Вернуть Боярство 13

Глава 13

Войско спешным маршем двигалось вперед. Длинные, уходящие в закат колонны стрелков, пехотинцев-бойцов, аристократических дружин — всё это тянулось километры в обе стороны, насколько хватало взора. Тяжелые магические кони-мутанты, тянущие артиллерию, разного рода службы — материального обеспечения, полевые лекари и прочие… И это не считая обоза некомбатантов — маркитантки, разного рода торгаши, аферисты и мошенники всех мастей и прочий люд, которым волей не волей обрастает большое войско, что долго находится в походах. Все те, кого согласно официальным наставлениям учебников военного дела необходимо гнать в три шеи, дабы не разлагали войско — и кого, нарушая все многомудрые наставления этих самых книг ни один сколь-либо опытный командующий гнать не станет по целому ряду причин. О которых в учебниках для благородных офицеров не пишут — ибо сложно втиснуть в сухие, суровые наставления мысли о том, что солдаты и младшие офицеры должны иметь возможность в долгом походе спустить пар, продать добычу и вообще отдохнуть, если сей командующий в долгом походе не хочет растерять изрядную долю бойцов от дезертирства ещё до первого серьёзного столкновения.

Но даже это ещё можно было бы как-то втиснуть в наставления для юных офицеров. Однако был и второй пункт, который упоминать точно никто не стал бы — старшие офицеры, командиры полков и выше, всегда имели со всего этого сброда свою долю прибыли. Как правило куда большую, чем можно было взять с бою… А деньги, как говориться, не пахнут. В ряды Имперской Армии шли служить далеко не самые видные и состоятельные представители своих Родов, и для них никакие деньги лишними не были. Ведь даже если отбросить прочее, вроде мотовства, покупку предметов роскоши и прочих вполне обыденных для чародеев трат, оставался ещё один немаловажный момент — без денег развиваться как маг очень сложно. Да почти невозможно, по чести говоря — необходимая алхимия, покупка разного рода артефактов, да даже банальные знания хотя бы простейших заклинаний четвертого и выше рангов для тех, кому Род подобные знания дать не мог — всё это стоило золота. Чистых, тяжелых, полновесных червонцев, которых никогда не бывает слишком много даже у Великих Родов.

— Учитель, проверьте, я всё правильно делаю? — отвлек меня от неспешных дум Петя.

— Ну давай, — вздохнув, повернулся я к парню.

Мы провели в пути уже пять дней, и за это время мой ученик уже почти сумел изучить новое заклятие, которое я ему старательно втолковывал. Собственно, учить его мы начали ещё за неделю до выступления войска, так что сегодня шел уже двенадцатый день. И, надо признать, парень меня весьма радовал скоростью, с которой он поглощал новые знания и навыки. Могущественное заклинание воздушной стихии, пик того, что доступно шестому рангу… Даже скорее что-то между шестым и седьмым. И без деревянного свистка, артефакта седьмого ранга, на порядок упрощающего работу с Воздухом в целом и его подстихиями в частности эти чары Пете были бы недоступны ещё очень долго. Не раньше, чем он действительно, без дураков и чисто своими возможностями подобрался к вершине развития Старших Магистров. Несмотря на весь свой талант и, прямо скажем, удачу в виде нашей с ним связи, что буквально протащила его по рангам, до пика ему было ещё далеко. Война, без сомнения, ускоряет развитие любого боевого мага на порядок — как минимум потому, что постоянный риск умереть как ничто иное способствует саморазвитию, позволяя за годы пройти то, на что может уйти десяток, а то и не один лет, но даже так Петя был чуть выше среднего среди равных себе. И уже это было чудовищным показателем — нас с ним спасало только то, что сейчас в Империи почти всем было не до гениев магии, что шляются на окраинах государства… И я намеревался воспользоваться этим сполна. Как ни цинично это звучит, но смута и война были нам на руку, позволяя успеть набраться сил.

