Укрощая шторм

ГЛАВА 20

Лила

На следующее утро — Номер Тома, Отель Фейрмонт, Питтсбург

Когда я просыпаюсь, на моём животе лежит большая рука, а волосатые длинные ноги оказываются переплетёнными с моими, и я ощущаю такую сытость, которую женщина может получить только после потрясающего секса.

О, Боже мой. Я занималась сексом с Томом.

Безумно много умопомрачительно горячего секса и несколько серьёзных головокружительных оргазмов.

Так что, думаю, я отметила конец воздержания с размахом… то есть очень хорошим трахом.

В общей сложности, я веду себя как маленькая девочка, прикрывая рот ладонью, чтобы сдержать хихиканье.

Четыре раза. У меня никогда не было такого количества секса за такой короткий промежуток времени. Наша последняя секс-сессия закончилась всего лишь три часа назад.

И я говорю «сессия», потому что секс с Томом — это не трах-бам-спасибо-вам-мадам дело. Нет, сэр. Он такой человек, который верит в орал и ещё больше орала и секс и ещё больше секса, полагаю, до тех пор, пока я не умру из-за слишком большого количества оргазмов.

Интересно, можно ли умереть от большого количества оргазмов.

Если можно, тогда… вот это действительно способ умереть. Я определенно хочу умереть от оргазмов, доставленных Томом Картером.

Те вещи, что этот мужчина может делать своим языком и пальцами… волшебны.

Я поворачиваю голову и смотрю на него, спящего рядом со мной.

Волосы его мягко спадают на лоб, длинные тёмные ресницы веером располагаются на его скулах, а губы слегка приоткрыты, в то время как его тёплое дыхание смешивается с моим собственным.

Он выглядит намного моложе, когда спит. Мягче. Не тот крутой парень, которого я знаю.

Этот мужчина — машина в постели. Я не знаю ни одного парня, который может так долго и так жёстко, притом кончать столько раз за одну ночь.

Том доказал мне, что это возможно.

Парни, с которыми я спала раньше, отрабатывали один тайм, а дальше — отбой.

Но не Том. Он просто продолжает и продолжает, как Кролик-Энерджайзер. Вот только Том не кролик.

Он исключительно первобытный мужчина. Этот мужчина — зверь. Чертовски горячий зверь.

Я должна чувствовать себя очень уставшей, но ничего подобного. Такое чувство, будто моё тело использовали, но в самом лучшем смысле.

Я чувствую себя живой.

А я не чувствовала себя таковой очень долгое время. И сейчас это вернулось… благодаря ему.

Благодаря ему.

О, Боже.

Дерьмо! Нет!

Я не могу испытывать такого рода чувства к кому бы то ни было, особенно к Тому. Определённо не к Тому.

Я не чувствую к нему ничего, кроме возбуждения.

О чём я думаю? Говорить, что я чувствую себя живой благодаря Тому, не есть хорошо. Это настолько далеко от «хорошо», что пересекает черту «плохо» и перерастает в чёртово безумие.

Я чувствую что-то к нему, а смешивать эмоции и секс, которым мы занимались, — это скользкая дорожка, по которой я не хочу идти.

Меня охватывает паника. Мне кажется, будто я задыхаюсь. Не могу дышать.

Я должна уйти отсюда.

Осторожно подняв руку, я выскальзываю из постели.

Хожу на цыпочках вокруг кровати, по пути собирая свою одежду: платье, трусики и сапоги.

Сердце бешено колотится, я быстро одеваюсь в гостиной и приглаживаю рукой свои только-после-траха волосы.

Я оборачиваюсь, бросаю взгляд через открытую дверь и вижу футболку со «Злыми птицами» на комоде возле кровати. В груди возникает боль. Не могу поверить, что он купил мне такой милый подарок.

Не желая оставлять её здесь, я на цыпочках возвращаюсь в спальню и поднимаю её. Затем прижимаю майку к груди и вдыхаю запах Тома. Я ощущаю его запах на мне.

От этого мне хочется остаться, и убежать одновременно.

Я смотрю на Тома, смятение бушует в моей голове и в сердце. Чувства, томящиеся в моей груди, слишком тяжёлые, и они растут слишком быстро.

Мне нужно держаться подальше от этого. Может быть, я запуталась, потому что мы спали вместе после секса. Чёрт возьми, это не слишком по-дружески.

