Узник вещего сна

Глава XVI

Дождь лил как из ведра, размывая обезлюдевший тракт. Из-за далеких холмов зловеще рокотал гром, там же плясала зарница. Лишь свет маленького придорожного трактира рассеивал ночную мглу. Это ветхое двухэтажное сооружение являлось своеобразным ориентиром для Хьюго и друзей, ибо только от него исходил свет людской жизни среди диких лесов и полей. Словно заблудшие мотыльки, путники спешили к теплу и уюту.

Все были уставшие и находились в весьма удрученном настроении. Особенно Юлиус и хельмгольдцы, которые ехали на взмыленных конях под проливным дождем. Лишь дорожные плащи с капюшонами служили им бесполезным утешением. Северяне, как и тропарь, сильно продрогли и желали лишь одного — согреться, ну, а потом пропустить по кружке пива. Хьюго, Тоден и Бёрт чувствовали себя комфортнее. Торговец прятался в кибитке, пытаясь отдаться сну, а юноши сидели на козлах под небольшим матерчатым навесом, который все же пропускал воду. Взгляд друзей был тяжелый. Такой взгляд бывает у человека, который остался наедине с собой и предается размышлениям о тяжести своей нелегкой судьбы. А Хьюго к тому же хранил в себе тайну тревожного сна и подбирал удобный момент, чтобы предупредить друзей.

— Пускай боги даруют бессмертие тому, кто построил здесь этот трактир, — пробормотал Мрак, потирая холодные руки.

— Это старый трактир, — сказал Юлиус. — Слышал, раньше здесь было небольшое селение, но из-за войн обезлюдело. А вот трактир остался. Правда, места здесь неспокойные.

— Это в каком смысле? — спросил Якуб.

— Ну…большой тракт рядом, — объяснял тропарь. — Много лихого люду, вроде нас, ошивается. Да и прошлое, как я уже сказал, у него весьма мрачное: одни битвы да трупы.

— Ну, без этого нынче никуда, — съехидничал Якуб.

Как только Хьюго спешился, нога его погрязла в сырой, размякшей словно каша, земле. Опустив голову, он увидел эту грязь, которая отражала всеобщее настроение.

Хельмгольдцы загнали скотину под ветхий навес, который скорее всего, служил подобием конюшни. Кибитку оставили рядом, наплевав на ценный товар. Бёрту теперь было все равно. Торговец всю дорогу молчал, стыдливо укрывая свой лик. Казалось, после смерти друга мировоззрение Бёрта сильно поменялось. Но честнее было бы сказать, что это нахлынула душевная скорбь, которая, как и все в этом мире, сотрется временем. Все прекрасно понимали чувства торговца, потому старались его не беспокоить. Лично у Хьюго были свои тревоги, терзавшие юношу целый день.

Когда вереница мрачных путников шлепала по грязи к крыльцу трактира, Хьюго дернул за плечо шагавшего перед ним Юлиуса. Тропарь обернулся, показав хмурое лицо.

— Был сон, — произнес Хьюго.

Сразу усекнув о чем речь, Юлиус кивнул.

— Давай хотя бы зайдем в трактир.

Трактир принял их, как родная мама. С теплом, с уютом и запахом еды. Но внутри было пусто. Ни души. Лишь трактирщик, охая спускался по лестнице. Очевидно, услышал приход гостей. Но его и так тревожное лицо выражало некое недоумение и испуг. Да и выглядел этот человек старым, хотя и сохранял плотную фигуру.

— Еды, хозяин, — пробасил Якуб, проходя в зал и усаживаясь за круглым дубовым столом.

— И пива, — добавил Мрак, следуя за своим другом.

Трактирщик стоял, словно статуя, наблюдая как гости разносят уличную грязь и скидывают с себя плащи, сапоги и прочую одежду.

— Что-то не так? — спросил Юлиус.

— А…да нет… — оживился хозяин и начал постепенно суетиться.

