Вдогонку за судьбой

13

До сих пор все удавалось.

Не успел смолкнуть всплеск от падения Анджелы за борт, как Хок повернулся к Константину. Он рассчитал, что у него есть десять, ну, может быть, пятнадцать минут на то, чтобы попытаться реализовать свой план. А потом… что будет потом, никто не мог предсказать. Блэкторн в подробности не вдавался, а Хок и не настаивал. Единственное, в чем он был непоколебим, это в том, что в первую очередь надо было спасти Анджелу.

Теперь, когда худшее было позади и Анджела, как он надеялся, уже находилась в надежных руках сотрудников Блэкторна, Хок понял, что надеется на чудо, которое поможет ему выжить, чтобы еще хоть раз ее увидеть. Ему не хотелось умереть с воспоминанием о потрясенном недоверчивом взгляде, которым посмотрела она на него, когда он бросал ее в море.

Вступив на борт «Морской волшебницы», Хок уже через тридцать секунд понял, каким оружием сможет воспользоваться, но оно было настолько очевидно, что он усомнился, не ловушка ли это. На прогулочных яхтах гарпунное ружье было модным аксессуаром. И здесь висело такое, двуствольное, причем на вид заряженное и готовое к выстрелу. На обычном судне это считалось бы нарушением правил безопасности. На «Морской волшебнице» это, по всей видимости, считалось вполне обычным. Если только это не ловушка… Впрочем, вскоре у Хока будет возможность в этом убедиться. А пока он постарался не глядеть лишний раз на стенку под капитанским мостиком, где висела эта штуковина.

Переведя взгляд на Константина, разговаривавшего по радиотелефону, он прислушался и не удивился, поняв, что его собеседник Пол Марченд. Было вполне логично, что Константин позвонит своему человеку в отделе по борьбе с наркотиками, чтобы обсудить судьбу Хока и существование видеоленты. Странным, конечно, выглядело то, что Хок не использовал видеопленку, чтобы избавиться от обвинения в убийстве. Он отправился на «Морскую волшебницу», зная, что это самое уязвимое место в его плане, но ничего другого придумать не мог. Эта история была единственно возможным предлогом, чтобы заморочить на какое-то время голову Константину и дать возможность Анджеле покинуть яхту.

Константин отключил телефон и скупо улыбнулся, не разжимая губ.

– Марченд сказал, что не верит в существование этой видеопленки. Я склонен с ним согласиться.

– Не верите?

Беглый взгляд доказал Хоку, что охранники не ослабили бдительность, но их позиции изменились после того, как он бросил Анджелу за борт. Один из них стоял возле Константина, а другой на корме, опираясь на поручни. Фактически Хоку была предоставлена вся палуба за исключением мостика, но человек, стоящий на нем, имел ограниченный обзор: не перевешиваясь через перила, он мог видеть только кормовую часть палубы.

– Нет, – повторил Константин. – Если бы она у тебя была, ты бы ею воспользовался раньше.

– Как я понимаю, это означает, что ты не хочешь посмотреть копию этой пленки, я подчеркиваю «копию», которую я привез с собой. – Хок произнес это небрежно и носком ноги провел по доскам палубы. Привозя «копию», он рисковал, потому что не знал, есть ли на яхте видеомагнитофон. И поскольку «копия» была чистой лентой, риск был велик чрезвычайно. – Оригинал хранится в безопасном месте. Разумеется, если я не вернусь за ней, она будет направлена соответствующим властям.

– Ты мне не доверяешь? – Вопрос Константина заставил ближайшего охранника фыркнуть, а Хока улыбнуться.

– Ты должен меня понять, ведь у тебя действительно есть ко мне личные претензии. – Хок переступил с ноги на ногу, а так как яхта слегка покачивалась, то получилось, что он шагнул немного влево, то есть ближе к гарпунному ружью. – Если бы у меня не кончились деньги, я бы и сейчас не явился. Но так получилось.