Да, это из-за того, что мы спали вместе. В этом причина. Определённо.

Я чувствую себя паршиво, уходя до его пробуждения, но это же Том. Ему будет всё равно, если он не увидит меня здесь, когда проснётся. Он, наверное, почувствует облегчение, избавившись от неловкого утра после ночи со мной.

Держа футболку, я беру с кофейного столика свою сумочку и тихо выхожу за дверь.

Я иду к лифту и нажимаю на кнопку. Он быстро прибывает. Я захожу внутрь и нажимаю на кнопку своего этажа, наблюдая за тем, как закрываются двери, перерывая ночь, проведённую с Томом.

Выйдя из лифта, я молюсь, чтобы по близости никого не оказалось. Смываться после бурной ночки само по себе плохо и без людей, которые смогли бы засвидетельствовать это. Но будет хуже, если меня поймает кто-то из ребят. У меня бы не оказалось никакого объяснения. Это была бы катастрофа.

Я быстро дохожу до своей двери и успеваю зайти внутрь, не заметив ни единой души. А затем со вздохом облегчения падаю на кровать.

Приняв душ и одевшись, я иду в ресторан отеля, чтобы позавтракать. Бекон, яйца, блины и тосты — жирная-и-высокоуглеводная-еда. Мне нужно поднять уровень энергии после вчерашнего секс-марафона.

Когда официантка заканчивает наполнять мою чашку кофе, к столику подходит Кейл.

— Доброе утро, красавица, — он наклоняется и целует меня в лоб, после чего занимает место напротив меня.

— Доброе утро, — я улыбаюсь ему.

Он смотрит на меня любопытным взглядом и подаёт официантке знак подойти.

— Боже, как же хорошо было спать в нормальной постели.

Я стараюсь направить свои мысли подальше от Тома и кровати.

— Да, так и было. Но не думаю, что прошлой ночью ты спал спокойно, — я награждаю его лукавой усмешкой.

Затем я вспоминаю, как во мне толкался Том. От воспоминаний всё моё тело пробирает дрожь.

— Она не осталась на ночь, — ухмыляется он. — Всего на несколько часов. Мы позанимались некоторыми хорошими вещами, а потом она пошла дальше своей дорогой, так что я хорошенько выспался. В любом случае, этим утром ты выглядишь слишком счастливой, не то чтобы я жалуюсь. Мне просто интересно, что вызвало это счастье, — он переводит взгляд на официантку, чтобы сделать свой заказ.

— Я буду то же самое, что и моя девушка. Спасибо.

Она смотрит на него секс-взглядом, как и большинство женщин, но Кейл оборачивается ко мне, даже не обратив на неё внимания. Она выглядит немного подавленной, когда уходит прочь. Я хочу сказать ей, что Кейлу не нравятся блондинки, но, вероятно, сделай я так, это выглядело бы немного странно.

— Так, это улыбка из-за Робби Крафта?

При упоминании имени Робби, мои губы опускаются вниз. Кейл замечает это, поэтому я вынуждена рассказать ему, что произошло прошлой ночью. Просто исключу всю секс-с-Томом часть и тот факт, что сейчас мы друзья по сексу.

— Вот ублюдок, — бурлит Кейл. — Когда я доберусь до него, то надеру ему задницу.

— Чью задницу мы должны надрать? — спрашивает Сонни.

Он и Ван только что появились.

— Робби «Конченного» Крафта.

И Кейл вводит их в курс дела.

За это время я будто сжимаюсь до карликовых размеров.

— Ребята, пожалуйста, мы можем просто оставить его в покое? Я знаю, что ты присматриваешь за мной, Кейл, но, честно говоря, это очень стыдно, и я хочу забыть об этом.

Кейл наклоняется и сжимает мою руку.

— Я просто не могу видеть, как ты страдаешь. Если больно тебе, то и мне тоже. И из-за этого мне хочется покалечить ублюдка, который виновен в этом.

— Поддерживаю, — говорит Ван.

— В-третьих. Ты наша девочка, Ли, — добавляет Сонни. — Никто не смеет обижать тебя. Если он причинил боль тебе, значит, причинил боль всем нам. Мы команда.

Мне становится тепло внутри.

