В объятиях демона

ГЛАВА 13 ХОЛОДНЫЙ ДЕНЬ В АДУ

Мое сердце учащенно бьется, пока я жду у шкафчика. После прошлого вечера, проведенного с Люком, я не знаю, чего ожидать. Невидящим взглядом смотрю на учебники и переступаю с ноги на ногу, с грохотом проваливая попытку вести себя непринужденно. А затем улавливаю слабый запах корицы и улыбаюсь, когда горячая рука Люка ложится на талию и притягивает меня к жаркому телу.

— Привет, красавица.

Несмотря на жар, идущий от Люка, по спине от его голоса бежит холодок. Я открываю рот, чтобы поспорить насчет «красавицы», но так и не могу ничего вымолвить, тая в его объятиях. Поворачиваюсь, и Люк целует меня. Лишь толпа потных учеников из старших классов в коридоре заставляет меня сдерживаться. Но я ничего не могу поделать с глупой улыбочкой, появляющейся на моем лице, когда Люк берет меня за руку и ведет в кабинет шестьсот шестнадцать.

Он прижимается ко мне плечом, дочитывая вслух концовку «Гроздьев гнева». Я замечаю улыбку мистера Снайдера, увидевшего это.

— Отличная работа, мистер Кейн, — подмигивает он. — В вашем классе итогового экзамена не будет, но заключительное эссе по «Гроздьям гнева» повлияет на двадцать пять процентов от оценки за курс. Я подготовил несколько вопросов, которые помогут вам подытожить ваши мысли по этому произведению. — В конце каждого ряда он оставляет по стопке листов, и их передают дальше. — Вам понадобится некоторое время на анализ — чтобы действительно сформулировать свои мысли, — прежде чем начинать эссе. Сегодня четверг. Даю вам время до понедельника для выполнения анализа произведения в соответствии с вопросами. Эссе нужно сдать в следующий понедельник — на нашем последнем уроке. Перед звонком просмотрите вопросы.

Люк пробегает взглядом по странице, затем с озорной улыбкой смотрит на меня.

— Похоже, нам придется на все выходные запереться у меня, чтобы справиться с этим заданием.

— Я буду твоей пленницей или смогу свободно приходить и уходить? — спрашиваю я, прижавшись к его плечу.

Озорная улыбка сменяется лукавой.

— Ты не захочешь никуда уходить.

Раздается звонок, и сердце мое снова бьется неровно.

Но когда мы выходим в коридор, я опять прихожу в замешательство. Сердце трепыхается в груди, временами чуть ли не останавливаясь. В коридоре стоит Гейб, прислонившись к моему шкафчику и улыбаясь, как ангел.

Боже, он так красив.

Я спотыкаюсь, и Люк придерживает меня, помогая восстановить равновесие. Вдыхаю поглубже и заставляю себя сделать шаг вперед.

Когда Люк видит Гейба, то крепче обнимает меня за талию.

— Габриэль.

Я не могу смотреть Гейбу в глаза, а разочарование в его голосе чуть ли не рвет меня на части.

— Пройдешься со мной до кабинета физики?

Я бросаю взгляд на Люка и слегка отстраняюсь.

— Конечно.

Мы молча идем по переполненному коридору, а взгляд Люка прожигает мне спину. Я утыкаюсь глазами в серую плитку на полу.

Наконец, не дойдя до кабинета, Гейб останавливается и говорит:

— Так вот, значит, чего ты хочешь? Вернее, кого ты хочешь?

Мое сердце готово взорваться, ведь я сама не пойму, чего хочу.

— Я… возможно.

— Возможно, — повторяет он.

Я чувствую на себе тяжелый взгляд и поворачиваюсь к Гейбу лицом. Начинаю открывать рот, но сказать мне нечего, и я закрываю его.

Гейб обхватывает рукой мой затылок и прижимается ко мне. Сначала я решаю, что он собирается поцеловать меня. Внизу живота все ноет, когда я понимаю, как сильно хочу этого. Но его лицо проходит мимо, касаясь моей щеки.