— А где же народ? — любопытствовал тропарь, выжимая одежду, таким образом, обнажив всем свой расчерченный шрамами торс.

— Так кто ж в такую погоду сподобится ехать? — разводил руками мужичок. — Правда, недавно совсем, пару господ в дорогу отправились, хоть я и говорил им, что худое это дело.

— А сам чего такой напуганный? — усмехнулся Мрак.

— Да, признаться, явление ваше меня и напугало, — ответил трактирщик, поглаживая седые бакенбарды. — Гости в час ночной уже не к добру, а вы еще и воины, как я погляжу.

— Не беспокойся, трактирщик, — произнес Якуб. — Мы не разбойники и не воры.

Юлиус продолжал наблюдать за пугливым хозяином, который уже начал готовить еду. Хьюго заметил этот спокойный изучающий взгляд. Таким же взглядом Юлиус когда-то смотрел и на него, когда Хьюго попал в Культ Вепря.

Прошло какое-то время, когда все путники уселись за большим круглым столом в ожидании вкусного ужина. И уж никак все это не походило на веселое застолье. Куда больше вырисовывалась картина поминального пира, учитывая то обстоятельство, что помянуть было кого.

Тусклый свет масляных ламп, висевших на стенах и потолке, бросал мрачные тени. Вдобавок к этому, за окном неистовствовала погода, озаряя небо яркими вспышками и сотрясая землю. И действительно, такого сильного дождя Хьюго давно не видел. Быть может, сейчас, где-то там вдалеке за ним скачет Ночной гон и все эти выходки природы служат грозным знамением?

Скрип старых половиц отвлек Хьюго от мрачных раздумий. Трактирщик принес еду.

— Угощайтесь, милсдари, — произнес он, ставя на стол большой поднос, на котором лежало несколько зажаренных кабаньих окороков.

Аромат тут же ударил в нос, а желудок невольно заурчал. Хельмгольдцы встретили пищу хвалебными речами.

— Славная еда, трактирщик, — прорычал Мрак и вцепился зубами в окорок.

Затем хозяин заведения принес еще еды и пива. Воистину, это был пир живота. Трапеза началась незамедлительно, однако Юлиус Оду подозвал трактирщика.

— Чего еще изволите?

— Изволю, чтобы ты присел, — и Юлиус подвинул стул.

Сперва трактирщик сильно смутился, но все же присоединился к компании.

— Тебя как звать? — вопрошал тропарь.

— Йорх Фуо, — ответил трактирщик, моргая своими водянистыми глазками.

— Впервые вижу пустой придорожный трактир, — говорил Юлиус. — Отсюда до ближайшего селения не меньше двадцати верст. А последние постояльцы, как ты сказал, совсем недавно в ночь покинули твое заведение. И сам ты напуган, аки зверь затравленный. Согласись, Йорх, выглядит все это странно.

Тут трактирщик опустил голову, тем самым подтвердив все догадки Юлиуса. Якуб внимательно наблюдал за хозяином, пытаясь выяснить в чем же дело.

— Да, правдивы твои слова, — вздохнул Йорх. — Совсем недавно явился сюда некий рыцарь со своим оруженосцем. Испуганный и бледный, словно смерть. Откуда он, я так и не понял, но направлялся в Тродд. За всё время, что он пробыл здесь, этот господин твердил о нечисти. Мол, всех постигнет кара богов.

— И что же ты, Йорх, неужто не слыхал о том, что в мире творится? — спросил Якуб.

— В том то и дело, что слыхал, — округлил глаза трактирщик. — Да только который уже постоялец мне говорит о нечисти, что в округе стала водиться. А я человек суеверный, знаю, что трактир мой имеет старую историю и много повидал на своем веку. Вот и жду, когда ненастье грянет в мою обитель.

— Что же за история такая у твоего трактира? — спросил Мрак.

