Вечное Дао. Беседы о «Дао Де Цзин» т. 3

Глава 3 Завоевание мира через недеяние

Лао-цзы говорит:

Изучающий знания изо дня в день

стремится научиться,

изучающий Дао изо дня в день

стремится потерять.

Постоянно теряя, он достигает недеяния.

Через недеяние свершается все.

Тот, кто завоевывает мир,

часто делает это через недеяние.

Кто вынужден делать что-то,

уже не в состоянии овладеть миром.

Что такое знания? И почему все люди, которые стали пробужденными, глубоко против них?

Знания — это средство борьбы с существованием. Знания — это инструмент в руках эго. Знания — это конфликт: часть пытается завоевать целое, узнавая его тайны. Знания — одна из главных уловок эго, так же, как деньги, власть, — но знания опаснее денег, опаснее власти, потому что знания тоньше.

Я должен рассказать вам старую библейскую историю об Адамовом изгнании из рая. Эта притча очень многозначна. Одно из значений — то же самое, что у Лао-цзы. Бог создал мир и сказал Адаму, чтобы тот не ел плодов древа познания — но почему именно с древа познания? В самом деле, это кажется абсурдом. Запрети он Адаму убивать, мы могли бы это понять; запрети он Адаму заниматься сексом — все религии мира поняли бы это. Но Бог запретил не секс и не насилие, но знание. Кажется, знание и есть первородный грех.

Но почему Бог запретил его? Почему знания опасны? Потому, что самая попытка узнать секреты есть агрессия. Глубочайшая агрессия. Самая попытка приоткрыть завесу тайны есть насилие. И самая попытка узнать означает, что вы готовитесь к борьбе. Иначе что вы будете делать со знанием?

Знания — это средство агрессии, борьбы и конфликта. Часть пытается восстать; часть пытается иметь собственный центр бытия, отделенный от целого. Часть пытается стать центром самого мира!

Это не значит, что есть Бог, который запрещает. Вчера я говорил вам, что Бог любит истории. Теперь я должен сказать вам, что Бог сам — часть прекрасной истории. Бог — это самая прекрасная притча. Нигде нет ничего похожего на Бога. Не ищите его, иначе вы будете искать тщетно. Вы никогда его не встретите. Бог — это метафора, но прекрасная! Здесь говорится о многом, но вы упустите, если будете считать Бога личностью. Бог — не личность.

Однажды я слышал замечательный философский разговор. Я сидел в доме богатого человека, в его прекрасном кабинете; он непрерывно болтал, но в соседней комнате зазвонил телефон, и ему пришлось покинуть меня. Хорошо, что он ушел, иначе я мог бы пропустить этот замечательный разговор.

Рядом со мной стояла большая ваза, и в ней плавали две золотые рыбки. Вдруг младшая рыбка остановилась и спросила вторую:

— Ты веришь в Бога?

У этой молодой рыбки был очень философский вид — она была искателем. Старшая рыбка тоном гуру сказала:

— Да; в противном случае, как ты думаешь, кто меняет нам воду каждый день? Если Бога нет — кто же меняет нам воду каждый день?

Все концепции Бога похожи на эту — кто, по вашему мнению, создал мир? Кто, по-вашему, продолжает управлять миром, контролировать мир? Мелкие умы, мелкие идеи. Бог — не концепция, Бог — метафора.

Так что помните, когда я говорю «Бог запретил», я не имею в виду, что есть кто-то, кто запретил. Я просто имею в виду, что это способ выражения. Существование запрещает знание. Существование позволяет невинность и запрещает знание, потому что в невинности часть сливается с целым, остается с целым, остается единой с целым — а в тот момент, когда часть начинает знать, возникает эго, кристаллизуется эго. Часть больше не течет вместе с целым, теперь у нее есть собственный ум — чтобы определенные вещи делать, определенные вещи не делать; теперь у него есть собственный выбор, собственные симпатии и антипатии.

Вот в чем смысл этой истории: внезапно Адам и Ева были изгнаны из рая.

Должно быть, вам интересно, где находится рай. Это не географическое место, это психологическое состояние ума. Невинность есть рай, знания есть изгнание.

Каждый ребенок рождается Адамом или Евой и пребывает в раю. Но затем мы начинаем учить его, мы начинаем обусловливать его. Все эти учителя и люди, которые воспитывают, все эти люди, которые стараются сделать ребенка сведущим — это змей, который искушал Еву: если ты съешь плод древа познания, ты станешь подобной Богу, ты будешь иметь свой собственный центр, так же, как у Бога есть свой центр. Если ты узнаешь, ты станешь чем-то отличным от того, что ты есть.

Знание в целом есть соблазн стать чем-то, чем вы не являетесь. Все это знание создает будущее, рождает желание стать тем, чем вы не являетесь.

Невинность означает наслаждение тем, что вы есть, знание означает усилие стать тем, чем вы не являетесь.

