Ветер перемен

Глава 5

По небу стелился густой дым. Запах паленного и гари разносился на многие мили. Город-крепость Зиндалак, прикрывающий самый западный перевал в Снежных горах горел. Трупы снежных эльфаров валялись, не убранными на улицах и площадях. Сотни пленных мужчин и женщин в рабских ошейниках сидели на земле под охраной воинов Леса и тупо смотрели себе под ноги.

Их предали. Предали свои же снежные эльфары из «Братства». Главу дома Западных ветров распяли на стене города вниз головой. Он не хотел сдавать город, но свои же офицеры из «Братства» ночью перебили охрану и открыли ворота города. Туда сразу же ворвались штурмовики Леса — древолюды. И началось страшное избиение. Жителей и защитников города не жалели. Убивали там, где их застало нападение. Убили и тех, кто открыл им ворота. Потом со всей округи к городу стали сгонять жителей деревень и поселков, и делали это карательные отряды преданных «Братству» домов. Стон и проклятия еще долго звучали в теснине гор.

— Лер командующий, — к командиру экспедиционное корпуса обратился вошедший в штабной шатер, командующий пограничными силами, снежного княжества в западном особом районе, лер Рунда-ил.

— Тебе чего? — оторвался от карты лесной эльфар.

— Наши эльфары взволнованы. Среди них начался ропот… Вы говорили, что не будете сжигать город и мои офицеры открыли вам ворота города…

— Перестаньте, лер Рунда-ил, — небрежно отмахнулся лесной эльфар. — И вы, и мы хорошо понимаем, что без некоторой жестокости ваш народ не смирить. Вы слишком стали самостоятельными и высокомерными. Возмечтали о себе как о исключительном народе… И вообще, чего вы переживаете? Бабы еще нарожают вам эльфаров. Вам обещана награда служить нам, а не быть рабом. Будьте благодарны. Занимайтесь своим делами и не допустите партизанщины у меня в тылу. Еще позаботьтесь о припасах. Завтра мы выступаем дальше, тут разметите небольшой гарнизон. Основные силы «Братства» пойдут впереди. Не давайте слухам о том, что сталось с крепостью Зиндалак распространяться среди эльфаров. Говорите всем, что пришли освободители и что сумасшедший глава дома Западных ветров перебил жителей, которые хотели сдаться на милость лесных эльфаров.

— Я понял, господин командующий, — поклонился побледневший снежный эльфар и пятясь, вышел из походного шатра лесного эльфара.

Командующий сразу же забыл про него.

— И так, леры, мы единственные, кто смог пробиться через перевалы. Все вы будет отмечены в наградных листах. Служите предано и дальше, и карьера вас не обойдет стороной, — обратился он к присутствующим офицерам. План операции, с учетом вскрывшихся обстоятельств, меняется, мы не идем на север, а поворачиваем на восток. С тыла ударим по центральному перевалу и соединимся со вторым корпусом. По дороге будем захватывать пленных и припасы. Двигаться нужно быстро, даже стремительно.

— Лер Вар Кар нур, вы со своими рейдерами обеспечиваете беспрепятственные проходы через долины. Все их малые крепости и заслоны должны быть уничтожены. С вами пойдут отряды этого пресловутого «Братства». Надежды на них нет никакой. Если надо, казните непослушных. Все карательные функции возложите на них. Пусть снежки думают, что их убивают и грабят свои. Вы выступите сегодня же, не дожидаясь ночи.

— Слушаюсь, лер командующий. Разрешите исполнять?

— Исполняйте.

— Вы господа. Лер Транк вон и вы лер Кирст нур, идете со своими рейнджерами следом и оказываете им поддержку. С вами убудут друиды из священной рощи и их охрана древолюды. Основное войско двинется через сутки. Лер Румган нур, вы возглавите арьергард, не допустите нападения с тыла. Леры, удача обернулась к нам лицом и нам надлежит обрадовать Великого, в то время как остальные его огорчают.

Офицеры поняли своего командующего и заулыбались.

Из космической базы я перенесся на свою Гору в Граднагоре. Нужно было оценить сложившуюся обстановку на планете. Мне было очень интересно, а как Рок следит за таем, что происходит? Или он положился на созданные им процессы, которые должны были привести к осуществлению его планов. Но поразмыслив, услышал ответ Шизы.

— У сынов творца есть слабое место. Они не вдаются в детали. Не пытаются напрямую, как ты влиять на жизнь смертных разумных. Они настолько высокомерны и горды, что считают ниже своего достоинства это делать. Да и сами смертные по себе не могут менять планов высоких. Они лишь могут сами, того не понимая, их осуществлять. А все, кто им противится, уничтожаются теми же смертными. Твои шаги, он не видит потому, что ты не используешь благодать для разрушения его планов. Ты действуешь, как смертный, снуя туда-сюда, и там и сям ломая тонкие цепочки его хитросплетений. Ну остановили вангорцы имперцев на реке и что? Подойдут основные силы и вангорцы отойдут. Если войска увязнут в сражениях, он приведет в исполнение запасной план. Атака иномирцев на короля. Ты закрыл два перевала, в Снежных горах, но третий, лесные эльфары смогли пройти. В его понимании, план работает и беспокоиться не о чем. В степи смута и он уверен, что выключил орков из игры. Они заняты борьбой с подгорными орками. Если это не сработает он поднимет оседлые племена и натравит их на ставку хана. Ты посмотри, что делается на юге степи…

— А что там? — Забеспокоился я. Как-то упустил из своего внимания юг степи. Думал, что раз разобрался с лжепророками, то южные, оседлые племена притихли. Я «открыл» юг и приблизил изображение. Вроде ничего странного. Посмотрел магическим взором.

— Твою дивизию! — вырвалось у меня. — Это что?

— Это новые идолы. Рок не стал больше разыгрывать карту творца. Он заменил его собой. Там теперь много идолопоклонников и Рок не жалеет для них своей благодати. Видимо он все поставил на эту войну с Вангором.

Действительно в оседлых племенах орков появились столбы с изображением лика Рока. Мужественного героя, каким он представляется нам хранителям. А в среде людей, он обычный невзрачный мужичек с жиденькой бородкой.