— Так ведь раньше здесь деревенька была небольшая. Да только близка она к границе хельмгольдской. И всегда возле нее кровь лилась. То чужих, то своих. Но хуже было, когда сюда заявлялись лихие люди. Кого повесят, кого измучают. Вот и ходят, который год легенды, что земля здесь плохая, трупами удобренная.

Трактирщик замолчал, втиснув шею в плечи. Неловко почувствовал себя и Хьюго. Места и правда здесь были тревожные. Когда они подъезжали к трактиру, юноша едва разглядел смутные очертания опустевших изб, которые уже наполовину ушли в землю и вот-вот должны были рассыпаться от вековой гнили. Неудивительно, что многие предпочитали проезжать это место и лишний раз не испытывать судьбу. А старый Йорх, напротив, жил вопреки злым россказням про его трактир, но все же был предан страху.

— Вам и вправду стоит опасаться всяческих напастей, — сказал Хьюго, отчего все с удивленными лицами обернулись к юноше. Юлиус вновь изобразил свой вопросительный взгляд.

— О чем ты парень? — спросил Якуб, разделываясь с остатками пива.

— Слушайте, — слегка дрогнувшим голосом начал Хьюго. — Прошлой ночью я видел сон. Тот безумный инквизитор… Дыба… Он скоро настигнет нас. Я видел всадника, несущего смерть. Но, возможно, это единственный шанс для меня, потому что Дыба приведет меня к человеку, что сеет кошмары.

Воцарилась полная тишина. Все сидели с каменными лицами, лишь изредка хлопая уставшими глазами. Хельмгольдцы слегка нахмурились, поджав губы, скрывающиеся под густой бородой. Тоден и Бёрт испуганно хлопали глазами и ждали, что скажут воины. Юлиус смотрел на Хьюго не свойственным ему обеспокоенным взглядом. Йорх и вовсе не понимал, что происходит.

— И давно ты собирался поведать нам о своих пророчествах? — нахмурился Мрак.

Хьюго взглянул на раздраженного хельмгольдца отчего сам невольно стиснул челюсти.

— Извини парень, — поднял руки Мрак. — Но твои сны, не просто сны, поэтому нам важно знать об этом.

— О чем вы говорите? Какие пророчества? — побледнел несчастный Йорх. Вид у трактирщика и вправду был неважный. Изнеможенное страхом лицо уже не могло выражать явных эмоций.

— Поверь, от правды тебе легче не станет, — уверил хозяина заведения Юлиус и, словно вторя его словам, в небе прогремело. Все молча подняли головы и наблюдали как дрожит пламя в лампах за пригоревшим стеклом.

Йорх внезапно вскочил, быстро дошагал до входной двери и провернул ключом несколько раз.

— Для спокойствия, — нервно улыбнулся трактирщик.

— А ведь нам на руку вся эта история, — хищно улыбнулся Якуб. — Раз этот ублюдок вот-вот явится по наши души, то неплохо было бы устроить ему засаду в этом трактирчике. Мы застанем его врасплох.

Мрак и Тоден воодушевленно приняли слова бывалого хельмгольдца, отчего лица их просветлели. Оба желали лишний раз помахать оружием.

— Прекрасно сказано, — улыбнулся Мрак. — Устроим тощему козлу кровавую баню.

— Нет, — возразил Юлиус, отчего лица северян исказила недовольная гримаса.

— Оставшись здесь, мы подвергаем Хьюго опасности, — говорил тропарь. — Это полное безрассудство.

— Уж не ты ли совсем недавно охотился за этим подонком вместе с Хьюго? — спросил сурово Якуб. — Тогда это не считалось безрассудством?

— Мы решили, что пойдем к казне в Шлиссен, — возражал Юлиус. — Сны Хьюго ведут нас по этому пути.

— Как видишь, сны Хьюго подобно ветру, меняют свое направление, — отвечал Якуб. Взгляд его стал подобен пламени.

