В плену его желаний

Глава 4

Полина

Я выкрутила запястья, в попытке хоть немного ослабить веревки, удерживающие руки за спинкой стула.

Мои руки обожгло трение веревок, и скривила лицо. Что-то на лице создало ощущение дискомфорта, стягивая кожу, и на колени упали коричневые хлопья. Кровь. Рана на губе снова открылась, и пошла кровь.

Прикованный ко мне взгляд мужчины оставался неизменным. Он избавился от галстука и пиджака, расстегнув ворот рубашки достаточно, чтобы из-под нее были видны набитые на его широкой груди татуировки.

Я представила его в потертых джинсах и футболке, возможно еще в кожаной куртке и паре ботинок. Он был слишком крут, чтобы не носить костюм, ведь тот, добавляя ему презентабельности, делал его более властным, а также оставлял намек на то, что под ним скрыто нечто дикое и опасное.

Мужчина взял стул у стоящего рядом стола, и, поставив перед мной, оседлал его, облокотившись руками о спинку. Мой взгляд невольно пробежался по его мощным предплечьям, мягким волосам, крепким запястьям. Сексуально. Я никогда бы не подумала, что руки мужчины могут быть такими возбуждающими.

— Что ж мне с тобой делать?

По позвоночнику пробежала дрожь.

Давление нарастает у меня в ушах, ладони потеют, и я свожу свои колени, чтобы они перестали трястись.

— Отпусти меня — стараюсь спокойно с ним поговорить.

Мудак ухмыляется, и я так сильно хочу пнуть его по яйцам.

— Отпустить? — он стучит пальцем по своим губам — Ты можешь мне пригодится. Я бы даже проиграл с тобой.

Должно быть, по моему лицу видно, о чем я думаю, потому что его ухмылка перерастает в широкий, глумящийся оскал.

— Урод.

Его грубость, весь его внешний вид, работает на него, чтобы сделать его устрашающим. Чертовски жаль, что он засранец и преступник, которому я бы хотела вспороть брюхо ржавой пилой.

Ещё в детстве мой отец учил меня как избавляться от веревок, если вдруг со мной что то случилось. Много лет отец тренировал меня, пока не попал в тюрьму. Я не знала, что его уроки сейчас помогут мне. Пока я сидела, пыталась освободиться от верёвок.

Как только я почувствовала что верёвок больше нет, осталась сидеть спокойно, чтобы он ничего не заметил.

— Я тебе нравлюсь? — неожиданно спрашивает меня.

— Что в тебе может нравится? Ты отвратительный, держишь меня в плену. Разве ты можешь мне понравиться?

Когда его кулак врезался в стену возле моей головы, от страха подскочила, меня удивило то, что он не тронул меня.

— Я тебя обидела?

— Нет — его голос со стальными нотками, был резким и властным. — Теперь я знаю что с тобой делать. Такая как ты будешь хорошей проституткой.

Думаю больше тянуть время нельзя. Нужно действовать. Я вскочила со стула и силой толкнул парня, тот упал с тихим шумом.

Одна дверь была ближе ко мне, в нее я и вбежала. Закрыв ее, поняла что в туалете. Заметив окно, охватило трепетное волнение. Хотя оно и было слишком маленьким для мужчины, была абсолютно уверена, что смогу через него протиснуться.

Как только смогла почти выйти из окна, мой один ботинок выпал. Последний раз напряглась и, выпав из окна, упала на мусорные мешки, головой вперед.

Я подскочила и, хромая поспешила по дороге, цокая по бетону единственным, оставшимся у ботинком. Так же услышала крик, треск и грохот выбитой двери. И рванула от гаража, сердце колотилось настолько сильно, что чуть ли не ломало ребра.

Беги. Беги. Беги.

Свернув за угол, понеслась по безлюдной улице, ощущение свободы омрачилось потерей ботинка. Я не должна попасться. Должна сбежать. Я не могу попасть к ним в руки снова.

Нет. Поражение было не вариантом.

Сегодня, я не жертва. Я свободна.

И такой намеревалась оставаться.

Как же мне хотелось вернуться в сегодняшнее утро и начать все сначала. Я бы сделала что угодно, лишь бы изменить последние несколько часов, но желание не спасало мою жизнь… или же рассудок.

Вместо этого я продолжала бежать, несмотря на то, что в боку кололо, а легкие горели огнем. Страх был настолько всепоглощающим, что я едва замечала боль. Это походило на отвратительный фильм ужасов, за исключением того, что там был не мертвый чувак, а мужчина во плоти и который, возможно скоро меня нагонит.

Не знаю через сколько времени показался мой дом. Быстрым шагом я преодолела оставшийся путь. Стоя возле своей съемной квартиры, я трясущимися руками пытаюсь найти ключи от дома.

— Давай, же давай.

Боюсь разбудить соседей, но мне плевать. Я пытаюсь попасть в замочную скважину, постоянно оглядываясь, и боюсь, что он появится из ниоткуда и схватит меня до того, как я успею вбежать внутрь.

— Впусти меня, впусти меня, впусти меня, — отчаянно шепчу я, и снова пытаюсь открыть дверь.

Она открылась. В ту же секунду прислоняюсь к двери. У меня ещё так сильно никогда не билось сердце. За дверью улавливаю лёгкое движение, смотрю в дверной глазок. Вроде бы никого нету. Возможно мне просто показалось.

Мгновенное облегчение. Сняв свой халат с двери спальни, я плетусь в свою маленькую ванную и раздеваюсь, не глядя в зеркало. Если я взгляну в зеркало на себя в таком состоянии, в котором сейчас нахожусь, то уверена, что отражение приведет меня в ужас. Быстро сбросив остатки одежды, я становлюсь под обжигающе горячие струи и пытаюсь выдержать под кипятком так долго, пока кожу не начинает жечь. С закрытыми глазами я тянусь к крану, поворачиваю его, пока струи не становятся прохладнее и обдумываю то, что со мной только что произошло. Я и правда только что спасла умирающего парня, взглянула на свои руки они все ещё были в засохшей крови, но сбежала ли я, от большого, я бы сказала довольно сексуального мужчины?..

Да. Кажется, так и было.

После небольшого усилия по щеке стекает слеза.

За ней другая.

Затем из глаз прорывается поток как будто его призвали первые две слезы.