Чары же, что он сейчас заучивал, звались Казнью Юсифа. Высший Маг древности, так и не взявший планку Великого Мага, но подарившего миру немало могущественных заклинаний — он был чародеем с редкой, очень редкой специальностью. Огранщик Магии, чародей, что помогает в создании идеально подходящих для конкретного одаренного высоких рангов чар. Великим это уже почти не требуется, но вот все, кто ниже, мечтали о помощи подобных специалистов… Редчайшая специализация, и весьма уважаемая среди магов — среди волшебников каждый в той или иной степени являлся ученым, но именно их признавали безоговорочной элитой магической интеллигенции. И Юсив был одним из самых прославленных среди себе подобных человеком — оставившим после себя целую школу Огранщиков и безвозмездно распространивший многие свои знания по миру.

Разумеется, моя версия Казни Юсифа была видоизменена и переделана под меня ещё тогда, в том мире. И, кстати, заклятие это тоже пришло ко мне не так давно, дней двадцать назад — иначе давно бы обучил ему обоих Петров. Собственно, Смолову оно уже было не слишком-то и нужно — он Архимаг, да и ещё и с весьма непростым элементалем, который и без моей помощи его прекрасно обучает лучшим вариантам магии Воздуха. А вот Петьке оно было более чем в самый раз — с этой магией он больше не будет так беспомощен перед противниками седьмого ранга. Ибо если Архимаг недооценит угрозу от этих чар, то Казни вполне по силам его похоронить. К тому оно не утрачивает актуальность и на следующем ранге — чары масштабируемы.

— Погоди, не здесь же! — остановил я начавшего колдовать парня. — Ты уже один раз едва не разворотил тут палубу, хватит подобных экспериментов… А то наш доблестный капитан действительно тебя выкинет с судна.

— Пусть попробует! — фыркнул Петя.

— Если это ему не удастся своими, то я ему помогу, — пригрозил подошедший на пару с рыцарем смерти Смолов. — Ты знаешь, в какие деньги обходится даже просто содержание тяжелого крейсера, дружок? Я уж не говорю о возможном ремонте, если ты опять напортачишь… Так что, как и говорит господин — взял задницу в горсть и отлетел подальше от «Змея»! Не дай бог заденешь судно — ей-ей, Петя, выпорю! Совсем вы его разбаловали, господин…

Своего тезку мой ученик не на шутку побаивался и уважал. В отличии от меня, которому по большому счету доставалась среди моих людей пусть иной раз и строгого, но милосердного, щедро и отходчивого господина, Петр-старший имел репутацию совершенно обратную. Спрашивать за проступки с наших людей главный Старейшина Николаевых-Шуйских умел и даже любил, и спуску не давал никому. По осторожным слухам, при мне Смолов ещё вел себя относительно сдержанно — но если меня рядом не бывало, то за провинности и косяки люто тиранил любого. И Пете, несмотря на его статус моего личного ученика и члена Рода, он никаких скидок не делал. Однажды сам видел, как Смолов лупцует бедолагу здоровенной палкой за какую-то провинность. Без магии, но весьма чувствительно…

Мы всей четверкой взлетели с палуба судна и снизились. Отлетев вниз и в сторону так, что ни войск под нами, ни кораблей над головой, мы замерли. Хоть от парня и не требовалось использовать заклятие реально, да и было оно предназначено для одиночных целей с серьезной магической защитой, а не площадными чарами, перестраховаться не мешало. Мало ли, действительно, где напортачит парень — позавчера из-за его попытки вот так вот похвастать, что всё выучил, едва не прибило полтора десятка гвардейцев — насилу успел изолировать вышедшие из-под контроля чары…

Петя сосредоточился и, полностью раскрыв нам свою ауру и энергетику, принялся медленно, шаг за шагом сплетать заклинание. Сложное, многоступенчатое и составное, имеющее большое количество сложных узлов силы, оно напоминало в магическом зрении десятки прозрачных воздушных лепестков размером с метр, что складывались в бутон вокруг заклинателя — красивое зрелище, особенно если не знать об истинном предназначении этой красоты…

Любой маг держит свою ауру и движение маны прикрытыми от чужого взгляда, по вполне естественным причинам — дабы враг не понял раньше времени, что именно ты готовишь. А ещё что бы не видел слабых точек в создаваемом тобой магическом конструкте, ударив по которым можно не дать даже завершить плетение. Но сейчас, на тренировке, закрываться не имело смысла — ведь я должен был оценить то, как всё делает ученик. Активировать их он не будет — и маны жрет много, и цели подходящей нет. А на марше ману по возможности старались экономить — мало ли что.

