В плену у миледи

Глава 4

Руари вздрогнул и проснулся. Немного помедлив, открыл глаза и осмотрелся. Оказалось, что он в комнате не один, но это нисколько его не удивило — он еще до этого чувствовал, что кто-то смотрит на него. За те три дня, что он прожил в Данвере, его еще ни разу не оставляли одного. Но на сей раз к нему приставили совсем юное и необыкновенно хрупкое создание. На него пристально смотрела молоденькая девушка, похожая на эльфа, девушка со светлыми волосами и огромными глазами. В какой-то момент ему вдруг стало неуютно под взглядом этих глаз, и он, нахмурившись, пробормотал:

— Мне кажется, тебе нечего тут делать.

Девушка откинула со лба прядь волос и сказала:

— Ты очень нервничаешь. — У нее был ласковый и необыкновенно мелодичный голосок. — Но это обычное дело. Большинство смертных плохо переносят встречу с эльфами.

— С эльфами?.. — Почувствовав жажду, Руари осторожно приподнялся, но обнаружил, что со стола у кровати куда-то исчезли кувшин и кружка.

— Да, потому что я эльф. Меня зовут Юфимия, но настоящую Юфимию мои родичи забрали в тот день, когда она родилась, а вместо нее положили в колыбель меня. И эти бедные обманутые люди воспитали меня как свое дитя. Я пытаюсь сказать им правду, но они не хотят меня слушать.

— Заставить людей выслушать тебя — это иногда не так уж просто, — согласился Руари и мысленно добавил: «Не сумасшедшие ли они, все эти Хеи?»

Вспоминая события последних трех дней, Руари пришел к выводу, что с людьми из этого клана и впрямь что-то не так. Он слышал по ночам странные звуки — плач, стенания, даже смех, от которого кровь стыла в жилах. Когда же он стал расспрашивать об этом, никто не смог сказать ему ничего вразумительного. А теперь эта девушка говорила об эльфах… Впрочем, она действительно походила на одно из этих созданий: легкое, почти воздушное платьице, светлые распущенные волосы и венок из увядшего плюща на голове — все это делало ее похожей на девушку-эльфа. И все это, насколько мог судить Руари, попахивало безумием.

Он смотрел на Юфимию со все возраставшей тревогой и спрашивал себя: «Не эта ли девочка шумела по ночам? Насколько она может быть опасна?» Мысль о том, что его прямо в постели может убить худенький бледный ребенок — да еще и безумный! — ужасно ему не нравилась.

— Ты не знаешь, где моя вода? — спросил Руари, надеясь отвлечь ее от «опасных» тем.

— Я думаю, что ее забрали духи, — ответила девушка. — В последнее время они ведут себя просто ужасно. Сорча говорит, что это все из-за того, что скоро я стану взрослой, но она ошибается. Я ведь эльф, понимаешь? Так что духи, наверное, скоро это поймут и перестанут меня мучить.

Тут Юфимия вдруг забралась к нему на кровать и склонилась над ним. Волосы девушки коснулись груди Руари, и он попытался немного отодвинуться.

— Что еще за духи?..

— Может, тебя они и не трогали, но ты ведь слышал шум по ночам?

— Да, слышал. — Девушка уселась ему на грудь, и Руари стало совсем не по себе. — Но я подумал, что это кто-то из твоих родственников шумит по ночам. Подумал, что у кого-то с головой не все в порядке.

— Нет, все дело в проклятии, которое наложили на женщин из рода Хеев. Говорят, это сделала какая-то старая колдунья из племени пиктов. — Девушка наклонилась к нему, упершись ладонями в спинку кровати. — Когда девочка из нашего клана становится взрослой, приходят духи и начинают мучить нас. Это все очень неприятно, но если честно, то я не очень-то верю в древнее проклятие. Если бы все дело было только в этом, то кто-нибудь уже давно нашел бы способ избавиться от проклятия. — Она еще ниже склонилась над рыцарем и тихо сказала: — В Данвере так мало мужчин…

— Да, я это заметил. — Боже правый, неужели это дитя пытается соблазнить его? Руари откашлялся и пробормотал: — Знаешь, я очень хочу пить. Ты не могла бы найти мне воды?

