Укрощая шторм

ПРОЛОГ

Лила

Десять месяцев назад — За кулисами, Мэдисон Сквер Гарден, Нью-Йорк

— Декс! Чад! Кейл! Сонни! Где вы все, чёрт возьми? — кричу я, бродя по пустому коридору, мой голос эхом возвращается ко мне.

Я блуждаю вокруг — на самом деле, где я, в аду? Где-то за кулисами. Это место похоже на лабиринт. Думаю, я немного потерялась.

Пожав про себя плечами, я поднимаю к своим губам полупустую бутылку шампанского, которую захватила чуть ранее, и отпиваю из неё.

И, кажется, я немного пьяна.

Но я праздную.

Моя группа — «Винтаж» — только что открыла «Ужасный Шторм» на Мэдисон Сквер Гарден! Вот где я потерялась. Моя группа выиграла конкурс на радио, а приз — быть на разогреве у «Ужасного Шторма». Это важное достижение для нас! И мне не стыдно признаться, что я чуть не написала в штаны, когда узнала, что мы выиграли конкурс.

Итак, теперь я праздную в одиночестве. Я не могу найти ни кого-либо из членов своей группы, ни своего парня. Во всей этой взволнованности и толпе людей я умудрилась потерять их на выходе за кулисы. Я имею в виду, серьёзно, по меньшей мере, мой парень или брат мог бы меня подождать.

Держу пари, Чад напился в дерьмо и остался с Сонни и Кейлом, а Декс, вероятно, кого-то подцепил и получает удовольствие, как я говорю.

Я подношу руки ко рту:

— Декс, я знаю, что ты, вероятно, уже на третьей базе с горячим куском задницы, но иди сюда! Мы только что открыли шоу «Ужасного Шторма»! Ужасного. Зверского. Шторма! — я подчёркиваю каждое слово. До сих пор не могу в это поверить.

Я делю ещё один глоток шампанского, спотыкаясь о свои собственные каблуки. Я прислоняюсь к стене, чтобы восстановить равновесие, прежде чем пойти дальше.

— Декс, я хочу отпраздновать это со своим старшим братом! Ты не можешь просто оставить секс-вечеринку на потом… пожалуйста?

Декс — ведущий гитарист в нашей группе и, в общей сложности, шлюха. Когда я говорю шлюха, то имею в виду, что он любит шлюх вокруг мужчин.

Я люблю своего брата больше, чем кого-либо в своей жизни. Мне повезло, что он у меня есть. Он заботится обо мне, а я делаю то же самое для него. Мы — команда, лучшая команда.

Завернув за угол, я замечаю справа от себя дверь. Наверное, это кладовка уборщиков.

У Декса какой-то пунктик на сексе в различных чуланах. Стенной шкаф в холле, шкаф с пальто, уборная обслуживающего персонала — он действительно сделает это в любом из этих мест. Он не привередлив.

— Бьюсь об заклад, что ты здесь! — пою я. — Ну, застёгивай штаны, братан, потому что я иду! Бутылка шампанского звенит, когда я хватаю дверную ручку.

— Ой, — хихикаю.

Я дёргаю, чтобы открыть дверь, но шкаф пуст. Просто швабры и вёдра. Никакого Декса. Вздохнув, я закрываю дверь.

Такими темпами мне никого не найти. Давненько я не видела здесь кого-либо. Мне уже становится жутко, как в плохом-фильме-ужасов жутко. Это всё очень напоминает возвращение Фредди Крюгера. Просто бесконечные коридоры.

Смирившись со своей потенциальной смертью от вымышленного серийного убийцы, я продолжаю идти вниз по коридору и, в конце концов, поворачиваю налево, надеясь на какой-нибудь признак человеческой жизни. Я зажимаю рот ладонью, сдерживая смешок, когда замечаю чуть поодаль нескольких людей. Освещение плохое, так что мне не всё видно — не то чтобы я хотела — но от звуков, исходящих от них, кажется, что они очень хорошо проводят друг с другом время.

Счастливые ублюдки.