От столбов с головой Рока шли в небо толстые линии благодати. Рядом со столбами находились шаманы. Они принимали жертвы от орков и позволяли прикоснуться к идолу. Взамен орк получал или здоровье своему стаду, или удачу, или еще чего что просил.

— Хитро, — с раздражением сплюнул я. Весь юг был уставлен идолами и неожиданно для меня, там, где они были, стал наползать густой туман. Он скрыл от меня большое пространство южной степи.

— Что за чертовщина?…

— Рок заметил, что ты обратил свой взор на юг, — сообщила Шиза. — и скрыл от тебя то, что там происходит.

— Ну это понятно. Почему раньше не скрывал?

— Наверное, потому что, не хотел, чтобы ты раньше времени узнал про это.

— Может быть. Если не смотреть магическим взором, то ничего и не увидишь. И чего он от меня ждет?

— Скорее всего твоей реакции. Может быть надеется, что ты ринешься туда искоренять идолопоклонничество и увязнешь там. Может быть готовит атаку на ставку хана и хочет развязать войну, что тоже ему на руку.

— Скорее второе, — с огорчением в душе согласился я с выводами Шизы. — Идолы могут подождать.

Да уж умеет Рок выстраивать и менять по ходу дела стратегию. И главное, как неожиданно. Он украл у меня прямо из подноса почти треть степи, а там одурманенных орков немерено. Тысяч сто фанатиков не меньше. Если они поднимутся, ни какая армия их не остановит. Они же понесут с собой свои идолы. И тут до меня дошло… Подгорные орки, это был отвлекающий маневр. Он переключил мое внимание на них.

— Скотина! — Выругался я вслух и подумал. — «Но очень умная скотина, этого у него не отнять. Пока я его щиплю, он рвет мои владения на куски».

— И что делать? — спросил я Шизу.

— Думать, — ответила она.

— Понятно. А кто будет думать? — спросил я.

— Ты… И мы.

— Успеем?

— Должны, — ответила Шиза. — Продеться попотеть.

Попотеть мне пришлось сразу. Конные отряды ополчения имперцев смогли найти брешь в оборонительных порядках корпуса и виной тому было, не надлежащее исполнение моих приказов офицерами второго полка, где осталось много старых командиров подразделений. Жаль, что я его не разжаловал, как многих остальных в рядовые. Оставшиеся офицеры во главе с командиром вели праздный образ жизни аристократов. Так как они привыкли в мирное время.

Шел непрестанный, нудный дождь, дул холодный ветер. Офицеры не вылезали их своих теплых шатров и им не было дела до солдат и их службы. Руководство войсками было утеряно, сержанты подрожали офицерам. Полк, просто тупо оседлал не высокий берег у переправы, где ничего не происходило.

Офицеры и сотня солдат выделенные для прикрытия опасных участков берега реки, тоже скрывались в шатрах и палатках. Часовые уходили с постов под навесы и спали у костров. Солдаты, видя такое отношение командиров, разленились и просто ничего не делали.

Спящих часовых вырезали лазутчики имперцев. Потом окружили и разгромили целую сотню. Никого в плен не взяли и стали переправляться в этом месте. Они не спешили, накапливали силы на нашем берегу. Дружины лордов все прибывали и прибывали. Возникла реальная угроза окружения и уничтожения второго полка.

Я быстро прибыл к месту расположения этого полка и вытащил за шиворот пьяного командира, объявил тревогу и зачитав короткий приговор, при всем честном народе, самолично разжаловал полковника в рядовые. Также поступил и с его заместителями. Назначил младших офицеров, командовать подразделениями и пригрозил, что их — то точно посажу на кол за ненадлежащее исполнение моих приказов. Затем приказал двум батальонам выдвигаться к месту прорыва. Повел их тоже лично. Остальным приказал спешно отступать к полевому лагерю. Оборонять переправу уже не имело смысла. Треть войск имперского ополчения, примерно шесть тысяч конных воинов переправились на наш берег и к ним подходили все новые и новые дружины.

Ждать, когда к переправе подойдут основные силы имперцев, уже не имело смысла. Все это я объявил перед строем, рассказал о печальной судьбе нерадивых солдат и офицеров вырезанной сотни и пригрозил страшными карами, тем кто будет плохо исполнять свой долг.

Мои жесткие и решительные действия произвели на личный состав полка ошеломляющее действие. Все собирались так быстро, как будто им горчицей зад намазали. Никто не хотел повторить судьбу своего командира.

Мы успели в последний момент. Шли всю ночь и к утру подошли к месту, где собралась конница лордов империи. Не дали им уйти в отрыв. Передовые отряды имперских разведчиков заметили наши войска и оценив их численность доложили своему командиру.

Надо отдать должное имперской дворянской коннице, они были гораздо дисциплинированнее, чем вангорские дружины. У них был командир, который умело руководил боевыми действиями и имперцы показали, что умеют воевать маневренно, с выдумкой, инициативно, а не преть буром на пролом.

Так вот, оценив наши силы в две тысячи копий, они решили дать нам бой. Тем более, что их было уже почти в четыре раза больше, чем нас. Я на это и рассчитывал. Плохо было бы если бы они ушли в отрыв, оставив нас «с носом».

Но имперцы тоже хотели славы и клюнули на мою приманку. Разбить малочисленного врага и обрести славу.

Я приказал построить батальоны в каре. Два прямоугольника по тысячи человек ощетинились копьями. Но сначала это было нечто. Воины привыкли к фаланге и мне пришлось почти вручную их расставлять. Потом тренировать. На это ушло достаточно много времени и моей площадной брани. Пинками, криком и угрозами, закопать всех живыми, я в конце концов расставил два удлиненных прямоугольника.

Внутри них, основная сила моей пехоты — маги. По десять боевых магов, готовых показать весь свой боевой потенциал. Еще повозки с припасами.

