В тени и мраке

Глава 4

После окончания ужина, который проходил в общем зале, Винн взяла деревянный ящик с пустыми бутылками из-под молока и понесла через проходной туннель.

Все люди, живущие в гильдии, в равной степени, разделяют между собой некоторые обязанности. Сегодня вечером, наступила очередь Винн работать на кухне, но она была рада любому поручению, которое помогло бы ей скрыться от назойливых взглядов. Только особенно неприятно было находиться на разделке овощей, под присмотром того, кто следил за этой работой. Сегодня за работой следила Регина Мелони, противная дылда и ученица ордена Натурологов. Ко всему прочему, она больше всех шепталась за спиной Винн.

Были ли это слова о том, что Винн считает себя выше всех или о том, что она знает о дампирах, нежити и убйцах. Регина была зачинщиком всех сплетен. Она всегда возглавляла группы таких людей, для которых издеваться на улице над случайным прохожим, было наивысшее удовольствие.

Может быть, она завидовала заданию Винн. Или же дело было в её благородном происхождении. Но в любом случае, Винн не могла дождаться случая, чтобы улизнуть из кухни и сбежать от чистки овощей.

Она поплелась к внутренним воротам и поставила ящик с запиской о доставке головки козьего сыра. Утром молочник забирал бутылки, оставлял взамен молоко и брал заказы на товар, который нужно было привезти в следующий раз. Винн ненадолго задержала дыхание и выдохнула, наблюдая как её дыхание превращается в пар на морозном воздухе. Затем, в голову пришла странная мысль, а точнее воспоминание.

Когда капитан Родиан тронул её в аллее, она увидела какое-то мерцание, похожее на мерцание от шерсти, меж далеких фонарей улицы. Она словно ощутила, насколько ей не хватает Мальца.

Винн посмотрела вниз на Старую Дорогу Бейли. Она почти не замечала тусклый рассеянный свет, а всматривалась в темноту, где могла промелькнуть серебристая шерсть.

Она покачала головой и усмехнулась. Всё что ей нужно это доверять... хотя бы себе. Она неохотно повернула к тропинке и вдруг замерла.

По обе стороны туннеля были установлены большие пылающие факелы, освещая проход. Но кто-то стоял в темноте недосягаемый для света.

Николас Кольмсерн медленно вышел на свет.

Винн глубоко вздохнула. Но её сердце всё ещё громко стучало в груди. У неё был слишком долгий день. Но чем ближе парень к ней подходил, тем лучше она могла разглядеть его. Николас выглядел совсем потерянным и болезненно-бледным, а его каштановые волосы свисали на глаза, частично закрывая их.

- Я слышал, что тебе привёз обратно капитан. - тихо, почти шепотом, проговорил Николас. - Он сказал тебе что-нибудь о...?

- Джереми и Элиасе? - закончила она за него.

- Они были моими единственными друзьями, за исключением разве что Имарет.

- Я видела её сегодня, она спрашивала о тебе.

Он нервно запустил пятерню в волосы.

- Как она?

- Грустит. Ты должен сходить к ней.

Винн шагнула мимо него в туннель, но он не последовал за ней. Она хотела было оставить его там, раз он так любил оставаться незамеченным. Но затем вернулась и взяла его за руку.

Звуки его шаркающей походки отражались от стен туннеля, пока они шли во внутренний двор. Винн кивнула головой в сторону общего зала и отпустила его руку. Николас ускорил шаг, чтобы догнать её, пока она шла через весь двор.

- Знает ли капитан что-нибудь ещё? - повторился он.

- Почему ты спрашиваешь меня?

- Я не могу просить Домина Хайтауэра или Премина... или кого-то ещё. Они не будут говорить со мной. Как ты думаешь, он найдёт того, кто сделал это... его накажут?

Винн остановилась. Воспоминание о ненависти и жажде мести всплыли в её сознании. Она уже состоялась как убийца нежити, но у Николаса были свои причины. Если он не хотел отомстить за убийство невинных, это должно было быть развеяно немедленно.

С другой стороны, она знала вампиров, которые обманывали ей доверие, и некоторые из них притворялись смертными. Например, Вельстил, сводный брат Магьер, ввёл в заблуждение на некоторое время не только Винн, но и остальных...

Но она также вспомнила предупреждение Родиана не вмешиваться, так как её собственная точка зрения могла повлиять на показания.

- Если ты знаешь что-нибудь. - сказала она. - То должен сообщить капитану. Николас быстро покачал головой.

- Я не могу. Есть некоторые вещи в моём прошлом... Я мог говорить об этом только с Элиасом и Джереми. Они могли смеяться над тем, что я говорю, но они не смеялись надо мной.

Он сделал паузу.

- Я могу сказать тебе. - сказал он. - И ты передашь это капитану.

Винн немного растерялась, так как ей сейчас было не до этого. Николас говорил о чём-то большем, чем дружба, о том, что он потерял вместе с товарищами. Что-то из прошлого молодого человека было связанно с его потерей Джереми и Элиаса.

- Передать капитану что? - переспросила она.

Его глаза сузились, и гнев начал просачиваться в его голос:

- Элиас ухаживал за дочерью купца, по имени Эльвина.

- Его прикрывали? - моргнула Винн. - Но даже если так, как он находил время?

Николас снова покачал головой.

- Ты слышала о бароне Эдуарде Твинэме? Он только одно поколение благородный, но его сын тоже добивается Эльвины. Восемь дней назад, Джейсон поймал Элиаса и магазина мыла в восточном районе... и угрожал убить его, если он не оставит Эльвину. Джейсон сказал, что никогда не подпустит к ней бесполезного маленького хранителя.

- Почему ты не рассказал про Элиаса Доминам?

- Он только что стал странствующим хранителем и ждал своего назначения. Домины бы тоже сказали держаться от неё подальше. И кто знает, чтобы они сделали, чтобы быть уверенными в этом.

Николас рассуждал правильно, хотя кто-то ещё должен был знать про смерти и угрозы. Но Винн делала собственные выводы, касательно смертей Джереми и Элиаса.

Что делать, если иль'Шанк был прав? Была ли возможность, чтобы они были убиты за такие объяснимые причины, а не из-за того, что до сих пор приходит к ней в кошмарах? Но это ещё не всё, если учесть, что Эльвиной интересовался несовершеннолетний сын благородной и богатой семьи. Хранители вели аскетическую жизнь и лишь единицы обзавелись богатством. Так почему же Эльвина выбрала Элиаса?