Я о том, чтобы развернуться и оставить сексуально проводящую время пару, когда один из них говорит:

— Вот так, детка. Возьми всё. Ты знаешь, что любишь мой большой чёртов член.

Моё сердце вырывается из грудной клетки. Земля уходит из-под ног.

Чад.

Нет. Этого не может быть.

Я подхожу к ним прежде, чем сама это понимаю. А потом он поворачивает голову и…

Чад.

Боже, нет.

Меня сейчас вырвет.

Меня приковывает к месту, когда его глаза встречаются с моими. Я в абстрактном ужасе смотрю, как на его лице отражается шок от моего присутствия. Мы смотрим друг на друга, а время приостанавливается, пока никто из нас не в состоянии что-нибудь сделать или сказать.

Затем это перерывается и Чад приходит в движение. Он отталкивает человека, которого трахал, дёргает его штаны и пытается застегнуть их, прежде чем он продвигается ко мне.

И вот тогда я вижу, кого именно мой парень трахал. Человек поворачивается, и наши взгляды встречаются.

Меня как будто ударили кулаком в лицо. Сильно.

Я не могу дышать.

Я беспомощно стою, пока мир вокруг меня разбивается на осколки во второй раз в моей жизни. Я беспомощна, не в силах сделать хоть что-нибудь, глядя в кающиеся глаза собственного брата.

Том

Две недели назад — Больничный зал ожидания, Медицинский центр Седарс-Сенал, ЛА

Не думал, что стану свидетелем того, как плачет Джейк, не говоря уже о том, что стану тем, кто в это время будет его держать.

Он никогда не разваливался передо мной, даже когда умер Джонни, а я, в свою очередь, не делал с ним того же, что сейчас. Никто из нас не делал.

Я знаю, почему это сломило его. Тру — женщина, которую он любил всю свою жизнь. То, насколько сильно это сломило его, пугает и абсолютно выбивает из меня всё дерьмо.

Джейк не так силён, как любит показывать. Я понимаю. В прошлом он был зависим от кокса и принимал его в плохие времена. Я никогда не ругал его за это, потому что все мы находим свои способы справляться. У меня были свои, а у него собственные.

Но теперь он чист. Тру — его всё. И я волнуюсь за то, что может случиться, если она уйдёт…

— Что, если она умрёт?

Я слышу голос разбитого Джейка и поворачиваюсь к нему.

Я смотрю ему в глаза, прежде чем попытаться сказать что-нибудь. И вот тогда я вижу это — то, как он выглядит.

Бл*дь, нет.

Я видел такой взгляд только один раз: перед тем, как потерял всё, что имело для меня значение.

И это там, в глазах Джейка. Во взгляде, полном страха, боли, отчаяния и растерянности — всё это соединяется воедино, создавая темноту настолько пагубную, что человек чувствует себя так, будто не может видеть ничего, кроме неё. Боль настолько сильна, что человек отдаётся ей без остатка и может сделать то, на что обычно не способен.

Неразумные, отчаянные, страшные и изменяющие жизнь вещи.

Именно такой взгляд сейчас у Джейка.

Страх бьёт меня под дых. Я не ощущал подобного чувства с той самой ночи.

Но я не отворачиваюсь от него. Я продолжаю смотреть ему в глаза, потому что мне нужно, чтобы он чётко услышал меня.

— Тру — боец, Джейк. Она ежедневно пинает мою задницу. И она никуда не собирается.

— Но что, если…

Нет, Джейк. Слушай. Услышь меня.

Я качаю головой, ни на секунду не нарушая зрительного контакта. Я не могу сейчас потерять его.

— Нет, никакого «что если». Не делай этого с собой.

Его глаза наполняются слезами, просачиваясь из темноты, что прямо сейчас завладевает им.

— Я не знаю, что делать, — его голос надламывается. — Что думать, что сказать, — он закрывает лицо руками.

Я смотрю, как его тело сотрясает от горя, и хочу забрать у него это, чтобы всё исправить.

День, когда мы потеряли Джонни, был плохим… ужасающим. Ничто не может подготовить человека к потере того, в ком он нуждается больше, чем в ком бы то ни было. Для Джейка Тру является именно таким человеком.