Этот змей был первым учителем в мире. Этот змей создал разрыв — разрыв между бытием и становлением. Всякое знание создает этот разрыв между вашим бытием и становлением. Оно создает мечту. Оно создает приятное заблуждение, иллюзию, что вы можете стать как боги. Но — вы не боги, вы не можете стать как боги. Невинность говорит, что вы есть, вам не нужно становиться. Иначе это невозможно — вы часть целого, вы имеете то же качество, что и целое, вы святы. Невинность говорит, что вы уже это. Не нужно ничего делать. Вы должны просто наслаждаться этим, праздновать и радоваться. Знание говорит: «Такой, какой ты есть, ты ни на что не годен, ты ничто; ты должен стать как боги. Попытайся! Сделай усилие! Делай! Дисциплинируй себя!»

Помните: в тот день, когда ребенок начинает думать о будущем, он теряет невинность. Лишь до этого момента, пока он продолжает наслаждаться настоящим, он ребенок — невинный, не испорченный в своем существе. Туда еще не вошло становление, он все еще в раю.

Рай — это ничто, рай — это способность наслаждаться прямо здесь и сейчас.

Вы в раю, и все же вы потеряли его, потому что не можете наслаждаться здесь и сейчас. Вы думаете, планируете на будущее — где-нибудь, когда вы станете подобны богам, вы будете наслаждаться.

Знание создает будущее. Знание создает желание. Знание создает становление. Знание — это сансара, колесо. Когда вы находитесь в колесе, вы все движетесь, движетесь и движетесь по кругу и никуда не приходите.

Знание — это мир. Когда Иисус говорит: «Мое царство не от мира сего», он имеет в виду мир становления. Он не подразумевает этот мир деревьев, поющих птиц, дождей, небес и облаков, нет; когда он говорит «не от мира сего», он не имеет в виду мир, что окружает вас; он подразумевает мир, который окружает ваш ум и ваше существо, мир становления, желания, — то, что Будда называет танха, желание быть чем-то другим, отличным от того, что вы уже есть.

Но это невозможно. Вы будете в постоянном аду. Вы можете быть только тем, чем уже являетесь, ничто другое невозможно. Вы просто пытаетесь сделать нечто невозможное.

Вы не можете быть ничем иным. Разве это возможно? Роза, которая пытается стать лотосом, лотос, который пытается стать чем-то другим... они не так глупы, они все еще часть рая. Розовый куст рядом с вами все еще находится в раю, но вы — нет. Ребенок, сидящий рядом с вами, возможно, все еще в раю, но вы — нет. Я здесь, перед вами, и я в раю, но вы — нет. Так что рай — не вопрос географии, это вопрос внутреннего пространства.

Знание создает разрыв, оно развращает невинность, оно делает вас старым — в противном случае вы всегда оставались бы как дети. И когда Иисус говорит — он говорит совершенно правильно, — что «Пока вы не станете как дети, вы не войдете в мое царство Божие», — это тайный ключ, который вновь открывает двери рая.

Знание изгоняет вас, не Бог. Бога нет, это просто другой способ сказать то же самое. Чтобы сказать это проще, мы берем притчи, чтобы вы могли понять. В тот момент, когда вы становитесь знающим, вы изгнаны автоматически — никто вас не выгоняет. А в тот момент, когда вы отбрасываете знания и вновь становитесь невинным, вы приняты обратно — никто вас не принимает.

Знания — это средство для борьбы с целым; а как вы можете бороться с целым? Это подобно тому, как капля океана борется с океаном; она будет несчастна, очень и очень несчастна — адское мучение. Как может капля бороться с океаном? Она может продолжать бороться, но у нее нет никакой возможности когда-либо завоевать целое. Она всегда будет в проигрыше, а это и есть ад — всегда проигрыш, всегда поражение, всегда неудача.

Лао-цзы говорит: знание — единственный грех. И все те, которые пробудились к своей внутренней невинности, говорят то же самое.

Отбросьте знания и снова станьте невинными, похожими на детей. Верните свое утраченное детство — и внезапно вы стали мудрецом, святым. Ничто не потеряно. Ничто не преграждает вам путь, кроме этого желания стать чем-то другим.

Изучающий знания изо дня в день

стремится научиться,

изучающий Дао изо дня в день

стремится потерять.

У тех, кто заинтересован в знаниях, все усилия направлены на то, чтобы знать все больше, больше и больше. Они продолжают накапливать, и чем больше они накапливают, тем тяжелее они нагружены. Вы можете посмотреть вокруг — кажется, что каждый несет груз огромной тяжести; он раздавлен своими собственными накоплениями и, хотя и страдает, все-таки цепляется за них, поскольку думает, что это нечто драгоценное.

Если вы понаблюдаете за собой, вы будете удивлены: вы продолжаете цепляться за свои мучения; вы все время мечтаете, что однажды где-то случится экстаз, но продолжаете цепляться за свои мучения, вы никогда не бросаете их. Помните: страдание не цепляется за вас, оно не может за вас зацепиться, знание не может цепляться к вам — вы цепляетесь за него. Вы не просто цепляетесь — вы постоянно взращиваете его, вы помогаете ему расти все больше и больше.