Юфимия проигнорировала эту просьбу. Ее огромные голубые глаза были прикованы к губам Руари.

— Может быть, Сорча все-таки права, когда говорит, что я теперь тоже из клана Хеев и скоро стану взрослой. Когда эльфы оставили меня тут, я, наверное, перестала быть одной из них. Но если это так, если я становлюсь взрослой девушкой, то где же я найду себе мужа? В Данвере так мало мужчин!..

— Тут уж я ничем тебе помочь не могу, — заявил Руари. Он попытался вытянуть руки, чтобы снять с себя девочку, но в тот же миг все тело его пронзила ужасная боль, и он замер, едва удержавшись от стона.

— Почему не можешь? Ты ведь мужчина, а я уже не ребенок.

— Может, и не ребенок. Но мне уже двадцать восемь лет, девочка, и я намного старше тебя. Будет лучше, если ты обратишься за помощью к кому-нибудь другому.

Превозмогая боль, Руари осторожно поднял правую руку, пытаясь отстранить от себя девочку, но у него и на этот раз ничего не получилось, потому что боль стала невыносимой.

— Да, конечно, ты для меня староват, но, как я уже сказала, в Данвере нет большого выбора.

В следующее мгновение Юфимия взяла его лицо в ладони и прижалась губами к его губам.

Руари уже собрался оттолкнуть дерзкую девчонку, но тут вдруг раздался оглушительный грохот — как будто что-то тяжело упало на пол. Решив, что в комнату кто-то зашел, Руари отчаянным усилием все-таки оттолкнул от себя Юфимию. И с удивлением обнаружил, что в комнате по-прежнему только он и девочка.

Рыцарь нахмурился и пробормотал:

— Я думал, сюда кто-то зашел…

И в тот же миг через всю комнату вдруг пронеслись кувшин и миска. Руари замер с открытым ртом, а Юфимия вскочила на ноги и, прыгая на кровати, закричала:

— Хватит! Я уже устала от ваших проделок!

В этот момент от стены сам собой отодвинулся комод, и девочка, снова закричав, погрозила в его сторону своими маленькими кулачками.

Тут Руари наконец пришел в себя и выставил перед собой ладони, чтобы защититься от всевозможных предметов, то и дело проносившихся по комнате. Юфимия же проворно уворачивалась от них, продолжая кричать и размахивать кулачками. А потом Руари вдруг услышал, что кто-то стучится в дверь. Хотя дверь была не заперта, человек, стоявший за ней, по-видимому, никак не мог ее открыть.

— Черт возьми, да впусти же меня! — раздался голос, который Руари тотчас узнал. За дверью стояла Сорча.

— Никто не мешает тебе войти, — ответил рыцарь.

— Юфимия с тобой?! Мне показалось, я ее слышала…

— Да, она тут.

Сорча выругалась и стала изо всех сил дергать дверную ручку, но казалось, что дверь крепко удерживала какая-то невидимая рука. А из комнаты то и дело доносился шум и не было никакого сомнения: там бушевали духи. Сорча только одного не понимала: что Юфимия делала в комнате Руари? Ей ведь было сказано, чтобы она держалась подальше от пленников. И, снова выругавшись, Сорча твердо решила, что отчитает девочку как следует за то, что та ослушалась ее. Да-да, обязательно отчитает, как только войдет и комнату. А чтобы войти, ей надо хорошенько разозлиться, и тогда…

В следующее мгновение дверь распахнулась, и Сорча, переступив порог, обвела взглядом комнату. Убедившись, что вещи больше не летают, она пристально посмотрела на Юфимию.

— Что ты тут делаешь? — Сорча подошла к кровати и стащила девочку на пол.

— Я пришла навестить нашего пленника, — ответила Юфимия, безуспешно пытаясь вырваться из рук Сорчи.

— Тебя просили не входить к ним. — Сорча потащила Юфимию к двери.

— У тебя нет прав указывать мне, что я должна делать.