— Уж не забыл ли ты часом, как закончилась прошлая стычка с Дыбой?

— Ох, не переживай, тропарь, — Якуб поднялся из-за стола. — Это я прекрасно помню. И раз возникла возможность отомстить этому ублюдку за Гестунблинда, я ее не упущу!

— Гестунблинд умер за Хьюго, — спокойно говорил Юлиус глядя на высокого хельмгольдца. — Сейчас ты делаешь жертву своего друга напрасной.

— А, по-моему, ты просто струсил, тропарь! — рыкнул Якуб. Все замерли перед накатившим гневом северянина. Слишком опасной казалась стойка сурового воина.

Внезапно пронзительное ржание лошадей огласило округу. Все, кто был в трактире, разом встрепенулись. Было слышно, как животные беснуются и чуть ли не визжат. Сердце Хьюго бешено застучало, страшась неведомой напасти. Страх появился и на лицах остальных друзей. Особенно у Бёрта и Йорха. Безумные страдания лошадей все не стихали. Они продолжались, заставляя скотину издавать немыслимые звуки. Было слышно, как животные захлебываются в собственном ржании.

— Во имя богов, что это? — проблеял Бёрт, вжимаясь в спинку скрипучего стула.

Стоящий у окна Якуб, вглядывался в мутное стекло, пытаясь хоть что-то разглядеть в беспросветной ночи.

Только хельмгольдец отпрянул от окна, как стекло разлетелось тысячами осколков, запуская внутрь ветер с дождем. Якуб вовремя убрал окровавленное лицо, ибо пожелтевшая когтистая рука рассекла воздух и зацепилась за косяк. Затем в оконном проеме показалось мерзкое лицо с разлагающейся плотью и впалыми серыми глазами. Нечто подобное Хьюго прикончил на одной из улиц Шиповника. Однако вид нынешнего существа был куда отвратнее. Оно скалилось острыми зубами и противно хрипело.

— Боги прокаженные! — завопил Йорх, закрывая лицо руками.

Но в этот же момент копье Мрака вошло в мерзкую физиономию, раздробив кости и внутренности ужасного создания. Издавая невнятные утробные звуки, оно упало в грязь.

— Какого черта?! — негодовал Якуб, утирая кровь с лица.

— Упыри! — крикнул Юлиус, обнажив меч. Его примеру последовал и Хьюго. Тоден и хельмгольдцы не изменяя традициям, сжимали в руках копья, а Йорх и вовсе схватил вилы.

Но вот, в окне появились еще силуэты, обезображенные и страшные. Кровожадным взглядом мертвые смотрели на живых. На тощих телах висели ветхие одеяния. На ком-то Хьюго с трудом разглядел некогда бывшую рубаху, кто-то был облачен в изъеденный червями пурпуэн. С ужасом к юноше приходило осознание, что перед ним стоят покойные простолюдины. Какая-то тупая обезличенная ненависть читалась на их лицах.

— Что ж, славное у тебя здесь местечко, трактирщик, — скалился Мрак. — С богатой флорой и фауной.

— Это мертвецы, проклятые? — спросил Якуб.

— Рубите им бошки, — ответил Юлиус. — Похоже, что это простые упыри.

Но слова тропаря утонули в безжалостном грохоте. Мертвецы ломали входную дверь.

— Баррикадируйте дверь, живо! — скомандовал Юлиус.

Тоден и Хьюго подняли тяжелый стол и понесли его к выходу. Бёрт и Йорх принялись им помогать. С великим трудом парни, торговец и трактирщик перевернули деревянный массив и уперли его в дверь.