— Скажи, что мне сделать, чтобы ты передумала, — шепчет он.

Именно это.

В моих мыслях — пустота, я даже забыла, как составлять слова. На губах Гейба появляется печальная улыбка. Он кладет руку мне на спину и ведет меня в кабинет физики, не говоря больше ни слова.

Как только мы садимся на наши места, мимо быстро проходит мистер Биллинг, расставляющий по столам оборудование. Я сосредотачиваюсь на лабораторной работе, стараясь позабыть обо всем остальном.

Но просто невозможно игнорировать ноющую боль в груди и то, как мне трудно дышать и как хочется дотронуться до Гейба каждый раз, когда он смотрит на меня.

В конце урока я близка к сумасшествию. Я даже не могу вспомнить, о чем была лабораторка. Пока я мчусь к шкафчику через коридор, то замечаю в нише рядом со шкафом уборщицы обнимающихся и целующихся Райли и Тревора. Настроение у меня улучшается. Я громко смеюсь, не в силах сдержаться. Тейлор чертовски разозлится.

Когда я добираюсь до шкафчика, то вижу Люка, прислонившегося к нему. Как же он горяч, словно явился прямиком из ада. Люк прижимает меня к шкафчику и целует, затем открывает дверцу и меняет мои учебники. Разве я давала ему код? Не припомню.

— Готова к ожесточенным спорам с Сангетти?

— Готова.

Чувствую я себя глупо, потому что, оказавшись рядом с ним, опять нелепо улыбаюсь. Возможно, я выгляжу как полная дура, пока мы идем ко второму зданию. Мои мысли занимает лишь горячая ладонь на моей спине.

После урока мы выходим в коридор, чтобы отправиться на обед, но я хватаю Люка за руку.

— Может… сегодня не пойдем в столовую? — говорю я, зная, что не перенесу присутствия Люка и Гейба в одном помещении.

— У тебя что-то еще на уме? — широко улыбается он.

— В моем шкафчике есть кое-что перекусить, а сегодня такой замечательный день. Может, устроимся на лужайке?

Люк обвивает руку вокруг моей талии, и я чуть ли не мурлычу.

— Отличная мысль, — говорит он.

Я достаю из шкафчика сверток, в котором лишь конфеты с ликером «Ред вайнз» и печенье «Орео».

Из автомата мы берем по содовой и неторопливо идем во двор.

И тут я вспоминаю, что именно здесь в обед музицирует Рифер с компанией. Он наблюдает, как мы выходим из дверей.

Люк замечает это и убирает руку с моей талии.

— Если хочешь, пойдем куда-нибудь еще.

Я бросаю взгляд на Рифера и машу ему рукой.

— Нет. Все отлично.

Я выбираю местечко на противоположной стороне большой клумбы, расположенной в центре двора, и сажусь, прислоняясь к ней спиной. Люк бежит к машине за одеялом, а я откидываю голову и наслаждаюсь солнечным теплом, слушая игру Рифера и остальных ребят. Я тихонько подпеваю, стараясь выкинуть из головы все мысли. Через какое-то время, поняв, что Люк еще не вернулся, я открываю глаза и вижу его, сидящего на траве напротив меня с улыбкой на лице.

— Ты не говорила, что умеешь петь.

Я опускаю глаза, краснея.

— Больше не пою.

Он поднимается и расстилает одеяло на траве. Я ложусь на него, глядя в небо. Когда я поднимаю голову и смотрю на Люка, то замечаю, что он по-прежнему не отрывает от меня глаз, а в уголках губ притаилась легкая улыбка. Мне вдруг очень хочется поцеловать его.

— У меня такое ощущение, что в тебе намного больше, чем видно на первый взгляд, Мэри Фрэнсис Кавано.

Глубоко вздохнув, я отвожу взгляд.

— Я бы так не сказала. Ну и почему ты подтруниваешь над мистером Сангетти? — говорю я, меняя тему и вспоминая, как они весь урок препирались — по обыкновению.

