Великий и Ужасный 6

Глава 11 Зловещий Шаграт

Шаграт Зловещий реально выглядел зловеще. Как Георгий Милляр в роли Бабы Яги. Сцуко, очень здоровенной и жилистой Бабы Яги! Этот урук вымахал высоченным, выше меня и Сагдея, и вся фигура его была тощая и сутулая, почти горбатая. Рожа у него имеела вид специфический… Ну, вы поняли: нос крючком, зубы торчком, взгляд исподлобья, патлы седые во все стороны торчат из-под грязной банданы… На ногах — шаровары и сапоги, на руках — перчатки с обрезанными пальцами. И ни единого татау.

Из общего облика выбивались пулеметные ленты на груди и ручной пулемет, закинутый на плечо.

— А ты что за хрен? — спросил он на черном наречии.

— Это, ять, что — традиция такая у вас? Местное приветствие? Или вы просто мерзкие подонки, как все уруки? — вежливо поинтересовался я. — Дядя, может, скажешь хотя бы мне «здрасьте»?

— Забор покрасьте, — откликнулся Шаграт. — Мне из тебя чорбу не варить и детей не крестить, так что ты либо говоришь, что ты за хрен, либо я тебя бью в рожу.

— Ну-ну, — сказал я. — Это можно попробовать. Со всем удовольствием!

Бандиты Шаграта мигом приободрились. А ну, как вправду подеремся? Числом эта ватага составляла что-то около полусотни грязных воинственных бродяг, обряженных в лохмотья и увешанных оружием с ног до головы. На остров они прибыли на моторках, и на этом клочке земли сразу же стало тесно. Интерес их был весьма понятен: в контейнерах, просунутых через портал заботливыми руками русских опричников, находились ПТУРы и ПЗРК, То бишь — противотанковые и зенитные портативные ракетные комплексы. То самое счастье для всех и даром, которое в руках таких воинственных и способных до всего смертоубийственного громил могло стать причиной больших головных болей у балканского военного руководства и больших потерь у карательных отрядов. Что, у носферату не бывает головных болей? Ну, ровно до тех пор, пока в башку ПТУР не прилетит. Или ПЗРК, если цель летающая.

Мне до сих пор было сложно привыкнуть к местным магическим реалиям. Тут головку наведения у зенитных ракет можно было поменять на артефактную, и тогда навестись на биологический объект типа того же высшего вампира особой проблемой не являлось…

Шаграт меж тем навис надо мной и пучил свои глаза. А я подумывал над тем, чтобы врезать ему коленом по яйцам, а когда он согнется — добавить коленом же по хлебальнику. У уруков яйца — тоже болючее место. Это мне совершенно точно известно.

— Да у тебя татау! — сказал вдруг орк. — Мужики, у этого женоподобного хрена — татау на руке! Это чужак!

Похоже, он догнал, что, раз Шарку подох, и все его татау коллапсировали, то мои узоры появились явно из другого источника. Но вслух это произносить я не стал. Не дожидаясь реакции урук-хая, я выдал:

— Да, да… Гоните его, насмехайтесь над ним! Или включайте мозги: у вас татау нет, а у меня есть — и работают… Что бы это значило?

— Шарку выжил? — спросил кто-то.

— Идиот, у него почти весь рукав забит, Шарку никак не успел бы сделать это! — одернул его другой. — Даже если был бы жив! А он не жив! Он скопытился и околел!

— У тебя акцент, — отступил на шаг Шаграт. — Но ты не такой черный, как головорезы с Борнео! Значит — ты русский. И терся вокруг того молодого ублюдка из Сан-Себастьяна…

Я скорчил рожу. Хо-хо. Меня назвали русским! Классика. Стоит удалиться от границ богохранимого отечества на тысячу километров — и урук, якут, кавказец, лаэгрим и мородвин мигом становятся русскими! Вот она — магия!

— Ять! Ты и есть тот молодой ублюдок из Сан-Себастьяна! — Шаграт Зловещий треснул себя кулаками в грудь, прямо по пулеметным лентам, и громко выматерился. — На кой хрен ты приперся сюда, самозваный Резчик? Нам тут не нужны такие, как ты! Мало того, что именно Резчики свели нас в могилу, так ты еще и отступник, которого прокляли все иные Резчики!

— Ой-ой-ой! — я отмахнулся. — Баюс, слющай, баюс!

И почесал пузо. Это урукам понравилось, они загыгыкали, а я продолжил:

— Шаграт, солнышко, у тебя то хрен короткий, то рубашка длинная! Как так получается: сначала ты говоришь, что вам тут не нужны Резчики, и вообще они свели вас в могилу, а потом переживаешь потому, что я отступник? Куда ни поцелуй — всюду жопа получается, м? Что-то я не вижу, чтобы без Резчика вы тут классно развернулись!