Но не только маги были сюрпризом для имперцев. За ночь я побывал в двух ближайших полевых лагерях, где собрались дружины дворянского ополчения. Там я нашел и «скорпионов». Они вместе с комендантом сумели навести порядок, а страх перед Петром, который выступал в качестве меня, тек еще вместе с кровью в жилах лордов. Увидев меня, они помрачнели. Наслышаны были о жестокости мессира Кронвальда.

Я, объявил им приказ, выдвигаться к небольшой деревушке занятой имперцами и приготовиться атаковать врага сходу. В обоих лагерях собралось пять тысяч конницы. Это было чертовски мало.

Туго шала мобилизация вангорских дворян на войну. Я даже задумался, на что надеялся мессир Кронвальд? Его корпус уже был бы блокирован в лагерях, а дворянское ополчение сбежало бы. В этом я даже ни капли не сомневался. Рок хорошо поработал и противников войны с империей было очень много.

Все же ополчение — это не регулярные войска. Дружины имперских лордов собирались и выстраивались для битвы до обеда, что было нам на руку.

А когда они построились, то с их стороны послышалось мощное красивое хоровое пение. И пели торжественный гимн, от которого мурашки бегали по коже и лорды, и воины. Под это пение они начали свой разбег. Зрелище выстроенной бронированной конницы с развивающимся стягами и с пением заворожило.

Сначала медленно, шагом, затем кони перешли на неспешный бег, а перед строем за метров двести, кони начали разбег.

Перед строем ощетинившихся копий, их копья опустились и нацелились на наши ряды. Но и мы были не лыком шиты. Если имперцы все ставили на один удар, то я планировал длительную изматывающую битву. Каждые два бойца тащили с собой по одному большому колу. Колья вбили под наклоном острием в сторону к противнику и перед страшным ударом конного вала, по моей команде воины отбежали на десять шагов назад. Всадники увидели угрозу, но было поздно. На всем скаку кони напоролись на колья. Перед рядами копейщиков началась свалка. Песня прервалась и началась какофония предсмертных и испуганных, криков, ржание лошадей. А задние ряды напирали на передние, ломая и круша строй, топча, сбитых товарищей. Лишь часть конницы проскочила в промежуток между каре и понеслась дальше. Первый удар пехота выдержала. Из ее задних рядов выскочили воины с двуручными топорами и стали добивать упавших латников. Напор на поредение ряды ослаб. У противника уже заметили образовавшуюся «кучу малу» перед строем копейщиков и стали отзывать отряды обратно. Дружинники, следующие последними, получив приказ, стали уклоняться от боя и возвращаться к месту своего построения.

Тубы трубили отход, а бойцы с топорами нещадно рубили лежащего на окровавленной земле, врага. Еще коники не добрались до своего места построения, а пехотинцы стали оттаскивать тела лошадей и людей в сторону, заполняя телами павших промежуток между каре.

Всадники, что проскочили этот промежуток, стали по широкой дуге возвращаться к своим. Атаковать с тыла каре не решились. Первый, самый яростный натиск мы отбили с большими потерями для врага. Но этим мы его только разозлили.

Командир имперцев понял, что с наскока нас не возьмешь и спéшил половину латников. Построил их в несколько отрядов и направил на нас. Дружинники могли сражаться, как конными, так и пешими. Воины профессионалы, заслуживающие уважение.

На флангах не спеша двигалась конница. Замысел командира имперцев был прост. С помощью спешенных воинов разрушить наши построения и в бреши ударить конными. Но и я ожидал чего-то подобного.

— Магам приготовится! — Отдал я команду. — Огонь фаерболами.

Маги вышли вперед к кольям. Лучников я не стал брать. Они были бесполезны в бою с бронированными всадниками.

— Первый удар воздушными кулаками, — приказал я. Надо было разрядить амулеты защиты, которых должно было хватать у имперских воинов. Они недорогие, одноразовые, но и они спасают жизнь. — Потом слитный удар фаерболами. — отдавал распоряжения я. Огонь только по моей команде.

Прикрепленные ко мне порученцы быстро передали приказ командирам.

Мы стояли и ждали подхода противника. Имперцы шли вольготно, расслабленно, держали строй и это выглядело очень красиво. Понимали, что их больше и они были уязвлены первым поражением. Они считали нас слабым противником, на один зубок. А мы, отбив атаку легко и непринуждённо, нанеся им чувствительные потери, задели их имперское самолюбие. Я чувствовал их воинственный настрой. Они хотели отомстить. За сто, сто пятьдесят лаг от нас, они прикрылись круглыми кавалерийским щитами, вытащили палаши.

Для рубки с коня, они были удобны, но вот в тесной рукопашной схватке пешими, слишком длинные. Им нужен простор, который мы ему давать не будем.

У нас обычные копья и топоры. Каплевидные щиты, воткнутые острием в землю. Топор, универсальное оружие. Пробивает щиты и броню, а также дешевле меча и обучить им сражаться крестьянина гораздо легче, чем мечом.

Вангорское королевство не такое богатое государство, как империя и экономика архаичнее и промышленность слабее. В империи хорошо развит дух предпринимательства. В королевстве многие промышленные объекты принадлежат лордам, которые часто даже не используют рудники и мастерские. И меч оружие дворянина.

Короче в империи много чего есть полезного, чего нет в Вангоре. Но это я отвлекся, а враг тем временем подходил. И готовился начать разбег для слитного удара.

— Удар воздушным кулаком! — приказал я и маги немного вразнобой ударили заклятием. Перед вангорцами поднялись столбы пыли и передовые линии латников, сбитые заклинанием, повалились на землю. Клубящаяся пыль заслонила от нас противника. Не дожидаясь, когда пыль рассеяться, я приказал ударить фаерболами. Из-за поднявшейся пыли, противник пропустил момент атаки. А когда шары стали взрываться в рядах латников было уже поздно.

— Огонь воздушными кулаками! — приказал я и вновь поднимая пыль в сторону врага устремились, сжатые в кулак потоки плотного воздуха Этот удар должен был остановить так и не начавшийся разбег и свалить на землю или остановить тех, кто избежал поражения огненными шарами.

Я подождал, считая про себя до тридцати. Впереди ничего не было видно и дал команду, открыть огонь фаерболами. Снова в противника полетели огненные шары.

