Ведьмино семя

Глава 14

Тут даже у Арнольда не нашлось слов. Он изумлённо уставился на Еву, не веря.

— Белые ведьмы и зло, несовместимые вещи!

— Это была самозащита, — она обняла себя руками, содрогаясь от дрожи и холода.

Арнольд понял, им нужно остановиться. Еще немного, и Ева хлопнется от дикого перенапряжения в обморок. Как минимум нужно ее согреть и успокоить. Дать ей хоть небольшую передышку.

— Так стоп, — он поднял руку. — У нас мало времени и тебя трясет. Давай, переместимся в более спокойное и полезное место. Пошли.

Он привел ее в спальню, где Ева смогла укрыться в плед и наконец, перестать трястись, понемногу отогреваясь. Арнольд протянул ей стакан со спиртным и льдом, пока она рассматривала спальню.

Комната была такой же простой в декоре, как и зал. Впрочем, как и весь дом. Его спальня состояла всего из одного предмета мебели — кровати. Несмотря на то, что в комнату могло встать намного больше мебели, ее хозяин предпочитал паркет из серебристой лиственницы, каменные невыразительные стены с широким окном, прикрытым жалюзи и кровать без изысков, прямо в центре комнаты. Еве ничего не оставалось, как сесть на нее и взять то, что он принес. Плед и стакан с жидкостью.

Сам он ничего не пил. Растянулся на кровати поперек ее, готовый выслушать.

— Продолжай, — подтолкнул он, пока она пробовала напиток и, поняв, что тот не слишком крепкий, делала более смелые глотки.

— А нечего рассказывать, — произнесла Ева, разглядывая камни в стене. — Ты знаешь разницу между нами?

Арнольд полагал, что знает. Но решил, что лучше услышать ее версию. К тому же у него были дела по серьёзнее. С того момента, как Ева сказала, кто она, он ничего не мог поделать с буйным желанием. Хотелось тут же завалить ее в кровать и хорошенько оттрахать. Во-первых, у него никогда не было белых ведьм. Во-вторых, теперь он, зная, как благотворны ее звучания, хотел опробовать их более осознанно. Многочисленные байки рассказывали, что если двигаться в унисон с их звучаниями, можно получить эффект кайфа. И даже не это самое интересное, главное было то, что белые ведьмы любое заклятие, произнесенное во время секса, могло усилить стократ. Ему нестерпимо хотелось попробовать, что-нибудь простое и не такое отвлекающее для начала. Ситуация осложнялась зельем. Требовалось любой ценой замедлить его действие. На сегодняшний день Ева должна была свидетельствовать косвенно. А для этого ей важно оставаться живой и в твердом уме.

— Чем белые от черных отличаются?

— Не особо. Так слухи и сплетни, — отозвался он, разглядывая ее похотливым взглядом.

— Хотя бы историю появления знаешь?

— Что-то про опыты во время столетней войны.

Она закусила нижнюю губу, затем и вовсе начала их облизывать, вызывая в Арнольде совсем не интерес к истории. Отпила щедро напитка, снова устремляясь глазами на стену.

— Наши прабабушки жили на той войне, — она бросила на него заплаканный взгляд, и усмехнулась. — А знаешь, в самом деле, давно было. Только последствия до сих пор. Вам то ведьмакам все равно. А вот нам, белым ведьмам, вся жизнь борьба. Смешно даже. Конец не из-за этого же…

Она допила напиток, продолжая держать стакан, побрякивая остатками кусков льда.

— Я знаю, что ставили опыты на ведьмах. И те не выдерживая, обращались, — сказал Арнольд.

— Нет, не так. Для этих целей использовали газ. Кажется, была такая фирма ИГ «Небраф». Они распыляли его над захваченными городами. Пиразин, кажется. Если удавалось сделать это над теми с кем, только предстояли бои, женщины выходили голыми на улицы, вооруженные кто, чем. Пытались убить врагов.

