Ветер стихий 2

Глава 1

Пробуждение вышло настолько плавным, спокойным, естественным, что некоторое время, чувствуя приятную расслабленность, на полном серьёзе полагал, будто нахожусь у себя дома. Сегодня суббота, соседи спят, жена у матери, поэтому вокруг так тихо и спокойно. Благодать. Как же иногда хорошо беззаботно поваляться в постельке в свой выходной день.

Открыл глаза счастливым человеком, выспавшимся, хорошо отдохнувшим, и в этом состоянии блаженного неведения пробыл ещё несколько секунд, пытаясь сообразить, когда успел обшить спальню вагонкой. С чего вдруг она так уменьшилась в размерах. По мере того, как с большой скоростью вспоминались события последних дней, прекрасное утро превращалось в ещё один хреновый день.

С осторожностью ощупал под одеялом плечо и грудь, ощущая некоторое стеснение движений. Так и есть, они были плотно перебинтованы. Ещё и отвратительно воняли какой-то медицинской мазью.

– Господин Амир, вы проснулись? – обрадовалась Абра, сидящая на соседней кровати в позе лотоса, скрестив ноги.

Застигнутая в разгар медитации.

– Надеюсь, что да, но возможно, и нет. Ведь моё пробуждение может оказаться не более чем сном. Твоим, – пояснил тихим, монотонным, лишённым эмоций голосом. – Чтобы убедиться в этом, ущипни себя и скажи, чувствуешь ли ты боль? – глубокомысленно выдал с серьёзным выражением лица.

Пару секунд Абра смотрела на меня не моргающим, застывшим взглядом, после чего медленно потянувшись, ущипнула себя за руку.

– Я чувствую боль, – подтвердила с таким же серьёзным видом.

– Тогда, я действительно очнулся, – глубоко вздохнув, озвучил очевидное.

– И когда вы это поняли? – прищурившись, уточнила Абра, начиная «что-то» подозревать.

– Ещё до того, как ты спросила, – невозмутимо признался, принимая сидячее положение.

Грудь почти не болела, да и слабости не чувствовал. Отдаю должное медицине этого мира. Я её сильно недооценивал. Казалось бы, тут живут сущие дикари, но умеющие приятно удивлять.

От такой прямолинейности Абра опешила, не зная, чтобы такого сказать, случайно не оскорбив благородного господина. Дружба дружбой, но границы дозволенного переступать не следовало. К тому же не настолько она и крепка, пока. Если так подумать, мы знакомы всего ничего, и то, благодаря посредничеству Риадина.

– Пожалуйста, больше так не делайте, – сердито попросила с несколько натянутой улыбкой.

Откинув одеяло, посмотрел на свои голые ноги и вернул его обратно.

– Ничего не могу обещать, – отстранённо заметил, думая о совершенно иных вещах. – Как тут говорится, на всё воля Канаан, – привёл универсальную отговорку. – Ты не знаешь, кто украл мои штаны? И почему сосед по каюте, благочестивый муж, неожиданно превратился в невнимательную, неопытную девушку. Одетую, – зачем-то дополнил, вызвав подъём одной из бровей у хмыкнувшей Абры.

– Твои штаны, о мудрейший кундар Амир из Шаль-Аллмара, забрала твоя же невежливая кунан Нурадин. Надо думать, чтобы постирать после той страшной ночи, которой ты незваным вломился в мою спальню, – перешла на старомодный, высокопарный стиль речи. – Видимо, слишком уж переусердствовал, пачкая их во время поспешного бегства, – пояснила с едва заметной, на грани приличия, ехидной двусмысленностью.

– Надо думать, кровью врагов? – невинно предположил, не поддаваясь на столь простенькую провокацию.

– Не могу ответить на этот вопрос. Воспитанным, благочестивым дэрра, – использовала незнакомое мне слово, – из хороших семей, незачем присматриваться к грязным пятнам на чужих штанах, – показательно поморщилась, с лёгкой брезгливостью.

Смотрю на неё и радуюсь. Девица-то бойкая, с острым язычком. Вот кому-то «повезёт» с невестой. Возможно, ошибаюсь, именно из таких получаются самые примерные, послушные жёны, но что-то пока сильно в этом сомневаюсь.

– Где бы только встретить таких замечательных девушек. Почему их от меня прячут? Что за несправедливость? – наигранно огорчился. – Ты не знаешь? – обратился за советом.

– Это будет долгий день, – вымученно улыбнулась Абра, сокрушённо покачав головой. – О Канаан, дай мне терпение.

– И штаны. Пусть штаны не забудет прислать, – обеспокоенно попросил расширить перечень желаемого. – Как же я без штанов? Вдруг завтра война, а мы не готовы. Непорядок. Враг подумает, что брать с нас уже нечего и уйдёт. Даже не выслушав наших требований. Не в таком же виде их зачитывать. Смех один, – сокрушался, сильно переживая по этому поводу.

– Вижу, вы уже полностью поправились, господин Амир. Это хорошо. Это радует.

Что-то прозвучало не слишком убедительно. Да и посмотрела на меня как-то странно. Пытаясь понять, что творится в моей голове. Не стукнули ли по ней чем-нибудь тяжёлым.

– Пойду позову вашу кунан. Пусть сама со всем разбирается. В конце концов я приставлена охранять вас, а не нянчить, – пояснила специально для меня.

– С каких пор? И почему именно ты? – заинтересовался, становясь серьёзным.

Эту перемену Абра чётко уловила, так что рассказала всё как есть, без утайки и ёрничества. С момента моего появления в её палатке. За что искренне поблагодарил девушку, заодно извинившись за доставленные неприятности. Узнав о том, какая поднялась шумиха, после покушения на меня. Почему отец девушки решил ненадолго нас здесь спрятать.

