Верю

Пока ты спишь, кто-то точит меч

Утренний моцион боярин Вяземский начинал всегда с одного и того же — с чашечки крепкого кофе, приготовленного по особому рецепту. Крепкая обжарка зерен и щепотка корицы давали специфический горький вкус и аромат, что разносился подобно вездесущему духу по всему зданию от первого этажа до самых последних комнат пятиэтажных башенок правого и левого крыльев. Почуяв его, каждый из обитателей поместья замирал и некоторое время старался вести себя тише. Неизвестно какой звук мог потревожить покой патриарха и вызвать его гнев. Ведь это время, не раз повторял он в близком кругу, является самым ценным временем всего дня, так как позволяет взглянуть на все предстоящие и уже прошедшие события совершенно особым, незамутненным и чистым взглядом младенца.

Вот и сейчас высокий старик в старинной ливрее, какие носили слуги более века назад, поднимался по лестнице на второй этаж, откуда коридор вел в личные в покои боярина. В руках он держал серебряный поднос, начищенный до блеска, с сиротливо стоявшей на нем крошечной фарфоровой чашечкой ароматного напитка. Больше на подносе ничего не было: ни сливок, ни молока и тем более сахара. Только кофе.

За десяток шагов до плотно прикрытых дверей до слуги донеслись голоса, что было более чем странно. Было незыблемым правилом, что никто и никогда не смел отвлекать патриарха в это время. Честно говоря, старый слуга, живший при боярине уже шесть десятков лет, не мог даже припомнить такого случая.

— …Не может быть…, - приглушенный более молодой голос напоминал голос старшего сына и наследника боярина. — Мне сказали, что все будет исполнено…

— Что?! Ты смеешь сомневаться в моих словах! Они живы! Это уже крутят с самого утра по визору! — а вот это уже, без всякого сомнения, был голос самого Вяземского.

На двухстворчатых дверях покоев вдруг зазмеились морозные узоры. Причудливые ледяные завитушки быстро перешли на стену, потолок. Начали подбираться к полу. Воздух ощутимо похолодал.

Поднос в руках слуги качнулся. На мгновение страх промелькнул на его лице, но тут же пропал. И теперь даже самый тщательный осмотр со стороны лучшего физиономиста ничего бы не дал. Старик вырос вместе с патриархом и был предан ему до мозга костей. Как он мог сомневаться и боятся своего господина? Он полностью верил ему.

Выпрямился. Спина стала ровной, как строганная доска. Поднял поднос ровно на высоту солнечного сплетения. Ни выше, ни ниже. Затаил дыхание, и сделал шаг к двери, из-за которой распространялся ледяной ужас.

Ледяные наросты, едва не звучавшие камертоном от мороза, уже выросли до внушительных размеров, бугрясь и переплетаясь в причудливые неземные узоры. Подо льдом полностью спряталась старинная бронзовая дверная ручка в виде индийского слона, задравшего хобот.

Перехватив поднос одной рукой, слуга потянулся к ручке. Холод ощущался все сильнее, колко щипля кожу. Казалось, еще немного и бушующийу двери холод скует льдом его руку, а затем и все его тело. В самое последнее мгновение старик испугался по-настоящему. Ведь сейчас он превратиться в ледяную статую. Его просто не станет. Совсем не станет.

— Петька! — вдруг раздался недовольный крик, заставивший его вздрогнуть всем телом. — Что там мнешься? Заходи!

Еще не успел утихнуть звук его голоса, как ледяные наросту на дверях, деревянных панелях стен и части потолка с хрустом посыпались вниз. Старик вжал голову в плечи, когда его начало осыпать ледяной крошкой.

— Ваше кофе, господин, — уже оправившись от страха, совершенно невозмутимым голосом произнес слуга, когда вошел внутрь покоев.