— Позже я покажу тебе, какие у меня есть права. И я уверена, что твоя матушка с радостью повторит мой урок. — Сорча вытолкнула свою юную кузину из комнаты. — И не пытайся спрятаться. Я все равно тебя найду.

— Ты просто хочешь забрать его себе, — пробурчала Юфимия. — Да-да, я сразу догадалась.

— Не говори глупости! — Сорча захлопнула перед кузиной дверь и невольно вздохнула. Она сочувствовала маленькой Юфимии, но девочка явно нуждалась в крепкой руке.

Отвернувшись от двери, Сорча стала прибирать в комнате, думая о бедняжке Юффи. Последние слова девочки очень ее встревожили, да и Нейл недавно пожаловалась, сказала, что Юффи думает только о мужчинах и часто сетует на то, что их в Данвере очень мало. И тут Сорча вдруг поняла, почему ее кузина ослушалась старших родственников и пробралась в комнату пленника. Повернувшись к кровати, она увидела, что Руари пристально смотрит на нее.

— И чем же ты занимался с этим ребенком? — спросила Сорча; она решила напасть первой, чтобы отвлечь его от вопросов, которые видела в его глазах.

— Ничем не занимался. Эта сумасшедшая девчонка вошла сюда, сказала что-то об эльфах и о духах, а потом решила, что я тут лежу для того, чтобы ее развлекать. — Руари поморщился и попытался улечься поудобнее.

— И разумеется, тебе даже в голову не пришло воспользоваться ее глупостью, чтобы сбежать отсюда. — Сорча подошла к кровати и помогла раненому лечь так, как он хотел.

— У меня не было времени подумать об этом. Эта девочка решила, что меня доставили сюда только для того, чтобы помочь ей превратиться во взрослую женщину. И она каким-то образом заставила вещи летать по комнате. — Руари подождал, когда Сорча осмотрит его раны, потом сказал: — Я требую, чтобы ты объяснила мне, что тут у вас происходит.

— Происходит? Что ты имеешь в виду? — Сорча окинула взглядом комнату. — А где твой кувшин с кружкой?

— Не знаю. Куда-то исчезли. А узнать я хочу о шуме по ночам, о котором мне никто не может ничего рассказать. И объясни, что случилось только что в моей комнате. Эта девочка твердила о духах, но я не такой дурак, чтобы этому поверить.

— Мне кажется, ты хочешь пить, — сказала Сорча. Она подошла к двери, открыла ее и, увидев в коридоре тетю Бетию, попросила ее принести немного еды и питья для раненого.

— Мне это совсем не нравится, — проворчал Руари. Когда Сорча вернулась к нему, он схватил ее за руку и заявил: — Ты должна мне все объяснить. Я требую, чтобы ты ответила на мои вопросы.

— Ты очень требовательный мужчина, не так ли?

— Вы все здесь сумасшедшие! Взять, к примеру, эту рыжую Нейл. Она ведет себя совсем как мужчина. А эта хрупкая, похожая на птичку пожилая женщина… Она говорит не умолкая, но умудряется при этом ничего не сказать.

— Это моя тетя Бетия.

— Да, она самая. И еще одна женщина, которая, напротив, все время молчит и вздрагивает, стоит мне моргнуть.

— Это моя тетя Эйри. Она очень робкая.

— Робкая… как побитая собака. И конечно, не стоит забывать о девчонке, только что здесь побывавшей. Она все твердила про эльфов и продухов. Я мало говорил с Робертом, но он, похоже, вполне разумный человек, если не считать того, что он слушается тебя во всем. Да, чуть не забыл о проклятии, про которое мне что-то чирикало это дитя…

— Так она рассказала тебе о проклятии?

Руари не успел ответить, потому что в этот момент в комнате появилась Бетия. Покосившись на раненого, она поставила на стол рядом с кроватью кувшин с медом, кружку с водой и поднос с хлебом и сыром. Заметив, что Руари держит Сорчу за руку, она вопросительно взглянула на племянницу, но та отрицательно покачала головой, давая понять, что все в порядке. Пожилая женщина резко развернулась и выбежала из комнаты.