Мы ждали, готовый нести удар в упор, но противник из-за пылевой завесы не появился. До нас доносились крики ужаса и боли с их стороны, но и только. Когда пыль немного осела, мы увидели, бегущих прочь латников и остановившуюся конницу.

Верховых всадников, магические заклятия не настигли. Приказа отступать не было и они, потеряв связь с пехотой, не зная, что делать, растерянно остановились. Сбились теснее и затоптались на месте.

Я решил воспользоваться их заминкой и применить наш последний козырь. Быстро оглядев поле боя и выяснив, что правый фланг конницы удобная цель скомандовал:

— Всем магам использовать свитки «Огненный дождь», на правый фланг конницы.

Маги действовали сноровисто, понимали, что время дорого и моя задумка ополовинит ударную силу имперского ополчения. Почти одновременно двадцать магов, порвали свитки метеоритного дождя и направили заклинание на конницу правого фланга.

Небо вспыхнуло так ярко, словно в воздухе на высоте пятидесяти метров взорвалась атомная бомба. Раздался оглушительный свист.

И конники, и мы задрали головы вверх, и уставились на это рукотворное чудо. На замерших в удивлении всадников посыпался огненный дождь с неба. Он валил густо, как огромный ярко красный поток крови.

Убойное заклинание массового применения. Оно накрыло всех всадников. И те не успели уйти из-под обстрела. Раскаленные метеоритные камни прошивали тела коней и всадников. Не спасали латы. Камней было столько много, что они находили незащищённые места. Пробивали плечи, ноги, руки, лицо. Кони испуганно ржали, вставали на дыбы, скидывали всадников. Топтали их. Только расположенные по краям, немногие воины вывели своих коней из зоны поражения и помчались, не разбирая дороги, прочь. Десять секунд огненного Армагеддона превратили сотни конных воинов в раненных и убитых.

— Правое каре в атаку! Скомандовал я. — Добить противника!

Закинув щиты за спину, пехотинцы с топорами в руках устремилась на противника. Они с упоением рубили еще живых и обожжённых людей, коней и делали это с каким-то воспарившим чувством радости и лихости.

Всегда, поверженный противник, который изначально был сильнее, вызывает большую ненависть, чем слабый и воины Вангора испытав первоначальный страх, вымещали его и свою ненависть на ослабленном и лишённым сил сопротивляться враге.

В стане противника видели избиение, но ничем помочь не могли. Левый фланг конницы по команде развернул коней вправо и по дуге стал уходить от наших позиций. Его не трогали. Мы берегли силы. Не так-то много запасов магии осталось у боевых магов. Но противник этого не знал, а нам нужно было продержаться еще несколько часов. А к нему непрестанно подходили пополнения.

Я при отступлении конницы «сиганул» на свою Гору и оттуда стал искать, где сейчас находятся конные дружины наших лордов. А они встали на привал, и кашевары готовили еду.

Вояки выехали видимо на пикник. Собой взяли обозы с шатрами котлами и мебелью. Двигались со скоростью возов. Я от такой наглости задохнулся. Им было приказано без остановки выдвигаться к реке и сходу атаковать противника. По моим подсчётам, где-то через час они должны были подойти. Но они, проделав четырехчасовой, ночной марш, встали на привал. Разложили шатры для лордов, вытащили котлы, походные столы и стулья. Лорды сидели под навесом пили нагретое вино и о чем-то весело разговаривали.

Председательствовал назначенный командиром сводного отряда красивый вальяжный граф, Я не знал его имени. Они видимо хотели воевать, как привыкли. С комфортом, не спеша и я это понимал. Но имперцы вели уже другую, быструю, маневренную войну и промедление было равносильно смерти.

Я ворвался в их мирный мирок, как метеор. Разбросал столы, свалил в грязь ударами, рук и ног десяток, другой лордов. Пиная сапогами, измазал их в грязи и схватив за шиворот командира сводного ополчения закричал ему в лицо.

— Повешу как собаку! Лишу дворянства! Посажу на кол, сволочь! Шкуру сдеру с живого…

Граф опомнился и зарычал в ответ:

— Убью, магическая тварь! — И потянулся к мечу. Я поставил его буквой «Г» и пинком придал ускорение. Граф улетел в кучу своих товарищей и стал хрипя, силясь, что-то сказать, подниматься. Багровый, разъяренный, он лишь сипел.

Не обращая на него внимания, я отдал приказ:

— Капитаны ко мне!

Воины в волнении не понимая, что происходит, замешкались. Тогда я подождал подбежавшего ко мне графа с оголенным мечом в руках и когда он замахнулся, разрубить меня, преобразовал руки в черные клещи и просто оторвал ему голову. Откинул тело в сторону и ногой отфутболил тупую голову к дворянам. И вновь проорал.

— Так будет со всеми, кто ослушивается моих приказов.

Сразу десять капитанов выскочили из толпы. Один лорд поднялся и с воплем, Убьюю! Выхватил меч. Он нетвердой походкой направился ко мне, явно намереваясь покончить жизнь самоубийством.

Ну кто с мечом к нам пришел тот от меча и погибнет. Он тоже получил успокоение путем отрывания головы. Я небрежно откинул неспособную здраво думать головешку и вернул рукам прежний облик, и уже более спокойно приказал.

— Капитаны, костры затушить, шатры и все барахло собрать в кучу, двигаться к реке по указанному маршруту, налегке. Сходу атаковать противника. Там, — я указал рукой за спину, — две тысячи нашей пехоты сражается с восемью тысячам конных имперцев. Они стоят на смерть, а вы тут прохлаждаетесь. Если через пять часов вас не будет на месте, казню всех до единого. Никто не скроется. Вы, — я пнул первого попавшегося мне лорда, — командир этого отряда. Кровью искупите предательство. Если кто не будет ранен во время битвы, значит струсил. Если сбежит по дороге, сварю в котле живым. Встали, собачьи дети…

Лорд, он тоже человек и сильный только против простолюдина. Его права казнить и миловать защищает закон, а встретившись с непреодолимой силой, способной его убить и тоже опирающееся на закон, становиться понимающим и шустрым в исполнении приказов.