Пользуясь случаем, Абра захотела прояснить сильно беспокоящий вопрос, как я оказался в палатке и почему выбрал именно её. Ненадолго погрузился в раздумья, решая, что можно сказать, а о чём лучше умолчать. Девушка притихла, дожидаясь ответа с плохо скрываемым волнением.

– Можешь дать слово, что сохранишь услышанное в секрете? Это не такая уж страшная тайна, чтобы за неё умереть, однако не хотелось бы, чтобы об этом знало много народу. Обсуждая её за спиной.

– Твои секреты, мои секреты, – с важным видом произнесла ритуальную фразу, сначала прикоснулась ладонью к моей груди, а потом к своей. – Если они не несут угрозы моим клятвам, роду и господину, – дополнила формулу, обезопасив себя от конфликтов интересов.

– Ты же помнишь, что я заклинатель, одарённый духом пространственного типа? Мой хранитель, о чём узнал только той ночью, как оказалось, в случае опасности способен ненадолго спрятать меня на изнанке этого мира, в тени Крылатого древа. В которой он способен свободно перемещаться, становясь большим и сильным. Оказавшись там, понял, что у меня оставалось мало времени. Из-за раны я быстро слабел, теряя силы и ясность мыслей. Поэтому, забравшись на спину своему хранителю, попросил его отнести к ближайшему другу или союзнику. Шисса'ри на тот момент никого в лагере не знал. Поэтому решил, что только кто-то из компании, в которой я провёл большую часть дня, заслуживает хоть какого-то доверия. Не знаю, на что ориентировался, на запах, на след души, на ауру, но это он привёл меня к тебе. Так что можешь гордиться и хвастаться перед друзьями. Ты чем-то приглянулась Шисса'ри, – переплёл правду и ложь, оставляя пространство для манёвра.

Помня, все свои карты никогда не следует раскрывать, если не хочешь оказаться в дураках. Упоминание о секретах тоже сделал не случайно. Общие тайны объединяют людей. Создают точки пересечения интересов. Придают словам больший вес. С расчётом, сегодня она помогает мне по велению долга, а завтра, надеюсь, сделает то же самое по велению сердца. Казалось бы, результат один и тот же, но разница между ними весьма существенна.

Девушку моя история одновременно и порадовала, и успокоила. Приятно же, когда тебя хоть в чём-то признают лучшим, выделяя из толпы. Тем более, когда в конкурентках значилась сама дехи Ирдис Аллмара. Да и считалось, что приглянуться духам весьма хорошая примета. Тут этим реально гордились. Считая, что они гораздо требовательнее, осмотрительнее и беспристрастнее смертных в отношении оценки достоинств и потенциала последних.

Не став показывать, насколько мои слова ей понравились, Абра отправилась за Дехи. Мой самоназначенный мастер слуг примчалась сразу же, как услышала хорошую новость. Сияя от радости и воодушевления. Ведь её положение вновь упрочилось, обретя стабильность. Уже неважно, что её в любом случае довезли бы до столицы закатных пустынь. Дальше-то, что делать, если господин Амир вдруг помрёт, так и не проснувшись. Кому нужна одинокая беженка без поддержки какой-либо общины, без связей, денег, секретов. Неспособная выдать потенциальным работодателям уникального предложения. Таких, как она, в Шаль-Сихья тысячи, а то и больше. Не говоря уже о том, что на высокие позиции в чужие рода никогда не брали дари со стороны, без рекомендаций или проверенных временем родственных связей. Если и доверять кому-то ответственный пост, то своим.

Дехи, не обращая внимания на Абру, которая отвечала ей тем же, достаточно быстро решила все мои затруднения. И пропавшую одежду нашла, и напоила, и последние новости рассказала, и снова попыталась уложить в кровать, аргументируя тем, что мне ещё рано напрягаться. Подумаешь, в туалет захотелось. Сейчас ночной горшок принесёт и делай свои дела прямо здесь. Судя по предвкушающей ухмылке Абры, мне будут мстить и мстя её страшна. Какая злопамятная девушка. Глупая, не понимает, как ей со мной повезло. Ничего, объясним, подскажем, ещё спасибо скажет, потом, если не придушит.

– Хватит. Не спорь, – решительно отстранил Дехи в сторону. – Я уже належался на декаду вперёд. Мне нужно ноги размять, кровь разогнать, подышать свежим воздухом. Не бумажный, от небольшой прогулки не порвусь. Компанию дашун Абры Фальсин же как-то выдержал, значит, и это выдержу, – добавил с улыбкой.

Возмущённая девушка, гневно сверкнув глазами, с трудом удержалась от грубых слов. В присутствии Дехи предпочитая вести себя более сдержанно, чем наедине. Подобными высказываниями и поведением я закладывал в её голову простую мысль, мы друзья не на словах, а на деле. Чем быстрее выйдет за нарисованные там же границы предписанного, тем скорее обнаружит, что я совсем не против неформального общения. Ещё на прошлой работе запомнив одну простую истину. Чем больше друзей, тем проще жизнь.

Поднявшись на верхнюю палубу, увидел всю ту же однообразную картину раскалённых солнцем, безжизненных пейзажей и укрытых тентом, разморённых жарой пассажиров. Заполонивших забитый вещами и товарами корабль, разместившись, где только возможно. В основном, представленными пёстро одетыми горожанами, ремесленниками, воинами, сидящими или лежащими в обнимку со своими нехитрыми пожитками. Кое-где выделялись отдельными, хорошо организованными группками представители мелкой аристократии. Нежелающие смешиваться с общей массой. Считая, можно лишиться дома, денег, друзей, но нельзя потерять гордость. Становясь такими же, как они.