Лао-цзы говорит:

Изучающий знания изо дня в день

стремится научиться.

Все его усилия направлены на то, чтобы выучить больше, накопить больше, узнать больше. И чем больше он знает, тем меньше он становится внутри, потому что тогда существо теряется. Он становится кучей информации, наркоманом, и не может найти себя — где он. Он теряется в джунглях собственных знаний.

Изучающий Дао изо дня в день

стремится потерять.

Прямо противоположен изучающий Дао, изучающий истину, а не знания, изучающий бытие, а не становление. Он прямо противоположен. Он продолжает терять день за днем, он разгружает себя, он разобучается. Единственное, чему он учится — он учится, как разучиться. Единственное, что его интересует — как полностью разгрузить себя.

Один немецкий ученый приехал к Махарши Раману. Естественно, он проделал длинный путь и, должно быть, много думал о том, что он спросит. Попав к Раману, он сказал: «Я пришел, чтобы сидеть рядом с тобой, чтобы многому научиться».

Раман посмотрел на него с глубоким сочувствием и сказал: «Тогда ты пришел не к тому человеку, потому что я здесь учу только разучиваться. Если ты пришел учиться, ты пришел не туда, иди куда-нибудь в другое место; но если ты готов разучиться, если ты достаточно зрелый, чтобы разучиться, можешь оставаться здесь».

Он был прав. Рядом с мудрецом вы разучиваетесь. Когда вы сыты по горло своей ученостью, когда вы выучили много и ничего не получили, когда вы знаете много и теряетесь в своих знаниях, когда вы знаете много, но полностью забыли, кто вы, когда вы знаете массу ненужных вещей, несущественных вещей, а сущностное знание о самом себе потеряно — тогда идите к мудрецу, чтобы разучиться.

И это величайшая капитуляция. Легко отдать свое богатство, потому что оно находится вне вас. Его могут отнять грабители, его могут украсть, в нем нет ничего от вас, оно снаружи! Вы легко можете отбросить его. Но ваши знания становятся внутренним явлением, они проникают внутрь, они текут в вашей крови, они становятся частью ваших костей, они становятся вашим костным мозгом; их трудно отдать.

Легко научиться чему-то; очень и очень трудно разучиться. Как разучиться, если вы знаете нечто? Становится очень и очень трудно не знать это. Как это отбросить? Оно так глубоко в вас. Пока вы не пойдете за пределы ума — поскольку вы идентифицируетесь с умом, — вы не можете отбросить это, потому что тогда вы думаете: «Это я». Тогда вы думаете, что ваши знания есть ваше существо.

Двигайтесь! Все медитации — это техники, чтобы двигаться от ума, чтобы удалиться от ума на некоторое расстояние, чтобы стать немного отделенным от него и перестать идентифицироваться с ним, чтобы превзойти ум, стать наблюдателем на холме — чтобы вы могли видеть, что происходит в уме. Лишь тогда, когда вы отдельны от ума, есть возможность отбросить что-то — отбросить знания, разучиться.

Изучающий Дао изо дня в день

стремится потерять.

Это его цель. Он стремится терять день изо дня. В этом состоит его обучение — он учится, разучиваясь день за днем. Приходит момент, когда он снова становится ребенком, ничего не знающим. Приходит момент, когда он снова вступает в рай.

Он вкусил горький плод знаний, но обнаружил, что это было глупо. Знания — это глубокая глупость.

Он выяснил это, теперь он снова пришел в рай. Теперь никакой змей не может соблазнить его. Он стал зрелым — подобным ребенку, но зрелым; ребенком, невинным — но бдительным, осознанным, сознательным.

Теперь он достигает большей чистоты, поскольку чистоту, в которой нет осознанности, неизбежно приходится терять. Кто-нибудь вас соблазнит, кто-нибудь вас развратит; а если никого не будет, вы развратитесь сами, потому что вы не бдительны.

Адама нужно было вышвырнуть из райского сада. Он был просто невинным. Он был подобен Будде только с одной стороны: он был невинен; но другой части не доставало — он не был осознающим.

Адам — начало, Иисус — конец. Адам — половина, Иисус полон — вторая часть стала осознанной. Теперь Иисуса невозможно развратить. Он не просто чист, он также недоступен соблазну, теперь его невинность абсолютна.

Изучающий Дао изо дня в день

стремится потерять.

Постоянно теряя, он достигает недеяния.

Это очень тонко. Будьте как можно более внимательны. Будьте как можно более медитативны.

Возможно, вы не знаете, что слово «медитация» происходит от того же корня, что и «медицина», и в первоначальном значении это слово означало технику, чтобы стать целым, технику, чтобы стать здоровым. Медицина — это лекарство, и точно так же медитация — тоже лекарство. Она делает вас целым, интегрированным, здоровым.