Константин ткнул пальцем в спортивную сумку.

– А что же здесь, если не мои деньги?

– В основном бумага. – Хок воспользовался усилившейся качкой и шагнул еще ближе к ружью. – Как я только что сказал, денег у меня уже нет.

Константин щелкнул пальцами, указывая на сумку, и охранник, которого он ранее назвал Джерри, поднял ее и передал хозяину, продолжая держать Хока на прицеле. Расстегнув «молнию», Константин вытащил запечатанную пачку толщиной в полдюйма, сверху и снизу лежали десятидолларовые банкноты. Константин разорвал ее, и аккуратно нарезанные газетные листки, которые передал Хоку в одном из банков сотрудник Блэкторна, слишком легкие для океанского бриза, взметнулись и рассеялись по палубе и волнам.

С бешеной яростью Константин разорвал обертку еще трех пачек с тем же результатом. Хок с невольным уважением отметил, что охранники не утратили бдительности и не сводили с него глаз. В этот момент одновременно произошли сразу две вещи: Константин выхватил у Джерри автомат и, резко развернувшись, направил его на Хока, и в ту же секунду небо взорвалось ярким салютом. Это был сюрприз Блэкторна. В душе Хока пробудилась радость: этот фейерверк означал, что Анджела жива и здорова.

Хок не стал смотреть на охранников. Отпрыгнув в сторону, он сорвал со стенки гарпунное ружье и направил его прямо в грудь Константину, пока тот еще не успел прийти в себя. Охранники тоже промедлили и упустили свой шанс. Если теперь они выстрелят в него, Константин получит гарпун в живот, и они в лучшем случае останутся без работы.

Ситуация была тупиковая, но Хоку не пришлось долго беспокоиться об этом. Всполохи в небе еще не успели полностью разгореться, как ночную тишину взрезали автоматные очереди.

«Еще один сюрприз Блэкторна», – успел подумать Хок, видя, как свалился ничком охранник на корме, а через секунду к ногам Константина упал на палубу Джерри. Хок не стал искать глазами третьего, так как понимал, что, если спустит глаза с Константина, может считать себя покойником. Не глядя под ноги, он шагнул к бортовым поручням, продолжая держать Константина под прицелом. Вид у того был озверелый, но автомат, по мнению Хока, он держал неумело. Это была неожиданная удача, потому что пользоваться автоматом на деле труднее, чем может показаться со стороны. Плохо только то, что нервы Константина явно были на пределе. Но все-таки он пока не выстрелил, и это давало Хоку нужное время.

Он рванулся к перилам, занес над ними ногу, и в тот же миг увидел изменившийся взгляд Константина и понял, что придется применить гарпун. Он тянул до последней секунды не потому, что не решался убить Константина. Вовсе нет.

Константин заслуживал смерти, в этом Хок не сомневался. Но он хотел, чтобы все шло по закону. Он устал от крови.

Однако в конце концов у него не осталось выбора. Он догадался по глазам Константина, что через долю секунды тот выстрелит, и этого мгновения ему хватило. Хок рванулся в сторону, автоматная очередь прошла мимо. Он нажал на спусковой крючок, и гарпун ударил Константина прямо в грудь.

Хок прыгнул в воду и поплыл, не поднимаясь на поверхность и не выпуская из рук гарпунного ружья, хотя оно и замедляло его движение. Часы, тикавшие у него в мозгу, подсказывали, что время почти на исходе, но поделать он уже ничего не мог, лишь плыть и плыть, стараясь по возможности подальше удалиться от «Морской волшебницы».