– Как красива наша саванна с высоты птичьего полёта, – оценил открывшуюся передо мной картину. – Девушка, вы не знаете, далеко ли до Воронежа? – на фоне этого вспомнился старый добрый Советский мультфильм.

Дехи озадаченно моргнула, пытаясь сообразить, где это находится. Стало совсем грустно от понимания того, насколько далеко меня занесло от дома. О котором тут и поговорить-то не с кем. Придётся с окружающими общаться на понятном им языке. Ведь когда тебя не понимают, то, либо обижаются, либо злятся, либо избегают.

– До Шаль-Сихья, – поправился, сделав вид, будто случайно оговорился.

– Завтра утром будем на месте, – обрадовалась кунан, сумев дать требуемый ответ. – Эту ночь флотилия Шаль-Аллмары проведёт в пустыне. Без обустройства лагеря. Сухопутные караваны к этому времени уже будут в столице. Ночью в порт такое большое скопление кораблей никто не пропустит, поэтому нам придётся провести её за пределами внешних стен великого Шаль-Сихья. Рядом с городом достаточно безопасно, так что неприятностей для нас уважаемый бахи Раван Аллмара не ожидает, – дополнила подробностями.

– Спасибо, – поблагодарил лёгким кивком.

– О, мой дорогой друг. Я вижу, вы в прекрасном здравии, – лучась улыбкой, к нам подошёл Димир Фальсин. – Это несказанно радует.

Полностью повернувшись к нему, слегка поклонился, приложив руку к груди, приветствуя главу рода Фальсин. Выражая таким образом своё уважение и признательность. Пусть он ниже по статусу, но в данный момент, именно я у него в гостях, а не наоборот.

– Уважаемый Димир, разделяю ваши чувства. Тоже очень рад вас видеть. Сама возможность дышать, разговаривать и видеть собеседника приносит истинное удовольствие. Означая, что я всё ещё жив и нахожусь среди друзей, – блеснул красноречием.

На что он добродушно рассмеялся. Обменявшись несколькими традиционными фразами, передав свои поздравления в связи с моим пробуждением, Димир пусть и в вежливой форме, используя мягкий подход, всё же устроил нечто вроде допроса. Задавая вопросы по поводу той ночи, когда я получил ранение. Интересуясь, узнал ли кого-нибудь из нападавших. Подозреваю ли кого. Были ли причины для этого. Не замечал ли чего подозрительного до нападения. Не враждовал ли с кем.

Раз уж его семья стала невольным участником тех событий, то Димиру необходимо было знать, чего следует ожидать. Будут ли у кого-нибудь к Фальсин претензии. С самым честным видом заявил, что, к сожалению, рад бы помочь, да нечем. Как мог, описал нападающих. Сообщив, что никогда их до этого не видел. Не понимаю, с чего вдруг такая агрессия. Об объявившемся откуда-то заклинателе духов, тем более, никогда не слышал. Единственные, с кем в последнее время имел небольшой конфликт, это с семьёй убитого Аюни аристократа. Высказав осторожное предположение, если кому и хотелось моей смерти, то им.

На что пришла очередь Димира меня «радовать». Оказывается, той же ночью к упомянутым дари наведались слуги владыки Аллмара, расследующие неудавшееся покушение. Достаточно быстро обнаружившие доказательства их вины. Которые не особо-то и прятали, посчитав, из-за смерти какого-то бродяги никто даже не почешется. Однако, почесались, да ещё как. Разыскали свидетелей, видевших, как они о чём-то договаривались с наёмниками, часть из которых была посже убита в руинах. После чего, всех членов семьи, не откладывая на потом, отвели на скорый, но справедливый суд владыки. Не став разбираться, кто непосредственно нанимал убийц, кто знал больше, кто меньше, а кто, вообще, ни при чём. Применив к ним принцип коллективной ответственности, что в обществе дари было достаточно распространённым явлением.

Рассмотрев найденные улики, владыка Аллмара признал их виновными в попытке убийства своего личного гостя и друга семьи. О чём объявил во всеуслышание. Всех приговорённых к смерти, в количестве тридцати четырёх дари, включая женщин, детей, стариков, публично казнили за столь дерзкое, непростительное преступление по отношению к высокородным бахи. При большом скоплении народа, который специально собрали для этого дела. Живьём закопав в песке до восхода солнца, что по местным обычаям считалось страшной, позорной смертью. Ведь так их души обречены по ночам скитаться неприкаянными призраками, боящимися солнечного света и огня. Становясь врагом всех живых. И это-то при повсеместном почитании культа Крылатого огненного древа.

Умерших в мире Пекла полагалось сжигать, а не закапывать. Позже, их прах либо развеивали по ветру, проводя определённую церемонию прощания, либо хранили в специальных вазах, в усыпальницах, для особо известных и уважаемых личностей, либо использовали в качестве удобрения в садах, взращивая фруктовые деревья и цветы. Ничего зазорного в этом не видя. Считая, что таким образом даже после смерти дари могли приносить пользу обществу и своим потомкам, помогая сохранять и приумножать жизнь в этом суровом мире.

Выслушав новости, несколько оторопел, не ожидав такого жуткого результата. Наивно полагая, если и должны было кого-то казнить за преступление, то одного, двух взрослых мужчин, непосредственно виновных в попытке моего убийства. Но никак не всех, поголовно, включая женщин и детей. Хотя, насколько помнил, в нашей истории практиковалось что-то подобное, и не только в Азии. Старушка Англия тоже в своё время отметилась на этом поле.

