полным контролем, и вообще никаких проблем. Аудиторы работают, клиенты приезжают и обслуживаются. Порадовал, что бывшего директора задержали полицейские. Так что в ближайшие сутки никакая информация до Ольги не должна дойти. Тот имел неосторожность усомниться в подлинности бумаг, пытался насильно вытолкнуть бывшего мэра за порог и даже поставил синяк на руке. А это уже причинение вреда здоровью и мелкое хулиганство! Так что просидит двадцать четыре часа в отделении и заплатит штраф. Судя по довольному голосу Цыпко, он изначально что-то такое и планировал. Думаю, было не слишком сложно спровоцировать Ольгиного директора. Я поздравил его с новым местом работы и пожелал удачи.

Под конец разговора Пантелей Семенович сообщил, что забронировал для меня отдельный домик и, если что, предлагает приехать на ночевку. Заодно и помянуть Дмитрия Александровича не помешало бы. Обещал подумать.

В принципе, идея нормальная. Боюсь, Ольга будет очень недовольна, когда я не вступлю в род. Так что оставаться здесь на ночь мне не стоит. Ладно, посмотрим, хорошо, что есть запасной вариант. А то думал ехать в Екатеринодар или снять номер в гостинице, с чем могли возникнуть проблемы.

Спустился вниз, в общий зал. Людей собралось много. Вдоль стен стояли столы с закусками. На центральной стене разместили фотографию деда с черной ленточкой в углу. Гости неспешно перемещались по залу, беседуя друг с другом. Я заметил Ольгу — она стояла в окружении своих детей и старшего мужа. Поймав мой взгляд, кивнула, но в свой круг не пригласила.

Мне было не слишком уютно. Оглядывая собравшихся, я понимал, что практически ни с кем не знаком. Иногда кто-нибудь из них подходил ко мне, чтобы высказать свои соболезнования. Некоторые даже задерживались, рассказывая что-нибудь приятное о деде. Многих людей в этом зале что-то связывало с Дмитрием Александровичем. Кого-то работа и дела, кого-то личные отношения. Лишь я жил как бы на отшибе, в своем мирке. В принципе, для замкнутого подростка вполне простительно. Но чтобы чего-то добиться в этом мире, надо заводить как можно больше друзей и знакомых. Думаю, у меня еще будет время для этого.

Прошло почти два часа. Настало время официальных процедур. Все по классике: король умер, да здравствует король. Клан не может и не должен быть без главы. В аристократических родах, имеющих родовой алтарь, мы бы сейчас спустились в подвал и провели необходимый ритуал. Но в нашем случае все должно было пройти значительно проще.

Ко мне подошел старший муж Ольги, Станислав, и позвал за собой. Выйдя из зала, мы поднялись на второй этаж и зашли в кабинет деда. Здесь уже собрались все родственники, а за столом сидел мужчина в строгом костюме, перед которым лежала папка с документами. За его спиной по одну руку стоял Вениамин Григорьевич, а по другую — паладин Никанор, с которым я познакомился во время проведения ритуала у Кутыевых. Он снова был в простых одеждах, на этот раз темных. Свободные штаны, слегка распахнутая рубашка, подпоясанная широким поясом с письменами. На этот раз у него не было повязки на глазах, и мне удалось их разглядеть. Глаза у паладина были чистого голубого цвета и даже слегка светились. Никанор кивнул мне, как бы говоря, что помнит и узнал.

Вдоль стола выстроилась вся семья Шуваловых — Ольга, её мужья и дети. Рядом с Ольгой стоял молодой человек, держащий в руках папку. «Наверное, помощник или юрист», — решил я и встал неподалеку от родственников, однако и не вплотную к ним. Размер кабинета позволял.

— В этот трагический день, когда тело главы рода Шуваловых было предано земле, — начал Никанор свою речь глубоким низким голосом, — мы собрались, чтобы утвердить нового главу рода, дабы не прервалась линия и не пропали деяния Шуваловых втуне. По кровному родству новым главой объявляю Ольгу Александровну Шувалову-Липецкую! Возражений не имеется? — Он обвел всех присутствующих взглядом, но никто не возразил. — Поздравляю Ольгу Александровну с принятием ответственности за род. Во славу рода и Империи! — Никанор отступил на шаг.

— Свидетельствую, — произнес Курбатов.

— Свидетельствую, — произнес мужчина, сидевший за столом. — Ольга Александровна, поставьте свою подпись, — он подвинул бумагу на край стола. Тетя подошла и, макнув перо в чернильницу, расписалась. За ней поставили подписи и Никанор с Курбатовым.

Но церемония на этом не закончилась. Никанор снова сделал шаг вперед.

— Виталий Алексеевич Шувалов, — от его внимательного взгляда, направленного на меня, по телу пробежала дрожь. Такое впечатление, что он вглядывался мне прямо в душу, — готовы ли вы остаться в роду Шуваловых и дать присягу новому главе?

Ко мне подошел Станислав и тихо на ухо прошептал:

— Достаточно сказать: «Присягаю!»

— Не готов, — твердо ответил я, глядя на Никанора. На его лице не дрогнула ни единая мышца. Он продолжал все так же внимательно смотреть на меня с улыбкой доброго дядюшки.

— Я услышал, — произнес он.

Краем взгляда я заметил, как удивленно посмотрела на меня Ольга, а Владислав окинул взглядом, полным презрения. Курбатов лишь слегка улыбнулся.

— Свидетельствую, — произнес Вениамин.

— Свидетельствую, — произнес мужчина за столом и, достав следующую бумагу, подвинул её на край стола. — Поставьте свою подпись, — обратился он ко мне.

Не вчитываясь, я макнул перо в чернила и расписался. Больше всего боялся поставить кляксу, ведь чернила и перо используются только в официальных случаях, и навыка работы с ними у меня не было, но все прошло нормально. Следом за мной расписались Никанор и Курбатов, а также Ольга Александровна.

— Идемте, время представить нового главу рода, — произнес Никанор.

Все молча двинулись за ним, только Ольга, обгоняя меня, прошипела мне в ухо:

— Потом поговорим!

Широко распахнув двери в зал, мы прошли в комнату, полную гостей. Вперед вышел Никанор и зычным голосом объявил:

— Время скорби не может быть бесконечным. Появился и повод для радости. Род Шуваловых продолжается! Представляю вам нового главу рода — Ольга Александровна Шувалова-Липецкая. Во славу рода и Империи!

После его слов Ольга вышла вперед, и к ней выстроилась целая очередь желающих поздравить. Все-таки важное событие, о котором многие присутствующие могли лишь мечтать.