Кода он вынырнул на поверхность глотнуть воздуха, яхта была еще совсем близко, так что он слышал крики охранников, их беспорядочные приказы друг другу, но, судя по всему, они его не искали. Это было отлично, потому что ему не хотелось снова нырять. Осторожно, стараясь производить как можно меньше шума, Хок повернулся и поплыл прочь. Он плыл от берега, и это его тревожило, потому что он не очень твердо помнил насчет здешних приливов и отливов и не был уверен, что сумеет с ними справиться, когда придет время. Однако с этим ничего нельзя было поделать, потому что «Морская волшебница» находилась между ним и берегом, а приближаться к ней было бы непростительной глупостью.

Хок не успел отплыть особенно далеко, когда прогремел приглушенный гром подводного взрыва. Не тратя времени на то, чтобы обернуться, он лишь вложил в гребки все свои силы, прокладывая путь по волнам. Он знал, что сейчас последует, но был слишком близко, двигался слишком медленно. Взрыв дошел до бензобаков яхты, и «Морская волшебница» разлетелась на мириады огненных брызг, посыпавшихся на воду вокруг него.

Босая, скорчившись под одеялом, которое кто-то набросил ей на плечи, Анджела потрясенно наблюдала с берега, как «Морская волшебница» превратилась в огненный шар, затмивший блеском звёзды, и рассыпалась над волнами тучей искр и обломков. Она вскочила на ноги, отбросив одеяло, и побежала по песку к кромке воды. Хок еще был там! Сильные руки схватили и подтолкнули к человеку, руководившему всеми остальными.

Он обнял ее за плечи, продолжая отдавать приказания, потом показал на волны. Три человека в гидрокостюмах медленно удалялись от берега. На ее глазах они ушли под воду.

– Шлюпка уже там, – произнес мужчина, пытаясь успокоить ее.

Немного ранее он сказал Анджеле, что его зовут Питер и он работает на Майка Блэкторна. Ей это ничего, в сущности, не объяснило, но как-то успокоило: Блэкторн была фамилия человека, к которому собирался ее отправить Хок. Отсюда следовало, что ему можно доверять.

– Если он в воде, они его обязательно найдут, – продолжал Питер, оглядывая волны в бинокль. – Мы устроили фейерверк, только чтобы вызвать смятение. Мы хотели отвлечь внимание Константина и его людей от шлюпки… и от Хока, если ему удастся прыгнуть за борт. К несчастью, сейчас слишком светло для прибора ночного видения и слишком темно для обычного бинокля. Так что я ничего не вижу.

Анджела почувствовала, как он убрал руку с ее плеча, но с места не сдвинулся и продолжал вглядываться в водную поверхность. Волны медленно перекатывались, плавно покачивая догоравшие обломки.

– Хок знал о готовящемся взрыве?

– Он его и спланировал.

Это подтвердило догадку Анджелы насчет решимости Хока покончить с Константином, даже если это будет стоить ему жизни. Снова кто-то укрыл ей плечи одеялом. Она, не двигаясь, стояла около Питера и ждала известий. Тем временем песчаный берег позади них заполнился машинами. Вскоре их было больше десятка, и пляж стал напоминать автостоянку.

Анджела ждала, молилась и надеялась, что произойдет чудо и Хок вернется живым. Она вовсе не хотела всю жизнь вспоминать те чудесные моменты, которые у них были. Нет, у нее были совершенно другие планы для них двоих, которые должны очень ему понравиться… Она никак не могла дождаться момента, когда выложит ему все, что придумала.

Только бы он вернулся… Только бы выжил!

Стоявший рядом Питер продолжал отдавать приказания, выслушивать рапорты и снова, и снова поглядывать то в один, то в другой бинокль. По-видимому, второй и предназначался для ночного видения.

– Аквалангисты уже на месте, – сказал он. – Люди из первой шлюпки осматривают периметр кораблекрушения, потому что свет идет только от горящих остатков яхт.

– Если Хок оставался до конца на «Морской волшебнице», он уже мертв, – проговорила Анджела, потому что, если они осматривали остатки яхты, а не океанскую поверхность, дело было дрянь.

– Рулевой шлюпки видел, как Хок спрыгнул в воду за тридцать-сорок секунд до взрыва.

