В новом мире грязь всё та же

Глава 4

Вечером я сидел за столом и мрачно жевал хлеб. Казалось бы, не так давно я совершил прорыв, и настроение моё должно было быть отличным, ан-нет. Проблемы валились одна за другой, мне их уже складывать в мозгу некуда.

Энергия этого тела несколько нестабильна? Ничего страшного, её в нём в десятки, а то и сотни раз меньше, чем было у меня в прошлой жизни, с таким объёмом я управляюсь на ура. Две разные силы гасят друг друга? Не вопрос, я разделил их и создал два независимых потока, которые уже могу поддерживать, не бросая на это весь мысленный ресурс. Ничего не понимаю в аспектах? Да не беда, есть мысля! Я, чёрт возьми, итак уже достиг невозможного, но снова хрен мне.

Да, на этот раз виноват не мир вокруг или что-то ещё, а моя невнимательность. Дело вот в чём: есть условие, запрещающее применять «рассвет» или «закат» дважды подряд, чтобы вообще иметь возможность использовать весь потенциал тела. Только вот для заклинания сила должна откуда-то истекать, из руки. Но для «заката» у меня руки не имеется…

Интересно, можно ли применить технику ногой? В каком-то смысле, да, такое я уже видел, если брать в пример разнообразную магию ускорения, усиления, скрытности. В общем, навыки поддержки себя же. Но совсем не факт, что я способен на что-то из этого, а если так… Тогда у меня в арсенале будет, в общем-то, одно заклинание, которое я могу единожды же и применить.

Выйдя из состояния задумчивости, я сказал, несколько неожиданно для остальных:

— Игнат Сергеевич, а может, завтра баньку?

— Что, понравилось? — Он улыбнулся как человек, чьим наставлением воспользовались.

— Ещё как! Похоже, ваши слова о том, что она хорошенько очищает — правда.

— Ну так, плохого не посоветую, ха-ха-ха. Будет тебе баня.

— Отлично.

Засиделся я у них здесь, пора бы уже куда-то двигаться. Чувствую, что не продвинусь дальше, если не буду постоянно идти вперёд и сам, физически. За всеми этими попытками наладить силы свои, совсем забыл, зачем они мне изначально нужны были. В первую очередь нужно отомстить за Марка, тело которого я занял, просто потому что я отлично понимаю его предсмертные чувства и мысли. Потом уже буду думать над тем, как бы мне дотянуться и своих собственных предателей.

Почти не спал ночью, всё пытаясь тщетно решить привалившие задачки. Пока что из меня мститель такой себе: костыль да нож в распоряжении. Был бы хоть артефакт какой полезный… Но где его взять?

Баня была хорошей, но предполагаемый эффект, к сожалению, не подтвердился. То, что искра Истока загорелась во мне в прошлый раз именно после посещения этого и без того прекрасного места, было всего-то совпадением. Убедиться я в этом смог, когда ничего не изменилось во мне и через несколько часов после банных процедур.

Печально… Это сильно помогло бы мне выбраться из тупика.

Игнат Сергеевич отвёл меня в сторону, подальше от ушей собственной семьи. Он долго жевал внутреннюю часть щеки перед тем, как начать.

— Мне тут Настя нашептала, что ты магом был. — Наконец начал он.

— Да, это правда, — честно ответил я.

— Силы ты свои потерял же, да?

— Верно. — Я не стал говорить о своих усилиях по их возвращению.

Мало ли, его напрягает тот факт, что с ними под одной крышей маг, всякое бывает. Мне в этом мире нужно быть аккуратнее.

— Печально… — Сказал он.

— Я прилагаю все усилия к тому, чтобы вернуть свои способности, — сказал я, удостоверившись, что он не против колдуна приютить.

— Мне бы помощь мага пригодилась, если честно, только это секрет.

— Я никому не скажу, но пока не знаю, смогу ли помочь. В чём дело?

— Есть у меня шкатулка одна, мне её это… Друг один старый отдал. А открыть не могу. Замка нигде нет, смекаешь?

— Кажется, понимаю…

— Ну, как? — Он глянул на меня заговорщически, что было ему совершенно не свойственно.

— Если покажете, посмотрим, что я могу сделать.

— Пойдём, — он пошёл со двора, махнув мне рукой, чтобы я следовал.

В душу мою закрадывались смутные сомнения. Откуда это у простого фермера могла взяться такая вещь? Как правило, если человек запирает что-то магией, то он не хочет, чтобы это было открыто немагом. Хотя, и описанный Игнатом Сергеевичем сценарий был вполне вероятен. Если бы, конечно, не эта вот таинственность в голосе и взгляде, с которой он мне рассказывал про заветный ларчик.