Их не надо было больше уговаривать, пример двух неудачников вселило в них ретивость и огромное желание исполнить приказ. Теперь они поняли, расплата настигнет и в походе, а не только в лагере. От всевидящего ока мессира Кронвальда не спрячешься ни где. Сейчас они ни о чем не думали, кроме того, как спасти свои шкуры. Потом, конечно, когда первый шок пройдет и страх отступит, они предпримут попытку отыграть назад, но это уже не важно. Судить мессира Кронвальда будут по результатам войны, а не наговорам. А уж какие басни про него станут сочинять, это отдельная история.

Не прошло и тридцати минут, как дружины были выстроены и одна за другой устремились к реке. Просто не бывалое дело! Могут, когда захотят. А за их спинами разгорелся большой костер. Я в кучу барахла направил стену огня, и вся это ползучая барахолка весело запылала, поднимая к небу дым и пар…

Я глядел вслед удаляющимся войскам и думал, что Рок все верно оценил в раскладе сил между Лигирийской империи и Вангором. Это королевство должно было неминуемо пасть под ударами имперской армии. Неповоротливая, слабо оснащённая и плохо обученная королевская армия, с зажравшимся, ленивыми командирами, с заносчивым дворянским ополчением, готовым воевать по правилам, которые практиковались сто лет назад, а то и больше, не была соперником империи. Имперская армия, хорошо подготовленная, мотивированная, с новыми стандартами ведения войн, готовая применять обходы, охваты и окружения, была лучшей на континенте. И пришло время показать, на что она способна. Удивительно, что империя не напала на Вангор несколько лет назад…

Я вздохнул. Ополчение уходило, оставляя у меня плохие предчувствия. Я понимал, лорды не смирились и не готовы умирать за короля.

«Без террора эту шайку не заставишь воевать, — я понял простую истину Сталинских приказов. А везде не успеть. Мне надо воспользоваться успешными наработками моей страны. Назначать комиссаров, смотрящих за командирами и готовых карать без милости за невыполнение приказа. Нужны еще скорпионы. Но теперь скорпионы мессира Кронвальда. Из магов их не наберешь, они слишком мягкотелы и подвержены влиянию аристократов. Возьму своих ребят из вспомогательного отряда магов в Вечном Лесу… Нет, — остановил я себя. — Это не выход. Без них там, все студенты погибнут. Тогда кого ставить комиссарами? Придется упрашивать Гронда дать комиссаров. Подготовить ему докладную с объяснением причин и предложить план спасения Вангора. Иначе все мы утонем в неразберихе, жадности, глупости и лени армейских командиров»…

— Чего ты мучаешься? — Проявилась Шиза. — У тебя есть нехейцы. Обратись к отцу, и он соберет отряд комиссаров из ветеранов. Дашь им права казнить и миловать. Они-то уж точно не пожалеют разгильдяев и предателей.

— Молодец, Шиза, — обрадовался я. — Иногда ты предлагаешь дельные советы.

— Это почему иногда? — Возмутилась Шиза.

— Потому что, ты большей частью молчишь и в место того, чтобы быть мне советником, как и положено хорошему симбионту, подкладываешь меня под королев и эльфарок.

— Я забочусь о твоем будущем, мужлан не благодарный. Ты же живешь одним днем. Если бы не я, ты не был бы герцогом.

— А я и не хотел им быть.

— Ты никем не хотел быть. Ты хочешь лежать на диване и пить пиво.

— А что в этом плохого? Это гораздо лучше, чем носиться по миру и спасать всех подряд.

— Люди, Виктóр, судьбу не выбирают, они ее принимают и следуют своему предназначению. Потому ты и получил возможность начать вторую жизнь. Рок позаботился, чтобы ты был обеспечен всем. Причем для реализации его планов и оттянул на себя ресурсы Беоты и погиб. Только просчитался в твоем менталитете. Ты непредсказуем, непоследователен, слишком упертый, глуповатый, но при этом слишком удачлив. Вместо того, чтобы стать противником Беоте, стал противником Року. А почему?

— Ну и почему? — обиделся я на глуповатого.

— Потому что у тебя есть я, верная помощница и советчица. Ты должен был погибнуть в кровавой схватке с Беотой, при этом истощить ее, а вместо этого, она хочет сделать тебя своим мужем.

— Меня не надо делать, я уже сделанный, — огрызнулся, понимая правоту Шизы. Это она расслоила мне сознание, которое действует, как искин и выдает нужное и главное своевременное решение.

— Сделанный он, — сварливо отозвалась Шиза. — Ты пальцем сделан и притом кривым. А в меня заложена программа — распространять генофонд носителя. А то, что я при этом получаю крупицу женского счастья, это можно простить… И тебе приятно…

— Ладно, ладно, я не в претензиях, извини. Погорячился.

— Вернешься домой отработаешь.

— Хорошо, но, когда это будет?

— Ты просто несносный. Ты можешь бывать дома в своем замке каждую неделю и все были бы довольны. Ты просто нагло бросил своих невест. И свадьбы не сыграл, и детей заделал.

— Сыграю сразу две…

— Уже три.

— Какие три?! С Торой, что ли?…

— Нет, с лесной эльфаркой. Ты дал слово девушке. При всех позвал ее замуж, она дала согласие.

— Но я надавал ей обещание сделать ее женой быстро…

— А надо спешить. Она осталась в подвешенном состоянии и Лес тебя может обвинить в насильственном удержании союзника. Ее у тебя заберут и казнят.

Я вновь вздохнул.

«Ну кто меня тянул за язык? Говорила же мама, язык мой, враг мой». — Пусть попробуют, — буркнул я. — Еще надо с невестами поговорить, а мне страшно.

— Это я возьму на себя, не беспокойся.

— Легко сказать, не беспокойся. А я вот не могу не беспокоиться…

— Тогда доверься мне…

— Попробую. Но сейчас надо вернуться к месту битвы…

— Сегодня имперцы нападать не будут. — отозвалась Шиза. — Они проведут совет и решат, как быть. У них задача не сражаться с частью полка, а выйти в тыл корпуса и перекрыть пути снабжения. Я думаю, они ночью постараются уйти с места сражения, а здесь оставят отряды наемников, чтобы сдерживать вангорцев.