В покоях царил такой же холод, но его сила уже ослабевала. Стоявший в самом центре комнаты старший сын и наследник боярина был бледен, как сама смерть. И что-то подсказывало слуге, что причиной этому был отнюдь не мороз.

Сам патриарх в этот момент отходил от окна. На его лице еще были заметны следы испытываемого им гнева, так некстати вырвавшегося наружу. Однако, боярин уже справился с этой вспышкой.

— Остыл, — буркнул он, едва только взглянул на поднос, где фарфоровая чашка оказалась заваленной кусочками льда. — Неси новый.

Так же невозмутимо, как пришел, слуга поклонился и, развернувшись, скрылся за дверью.

— Вот как надо исполнять мои приказания, сын, — Вяземский кивнул на дверь. — Ничего не спрашивая, не сомневаясь, быстро… Я тобой недоволен, Василий, — он сокрушающе качал головой. — Очень недоволен.

Еще несколько десятилетий назад, услышавший в свой адрес такие слова от самого боярина Вяземского мог смело заказывать себе гроб. В лучшем случае гроб, а в худшем случае мастерить маленькую деревянную коробочку, в которой остатки бренного тела виновника и упокоятся. Однако, эти времена уже прошли. Тогда он еще был не так стар и впереди была целая жизнь. Можно было себе позволить вспылить, показать свою силу и гнев. Теперь, по прошествию стольких лет, Вяземский стал мудрее.

— Ты совсем следишь за выполнением своих поручений. Почему о случившемся я узнаю не от тебя, а из визора? — со вздохом спрашивал он сына. — Что там произошло? Ты говорил, что этим людям можно доверять. С кем-то даже советовался. И что?

Конечно, он накажет своего сына. Наследник, прежде чем встать у руля огромной империи Вяземских, должен многому научится, в том числе и отвечать за свои ошибки. Каждый может ошибиться. Только ошибка ошибке рознь.

— Репортеры сняли через решетку в поместье какой-то странный фургон. В прошлый раз ты тоже рассказывал про какой-то фургон, в котором должны привезти оборудование из лаборатории Бельского. Надо проверить, что это за автомобиль, — Вяземский вывел на монитор визора запись утреннего новостного эфира о странном визите сотрудников службы безопасности в родовой дом Бельских. — Займись этим. Разузнай все, что можно об этом. Если нужно, задействуй наших людей в безопасности. Я должен знать, что, в конце концов, случилось у Бельских? И еще…

Патриарх подошел вплотную к сыну.

— Надеюсь, ты связывался с этим отребьем напрямую? — тяжелый, немигающий взгляд боярина не предусматривал никакого другого ответа, кроме как отрицательного. — Не разочаруй меня еще раз.

Сглотнувший появившийся в горле ком, молодой мужчина отрицательно качнул головой. Не связывался. Это, действительно, было бы глупейшим шагом. Отследить такие вещи проще простого. Естественно, этих людей к делу подтянули через третьи и четвертые руки. Тут, даже при очень сильном желании, было сложно выйти на Вяземского младшего. Он нигде и никак не фигурировал при этих раскладах.

— Иди, — патриарх коротко бросил фразу и отвернулся, тем самым давая понять, что пора уходить.

Едва дверь за сыном закрылась, на пороге покоев возникла фигура слуги с долгожданным напитком. Короткий поклон, негромкое позвякивание чашки, и вновь повисла тишина.

Вяземский громко втянул ноздрями будоражащий аромат свежесваренного кофе. Закрыл глаза и сделал крошечный глоток. Обжигающей струйкой напиток скользнул внутрь, оставляя после себя привычный горьковато-пряный вкус.

Мужчина опустился в глубокое кресло и задумался. Полученное с утра известие, конечно, было неприятным, но ничего не меня в его планах. Напротив, случившееся лишь еще больше утверждало его решимость идти до конца. С каждым днем у него оставалось все меньше и меньше сомнений в выбранном решении. Он должен сбросить с трона императора и занять, по праву принадлежавшее, ему место. Вяземские должны были быть правящей династией, а не этот проклятый род подлецов, выскочек и безродных подхалимов.