Расспросив Димира о подробностях расследования, особенно интересуясь, какие именно доказательства вины были найдены, у меня сложилось стойкое впечатление, что тут не всё так просто, как кажется. Будто кому-то было выгодно от них избавится. Оно вышло слишком уж простым, быстрым, образцово-показательным, с незамедлительным приведением сурового приговора в исполнение. Да и доказательства, у нас бы сказали, притянуты за уши. Поэтому сделал умную вещь, не став озвучивать свои сомнения. Наоборот, похвалив слуг владыки за хорошо проделанную работу. Помня, что Фальсин тоже к ним относятся. А то, как бы и у меня под подушкой чего интересного не нашли, тянущего на смертную казнь. Как у самого умного и болтливого.

Пообщавшись с Димиром, после, недолго побродил по палубе. Выполняя квест, проберись из точки А в точку Б, не сломав себе ногу и не переругавшись с другими пассажирами. Отчасти испытывая ностальгию по старым добрым переполненными автобусам в родном городе. Особенно зимой. Свежим воздухом на верхней палубе и не пахло, скорее душным, пропитанным потом и смолами, так что, разочаровавшись в путешествии на «круизном лайнере», вернулся в каюту.

Своей компании, в которой можно приятно провести время, на чайке Дирхама не имел, так что пришлось остаток дня развлекать себя разговорами с Аброй, столкнувшейся с той же проблемой. При этом выбор тем был до отвращения скуден. Мне существенно не хватало знаний местных реалий, системы ценностей, правил поведения в обществе. Свободно болтать обо всём на свете, как случайные попутчики, встретившиеся в одном купе поезда, у нас не особо получалось, но мы старались. Несколько раз ловил на себе недоуменные, а иногда и настороженные взгляды Абры, когда затрагивались некоторые деликатные темы. После этого приходилось начинать заново, меняя русло беседы.

Ночь прошла спокойно. Даже незаметно. Рассчитывая увидеть интересное зрелище, испытать волнительные юношеские ощущения, столкнулся с очередным напоминанием о необходимости обзавестись губозакаточной машинкой. Абра ночевала в другом месте. Вместо неё, мой сон охранял здоровенный, мускулистый, неразговорчивый детина с каменным, невыразительным лицом. Причём прямо в каюте, не сводя глаз. За дверью на коврике разместился ещё один, отрезая путь к… бегству. Хорошо хоть эта ночная няня не была бородата и любвеобильна, заняв соседнюю кровать. Я больше его опасался, чем возможных злоумышленников.

Поставив Аюни возле себя, громко отдал приказ никого к будущему вождю маленьких девочек не подпускать. Без исключений. Любого подобравшегося на расстояние вытянутой руки, укоротить на всё, что только можно. После чего, спал как младенец. Утром безымянного здоровяка вновь сменила Абра, выглядевшая посвежевшей, принарядившейся, до отвращения жизнерадостной. Внимательно её оглядев, с ног до головы, заставив отчего-то поёжиться, задумчиво озвучил свои условия.

– Так и быть, разрешаю за мной ухаживать. Цветы можешь не покупать, конфеты дарить не меньше четырёх раз в неделю, в ресторан водить не реже двух, целовать в щёчку без счёта. Остальное только с письменного разрешения отца. Рекомендательные письма от сестёр приветствуются.

Несколько раз растерянно моргнув, Абра ненадолго зависла с приоткрытым ртом, после чего сказала только одно слово, немного наклонив голову набок.

– Что? – попросила повторить, усомнившись в том, что правильно меня расслышала или поняла.

– Я спрашиваю, мы уже подходим к городу? Его видно? – незамедлительно ответил с той же интонацией, выражением лица и сохраняя ту же позу.

– Город? – повторила со всё ещё стеклянным взглядом, впрочем, быстро обретающим осмысленность. – А, да. Через полчаса войдём в порт Шаль-Сихья. На палубе сейчас достаточно оживлённо и шумно, так что мой уважаемый отец просил вас пока не подниматься наверх во избежание досадных недоразумений.

Передала новость, всё ещё продолжая переваривать первое предложение, пытаясь понять, что именно её подводит, память, слух, логика, или знакомство со мной.

– Спасибо, дэрра Фальсин, – учтиво кивнул, благодаря за новость, усиливая сомнения.

После чего с уверенным видом направился на выход.

– Вы куда? – удивилась, рефлекторно сдвигаясь в сторону, чтобы освободить дорогу.

– Хочу издали рассмотреть столицу закатных пустынь. Не знаю, когда ещё выдастся удобный случай.

– Но мой отец…, – нахмурившись, попыталась напомнить, но была вежливо остановлена жестом.

– Я помню, просил наверх не подниматься, – сделал едва заметное ударение на слове просил. – Не волнуйся, буду осмотрителен и осторожен. Спрячусь за её широкой спиной, – показал на бесстрастную автокуклу.

Я действительно очень сильно хотел увидеть великий город, преисполнившись ожиданиями. Испытывая необычайное волнение и трепет. Не зная, какое он произведёт на меня первое впечатление. Самое важное, запоминающееся и отчасти, самое правдивое. С этим городом связано моё будущее, как тут не волноваться. Можно сказать, именно сейчас я в полной мере ощущал свою вынужденную эмиграцию на чужбину, на которой либо добьюсь успеха, либо сгину в безызвестности. На ум даже пришло сравнение с чувствами первых переселенцев Старого Света, отплывающих на кораблях в Новый. Когда из старушки Европы в Америку потянулись люди, бегущие от голода, разрухи, войн, болезней, революций, порой, не имея в кармане ни гроша. Без знаний языка, связей, уверенности в завтрашнем дне. Напротив, чувствуя страх перед неизвестностью. Конечно, во всём сравнивать себя с ними неуместно, но в малом, почему бы и нет.