— Я убью тебя! — заорал он. — Заткнись, заткнись, пока я не размозжил тебе всю голову!!!

— Ну, давай! — мне было даже интересно, чем всё закончится. — Давай. Я даже не буду использовать татау. Ты — мощный чистокровный урук, я — молодой ублюдок, полукровка. Иди сюда, Шаграт Зловещий!

Он снова приблизился ко мне, угрожающе сопя и порыкивая, и пуча глаза, и выпячивая челюсть, чтобы все видели, что клыки у него куда как побольше моих. А потом плюнул мне на сапог, скотина такая. Наверное, думал, что я, как быдлан, буду с ним пихаться и бодаться? Да хрен там, я без всяких прелюдий влупил ему лбом в крючковатый нос, а потом — отработал хорошую боксерскую серию по корпусу, воспользовавшись замешательством. И не воспользовавшись татау, как и обещал.

Ну да, по яйцам бить не стал. Это подло даже для урука! Тем паче, Шаграт — мой потенциальный союзник. А подраться можно, в конце концов, почему бы и нет? Это урук-хай, детка, у нас союзников приобретают именно так!

— А-а-а!!! — в ярости заорал будущий союзник, мазнув ладонью по носу и обнаружив кровь. — Са-а-ажру!!!

Ну и кинулся на меня, и мы сцепились и зарубились так, что летели искры из глаз и брызги крови во все стороны! Ну да, татау активно не работали, но за это время, благодаря татуировкам, экстракту дерева Пха и фоновым эффектам типа регенерации, я по физическим кондициям однозначно сравнялся с чистокровными уруками, а может быть, и превзошел многих из них. Потому мы избивали друг друга почти на равных, хотя я был помоложе и посильнее, а он — постарше, поопытнее, повыше и посвирепее.

В любом случае — вся эта банда орков радостным ревом приветствовала молодецкие удары, лихие броски, коварные подсечки. Конечно, они болели за Шаграта, но, справедливости ради, и мои старания на ниве членовредительства заслуживали аплодисментов и дикого одобрения.

Спустя минуты три энергичного спарринга наши морды были разбиты, костяшки кулаков — содраны, одежда — изгваздана. Дыхание стало прерывистым, норадреналин плескался в крови, но мы не торопились сцепиться снова — кружили один вокруг другого и присматривались. А потом Шаграт не выдержал: взревел и бросился в атаку, и тут я его поймал: успел отскочить в сторону и прописал ему просто отличный лоу-кик под коленку! Хлесткий, мощный, резкий! Орк квакнул и рухнул на землю, потеряв равновесие, я навалился на него сверху, не дав кувырком уйти в сторону, и принялся лупить кулаками по чему попало.

— Ау-у-у-у!!! — взвыли уруки и принялись скандировать: — Дёрь! Дёрь! Дёрь! Дёрь!

Это значит — «кровь» на черном наречии.

— Всё, всё, — замахал руками Сагдей. — Бабай победил. Идите сюда вы оба, я щас вас лечить буду…

Я встал с Шаграта, протянул ему руку, помогая подняться, и для пробы размялся. Вроде как ничего серьезного! Кость, как говорится, не задета! Остальное — мелочи. Заживет до полудня.

— Мне не надо, сейчас оно само… Ху! Ху! — я пару раз резко выдохнул, расправил плечи — и золотая волна прошлась от кончиков пальцев ног до моей шевелюры, исцеляя тело и заживляя раны. — Ого! Получилось!

Я тут же изобразил от радости что-то вроде короткометражной лезгинки: впервые мне удалось осознанно включить регенерацию! Это однозначно был новый уровень! И — он обнаружился после проявления свежих татау, которыми я был вознагражден за подвиги! Какая красота, какое удобство, а? Может, мне и не всрались теперь эти оборванцы во главе с Бабкой Ёжкой местного разлива? Или всё-таки всрались?

— Так вот, мужики, — обратился я к сородичам, закончив с танцами. — Я Резчик. И я могу сделать вас быстрее, выше, сильнее. Могу дать вам инструменты для борьбы с упырями. Да, для этого вам придется… Хм! Придется признать себя частью моей Орды. Иначе татау сработают по одному разу… И я понимаю, что вы не знаете ни меня, ни Орду. У меня нет никакой репутации в Монтенегро. И именно потому я собираюсь ее добыть!

— И че, подвиги совершать будешь? — поинтересовался кто-то из толпы явно со скепсисом.