— Я тут всего несколько дней, но уже понял, какая она хитрая, — заметил рыцарь.

Сорча наконец высвободила руку и, шагнув к столу, взяла кружку с водой, которую тут же протянула Руари. После этого она принялась резать хлеб и сыр, размышляя о том, как лучше ответить на настойчивые вопросы пленника. В конце концов Сорча решила рассказать ему правду — и пусть потом сам думает, как к ней относиться.

— Так что же это за болтовня о духах и проклятиях? — допытывался Руари.

Сорча поставила перед ним миску с хлебом и сыром и, немного помедлив, заговорила:

— Рассказывают, что давным-давно, в туманном прошлом, одна из женщин клана Хеев вызвала жгучую ревность у ведьмы из племени пиктов. И ведьма прокляла эту женщину и всех остальных женщин нашего клана. Поэтому теперь, когда девочка из рода Хеев становится взрослой, она должна пройти через испытания, которым ее подвергают злые духи. Именно их голоса ты слышал ночью. И они же забрали твой кувшин с водой. Им очень нравится прятать всякие вещи, а еще ими кидаться, как это произошло сегодня в твоей комнате.

— И ты веришь в эти глупости?

— Почему бы и нет? — Сорча пожала плечами. — Такие неприятности происходят каждый раз, когда девочка из Данвера превращается в девушку. Мы все проходили через эти испытания. Теперь пришел черед Юфимии.

Руари сделал глоток меда и медленно покачал головой:

— Я-то думал, что у тебя с головой все более или менее в порядке, но теперь мне ясно: ты такая же сумасшедшая, как все твои сородичи.

— Я вижу, ты не веришь мне, сомневаешься…

— Сомневаюсь? — Руари рассмеялся и тут же поморщился от боли, которую вызвал громкий смех.

— Так мне продолжить? — спросила Сорча.

— Похоже, ты решила меня повеселить, — проворчал рыцарь.

Как ни странно, но Сорча вдруг почувствовала, что ее ужасно раздражают насмешки Руари.

— Женщинам из моего клана при рождении часто даются особые таланты, — продолжила она.

— Например, неуемная фантазия.

Сорча проигнорировала это замечание и вновь заговорила:

— Я, например, вижу духов, которые бродят по земле. И я могу говорить с ними.

— Тогда почему ты не поговоришь с теми, которые бросаются вашими вещами?

— Этих духов я не вижу и не слышу. А те, с которыми я могу разговаривать, похоже, почти ничего не знают о тех беспокойных духах. Ни одна женщина из клана Хеев с таким же даром, как и у меня, так и не смогла добраться до них.

— Какая жалость… Скажи, а со своими духами ты часто разговариваешь?

Сорча понимала, что Руари насмехается над ней. И почему-то это причиняло ей боль. Она не знала, как это объяснить, но ей очень хотелось, чтобы Руари поверил ей. И она давно уже почувствовала, что ее влечет к этому мужчине — потому и старалась избегать его после того, как они прибыли в Данвер. Ее родственникам такое поведение казалось странным, но Сорча ничего им не объясняла.

— Так что же, часто ли ты с ними беседуешь? — допытывался Руари.

Сорча отрицательно покачала головой:

— Нет, не часто. Я могу разговаривать только с теми духами, которые сами захотят появиться передо мной. Моя бабушка могла вызывать их по собственному желанию, но я никогда не пыталась это сделать. Я и так вижу и слышу вполне достаточно. — Сорча скрестила на груди руки и пробормотала: — Я понимаю, что тебя это веселит…

— Да, конечно. Ты ведь шутишь, не так ли?

— Нет, не шучу. Ты разве не видел, что происходит в этой комнате?

— Да, видел. И я обязательно узнаю, как тебе удалось это устроить. Но если ты хотела меня испугать, то знай — у тебя ничего не вышло.

— С какой стати мне тебя пугать?

— Ну… трудно понять, что у женщины на уме.

— В Данвере такие заявления могут причинить тебе немало неприятностей.

— Твои фантазии тоже могут причинить тебе немало неприятностей.