— Просто выполняю работу.

— Неужели? — Я открываю пачку «Орео». — И что именно это значит?

— Заставляю его лгать, обманывать… все, что угодно.

— Для чего?

— Для того чтобы отправить его в ад. — Он пристально смотрит на меня, ожидая реакции.

Я лишь улыбаюсь, уловив шутливый тон нашего разговора.

— Но почему он? А не мистер Снайдер или миссис Фелч?

— Потому что они не раздражают меня.

— А я тебя раздражаю?

— Ты просто овладела всеми моими мыслями… — с широкой улыбкой говорит Люк. — Зуд под кожей и впрямь слегка раздражает.

— Что ж, я уже направляюсь в ад, ты опоздал.

— Ты так думаешь? — Его улыбка становится еще шире.

Я распускаю волосы и укладываюсь головой ему на колени, как на подушку.

— Ага. — Я снимаю обертку с «Орео» и соскабливаю зубами белый шоколад. — И ты там тоже окажешься, не сомневаюсь, — бормочу я, набив рот глазурью.

— Определенно, — говорит Люк, убирая волосы с моего лица.

Когда печенье заканчивается, мы сворачиваем одеяло и направляемся в школу. Прямо за дверью на нас налетает Тейлор.

— Мы скучали без вас. Уединенное свидание за обедом? — спрашивает она, вздернув бровь.

— Наполовину уединенное. Рифер и группа пели нам серенады.

— Очень романтично, — смеется она.

Из-за ее спины появляется Гейб и смотрит на меня, игнорируя Люка.

— Мы можем поговорить?

Улыбка Тейлор перерастает в оскал, когда мы с Гейбом выходим во двор. Он непринужденно опирается спиной о стену, но его лицо напряжено.

— Фрэнни… — Он вздыхает и смотрит некоторое время на небо; кровь бешено стучит в моих висках. Наконец он переводит взгляд на меня. — Я просто хочу, чтобы ты знала. Неважно, что произойдет между тобой и им… и со всем этим… ты всегда можешь положиться на меня. — Он обхватывает ладонью мое лицо и проводит большим пальцем по линии губ, заставляя их пылать. — Но пожалуйста. Подумай хорошо. Люцифер… опасен.

— Как и ты! — говорю я, отпрянув.

И тут же ужасаюсь. Неужели я сказала это вслух?

Судя по печальной улыбке на губах Гейба, и впрямь сказала.

О боже. Что, черт побери, со мной не так?

— В смысле… — Но я так и не продолжаю, ведь понятия не имею, что хочу сказать.

Я разворачиваюсь и с горящими щеками возвращаюсь внутрь школы, где меня за дверью ждут Люк и Тейлор. Люк бросает угрожающий взгляд в сторону Гейба, а Тейлор изумленно поднимает брови.

Я несусь по коридору к шкафчику, оставляя за спиной Люка и Гейба и весь день избегая их как прокаженных. Но на последнем уроке — по государственному устройству — рядом со мной садится Люк.

— Свободна после школы?

Знаю, что должна сказать «нет», но поступаю как раз наоборот. После урока он сопровождает меня до шкафчиков, где я забираю учебники. Мы прокладываем путь до стоянки. Все это время я думаю о его руке на моей талии, сомневаясь, хочу этого или нет. Наконец решаю, что хочу, но, не дойдя до стоянки, ловлю на себе злобный взгляд Анжелики Престон. Ее руки скрещены на груди, которая чуть ли не вываливается из блузки.

Я одариваю Анжелику своей лучшей ухмылкой.

Но пока мы идем, она смотрит на Люка так, словно им есть что скрывать.

Внезапно я возвращаюсь с небес на землю.

Я кидаю взгляд на Люка. Знаю ведь, что ему нельзя доверять. Тогда почему доверяю? Несмотря на то что я заинтересована лишь его телом, меня не воодушевляет перспектива делить его с Анжеликой. Когда мы забираемся в машину, я обдумываю, насколько это хорошая затея — ехать к нему. Я чуть ли не готова предложить Люку поехать ко мне, но на самом деле не очень-то хочется иметь дело с родителями-инопланетянами.