Меж тем монотонное роптание все росло, окружая трактир. Упыри подходили все ближе, засовывая свои рожи в окно, отчего сразу лишались головы; царапали дверь, пытаясь ее снести с железных петель. Когда Хьюго подошел к Юлиусу и хельмгольдцам, то увидел жуткое зрелище. Это напоминало похоронную процессию. Огромная толпа мертвецов медленно шагала по лужам, протягивая костлявые руки к живой плоти. Казалось их были сотни! Хьюго с ужасом рассматривал чехарду диких лиц. Это были и сморщенные облысевшие старики, и некогда молодые прелестницы, и даже несчастные юнцы. Нынче все они были едины и связаны смертью.

— Боги милосердные, сколько же их там? — качал головой Якуб.

Хьюго не понимал, как же они выберутся из этой западни. Лишь один ветхий трактир пока еще сдерживал натиск нечисти. Но как долго будет длиться эта осада? И хватит ли у них сил? Хьюго смотрел на Юлиуса, который ловко орудовал своим мечом, не подпуская нечисть к окну и чувствовал, как паника уходит. Пора бы и ему взять себя в руки.

Еще два окна разлетелись вдребезги и несколько упырей залезли в трактир. Хельмгольдцы бросились в бой. Мрак пронзил грудь мертвеца, пригвоздив того к стене, но упырь словно и не понял этого. Лишь подоспевший на помощь Тоден, уберег хельмгольдца от скрюченных холодных пальцев. Якуб Гонзул пробил череп второму мертвецу, выкинув обмякшее тело на улицу. Но вторая волна нечисти хлынула из окон и Хьюго бросился в бой.

Свесив гнилой язык, упырь смотрел на юношу и медленно шаркал босыми ногами. Словно душегуб в ночном переулке, он хотел просто запугать свою жертву, а потом разделаться с несчастным. Страх и вправду трепетал в груди Хьюго, но ладонь крепко сжимала рукоять меча. И вот упырь сделал рывок. Столь резкий и неожиданный, что парень едва успел нанести секущий удар и отпрянуть в сторону. Сил Хьюго не хватило, чтобы отрубить голову мертвецу. Упырь развернулся, и парень увидел, как тощая шея рассечена лишь наполовину. Ни одной капли крови не упало с иссушенной гнилой плоти. Упырь издал тошнотворный хрип и вновь напал. Второго удара Хьюго хватило, чтобы обезглавить нечисть. Одно чудовище было повержено. Но сколько еще таких схваток им предстояло выдержать? С ужасом юноша обернулся и увидел, что внутреннее убранство трактира было усеяно трупами. Юлиус, Тоден и хельмгольдцы сдерживали натиск нежити как могли.

Внезапно, атака упырей прекратилась. Защитники трактира удивленно переглянулись между собой. В дверь, что сдерживали Йорх и Бёрт, также перестали ломиться. И тогда, все осторожно выглянули в окна.

Мертвецы стояли на улице и смотрели отрешенным взглядом на людей. Но чуть подальше, за ними, виднелся какой-то силуэт. Вспышки молний периодически освещали эту фигуру. И Хьюго ужаснулся, когда разглядел ее.

Всадник в черном плаще сжимал поводья. Конь нервно топтал размокшую грязь.

— Неужели это… — пытался сказать Якуб.

— Дыба, — заключил Хьюго.

Даже сейчас, сквозь мрак ночи, Хьюго представлял себе ту дикую улыбку инквизитора. Невольно накатили воспоминания, когда мертвая хватка медленно убивала несчастного юнца на холодном полу в замке Дикого Барона и лишь храбрость Тодена спасла его от страшной участи.

— Но как же он… — размышлял Юлиус.

— Хозяин меня щедро наградил, — скалился Дыба, вращая в пальцах имперские марки, тем самым ответив тропарю.

— Чего тебе нужно? — спросил Якуб.

— Отдайте мне слепца и будете жить, — прохрипел Дыба. Слова его утопали в бушующем ливне, но все же доходили до защитников трактира. Хьюго услышал речь инквизитора. Для парня она прозвучала, словно приговор.