Поэтому во что бы то ни стало, решительно настроен увидеть Шаль-Сихья до того, как в него попаду. Хотелось запечатлеть в памяти момент пересечения его границы. Аюни, получив приказ, действовала без колебаний. Народ, что не удивительно, перед автокуклой расступался куда охотнее, чем перед человеком. Инстинктивно чувствуя, когда лучше отойти, а когда можно ругаться. Вы же не будете спорить с падающим на вас шкафом, убеждая его либо подождать, либо сменить направление. Так и в этом случае.

Шаль-Сихья находился в невероятно огромном кратере вулкана, выросшему на краю небольшой горной гряды, вряд ли способной породить подобное чудовище. Низенький, с крутыми скалистыми склонами и очень обширной внутренней областью. Как-то сомнительно, что матушка природа могла это учудить. По крайней мере, в таком виде. Явно не обошлось без вмешательства нескольких могущественных духов земли, не знаю, наверное, полубожественного ранга. Или как они тут назывались, непостижимые.

Разместившийся внутри этого грандиозного укрытия, город со стороны пустыни был совсем не виден. Казалось, что это обычный, полуразрушенный вулкан, почти стёршийся до основания с течением времени.

Войти в порт, распложённый позади кратера, зажатый между ним и грядой, где образовалась своеобразная долина, можно было только через, искусственно созданное ущелье с отвесными стенами, на дне которого пролегала песчаная река. В котором в специальных нишах установили многочисленные гигантские статуи то ли воинственных богов, то ли демонов, то ли каких-то неведомых зверолюдей. А также, его стены были обильно украшены искусными барельефами, придающими этому место особую величественную атмосферу и красоту.

Судя по тому, что от каменных фигур ощущалось нечто вроде призрачного, эфирного ветерка, пробирающего до самых кишок, вызывающего тревожное чувство, сильно сомневаюсь, что они тут только для красоты. Казалось, сквозь глубокий, спокойный сон, статуи рассеянно разглядывали жалких смертных букашек, проплывающих прямо у них под носом. Только разбуди, вмиг познаешь, каков у них скверный характер и разрушительная мощь. От всех этих наваждений, народ на кораблях инстинктивно стал вести себя значительно тише, стараясь не проверять, насколько иллюзии реальны. Поэтому ущелье мы пересекали тихо, неторопливо, под скрип снастей и завывания ветра.

Помимо подозрительных статуй, вход в ущелье стерегли высокие, мощные крепости, по одной с каждой стороны, мимо которых незаметно не проскочишь. Утыканные рядами орудийных портов. Видимо, местные правители разделяли точку зрения старой земной поговорки, – На бога надейся, но верблюда привязывай покрепче.

Кроме загадочных статуй, ещё меня заинтересовала песчаная река, проходящая по дну ущелья. На которой не было заметно ни единого следа, ни травинки, ни камушка, ни любого другого постороннего предмета. Идеально ровная, чистая поверхность, почти как на пляже. К тому же, этот песочек заметно светлее, чем тот, что лежал за границей ущелья. При взгляде на него внутренний голос подавал какие-то неразборчивые сигналы, вызывающие чувство опасности, как бы не сильнее, чем от статуй.

Непонятно, почему так чисто в окрестностях столь оживлённого, крупного столичного порта. Где мусор, грязь, случайно оброненные вещи, разбитые части кораблей, не могли же они тут совсем обходиться без столкновений. Где рытвины на земле, следы диких животных или караванов, которые наверняка не только летают, но и ходят. Движение через ущелье было достаточно оживлённым и без прибытия целого флота из Шаль-Аллмара. Не говоря уже о множестве юрких, небольших, остроносых судёнышек, шныряющих туда-сюда подобно рыбкам. Выполняющих мелкие поручения, ради которых гонять крупные суда либо слишком накладно, либо неудобно. Этот вопрос задал Абре, на что та улыбнулась, позабавившись незнанием таких простых вещей. Оживая, а то долгое время стояла с задумчивым видом, то и дело, косясь на меня подозрительным взглядом. Пребывая в сомнениях, что именно ей послышалось в каюте и как к этому относиться.

– Потому что за этой территорией присматривают песчаные духи, во множестве скрывающиеся под землёй. Они её охраняют, убирают, следят за всем, что здесь происходит, избавляясь от мелкой живности и вредителей. Хоть на двух ногах, хоть на четырёх. Ещё гоняют диких духов, пришедших из пустыни. Словом, приносят городу много пользы.

– И что произведёт, если поймают нарушителя? – заинтересовался.

– Утащат в песок и сожрут, – сообщила, будто о какой-то мелочи, не стоящей внимания. – Оставшийся несъедобный мусор потом отнесут на свалку. Как и любой другой предмет, упавший с кораблей. Однако не советую тут ничем разбрасываться, – предупредила, предвосхищая следующий вопрос. – Храм Песчаных дюн, которому принадлежат эти духи, не любит тех, кто намеренно подкидывает им лишней работы. Особенно, связанной с наведением порядка на своей территории. Могут наказать, прислав парочку таких малышей порезвиться в твоём доме. Потом замучаешься выгребать из него тонны песка, разбитого хлама, а то и чьи-то трупы. Хорошо, если упокоенные, – предупредила на полном серьёзе.

Весёлые ребята. Запомню, шутить с ними не стоит.

– Случайно, не знаешь, чем заниматься этот храм? – заинтересовался, услышав знакомое название. – Чем он знаменит?