Затем моё иррациональное чувство вины напоминает мне, что в моей команде не хватает одного члена, и я помню, почему. Моё прекрасное самочувствие тут же улетучивается.

Проглотив противоречивые чувства, я говорю:

— Спасибо, ребята. Но, честно говоря, Том позаботился об этом прошлой ночью, и теперь я просто хочу забыть об этом.

— Забыть о чём?

Я поднимаю глаза вверх, чтобы обнаружить Тома, стоящего перед нашим столом.

Хм… определённо не самый горячий секс с тобой или множество оргазмов, которые ты доставлял мне всего лишь несколько часов назад.

— Робби Крафта, — кашляю я.

Лицо Тома мрачнеет при упоминании имени Робби. Я беру свой кофе и делаю глоток.

— Ли рассказала нам, что он сделал, — говорит Ван.

Том занимает свободное место рядом со мной.

— Да, спасибо, что присмотрел за Ли и позаботился о Робби «Конченном» Крафте, — говорит Кейл Тому.

— Нет проблем, — он пожимает одним плечом, забрасывая другую руку на спинку моего стула.

Почему он положил руку на мой стул? Обычно он этого не делал. Если он не будет вести себя, как обычно, люди поймут, что между нами что-то происходит.

— И спасибо, что привез её сюда целой и невредимой, — добавляет Кейл.

Всё моё тело напрягается.

Он сделал кое-что ещё — помимо этого.

Я практически чувствую ухмылку на лице Тома рядом со мной.

Жар разгорается на моей шее, направляясь к моему лицу.

— Мне было очень приятно, — спокойным голосом говорит Том.

Он касается моей руки. Его грубые пальцы нежно щекочут мою гладкую кожу.

И после этого моё тело сразу же настраивается на его.

Я знаю его. Каждое движение, которое он делает. Задержка в его дыхании, когда он проводит кончиком своего пальца вниз по моей руке.

Оставляя пылающий след после своего прикосновения.

Боже, я снова хочу его.

Как такое вообще возможно? Я думала, что вчера моё тело насытилось.

Видимо, нет.

Я возбуждена, заведясь от прикосновений Тома, и готова уйти отсюда.

Внезапно он убирает руку с моего стула, заставляя меня почувствовать, как ни странно, опустошённость.

Он машет официантке.

Когда она замечает Тома, я вижу, как её глаза загораются, словно салюты в День Независимости.

Я внимательно наблюдаю за его реакцией на неё, потому что она точно его тип.

— Чёрный кофе, — говорит он официантке.

После чего поворачивается ко мне.

Ого.

Он едва взглянул на неё, а сейчас его взгляд направлен на меня.

Он наклоняется ближе.

— Ты ушла, — тихо говорит он мне в ухо.

Он не выглядит счастливым.

Дрожь проходит через меня.

Я быстро смотрю на ребят. Они переговариваются между собой.

Я встречаю взгляд Тома.

— Ты спал, — шепчу я. — Я не хотела тебя будить.

Он сужает глаза.

— В следующий раз так и сделай. Я проснулся с бешеным стояком, а тебя не оказалось рядом, чтобы его облегчить.

Чувствуя смелость, я смотрю на него дерзким взглядом. Затем обвожу взглядом столик, чтобы убедиться, что никто не смотрит. Я опускаю руку под стол и прикладываю ладонь к его члену через джинсы.

Мышцы его живота напрягаются под моей рукой.

Я встречаю взгляд Тома, прикусывая губу.

— Позор. Думаю, тебе придётся подождать до вечера, — шепчу я, убирая руку.

Он ловит её и тянет меня назад. Его голос звучит угрожающе, когда он говорит:

— Я, чёрт возьми, не собираюсь ждать.

Мне приходится заглушить стон, поскольку желание, нарастающее внизу моего живота, проносится прямиком к моему естеству.

Том отпускает моё запястье и встаёт.

— Автобус выезжает через тридцать минут, парни, так что будьте готовы к отъезду. Лила, пойдём со мной.

Я поднимаю взгляд на него, ошеломлённая.

— Эм… что? Идти с тобой? Зачем?

Я абсолютно уверена, что знаю причину. Просто не хочу, чтобы все остальные об этом узнали.

Его нефритовые глаза ожесточаются, становясь темнее.

— Потому что мне нужно рассказать Джейку о Робби, и будет лучше, если ты будешь рядом, когда я позвоню.

