ГЛАВА 15

Сколько я так просидела, уставившись в одну точку, не знаю. Но несколько часов так точно. Меня никто не тревожил. Даже вездесущая Марфа не показывалась на глаза. Хотя за дверью иногда слышались невнятные голоса и шорохи.

Солнце поднялось высоко в небо, и луч ударил мне прямо в глаза, неожиданно напомнив яговскую избушку и непослушные шторки на маленьком оконце, пропускавшие солнечные зайчики по утрам.

«Отказался от чести великой! – снова прозвучали в ушах жестокие слова князя. Даже мысленно мне не приходило в голову назвать этого мужчину отцом. – Отказался!»

– Отказался? – пробормотала я, вставая. – Тогда пусть сам мне об этом скажет!

Я подошла к двери. Разумеется, та оказалась заперта, но я и не рассчитывала, что всё будет так просто. Несколько ударов пяткой в створку, и в коридоре снова зашебуршились.

– Чего изволишь, деточка?

– Выйти хочу, – отрезала я, узнав голос мамки.

– Вечерком пойдём погуляем, – охотно отозвалась тётка.

– А я сейчас хочу!

– А сейчас не велено.

– То есть как это?! Меня, что тут, заперли?!

– Пресветлый князь приказал, – извиняющимся тоном пояснила Мавра. – Надерзила ты ему, деточка. Вот и велено тебя без ужина оставить. Чтобы о своём поведении подумала.

– А в угол меня поставить не велено?! – взвилась я.

– В какой угол? – всполошилась женщина.

– Никакой, – огрызнулась я и в сердцах стукнула кулаком по створке.

– Не велено выпускать, деточка, – тут же отозвалась Мавра.

Я прошипела что-то нецензурное и отошла. Ругаться с мамкой не было никакого смысла. И так понятно, что против княжеского «не велено» она не пойдёт. Но и выбраться из комнаты захотелось вдвое сильнее. С чего бы папаше запирать непокорную дочурку? Для того чтобы её куда-то не пустить! Учитывая россказни про отказ и отъезд Ильи, вопрос «куда именно» не стоял.

– Мавра! – позвала я.

– Что, деточка?

– А Илья где?

– А это кто таков?

– В смысле «кто таков»? – опешила я. – Это же он...

Впрочем, дальше объяснять я не стала. Внезапные проблемы с памятью у мамки отлично вписывались в общую картину.

«Значит, уехал?! – прошипела я и заметалась по комнате. – Где бы ломик достать... Маленький!»

Окна в роли выхода я отбросила сразу: «И слишком узко, и слишком высоко. Дверь Мавра не откроет, это к гадалке не ходи... Потайные ходы если и есть, то я о них ничего не знаю. Как же отсюда выбраться?!»

Для очистки совести я подёргала вмурованный в стену подсвечник и заглянула за висевшую на стене тряпку с каким-то былинным сюжетом, вышитым яркими нитками. Разумеется, не преуспела. Это только в романах за каждым ковром по потайному ходу, а в каждом шкафу по двери в иной мир. Тут всё было проще и приземлённее. В подсвечник вставляли свечи, а гобелен прикрывал осыпавшуюся штукатурку.

«Ну вот, когда надо чего-нибудь сказочного, так фигушки! – в сердцах сплюнула я. На выскобленных половых досках заплясал маленький зелёный огонёк. – Чёрт! Самосожжение не планировалось!»

Я поспешно затоптала язычки пламени, оставившие на полу тёмные подпалины. Идею сжечь дверь пришлось отбросить как несостоятельную. Я бы задохнулась куда быстрее, чем прогорела бы толстая дубовая створка. Но само проявление магии напомнило мне, где я нахожусь.

Полотняная торба с книгой и моими немногочисленными пожитками лежала там же, где я её и оставила, когда явилась завтракать: на лавке. С тех пор как Мавра сунула туда свой любопытный нос, решив «избавиться от деревенского сора», я всюду таскала сумку с собой. Теперь эта привычка пригодилась. Я вытряхнула на широкую лавку свои вещи в поисках того самого лаптя.

В котором из них притаился домовой, вспомнить не удалось, и я просто поставила их рядом.

– Батюшка домовой, покажись?

