Алиса

Глава 10. Заточенная душа

Мы сразу же отправились в сторону Пендла. Лиззи не терпелось выяснить что это за кожаное яйцо и что с ним можно сделать.

Мы прибыли после наступления темноты, но несмотря на ее нетерпение она не могла сразу приступить к работе. Сначала ей пришлось отчитаться перед шабашем о проделанной работе. У меня было ощущение, что она не упомянула в своем рассказе о таинственном объекте, который мы нашли на чердаке. Она приберегла его для себя. Лиззи была одной из самых могущественных ведьм Пендла, и могла хорошо маскировать свою деятельность от провидцев.

Так что ей пришлось подождать до сумерек следующего дня, чтобы начать. Она использовала один из своих самых больших казанов, который находился близко к дверям возле ее дома. Она приказала мне зажечь под ним огонь, а затем заполнить его на три четверти водой. Мне предстояло получасовое таскание ведер от колодца в глубине сада. Как только вода в казане начала закипать, я отступила и Лиззи начала свой ритуал.

Она поставила недалеко от казана деревянный стул и смотрела, не отводя глаз, на пар, который поднимался от бурлящей воды. Далее она кинула в воду пальцы Джейкоба Стоуна; каждый булькнул в воду, прежде чем опуститься на дно. Я наблюдала издалека. Она начала бормотать себе под нос, добавляя какие-то подсыпки из трав и растений в казан.

Во время ритуала Лиззи обычно объясняла мне, что за добавки она добавляет в воду, и зачем она это делает, но этот случай был для нее важным; сейчас ее не заботило мое обучение. Но я уже знала названия большинства растений, которые она использует, и что они делают, размягчают плоть, отделяя ее от костей. И тогда она попытается вызвать дух старого ведьмака, и заставить его рассказать всю необходимую ей информацию.

Уже темнело, но Лиззи не зажгла свечу. Вскоре я поняла почему. Внутри котла было слабое свечение; оно становилось ярче, пока я четко не видела лицо ведьмы. Ее рот был искривлен, глаза широко раскрыты, зрачки закатились под лоб. Она бормотала заклинание, быстрее и быстрее. Вода бурлила, и вдруг на поверхность всплыли две белые вещи, похожие на веточки без коры. Большие пальцы Джейкоба всплыли.

Спустя несколько мгновений они пропали из виду. Не потому что они потонули. Огромное облако пара зависло над котлом, превратившись в штормовой фронт, который поднялся над домом. Оно светилось, и я видела раздвоенные молнии. Затем в облаке начало формироваться лицо; я видела его смотрящим на луну мертвыми, невидящими глазами.

Это был призрак Джейкоба Стоуна.

Первое что меня поразило, было то, что старик не был испуган. Он спокойно смотрел на Лиззи, не промолвив ни слова.

Это был первый раз когда я видела как она вызывает мертвого человека. Когда люди умирают, они должны найти свой путь через Лимб. После этого они отправляются либо в тьму, либо в свет, в зависимости от того, как прожили свою жизнь. Те, кто идут к свету, находят свой путь за несколько дней. Поэтому Лиззи так спешила начать ритуал. Если ведьма может вызвать призрака, она может заключить его в ловушку в Лимбе, и заставить его страдать, чтобы добиться желаемого.

Джейком Стоун был ведьмаком, и знал, что Лиззи может это сделать. Он может быть заключен в Лимбе, и должен просить у нее о пощаде. Но он не боялся, и это было странно.

- Ты мой, старик. Сделай то, что я попрошу, - сказала Лиззи, - просто скажи мне, что я попрошу, и ты будешь свободен. Это же так просто. – Она попала прямо в точку. – Для чего предназначено кожаное яйцо, которое я нашла под половицами чердака твоего дома? Что это? Для чего оно предназначено?

- Я ничего тебе не скажу, - спокойно ответил призрак Джейкоба Стоуна. – Я всю свою жизнь боролся с тьмой, и помогал хорошим людям Графства. Почему после смерти я должен поступать по-другому? Я не сделаю ничего, что поможет тебе и тебе подобным – вообще ничего!

- Как пожелаешь! Тогда я заставлю тебя страдать. Причиню тебе такую боль, которую ты будешь не в силах стерпеть.

- Я уже страдал от боли, и я вытерпел ее. И буду терпеть снова, если понадобиться.

- Ты сможешь, старик? Ты помнишь, как в последние месяцы твои колени начали болеть? Так сильно, что ты стал значительно слабее. Это результат долгой жизни в сырости и холоде Графства. Твое тело начинает стареть. А теперь все станет только хуже. Разве ты не чувствуешь это?

- Я лишь дух. У меня нет тела! У меня нет коленей! – воскликнул Джейкоб Стоун. – Я ничего не чувствую. Абсолютно ничего!

Лиззи снова начала бормотать заклинание, и теперь выражение на его лице изменилось. Морщины на его лбу углубились, и лицо перекосилось. Несмотря на его храбрые слова он испытывал нестерпимую боль.

- Сейчас ты уже не так уверен в себе? – злорадствовала Лиззи. Ее голос наполнился торжеством. – Твои колени разрушаются. Они начинают крошиться. Это агония. Ты не сможешь долго терпеть такую боль!