— Тогда надо отводить корпус от границы, — подумав, ответил я. — Оставить небольшое прикрытие переправ из числа дружин лордов и выдвигаться к лагерям. А ты говоришь спать в замке. Где найти время?… Везде надо быть и везде успеть.

Шиза промолчала. А я усмехнулся, — «Вот и пойми эту девушку».

В течении часа я навестил два лагеря корпуса на переправах и дал команду, оставив прикрытие из дружин лордов, отходить к холмам и занимать оборону в шести лигах от берега. Разбить полки на тысячи и занять холмы.

Маркграфу тан Хромелю я поручил охрану переправ. С подходом основных сил имперцев, отступать к корпусу и перекрыть дружинами промежутки между холмами. После всего этого отбыл к месту сражения. Имперцы вернулись в деревеньку и ее окрестностям.

Перед вангорцами кружили разведчики. Воины сидели на земле и отдыхали.

Поле битвы перед строем наполняли тела поверженных врагов, пахло кисловатой кровью и появились исчезнувшие с холодами мухи. Они облепили тела. Выглянуло светило и от земли потянулся к небу пар.

— Пусть воины оберут убитых, — распорядился я и добавил, — заслужили.

Уговаривать пехоту мародёрствовать, не надо было. Вскоре они уже обшаривали убитых, снимали все и броную, и седла, и уздечки, седельные сумки. Делали все сноровисто и быстро. Оглядываясь на конную разведку имперцев, спешили успеть собрать хабар. Имперцы же не стали использовать удобный момент, чтобы напасть и я уверился, что они решили уйти. Но надо было точно разведать их планы. Я посидел на возу.

Небольшой обоз с запасами мы взяли с собой и расположили внутри строя. Потом решил наведаться в стан имперцев. Ушел в боевой режим и наложил на себя заклинание «скрыта», после чего, двумя короткими телепортами добрался до лагеря имперцев. Ставка их командира находилась в рыбачьей деревушке из двух десятков ветхих, врытых в землю домов. По улицам бродили растерянные крестьяне и заплаканные крестьянки. Самих крестьян имперцы не трогали. Даже не насиловали женщин. Может побрезговали, но всю скотину и птицу, запасы рыбы и зерна, они забрали себе. Вангорцы на зиму были обречены на голод. Но бунтовать и выражать недовольство боялись. Война для одних, время наживы, для других, время страданий. И последних неизмеримо больше.

Штаб имперцев расположился в единственном, более-менее приличном доме старосты. Я заглянул туда и как оказалось вовремя. Шел заключительный этап военного совета. Присутствовало пять лордов и один высокий имперец, одноглазый с повязкой на глазу, как у Кутузова. Он-то и проводил совещание.

— Мы застряли тут, господа, — огорченно говорил он. — Наше решение быстро разгромить пехоту вангорцев было ошибочным. Враг оказался очень… Я бы сказал, неожиданно сильным противником. Умелым и грамотным. Он не боится вступать в сражения с численно превосходящим противником. Надо отдать должное их воинам и командирами. Вангорцы, демон их побрал бы, своевременно заметили наше перемещение на их берег, что тоже неожиданно. Успели подойти малыми силами и сковать наши действия. Думаю, что они специально задерживают нас. Ждут подхода подкреплений. Как это не печально, но нам надо уходить и действовать согласно ранее утверждённому плану. Пусть регулярные части армии бьются с пехотой вангорцев. Нам же надо как и предписано командующим, перекрыть пути снабжения частей корпуса.

— Может нам тоже использовать магов, господин граф, — выразил свое мнение полненький, подвижный господин, которой постоянно вертелся на скамье. Словно его кусали снизу.

— Поздно, господа. Маги тратят силы на лечение раненных. Да и мало их у нас. Всего пятнадцать. Не все лорды взяли с собой своих магов и это понятно. Маг стоит дорого и гибель его невосполнима. Мы не можем ими рисковать. Ночью нужно уходить. Оставить тут пару дружин и горящие костры. Пусть думают, что мы сидим в деревне. Ждать подкреплений не имеет смысла. Те, кто пошли вниз по течению реки уже переправились. Те дружины, что двинулись против течения реки, переправятся позже, когда вангорцы отойдут от границы.

— Господа, признаем, эта битва, не есть славная страница побед империи. Смиримся с этим и нанесем удар в другом месте.

— А что делать с обозами? — спросил вертлявый.

— Бросим тут. Уходить нужно скорым маршем. Припасы добудем позже, захватим их у вангорцев. Или разграбим деревни. Их дальше должно быть больше…

Я все понял и не стал ждать окончания совета. Мог бы убить всех лордов, но на такое не решился. Что-то подсказывало мне, удача она такое не любит. Эту войну нужно вести более-менее честно. Рок тоже не уничтожает вангорских командиров, а мог бы. Так зачем мне гневить творца и его судью.

Я вернулся в наш лагерь.

— Выкапывайте столбы и выдвигаемся к холмам, — приказал я. Имперцы ночью покинут границу и уйдут к лагерям.

Сутки поголодаем, не умрем. Еду приготовим на привале.

Я видел, что воины устали, но были довольны взятыми трофеями. Их погрузили на подводы и две тысячи вангорцев под пристальным вниманием разведчиков имперских войск двинулись на восток.

— Господин граф! — В дом, где расположился штаб, вбежал взволнованный молодой дворянин, — Разведчики донесли, что вангорцы снялись с лагеря и двинулись на восток…

— Вот даже как! — граф уселся на скамью. — Давно? — немного подумав, спросил он.

— Полчаса назад.

— Что? Снялись и спокойно ушли?

— Совершенно, верно, господин граф.