Шли мы в сторону леса, почти туда, откуда пришёл я сам. Сильно глубоко не зашли, он чуть ли не под первым же кустом присел и начал возиться. Хреновый тайник, если честно.

Игнат Сергеевич протянул мне плоскую деревянную шкатулку, больше похоже на коробочку для сигар. Когда я принял её и начал осматривать, мужчина сверлил меня то ли ожидающим, то ли напряжённым взглядом.

Шкатулка действительно оказалась заперта магией, но без каких-то дополнительных условий, не было на ней условного пароля. Даже я сейчас мог её открыть без техники. Но я не спешил с тем, чтобы это делать, очень уж мне не нравилась ситуация и обстановка.

— В общем, я, наверное, смогу её открыть, — сказал я, протягивая предмет обратно.

Игнат Сергеевич не принял шкатулку у меня из рук, только сказал:

— Сейчас сможешь?

— Не знаю, не знаю…

Я думал. Одна часть меня, та, что людям не доверяет, кричала о том, что это опасно. Другая же напоминала, что эти люди безвозмездно меня приютили и здорово помогли, а значит, оставаться в долгу перед ними стыдно.

В итоге, мне ничего не оставалось, кроме как открыть эту злосчастную шкатулку. Не мог я не откликнуться на просьбу того, кто откликнулся на мою, пусть и безмолвную.

Я с лёгкостью поднял крышку, отчего Игнат Сергеевич даже нахмурился. Он, наверное, ожидал красочного колдовства, вспышек и заклинаний. Внутри был завёрнутый в шёлк предмет и свёрток бумаги с печатью. Последняя вызвала у меня внезапное воспоминание. Это была печать рода Ашшур.

— Ну? — Нетерпеливо вопрошал Игнат Сергеевич. — Что там?

Я серьёзно посмотрел на него и инстинктивно начал отступать на шаг, но чуть не потерял равновесие, забыв, что у меня для такого манёвра конечностей не хватает. А он, заметив это, выставил перед собой руки и начал:

— Не, не, я не какой-нибудь там, ты не подумай.

— Откуда у вас это? Только не историю про друга, я уже знаю, что это ложь.

— Эх… — Он почесал затылок. — Признаю, грешен.

— Что вы сделали? — Наседал я.

Про себя я думал, что буду делать, если он решит убрать меня как свидетеля. Нужно быть крайне аккуратным в этом разговоре и правильно подбирать слова. Так, чтобы он не посчитал меня за угрозу.

— Да молодой я ещё тогда был, в общем-то… В городе вон ближайшем жил, в Риджите. Вот там и было дело. Напился с друзьями, а там уж сам понимаешь…

— Не особо. Да и вы никогда не говорили, что жили в городе.

— В общем, пьяная драка, одному зуботычину, другому, третьему… Ну вот у одного выпала в процессе шкатулочка-то, а я её возьми, да за пазуху. А потом разглядел герб Ашшуров у него под плащом, и бежать. С тех пор здесь и осел, прятался поначалу, а потом уж и забыли про меня.

— Вот так история…

— Я просто хочу знать, чего ради оно было, понимаешь? На что променял ту жизнь. — Он потряс головой и вдруг начал оправдываться: — Нет, моя теперешняя жизнь не хуже, она даже лучше. Вон у меня, жена хороша, дочь красавица, я не к этому, если что…

— Да я понял, — перебил я его, — у меня другой вопрос имеется.

— М?

— Почему раньше не нашли какого-нибудь мага, чтобы вскрыть шкатулку? Неужто их так мало у вас в стране?

— А кого? — Весомо спросил он. — К нам редко заглядывает кто-то не из Ашшуров, так что…

— Думаете, среди них не нашлось бы кого-то, кто согласился бы на такое ради вознаграждения?

— Ты, Марк, не местный просто… Род Ашшур — это военные фанатики, копьё императора. Эти люди ничего, кроме силы, не уважают, всегда на передовой и преданы империи целиком. С ними нельзя договориться.

— Вот как… Так дело в том, что я пришлый? — Теперь картина в моей голове выстроилась.

— Агась. Так что там?

— Да вот, — я развернул шкатулку к нему, — письмо какое-то и…

Я достал завёрнутый в ткань предмет, он был увесистый, явно металлический,продолговатый.Развернув его, я обнаружил небольшие песочные часы, корпус которых выполнен из драгоценных металлов и украшен такими же камнями. Сосредоточившись на них в поисках следов магии, я вынес свой вердикт:

— Не артефакт.

