Лжесвидетели

Иванова, Рястаса и Межелайтиса отправляли в Калининград военно-транспортным самолетом из-под Парголово. По прибытии добраться до троицы лжесвидетелей было бы затруднительно. Нам удалось добиться через дружественную структуру в ФАПСИ промежуточной посадки борта для получения срочной фельдъегерской почты в Московской области. Почта действительно имела место быть, но не была такой уж срочной. Борт не должен был выполнить приказ. И наш человек поднялся по трапу, и занял место в хвосте самолета, не предназначенном для этих случаев.

Троица эта не представляла из себя ничего особенного. Бывшие офицеры, потом — не совсем удачливые коммерсанты, потом — попадание под ножницы между бандитами и спецслужбами. Подвешенное состояние, снежный ком проблем и наконец полет в Кенигсберг с обещанием после окончания операции, в случае посильного и добровольного в ней участия, полного покоя и выбора страны пребывания. Главное — не сплоховать под софитами и фотовспышками.

Кроме компании торговцев пистолетами «ТТ», в салоне — два сопровождающих от Господина Ши и еще один капитан, по случаю. Ящики, коробки. Бартер и клиринг.

Рястас с Ивановым сидят справа, в середине салона, играют в подкидного. Тезка известного поэта читает газеты слева. Он любит смотреть в окно, где облака и солнечная вязь на них. Причудливое колдовство.

Сопровождающие спокойны. Борт надежный, опасности нет. Можно расслабиться. После устранения первого состава артистов в Литве ожидается попытка покушения по месту прибытия. Возможно, в аэропорту. Там ситуация под контролем, но ближе к посадке нужно собраться, работать.

Фельдъегерь в погонах старшего лейтенанта дожидается, когда один из двух сопровождающих отправится в туалет. Это предполагалось, но не наверняка. Теперь — совсем легкая работа. Подойти сзади к лежащему на спинке кресла затылку и аккуратно прострелить его. Движки ревут значительно сильней, чем в пассажирском салоне. Выстрела через глушитель не услышит никто. Только потекла черная струйка по обшивке кресла. Теперь очень быстро в хвост, пока не вышел после облегчения второй несчастный. Дверь он и не запирал вовсе…

Потом фельдъегерь возвращается в салон. Игроки увлеченно-сонливо подкидывают и отбиваются. Наблюдатель солнечных бликов и вовсе задремал…


Борт из Питера еще не замер на полосе, еще вращаются винты, а уже распахнулась дверь, вывалился легкий трап и сбежал по нему фельдъегерь, откозыряв встречающему полковнику, пересел на машину свою служебную, поданную к трапу; та рванула с места. Дело нужное и срочное. Пассажиры медлят. Наконец появляется в проеме кто-то из экипажа. Глаза дикие, жесты безумные. Скорей в салон. Что там еще могло случиться?

— Где, е… фельдъегерь? Где? Откуда? Почему?

А нет его и не было. Настоящий обнаруживается на аэродроме в Жуковском. Именно туда его послали с пакетом. А самолет-то улетел совсем с другого аэродрома.


Теперь мы слушаем эфир. Там — недоуменное уныние. То, что кто-то посторонний держит руку на пульсе операции «Регтайм», влез в нее, присутствует рядом и вредит, вредит, вредит, ломая такие простые и надежные схемы, приводит одних начальников в бешенство, других — в отчаяние, третьи начинают задумываться. Впервые обозначается уже явственно вариант на отмену задуманного. Но азарт и пыл борьбы, такая близкая и реальная победа, не дают пока восторжествовать разуму.

Фургон, набитый оружием, идущий через Польшу, все же попытаются использовать на все сто. У нас нет полной «производственной» картинки. То, что удается расшифровать, понять, сопоставить, не дает стопроцентного результата. Сейчас противник проводит экстренную зачистку своих структур, ищет информатора, место и время утечки. И кое-что находит. Мы продолжаем терять своих людей, и тем ценнее остающиеся, и тем важнее информация, которая все же продолжает к нам уходить.

А пока решено уничтожить фургон, и за кордон, в бывшую братскую Польшу, уходят люди. Это не наши люди. Это группа Бухтоярова. Он понял и оценил степень доверия, почувствовал локоть. Теперь он готов к прямому контакту. Говорить с ним буду я сам. Вот проколемся мы где-то на нейтральной территории, что-то не продумаем и не заметим, и…

Мы уже знаем, где сейчас Охотовед. Если хочешь спрятать вещь, положи ее на самое видное место.

Загрузка...