Валеркина охота

Половодье

Еще где-то в конце зимы, в первых числах марта, наступает удивительное равновесие, где с одной стороны тепло, а с другой холод. И пусть много еще, наслаиваясь на мартовский наст, выпадет снега, пусть придут морозы, делая тяжелыми и густыми пасмурные, заиндевелые дни, — все это в сумме не прибавит сил зиме, с этих дней начинает она неуклонно отступать, обнажая на припеках, по косогорам, пахучие, масляные пласты земли.

Чему сильнее радуется человек? Первому осеннему снегу или теплому, ветреному мартовскому дню, когда неожиданно горячо солнце и хочется распахнуть пальто и, сняв шапку, подставить себя его пронзительным лучам.

Крупитчат и ноздреват делается снег и, словно речной песок, сдает под ногой, делая трудной ходьбу. С мокрых сосулек тенькает капель в ледяные корытца вдоль завалинок. Мирные деревенские вороны, точно взбеленившись, летают взад-вперед над домами, качаются на тонких ветвях деревьев и орут на всю округу свои брачные песни.

Март весь в этом одном, несуразно теплом дне с ослепительной белизной свежего снега и бойким перезвоном капели.

Весна нетороплива и благодушна. Придя с этим днем и поселившись где-то рядом с зимой, она пока снисходительна к лыжникам, но уже любовно покачивает ветви берез, точно лелея просыпающуюся там жизнь.

И набухают почки…

Не сиделось в такие дни Валерке за школьной партой. Напряженно сосредоточиваясь, он заставлял себя слушать учителя, старался быть внимательным и, увлекшись уроком, невзначай бросал взгляд за окно… и снова все ломалось.

Капли пролетали совсем рядом, за стеклом, и в мельканьи своем сцеплялись звено к звену в сияющие цепочки. По верхушкам досок школьного забора, сосредоточенно перебирая лапами, балансировал кот, вкружную подбираясь к воробьям, прыгавшим под яблонями. Доносился с улицы неуемный весенний гомон, и невозможно было различить, из каких звуков состоит этот шум.

Учитель рассказывал о получении алюминия, нервничал, видя, что класс невнимателен, потому что не один Валерка глядел в окно, а почти все ученики, разомлевшие на горячем солнце, возбужденные гомоном с улицы, вяло слушали объяснения, пребывая в состоянии той неизбежной и серьезной рассеянности, какая посещает семиклассников в начале весны.

Звонок всколыхнул класс. Наполнилась гвалтом школа: кто-то уже распахивал окно, высовывались головы мальчишек и девчонок, а солнце, все разгораясь, поливало и поливало светом и грустного кота у яблонь, которому так и не удалось словить воробьев, и налипших к окнам детей, и бредущую по раскиселившему снегу на дороге лошадь, запряженную в розвальни.

В классе свежо пахло капелью и талым снегом. Густо усеянный веснушками Петька Жаренов, которого все звали Шкварка, ловко стерев горлышко у колбы, нарисованной на доске, пристроил к ней лучи и превратил колбу в веселое солнышко.

…А Валерка сидел за своей партой неожиданно спокойный, хотя не менее других радовался весне. Мелодичным звоном наплывали ему под оглушительную топотню в коридорах неспешные говоры послеснежных лесных ручьев, переливчатые бормотанья тетеревов на зорях, и виделись в эти короткие минуты знакомые опушки и лога, и дивные сквозь лесную ночь и связанные с ней страхи, колдовские заговоры глухаря.

Как ждет он этих дней, дней начала весенней охоты, и скоро, теперь уже очень скоро все должно сбыться: и тетеревиные песни, и влекущая больше другого тяга вальдшнепов, и вечерние подслухи глухариных токов.

Скоро, а сейчас…

Половодье весны, вспрянув из подслеповатых зимних дней, расходилось и расходилось светом, проникая всюду и даря каждому человеку ощущение приближающегося счастья.