Будьте внимательны, слушайте как можно более медитативно. Когда вы слушаете медитативно, вы понимаете; когда вы слушаете концентрированно, вы заучиваете. Если вы слушаете с концентрацией, вы будете приобретать знания; если вы слушаете медитативно, вы будете терять знания. И различие очень тонко.

Когда вы слушаете внимательно, внимание означает напряжение — это значит, что вы напряжены, вы слишком хотите выучить, усвоить, узнать. Вы заинтересованы в знаниях, а концентрация — это путь к знаниям; несомненно, ум, сфокусированный на одном, выучивает больше.

Медитация — это несфокусированный ум, вы просто безмолвно слушаете, без всякого напряжения в уме, без стремления узнать и выучить, нет — в полной расслабленности, в состоянии позволения, открыто.

Вы слушаете не для того, чтобы узнать, вы просто слушаете, чтобы понять. Это разные способы слушания.

Если вы стараетесь узнать, тогда вы стараетесь запомнить, что я говорю, в глубине вы повторяете это, вы делаете заметки в уме, вы записываете это в мире своей памяти, вы заинтересованы в том, чтобы это глубоко укоренилось в вас, чтобы вы не забыли. Тогда это станет знанием.

И то же самое семя могло бы стать пониманием, разобучением. Тогда вы просто слушаете, вы не заинтересованы в том, чтобы накапливать, вы не заинтересованы в том, чтобы записывать это в своей памяти, в своем уме. Вы просто открыто слушаете, как слушаете музыку, птиц, поющих на деревьях, как вы слушаете ветер, шумящий в соснах, звучание водопада — запоминать нечего, заучивать нечего, вы не слушаете умом-попугаем, вы просто слушаете без всякого ума — это слушание прекрасно, оно экстатично, в нем нет цели, оно экстатично само по себе, оно блаженно.

Слушайте медитативно, без концентрации. Все школы, колледжи, университеты учат концентрации, потому что цель — это запоминание. Здесь цель не в том, чтобы запомнить, цель вообще не в том, чтобы учиться, цель — разучиться.

Слушайте тихо и не думайте, что вы забудете. Нет никакой необходимости запоминать; запоминать приходится только хлам, потому что вы все время забываете его.

Когда вы слышите истину, нет необходимости запоминать ее, потому что ее нельзя забыть. Возможно, вы не сможете запомнить слова, но вы будете помнить суть — и это не будет частью вашей памяти, это будет частью вашего существа.

Я здесь говорю что-то, Лао-цзы говорит что-то через меня, чтобы высвободить часть вашего сокровенного существа, он не кормит вас новой информацией, он просто раскрывает вас, вновь открывает вас, дает вам проблеск вашего собственного существа.

Постоянно теряя, он достигает недеяния.

Знания — это делание; это конфликт, борьба — то, что Дарвин называет «выживанием наиболее приспособленных». Это борьба с природой, это постоянная война человека с целым. Глупость! Но она есть.

Когда вы хотите выучить что-то, в действительности, вы пытаетесь научиться что-то делать. Всякое знание прагматично, практично, вы обязательно трансформируете его в деятельность, вы что-то будете делать с ним, иначе вы скажете: «Зачем учиться? Какой смысл?» Вы учитесь ради пользы.

Вот почему в прагматичном эмпирическом мире искусства мало-помалу исчезают. Никто не хочет слушать стихов, никто не хочет слушать музыку, потому что встает вопрос: что вы можете сделать с этим? Можете ли вы сделать на этом деньги? Можете ли стать более могущественным? Что вы можете сделать? Можете ли вы починить машину, слушая музыку? Можете ли вы построить дом? Нет, ее нельзя использовать, музыка не утилитарна, в ней нет никакой выгоды — и в этом ее красота.

Вся жизнь не утилитарна, у нее нет никакого назначения, она никуда не идет. Она просто есть, она никуда не идет. В ней нет цели, которую нужно достигать, у нее нет назначения. Это космическая игра — то, что в Индии называют лила, игра — как играют дети, не преследуя никакой цели: игра сама по себе есть цель, они наслаждаются ею, они радуются ей, они счастливы — и все!

Обучение всегда преследует цель делать что-либо. Это техника, ведущая к тому, чтобы вы стали великим деятелем. Если вы больше знаете, вы можете больше сделать. Тогда что же будет делать раз-обучение? Оно сделает вас не-деятелем.

Постепенно вы не будете знать ничего и не сможете делать. Постепенно, по мере того, как знания исчезают в вас, делание тоже исчезнет. Вы станете бытием, тогда вы сможете быть, но вы не будете деятелем. Я не имею в виду, что вы не будете ничего делать — даже Будде приходилось просить подаяние, даже Лао-цзы был вынужден искать пути и способы получить хлеб с маслом и тому подобное; когда шел дождь, ему приходилось искать убежище — он прожил долгую жизнь, и он жил очень здоровой жизнью. Нет, я не имею в виду, что вы ничего не делаете; я имею в виду, что вы становитесь не-деятелем. Вещи начинают происходить. Вы не делаете их, они случаются. Деятель, оператор, уходит, растворяется, исчезает — и когда он уходит, эго больше нигде не найти.