Когда мы выезжаем с парковки, я снова пристально смотрю на Люка и вижу, что в уголках его губ появилась улыбка.

— Так что между нами? — спрашиваю я.

— А чего бы ты хотела? — отвечает он с широкой улыбкой.

Я совсем не настроена вести какие-то игры.

— Прекрати нести чушь и ответь мне.

— Ничего себе! Хорошо…

Обдумывая вопрос Фрэнни, я не знаю, как лучше ответить. Не уверен, что напугает ее больше: «Я действительно хочу затащить тебя в постель» или «Я пытаюсь отметить твою душу для ада». И то и другое — правда. Но кроме всего прочего, есть еще нечто более глубокое, сжимающее все внутри и путающее мысли, когда я рядом с ней. Нечто, чему я не могу дать названия.

Что она хочет от меня услышать? Я осторожно начинаю говорить, мельком глянув на нее.

— Понимаешь, я не уверен. Вообще-то ты мне очень нравишься.

Самое большое преуменьшение этого тысячелетия.

— Может, просто понаблюдаем, куда это нас приведет?

Например, в ад?

Она тяжело вздыхает.

— Да, думаю, это справедливо. — Затем она неуверенно смотрит на меня и добавляет: — Мне немного любопытно. Почему я?

— В каком смысле почему ты?

— Анжелика, Кэссиди, Тейлор… половина девчонок школы вешаются на тебя. Так почему ты хочешь встречаться со мной?

— Да, я пробовал со многими, но еще не встречал никого, похожего на тебя, Фрэнни. Ты особенная.

И это правда, а еще ты моя цель.

Мы поднимаемся по ступенькам в квартиру, и когда я толкаю дверь, то понимаю, слишком запоздало, что должен был вести себя более осмотрительно. На моей кровати растянулась высокая, стройная красавица с волосами цвета воронова крыла, бесстыжими черными блестящими глазами и соблазнительными формами и… практически без одежды.

— Аваира, — с удивлением выдыхаю я.

В глазах Фрэнни кипит ярость.

— Я знала, — говорит она, вскидывая руки и разворачиваясь. — Ты такой мерзавец, — бросает она, уходя.

Я улавливаю черный перец ее ярости. Мм…

Мой радар явно дает сбои. Сначала Белиас в карьере, теперь Аваира в моей постели. Я должен был знать о ее присутствии, еще не открыв дверь. И дело не просто в том, что Фрэнни отвлекает меня. Моя физическая связь с адскими созданиями, кажется, ослабла.

Белиас и Аваира — ударная бригада. Внезапно этот городок стал просто кишеть демонами. А значит, Фрэнни в опасности.

Я не удерживаюсь от смеха, когда до меня доходит суть этой мысли. Фрэнни в опасности со времени моего появления здесь.

Захлопнув дверь, я иду по коридору следом за Фрэнни.

— Фрэнни, подожди!

Но она даже не замедляет шаг.

— Это не то, что ты подумала. Она моя… кузина, — кричу я, нагоняя ее.

Наверху лестницы она разворачивается ко мне лицом.

— Ты просто мешок с дерьмом! — фыркает она.

Стараясь разрядить ситуацию, я улыбаюсь.

— Я тебя раньше обманывал?

— Да, — сверкает взглядом она.

Может, это не самая лучшая тактика.

— Понимаешь… — начинаю я, собираясь сказать, что не вру, но на самом деле вру, так что даже это будет ложью.

— Знаешь что? Прихвати свою «кузину», и катитесь к черту! — говорит она, прежде чем повернуться и сбежать вниз по ступенькам.

— Куда ты?

Она ничего не отвечает — очень и очень красноречиво.

— Позволь мне хотя бы отвезти тебя домой.

Все та же тишина.

Я спускаюсь за ней по ступенькам и выхожу на стоянку, стараясь не заулыбаться.