– Этот храм широко известен и почитаем в нашем регионе. Он выполняет очень почётную работу, – заявила с полной серьёзностью. – Поэтому постарайся не оскорблять его жриц. Они поклоняются великому мировому духу земли Дай'лаяра. Известной как божественная хранительница песков. Храм занимается делами, связанными с заботами о мертвецах, охраной их имущества, покоя, знаний. Если нет законных наследников. Чтобы никто не тревожил, не грабил, не осквернял усыпальницы. Не рушил памятники. Чтобы нигде не валялась разная падаль, служа источником заразы. Следит, чтобы наши глупцы не лезли в дела тёмного мира, а его беспокойные, безумные обитатели, в наши, вопреки воле Канаан. Не позволяет вечной тени покрыть этот мир, сохранив его природную красоту и гармонию, в чём видит свою главную задачу. В чём-то схожую с деятельностью храма Огненного древа. Только, его служители больше заниматься вопросами бессмертных душ, а не их сосудов и наследий. Отправкой к Крылатому огненному древу, помощи в перерождении, просветлении, развитии, обретении крыльев, обращению с ними.

– Охотники на нежить? – попытался упростить объяснение.

– Не совсем. Скорее владельцы и тюремщики. Следящие за тем, чтобы она находилась под контролем. В случае, если не удалось отправить обратно за грань или не заслуживает этого. Раз уж обитатели тёмного мира и мятежные души как-то находят сюда лазейки, то пусть лучше находятся у них под замком, на цепи, чем своевольничают непонятно где. Принося пользу. Поэтому жриц Дай'лаяра так почитают. Если тебя беспокоят мертвецы, призраки, злые духи, теперь знаешь, к кому обращаться. Или у кого искать тело своего пропавшего родственника, если он умер и не был сожжён по всем правилам на погребальном костре. У кого в бездонных хранилищах можешь отыскаться ваши семейные ценности, украденные когда-то у предков, родовой перстень, похороненный вместе с любимым дедушкой, а в архивах, обнаружить много чего интересного. У них потрясающая библиотека. Одна из самых полных и лучших в мире, касающаяся его истории.

Не совсем понял, тогда при чём тут уборка и охрана территории, прямо за городским портом. Или в этом ущелье принято хоронить мёртвых. Непонятно. О чём уточнил у Абры, чтобы в дальнейшим не поставить себя в глупое положение. Оказывается, действительно, здесь раньше частенько находили трупы. Проскочившие мимо всех ритуалов прощания с ушедшими за грань. А что, по ночам место тихое, укромное, безлюдное, рядом с городом. Кругом полно потайных ходов. Днём, кто здесь только не шастает, не особо глядя под ноги, за всеми не уследишь, вот и повадились различные тёмные личности прикапывать в песочке неугодных. Избавляясь не только от тел, но и от опасного мусора, постепенно превращая это место в свалку. Таким образом, появилось стихийное, незаконное кладбище. Естественно, это сильно не понравившееся ни властям города, ни храму Песчаных дюн, для которых эта тема весьма чувствительна.

Понимаю, кому понравится рассадник заразы, злых духов и беспокойных мертвецов, прямо у порога. Они в этом мире не всегда лежат тихо и спокойно по своим могилкам, если похоронены не по правилам. Вот храм Песчаных дюн и взялся наводить порядок, щедро оплаченный из городской казны. Мертвецов растащили куда нужно, мусор вымели, спрятанные сокровища, зарыли ещё глубже. Сторожевых псов всюду наставили, чтобы не шлялся кто попало со своей контрабандой, пленниками, неучтёнными грузами, шпионами, без уплаты им смотрителям пошлины. Заплатил, можешь и дальше спокойно занимайся своими делами. Ну а если в результате появится парочка другая новых трупов, ни беда, о них позаботятся. В тишине, не разглашая эту информацию. Храм не официальная власть и не служба правопорядка, чтобы делать чужую работу. Их задача, чтобы мёртвые лежали спокойно, где положено и как положено. Кого на костёр, кого на удобрение, кого в морозильник, кого в приличный склепик, кого в лабораторию или на рынок. Каждому найдётся своё место и применение. Весьма практичный подход. Храм Песчаных дюн не был ни светлой, ни тёмной организацией, у них просто были свои взгляды на мир, нравилось это кому-то или нет.

«Миленькая организация. И им я должен отдать девочку?» – мысленно подивился.

После того как корабль прошёл в узкую, длинную долину, имеющую форму полумесяца, стало не до этих мыслей. Я был поражён масштабами и сложностью большого портового городка, выстроенного в несколько ярусов на горных склонах. С хорошо развитой портовой инфраструктурой. С разделением на отдельные зоны для военных, торговых, транспортных кораблей, для гостей, для избранных, куда уж без них. Всё продумано, учтено, встроено в общую систему. Приятно посмотреть.

Нашу пёструю свору разномастных кораблей, без лишней суеты направили к отдалённым причалам на нижнем ярусе, расположенным в тени, выглядящими несколько обшарпано. Судя по внешнему виду, они предназначались для бедных, провинциальных перевозчиков не самых желанных или востребованных грузов. Этим нам показали, насколько тут рады нежданным гостям из далёкого Шаль-Алммара. Впрочем, ничего другого и не ожидал. Когда бы кто-нибудь радовался большому наплыву беженцев. Их ведь нужно где-то расселять, чем-то занимать, кормить, следить, чтобы не безобразничали. Словом, с ними много мороки. Если только вы не фрау Меркель, которая, не находя времени на путешествия по миру, решила последовать старой поговорке про гору и Магомеда. Привезти кусочек Ближнего Востока вместе с Африкой к себе домой, как сувенир, на память. Лучше бы марки собирала.

Выехала утром из дома на работу и пока едет, ощущает себя путешествующей по экзотическим странам с их диким, самобытным населением. Любуйся, покупай сувениры, фотографируйся, только желательно вместе с охраной и переводчиком, который сможет смуглокожему, без пяти минут коренному населению, объяснить, что эту женщину не стоит трогать где попало.