Люди приходят ко мне и спрашивают: «Как мы можем сдать эго?» Вы не можете сдать эго. Если эго здесь, кто будет капитулировать? Это вопрос эго — это эго спрашивает, как сдаться.

Вы можете наклонить и положить голову к моим ногам и сказать: «Я сдаюсь», но «я», которое говорит это, и есть вещь, которая должна сдаться — и вот, сдавшись, «я» сохранится и получит пищу, пойдет и скажет людям: «Я полностью сдался своему мастеру, меня больше нет». Но «я» продолжается; не важно, что оно заявляет. Оно проявляется через все — через сдачу, через отречение.

Нет, эго не может сдаться. Но если вы начнете раз-обучаться, однажды вы вдруг обнаружите, что эго никогда не существовало! Во-первых, его никогда не было, и вы задаете глупый вопрос: «Как его сдать?» Его не было с самого начала, оно никогда не существовало. Внезапно вы начинаете смотреть внутрь себя и не находите его там — нет ни следа. Его никогда там не было. Это было ложное представление, которое приходит через делание.

Так что это система: знание, которое помогает вам стать деятелем; затем, когда вы становитесь деятелем, вы становитесь центром — конечно, фальшивым центром, вы не можете быть настоящий центром, потому что вы не отделены от существования. Настоящий центр возможен только если вы можете существовать отдельно от существования — можете ли вы существовать отдельно? Можете ли вы жить без воздуха, окружающего вас? Можете ли вы жить без дыхания? Можете ли вы жить без солнца, непрерывно дающего вам жизнь и энергию? Можете ли вы жить без деревьев, постоянно дающих вам плоды? Без земли, дающей урожай? Можете ли вы жить без дождей, без песка и моря? Можете ли вы жить без звезд и лун? Нет. Отдельно вы не можете существовать.

Тогда как вы говорите, что у вас есть центр? Только целое имеет центр. В действительности, только целому позволительно сказать «я», больше никому.

Но, теряя знания, вы, мало-помалу, разбираете весь дом. Но начните с фундамента. Фундамент — это знания. Уберите фундамент, отбросьте фундамент, и дом начнет падать. Этот дом — делание. Фундамент состоит из знания, дом — из делания; а внутри дома живет воображаемая призрачная сущность — эго.

Когда фундамент исчезает, дом рушится. Когда дом падает, вы внезапно осознаете, что там никто не живет. Дом всегда был пуст. Это была лишь идея, дым. Просто сновидение в уме, кошмар.

Постоянно теряя, он достигает недеяния.

Через недеяние свершается все.

Это секрет. Через недеяние свершается все. Все уже сделано, вы напрасно вмешиваетесь, вы без нужды вносите ужасный беспорядок. Без вас все идет так прекрасно.

Стоит вам узнать это, и вы отбрасываете деятеля, вы становитесь частью потока, вы течете вместе с рекой. Вы даже не плывете. Сейчас вы пытаетесь плыть против течения, и, естественно, вы чувствуете усталость, вы чувствуете себя побежденными. Никто не старается победить вас, река не старается победить вас; на самом деле, река даже не подозревает, что вы существуете. И это счастье для реки, иначе она сошла бы с ума — если бы узнала о вас, что вы существуете, что так много в мире сумасшедших. Нет, река абсолютно не ведает о факте вашего существования, она в блаженном неведении, что вы есть, что вы пытаетесь бороться с течением.

Это случилось... Должно быть, день был такой же, как сегодня — шел дождь, и река рядом с деревней разлилась. Люди прибежали к дому муллы Насреддина и сказали:

— Насреддин, что ты здесь делаешь? Разве ты не слышал? Твоя жена упала в поток — иди и спасай ее!

Насреддин быстро побежал к реке. Никто не подозревал, что он побежит так быстро, потому что каждый муж мечтает о том, чтобы его жена утонула в какой-нибудь реке. Это редкая удача. И все в деревне знали, что они не так уж ладили, все у них всегда шло не так, они постоянно враждовали, так что это было счастье, благословение небес — однако мулла Насреддин побежал так быстро, что они не могли поверить: неужели он любит ее так сильно?

Он прыгнул в реку и, сражаясь с рекой, поплыл против течения. Люди сказали:

— Что ты делаешь? Ты что, дурак? Река унесла твою жену вниз! Куда ты плывешь?

Насреддин ответил:

— Спокойно. Я знаю свою жену. Она всегда идет против течения, она не может плыть по течению, это не в ее природе.

Все идут против течения, пытаясь сражаться с рекой — почему? Потому, что в борьбе вы можете создать идею эго. Когда у вас сложная задача, когда вы сопротивляетесь, вы можете создать представление об эго; если вы бросите борьбу и поплывете по течению, постепенно вы поймете, что вас нет.