— Отлично, я провожу тебя до дома пешком.

Фрэнни не смотрит на меня.

— Оставь меня в покое, дьявол тебя побери.

Но дело в том, что ее дьявол уж точно не оставит в покое. Это наверняка.

Я делаю шаг назад и как будто выполняю ее требование. Но я не собираюсь упускать ее из виду. Где Аваира, там и Белиас недалеко. Я напрягаю шестое чувство, пытаясь обнаружить его. Ничего. Он здесь, я просто уверен. Видимо, Аваира должна была отвлечь меня, а он в это время занялся бы Фрэнни. Создания похоти считают, что все такие же ограниченные, как и они.

Мы отходим не больше четверти мили от квартиры, и вдруг я улавливаю мысли Белиаса. Злость. Не знаю, злится ли он на меня за то, что я мешаю, или за то, что Аваире не удалось отвлечь меня. Как бы то ни было, я, насторожившись, набираю шаг и равняюсь с Фрэнни.

Но не успеваю я позвать ее по имени, как рядом на обочину заезжает белый «чарджер». Очевидно, не я один присматриваю за Фрэнни. Впервые в жизни я рад, что у нее есть ангел-хранитель.

— Привет, — говорит Гейб, когда я забираюсь в машину.

— Привет. Спасибо, — с облегчением отвечаю я.

— Выглядишь неважно.

— Ну и комплимент, — сверкаю взглядом я.

— Ты в порядке?

— Давай скажи это.

— Что? — недоуменно спрашивает он, поднимая бровь.

— «Я же говорил». Просто уверена, тебе не терпится произнести это. Давай скажи, чтобы я не сидела как полная идиотка в ожидании.

— Хорошо. Я же тебе говорил.

— Я, должно быть, бредила, — бормочу я, глядя сквозь окно на Люка, исчезающего вдалеке.

На губах Гейба появляется улыбка.

— Но сейчас ты прозрела?

Я тоже пытаюсь улыбнуться.

— Да, думаю так.

— Тебе просто нужно быть предельно осторожной с тем, чего ты хочешь.

Что?

— Что? — произношу я вслух.

Он смотрит сквозь лобовое стекло.

— Ты когда-нибудь замечала, что если чего-нибудь очень хочешь, то получаешь это?

— Нет.

Я могу придумать чертову дюжину того, чего я бы хотела, но не получила. Например, вернуть брата к жизни. На секунду я задумываюсь, ведь я хотела Люка — по глупости, правда, — и в каком-то роде получила. И Тейлор. Она никогда раньше не уступала парней. Но прошлым вечером… Я трясу головой.

— Нет, — снова говорю я с большей убежденностью.

Гейб пожимает плечами и меняет тему, дотягиваясь до моей руки и переплетая свои пальцы с моими. Я снова улавливаю запах, напоминающий летний снег.

— Не против ненадолго заглянуть ко мне?

— Хорошо. Мы сможем поработать над лабораторкой.

— Конечно, — с улыбкой соглашается он.

Дом Гейба не очень далеко от моего и выглядит, как и любой другой дом в районе: два этажа с белым фасадом, черными ставнями и длинным крыльцом. Около входа — стоящий в углу здоровенный рождественский кактус в горшке, а возле двери — качели. Дорожка к парадному входу серой полосой рассекает пышную зеленую лужайку, по краю которой растут приземистые, аккуратно подстриженные кусты. Я следую за Гейбом к дому.

Мы заходим в гостиную, протянувшуюся по всему первому этажу, с окнами по обе стороны от двери, выходящими на крыльцо. Справа — устремляющиеся вверх ступеньки, а слева — арка, ведущая на кухню. Стены и ковер белые, как и диван, стоящий у дальней стены, и два кресла с высокой спинкой рядом с окнами. В комнате нет телевизора, только белые колонки, расположенные на полках в углах.

— Ты еще занимаешься переездом? — спрашиваю я, осматривая пустые стены.

Гейб улыбается и пожимает плечами.