— Хм. Неожиданно. Они умеют удивлять. Нам говорили, что у них командиры ленивы и неспособны управлять войсками. А тут мы видим, что даже малым числом они наносят нам поражение и спокойно уходят на виду наших войск, значительно превосходящих их в численности. Это меняет всю картину предстоящих боевых действий. Легкой победы ожидать не стоит, барон. Позовите моих заместителей. Нам надо обсудить сложившуюся ситуацию…

Через некоторое совет начался снова.

— Так вот, господа, нам предстоит принять сложное решение, куда нам направить наши силы? — сделав разъяснения по поводу ухода вангорцев, произнес граф. — Или идти к переправе и захватить ее, или к лагерям. Вангорцы отходят к лагерям. Они ослабили свои силы у переправы…

— Но пусть этим занимаются регулярные войска, господин граф, предложил крепкий дворянин в красиво и богато украшенной броне. — Атакуют переправу и сами открывают себе проход. А мы двинемся к лагерям и опередим вангорцев. Может, сможем, захватить и сам лагерь. А там припасы…

— Лучше идти к переправе, — не согласился вертлявый, — и обозы свои захватим с собой. Где гарантия, что мы сможем захватить лагерь. А если там собраны вангорские дружины ополчения? Тогда что? Много мы повоюем без припасов для воинов и лошадей. Погибнем и все.

— И это верно, — согласился одноглазый граф. — Вангорцы уже показали себя отличными вояками. Недооценивать их не стоит… Вы правы барон, мы пойдем к переправе и с обозами. Это лучший из худших вариантов…

К моему удивлению имперцы не последовали за нами. Хотя я точно знал, они хотели выдвигаться в ту же сторону, что и мы. Единственным вариантом, на котором я остановился, оценивая действия их командира, это был тот, что он не решился, уходить в отрыв. Атаковать полк вангорцев на переправе с нашей стороны было более надежным решением. Это было логично. Они для этого и переправлялись в стороне. Идти в глубь страны, имперцы не решились и правильно сделали. Их там ждал сводный отряд дружин дворянского ополчения. И хотя имперцы его бы разбили и разогнали, но они понесли бы существенные потери, а мы ударили бы им в тыл. Они-то не знали, что войск Вангора на приправах уже нет. В общем, как говориться все делается к лучшему.

Дружины наших лордов мы встретили через два часа пути. Они явно не спешили. Увидев нашу пехоту и меня на коне во главе ее, лорды остановили дружины. Отряды пехоты по моей команде демонстративно начали строится в оборонительные позиции, в каре. Это уже давалось им просто. Я выехал навстречу ополчению. Хмуро оглядел недовольные лица лордов. Они не понимали почему пехота выстроилась напротив, как против врага.

— Вы двигались медленно, господа. И я подозреваю, что это не случайно. Это попахивает изменой его величеству. Вы специально тяните время, чтобы не вступать в сражение.

— Позвольте, мессир!.. — воскликнул один из возмущенных моими словами лордов.

— Не позволю, — отрезал я. — Я таких предателей, как вы, вешал и отрывал им головы. Всех изменников, что прячутся от войны, я казню волею его величества, Меехира девятого, который даровал мне эту власть. Пусть вас останется мало, но останутся только достойные. Заодно и казна пополниться вашим имуществом. Все, кто считает, что я его опозорил своими словами, задел честь, может бросить мне вызов. Я дворянин и готов в поединке доказать правду своих слов.

— Вы будете сражаться на мечах? — мессир? — насмешливо спросил один из лордов, с щеголеватыми усами, в пижонской шляпе с пером, по имперской моде — а ля Д’Артаньян.

— Да, честным железом.

— Я готов выступить на свою защиту, — злорадно ухмыляясь ответил он. — Я принимаю ваш вызов, мессир. Бой до первой крови?

— Нет, до смерти, — ответил я и слез с коня. Лицо щеголя несколько перекосилось от удивления. Он не ожидал от мага такого ответа. И хотя все знали, что маги не любят холодное оружие, но мало ли…

Я повернулся к офицеру полка пехоты.

— Дай свой меч, — потребовал я. Тот слез с коня и уважительно, с поклоном протянул свой клинок. Я взмахнул им и почувствовал, как он отозвался хорошим балансом в моих руках.

Увидев мои профессиональные движения, пижон помрачнел еще больше.

Нам организовали круг и мы вышли на поединок. Руки нехейца просто ласкали оружие и меч запорхал в моих руках. Я давно не держал меч в руках и радость от обладания клинком, наполняла нехейца и передавалась мне.

— Я готов, — встав в стойку, произнес я.

Глаза пижона забегали. Один из лордов назначенный судьёй, бросил на землю платок: знак начала поединка. Я пошел на пижона и сделал обманный укол в шею. Тот прикрылся щитом. У меня же щита не было. Но правила поединка разрешали любому использовать щит или не использовать его. Мне он был не нужен.

Только его глаза скрылись за краем щита, я нанес молниеносный удар с присядом снизу, под подбородок и тут же выпрямился. Пижон как стоял, так и упал спиной навзничь.

Я вытер кончик меча о его штаны.

— Есть еще желающие оспорить мои слова? Как и ожидалось их не нашлось.

— Так, — произнес я сурово, — командир сводного отряда ко мне.

Из сгрудившихся в кучу дворян, вышел невзрачный мужчина с баронской короной вышитой серебром, на алом плаще.

— Я командир сводного отряда, барон тан Гамез, — произнес он, глядя на меня из-под лобья.

— Почему так медленно двигались, барон?

— Кони должны быть готовы к битве мессир. Как сражаться если они устанут?

— Смело, отчаянно и храбро, — ответил я. — Вы все под подозрением в измене короне. Лишь кровь, пролитая в бою или подвиг во славу короля, оправдает вас. С этой минуты вы поступаете в распоряжение этого майора. — Я указал на командира пехотного отряда. — И выполняете все его приказы. Я прослежу. Направляйтесь к холмам. Командир вашу карту! — потребовал я и офицер спрыгнул с коня, выхватил из-за пазухи свиток, развернул его.