Сколько времени заняла процедура выгрузки пассажиров и грузов, без содрогания, не вспомню. Такого количества хаоса, шума, мелких происшествий, жуткого столпотворения, в моей жизни ещё никогда не было. От всего этого стало плохо. Чем-то напомнило митинг на строящемся вокзале, куда завезли грузовик денег и сказали, через час приедет комиссия, а сдать объект должны были ещё вчера, на фоне прибытия и отправления всё новых и новых поездов, которых как-то не удосужились учесть в своих грандиозных планах.

Так получилось, что я со своими слугами, Аброй, и парочкой тех самых угрюмых, неразговорчивых здоровяков, оказался оттеснён в сторонку. Нас чуть не затоптали. Там и встали, не зная, что делать дальше, куда идти, чем заняться, за кем следовать. Никому до нас совершенно не было дела. Знакомых лиц поблизости не наблюдалось. Всё руководство как-то незаметно рассосалось по сторонам, жутко занятое организационными вопросами. В окружении толп помощников, слуг, охранников, родственников. Только нас там не хватало для полного счастья.

Задумался, можно ли считать себя предоставленным самому себе. Или о нас просто на время забыли, погребённые под кучей других, более срочных дел. Нужно ли самостоятельно искать пристанище на ночь. Или сначала следует найти моего дорогого друга Риадина, чтобы набиться ему в кампанию.

– Что планируешь делать дальше? Вернёшься к своим? – обратился к Абре за подсказкой, также выглядящей несколько растерянной и одинокой на фоне окружающей деловитой суеты.

Высматривающей в толпе родных.

– Нет, буду ждать, пока не позовут. Думаю, им сейчас совсем не до меня. Не хочу мешаться под ногами, доставляя беспокойство. У Фальсин ведь нет в Шаль-Сихья своего жилья, родни или полезных связей. Мы здесь чужаки. Придётся много чего сделать и разузнать, чтобы поскорее смогли завершить переезд с наименьшими потерями, – в том, что они будут, практически не сомневалась.

Не уверен, о каких именно упомянула, о денежных или людских.

– К тому же, мне доверили охранять тебя, так что пока не получу дальнейших распоряжений, буду выполнять поставленную задачу, – ответственно заявила, скорее, как маленький солдат, а не молодая, легкомысленная девушка. – Пусть об остальном отец думает.

Всё время забываю, подкупаясь на миленький внешний вид и возраст, что она из кастовых дашун. Для которых военное ремесло, не работа, а скорее образ жизни. Без которого они себя не мыслят. И своих детей готовили к нему с пелёнок, не делая различий на пол, возраст, телосложение, даже здоровье. Вбивая, где, словом, где, палкой, основы послушания и готовности в любой момент пожертвовать собой в интересах рода, если потребуется. Для них приказ главы, командира или господина, всегда стоял выше собственных интересов.

У меня в этом отношении свободы побольше. Хотя, надо будет проверить, чем и займусь в ближайшее время. Не стоять же как овца, в ожидании пастуха. Приняв решение, с уверенным видом отправился в сторону видневшихся вдали мостов, ведущих в сторону кратера. В центральные районы Шаль Сихья можно было попасть только через туннели, пробитые в горном кольце, представляющие собой мощную, естественную защиту от вторжения неприятеля. Мосты, подходящие к ним, ещё сильнее осложняли эту задачу. Не завидую тем, кто будет штурмовать столицу.

Если рассматривать Шаль-Сихья с высоты птичьего полёта, то он разделялся на семь больших районов, имеющих чёткие границы, сильно отличавшихся друг от друга. Внешний, нижний, верхний, железный, янтарный, серебряный, золотой и небесный. Внешний занимал всю долину, где мы сейчас находились. Его сердцем являлся порт, верфи, многочисленные склады, возведённые вокруг него, которые обслуживал целый рабочий городок. Нижний район разместился у внешнего подножья гигантского кратера. Представляя собой плотную жилую застройку из многоэтажных, многоярусных зданий, вперемежку со всевозможными мастерскими, производственными зданиями, площадками, небольшими торговыми лавочками. Изобилуя ремесленными кварталами. Верхний, уже находился внутри кратера, соединяясь с нижним, сетью тоннелей. Выглядя значительно богаче, просторнее и солиднее предыдущего. По большие части состоя из так называемых, спальных кварталов. Железный, прижимался к крепостям, выглядя самым защищённым и упорядоченным среди остальных. Настоящий военный городок. Далее шёл янтарный, выделяясь своими площадями, рынками, аренами, всевозможными торговыми и увеселительными заведениями. Деловой центр города, граничивший с серебряным районом, местом проживания аристократии, чиновников и прочих власть имущих богатеев.

В центре кратера, где находилось крупное глубоководное озеро, в его живописнейшей части, в окружении парков и красиво обустроенных каналов, высились роскошные дворцы, объединённые в единый комплекс. Золотой район города. Его сердце и символ власти. Последний, небесный, он же храмовый район, был вырублен прямиком в скалах, наверху, по всей внутренней окружности кратера, откуда тот просматривался как на ладони. Самый красивый и величественный.

Все вместе они занимали немногим больше половины внутренней площади кратера. Всё остальное было отдано под поля и сады, опутанные ирригационной сетью, питаемой от озера. На те поля, напоминающие лоскутное одеяло, что лежали выше по уровню, на горных террасах, вода подавалась с помощью цепочки простеньких насосов, труб и лотков, завязанных в хитроумную систему. Как говорится, ничто так не развивает смекалку, как сложные жизненные условия.