И даже эта история была правдой, почему Джейсон чувствовал в нём соперника?

- Как мог позволить себе Элиас встречаться с этой девушкой? - спросила Винн.

- Он брал деньги у Джереми.

Винн начала терять терпение.

- А откуда Джереми брал деньги?

- Он работал... - заюлил Николас снова.

Девушка скрестила руки и уставилась на него.

-... На ростовщика по имени Селвин Мидтон. - пробормотал он. - я ходил с ним иногда.

Винн вспыхнула:

- Николас!

- Я знаю-знаю. - скулил он. - Это против правил гильдии, но он платил не так уж плохо. Элиас водил Эльвину по лучшим гостиницам, и Джереми хотел ему помочь. Также Джереми положил глаз на набор перьев для каллиграфии, который он хотел купить перед отправкой на задание. У него была достаточно верная рука для писца. Но после того, как он взялся работать с Селвином, мы начали изучать другие вещи. Селвин не состоял в хартии ростовщичества и давал незаконные кредиты. Но это было всё не то...

Винн не могла поверить в то, что она слышала. Как они поступились знанием? Да и Хайтауэр казалось всегда хорошо знал о своих подопечных. Или они не были сильно вовлечены в работы по переводу, что он даже ничего не заметил?

- Я не мог прочитать все шифры Селвина. - продолжил Николас. - Но я думаю, Джереми, возможно узнал некоторых его клиентов. Он был очень тихий, когда возвращался с работы в гильдию, так как он узнал некоторых из них.

Винн привалилась к каменной стене крепости.

Большинство граждан ищет кредиты для бизнеса и проходят много банков или застрахованных кредиторов, после чего они ещё должны получить разрешение на коммерцию. Но есть и люди, которые не имеют залога. Кредитование юридически или иначе, существовало в любом городе и было крайним вариантом для тех, кто не имел другого выхода.

Хранители не должны были быть вовлечены ни во что столь грязное.

Посвящённым и ученикам запрещалось открывать своё дело. Помимо мастеров, только странникам было разрешено это делать, да и то, исключительно в правовых рамках. Это было не просто защита от их эксплуатации. Гильдии не могли позволить так рисковать своей репутацией.

- Что случилось потом? - спросила Винн, хотя была не уверенна, хочет ли она это знать.

Селвин был партнёром Мезоса Смайта. - ответил Николас. - С ним связывались только отчаянные люди, которые никогда не обращаются к властям. Один владелец каравана не мог погасить свой кредит, не говоря уж о процентах, которые был должен. Он признался во всём адвокату и подал юридическую жалобу. Судья приказал перевернуть все бухгалтерские книги и записи, но Мезос был тем, кто заведовал книгами. Он исчёз в ту же ночь и книги вместе с ним. Селвин позвал Джереми, чтобы он сделал копии от руки Мезоса... Джереми мог делать это хорошо.

- Ох, мёртвые божества! - выдохнула Винн.

Внезапная догадка запульсировала в её голове. Убитому хранителю были выплачены деньги за подделку. Если это кому-нибудь станет известно...

- Может быть Джереми не в полной мере осознавал, что делает. - продолжал Николас. - Но он не сдавался, даже когда стал что-то подозревать. Мне было страшно, что может произойти с ним, когда работа будет закончена.

- Вы должны были сказать кому-нибудь об этом! - воскликнула Винн.

- Я и говорю сейчас! - ответил Николас и его голос сорвался на писк. - Они были моими единственными друзьями, и я знаю, что они не хотели бы, чтобы кто-нибудь из Доминов услышал об этом. Но кто-то должен заплатить... Я не могу сказать капитану или ещё кому-нибудь, потому что потеряю место здесь. Мне некуда больше идти.

Винн не совсем поняла последнюю часть. Возможно, как и она, Николас был сиротой. Жалость к нему, а также второе предположение переполняли её. Что же на самом деле случилось с Джереми и Элиасом? Тогда появлялся другие вопросы.

Кто был среди этих имён в книгах и что именно обеспокоило Джереми? И как возможно быть перегруженным учеником хранителя и пойти работать к Селвину Мидтону и Мезосу Смайту? Члены гильдии приходили из разных концов света, включая другие страны за пределами Мелорна и нуманских земель. Для тех из них, кто жил далеко от дома, всегда находились соратники.

Винн сразу подумала о солнечном кристалле, о котором она просила.

Премин Сикойн потребовала объяснения у иль'Шанка, когда увидела последние книги гильдии. Винн не знала, как отреагировал Ксок - глава метеологов. Просто, сколько могло расходоваться на кристаллы времени, денег и ресурсов? Ночью Домин иль'Шанк приходил с кристаллом и что-то говорил о ресурсах. Всё ли он приобрёл, то, что требовалось?

Не существовало никаких сомнений в мастерстве иль'Шанка, но она просила его сделать то, что он никогда не делал раньше... и как можно быстрее. Он согласился и до сих пор работает над кристаллом.

Винн потянулась к плечу Николаса, но вдруг остановилась.

- Я поговорю с капитаном. - сказала она. - Я буду говорить от своего имени, но рано или поздно об этом могут узнать Домины и Премины.

Николас посмотрел себе под ноги и не ответил. Винн не могла бросить его сразу, несмотря на то, как сильно она хотела оказаться в своей комнате.

- Пойдём со мной. - сказала она. - Мы выпьем чаю в общем зале.

- Николас поднял глаза полные удивления.

- Это расслабит нас обоих. - добавила она неохотно.

Когда Николас пошёл с ней, Винн оглянулась через проходной туннель. Но она не уловила проблеск мерцающего меха на его дальнем конце.

Вечером, слушая стук дождя, Родиан сидел за квадратным столом в хорошо освещённой комнате. В отличие от кабинета Домина Хайтауэра, его кабинет был простым и аккуратным. Он складывал свои заметки в своём рабочем столе в казарме Шилдфёлчс внутри второго замка в Колсите.

Вокруг и внутри этой крепости не сажали сады. Вместо этого внутренний двор замка был заполнен конюшнями, казармами и жильём для офицеров. В полном составе армии не было потребности вот уже несколько лет, так как на границах Мелорна было спокойно. Но, тем не менее, второй замок Колсита был центром военных сил, за исключением Вердас - стражи.