Вот почему люди любят, когда им брошен вызов, люди любят опасности, люди любят бороться. Если бороться не с кем, они создадут не одно, так другое, чтобы бороться, потому что только в борьбе их эго может упрочиться — а оно должно постоянно упрочиваться, это как велосипед: вы жмете на педали, вы должны постоянно жать на педали, иначе он упадет. Вы должны непрерывно нажимать на педали. Эго нуждается в постоянном педалировании. Каждый миг вы должны бороться с тем или иным. Как только вы перестаете бороться, вы внезапно обнаруживаете, что велосипед упал. Эго не может существовать без борьбы.

Обучение способствует деланию, делание способствует борьбе, борьба создает эго — это система, наука.

И в этом вся суть религии. Отбросьте знания, забудьте о них, станьте невинны, как ребенок, и внезапно вы увидите, как все меняется. Теперь вы не деятель. Когда вы не деятель, это не значит, что вещи перестают случаться, — все продолжается; вы не нужны — когда вас не было, все происходило без всяких помех; солнце всходило точно так же, как всходит сейчас...

Вы слышали о старой женщине, которая жила в маленькой деревне и верила, что солнце всходит над деревней только из-за нее? У нее было много петухов, и перед рассветом они обычно начинали шуметь, кукарекать — и она верила, что солнце всходит именно из-за ее петухов.

Это было логично. Они всегда кукарекали — и солнце тут же начинало всходить, по-другому никогда не было. Она сказала односельчанам:

— Солнце всходит благодаря мне. Как только я уйду из деревни, вы будете жить в темноте.

Они рассмеялись. Старушка в гневе покинула деревню вместе со всеми своими петухами.

Она пришла в другую деревню, и конечно, утром взошло солнце. Она засмеялась и сказала:

— Теперь-то они поймут! На этот раз солнце всходит в этой деревне! Теперь они будут плакать, кричать и раскаиваться, но я не вернусь.

Вещи происходят без вас. Все было совершенным без вас. Когда вас не будет, все будет так же совершенно, как и всегда. Но вы не можете поверить в этом, потому что, если вы верите, ваше эго исчезает.

Когда деятель исчезнет, вещи будут продолжаться.

Через недеяние свершается все.

Все происходит благодаря действию целого. И когда вы не боретесь, вы тоже становитесь проводником целого, проходом, флейтой, пустой изнутри, и целое продолжает петь через вас. Все лучшие песни продолжают проходить сквозь вас.

Даже сейчас, вопреки вам, они иногда приходят. Иногда вы внезапно чувствуете приближение тишины, вы не знаете, откуда она приходит — совершенно неожиданно, как гром среди ясного неба; она приходит, потому что в этот момент вы почему-то позабыли о борьбе. Вы забыли — быть может, вы устали — вы забыли бороться, и внезапно все прекрасно.

Но небо не всегда остается таким открытым. Снова собираются облака, потому что вы начинаете заново. Как раз в тот момент, когда вы чувствуете, что все прекрасно, вы вдруг начинаете что-то делать; ум начинает думать: «Как долго продлится этот момент? Я могу потерять его, поэтому я должен сделать что-то, чтобы защитить, обезопасить его!»

Итак, вы вмешались. Флейта больше не пуста, она наполнена вами, музыка не течет, она потеряна. И когда она потеряна, вы думаете: «Смотри, тебе следовало сделать больше». Именно из-за ваших усилий вы потеряли ее, но ваш ум продолжает говорить, что вы должны были сделать больше, и тогда она бы не ушла.

Иногда, сидя под звездами, вы чувствуете блаженство, возникающее в сердце. Оно кажется не от мира сего. Вы удивлены. Вы не можете в это поверить.

Я встречал простых людей, в жизни которых было много моментов, когда они были подобны Будде, когда они обладали сознанием Христа; но они никогда никому не говорили об этом, потому что сами не верили, что это возможно. Они молчали об этом. Они думали, что, должно быть, придумали эти моменты: «Как это могло случиться без всяких усилий с моей стороны? Разве это возможно, чтобы человек вдруг становился блаженным?»

Вы можете вспомнить эти мгновения в своей жизни — и в такие моменты, когда вы никак не могли этого ожидать: вы шли в офис, повседневная рутина, солнце высоко, вы вспотели — и вдруг что-то попадает вам в самое сердце, и на один миг вы перестаете быть прежним человеком. Рай обретен вновь.

А затем он снова теряется. Вы забываете об этом, потому что это не вписывается в ваш образ жизни. Вы даже не рассказываете об этом, вы думаете: «Наверное, я вообразил все это. Разве такое возможно? И ведь я ничего не делал — как это могло случиться? Должно быть, это была галлюцинация, иллюзия или сон». Вы не говорите об этом.

Я глубоко наблюдал тысячи людей, и встретил не так много людей, у которых в жизни не было таких особенных моментов. Но они никогда никому не говорили о них. Даже если они пытались это сделать, люди смеялись и думали: «Ты дурак, глупец». Они не верили, они подавляли.

Человечество подавляло не только секс, человечество подавляло не только смерть, человечество подавляло все, что есть прекрасного в жизни.