– М-да... – надтреснутый тенорок как всегда донёсся со спины. – Хоромы-то...

– Тесные? – хмыкнула я, оборачиваясь.

– Отчего же? Просторно, – качнул бородой миниатюрный старичок и спрыгнул с угла столешницы на пол. – Теперь тут жить будем?

– Что? Нет-нет! Тут мы жить не будем, – поспешно внесла ясность я. – Отсюда нам выбраться надо.

– Это я тебе не помощник, – покачал головой домовик. – Моя власть в моём дому. А тут свои хозяева имеются. Кабы ты здеся оставалась, то другое дело. Можно было бы и потеснить. А так... Прости, хозяюшка.

– А временно потеснить никак? – сникла я.

– Никак, – отрезал старичок. – И у духов домашних свои законы имеются. Кабы не они, были бы мы обычной нечистью беззаконной. Советить да помогать я тебе только в твоём дому могу. А так... Буду нем как рыба.

– И рыбы иногда болтают, – с горечью усмехнулась я, вспомнив Щучку-внучку с яговской поляны.

– Вот именно, – фыркнул домовой и пропал.

– Именно. А сам молчишь как рыба об... – передразнила я, и тут до меня наконец дошло. – Щука!

Я поспешно затолкала в торбу всё своё имущество, повесила лямку через плечо и огляделась, проверяя, всё ли взяла. Чуть подумав, сдернула со стола одну из больших салфеток, которыми накрывали миски с выпечкой, и завернула в неё десяток пирожков с капустой. Обнаружив, что и после этого в торбе ещё осталось место, сгрузила туда несколько огурцов – единственный овощ, который присутствовал на столе в свежем виде.

Огурцы напомнили мне наши первые встречи с Ильёй. Губы сами собой раздвинулись в улыбке. Тогдашние проблемы теперь казались забавными недоразумениями. Конечно, предаваться воспоминаниям сейчас было некогда. Мало ли, что наплёл мой вредоносный папаша Илюшке. Но приятные моменты навели меня ещё на одну мысль. Оглядевшись, я подхватила берестяной туесок с солью, плотно завязала его в платок и тоже убрала в сумку.

Оставалось только сформулировать приказ. Полёт в болото ещё не успел выветриться из моей головы, и я крепко задумалась. Я не знала, в столице ли ещё Илья. Или скачет куда-нибудь во весь опор. Недаром Мавра обещалась выпустить меня вечером. Вдруг князь решил моего жениха куда-нибудь услать? Хороша я буду, шлёпнувшись в канаву радом с проезжей дорогой, или того хуже, угодив прямо под ноги Ветру!

– Пока, папочка, – ухмыльнулась я и, тщательно нарисовав в уме желаемую картинку, топнула ногой. – По щучьему велению, по моему хотенью, хочу оказаться у наречённого своего на руках!

Перед глазами всё смешалось и поплыло. Я заморгала, но прежде чем зрение ко мне вернулось, уже осознала, что всё получилось. Ну, почти...

– Ох ты! – выдохнул Илья и чуть не уронил меня на пол.

Я моментально вцепилась в крепкую шею и с наслаждением вдохнула его запах. Получилось...

– Я соскучилась.

– Любушка... – ответ на грани слышимости огладил уши, и я, расслабившись, прильнула к нему.

Всё-таки где-то глубоко в душе сидела неуверенность: а вдруг Илюшка и в самом деле от меня отказался. Но попыток «бросить каку», упавшую ему в руки прямо с неба, богатырь не делал. Даже прижал меня к груди покрепче, словно удрать пыталась я.

Убедившись в необоснованности своих страхов, я наконец нашла время оглядеться. А посмотреть было на что. Во-первых, никакого неба не было и в помине. Над нами нависал сводчатый расписной потолок. Во-вторых, не было вообще ничего из того, что я себе напредставляла, кроме собственно Илюшки. Ни дороги, ни канавы, ни Ветра.

Зато имелась куча лишнего. Например, большой трон, обитый красным бархатом, на котором восседал мой папаша собственной персоной и разинув рот смотрел прямо на меня. Впрочем, проблемы с челюстью были не только у него. Большая часть княжеской свиты тоже разевала рты. Чуть лучше держали себя в руках толстячок, в котором я с удивлением узнала Мерлина, и высокая, смутно знакомая девица рядом с ним.