Это небольшое подразделение, занимающееся защитой королевской семьи, располагалось в самом последнем замке. Размещённый ближе всего к берегу, он выходил на открытое море и большой порт

Беранлорм в заливе Дредзсит.

Вердас служили только королевской семье.

Относительная молодость, при которой Родиану удалось занять своё пост, вызывала зависть среди пожилых членов Шилдфёлчес. Хотя большинство офицеров и вовсе не поднимались дальше городских стражников, все понимали преимущество военной жизни.

А богатство могло быть достигнуто разными способами, и тем более, в рядах Шилдфёлчерс.

Но не больше чем в рядах Вердас.

Когда-нибудь Родиан бы может и использовал своё положение. Если бы только Пресвятая Троица продолжала наставлять его на пути, повышая его знания и мудрость.

Не так давно он вышел в отставку и принял более низкий ранг в городской страже, сменив предыдущего капитана Белзилда Уилкенса. Потом он утвердился на месте, благодаря успешным арестам и расследованиям преступлений. Он приобрёл известность среди населения и наладил прочные связи с другими офицерами и несколькими вельможами. Он гордился своей службой и достижениями.

В отличие от своего предшественника.

Капитан Уилкенс женился на племяннице лорда Крегаллиана, близкого друга королевской семьи. По чистой случайности, Родиан узнал, что Уилкенс подарил дом бывшей проститутке в одном из торговых районов города. Он посещал ее, когда это было возможно, а встречался он с ней чаще, чем со своей женой, которая жила в одном удалённом от города поместье. После одного короткого предупреждения Родиана, Уилкенс объявил о своём уходе на пенсию. И рекомендовал Родиана на своё место.

Никто не узнал о бывшей проститутке, так как Родиан знал цену своему слову. Насколько ему было известно, проститутка так и осталась жить там, но не из-за того, что бывшей капитан заботился о защите и благосостоянии других людей.

Родиан не чувствовал никакой вины или сожаления из-за того, что так поступил. Он уже доказал, что гораздо лучше своего предшественника. Он не играл в азартные игры и не посещал борделей. Он не баловался выпивкой и единственное, что он позволял, это выпить кружку пива пару раз в месяц или бокал вина за официальным обедом. Мужчины, которые практиковали полное воздержание, редко рассматривались, как надёжные.

Но сегодня в его мысли ворвалось беспокойство.

Двое молодых хранителей были убиты и в течение целого дня, он не выстроил ни одной версии. Были только разочарования и препятствия связанные с секретным проектом хранителей.

На стол попал свет от фонаря, и он выглянул в окно.

Наступала ночь. Он ждал достаточно долго, для того, чтобы встретиться с мастером а'Ситом в его скриптории. Когда он направился к двери, чтобы снять свой плащ, висевший на колышке, в его памяти возник образ.

Винн Хигеорт.

Её растрёпанные каштановые волосы. Её серый помятый балахон. Мягкий тон её оливковой нежной кожи. И её пронзительные глаза, когда она сказала: 'Это ваша работа - расследовать эти убийства!'

Родиан обычно не замечал красивых девушек или женщин. У него было своё мнение о возрасте, когда ему пора будет жениться. Лицо и формы, не были главными критериями Добродетели, главное, социальное положение, возможное богатство и, безусловно, образование, для той, что должна была стать его союзником на всю жизнь. Но никто и не когда не говорил с ним так, как эта странствующая хранительница. А проклятое преступление всё ещё оставалось нерешённым.

И она знала об этих убийствах что-то гораздо большее, чем говорила, также как и иль'Шанк. Родиан узнает рано или поздно об этом. Когда он открыл дверь своего кабинета, в коридоре шарахнулись какие-то тени.

Родиан сделал шаг назад и положил ладонь на рукоять меча.

Тень отделилась от тёмного проёма и на свет, льющийся из кабинета, вышел Пауль а'Сит.

- Извините. - сказал он. - Я думал, что мы договаривались встретиться этим вечером.

Родиан сделал ещё один шаг назад, чтобы позволить ему войти в кабинет.

- Да... но я думал, что в вашем магазине.

- Я решил избавить вас от неудобств.

Родиан удивился этому вежливому обороту. Он не забыл, что была ещё и Имарет. А'Сит ушёл искать этих двух хранителей. Девушка видела это. И в ту же ночь, а'Сит попросил констеблей проводить девушку.

- Садитесь. - сказал Родиан, решив не задавать вопросов по этому поводу. Он всегда может посетить скрипторию.

Он обошёл стол, достал журнал для записей и сел напротив владельца скриптории. Он изучал лицо посетителя, которое не отражало никаких видимых эмоций.

Чёрные волосы свисали прямо на плечи а'Сита. В них были видны несколько серых прядей. Его гладковыбритое лицо было достаточно бледным, как у человека, который много времени провёл взаперти, изучая книги и пергаменты. Его тёмно-карие глаза были спокойны и внимательны и казались слишком яркими в свете фонаря.

Родиан также подумал об имени этого человека.

'А'Сит' могло обозначать название места, то есть, то что он родился в городе, что значило большинство нуманских фамилий. Зачастую это был личный выбор, а не фамилия, перешедшая по наследству.

- Насколько вы хорошо знали Джереми и Элиаса? - начал допрос Родиан.

- Я видел их несколько раз. Они были среди тех, кто доставлял фолиант и относил законченную работу в гильдию.

- Как долго они были в вашем магазине вчера вечером, прежде чем вы отпустили их?

- В лучшем случае, несколько минут.

- Имарет говорила, что вы просили их вернуться и отчитаться когда доставят фолиант обратно. Разве это нормально?

А'Сит на мгновение замолчал, но Родиан уловил его неуверенность.

- Вам это сказала Имарет? - спросил писец.

- Это нормальная процедура?

- Время от времени. Гильдия хорошо платит нам, и работа должна быть выполнена с особой тщательностью.

- Что вы знаете о самом проекте?

- Ничего. Книжники не связаны с содержанием текста, а только с копиями чистовой работы.

-Может быть вы читали то, что скопировали?

На этот раз а'Сит думал так долго, что Родиан решил продолжить, даже не дав человеку подумать.