Четыре минуты ушло у парня, что бы сотворить заклинание — вернее его пустой, не насыщенный маной каркас. Очень, очень много — о применении в бою Казни пока и речи не шло, за четыре минуты враг, против которого оно понадобится, десяток раз парня прикончит. Пока эта атака либо для массовой битвы, где тебя есть кому прикрыть, пока идет подготовка, либо для удара из засады… Но лиха беда начало!

— Так… А знаешь, в этот раз всё верно, — внимательно, цепко оглядев результат усилий парня, вынес я вердикт. — Только очень долго. Четыре минуты, Петя — это никуда не годится.

— Всё равно, — довольно улыбнулся парень. — Главное, я сумел воспроизвести всё в точности, а остальное дело практики. Скоро натренируюсь плести его быстро, и тогда мне и Архимаги станут по зубам, как и вам, когда были Старшим Магистром! А кстати, какова норма скорости его плетения?

— Архимаги станут ему по зубам, как же! — недовольно воскликнул Петр. — Придержи фантазии, сынок — кем ты себя возомнил? Тебя любой чародей седьмого ранга в бараний рог согнет, так что даже думать о подобном забудь!

— Учитель говорил, что эта Казнь Юсифа вполне способна прикончить Архимага! — упрямо возразил парень.

— Может, — подтвердил я. — Если ударить в спину — либо сломит ему защиту и оставит открытым, потратив на это почти всю силу и ранив его, либо, если защита вокруг этого Архимага уже кем-то серьезно просажена, то и вовсе прикончит… Но ты забыл главное, Петя — это оружие на крайний случай, для удара по отвлеченному боем противнику. Один на один с Архимагами тебе выходить рано, даже если ты идеально освоишь Казнь. Он тебя просто прикончит. Да что там — твоя Метка на него попросту не встанет, он быстро её скинет! Это оружие на крайние, экстренные случаи и хороший способ потренировать твой контроль над маной, вот и всё. Основным оружием оно ещё станет не скоро… Пока хотя бы вот так не сумеешь!

Мне потребовалось четыре секунды на плетение Казни. Метка Воздуха мигом закрепилась на ученике и он тут же попробовал её скинуть — но правильно исполненная Метка не была тем, от чего можно быстро отмахнуться даже мне. Чары делились на две основные части — первая накладывала на врага своеобразную Метку Воздуха, позволяя не беспокоиться о риске промахнуться по противнику. Вторая часть была непосредственно атакующей — соединяя Воздух, Звук и Молнии в единые, разрушительные удары в виде длинных, тонких полотен-лезвий. От них нельзя было уклониться, их приходилось принимать на защиту, и они, за счет буквально ювелирного расчета распределения маны в чарах обладали невероятной разрушительной мощью. Ты мог не целиться по врагу, даже не видеть его, тебе было плевать, даже если он сбежит на десяток-полтора километров — не останавливай чары и удары будут рождаться вокруг врага и рушиться на него.

На уровне Старшего Магистра в Казни работал лишь Воздух. На уровне Архимага можно было уже выбирать — Воздух и Звук или Воздух и Молнию. Ну и Высшие Маги моей прежней родины могли использовать все три варианта разом. Рассуждая логически, здесь высший уровень Казни был доступен лишь Магам Заклятий… Но я, почему-то, мог использовать полноценный вариант и сейчас, на своем ранге. И пока не было способа проверить — Смолову было не до изучения Казни по таким мелким причинам, а Андрею эта магия была попросту недоступна. Всё же у нежити тоже имеются свои ограничения…

Прохлаждаться и дальше нам не дали — пришел сигнал, что где-то впереди на нашу колонну готовится очередной удар, и я сорвался с места. Андрей с обоими Петрами полетели со мной — предстояло в очередной раз прикрывать своих от ударов высокоранговой магии, и помощь была не лишней. Ведь неизвестно, какой силы готовят удар…

На колонну наших солдат, что остановилась и начала растекаться в стороны от дороги, уходя назад и вбок, по земле двигалось густая, фиолетовая завеса тумана. Явно магического и переполненного отравой — Цинь всеми силами препятствовали нашему продвижению, стремясь задержать как можно дольше. В основном вражеские чары не были рассчитаны на то, что бы всерьез нанести ущерб нашим людям — действовала обычно небольшая мобильная группа примерно из пары Архимагов и круга Старших Магистров — общим числом отряд врага едва дотягивал до двадцати человек… Но от того менее опасной не становилось — опытный, слаженный Круг Старших Магистров с парой Архимагов в прямой схватке никому из нас в одиночку не одолеть. А что самое неприятное — гоняться за ними мы не могли. Ведь даже сразись против них я, Петр и Андрей все втроем, схватка выдастся тяжелой… Но мы бы сумели справиться и перебить их — пусть и схватка вышла бы тяжелой, а принимать бой там, где к нам могут прийти на помощь остальные старшие чародеи войска и «Змей» они бы не рискнули.