— Здесь все, как мне нужно. В остальном нет необходимости.

— Да, но…

Я осекаюсь, не зная, что сказать. Мне кажется странноватым отсутствие всяких семейных фотографий и различных безделушек. У мамы повсюду развешаны фотографии и прочая ерунда. Но как только я сажусь на диван, то понимаю, что, как бы аскетично ни выглядело все кругом, здесь очень тепло и уютно.

— У меня есть лекарство от всех бед, — говорит Гейб и исчезает на кухне.

Я роюсь в сумке и достаю справочник по физике. Через минуту Гейб возвращается с огромной миской кофейного мороженого «джава-лава» и двумя ложками. Он садится рядом со мной и нажимает кнопку на белом айподе, лежащем на белом журнальном столике. Музыка окружает нас.

— Не против, если мы будем есть из одной миски?

— Конечно нет. — Я беру ложку и запихиваю в рот мороженое. — Мое любимое.

Он снова лучезарно улыбается и проводит рукой по волосам.

— Кажется, действует.

Я улыбаюсь ему в ответ, ведь он прав. Не знаю, в нем дело или в мороженом, но меня совершенно не волнует, трахает ли сейчас Люк незнакомку или нет.

Ну ладно, чем больше я думаю, тем больше понимаю, что это ложь. Сейчас мне лишь хочется убить его — и более человечным способом, например ружьем или ножом, а не голыми руками.

Мы доедаем мороженое, и я откидываюсь на диване. Открывая справочник по физике, размышляю над своим планом и стараюсь убедить себя, что это отличная мысль, но не все так просто.

Гейб прислоняется к дивану и кладет руку мне на плечи.

— Все в порядке?

— Ага, — говорю я, уткнувшись лбом в его плечо и думая, почему я до сих пор хочу Люка.

Гейб словно читает мысли. Он прислоняет прохладную ладонь к моей щеке и разворачивает мое лицо к себе.

— Забудь обо всем. Он придурок.

Гейб пристально смотрит на меня так же, как и Люк, — словно заглядывая в душу.

Внезапно меня захлестывает поток эмоций. Хочется расплакаться. Я закрываю глаза, сосредотачиваюсь на музыке и прогоняю слезы. Но перед внутренним взором встает Люк.

— Он придурок, — повторяю я, все еще с закрытыми глазами, старясь поверить в это.

Вдруг ко лбу словно прикасаются крылья бабочки — губы Гейба. Не успев подумать, я притягиваю его и целую в губы. Затаив дыхание, он колеблется, но затем обвивает меня руками, прижимая к себе и отвечая на поцелуй. На мои губы будто ложится лучик холодного зимнего солнца.

В этом поцелуе чувствуется невероятная умиротворенность, какой я раньше не испытывала. Такая умиротворенность, что я даже не вспоминаю о ненависти, злости или боли. А еще любовь — безграничная и безусловная. Поцелуй становится глубже. Я бы хотела, чтобы он длился вечность.

Но затем ладонью, прижатой к моей щеке, Гейб отодвигает меня. Я всматриваюсь в непроницаемые голубые глаза, пока он проводит большим пальцем по линии моих губ. И возвращаюсь к реальности, удивляясь, сколько же мы целовались по времени. За одно мгновение будто бы миновала вечность. Когда он нежно усаживает меня на диван, я понимаю, что в порыве чувств, желая оказаться ближе к Гейбу, я уже сама успела залезть на него.

Он закрывает глаза, отпуская меня. Наши лбы соприкасаются.

— Мне нужно отвезти тебя домой, — еле слышно шепчет Гейб.

Когда он открывает глаза, я вижу в них сожаление. Гейб встает, не глядя на меня, и идет к двери.

Умиротворенность исчезла, словно ничего и не было. Меня захлестывают разочарование и злость. Я резко спрыгиваю с дивана, перевешивая сумку через плечо.

— Неужели я такая противная?

— Нет, это я такой. — Гейб поворачивается и выходит наружу.