- Я узнал, что переводы ведутся отрывками или пишутся особым шифром созданным хранителями. Вы можете его читать?

- Да. - ответил Пауль. - Хотя там был не шифр и не сокращённый вариант. Большинство книжных мастеров, работая с хранителями, выработали некоторую фамильярность. Но послоговая транскрипция одновременно сложна и изменчива. Опять же, мы не касаемся содержания. Если вы спрашиваете об информации, которую содержал фолиант, то я не знаю её. И даже если бы я знал, то не смог бы рассказать вам её... без разрешения на то гильдии или суда.

Родиан откинулся на спинку стула. Он уже натыкался на эту стену с Сикойн и её когортой. И до сих пор он не нашёл связи фолианта с гибелью двух хранителей, чтобы иметь возможность получить поддержку королевской семьи и высшего суда.

- Зачем вы искали молодых людей? - спросил он.

Пауль а'Сит часто заморгал. Быть может он сам вспоминал, почему он это сделал, но Родиан уже знал ответ.

- Слишком много времени прошло. - начал а'Сит. - Они должны были вернуться с подтверждением. Я был заинтересован в их возвращении и пошёл по предполагаемому пути, по которому они должны были идти. Но когда я дошёл до переулка за моим магазином, я услышал плач. Я пошел, чтобы посмотреть и услышал шум дальше в аллее. Когда я увидел тела, появилась Имарет. Я сразу сказал ей, что мы должны вызвать стражников. Я полагаю, они уведомили вас об этом, так как вы прибыли вскоре после них.

Родиан нахмурился.

- Ты никого не видел? - спросил он. - Просто наткнулся на тела?

- Да.

- И фолианта уже не было?

- Да... нет, не совсем так. Я не заметил его отсутствия, пока не прибыл Домин Хайтауэр. Я был слишком потрясён своей находкой.

Родиан подумал о том, что в ту ночь Родиан не был похож на слишком шокированного человека.

- Так что же... вы не могли проверить, что фолианта не было, когда вы обнаружили тела?

- Я не помню.

Родиан остановился, чтобы сделать запись. Ответы Пауля были точными и тем самым, он рассказывал больше, чем было необходимо. Но некоторые детали ещё отсутствовали. И для человека, который был обеспокоен возвращением фолиантом, было трудно проверить, что он ни разу не проверил его в переулке.

- Вы сказали, Имарет пришла после вас?

Последовала ещё одна пауза и на лбу а'Сита появилась складка.

- Да, хотя я сказал ей, чтобы она оставалась в магазине.

- Вы портите зрение девушке. - заметил Родиан, но а'Сит ничего не ответил. - Как получилось, что у вас работает такая молодая девушка, да ещё и работает так поздно?

Его тон не был обвинительным, но он знал, как могут задеть его слова.

- Она одарённая. - спокойно сказал а'Сит. - Я хочу, чтобы этот дар развивался.

- Одарённая? Как?

- Она запоминает любой текст, который видит, с точность. Её рука ещё не наработана, но гораздо более адекватна, чем кто-либо её возраста и опыта. Родиан увидел в этом новые возможности.

- Итак, она помнит всё, что читает?

- Нет.

- Но ты же сказал...

- Она читает не каждый фрагмент, что видит. - уточнил а'Сит. - Она не знает шифра хранителей. Она понимает только современный нуманский и его общие письменные формы и западный суманский диалект. Но с первого взгляда она может запомнить полстраницы текста и сделать чистую копию. Что она читает, то вспоминает с точностью, но это не относится к послоговой транскрипции.

Родиан подумал, что она ещё может быть полезной, но отклонил этот вариант расследования.

- Имарет очевидно, имеет смешанное происхождение. Я слышал, что её родители заплатили за обучение.

На этот раз Пауль а'Сит пристально посмотрел на него.

Я не вижу, какое это может иметь отношение к вашему расследованию.

- Имарет является свидетелем. - возразил Родиан. - Мне нужна информация о всех, кто вовлечён в это дело.

Взгляд а'Сита оставался твёрдым.

- Её отец был сержантом и моим постоянным клиентом. Сейчас он на пенсии. Её мать была аптекаршей в столице иль'Дха'аб Наджююм и происходила из одного из суманских народов империи. Они предлагали деньги за обучение, но этого и не было нужно.

- Не нужно почему?

- Как я уже сказал, она является одарённой. И я плачу ей по заслугам

- Вы обучаете ученика бесплатно? - спросил Родиан. - И ещё платите за её обучение?

- Капитан. - медленно произнёс а'Сит. - Некоторые из моих сотрудников всё ещё остаются в магазине и последние события также потрясли их. Если у вас нет более важных вопросов, я должен вернуться, чтобы проводить некоторых из них домой.

Родиан заметил как беспокоился хозяин магазина, когда он спрашивал его о фолианте и ученице, которую он взял бесплатно. И снова задался вопросом, почему а'Сит прошёл весь путь до казармы, а не остался ждать его в магазине.

- Посещение стражниками - лишний повод для сплетен. - сказал а'Сит, буд-то уловив подозрение Родиана. - Поэтому я предпочёл бы держать бизнес подальше от этого.

Родиан слышал такие отговорки, ещё прежде чем стал капитаном стражи.

- Я сожалею о любых сплетнях. - сказал Родиан. - Но убийца или убийцы, должны быть пойманы. Если... когда у меня будут ещё вопросы, я буду действовать по своему усмотрению.

Пауль а'Сит посмотрел на него через стол. Родиан кивнул ему.

- Удачной охоты. - тихо сказал а'Сит и вышел.

Винн вошла в главный зал гильдии, вместе с Николасом. Послышался громкий шепот и, повернувшись, она увидела небольшую группку посвящённых, которые посматривали на них. Глаза Николаса расширились от паники.

В гильдии не хватало странников, так как многие были на заданиях, но Винн также и не заметила кого-то из Доминов поблизости. Хотя после ужина кто-то да должен был быть здесь.

- Что происходит? - спросила она, подходя к ним.

Двое учеников смотрели на неё во все глаза. Посмотрев в сторону, она заметила Мириам в её сером балахоне. Другой ученик, что стоял рядом с ней дрожал, буд-то они только что пришли с холода.