Человека заставили стать похожим на автомат, на робота. Все двери, все окна в неведомое были закрыты.

Но Лао-цзы прав, и он знает, что говорит — я знаю это. Вещи продолжают происходить сами по себе. Я много лет ничего не делал, даже не думал ни о чем. Они продолжают происходить сами по себе. Это чистая радость — видеть, как вещи случаются сами по себе.

Многое происходит без вашего участия. И когда это происходит без вашего участия, в этом есть своя красота. В этом нет насилия. В этом есть изящество. Это восхитительно. Когда вы делаете это, вы форсируете, вы навязываете. Изящество утрачено, это становится безобразным.

Насилие не может быть изящным. А быть ненасильственным — это единственный путь, как говорит Лао-цзы. Просто отбросьте знания, деятеля, просто будьте и позвольте вещам быть, и все начинает расцветать, все начинает течь. Знания заморозили вас.

Постоянно теряя, он достигает недеяния.

Через недеяние свершается все.

Тот, кто завоевывает мир,

часто делает это через недеяние.

Кто вынужден делать что-то,

уже не в состоянии овладеть миром.

Люди, которые делали невероятные вещи — не-деятели. Может показаться, что деятели делают что-то, но это не продолжается долго.

Александры, Наполеоны, Гитлеры, Муссолини — они очень старались сделать что-то, но они создавали только кошмар вокруг себя и внутри себя. Их деятельность стоила тысячи, миллионы человеческих жизней. Их деятельность стала самоубийственной. Они убили миллионы людей, и в конце концов убили самих себя. Вот и все, что случилось. Их существование — кошмар. Безумцы. Невротики. Убийцы. Такие люди — не завоеватели. Они не завоевали мир.

А теперь взгляните на Будду, Лао-цзы, Иисуса — другой тип цветения. Прошли века, эпоха следует за эпохой, а Лао-цзы продолжает цвести, и его аромат остается таким же свежим, как всегда. Он не утратил ни капли своей новизны — он не стал старым. Он не стал пыльным. Он так же свеж, как капля росы сегодня утром.

Люди, которые жили в сейчас, всегда остаются в сейчас. Они никогда не уходят в прошлое.

Лао-цзы более современен, чем любой Гитлер или Муссолини. Лао-цзы останется современным на тысячи грядущих лет. Он всегда будет современным. Иисус никогда не будет частью прошлой истории, он всегда часть настоящего. Он умирает, но никогда не умрет. Он продолжает жить — вот в чем смысл христианской притчи о воскресении: он умер на кресте, но на следующий день его обнаружили идущим по дороге. Не принимайте это буквально. Это прекрасная притча с глубоким смыслом. Вы убили его на кресте, но вы не можете убить его. Через несколько дней он ходил, он снова шел.

Вы не можете убить Иисуса. Того, кто познал недеяние, нельзя убить, потому что убить можно только эго. Эго можно уничтожить, сущность — никогда. Он воскрес.

А в христианстве произошло прямо противоположное — крест стал самым главным. Самым главным должно стать воскресение, а не крест — потому что многие люди умерли на кресте, это не так важно. Самое важное — это воскресение. Все христианство должно было бы зависеть от этого — что Иисуса нельзя убить. Мы убиваем его, мы распинаем его, но его нельзя убить. Он остается свежим, он всегда свеж. Вы можете встретить его сегодня на перекрестке. Вы можете найти его везде.

В Индии мы никогда не изображали аватаров — Раму, Кришну, Будду, Махавиру — старыми. Не то, чтобы они никогда не старели — они состарились; тело должно подчиняться тем же самым законам, природа не верит в исключения, это правило абсолютно. И Рама, и Кришна, и Будда, и Махавира — они тоже стали старыми, но мы никогда не изображаем их стариками, всегда молодыми. Все изображения, существующие в Индии — это изображения молодого Махавиры, молодого Будды, молодого Кришны, молодого Рамы, никогда не старых — в чем причина? Дело в том, что мы познали их молодость и почувствовали, что они никогда не становятся старыми. Тело приходит и уходит, но их юность остается вечной. Их аромат, их невинность несет в себе качество вечности.

Это истинные завоеватели — и они не сделали ничего. Никто не знает, что делал Лао-цзы — ничего. Нельзя найти жизнь более бедную событиями, чем жизнь Лао-цзы. Ничего не происходит. Случилось лишь одно — случился он. Вот и все. Больше ничего не случалось.

Вот почему эти люди не упоминаются в истории. Самое большее, они удостаиваются маленьких примечаний, потому что у них нет никакой биографии. У них нет ничего. У Гитлера богатая биография. Вокруг него произошло так много — только внутри него не произошло ничего. Только одно не случилось — а именно, его существо. Случилось многое другое: вы можете писать и писать тысячи страниц, и все же многое будет упущено. А Лао-цзы? Только сноска.