— Само небо отвергает их, — улыбка чуть тронула его губы. — И это хорошо…

Долгие десятилетия его отец, он сам, затем и его старший сын, трудились над тем, чтобы приблизить день их триумфа. Они, как пауки, тщательно и неторопливо плели паутину из множества неприметных и несвязанных друг с другом событий. В империи заключались брачные союзы, случались банкротства заводов и предприятий, в автокатастрофах или собственных постелях умирали совершенно обычные люди т. д., что никому даже в голову не приходило связать вместе. Только все это было звеньями одной цепи, крошечными частичками-ступеньками единого плана. Казалось бы, в чем смысл автокатастрофы, в которой погиб один из инженеров по технике безопасности одного химического предприятия на Урале? На первый взгляд, это была случайная смерть, каким случается немало в любой стране. Однако, через неделю на этом предприятии начинает работать государственная инспекция, которая ко всеобщему удивлению обнаруживает опасные нарушения в технике безопасности. Предприятие сразу же приостанавливает свою деятельность, его акции на бирже теряют свою стоимость. В итоге, оно становится частью химической империи Вяземских, за несколько лет подмявшей под себя три крупнейших концерна в этой отрасли. Или в одном из столичных дворцовых комплексом с пышной помпой прошла брачная церемония, где соединившая отпрысков двух не самых знатных дворянских родов империи. В качестве приданного невесты шел один довольно интересный частный исследовательский институт, которые буквально пару месяцев назад запатентовал прототип космического двигателя совершенного нового типа. Еще через месяц этот институт выкупается родом Вяземских, у которого нашлись компрометирующие молодого супруга бумаги. Именно такими шажками, осторожно, неторопливо, Вяземские продвигались к своей цели, опутывая родственными и клиентскими сетями ключевых игроков в промышленности и оборонке. С многими боярами заключались неофициальные соглашения о взаимной поддержки в случае наступления неких событий, которые вслух, естественно, не оговаривались.

У него уже был разработанный власть по взятию власти в империи. Несколько научных институтов, получив «в темную» задание, тщательно сконструировали процесс мены власти, сделали подробный прогноз последствий все этого. Оба коллектива аналитиков получили примерно одинаковые результаты: власть императора шатается и переворот имеет довольно высокие шансы на успех.

На первом этапе план предусматривал максимально широкое выставление претензий на власть. Нужно было повернуть против императора закон. Поставить его в положение оправдывающегося. Императорский род официально объявлялся не имеющим законные основания возглавлять государство. Словом, император открыто называется узурпатором. В СМИ, в сети, любым возможным способом распространяется информация о правах Вяземских на трон. Прикормленные инфоагенства начинают масштабную компанию по дискредитации императора и его семьи. Эта схема была уже апробированной и известной, материалы лишь ждали своего времени. В итоге, власть должна начать терять популярность в армии, среди знати, силовиков. В массы запускается сомнение.

На втором этапе начинается, собственно, силовая часть. Сопротивляющегося императора и его сторонников предусматривается устранить военным путем. На секретных заводах рода уже давно изготавливаются новейшие образцы вооружения, которые сразу же идут на перевооружение дружин сторонников рода. Активно готовятся многочисленные силовые организации, замаскированные под охранные, детективные агентства. На этом этапе до настоящего времени было лишь одно слабое место — маги и их способности. Сплоченная группа сильных и опытных магов, оставшихся верными императору, могли в любой момент изменить расстановку сил. Поведение многих магов было сложно предугадать. Противопоставить им можно было лишь таких же магов, которые из воздуха не возьмутся. Однако, выход был найден. У них появился силовой костюм, наделявший обычного человека, сопоставимыми с магами, силами. Конечно, они еще были несовершенны, недостаточно мобильны.