- Ох, Винн! - воскликнула Мириам, так как была рада видеть, хоть кого-то более высокого ранга. - Домин Хайтауэр послал нас к скриптории мастера Шилайса, чтобы забрать фолиант... но он не даёт нам его! Он сказал, что фолиант слишком сложный и его книжники ещё не закончили над ним работать.

Винн была ошеломлена. Никто в гильдии не поручал работу на ночь. А тем более с этим проектом.

- А как же проект? - спросила она.

Мириам отрицательно покачала головой.

- Он сказал, что они примутся за работу завтра с утра и удержал фолиант. Он запер его в магазине! Что скажет Домин Хайтауэр...

- Да. - ответила Винн устало. - Но теперь вы можете снять плащи. Николас, отведи их в общий зал и напои чаем.

Не дожидаясь ответа, она направилась к северной башне.

Когда она наконец поднялась по изогнутой лестнице на третий этаж, то обнаружила, что тяжёлая дверь плотно закрыта. Видимо, он сделал это для того, чтобы никто не беспокоил. Винн схватилась за железную ручку.

И вдруг она услышала приглушённые голоса за дверью.

Она не хотела вмешиваться в чужой разговор, но не хотела, чтобы Домин был ещё злее, из-за того, что она не предупредила его заранее. Она едва подняла кулак, когда услышала крик на гномьем языке.

Хайтауэр был из Дретзсита, гномьего города, который находился через залив на горе полуострова. Она никогда не видела, чтобы он принимал посетителей из дома раньше. И всё, что она слышала, произносилось слишком быстро, чтобы она успевала это переводить.

Винн стояла в нерешительности. Она не могла уйти, но и должна была остаться, чтобы услышать, о чём они говорили.

- Вы должны остановиться! - заорал кто-то внутри. Голос был странным, напоминающий шорох гравия под тяжёлыми сапогами.

Она читала на гномском достаточно хорошо, но их письмо изменилось, как и их речь. В отличие от эльфийской речи, где она могла понять даже старый диалект Ан'Кроан, гномский язык мутировал с каждым поколением. Но тем не менее, гномы никогда не переставали понимать друг друга. Когда Винн была моложе, её наставником был Хайтауэр. Она пыталась разговаривать с ним на его языке, а он только усмехался над её дикцией.

- Это не в моих силах! - выкрикнул Хайтауэр. - И вы не в силах у меня это просить!

- Хранители, такие глупые писаки! - возгласил первый голос. - Вы роете нам могилу!

- Знание - не враг. - защищался Хайтауэр. - Перевод будет продолжаться.

- Тогда вы рискуете на свой страх и риск! - закричал третий голос. - Особенно, если позволите узнать другим, о том, что найдёте.

Винн не была уверенна, поняла ли она всё правильно, но это единственное, что она могла разобрать. И этот третий голос сильно отличался от других. Более мрачный и сдержанный, хотя в равной степени и эмоциональный, таящий скрытую угрозу. Первый голос требовал, чтобы Хайтауэр прекратил перевод древних текстов, но другие казались менее категоричны и просто не хотели, чтобы работа попала в чужие руки... но чьи?

Тут за дверью послышались шаги.

Винн снова спряталась за изгибом лестницы. Она услышала, как рывком открылась дверь и затаила дыхание, когда увидела фигуру.

Карлик стоял в открытых дверях и повернул голову, оглядываясь на кабинет Хайтауэра. Винн уловила только его профиль.

Он был старым и высоким, по крайней мере, таким же высоким, как Винн, но в три раза превышал её по объёму. Она подумала, что ему около ста лет, так как карлики зачастую не доживают до двухсот.

Он сглотнул, подавляя свой гнев. Его наряд был потрясающим и лучшим из тех, что когда либо носили карлики. Поверх серой рубашки и бридж, он носил чёрную крупную кольчугу. Его кинжалы находились в ножнах с искусной гравировкой, а два боевых меча располагались у него за поясом и имели чёрные рукоятки под цвет одежде.

Затем, за ним появился ещё один карлик. Он был вооружен как первый, но в его волосах был заметен красноватый оттенок, а подбородок гладко выбрит. Что-то в их лицах было знакомо Винн, но она знала, что не видела, никого из них ранее.

Когда второй посетитель подошёл, первый снова повернулся в сторону лестницы. Винн нырнула подальше, но прежде чем это сделать, она увидела нечто примечательное.

Они оба носили торки.

Эти тяжёлые обручи из стали, лежали поверх их массивных кольчуг. Каждый конец обруча имел плоскую поверхность со сложными вытравленными символами. Винн не могла увидеть, что там было, но она вспомнила торк подаренный Магьер.

Открытый обруч Магьер был не таким, как носили эти гномы. Но он походил на них достаточно, чтобы его можно было называть торком.

Торки дарились только танаэ, тем из гномов, кого почитали за особые заслуги. Их носили вожди племён и кланов, и некоторые другие обладатели высокого статуса. Эти двое были одеты как воины, но можно было предположить, что навыки в сражениях не единственная их добродетель. Воин танаэ шёл на службу по собственному выбору и служил тому, кому хотел, если он видел в этом необходимость.

Винн услышала, как захлопнулась дверь кабинета.

Она стояла на месте несколько вдохов, а затем выглянула на лестничный пролёт. Никто не стоял на площадке, хотя она слышала голоса, внутри кабинета Хайтауэра. Третий говорил слишком тихо, и она подкралась ближе и наклонилась, чтобы лучше слышать.

- Случилась война! - прорычал Хайтауэр гномам. - Вы знаете это... мы знаем. Но теперь у нас есть возможность доказать это. И кое-что ещё...

- Вы не найдёте это среди сгнивших текстов! - проревел голос, который напоминал гравий. - Всё, что вы найдёте, это пустое...

- И позор Хассаг'крейга? - заключил Хайтауэр.

Наступил момент тишины и Винн пришла в замешательство.

Она не могла разобрать последнее слово. Было ли это какое-то имя гнома или название клана? Она изо всех сил вспоминала о корневых словах, из которых было образованно это.

Корень chas'san, если она правильно помнила, означал 'происхождение', а hassag звучало, как отглагольное существительное в названии. Это слово было связанно с 'местами', нет, не так... с кем-то, делающим проходы - 'ходок'? И слово -"камень" - она знала достаточно хорошо. В именительном множественном числе это звучало бы как kreigi.

'Ходящие сквозь камень?' - прошептала она.