Вы можете отбросить даже эту сноску. Он — не часть истории, никакое не событие. Но это истинные завоеватели — они продолжают свое завоевание. Лао-цзы по-прежнему забрасывает свою сеть, и люди по-прежнему попадают в нее, люди по-прежнему обращаются, преображаются, восстают из своих могил. Чудо продолжается.

Тот, кто завоевывает мир,

часто делает это через недеяние.

Кто вынужден делать что-то,

уже не в состоянии овладеть миром.

Никогда не вынуждайте никого делать что-то, никогда не заставляйте себя делать что-то; пусть вещи происходят — тогда Бог будет делать их через вас. Есть два способа делать что-то: первый — делаете вы; второй — Бог делает через вас. Если делаете вы, вы создаете себе беспокойство, страдание, несчастье, поскольку вы становитесь ориентированными на результат; вы думаете: «Получится у меня или нет?» Вы становитесь заинтересованы больше результатом, чем процессом. И тогда вы все время волнуетесь; и что бы ни произошло, вы будете разочарованы.

Если у вас получится, вы будете разочарованы, потому что этот успех не оправдает ваших ожиданий, которые вы с ним связывали. Если у вас ничего не получится, вы, конечно, будете несчастны.

Удачливые люди несчастны, неудачливые люди тоже несчастны. В действительности, удачливые люди более несчастны, чем неудачники, потому что проигравший еще может надеяться. Человек, который по-настоящему удачлив, не может надеяться. У него нет абсолютно никакой надежды. Теперь ему некуда идти, ему все удалось — спросите самых богатых людей, почему они так несчастны. Бедный человек — это мы можем понять, но почему богатые так несчастны? Они добились успеха, и теперь, добившись успеха, они убедились, что это бесполезно, что успех ничего им не дал — они просто напрасно потратили всю свою жизнь.

Теперь потерянное время не вернешь, и впереди нет никакого будущего и никакой надежды, потому что они могут иметь миллионы долларов, и если они будут продолжать в том же духе, то, самое большее, они будут иметь еще больше миллионов. Но что из того? Если эти миллионы не дали им никакого удовлетворения, никакие новые миллионы не дадут его.

Слово удовлетворение (satisfaction) необходимо понять. Это очень странное слово: оно происходит от латинского корня сатир. Удовлетворение (satisfaction), удовлетворять (satisfy), насыщать (satiate) — эти слова происходят от корня сатир, а слово сатир образовано от санскритского корня сат. Сат означает реальность, абсолютную реальность. От этого же корня сат происходит японское слово сатори — тот, кто реализовал истину.

Сат означает быть истиной — тот, кто реализовал истину, достиг сатори. Но слова «насыщать» и «удовлетворять» потеряли связь со своим изначальным корнем. Ничто не может принести удовлетворения, кроме истины. Поэтому, когда вы преуспеваете в мире, удовлетворения нет. Только сат может принести удовлетворение.

Вы можете накопить миллионы долларов и фунтов, но неожиданно вы не находите никакого удовлетворения, ваша жажда остается прежней, она не утолена, и теперь надежды нет. Вы выучили этот прием — как добиться успеха. Теперь вы преуспели; всю свою жизнь вы потратили на этот успех, и он не принес никакого удовлетворения, а только глубокое разочарование, безнадежность. А если вы не добились успеха? Конечно, какое тогда может быть удовлетворение? В этом мире, если вы не добились успеха, вы неудачник, и если вам повезло, вы тоже неудачник.

У вас есть пословица: «Успех влечет за собой новый успех». Я немного изменяю ее и говорю: «Успех влечет за собой новую неудачу».

Неудача приносит поражение, успех приносит поражение. Есть только одна возможность: что вы познаете свою сущность, сат. Только это может принести удовлетворение, только это никогда не терпит неудачи, но это не часть становления. Это не имеет ничего общего со временем. Это доступно прямо сейчас, в этот момент. Это уже здесь, во всей своей славе. Король восседает на престоле у вас внутри, но вы никогда туда не заглядываете. Вы заняты поисками денег, знаний, престижа, власти и идете наружу. Все те, кто идет наружу — входите внутрь!

Отбросьте обучение, научитесь раз-обучаться.

Войдите внутрь!

Отбросьте деятеля, научитесь делать вещи, не делая их.

И есть один секрет. Это величайший из всех секретов, величайшее чудо, какое когда-либо с кем-либо случалось: вы просто становитесь проходом, проводником, полой флейтой, и божественные песни начинают течь через вас.

Вы просто не становитесь на пути. В этом вся суть йоги, тантры, религии. Пожалуйста, отойдите в сторону, не становитесь на пути. Просто стойте в стороне и дайте проехать колеснице Бога. Если вы можете научиться одному — стоять в стороне, — вы научились всему.

И тогда вы осознаете, что все идет само по себе. Работает целое. Части не нужно работать, ей нужно только участвовать. Ей нужно только не создавать проблем и конфликтов. Ей нужно только быть с целым.

Быть с целым — значит быть религиозным.

Быть против целого — значит быть мирским.