— Ладно… — я медленно поднимаюсь на дрожащие ноги. — Думаю, встретимся в автобусе, — я машу ребятам и выхожу за Томом из ресторана.

В тот момент, когда мы скрываемся от посторонних глаз, он берёт меня за руку, дёргая к себе.

— Это одноразовое предупреждение, Фейерверк. В следующий раз, когда ты прикоснёшься к моему члену в общественном месте, убедись, что готова с этим что-то сделать прямо, бл*дь, здесь и сейчас.

Мои глаза увеличиваются, пока я думаю, что ответить, но, не получив шанса на это, снова начинаю двигаться, когда Том тянет меня через ресепшн. Он резко останавливается возле стойки регистрации, и я врезаюсь в его спину.

Я выглядываю из-за Тома и вижу стоящего за столом тридцатилетнего мужчину с каким-то значком, который гласит: «Тодд Арчер. Помощник менеджера».

Глаза Тома опускаются на бейдж, прежде чем он смотрит на его лицо.

— Тодд, вы знаете, кто я?

Мужчина смотрит на него.

— Да, сэр, — кивает он. — Знаю. Вы Том Картер.

— Хорошо. Тогда, вас не удивит, если я спрошу, работают ли в лифтах камеры?

Какого чёрта? Он спрашивает…?

Охренеть… так и есть.

Я застываю, но между ног разгорается пожар.

Парень медленно качает головой, глаза мечутся между Томом и мной.

— Нет, сэр, в наших лифтах нет камер.

Том лезет в карман и достаёт несколько купюр. Кажется, он кладёт на прилавок три стодолларовые купюры.

— Спасибо, что уделили время, Тодд.

Затем он снова тащит меня в направлении лифта. Я дрожу из-за того, что только что произошло, но и с нетерпением ожидаю предстоящего.

— Что, чёрт возьми, это было? — шиплю я, когда мы останавливаемся возле лифта.

Том нажимает на кнопку, прежде чем смотрит на меня сверху вниз, в его нефритовых глазах пылает жар.

— А ты, чёрт возьми, как думаешь, что это было? Ты меня завела, и теперь я трахну тебя в одном из этих лифтов.

У меня отвисает челюсть. Дверь трезвонит, открываясь.

Он легонько подталкивает меня.

— Заходи в чёртов лифт, Фейерверк.

Я спотыкаюсь, пылая от смущения, но возбуждаюсь — что за пределами логического обоснования.

Том следует за мной, а затем нажимает на кнопку своего этажа.

Мы ждём, пока закроются двери, и с каждой пройденной секундой сексуальное напряжение между нами становится живым, дышащим существом.

Это трещит пожар похоти.

Я всем тело напряжена и нервничаю. Даже не могу вспомнить, чтобы когда-либо хотела мужчину так, как в этот момент Тома.

Двери закрываются, и мы набрасываемся друг на друга.

Одну руку Том запускает в мои волосы, другой держит за задницу, языком проникая в мой рот.

Со стороны я точно не кажусь изящной, когда пытаюсь забраться на него, словно обезьяна на дерево.

Том отрывает меня от пола, используя руку на моей заднице, а затем прижимает меня к металлической стене. Его рука сейчас на моей груди, идеально сжимает её, облизывая мой рот своим.

Его член твёрдый как камень и упирается мне в живот, но я не хочу его там. Я хочу его напротив моего клитора.

Я извиваюсь, пытаясь сместится, куда мне надо, когда Том вдруг перестаёт целовать меня и ставит на ноги.

На реально нетвёрдые ноги, и я глубоко и часто дышу, когда вижу, что он нажимает на кнопку «Стоп», полностью останавливая лифт.

Затем он отходит. Остановившись, он прислоняется к металлической стене напротив меня.

У меня в памяти мелькает прошлая ночь, когда он делал то же самое, только между нами всё было по-другому.

Безусловно, он завёлся. Я вижу это. Просто не могу понять, почему он остановился в самом начале.

— Раздевайся. Сейчас.

Ах… ладно.

Услышав команду в его голосе, я не задумываясь начинаю снимать свою одежду. Я делаю это медленнее, чтобы подразнить его, но не слишком, так как знаю, что наше время ограничено.