Она медленно повернула голову и встретилась глазами с Питером.

– Почему вы не сказали этого раньше?

– Мы не знаем, упал ли он в воду целый или его ранило, – помедлив, ответил он. – Наши люди больше его не видели.

Анджела побледнела, но, собрав все свое мужество и жалкие остатки надежды, снова уставилась на черную воду, поблескивавшую гребешками волн. Где-то там находился Хок, и он был жив. Она не просто хотела верить в это, она должна была верить.

Хок, гордый ястреб, которого она узнала, не мог спикировать с заоблачных высот, выхватить ее из обыденной жизни, все разом изменить, и потом просто улететь, оставив ее потерянной, так и не понявшей, был ли то сон или явь. Он не мог покинуть ее перед лицом опасности в одиночку пробираться сквозь паутину обмана и страха, в которую невольно сам ее втянул. Он был человеком чести.

Хок, которым она восхищалась, не колеблясь, принимал самые трудные решения. Он целовал ее, заставил хотеть своих ласк, а потом запретил обоим эту радость, потому что все произошло слишком бурно, слишком быстро, слишком легко. Бесившее ее самообладание Хока было неотъемлемой чертой его характера, и Анджела знала, что, если он не вернется, ей всегда будет его не хватать… она вечно будет тосковать о нем.

Хок, которого она полюбила, научил ее бояться. Но страх за себя был ничто в сравнении со страхом за него.

Не обращая внимания на царившую кругом суматоху, Анджела ждала и всматривалась в океан, не замечая, что кофе у нее в руке, который кто-то заботливо подал ей, уже остыл. Она услыхала, как Питер поинтересовался, не хочет ли она еще, и чуть не ответила «да», когда заметила, что он ее не слушает и, не мигая, смотрит на воду. Не произнося ни слова, Питер включил свой мощный фонарь и, направив луч на линию прибоя, стол водить им из стороны в сторону, все больше расширяя радиус обзора. Затем луч фонаря застыл, и Анджела, боясь поверить, что он что-то обнаружил, напрягая зрение, заметила на грани света и тьмы какое-то движение.

Не успела она спросить Питера, что он видит в бинокль, как Хок поднялся из воды и шагнул вперед, оказавшись в середине луча. Волны плескались вокруг его колен, а он стоял, смотрел немигающим взглядом на яркий свет фонаря, и вода стекала потоками по его лицу, голой груди и зажатому в кулаке зловещему гарпунному ружью.

Воин, появившийся из глубины океана, ее любимый воин… если он еще не догадался об этом, то скоро у него не останется сомнений на этот счет… Скоро он это узнает… Скоро? А почему не сейчас? Анджела передала одеяло и стаканчик с кофе Питеру, а затем, попросив его погасить свет, зашагала по воде, не останавливаясь, пока не оказалась лицом к лицу с любимым человеком.

– Значит, у тебя все получилось, – произнесла Анджела, поднимая на него глаза.

Она тут же пожалела, что по ее просьбе свет был погашен, потому что теперь видела лишь слабый, почти неразличимый абрис его лица.

– Я тебя удивил? – Его ласковый низкий голос словно обволакивал ее теплом.

– Скорее произвел незабываемое впечатление.

Прохладный бриз взметнул выбившиеся из косы прядки и бросил ей в лицо, но она не обращала на них внимания.

– А что, можешь повторить на «бис»?

– Все, что скажешь, Ангел. Все, что захочешь.

Он протянул ей руку, по-прежнему сжимая в другой ружье, и замолк, выжидая. Долго терпеть ему не пришлось.

Один вздох, один шаг, и она уткнулась лицом ему в грудь. Его рука легла ей на плечи. Анджела обвила обеими руками его за талию и ощутила пробежавшую по его телу дрожь.

Так они замерли посреди прибоя, согревая друг друга общим теплом веры, надежды и любви.