— Неа, — пожал плечами я. — Пойду в плен сдамся. Что, не верите? Ой, зря-а-а-а!

— Дебил, — покачал головой Сагдей. — Ну и дебил! Но ты вот что — если сдаваться будешь, то армейским сдавайся, а не османам.

— Где тут ближайшая янычарская часть стоит? — поинтересовался я.

Сагдей только вздохнул и ткнул пальцем куда-то в южном направлении.

— Шуруй вдоль берега, не ошибешься, — сказал он. — Они там действуют-злодействуют. Если всё у тебя получится — я тебя найду и помогу барагозить, так и знай.

— Окей, — сказал я. — Супца наверну еще тарелочку — и вперед. Кто-то хочет супца? Нет? Ну, идиоты, ну…

Я бежал себе вдоль бережка налегке.

Рюкзак с татуировочными приблудами и полезным скарбом оставил у Сагдея, с собой взял только самый минимум: фляжку с водой, протеиновые батончики и «хайду». Хайду я сделал сам, по рисункам и чертежам, которые в свое время раскопал в библиотеке. Самый примитивный и древний инструмент для татау — вот что это такое было. Ясное дело, древние Резчики не пользовались электронными машинками! Хайда представляла собой что-то типа перьевой ручки, деревянная рукоятка которой была полой, и в ней обычно хранились насадки: иглы, резцы, гребенки. Небольшая хреновина, размером с женский мизинец, спряталась в одной из заплетенных на висках кос. А колор… Что ж, Резчики в древности обходились смесью из сажи и собственной крови. Думаю, сажа в упыриных или османских застенках обнаружится! А крови точно будет предостаточно…

Почему я был так уверен, отправляясь прямо в пасть к чудищам? Да потому, что плевал я на их ошейники. Пока я ел супец, Шаграт отплевался кровью и принес мне один из них, из своих трофейных запасов. Это был довольно примитивный ментальный артефакт, который заставлял носителя исполнять прямые приказы того, кто защелкнул замок на шее. Древняя хреновина, античных ещё времен. Если кто и мог сохранить тайник с коллекцией подобной дряни — так это носферату. Существовала ненулевая вероятность, что до сих пор на земле жил кто-нибудь из кровососов, например, родом из Карфагена…

Но мне на это было сугубо насрать. Потому что на сей раз я решил сначала побыть умным, а потом — опытным. Я, конечно, сунул голову в ошейник, и Сагдей защелкнул его, и приказал мне нахаркать в рожу Шаграту, а я скрутил дулю и продемонстрировал её коварному доктору. Потому как нет у них методов против Кости Марыгина! То есть — Сапрыкина. Конечно — Сапрыкина! Татау работали, от ментала я был защищен неплохо, и если даже Рикович и Залесская манипулировать мной не могли, то всякие древние бронзовые штучки-дрючки мне точно были не страшны.

Поэтому я чуть ли не вприпрыжку бежал вперед, и шаровары развевались на ветру, и волосы развевались на ветру, и морской бриз обдувал мой торс, и все было бы круто, если бы я не чуял жопой, что делаю несказанную дичь. С другой стороны — эта дичь в эпосах зовется подвигом, а Резчик Боевого урук-хая — это именно тот персонаж, который должен совершать подвиги. Или превращаться в мудачье типа Шарку или Кахарингана, которые по сути своей ничем от тех же упырей не отличались.

Здесь позиция Шаграта Зловещего была в принципе понятной, пусть и несколько сектантской: если татау делают такие мудаки, то нахрен нам вообще татау? Это как выбросить телевизор через окно, потому что по нему показывают всякую хрень. Или вообще не пользоваться смартфоном, потому что Сеть на девяносто процентов состоит из бубхош багронк, еще на пять процентов — из пушдуг бууб и только незначительная доля информации может быть вправду полезной.

Но, как известно, если вы параноик — это не значит, что за вами не следят! А в темные времена выживают именно параноики. И вот — Шаграт Зловещий, который слыл за придурка и сумасшедшего среди уруков Монтенегро, оказался единственной надеждой всего народа на освобождение… Он и его последователи, которые не делали татау. Которых любой татуированный воин побеждал один против троих!

Окей, не единственная надежда… Есть еще и один молодой-перспективный принц из помойки, который с большой радостью мчит навстречу звездюлям…

Блокпост из мешков с песком и колючей проволоки располагался у самого въезда в небольшой поселок, зажатый между морем и горами. Здесь явно жили люди: Монтенегро никогда не было моноэтнической территорией, уруки в принципе не собирались выполнять некоторые хозяйственные работы типа выращивания овощей или злаков и потому занимались банальным крышеванием, предлагая людям, гномам, гоблинам и снага проживание на своей земле и защиту от внешних посягательств в обмен на дань продуктами и товарами. Судя по тому, что некоторые из местных домишек зияли провалами окон, и вместо черепичных крыш можно было увидеть закопченные стропила — свою часть сделки уруки не выполнили.