Она вздрогнула от звука собственного голоса, но внутри, похоже, никто не заметил.

- Даже некоторые из наших людей болеют вашими идеями о скрытых путях. - прорычал Хайтауэр. - Особенно те из немногих, кто знает миф о Baalale Seatt.

- Следите за языком, брат! - потребовал голос. - Thalluhearag не миф!

Глаза Винн расширились. Это младший брат Хайтауэра? Именно поэтому его лицо показалось странно знакомым.

- Избавьте меня от вашей ошибочной веры! - ответил Домин. - И не говорите со мной снова об этих вещах. Я не разделяю ваших убеждений. Я не принимаю это и вас, в том числе. Вы даже не знаете настоящего имени и несёте эту ложную мерзость... и никто не должен знать, если он когда-либо существовал!

- Я верю. - ответил тот же голос.

- Вера, которая отрицает факт ванатизма. - выплюнул Хайтауэр. - Я не верю и считаю, что это бегство от истины. Я найду правду. Если у вас самих нет смелости.

Далее последовала мёртвая тишина. Винн опустилась на колени и прислушалась.

- Я сказал - убирайся! - кричал Хайтауэр.

Винн в панике отпрянула. Не имея времени, чтобы нормально встать на ноги, она спустилась по лестнице на четвереньках. Одной рукой она поскользнулась и опрокинулась на спину.

Винн повалилась и заскользила вниз по кривой лестнице. Она завизжала, прежде чем смогла остановиться и налетела спиной на стену. После удара о камни, она поняла, что ко всему прочему, у неё ещё болит колено. В панике она закусила губу и уставилась на лестницу, ожидая, что будет поймана.

Но никто не вышел. Она даже не слашала как открывалась дверь кабинета. Прошло ещё несколько напряжённых секунд.

Наконец, Винн нашла в себе мужество подняться и захромать наверх. Но получилось не так тихо, как ей хотелось. Она замерла у двери, прислушиваясь, но не услышала голоса.

- Да? - проворчал изнутри Хайтауэр. - Входи или убирайся прочь.

При последних встречах с Домином, она понизила его мнение о себе, и последнее, что бы ей хотелось, это быть пойманной на слежке. Она мягко обхватила ручку и медленно открыла дверь.

Домин Хайтауэр сидел за столом и строчил что-то на клочке бумаги, как если бы был просто на работе. Но его грубые черты заострились и на лбу блестел пот, а рыжие волосы торчали пучками.

И ещё Домин был один.

Винн оглядела комнату. Но куда ушли другие?

Единственный выход из комнаты - дверь. Несмотря на это, никто не спускался вниз. Был ещё путь наверх и она могла не услышать, как эти двое выскользнули за дверь и отправились наверх. Но куда и зачем?

Она вступила в игру ещё до конца не уверенная, была ли услышана.

Это не нормально для народа Хайтауэра, присоединяться к гильдии Хранителей. А кто-то даже считал это недостойным выбором. Он был единственным хранителем среди карликов, кого она знала. Хайтауэр не говорил об этом, но Винн подозревала, что он пострадал из-за выбранного им пути.

Наконец, он поднял голову и испустил рычание.

- Ну что такое? - спросил он.

Возможно, она настолько был погружён в спор со своими сородичами, что и не слышал её.

- Новости, которые не могут ждать. - сказала она. - Фолиант сегодня не был возвращён. Мастер Шилвайс не закончил работу и отказался её выдавать нашим посланникам... и все наработки.

Хайтауэр встал.

- Что?

- Вы не сможете ничего сделать. - сказала она, когда он уже бросился одевать плащ. - Магазин был закрыт и заперт на ночь.

- Заперт? - он стиснул зубы, а глаза наоборот расширились.

Винн не хотела огорчать его ещё больше, чем он был расстроен до этого. Она должна позаботиться, чтобы его гнев не пал на неё.

- Все книжники пошли домой. - добавила она быстро. Но проекты должны быть в безопасности эту ночь. Магазин мастера Шилвайса, находится в хорошем районе.

Взгляд Хайтауэра перемещался от лестницы к двери и бродил по комнате. Он посмотрел в сторону северо-западной стены кабинета и Винн проследила за его взглядом.

Через узкие окна открывался вид на северо-западные стены крепости. Но, похоже, он не смотрел именно в окно. Он смотрел на стены кабинета, что были слева от него.

- Дураки и фанатики! - прошипел он про себя.

Он кажется, пришёл в себя и посмотрел на Винн. Его голос грохотал как морской шторм, бушующий за стенами города.

- Мы последний раз работаем с этим Шилвайсом! Я должен сказать об этом Сийкон. Хайтауэр направился к открытой двери кабинета и протиснувшись боком, вышел на лестницу и Винн почувствовала вибрацию от его шагов. Она перебирала свои смешанные мысли, когда Домин покинул кабинет.

Thalluhearag ... Hassag'kreigi ... Baalale Seatt ...

Это был последний миф, который забыл мир и Винн знала о нём.

Во время путешествия по эльфийским землям, Магьер получала воспоминания Вельмидревнего отче, которые относились к той самой 'мифической войне'. Силы противника осадили крепость гномов, которая называлась Баалальсит. Обе стороны потерпели поражение и никто не знает, что там произошло на самом деле. Само место было забыто, как и отрезок этой истории.

Но в кабинете Домина были двое, которые знали об этом. Так что же скрывает гномская история?

Винн изучала левую стену, шепча снова:

- Ходящие сквозь камень?

Куда ушли посетители Хайтауэра?

Чейн Андрашо проснулся и стряхнул с себя состояние покоя. Наступали сумерки, и он даже слышал восьмой колокол, что возвещает городу о конце рабочего дня. Он должен был взять свой плащ и отправиться в магазин мастера Шилвайса.

Он собирался долго, чтобы разобраться в структуре скриптории. Гильдия наняла пять магазинов и навещала их ежедневно... Но пока он сидел на помятой постели, его разум возвращался к событиям прошедшей ночи.

Он впервые за год увидел Винн.