Джейкоб Стоун вскрикнул, но ничего не сказал. Лиззи снова начала петь заклинание в течении нескольких минут, хотя я могла сказать, что она была поражена сопротивлением старика. Внезапно, в приступе ярости она топнула три раза левой ногой и указала на призрак.

- Я вонзаю раскаленную иглу тебе в правый глаз! – воскликнула она. – Ты почувствуешь, как она все глубже и глубже входит в него, дюйм за дюймом. Проникая прямо в твой мозг! Ответь на мой вопрос, и боль прекратиться. Затем ты сможешь покинуть этот мир.

Призрак закричал от боли, и я увидела, что из его правого глаза течет струйка крови, стекая вниз по правой щеке, и падая вниз с подбородка. Но он не сказал Лиззи ничего.

Было ужасно видеть это – он был призраком, но чувствовал боль. Мне стало жалко мертвого ведьмака, и я хотела уйти, чтобы не видеть его страданий. Но я боялась даже пошевелиться: это может прервать ритуал Лиззи, и она будет такой злой, что спроги покажутся мне наслаждением.

Она была полностью сосредоточена, и сконцентрирована на том, чтобы удержать дух ведьмака здесь. Ведьма могла использовать только короткие очереди заклинаний, прежде чем устать. Лиззи не могла причинять ему боль больше десяти или двадцати секунд за один раз. После этого она будет вынуждена остановиться.

Сердито вздохнув, он так и сделала. Затем она принялась расхаживать взад и вперед перед котлом, закрыв глаза, как будто глубоко задумавшись.

Сейчас лицо Джейкоба Стоуна было умиротворенным. Боли больше не было, и он смотрел на ведьму спокойно и храбро.

Внезапно Лиззи остановилась и на ее лицо появилось хитрая ухмылка.

- Ты сильный, старик, - сказала она. – Ты умеешь терпеть боль. Но что произойдет, если я буду причинять боль кому-то другому? У тебя есть семья?

- Я никогда не был женат, - сказал он. – Ведьмак не отвлекается на женщин. Он посвящает свою жизнь своему делу – своему призванию. Его семья – люди Графства!

- Но ты седьмой сын седьмого сына, значит, у тебя есть братья, или даже сестры. И нет сомнения, что у них есть дети. Что если я причиню боль одному из твоих племянников или племянниц? Не сомневаюсь, ты расскажешь мне все что нужно, лишь бы избавить ребенка от страданий.

Призрак улыбнулся.

- Ты снова потерпела неудачу, ведьма, - сказал он. - Я был седьмым, и самым младшим, но наш дом загорелся, когда я был ребенком. Вся моя семья погибла. Мой отец отнес меня в безопасное место, а затем скончался от ожогов. У меня нет семьи для твоих пыток.

- Разве это обязательно должна быть семья, старик? – усмехнулась Лиззи. – Подойдет любой ребенок. Чтобы спасти ребенка от боли, ты скажешь мне все то, о чем я тебя прошу.

Призрак не ответил, хотя судя по его лицу, она была права. Лиззи засмеялась диким и злобным смехом и забормотала себе под нос. Лицо сразу исчезло, а облако над котлом рассеялось в ночном воздухе.

- Он в ловушке, пока я не освобожу его, - сказала мне Лиззи. – Завтра мы должны захватить ребенка – может не одного – и использовать его, чтобы сломить призрака. Теперь иди и приготовь мне ужин, да поживее!

Я пошла в дом и сделала, как она просила, я была рада убраться от нее подальше. Мне не нравилось, как все развивалось. Я знала, что Лиззи убивала детей, чтобы получить их кости, но когда она сказала это вслух, мне стало не по себе. Если она использует детей чтобы сломить ведьмака, то затем, в лучшем случае, она их просто убьет.

После ужина Лиззи заставила меня убрать тарелки, и выдраить стол до блеска. После, она внимательно его осмотрела.

- Ты проделала хорошую работу, девочка, - сказала она наконец. – Но стоит быть слишком осторожной. Одно пятнышко может все испортить.

Тем ни менее, она пошла и принесла кожаное яйцо из тайника в своей комнате и поставила его в центре стола. Далее она села на стул, облокотилась на стол и долго смотрела на странный предмет. Она не шевелилась, и я слышала ее дыхание, и как она иногда принюхивалась. Она пытается узнать о нем все, что сможет.

У меня было плохое предчувствие об этом яйце. Оно было опасным, я уверена. Даже не хочу находится с ним с одной комнате.

- Что там внутри – вот что нам нужно узнать, - пробормотала Лиззи, скорее самой себе, чем мне. – Но я чувствую, что не сегодня. – Она вздрогнула. – Есть хорошие и плохие времена для раскрытия тайн, и иногда не стоит торопить события. Если разрезать его, это может все испортить. Но есть и другие способы… Я подумаю еще немного и посмотрю, что можно с этим сделать.

Мне казалось, что никогда не будет подходящего времени, чтобы разрезать кожу на яйце. Но Лиззи сделает все по-своему. Что я могу сделать?

Наконец прекратив бормотать, Лиззи вцепилась в кожаное яйцо, прижала его к груди и отнесла обратно в свою комнату.

Я не была уверена в том, стоит ли огорчаться. Мне было любопытно узнать, что там внутри яйца – но от него исходила какая-то опасность. Лучше всего оставить его в покое – это я знала наверняка.