Я остановился, чтобы немного отдышаться, и удовлетворенно хмыкнул: всё-таки это были янычары. Носферату не стали распылять силы, они были слишком заняты войной с русскими и попросили покарать Монтенегро союзников-османов. На такую просьбу султан с удовольствием откликнулся! Причины такого сердечного согласия были очень простые: уруки с большой охотой нападали на турецкие корабли по всему Средиземному морю. Еще бы: именно на торговых и военных судах Высокой Порты чаще всего можно было найти так беззаветно любимое всеми орками ОЧЕНЬ ЦЕННОЕ ИМУЩЕСТВО!

Поэтому стремление османов разделаться с уруками было вполне понятным. Ну, и отправка сюда янычарских орта тоже казалась объяснимой: кому бодаться с уруками, как не специально обученным воинам-пустоцветам? Обычным сипахам из бронетанковых войск или акынджи из пехоты неодаренных тут мало что светило. Впрочем, и на янычар вполне могла найтись управа, несмотря на их технологичную броню и эти дебильные белые… Колпаки? Бурнусы? Хреновины? Короче — головные уборы у отборных воинов султана выглядели очень по-идиотски, так и манили приложить по кумполу чем-нибудь тяжелым, и я не выдержал: ухватил на обочине хорошую такую каменюку и прицелился…

Псевдоинтерлюдия. Окан Ялабык, коруджи-янычар.

Странное это было чувство — стоять на берегу Адриатического моря, жевать пшеничную лепешку с изюмом и наслаждаться спокойствием. Монтенегро — эта незаживающая рана, гнойник Акдениза, прибежище грязных животных-уруков — вскоре обещала стать безопасным, спокойным местом. Мертвенно спокойным. Он бы даже не отказался поселиться здесь, в этой самой деревушке… Теперь здесь было много вдовиц и много свободных домов. Воины Высокой Порты постарались.

Окан подкрутил длинный, уже седоватый ус и маслено глянул в сторону дома старосты: уж больно хороши у него были дочки! Конечно, настоящий бекташи не должен связывать себя узами брака, но на содержание наложниц нынче смотрели сквозь пальцы, лояльность капы-кулы ценилась дороже древних замшелых традиций…

— Коруджи! — крикнул этот молодой эшкинджи, как его там… Озчивит? — Коруджи, там кто-то на дороге!

Старый янычар лениво обернулся: никто в этих горах не представлял угрозы, вторая орта к этому времени должна была уже разобраться с последней бандой непримиримых уруков, так что можно было спокойно дожевывать изюм: скорее всего, к селению подходил какой-нибудь бродяга в поисках лучшей доли… И его ждало горькое разочарование! Окан Ялабык оскалился:

— Бурак! — вот как звали этого Озчивита. — Бурак, пойди прирежь его. Нам здесь не нужны лишние рты… И не смей использовать Дар — довольно будет и клинка!

Молодой воин султана вытянул из ножен ятаган и решительной походкой направился навстречу бродяге, но, чем ближе он подходил к тому патлатому типу в одних шароварах, тем меньше в его шагах становилось решительности. Бродяга взмахнул рукой и старый Окан даже изюм выплюнул: с чудовищной силой камень врезался прямо в ускюфь — священный головной убор, выполненный в виде рукава султанского халата, и башка молодого красавца Бурака Озчивита разлетелась на куски, а свирепый бродяга заорал вдруг на языке, совсем не похожем на черное наречие, но очень, очень сильно, до боли напоминавшем язык северных варваров, которые уже два раза за последнюю сотню лет сжигали Истанбул:

— Ublyudok, mat' tvoyu, a nu, idi syuda, govno sobach’e, a? Chto, sduru reshil ko mne lezt'? Ty, zasranets vonyuchij, mat' tvoyu, a? — и вприпрыжку помчался к блокпосту .

Это был огромный, жуткий черный урук, и на руке его полыхали золотом иблисовы письмена! Но как? Откуда⁈ Шайтаны из Румелии обещали, что Резчик убит, и уруки не опасны! Глаза коруджи от ужаса расширились, одной рукой он потянул из ножен ятаган, другой — воззвал к Дару, и при этом завопил во всю глотку:

— ТРЕВОГА-А-А-А!!!