Однако драться с нами никто не собирался — циньцы лишь старательно тянули время. Наносили заранее заготовленный удар — какие-нибудь ритуальные чары или ещё какая гадость — да сразу отступали, даже не дожидаясь результатов. Но мы всё равно не высовывались по одиночке — Сахаров не желал подвергать нашу троицу даже малейшему риску и потому настаивал, что бы мы действовали исключительно втроем. И он был полностью прав.

— Я займусь туманом, — вызвался Смолов.

Фиолетовому мареву было плевать на попытки младших и средних чародеев остановить его продвижение — ни потоки воздуха, ни иные чары наших товарищей не были в силах поколебать неумолимое, полное презрения ко всему шествие порождения враждебной волшбы. Заклинание, на вскидку, нижней планки седьмого ранга — но силы в него влито столько, что этого хватило бы перетравить как минимум треть нашего войска. Большая часть усилий вражеских магов ушла не на убийственность этой мерзкой хмари, а на то, что бы сделать её максимально устойчивой и плотной. И двигалась она с каждым мигом всё быстрее…

Петр стрелой приземлился на дорогу, преградив путь фиолетовой мерзости. Вокруг чародея замелькали потоки воздуха, складываясь в его элементаля — после работы за пределами возможного под Тойском, их связь усилилась в разы, позволяя моему Старейшине выйти на новый уровень использования совместных сил.

Ветер, бродяга ветер, что вольно бродит где хочет, откликнулся на зов моего Старейшины и его напарника. Потоки воздуха не обернулись всеуничтожающим штормом, не стали диким, могучим торнадо, что впитал бы в себя весь туман, не обрушились, ревя и бушуя, нет. Ветерок, что поднял Смолов, выглядел как самое простое, неспешное движение воздуха, порыв, который максимум может закружить на несколько секунд десяток осенних листьев, не более того…

Однако там, где спасовали совсем недавно визуально куда более впечатляющие чары наших младших коллег, зачарованный дуэтом мага и элементаля воздух показал себя более чем отлично. Ветер просто разрывал клубы густого тумана, рассеивал его, вбивал в землю и теснил — словно пламя, что пожирает стога сухой соломы. Однако наполненные магическим ядом клубы не сдавались, яростно кидаясь вперед, в самоубийственные и напрасные атаки, замедляя вольный танец летнего ветра, ведомого искусным дуэтом чародея и элементаля.

И пока шла эта борьба, враг решил нанести новый удар. Там, ближе к хвосту той части колонны, где были солдаты, где поток людей военных постепенно переходил в наш медлительный, набитый обозниками, шлюхами, перекупщиками и прочим народом гигантский хвост, я ощутил возникновение чар. К счастью, пока ещё защитных — кто-то из наших Старших Магистров присутствовал там и оперативно поставил защиту. Что ж, вот и ответ — эта двадцатка диверсантов там, а не здесь.

— Петя, остаешься здесь и страхуешь его, — кивнул я на Смолова. — Андрей, мы в хвост!

У нас сейчас было лишь одиннадцать Старших Магистров — забравший Полянскую и её людей канцелярист привез отряд магов как подкрепление, и среди них было пятеро обладателей шестого ранга. И все они были относительно равномерно распределены среди войск, дабы в случае угрозы вместе с чародеями рангом пониже выиграть немного времени нам, Архимагам, дабы мы успели прибыть на помощь. Вот и сейчас — помимо магии Старшего Магистра я ощутил работу и тройки Младших, и почти дюжины Мастеров. Боевые маги нашего войска тоже не лаптем щи хлебали — среди тех, кто выступил из Магадана в эту кампанию, каждый с полным на то право уже мог считаться ветераном. И действовали они быстро и решительно…

Здесь на барьеры наших чародеев обрушилось полноценное небольшое цунами — длина метров в четыреста длиной и от шести до местами девяти метров высотой. И вода была явно непростой — сероватая, покрытая мерзкой пеной, источающая мерзкое зловоние, до которого даже солдатским нужникам на жаре было далеко, ничего хорошего живым она не сулила.