— Как это? — Удивился Игнат Сергеевич.

— Вот так, просто дорогая безделушка.

— Ну, дела…

Следующим я вскрыл печать на пожухлом от времени письме, скорее даже записке, и начал читать вслух:

«Дорогая Элизабет! Как ты могла заметить, я наконец-то вернулся из очередного похода на демонов, живой и здоровый. Читая это ты, наверное, посмеёшься, подумав о том, что никто не пишет на бумаге того, что собирается сказать вживую. Надеюсь, что прямо сейчас ты посмотришь на меня своими прелестными глазками и улыбнёшься так, что сердце моё вновь наполнится стойкостью и отвагой. За проявленную смелость меня неплохо наградили, а потому я привёз тебе небольшой подарок. Во сколько бы мне эта вещица ни обошлась, знай: дороже тебя на этом свете нет ничего. Хочу, чтобы ты, когда меня нет рядом, смотрела на эти часы и помнила о том, что минуты расставания в итоге сменяются часами воссоединения. Люблю тебя».

«Ого, прямо поэт», — прокомментировал я. Игнат Сергеевич не слушал, он лишь всхлипывал, закрыв лицо руками. Могу понять его чувства. Ничего нет хуже для хорошего человека, чем лишить другого чего-то ценного для него. Да уж, вот бы все люди были такими совестливыми… А ещё лучше — изначально никого и ничего не лишали.

Я успокаивал раскаивавшегося мужчину как мог, длилось это долго. Потом он всё же взял себя в руки, от письма мы избавились, а безделушку забрали с собой. Оказывается, и у таких вот милых семей есть свои тёмные секреты, кто бы мог подумать.

***

На следующий день мы (видимо, я теперь был кем-то вроде подельника, а потому и приглашён к обсуждению) решали, что с находкой делать. Игнат Сергеевич в город вернуться не мог, а точнее — боялся. Я же был там человек неизвестный, но даже, с его слов, не гарантировало безопасность сделки: вещицу якобы могли узнать даже спустя столько лет. Мне пришлось убеждать его в том, что всё будет в порядке, что я странствовал достаточно для того, чтобы иметь на подобное нюх. Всё только потому, что мне в любом случае надо в город, а тут и повод будет, и… В общем, смогу небольшую сумму прикарманить. Не назвал бы это воровством, едва ли Игнат Сергеевич был бы против того, чтобы я взял небольшую долю.

На том и порешили. Я, значит, кутаюсь в неприметные тряпки, прячу морду под капюшон, он договаривается с извозчиком, дабы меня докинули до города вместе с партией зерна.

Приготовления были серьёзнее некуда, меня снаряжали так, будто вместо прогулки по городу я могу столкнуться с шайкой бандитов один на десятерых. На всякий случай я взял с собой нож. Игнат Сергеевич помог мне изготовить для него ножны, которые я смог бы повесить на шею и убрать под рубаху. Просто на всякий случай.

Стартовала повозка после обеда, дорога лежала в основном через поля да луга. Красивое и спокойное зрелище, хотя в целом достаточно скучно. Добирались мы аж до самого вечера. Едва ли я дошёл бы сам за приемлемое количество времени.

Риджит был крайне шумным и людным городом, в котором повсюду горели фонари, а теней, в которых можно было бы укрыться, не хватало. Я мельком успел расспросить извозчика на предмет наличия здесь всякого: таверн (для отвода подозрений собеседника), лавок скупщиков, торговцев разным барахлом. Знал он не то, чтобы много, так что исследовать местность мне пришлось отправиться самостоятельно.

Ноги и постоянные приставания к прохожим с расспросами довели меня до одного интересного местечка, неприметного магазина. Для себя я отметил, что люди, когда им удавалось заглянуть мне в лицо, начинали, вот так раз, куда охотнее мне помогать. Поначалу я не понимал, что это за странная реакция такая, но потом у меня спросили, где я воевал, и всё стало ясно. Воистину фанатики, даже простые жители.

Магазинчик внутри был такой же непримечательный, какой и снаружи. За прилавком, облокотившись на него, стояла хозяйка. Неприятной наружности женщина в возрасте. Взгляд её был цепок и хитёр, она сразу поняла, чего я здесь рыщу, поманив рукой и постучав пальцем о деревянную поверхность перед собой.

Я мельком осмотрелся по сторонам, вытянул из внутреннего кармана песочные часы и положил их перед ней. Женщина покрутила вещицу в руках и сказала:

— Сотня. Лучше цены не найдёшь.