Снимаю кеды и штаны. Затем стягиваю через голову футболку и бросаю её на пол, оставаясь в лифчике и трусах. Слава Богу, что я предусмотрительно надела хорошее бельё.

Кружевные розовые трусики и бюстгальтер. Очень по-девичьи.

Насколько я могу судить по взгляду Тома, он одобряет.

— Розовый — подходящий цвет для тебя, — говорит он охрипшим голосом.

Я застенчиво ему улыбаюсь.

— Итак, сейчас, когда я стою перед тобой в одном нижнем белье, что ты собираешься со мной делать?

Неожиданно его глаза ужесточаются, и он выпрямляется.

— Начнём с того, что ты встанешь на колени и отсосёшь мой член. А потом, заполнив твой грёбаный рот, я оттрахаю твою киску… жёстко.

Хм… какого хрена? Откуда, чёрт возьми, это взялось?

Чувствуя себя немного выбитой из равновесия, я упираю руки в бёдра.

— Ты сейчас серьёзно, что ли?

— Конфетка, я всегда серьёзен, когда дело доходит до минета.

Мне не нравится, что он назвал меня конфеткой. Это кажется таким высокомерным и беспристрастным.

Внезапно по моим рукам проходит холодок. Я потираю руки.

— Не называй меня конфеткой. И, на самом деле, ты не мог попросить меня отсосать тебе вежливо?

Он хмурится.

— Я не прошу вежливо, Лила, потому что мне это не нужно. Большинство женщин более чем готово опуститься на колени и сосать мой член без единого грёбаного слова.

Боже, это больно.

Скрывая боль, возникшую от его бездушных слов, я выкрикиваю:

— Да, ну, я не большинство женщин. Если ты хочешь, чтобы я сосала твой член, то научись просить вежливо.

Его глаза опасно сужаются.

— Да, ну, если ты хочешь, чтобы я говорил с тобой вежливо, то не выскальзывай из кровати прежде, чем я проснусь. Ты делаешь это, и тогда я, возможно, буду милым с тобой.

Вот она, причина его ублюдочного поведения.

Встретив его тяжёлый взгляд, я, кажется, замечаю вспышку боли в его глазах.

Я задела его чувства, когда ушла этим утром?

Мне действительно казалось, что это не будет беспокоить его. Но, видимо, это не так.

— Том, прости, если я тебя обидела, оставив этим утром…

Он сурово смеётся.

— Ты не сделала мне больно. Никто не может причинить мне боль. Я просто злюсь, потому что хотел потрахаться, а тебя рядом не оказалось. А так как мы заключили сделку, включающую в себя секс до конца этого тура только друг с другом, то я не смог пойти и найти себе другую киску, чтобы оттрахать её к чертям собачьим.

Слёзы наворачиваются на глаза, но я заставляю их исчезнуть вместе с ругательствами, которые мне хочется бросить в него. Независимо от того, что он говорит, я знаю, что он ведёт себя как мудак и бесится только потому, что я его обидела.

Я понижаю голос и нейтральным тоном говорю:

— Ну, если наш договор в силе и мы трахаемся только друг с другом, то, если ты хочешь, чтобы я сосала твой член, ты должен сказать «пожалуйста».

Выкуси, засранец!

Он так привык получать то, чего хочет, от женщин, всегда падающих к его ногам… или к члену, в зависимости от обстоятельств. Ну, если он хочет, чтобы эта женщина сосала его член, то он должен попросить вежливо.

Если нет, тогда я завязываю.

Он ещё больше хмурится, отчего между его бровями появляются эти милые маленькие линии.

— Ты хочешь, чтобы я попросил тебя отсосать? — в его голосе слышится явное отвращение к этой идее. Его лицо напрягается, когда он сжимает челюсти.

— Нет уж. Попрошайничество — не то, чем я занимаюсь.

— Вполне справедливо.

Я пожимаю плечами, поворачиваюсь и наклоняюсь, чтобы собрать свою одежду. В процессе этого убеждаюсь, что моя задница направлена в его сторону, и позволяю своей груди повиснуть прямо на пути его взгляда, просто чтобы ещё больше насолить ему.

— Какого хрена ты делаешь?

Всё ещё согнувшись, я смотрю на него.

— Одеваюсь. А потом я выйду из этого лифта.

С футболкой в руке, я выпрямляюсь.