— Да, знаю, те их били в ответ, затем насиловали, или просто насиловали, и ведьмы массово перерождались. Моя прабабка одна из них. Редкая сволочь была.

Они оба замолчали, вспоминая уроки истории. Веди только позже выяснилось, что у черных ведьм, выживших в ту войну, а шансы на выживание у них после оборота становились выше, родилось необычное потомство. Потомство любви, совершившись сексуальную магическую революцию. Маги не люди, провели исследования и выяснили, что подобное отношение к жизни, магический дар не прощает. Он становился от поколения к поколению слабее. Как только открытие стало достоянием общественности, на белых ведьм началась натуральная охота. И хотя у черных ведьм были некоторые достоинства такие, как невосприимчивость к действию зелий, они же стали и их недостатками. Лечить их было труднее. Черные ведьмы не мучились совестью от распутства. Чтобы склонить ведьму из приличной семьи на свою сторону, нужно всего четыре раза провести правильный сексуальный ритуал. Всего четыре. И ведьма уйдет в чужую семью, переметнется на сторону врага не моргнув глазом и даже не вспомнит. Так и появился черный рынок черных невест и жен. Тех, кто не представлял в глазах общества большой ценности в силу неверности. Верность, не любовь. Только верность ценится в этом мире мужчинами. Любовь продается и покупается. Верность купить нельзя. Иначе это уже будет неверность, а предательство. И значит, в цене всегда будет преданность, и никогда привязанность. Такова жизнь.

— Так что с твоим женихом, — напомнил Арнольд.

Ева звякнула кубиками льда, отвернулась.

— Ничего с ним. Звучание наша сила. Я его и отзвучала. Только вот с тобой почему-то не вышло.

На губах Арнольда появилась злая усмешка. Еще бы вышло с ним. Он, это он.

— То есть тебе нельзя звучать?

Ева не стала отвечать на этот вопрос. К чему ныне? Теперь, когда почти все кончено. А самое поганое, она не имела понятия, сколько у нее в запасе времени. День, месяц, год?

— Что ж, Ева Эгин, — Арнольд встал с кровати, отобрал нее стакан, протянув руку. — Пошли?

— Куда это, — напряглась она не безосновательно.

— Будем делать из тебя черную ведьму, — Арнольд взял ее за руку сам, наблюдая, как у той округлились глаза и она, пока еще не веря ему, застыла. Попыталась понять, что это за шутка такая.

— Ты же шутишь? Шутишь?!

Он потянул ее на себя, заставляя встать с кровати.

Ева затормозила, силясь вырвать руку, и прояснить все до конца. Это как? А если он не шутит. А вдруг!?

— Что значит делать «черную ведьму»?

Арнольд настолько хищно и кровожадно улыбнулся, что Еве захотелось бежать. Бежать подальше от него, из его дома, из Сити, так чтобы пятки сверкали.

— Нет, — затрясла она головой, и казалось, у нее шею свело судорогой. — Неееет. Это не возможно. Отпусти. Я не хочу!

— А чего тебе бояться?

Она уставилась на него возмущенная и ошарашенная.

— Я хочу умереть белой ведьмой! Белой!!!

— Ева, а не все ли равно? У тебя на кону жизнь! Не хочешь ее продлить?

Она пришла в ярость.

— Продлить! Продлить? Что продлевать? Агонию? Безумие? Ты в своем уме?!

Парень с силой дернул ее на себя, но одной рукой удержать не вышло. В этот раз Ева действовала быстрее, резче и за три секунды умудрилась расцарапать его лицо в кровь. Он отбросил стакан с растаявшим льдом и вцепился в вырывающуюся Еву двумя руками, потащив ее из комнаты.

— Я против! Я не хочу быть черной! Ненавижу черной, — кричала она, отбиваясь. — Перед смертью не надышишься!

— Зато натрахаешься, — был ей невзыскательный ответ, и крепкий шлепок по ягодицам.