— Простите, я не местный. Сотня — это сколько?

Она от души посмеялась, чуть не плача, и лишь закончив ответила:

— Ворованное сдаёшь, не зная цену деньгам, — она снова прыснула смехом, — за десятку комнату в таверне снять можешь и пожрать там сверху.

— А-а, понятно.

— Ну так что, по рукам?

— Другого выхода у меня всё равно нет.

Она достала мешочек с звенящими монетами внутри, высыпала их на стол, принялась считать. На монетах была изображена крепость с одной стороны и профиль какого-то мужика в короне с другой. Пересчитав дважды и отложив лишнее, хозяйка собрала мою сотню обратно в мешок и отдала мне. Я сразу же удалился.

Сделка произошла быстрее, чем я ожидал, у меня было ещё несколько часов до того, как извозчик отправится обратно. Время я решил потратить на то, чтобы отыскать кого-то, кто торговал бы магическими приблудами.

Ещё пара прохожих, и нужное место нашлось. Даже лучше: я нашёл мастерскую протезиста. Зайдя внутрь и застав мастера за работой, я, не желая его отвлекать, просто стоял и наблюдал за ним. Мужчина что-то измерял в руке, похожей на доспех, задумчиво кряхтел, поправлял одному ему известно что, снова измерял. Вскоре он меня заметил.

— Какой нужен? Подешевле? — С ходу спросил он, наверное, заметил костыль.

— Хотелось бы знать, сколько это стоить будет. — Ответил я.

— Смотря что именно.

— Да вот, — я отодвинул плащ и показал культю ноги, — или вот, — показал ему ещё и руку.

— Та-ак. — Он приблизился, пощупал мои обрубки оценил меня в целом визуально. — Для мага или нет?

— Для мага.

— Материал?

— Самый дешёвый.

— Нога восемьдесят, рука три сотни, срок работы где-то день-два. — Сказал он.

— Дорого… — Я выдохнул. — И долго.

— Ну уж как есть, — он развёл руками, — у меня клиентов много. Сам понимаешь, граница.

— Вообще-то, не очень понимаю, — признался я и тут же переключился на легенду: — я не местный.

— И как тебя такого занесло к нам, не местный? — Он удивился.

— Это долгая и печальная история.

— Да наплевать.

Протезист был странный. Его эмоции менялись слишком быстро и как попало. Кажется, плакало моё желание поторговаться, вообще не могу понять, что у него на уме или в душе. Он вдруг взял совершенно другой протез, повертел его в руках и просто положил на место, а потом повернулся ко мне и сказал:

— Филипп Мания.

— Марк, эм… Просто Марк.

Я понял, что Мания — это его фамилия только потому, что он поставил ударение на второй слог.

— Нога либо двадцать, либо сделаю сразу же, выбирай.

— Не понял. — Признался я.

— Ну ладно, чёрт с тобой, пятьдесят и ставлю прямо сейчас.

— По рукам. — Сказал я, не понимая, что с ним произошло вдруг, но не желая упускать возможность.

Протезист бессистемно повыдвигал ящики своего стола, достал оттуда деревянный протез ноги. Он подошёл ко мне, примерил его, но тот оказался слишком коротким. Тогда Филипп почесал затылок, сказал мне не двигаться и сложил перед собой руки в каком-то бессмысленном жесте. Он несколько напряжённо проговорил или даже вскрикнул: «Растяжение». После этих его слов протез начал менять размеры, пока, наконец, не подошёл мне.

Никогда не видел такой магии и не встречал подобных людей. Он в итоге взял с меня шестьдесят, словно забыв про нашу договорённость, но грех было жаловаться.

Ох, как сильно я этого ждал. Теперь я могу более не пользоваться этим дурацким костылём, не придётся передвигаться как улитка, да и помощи у окружающих просить тоже нужно будет меньше. Протез был из дерева, но крайне прочный за счёт вложенной в него магии. Сочленения, как я понял, были изготовлены в виде каких-то подвижных металлических вставок.

Я вышел от протезиста довольный. Странный мужик, сделавший мне внезапную скидку по всем фронтам, сделал ещё и мой день. Тут мне подумалось, а ничего ли страшного, что я взял большую половину суммы, даже не спросив об этом Игната Сергеевича. В плане, сейчас я спросить его и не мог, конечно же, но мне и бежать ногу себе возвращать было не обязательно.