Каждый из районов чем-то выделялся, являясь чуть ли не отдельным поселением, со своими особенностями, порядками, специализацией жителей, всячески старающихся это подчёркивать. Чтобы казаться более важными, значимыми, независимыми на фоне соседей. Гордясь этим. Мол, у нас здесь свой город, свои порядки, своя жизнь, а то, что происходит у вас там, за границей, нас не интересует. Всё это удалось выяснить из разговоров с Аброй, ещё на корабле.

– Могу я узнать, куда вы направляетесь, господин Амир? – с некоторой официальностью, сухо осведомилась Абра, не отставая от меня ни на шаг.

Идя чуть позади, за левым плечом. Мой уход из зоны видимости членов клана Аллмара её явно не обрадовал.

В отличие от Абры, Дехи, Дайя и Сами было всё равно, куда я их веду. Лишь бы там нашлось где спать, что есть и где укрыться от палящего солнца. Желательно поближе, чтобы быстрее скинуть тяжёлые, неудобные узлы и сумки, которые подобно гружёным осликам тащили на себе. Отчего я испытывал некоторое смущение и стыд. Сам-то шёл налегке. Попытку им помочь, строго пресекла Дехи, заявив, господину неуместно брать на себя работу слуг, которую они сами в состоянии сделать. Будь иначе, другой разговор, а так, неуместно. Не стоит позорить ни их, ни себя. Что обо мне подумают. Уважать не будут. Тут на подобное смотрят косо, с неодобрением. Каждый должен заниматься своим делом.

Моё состояло в том, чтобы решить наши насущные проблемы с жильём, продовольствием и деньгами, в чём они мне не помощники. Вопрос доставки багажа в целости и сохранности до указанного места, заботы Дехи, за которые она несёт личную ответственность. Потребуется, наймёт столько носильщиков, сколько потребуется. Их тут вокруг как тараканов, не знаешь, как разогнать. То же самое касалось и найма паланкинов, конных колясок, карет, да хоть ездовых яков. Мягко, в вежливой форме, попросив направить энергию в нужное русло и, наконец, поставить перед ней чёткую задачу, а то уже устала маяться от безделья, чувствуя себя бесполезной и лишней.

– В город, – ответил Абре, продолжая идти туда, где по моим представлением должна располагаться стоянка транспортных средств.

Неважно в какой эпохе, в какой стране, принцип, был бы спрос, а предложение найдётся, действовал безотказно. Не поверю, что уважаемые люди любят ходить пешком. Чем мы хуже.

Закатив глаза к небу, Абра чуть сварливо уточнила, не удовлетворённая столь очевидным и лаконичным ответом.

– Нельзя ли чуточку поточнее? Здесь кругом город. Куда не пойдёшь, не промахнёшься. Хоть с завязанными глазами.

– Меня интересует недорогая таверна. Не знаю как ты, а я жутко проголодался. Хотелось бы посидеть в тенёчке, промочить горло. Совсем хорошо, если в ней ещё и пожить можно. Заодно узнать цены на одарённых заклинателей духов. В гостях у вас хорошо, но нужно и совесть иметь, – привёл вескую причину.

– Совесть? – насмешливо переспросила Абра, мимикой изобразив крайнюю степень удивления.

Зааплодировал бы, но не захотел баловать.

– Да, знаешь, недавно услышал такое странное слово. Ещё не выяснил, что это, но уже заинтересован в её приобретении. Говорят, девушки любят обладателей большой совести. Или чего-то похожего. Не дослушал до конца. Ты же согласна со мной? Предпочитаешь смелых и решительных или совестливых? – с интересом оглянулся через плечо, коварно улыбаясь.

Абре потребовалось некоторое время, чтобы сориентироваться.

– Я предпочитаю не противиться воле отца. Как он решит, так и будет, – изобразила скромную, послушную дочь.

– Понятно. При встрече спрошу у него, – задумчиво кивнул.

– О чём? – тут же встревожилась Абра, резко повернув голову.

– О том, не могут ли Фальсин продать мне дохи пространства, которым владеет уважаемый мастер Закир сын Мушрафа из рода дашун Фальсин, – назвал его полным именем. – Не задирая цену до небес. Как родному сыну. Сделав большую скидку за то, что я провёл два дня с его младшей, любимой, – особо подчеркнул, – дочерью и ни разу не попытался от неё сбежать или искать спасения в вине. Стоически перенося все тяготы и лишения, – поднял руки ладонями вверх, страдальчески взглянув в небо.

Двое воинов Фальсин продолжали бесстрастно идти за нами, однако у одного из них явно дрогнули уголки губ, а второй зачем-то отвёл взгляд в сторону. Абра, набравшая полную грудь воздуха, открыла рот, чуть подумала, закрыла. Выдохнула с несчастным видом. Сокрушаясь о том, что я не из их круга. После недолгого молчания, неожиданно попросила с жалостливыми нотками.

– Ты не мог бы при следующей встрече с моим отцом, нагрубить ему, проявив неучтивость?

– Зачем? – вот теперь растерялся я, не зная, как реагировать.

– Чтобы появился законный повод тебя поколотить и меня за это похвалили, – честно призналась, сразив наповал своей детской непосредственностью.

Я не знал, что меня намеренно оставили как бы без присмотра. Предоставив самому себя. Желая посмотреть, что буду делать в подобных условиях. Куда пойду. Парочка сопровождающих нас воинов Фальсин, упорно делала вид, что не замечает потянувшихся следом шпионов клана Аллмара. Среди которых был хорошо мне знакомый Валид. Правда, преобразившийся так, что не узнал бы, пройдись он прямиком перед моим носом. Как сильно, оказывается, одежда меняет человека, красит, а порой и раскрашивает в различные цвета.