Вечный

Глава 13 Темное сердце тоже болит

…слезы. Из-по опущенных век темной чародейки покатились крупные слезы, оставляя черно-зеленые дорожки на нежной коже. Шатаясь, словно пьяная, Ларина повернулась спиной к особняку Ровены Торгос…

Пришла в себя чародейка только в тихом переулке какой-то деревни, недалеко от которой находилось логово этерна. Остановившись посреди узкой дороги, правительница холмов огляделась вокруг.

Низкое небо тяжело нависало над деревней, угрожая своей ширью и черными тучами. Глухой рокот грома послышался вдалеке, предупреждая о надвигающейся грозе. Собственно, гроза уже была здесь, в деревне. И, если от природного гнева можно было как-то еще спрятаться, то от гнева темной чародейки укрытия не существовало.

Клубящиеся черные змеи липкой энергии потянулись от рук Ларины ядовитыми полосами. Щупальца вязкой Тьмы заползали в дома и стелились по узким улочкам. Тихими убийцами чары накрывали спящих чаровниц и их дочерей, не оставляя ни малейшего шанса на спасение. Вымещенная на беззащитных подданных обида взвилась к небу рваными языками пламени, распорола тишину ночи истошными криками горящих заживо женщин и поползла удушливым запахом гари по окрестностям. Эта боль пролилась холодным дождем, пропитывая опаленную лютой злобой разочарования зачарованную землю. Порывы ветра становились все слабее, все реже, пока не исчезли вовсе.

Ларина медленно перевела дыхание, запрокидывая голову. Шелковыми влажными лентами волосы прильнули к лицу чародейки, обняли шею и плечи, точно пытались утешить свою обладательницу. Тонкими струйками зеленоватых чар, смешиваясь с крупными каплями дождя, по бледным щекам ползли слезы.

Впервые за много лет Ларина плакала так отчаянно, навзрыд, точно ребенок. Раскинув руки, правительница Зачарованных холмов истошно закричала. Этот крик полетел раненой птицей над миром Синих сумерек, ударяясь о купол черного беззвездного неба, путаясь в кронах Сумеречных лесов, кубарем скатываясь по камням пустошей, чтобы израненным чудовищем обрушиться на головы ни в чем не повинных чаровниц.

— Моя госпожа… — Ларина судорожно вдохнула несколько раз, прежде чем повернуться на звук приятного мелодичного голоса.

— Прочь! — глаза чародейки снова стали наполняться клубящейся Тьмой, которая могла легко поглотить все вокруг, включая дрожащую точно осиновый лист на ветру молодую женщину.

За ее спиной начали появляться встрепанные девушки в ночных сорочках. Некоторые из них накинули поверх льняные пеньюары, а те, кому повезло меньше, выбежали из горящих домов в чем были — босые и с непокрытыми головами. Прекрасные лица в пятнах сажи, спутанные местами обгоревшие волосы, дикие взгляды, полные недоумения и ужаса, пораженная безжалостным огнем чистая нежная кожа — вот такими предстали перед Лариной дель Варгос ее подданные в эти минуты.

— Моя госпожа, — вытянула вперед дрожащие руки чаровница, что обращалась к ней ранее. — Скажите, что случилось? Мы поможем, мы все исправим. Вы только скажите, что нужно.

Губы их темной королевы искривились в презрительной гримасе, которую даже улыбкой назвать нельзя было. Ларина знала, чем продиктованы эти обещания помощи — не любовь, не участие, даже не жалость — страх. Ужас сжимал их сердца, ужасом была наполнена деревня. Чародейка видела, как его длинные лапы разрывали их жилища, как черные острые когти уродовали безупречные лица, оставляя шрамы, которые не залечат никакие травы, как леденящая обреченность оседала в их пока еще светлых душах, делая их серыми и безликими.

— Прочь! — глухо повторила Ларина, бросая сгусток темной энергии в чаровницу.

Несчастная закричала, когда чары поползли по ее телу. Этот дикий вопль не разжалобил хозяйку пустошей. С мрачным удовлетворением наблюдала она, как бедняжка катается по земле, корчась в предсмертной агонии. Никогда еще Ларина не чувствовала себя такой близкой к темной магии, как в эти мгновения, когда чужая жизнь дрожала на кончиках ее пальцев. Изогнувшись в последней судороге, чаровница затихла. Истерзанное тело осталось ничком лежать в луже растекающихся чар и грязи. Глядя, как магия уходит в землю, Ларина вдруг ощутила, что ее сила не добавилась, как это было раньше. Смерть больше не питала ее, не умножала мертвые чар.

Переведя тяжелый взгляд лишенных зрачка глаз на испуганно примолкнувших чаровниц, она вытянула вперед руку. С первыми словами заклинания чары, принадлежащие подданным, потянулись к Ларине.

Одна за другой жительницы погруженной в хаос деревни начали падать на землю. Совсем еще юные девушки и чаровницы постарше оставались лежать в грязи. Кто-то из них был лишен чар, а кто-то самой жизни. Эта картина пробудила в глубине души Ларины что-то похожее на жалость или сострадание. Распростертые у ее ног тела вдруг напомнили о том, что ничто не вечно — даже магия. Пошатнувшись, чародейка едва удержалась на ногах. Текущие к ней тонкими струйками чары остановились, словно натолкнувшись на преграду. В воздухе застыло звенящее напряжение и пропитанная болью и скорбью тишина. Это была общая боль — не только жительниц деревни, но и правительницы Зачарованных холмов.

Опустив взгляд на свои дрожащие руки, Ларина перевернула их ладонями вверх. Сотрясаемая судорожными всхлипами, она не могла понять, что это на ее коже — слезы или капли дождя.

— Остановись, — услышала вдруг тихий шепот возле уха. Чье-то теплое дыхание согрело боковую сторону шеи.

Ларина потрясенно обернулась. Не в силах сдержать рвущееся наружу отчаяние, попыталась перевести сбившееся дыхание. Чувствуя, как тонет во взгляде фиалково-синих слегка вздернутых к вискам глаз, не смогла даже сопротивляться, когда Он почти силой привлек ее к своей широкой груди.

— Достаточно с них, — его голос практически проник в сознание, внушая сказанное. — Остановитесь, госпожа.

…держась в тени могучего дерева, высокий мужчина проводил взглядом того, кто увел темную чародейку. Все то время, что Ларина дель Варгос свирепствовала в маленьком селении, он находился здесь, под защитой раскидистых ветвей. Терпкий аромат осенних листьев перебил его собственный запах, поэтому Агирик не беспокоился о том, что его обнаружат.

В этих местах хладный являлся достаточно частым гостем. Причиной была одна из юных чаровниц, что жила в этой деревни. Очаровательное создание, цветущая орхидея в этой пустыне зла и разрухи. Он увидел ее впервые несколько месяцев назад, когда охотился в Сумеречных лесах. Девушка собирала травы, что-то напевая себе под нос. Тогда Агирика поразило насколько свободной и защищенной чувствовала себя чаровница здесь, на границе с Темными долинами. И, даже встретив его, она не испугалась. Ничего дурного не омрачило мысли дочери холмов, несмотря на то, что на узкой тропе в темном лесу ей встретился Ночной Охотник. Такая вера в благородство и подчинение истокам давно не встречались Агирику.

Бросив последний взгляд на лишенных всего чаровниц, хладный бесследно исчез. Оставаться здесь он не видел причины. Та, ради которой он пришел сюда, бродила по Сумеречным лесам, собирая очередной травяной сбор. Далива была в безопасности — больше Агирика ничего не волновало.

Ему следовало доложить о случившемся своему денру — и сделать это немедленно.