Оставшееся время я шлялся без особого дела. Просто стоять в месте встречи и ждать я не мог, очень хотелось насладиться радостью ходьбы. Никогда бы до этого не подумал, что эта банальнейшая из возможностей может быть такой… Приятной? Привилегией?

Моё внимание привлёк знакомый голос, исходивший из-за угла. Я подкрался (о Боги, теперь я мог даже так) к повороту и заглянул. Там стояли двое: один — высокий и тощий мужчина, справлял нужду, другой — здоровяк, стоявший рядом и потягивавший трубку. Именно второй привлёк меня, но я не сразу понял, чем. Память подсказала мне это уколом. Это был один из тех, с повозки. Его рожу я запомнил хорошо, именно он бросил мне нож, как бы говоря этим: «Вот тебе моё последнее проявление милосердия. Убей себя, чтобы не мучился».

Кровь начала закипать от злости, разум тщетно пытался успокоиться. Вместо этого, нашёлся компромисс: я, ведомый жаждой крови, рационально оценил обстановку и как мог спланировал дальнейшие действия.

Мой опыт из предыдущего мира наконец-то смог раскрыться в полной красе. Мужик заметил меня уже тогда, когда я стоял к нему вплотную. «Чего на…» — попытался он спросить, делая голос максимально угрожающим. Показавшийся из-под плаща нож за мгновение блеснул в тусклом свете подворотни, в следующее мгновение его друг, так и не выпустив из рук «агрегат», стоял и уже мёртвым взглядом наблюдал за вскрытой глоткой здоровяка. Всё произошло быстро, почти мгновенно, и абсолютно бесшумно.

Я был удовлетворён тем, как себя показал протез. Он ощущается так, словно это действительно часть моего тела, а в скорости движения ничем не уступает, а то и превосходит живую плоть. Отличный вышел полевой тест. Наконец-то мне улыбнулась удача.

У своих жертв я лишь подрезал кошельки, остальное мне было не нужно, да и привлекло бы куда больше внимания. Их тела ведь скоро найдут, так что лучше бы убраться отсюда побыстрее.

Извозчик уже ждал меня в назначенном месте, он одобрительным кивком оценил мою новую ногу, без слов говоря: «Вот это круто, понимаю». Я запрыгнул в повозку, и это было прекрасно, прыгать. Мы тут же стартовали, мне удалось уболтать его, сказав, что не терпится похвастаться обновкой.

Добрались мы только к рассвету, я всё время ожидал, что за нами в погоню пустится городская стража, но ничего подобного не происходило. Видимо, я всё же сработал достаточно чисто, а если так, то они теперь пусть хоть обыщутся убийцу. Пока не уверен, но, вроде бы, моё шрамированное лицо всё же помогает создать некоторый эффект неожиданности при встрече с теми, с кем был знаком Марк. Наверняка утверждать нельзя, ибо тот верзила и видел-то меня секунду-другую. Хорошо бы как-нибудь проверить…

Игнат Сергеевич не спал и дожидался моего возвращения. Он увёл меня с улицы так быстро, что мне показалось, будто он и не заметил, что я не совсем на своих, но на двоих за ним следовал. В сенях, возле моего скромного места для сна, он спросил:

— Как оно, вышло?

— Да, выручил сотню.

— Ого, неплохой улов. — Он потирал ладони.

— Только есть одно «но».

— Что-то не так? — Он напрягся.

— Вот, — я показал протез, — я потратил на это шестьдесят из вашей сотни, простите.

— Сколько? — Он сильно удивился.

— Это очень много, да? — Я опустил взгляд.

— Шутишь? Такой протез стоит несколько сотен, не меньше. Тебе кто вообще мог продать это за шестьдесят?

— Филипп Мания… — Зачем-то ответил я.

— А-а, Мания, — понимающе закивал головой Игнат Сергеевич.

— Вам это о чём-то сказало? — Удивился уже я.

— Один из знатных родов, наряду с Ашшурами, Ризель и Долос. Есть там ещё один, но я, честно говоря, не помню, как их. Да и мало кто помнит, эти ребята довольно загадочны.

— И что представитель одного рода делает в землях другого? Или мне только кажется, что между ними должна быть какая-то… Борьба, что ли?

— Да нет, ты прав. Аристократы вечно грызутся за спиной у императора. Просто конкретно эта — не такая. Они там все странные. Мания — это огромное сборище безумцев. Они очень сильны, но в политику предпочитают не ввязываться, так что и их в основном не трогают.

— Вон оно что…

Оказывается, протезист действительно был не в себе, а мне по-настоящему повезло. Но, это также значит и то, что однажды он и его близкие могут стать мне врагами на пути к мести.