Некоторые люди находят в себе силы держаться, потеряв человека, которого они любили больше всего на свете. Я сделал это. Я нашел свой путь, чтобы продолжать жить.

Но некоторые не могут этого сделать. И взгляд у них такой же, как у Джейка прямо сейчас — отчаянный и мрачный.

Я потерял в темноте того, кого любил. Но не допущу такого с Джейком.

Я делаю глубокий вдох и говорю:

— Не думай о плохом, Джейк. Подумай о хорошем. Подумай о моменте, когда ты будешь держать своего мальчика на руках. Подумай о моменте, когда ты наденешь кольцо на палец Тру и она наконец выйдет замуж за твою жалкую задницу. Подумай обо всех тех удивительных чёртовых вещах, которые вы трое собираетесь делать вместе. И пока ты будешь думать об этом, я буду молиться большому парню наверху. Я обещаю полностью изменить свой образ жизни в обмен на то, чтобы ты имел всё, чего всегда хотел.

Я не могу вспомнить последний раз, когда приходил в церковь, хотя больничная часовня — не совсем церковь. Я занимаю место на скамье. Тут пусто. Спасибо, бл*дь. Мне не нужна сейчас аудитория.

Я наклоняюсь вперёд, упираясь предплечьями в бёдра, и сжимаю свои руки.

— Хорошо, — начинаю. — Я молюсь не так, как те, кого ты знаешь. Меня не назовёшь религиозным, ты это знаешь, но я дал обещание, через которое, следовательно, я здесь и говорю с тобой, — я делаю глубокий вдох. — Девушка в этой больнице — Тру Беннетт. Ты должен спасти её. Помимо того, что она удивительна, сохранив её, ты спасешь кое-кого другого. Если Тру умрёт, Джейк не выживет. Я вижу это в его глазах… точь-в-точь, как и в моих…

Я не чувствовал эмоций годами. Я тру руками лицо.

— Слушай, я знаю, как это работает. Я прошу что-нибудь и отдаю что-то взамен, правильно? Ты понимаешь, что я ублюдок. Я не важен. Я чертовски ужасен, если честно. Я отношусь к людям — к женщинам, в основном, — как к дерьму. Использую их как неодушевлённые предметы, сделанные для меня, чтобы совать член. Я никого не убивал… но я бы не ставил на то, что не сделаю это в будущем. У меня дерьмовый характер. Я чёртов ублюдок. Я не могу даже сдержать проклятья, пока говорю с тобой.

— На этой планете станет на одну сволочь меньше, если я начну работать на тебя, не так ли?

Вычеркни ещё одного из твоего дерьмового списка. Итак, если ты сохранишь жизнь Тру, я изменю свою. Полностью. Сразу же. Не будет грёбаных случайных женщин в неподходящих местах, как когда я пьяный трахал медсестру в туалете после посещения больных детей. Больше не будет замужних женщин. Ни втроём, ни вчетвером, ни оргиями. Я даже перестану ходить в стрип-клубы. Я не буду смотреть на женщин в сексуальном смысле. Еб*ть, я буду жить жизнью проклятого монаха, если ты спасёшь Tру. Клянусь, я буду заниматься сексом с женщиной, если она действительно будет что-то значить для меня.

Неужели я на самом деле просто сказал это?

Христос.

Меня бросает в холодный пот при мысли об этом. Я вытираю лоб и делаю глубокий вдох.

— Я пообещал всё это потому, что знаю, что Джейк не переживёт потерю Tру. Я видел это в его глазах. Он выглядел точно так же, как… ну, я уверен, что тебе известно, кого я имею в виду.

Выдыхая, я откидываюсь на спинку скамьи.

— Джейк теряет Tру… мы теряем его… Я не могу потерять его. Джейк и Дэн — всё, что у меня осталось в этом мире. А рядом с тобой хватает хороших людей. Ты забрал достаточное их количество от нас. Ты не нуждаешься в ней. А здесь она ещё нужна… так что я даю тебе это обещание. Ты сохраняешь жизнь Тру, а я полностью изменяю свою, — я поднимаю глаза к потолку. — Что ты на это скажешь?