К немалому своему изумлению, Руари вдруг почувствовал, что его неудержимо влечет к стоявшей перед ним девушке. Схватив Сорчу за руку, он привлек ее к себе, и ему сразу стало легче от ее близости. От ее волос и от одежды исходил чудесный аромат лаванды, и Руари с наслаждением вдыхал этот запах. Когда же толстая коса Сорчи коснулась его груди, ему вдруг представилось, как он расплетает эту косу и как темные шелковистые волосы накрывают его лицо и шею, ласкают его… А потом он вдруг понял, что смотрит на ее губы, думая о том, каковы они на вкус. Поймав себя на этой мысли, Руари нахмурился. Сейчас ему следовало подумать не о губах Сорчи, а о более важных вещах. Например, о том, что Сорчу скорее всего ввели в заблуждение ее родственники. Они рассказывали ей эти нелепые истории о духах, и она, к сожалению, им поверила. Но подобные суеверия могут быть очень опасны, и надо объяснить ей, какими именно опасностями все это может обернуться.

— Я прекрасно понимаю, что мой дар, возможно, не всем по душе, — пробормотала девушка.

— Не всем по душе? И только?.. Глупая девчонка, ты совершенно ничего не понимаешь. Твои нелепые фантазии могут стоить тебе жизни. Ты говоришь о вещах, которые люди не понимают, которых боятся. Такие истории могут заставить людей вспомнить о дьяволе. А ты знаешь, чем это может закончиться?

— Да, знаю. Смертью.

— Тогда зачем ты болтаешь об этом?

— Я не болтаю. Я вообще очень редко говорю о таких вещах. Просто сейчас я решила, что ты должен узнать правду, раз уж против своей воли оказался свидетелем наших неприятностей. И мне кажется, что вряд ли люди могут до смерти напугаться, услышав или увидев этих духов. Скорее всего им просто станет не по себе. Возможно, про нас опять начнут рассказывать всякие небылицы и люди снова начнут нас избегать. Полагаю, это самое страшное, что может с нами случиться.

— Тогда перестань болтать глупости.

— Это не глупости, а истинная правда. И с этим я ничего не могу поделать. Я такая, какая есть.

Руари заглянул в ее огромные карие глаза. В них не было ни намека на безумие или веселье. Да, было очевидно, что она вовсе не шутила. Сорча действительно верила в то, что говорила. С другой же стороны, после всего того, что сегодня случилось в его комнате… Тут Руари вдруг понял, что отчасти верит словам девушки — во всяком случае, допускает, что она действительно могла видеть или слышать нечто такое, чего многие не в состоянии понять. Более того, Руари часто слышал рассказы о таких людях, но всегда смеялся над подобными историями и не верил рассказчикам, и вот теперь он… Нет, наверное, и на сей раз не следует в это верить — так будет гораздо спокойнее.

К тому же ему намного приятнее любоваться Сорчей, чем слушать ее рассказы о привидениях и злых духах. В конце концов он решил, что просто не будет обращать на них внимания. Но и смеяться над ее рассказами не станет. А вот не обращать внимания на саму Сорчу он не сможет, даже если очень этого захочет, — теперь в этом не было ни малейших сомнений.

— Возможно, тебе кажется, что ты разговариваешь с духами, потому что ты одинока, — сказал Руари тихим голосом, коснувшись ее шелковистой косы.

— Одинока? Но ведь в Данвере кругом мои сородичи.

Сорча остро чувствовала близость Руари. И чувствовала, что не может от него отодвинуться. Ее взгляд был прикован к его губам, и при каждом движении этих губ ее сердце начинало гулко биться в груди. В Данвере было слишком мало мужчин, и до сих пор она даже не представляла, как сильно они могут искушать женщин. Она прекрасно понимала, что ее влечет к Руари Керру, и это все сильнее тревожило…

Тут Руари вдруг улыбнулся и проговорил:

— Тебе одиноко без мужчины, милая Сорча. Сколько тебе лет?