Его существование когда-то было так тесно связанно с ней, что он знал каждую линию на её лице. Когда ещё в Беле, она присоединилась к путешествию с Магьер, Лисилом и Мальцом, Чейн неохотно принял на себя служение Благородному мертвецу, сводному брату Магьер по имени Вельстил. И они тайно следовали за Винн и её спутниками по всей стране, через морское побережье и горные хребты, в поисках желанного для Вельстила 'шара'. Но, в конце концов, только Магьр могла найти и достать его. Но Вельстил лишился головы в ледяной ловушке Пока Пикс и его тело покоится где-то в глубине холодной расщелины.

Но Чейн выжил.

Проведя ладонью по лицу, он оглядел выцветшие стены его маленькой комнаты на чердаке.

Когда он впервые приехал в Колсит, с небольшой суммой денег, он снял такое дешёвое жильё, насколько это было возможно. Это был захудалый постоялый двор под названием Дом Натье, он находился на окраине бедного района города, которые местные окрестили 'имперский Грейдлендс'. Со времени он обзавёлся монетами и мог бы снять жильё и получше, но пока это малоизвестное ветхое жильё соответствовало его потребностям.

Чейн направился, к своим вещам, чтобы разобрать, так как перед этим просто скинул их в угол. Он потянулся к ближайшему из пакетов и открыл его, а перед глазами всплыла ночь, когда Вельстил погиб своей 'второй смертью'. Той же ночью, он покинул Винн в библиотеке ледяного замка.

Он терпеть не мог возвращаться к прошлому, но его мысли постоянно, уже не в первый и не в сотый раз, соскальзывали к тем событиям, что привели его на этот путь...

Когда он покинул Винн в библиотеке, он наткнулся на одну снежную равнину.

Впервые за своё существование в виде нежити, он не знал куда пойти. В этот момент у него не было будущего, не было Винн... Она не заслуживала монстра, одержимого жаждой охотой и испытывающего эйфорию от убийства. Но нужно было выжить и кормиться и это единственное, что удерживало его в движении. Он медленно удалялся от Пикс Пока на запад.

Бела была тем местом, где он начал своё существование как Благородный Мертвец и там же он встретил Винн и её друзей.

Часть его верила, что она оставит Магьер и вернётся туда, чтобы вновь работать над филиалом гильдии. Она нужна была там и в конце концом должна была понять это. Но даже сейчас, когда Чейн пересёк беласкианскую границу, он понимал, что не следует прикасаться даже к небольшого кусочка её мира. И с каждым шагом, покидая свою родину, Чейн пытался стереть своё прошлое и жить подобно хранителю...

Среди книг, пергаментов и холодного света кристалла, который был его единственным спутником...

Но это было невозможно, потому что он был нежитью, а зверь внутри, никогда не будет спать.

Когда он, наконец, достиг Белы, он старался держаться в стороне от городских казарм, уделённым хранителям. Вместо этого, он снял комнату в тёмной маленькой гостинице, за пределами стен города. У него по-прежнему было имущество Вельстила и его собственное, а также те книги, которые были вытащены из монастыря, где Вельстил убил монахов-целителей и поднял их как нежить. И с ним была память о последней встрече в ледяном замке.

И каждый раз, когда он прокручивал его, часть его хотела быть рядом с Винн.

Он постарался перестать прокручивать воспоминания в своей голове и отвлечься на другие вещи.

У него были вещи и книги Вельстила. Он был опытным чародеем, гораздо лучше Чейна, во многих отношениях и предпочитал использовать артефакты нежели ритуальные заклинания. Журналы Вельстила были написаны в основном на родном для Винн нуманском языке и из-за этого, уходило много времени на чтение. Чейн мог говорить на этом языке и понимать его, благодаря репетиторству Вельстила, но читал он плохо.

Осталось много разных предметов, от стального обруча, который становился тёплым от прикосновения, металлических стержней, чаши жизни и до множества коробочек и флаконов, которые были также непонятны, как и его тексты. Помимо того, что рукописные книги были заполнены эзотерическими символами, были и знаки, которые Вельстил, возможно, разработал сам.

Это было свойственно для всех практикующих магов. Ошибочное трактование систем символов другого мага, может привести к нежелательным последствиям в магии, если конечно вообще будет какой-то результат. И даже те отрывки древнего свитка, над которыми Чейн трудился в последние луны, возможно, придётся переписывать.

Древний свиток, остался у него как единственное, что связывало его с Винн и он не мог от него просто так избавиться.

Первый раз, когда он снял оловянную крышку и достал свиток, он был твёрдым, но казался хрупким. Лист был изготовлен из бледной кожи неизвестного животного и всё-таки развернулся, не сломавшись и не разрушившись.

Чейну предстояло сделать очень многое, прежде чем он увидит результат.

Он проводил вечера, рыская вокруг Белы с наступлением сумерек, пока ещё не все магазины были закрыты. Он должен был знать как придать старой коже гибкое состояние, не испортив её. Под предлогом реконструкции старого кожаного жилета, он научился у рабочих делать смесь фильтрованного льняного масла и уксуса. Затем, он искал книжников и других мастеров, чтобы узнать, как это подействует на чернила. Однажды, вернувшись домой, он взял верблюжью щёточку и нанёс на манускрипт один слой.

Поверхность неожиданно резко изогнулась и потемнела.

Чейн замер, испугавшись, что испортил древнюю реликвию. Но по мере высыхания, кожа приобретала прежний белый цвет. Но тем не менее, он взял свиток с осторожностью.

Он применял восстановление один раз в день, перед рассветом и держал свиток в тёмном прохладном углу. Он осторожно испытывал его гибкость и скручивал с наступлением сумерек, прежде чем свиток стал лежать нормально на ровной поверхности. Это была семнадцатая ночь, когда Чейн уловил первое представление о его содержании.

Верхняя часть свитка была почти что полностью чёрной, как буд-то на неё пролили чернила несколько столетий назад.

Чейн открыл рот от изумление и чуть не сжёг свиток, бросив его перед очагом.

Когда он вернулся под утро, чувствуя свежие силы после убийства, он не потрудился над тестировании гибкости свитка. Он закрыл окно, повесил на него одеяло, чтобы защититься от восходящего солнца и растянулся на соломенном матраце.

Его нос щекотал слабый запах. Это был запах не уксуса и не масла, а чего-то другого.

Чейн сел.

Его тело наполняла новая жизнь, и кожа покалывало при наступлении рассвета. Он слышал, как кто-то в передней части трактира растопил очаг. Чейн вдохнул глубоко через нос.