– Так, значит, уехал Илья? – опомнившись от удивления, я обозлилась. – Отказался от меня?

Я вывернулась из рук богатыря и спрыгнула на пол. Высокая девица стала что-то быстро нашёптывать князю на ухо. Того, судя по физиономии, раздирало между злостью и опаской. «Ага! – обрадовалась я. – Мамаша у тебя из памяти ещё не выветрилась?! Сейчас я тебе покажу парочку фокусов из арсенала янки при дворе короля Артура!»

Илья положил руку мне на плечи, одновременно попытавшись задвинуть себе за спину. Я задвигаться не пожелала, высматривая, чтобы такое подпалить: папашин трон или сразу штаны.

– Слуги глупые донесли неверно, – выдавил из себя князь.

– Слуги? – недоверчиво проговорил Илья раньше, чем я успела открыть рот. – Те же самые, что Василисин отказ мне принесли?

– Те же, – с несчастным видом кивнул князь.

– Ты уж не обессудь, пресветлый княже, да только у нас такое лжой прозывается! – отрезал богатырь голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Так всё же разрешилось, – выступила вперёд высокая девица.

«Потенциальная мачеха, что ли? – задумалась я. – Тогда союзница. Нафиг ей тут дитятко от первого брака?»

– Никто никого неволить не будет. Верно я молвлю, пресветлый князь?

– Верно, – как китайский болванчик кивнул папаша. Потом бросил вороватый взгляд на свиту и уже твёрже добавил. – А кто меня в заблуждение ввёл, я сей час же разберусь.

– Ты уж, княже, наперво с нами разберись, – хмуро вставил Илья. – Я тебе в глаза говорил, что от нареченной своей не откажусь.

– Говорил. Но от воеводства отказался. Не мила тебе земля русская, – покачал головой князь, на глазах обретая прежнюю вальяжность.

«Уж этот-то на переговорах всяких собаку съел, – забеспокоилась я. – Всё что угодно наизнанку вывернет!»

– Я и решил по первости, что ты за сватами поехал, – тут же подтвердил мои опасения папаша. – Ну, сам посуди, не могу же я дочь за бродягу без роду без племени выдать. Всё честь по чести должно быть. Коли ты не русский воевода, а...

– Я не уехал, – перебил Илья.

– А я про то не знал. Донесли людишки лживые... Так ждать сватов?

– Каких ещё сватов? – вмешалась я.

На меня разом уставились все присутствующие, включая Илюшку.

«Ну, телок! – я даже слегка рассердилась на наивность богатыря. – Папаша же сейчас нам обоим так головы заморочит, что потом век не разберёмся!»

– Мы тут рядом были, и то чуть не надули. Людишки всякие... – с намёком проговорила я. – А теперь ещё за какими-то сватами ехать, ещё чего-то ждать... И всё это время я должна сидеть в тюрьме... То есть тьфу-ты! В тереме, а жених где-то болтаться? Нет уж! Мы сюда зачем приехали? За благословением. Давайте, и мы пошли.

– Что давать? – в очередной раз ошалел от моей наглости князь. Будущая мачеха снова зашептала что-то ему на ухо, и я мысленно покивала: «Давай, давай! Это и в твоих интересах тоже!»

– Благословение, – пояснила я, не дождавшись ничего вразумительного. – Мы и так уже задержались. А так-то на минутку заглянули.

Илья опомнился быстрее князя. Видимо, уже успел привыкнуть к моим вывертам. Поклонился в пояс и громко сказал:

– Люблю я дочь твою, и она меня своей любовью одарила. Благослови нас, пресветлый князь!

В тронном зале повисла тишина, нарушаемая только невнятным бормотанием девицы. С другой стороны к князю подскочил Мерлин и тоже принялся что-то втолковывать. Я молча ждала ответа, мысленно прикидывая, куда бы попросить Щуку отправить нас с Ильёй, если папаша вместо благословения выдаст приказ на арест.

– Благословляю, – сказал наконец князь долгие минуты спустя. – Но...

– Спасибо, – перебила я и подхватила Илью под локоть. – Мы пошли.


Загрузка...