Юноша смотрел на своих друзей. Якуб Гонзул хмурил свои серые глаза, не желая быть заложником ситуации. Все в том же темно-синем плаще, с теми же черными волосами, заплетенными в косу, северянин стоял у окна переглядываясь со своим другом. Рядом стоял Мрак со своим упрямым взглядом. Такой же грозный, как тогда при первой их встрече в трактире тетушки Эльзы. Хьюго слышал, как за спиной тяжело сопит Тоден, его преданный друг. И Юлиус… Человек с тяжелой судьбой, который за этот месяц стал для Хьюго почти что отцом. Человек, который однажды просто пошел за ним. Сейчас все они стояли у разбитых окон, словно хранители, готовые пасть за Хьюго. Каждый верил в него, забыв о своих интересах. Но парень ничего не ответил инквизитору. Он знал, что этот выбор сделают его друзья.

— А проваливай-ка ты к своему тупоголовому барону! — рыкнул Якуб, отчего Мрак заулыбался.

— Что ж, — вздохнул Дыба. — Мертвецы так просто не отпускают живых…

И упыри вновь зашагали к трактиру, простирая скрюченные пальцы.

— Вина, Йорх! — потребовал Мрак. — Намечается славная бойня!

Прятавшийся под столом трактирщик высунул голову, недоуменно хлопая глазами. Но в тот же миг Хьюго подбежал к нему.

— Скажи, отсюда можно еще как-нибудь выбраться?

— Только если через окно, что на втором этаже… — хлопал глазами Йорх. — А там только на конюшню, если прыгать…

— Ты чего удумал, парень? — Юлиус внезапно оказался рядом с Хьюго.

— Это единственный шанс поймать Дыбу и узнать, кто его хозяин!

— Не глупи!

— Другого пути нет.

— Чего вы там бормочете? — обернулся Мрак, проломив череп очередному упырю.

— Можно выбраться через второй этаж, пока мертвецы будут лезть в зал, — ответил Хьюго.

И тут на лице Мрака просияла улыбка. Такую Хьюго еще никогда не видел на лице хельмгольдца. Это был не ехидный оскал, не саркастическая усмешка. Это была радость. Мрак смотрел на горящие масляные лампы с довольной гримасой.

— Ну так проваливайте все! — захохотал Мрак. — Да поживее!

И хельмгольдец вновь бросился в битву, помогая Якубу и Тодену.

— Что он задумал? — спросил Хьюго.

— Похоже он спятил, — ответил тропарь и Хьюго увидел тревогу в его глазах.

Полчища упырей продолжали наступать. Все понимали в каком положении они находятся и выход оставался один. Мрак первым его увидел.

Входная дверь все же слетела с петель. Костлявые руки стали разгребать баррикады, и мертвецы полезли внутрь, словно пауки. Бёрт, который ближе всех находился к выходу, завалился на пол. Упыри облепили несчастного торговца, разрывая почерневшими ногтями дорогие одеяния. Хьюго резко бросился на помощь и успел нанести два смертельных удара. Обозленные мертвецы переключились на юношу. Хьюго почувствовал, как острые пальцы впиваются ему в плечи и как тянутся зловонные рты к его шее. Боль пронзила все тело, отчего Хьюго даже запищал.

Внезапно убийственные объятия ослабли и головы мертвецов скатились на пол, следом рухнули и бренные тела. Юлиус хладнокровно расправился с нежитью и оттащил израненного Бёрта.

— Спасибо, — выдохнул Хьюго.

Но глаз юноши округлился и стал подобен блюдцу. Ведь после его благодарственного слова, на Юлиуса хлынула толпа упырей. Два размашистых удара тропарь успел сделать, пока его не смяли. Хьюго показалось, что он слышал стоны Юлиуса. Словно камень, юноша не мог пошевелиться. Он понимал, что тропарю нужна помощь, но сделать ничего не мог.