Он встал и подошёл к стулу, который использовал вместо стола.

Никогда раньше он не замечал этот тонкий аромат, исходящий от свитка. Возможно, смягчающий раствор скрывал этот запах. Но теперь воздух комнаты был очищен и он, подняв свиток, принюхался к чёрной поверхности.

Сначала он не мог уловить тонкий след аромата, и он обратился к памяти.

Это было в потерянном горном монастыре, где он воевал с Вельстилом и его укусила за ногу обращённая нежить. Чёрная жидкость просочилась через его штаны и рот Чейна наполнился вкусом прогорклого льняного масла...

И тот же тонкий запах от почерневшей поверхности свитка.

Он вспомнил надписи на стенах ледяного замка, сделанные той же жидкостью, кровью нежити. Только запах от свитка был более тонок.

Понимание бросило Чейна в дрожь. Теперь он узнал, что запах был сделан вовсе не чернилами.

Он был похож на прогорклое льняное масло.

Благородный мертвец написал свиток своей кровью или кровью другого, а затем смешал его вместе с чернилами. Но тогда почему свиток держали так долго?

Как он мог узнать это, не имея способа прочесть что-то под чёрным покрытием?

Чейн не мог удалить чернила, без риска повредить надписи под ними. И тогда он решил просто продолжать кропотливую работу по реставрации и на двадцатьседьмую ночь, свиток полностью восстановил свою гибкость.

Но раньше он не был одинок и даже сейчас, возможно ещё не всё потерянно. Содержание свитка будоражило его воображение и возвращало к мыслям о Винн. Четверть луны он всё ещё скрывался за старыми казармами. Всё что он хотел, быть рядом с Винн, хотя всё ещё не был уверен, должен ли и может увидеть её лицо снова. Но Винн не появилась. Чейн видел старого Домина Тилсвита несколько раз, но не мог раскрыть ему своего присутствия. И наконец, однажды вечером, он решил, что больше не может ждать.

Когда из казармы вышла девушка в серой одежде как у Винн, с пустыми бутылками из-под молока, Чейн вышел из тени.

Он нечасто говорил и ненавидел звук собственного голоса. Когда Магьер снесла ему голову, Вельстил вернул его к жизни, но голос так и не стал прежним.

В ухоженном плаще и вычищенных сапогах, он всё ещё выглядел как молодой и богатый джентльмен. Но всё же девушка чуть не выронила бутылки от удивления.

- Я ищу своего старого друга. - прохрипел он. - Вы не знаете, где я мог бы найти Винн Хигеорт?

Лоб девушки наморщился, когда она слушала искалеченный голос Чейна, но потом её глаза расширились в понимании. Хотя он и не гордился этим, но всё же понимал, что его благородное и красивое лицо соблазняло многих женщин. Она говорила на беласкианском с нуманским акцентом.

- Странница Хигеорт? Мне жаль, но её уже нет рядом с нами. Когда она вернулась со старыми текстами, Домин дал ей задание отвезти их обратно в Мэлорн. Она уехала.

Чейн отступил.

Ученица посмотрела на него с большим интересом и возможно состраданием.

- Вы могли бы написать ей. - предложила девушка. - Хотя письмо будет очень долго идти до Колсита. Мы отправляем письма накануне каждого новолуния. Я могла бы включить туда и ваше письмо, если хотите.

Он кивнул, попятившись, как буд-то земля вот-вот могла ускользнуть из под его ног.

- Да... спасибо. Я подумаю.

Винн ушла, уехала домой через целый континент в другой мир.

Чейн уныло бродил по ночным улицам Белы, не обращая внимание на дорогу, которой он шёл. Потом он оказался на набережной, стоя перед доками и складами. Он смотрел на воды залива в которых отражались звёзды. Единственный свет исходил от редких фонарей, которые висели вдоль двухэтажных причалов или на кораблях, стоящих в гавани.

Это было место, где Винн села на корабль и уехала в нуманские земли, лишая его шанса найти её...

- Сэр, не желаете ли вы выпить чаю этим вечером?

Чейн дёрнулся от звука голоса, который вернул его из воспоминаний в комнату в Колсите. Он шагнул к потрескавшейся двери.

В коридоре стоял тучный трактирщик Натье. На севере в Запределье, Чейн взял привычку пить чай. И только недавно, он начал выходить с наступлением сумерек и искать фолиант. Хозяин иногда заглядывал к нему. Он всегда оплачивал свой счёт заранее и жирный владелец относился к нему с уважением и выполнял просьбу не стучаться в течение дня.

- Нет спасибо, не сегодня. - ответил Чейн и закрыл дверь.

Пора было идти и он слишком много времени потратил на переживания событий, которые уже нельзя изменить. Он схватил свой плащ, меч и пакеты, а затем запер дверь и вышел из трактира.

Никто не обратился к нему, пока он быстро шёл по затемнённым улицам. Он носил невзрачный длинный плащ из шерсти. Несколько пьяниц, которые выходили из кабака, проводили его взглядом, но ничего не сказали. Он направился в более освещённый восточный торговый район.

Он знал расположение магазина 'Перья и чернила', но проклинал себя за то, что не вышел из магазина раньше. Идти было далеко, даже если срезать путь через переулки. Посланники гильдии хранителей уже должно быть забрали фолиант. Тем не менее, он должен был быть уверен и быстро пошёл по главной улице.

Свернув на углу, он застыл в тени, недалеко от скриптории. Вся улица была пуста, свет же в магазине не горел, и не было слышно голосов. Он остановился, глядя на переднюю дверь магазина.

Затем, Чейн медленно вышел из-за угла к магазину писца.

Все окна были темны, как и в других магазинах по улице, но входная дверь...

На булыжниках мостовой лежали осколки и щепки от входной двери магазина 'Перья и чернила'. На месте двери зиял лишь чёрный провал. Не было ни книжников, ни хранителей, магазин был закрыт на ночь, а кто-то сломал дверь...

Чейн взглянул на остатки двери.

Затем, он подкрался ближе, чтобы заглянуть внутрь, но снизу по улице раздались голоса. Если кто-то это видел, то вызвал стражу? Он не мог быть застигнутым здесь и тем более сейчас.

Дико расстроенный, что не удалось заглянуть внутрь магазина и узнать что случилось, Чейн скользнул в тень и быстро направился прочь.