Отвлекая его от размышлений, мягко тренькнул сигнал его личного коммуникатора. Взяв со стола устройство, Вяземский начал просматривать сообщения.

— Хм… Этот пес что-то много стал на себя брать, — недовольно заворчал он, читая сообщение от главы своего юридического агентства. — Похоже, хочет объявить договор вассалитета с Бельскими ничтожным. Интересно…

В полученном от имперской канцелярии сообщении говорилось о том, род Вяземских обязан предоставить им на изучение документы о принятии родом Бельских вассалитета, прохождении финансовых сумм согласно договору и выполнении Вяземскими своих обязательств. Здесь же содержался весьма прозрачный намек на то, что проблем, связанных с проверками и имиджевыми потерями, можно легко избежать. Нужно было лишь расторгнуть договор о вассалитете и вернуть Бельским полную правосубъектность. Император хотел расторгнуть договор, что мог не заметить лишь полный профан или безумец.

— Хочет, чтобы Вяземские отдали свое? Не бывать такому! Никогда Вяземские не отдавали то, что брали, — вставший с кресла патриарх, статью и исходящей от него волной гнева в этот моментнапоминал разъяренного медведя перед атакой. — Не бывать…

Кипя от злости, он начал прохаживаться из угла в угол огромных покоев. По истечению некоторого времени направление его мысли круто изменилось. А, собственно, чем это известие плохо? Пожалуй, все обстоит с точностью до наоборот. Эти потуги имперской канцелярии и ее прихлебателей жалкие и ничего не стоящие. Все их бумажки и яйца выеденного не стоят. У них на руках все документы с необходимыми подписями покойного Михаила Бельского о принятии статуса «новика» в составе боярского рода Вяземских. Обязанности сторон тоже там четко прописана: Вяземские дают свое покровительство, а Бельские сумму в миллион рублей. Вместо «живой» платы Бельский предоставил свои знания и умения, которые после его смерти превратились в пшик. Поэтому на роде Бельских остался висеть долг. Словом, у них все юридически верно. Не подкопаешься.

— А ведь это есть повод начать, — Вяземский широко улыбнулся; правда, эта улыбка больше напоминала оскал хищного зверя. — Ведь что это такое по факту? Это нарушение имперского эдикта о правах дворянского сословия. Это попрание всего, чем так кичатся дворяне. Никому не понравится такое поведение императора. Надо лишь грамотно это подать… Кстати, скоро состоится совместное собрание Боярской Думой и Дворянского собрания. Там-то можно и поднять шум.

В мозгу боярина уже начали выстраиваться хитроумные комбинации, в реальности которых не приходилось сомневаться. Ведь император, ставя под сомнение законность договора о вассалитете, подрывал по сути все основы взаимоотношения с самой могущественной частью дворянства — боярством. Такие договора не были изобретением Вяземских. Их массово использовали в империи, в том числе и в не самых благозвучных целях. Нередко «нужных» людей специально доводили до такого состояния, когда единственный выход они видели лишь в заключении договора о вассалитете. Для этого и делать-то особо ничего не нужно было. Здесь шепнул слово знакомому судье, там попросил прийти с проверкой. После процветающее предприятий или корпорация начинала «тонуть» в море финансовых претензий.

Ему нужно было лишь донести до других, что император начал «слишком много на себя брать». Пусть каждый из присутствующих бояр и обычных дворян примерит эту ситуацию на себя. Мало кому понравиться то, император будет сомневаться в его решениях.

Таким образом, можно было попробовать «поднять волну» и немного вывести императора из равновесия. Затем, когда «лодка раскачается» еще сильнее, обвинить императора в узурпации трона.

Хищная улыбка вновь мелькнула на его губах. События постепенно принимали такой оборот, что император оказывался в замкнутом кругу. Любой его шаг в таком положении, обязательно должен был привести к еще большим проблемам.

— Подождем… Совсем немного осталось…