— Вот тут, в пяти лигах от лагеря, местность, перерезанная оврагами и холмами, — очертил я пальцем часть карты. — Справа от этих двух холмов, лес и болото. Вы майор займете вот эти два холма и создадите там укрепленный лагерь. Копайте траншеи, создавайте валы, вбивайте колья, промежутки заполняйте возами. Дружины ополчения разделите на два отряда. Один занимает промежуток между холмами, второй в резерве. Потом они поменяются. Резерв нужен, чтобы отражать усиленный натиск или не дать обойти ваши позиции с флангов. Все понятно?

— Все, — хмуро сообщил майор, поглядел на такого же хмурого командира сводного отряда.

Я хищно улыбнулся. Еще бы они сказали, что непонятно.

— Если ваши дружины без приказа отступят, господин барон, или сбегут, все лорды будут мной повешены на воротах города. И я не шучу. церемониться с врагами и трусами мы не будем.

И тут я увидел, что до лордов наконец дошло, что с ними действительно церемонится не будут. Их казнят без проволочек и оформят судом как предателей. Лишат дворянства и семьи пойдут по королевству опозоренными и нищими. Вся гама чувство царившая в их душе отразилась на лицах.

— Мессир, мы не предатели, мы…

Я не дал ему договорить.

— Докажете это на поле брани господа. Эти офицеры, — я показал на пехотинцев, — уже доказали, что они умеют сражаться и побеждать. Докажите и вы, не словами, а делом. Честь имею. Я отправлюсь дальше. И исчез у них на глазах. Но не уходил. Хотел посмотреть, как развернуться события без моего вмешательства. Майор, пехотинец взял, что называется быка за рога.

— Господин барон, разделите свой отряд на две равные части. Следуйте в указанное мессиром место и занимайте подвижную оборону. Любое непослушание, игнорирование моих приказов, будет восприниматься, как измена.

— Как прикажите, господин майор, — скрепя сердцем, но не споря кивком головы, поклонился барон. — Мы выполним свой долг перед королем.

«Посмотрим» — подумал я и перенесся на Гору.

Оттуда я увидел, что к реке подошли основные силы Лигирийской и империи.

Генерал Марцис Легатус, накинув шерстяной плащ, поеживаясь от пронизывающего холодного ветра, не спасало даже то, что дождь прекратился, обходил пепелище лагеря дворянского ополчения. Повсюду валялись неубранные тела воинов, обобранные до нитки и частью обглоданные диким зверьем. Грифы, нахохлившись и обожравшись, сидели возле тел и сварливо перекрикивались.

— Да, — произнес генерал, зажав нос от принесенного ветром смрада разлагающихся тел. — Веселой прогулки не получится. Вангорцы показали, что будут защищаться до конца.

Про себя подумал, что император не то время года выбрал для нападения. Сыро, холодно и слякотно. Обозы застревают в грязи, распутица изматывает солдат на переходах. Их боевой дух будет падать, а потери только усложнят положение его армии.

За генералом, в шаге позади следовали офицеры его штаба. Насмотревшись на побоище, он обернулся и спросил.

— Господа, что говорят сбежавшие? Кто напал и что тут произошло?

Вперед вышел начальник тайной стражи армии, полковник Адамас Виртус.

— Господин генерал, ваше превосходительство, беглецы сказали, что на них напали демоны…

Генерал не удивился.

— Ну что могли еще сказать трусы, бежавшие с поля боя, полковник. Я спрашиваю, что тут произошло на самом деле?

Полковник откашлялся.

— На самом деле, господин генерал, здесь в лагере осталось прикрытие из пяти тысяч дворянского ополчения. Остальные дружины разошлись искать места переправ. Вангорцы ночью напали на лагерь и окружили его. Затем началось истребление спящих. Действовала пехота, конница и маги.

— Ночью? Напали? — переспросил генерал. — А где было охранение?

— Перепились, ваше превосходительство. Холодно, дождь. Они не думали, что вангорцы решат напасть.

— Не думали… А они взяли и напали. — проворчал генерал. — А что вы скажите господин Аркандас? Это по вашей линии знать возможности вангорской армии. Вы у нас возглавляете разведку.

— На границе Вангор сосредоточил корпус пехоты ваше превосходительство. Десять, двенадцать тысяч воинов и около пяти тысяч воинов дружин лордов. Корпусом командует архимаг ректор Азанарской академии магов, мессир Кронвальд. Он невоенный…

— И этот невоенный архимаг спланировал прикрытие границы, — невесело усмехнулся генерал, — ночью атаковал наше прикрытие и разгромил его. Забрал пленных припасы и ушел на свою сторону. Интересные у Вангорцев архимаги. И где сейчас этот гений войны?

— Не могу знать, господин генерал. По последним разведданным полученными моими людьми, корпус отошел от реки и занял оборону где-то там, в глубине территории, — майор махнул рукой в сторону реки. — Тут остались небольшие дружины лордов. Они не пускают дальше нашу разведку и летучие отряды. Сражаются можно сказать остервенело. Пленный лорд, взятый раненным в кровопролитном сражении, со страхом рассказывал о зверствах архимага. Архимаг прибыл в лагеря накануне нашего вторжения и казнил несколько офицеров корпуса, часть из них отправил в рядовые, искупать вину кровью. Все его бояться больше, чем нас. Он устраивает военно-полевые суды и казнит даже лордов.

— Вот как! Архимаг восстановил боеспособность вангорской армии. Меехир оказался недураком и умелым администратором. Он нашел нужного человека на место командующего. Мы еще господа пожалеем о начале военных действий. Если мессир Кронвальд своих не жалеет, то не пожалеет и нас… Впрочем он не спасет Вангор от разгрома. Когда намечена переправа через реку?

— Ждем вашего приказа, ваше превосходительство. — отозвался начальник штаба.

— А зачем вам ждать мои приказы? Не можете действовать самостоятельно? План операции утвержден, действуете согласно плану, полковник. А мне пора отдохнуть…

— Ваше превосходительство, мы потеряли связь с ополчением… Незнаем, где оно…

— Ну и что? Вы надеетесь, что оно за вас выиграет войну?

— Нет, ваше превосходительство, но…

— Ни каких но, полковник. Промедление смерти подобно. Прикажите коннице начать переправу…