Что-то крупное снесло его в сторону. Хьюго упал на грязные половицы и увидел Мрака. Хельмгольдец снес ораву мертвецов одним махом. Затем достал нож и рубанул глотку оставшемуся. Юлиус оказался цел. Мрак помог ему подняться и что-то прошептал на ухо.

Ковыляя, Юлиус схватил Хьюго и потащил того за собой. На второй этаж.

— Поднимайтесь! — скомандовал тропарь.

Хьюго бросал обезумевший взгляд по сторонам. Юноша не понимал, что происходит. Он видел, как протестовали Тоден и Якуб, но Мрак рявкнул на них, отдаваясь битве. С угрюмыми лицами все поднимались на верх. В зале оставался только Мрак. Северянин бросил на Хьюго безумный взгляд. Тот самый, с довольным оскалом.

— Не подведи, парень! — крикнул Мрак, затем разбил масляную лампу. — И прости за грубость. Никому не совладать с моим нравом. Даже мне!

Затем он увидел Якуба. Тот смотрел на своего друга умоляющим взглядом.

— Я не подведу, вождь, — улыбнулся Мрак.

Пламя потихоньку стало разгораться, поглощая весь нижний этаж. Упыри лезли в огонь, внутри которого ликовал Мрак — истинный воин полный отваги. Сын войны вступил в танец со смертью.

Когда все оказались на втором этаже, Йорх открыл окно. Дождь нещадно барабанил по подоконнику. Сбоку продолжалось шествие мертвецов. И Хьюго углядел Дыбу. Инквизитор все также восседал на коне, наблюдая за этим безумным представлением.

Не мешкая, парень сиганул в окно. Он упал на скользкую крышу конюшни, скатился вниз и шлепнулся в мокрый стог сена. Оправившись, юноша ужаснулся и кое-как сдержал рвотные позывы. Все лошади, кроме одной были разорваны в клочья. Единственная лошадь, что была привязана к коновязи, бесновалась и Хьюго ее понимал.

К великому удивлению, юноше удалось успокоить напуганное животное. Тогда, развязав поводья, парень оседлал лошадь и помчался к Дыбе. В руке он крепко сжимал выпрошенный у торговцев меч. Инквизитор заметил скачущего всадника и обнажил свой клинок.

— А вот и ты, провидец! — захохотал Дыба.

Тощая костлявая, рука умело держала оружие и плавно рассекала воздух. Хьюго налетел на злобного приспешника темных сил и нанес сильный удар. Дыба ловко его парировал.

— Глупец! Ты даже не знаешь кто я! — смеялся инквизитор.

Но Хьюго не слушал его. Он наносил удары один за другим. Холодный дождь хлестал по лицу, путая его в пространстве. Лишь пламя горящего трактира и редкие вспышки молний освещали этот поединок. Каждый свой удар Хьюго наполнял яростью и гневом, что пылали у него в груди. Каждый удар отзывался образами Мрака и Гестнублинда. Каждый удар он наносил, вспоминая уроки фехтования Юлиуса.

Сперва инквизитор игрался с юношей, ожидая, когда тот выдохнется или допустит ошибку. Но Хьюго нещадно напирал, так что Дыбе приходилось лишь защищаться. И это разозлило инквизитора. Он поспешил нанести ответный удар, но резкий росчерк Хьюго обжег его предплечье. Инквизитор охнул, опуская руку и натягивая вожжи. Конь заржал, вздыбился, и злодей помчался прочь. Малость не думая, парень устремился следом. Это был его шанс. Шанс покончить со всем, шанс избавиться от кошмарных сновидений, шанс отомстить за друзей.

Отдаляясь от горящего трактира, Хьюго летел по пустому тракту. Тьма сгущалась, набрасывая свою пелену на никудышное зрение юноши. Теперь он был охотником, преследующим раненую дичь. Мысленно Хьюго прощался и благодарил своих друзей и всех, кто ему помогал на этом пути. Но в конце-то конов, должен и он пожертвовать хоть чем-то ради общего блага.