— Двадцать, — ответила она шепотом; ей казалось, что голос Руари словно ласкает ее…

— Время замужества давно уже наступило, — продолжал рыцарь. — Возможно, моя красавица, ты все еще ждешь мужчину, которого сама себе придумала, поэтому и сохнешь от тоски.

— И ты утверждаешь, что это я болтаю глупости? — проговорила Сорча в раздражении.

Но тут рыцарь улыбнулся, и она, тихонько вздохнув, подумала: «Какой же он красивый, этот Руари Керр».

— Девушкам бывает так же одиноко, как и юношам. И доказательство тому — твоя маленькая кузина Юфимия.

— Мою маленькую кузину нужно проучить как следует, чтобы наконец-то образумилась.

— А что нужно тебе, Сорча Хей? — Он протянул руку и провел ладонью по ее лицу. — Тебе что-то нужно. Я вижу это по твоим глазам. Они — как два огромных темных озера желания…

Сорча почувствовала, что краснеет. Казалось, Руари читал ее мысли, и ей оставалось лишь надеяться, что он не заметил, какого рода было это желание, не заметил, что ее влекло не к мужчинам вообще, а именно к нему, к Руари Керру. Чувства, сейчас бушевавшие в ее груди, были необыкновенно волнующими — и в то же время непонятными и пугающими. От его прикосновений по телу ее словно пробегала дрожь, и ей хотелось наклониться к нему и прижаться губами к его губам. Ей безумно хотелось узнать, какое блаженство мог подарить ей Руари Керр, но в то же время она хотела убежать от него, хотела забыть и его, и все те странные, совершенно новые для нее ощущения, которые он в ней пробуждал.

Он по-прежнему держал ее за руку, и она сказала:

— Немедленно отпусти меня, а то я открою твои раны. — Разумеется, Сорча прекрасно знала, что ни в коем случае этого не сделает.

Да Руари ей и не поверил. Усмехнувшись, он проговорил:

— Я думаю, что ты просто пытаешься сбежать от того, что тебе по-настоящему нужно. Ты прячешься за сказками и глупыми фантазиями, потому что боишься прикосновения мужчины. — Он снова провел ладонью по ее лицу. — Тебе нужно, чтобы кто-нибудь разжег в тебе огонь страсти в котором сгорели бы все твои заблуждения.

Прежде чем Сорча успела что-либо ответить, он привлек ее к себе еще ближе и прикоснулся губами к ее губам. И в тот же миг все мысли вылетели у нее из головы; возможно, она знала, что должна положить этому конец, должна вскочить с кровати и выбежать из комнаты, но сейчас она совсем об этом не думала. А Руари нежно заглянул ей в глаза и с улыбкой прошептал:

— Ты очень странная девушка, Сорча Хей. Иногда ты ведешь себя как мальчишка, иногда — как сумасшедшая, но в том и в другом случае ты необычайно соблазнительная. А теперь все, довольно играть! — пророкотал Руари и на сей раз поцеловал ее по-настоящему.

И в тот же миг Сорча содрогнулась, почувствовав, как от этого поцелуя, жаркого и страстного, в ней проснулось желание.

Когда же поцелуй наконец прервался, она, отстранившись от рыцаря, уставилась на него в изумлении. Потом вдруг вскочила с кровати и, не сказав ни слова, стремительно вышла из комнаты.

«Если один лишь поцелуй мог так воспламенить меня, то что же будет дальше?» — спрашивала себя Сорча. Впрочем, она не была уверена, что хочет это узнать. И в то же время она заставляла себя идти по коридору все быстрее, потому что чувствовала, что ей ужасно хочется вернуться к Руари.

Проводив взглядом Сорчу и увидев, как за ней закрылась дверь, Руари погрузился в раздумья. Прикоснувшись пальцами к губам, еще теплым и влажным от поцелуя, он с усмешкой подумал: «Вот такой, как эта девушка, и должна быть моя невеста. Подобные фантазии не просто глупость, а весьма опасная глупость». Но вместе с тем он только что понял, что его пребывание в Данвере будет иметь и свои приятные стороны. Потому что давно уже ни одна женщина не возбуждала его так, как Сорча Хей.