На этот раз работать пришлось мне. Андрей, к сожалению, в таких ситуациях помощник никудышный — массовыми защитными чарами он хоть и владел, но по меркам седьмого ранга довольно посредственными. Что поделать — рыцарь смерти это больше про нападение и разрушение, а не оборону и защиту союзников. Ну а его чары, усиливающие подвластную нежить, и вовсе были неприменимы к людям…

Не спускаясь на землю, я сосредоточился и просто обрушил сверху потоки чистого Холода. Струи жестокого, беспощадного магического мороза промораживали отравленные, несущие смерть воды цунами, и уже через минуту всё было закончено. А врага, как и прежде, засечь не удалось — иначе бы уже навязал им бой, и тогда бы эта кучка уродов не ушла. Пара минут — и ко мне присоединились бы все чародеи от четвертого ранга до седьмого в войске, и мы бы их перебили как куропаток.

Однако открытый бой никто из них принимать и не думал. Чай, не идиоты… Идиотам подобную задачу никто не доверит. И самое паскудное во всем этом было то, что враги были, во первых, из числа живых людей, иначе наши синодики бы уже хотя бы сам факт активно колдующей могущественной нежити почувствовали… А во вторых, нежить бы использовали черную магию — на иное они и не способны. Это было хуже прочего — враг не использовал черной магии, и потому святые отцы, на помощь которых у нас поначалу были изрядные надежды, ничем помочь не могли. Ни в попытке найти и догнать, ни защититься от их атак…

Чехарда вражеских атак на наше войско продолжалась весь день. Мы мотались туда сюда, лично отражая сильнейшие вражеские чары, пытались выискивать врагов или хотя бы заранее найти место будущей атаки и обезвредить его, разрушив ритуальное построение, которым очевидно и оперировал хитрый враг, заранее подготовивший их по всему нашему маршруту следования хитроумный враги… И всё напрасно. К вечеру, вставая лагерем, мы собрались в наскоро разбитом шатре Сахарова на что-то вроде короткого, экстренного совета. И даже невозмутимый обычно Андрей, уж на что нежить, пусть и разумная, источал своей аурой натуральное бешенство.

— По всему фронту идёт ожесточенное сражение, — сообщил генерал собравшимся. — Вот уже десять часов как. По графику мы должны были прибыть в распоряжение генерал-полковника Зубова завтра к обеду — ведь наша армия это часть оперативного резерва его участка фронта. Правого фланга… Но сегодня мы прошли лишь четверть намеченного пути, так что ни о каком прибытии завтра в обед и речи быть не может. Меж тем по полученным от Зубова сообщениям, подкрепление в нашем лице ему понадобится уже в самом скором времени — на его участке фронта у врага сильный перевес в силах, и он с трудом держит оборону. Основная надежа генерал-полковника — это наши солдаты, «Змей» и вы, господа.

Тут он кивнул на нашу троицу. В шатре находилось два с половиной десятка уставших и злых чародеев — командиры полков и прочих крупных либо значимых соединений, плюс представитель идущих с нами дворянских Родов. Ну и мы трое, разумеется — на правах сильнейших магов, хозяев тяжелого крейсера и обладателей шести с лишним сотен великолепных гвардейцев. Фактически, я и мои подчиненные — это если не половина, то процентов тридцать пять-сорок боевой мощи нашего войска. Однако бахвалиться сейчас не время.

— Как, думаю, всем уже очевидно — основная цель врага не нанести нам ущерб здесь и сейчас, а лишь замедлить, дабы гарантированно разбить Зубова, — продолжил Сахаров. — Этого мы допустить не можем ни в коем случае, слишком многое стоит на кону… Так что предлагаю следующее. И учтите, господа — предложение рискованное и сомнительное, и потому я именно предлагаю, а не настаиваю. И выслушаю мнение каждого по этому вопросу. Предложение же моё вот в чем…