Один, два…

Он рычит, а потом хватает меня за руку, дёргая моё тело к себе. Я врезаюсь спиной в его твёрдую грудь, и он оборачивает вокруг меня свои большие руки, обхватывая живот. Прижимая меня к своей эрекции, упирающейся мне в спину.

— Хорошо, Лила, — его голос суровый и хриплый. — Опустись на колени и отсоси мой большой, чёрт возьми, член своим чертовски сексуальным ртом… пожалуйста.

Я сдерживаю улыбку. Наклоняя голову назад, на его грудь, я смотрю в его глаза.

— Мог бы приложить немного усилий… но уже лучше.

Повернувшись в его руках, я толкаю его к стене лифта.

Биение его сердца ощущается под моими ладонями. У него неровное дыхание.

— Прости, что ушла сегодня утром, — шепчу я, не отрывая от него глаз.

Том поднимает руки к моей голове. Скользя пальцами по моим волосам, он мягко гладит меня, глаза его смягчаются.

— Не извиняйся. Просто не делай так больше.

— Не буду, — говорю я, нежно кивая головой.

Затем он яростно целует меня.

После того как он заканчивает целовать меня чуть ли не до потери сознания, давая мне понять, что Том Картер не любит, когда от него уходят, я снимаю с него футболку и прокладываю путь из поцелуев вдоль его челюсти к шее, а затем вниз по груди, осыпая его поцелуями, пока не оказываюсь на коленях и на одном уровне с его членом.

Я приподнимаюсь, расстёгиваю пуговицу на его джинсах и тяну молнию вниз. Я стаскиваю джинсы с его бёдер и обнаруживаю, что на нём снова нет нижнего белья.

Разве у него нет пары боксёров?

Я оказываюсь лицом к лицу не только с его великолепным большим членом, но и с татуировкой на правом бедре, чуть выше аккуратно подстриженных волос. Так или иначе, я не заметила её в темноте во время наших вчерашних выходок.

И действительно, только у Тома может быть тату-надпись…

ПОТРИ ЛАМПУ.

Фыркая от смеха, я смотрю на него, не веря своим глазам.

— У тебя тату «Потри Лампу» над членом.

Пожав плечами, он смотрит на меня с самоуверенной беззаботностью.

— Он волшебный. Несколько хороших поглаживаний — и он может исполнять женские желания.

Я снова смеюсь.

— Боже мой, у тебя запредельное эго.

Держа меня за подбородок, он отклоняет мою голову назад, так, чтобы я смотрела прямо на него.

В его глазах пылает что-то, чего я не могу понять.

— Сейчас я твой Бог. А что касается моего эго… ну, прошедшей ночью я попробовал тебя на вкус четыре раза, и ты не жаловалась.

Он сделал это. С этим невозможно поспорить.

Глядя на него соблазнительным взглядом, я провожу указательным пальцем по всей длине его твёрдого члена.

— Итак, если я потру твою лампу, значит ли это, что ты исполнишь три мои желания?

— Фейерверк, если ты обернёшь эти великолепные губы вокруг моей лампы, то я исполню столько твоих желаний, сколько тебе только в голову взбредёт.

Я обольстительно улыбаюсь.

— Я загадаю только три, — шепчу я, прежде чем лизнуть головку его члена. Открыв рот, я всасываю его.

— Боже, Лила, — его голос охрип. — Твой рот ощущается так чертовски хорошо.

Расслабляя мышцы в горле, я беру больше его в свой рот и вознаграждаюсь предварительной струёй спермы, попадающей на заднюю часть моего языка. У него вкус безупречного мужчины. Мужественность во всех отношениях.

Я с удовольствием напеваю, позволяя звуку проникать сквозь него, прежде чем начинаю двигать ртом.

И когда я это делаю, он издает мужской звук абсолютного удовлетворения.

Положив руку на мой затылок, он начинает трахать мой рот, произнося:

— Да. Вот так, детка. Отсоси у меня жёстко. Подрочи мне своим ртом.

Так что я делаю то, что он просит.

После того, как я заканчиваю делать Тому минет-извинение — в моей голове до сих пор отдаётся эхом его неровная, горячая похвала, насколько я хороша, как удивительно ощущается мой рот, когда я сосу его, как я прекрасна, — он опускается на колени и исполняет намного больше, чем три моих желания, в лифте без камер.