Ветер стихий 2

Глава 9

Странное дело, вновь оказавшись в верхнем Шаль-Сихья, на окраинах города в кратере, почувствовал себя намного свободнее и увереннее, чем в богатых, центральных районах. Там, среди знати, постоянно приходилось следить за своими манерами, внешним видом, поступками, словами, опасаться сделать какую-нибудь глупость из-за незнания этикета или простейших вещей. Стараться соответствовать высокому статусу, что подсознательно постоянно держало в напряжении. Даже не с кем было как следует напиться и поговорить по душам. Сделать какую-нибудь глупость. Ни я не был свободен в своих поступках, ни мои друзья. Так и получилось, там был чужим, среди своих, а тут, словно стал своим, среди чужих.

Старинные кварталы верхнего города показались мне куда более интересным и оживлённым местом, отличным от серебряного Шаль-Сихья, района роскошных особняков и культурных центров. Они были наполненные какими-то своими случайными событиями, неповторимой атмосферой, простыми радостями и горестями. В скоплении пёстрых, извилистых, тесных улочек, наполненных всевозможными ароматными запахами, дымками, толпами разнообразно одетых горожан, уличными торговцами, музыкантами, бегающими меж дворов полуголыми детишками, занятыми какими-то одним им понятными играми, горластыми носильщиками и толкателями рикш, требующими, чтобы им поскорее уступили дорогу, ненадолго ощутил себя почти как дома. В те далёкие, лихие времена, когда граждане великой страны не просиживали штаны по тесным бетонным коробкам, погружённые в свой маленький виртуальный мирок, уткнувшись в телефоны и компьютеры, а вели активный, местами суматошный образ жизни. Ударяясь из крайности в крайность.

Если же рассматривать окружающую меня обстановку как нечто знакомое, то можно легко представить, будто я отправился в отпуск, в жаркие страны, где постоянно что-то происходило, то война, то революция, то очередной экономический кризис. Причём не на побережье, а куда-нибудь подальше, в глубинку, ради того, чтобы прогуляться по настоящему восточному базару, свободному от вездесущих, наглых туристов. Посетить оазисы великой пустыни, прикоснуться к самобытной культуре древних народов. Посмотреть на величественные дворцы и храмы, поражающие воображение своей красотой и масштабностью. Где до меня совершенно никому не было дела. Хотя бы помечтаю об этом, ведь любой отпуск рано или поздно заканчивается.

Как обычно, на прогулке меня сопровождала закутанная в просторные одежды, с накинутой на голову и плечи накидкой, Аюни. Сегодня я был полон надежд решить часть насущных вопросов, таких, как работа, жильё или планы на завтрашний день. Звонких динаров, благодаря Умару, у меня оставался ещё полный мешочек, но, как будущему тёмному властелину, на что намекал облик духовного питомца, нам нужно больше золота. Мне и моей жабе, Дехи, не первый день намекающей, в гостях хорошо, а дома лучше. Обязательно с бассейном, колоннадой и маленьким фруктовым садиком, иначе другие аристократы не поймут, а значит, не примут за своего. Надо было вместо неё на эту должность назначить Сами. От неё откупиться куда проще.

Устав бесцельно разглядывать фасады домов, перестав надеяться на чудо, за пяток фельсов нанял первого попавшегося чумазого мальчугана, играющего с детворой в прятки. Воспользовавшись золотым правилом, обошедшимся мне в скромную горсть меди, – Не знаешь, спроси. Так и поступил. Попросил отвести в лавку ремесленника, мастера по артефактам, которому срочно нужны наёмные рабочие, а лучше, подмастерья. Самого известного из доступных. Или доступного из известных. Как получится.

Мальчишка, почесав тыковку, не сводя зачарованного взгляда с горсти монеток, решил, что он уже достаточно взрослый, чтобы продолжать баловаться в детские игры. Позабыв про прятки, никого не предупредив, а вдруг делиться придётся, повёл меня к уважаемому мастеру, всю дорогу нахваливая его, как кондитер торт, у которого до истечения срока годности остался всего один час.

Юный проводник завёл нас вглубь квартала, где было намного спокойнее, чем на центральных улицах. Домовые хозяйства здесь росли не столько вверх, сколько вширь, объединяясь в группы из нескольких домов или даже дворов. Это у нас родственники предпочитали жить самостоятельно, подальше друг от друга, а тут большие семьи предпочитали собираться вместе. Ещё и нередко объединяясь с соседями, чтобы на всех разделить общие тяготы. К тому же, поручительство друг за друга играло немаловажную роль. Ведь ни компьютерных баз данных, ни паспортных столов на Пекле отродясь не водилось. Их заменяли личные связи. Поэтому выдавать себя за кого-то другого было не просто проблематично, но и рискованно.

Подведя к воротам зелёного цвета с затейливым орнаментом, ведущими во двор, окружённый несколькими домами и вспомогательными постройками, радостный мальчуган объявил.

– Вот, господин. Здесь проживает уважаемый мастер хамди, Дарил сын Язида из рода Амун. Лучший артефактор в квартале ремесленников Рыжего скорпиона.

В качестве доказательства показал на латунную эмблему, прибитую к воротам в виде пяти пересекающихся колец, внутри которых помещались узорчатые пирамидки.

– И что это значит? – обратился за пояснением.

– Знак братства Зачарованных вещей, господин, – удивился малыш моей несообразительности.

Задумчиво оглядел кирпичный забор, высотой с человеческий рост, такой же, как у соседей. Особо обратив внимание на парящий над воротами небольшой красивый фонарик в деревянной рамке, привязанный на верёвочке, наподобие воздушного шарика. Вот это я понимаю наглядное доказательство того, кому именно принадлежит этот дом. Хотя любопытно, что же тогда вывешивают над воротами золотари.

– Значит, мастер Дарил изготавливает артефакты. А где их продаёт? Что-то я не вижу поблизости торговой лавки. Или она устроена прямо в доме?

– Нет господин. Свой товар мастер сдаёт достойным хайдар в лавки братства Весов. Как и остальные. То, что им не удастся продать, потом забирает обратно. Если покупателям нужно что-то особое, под заказ, или хотят напрямую поговорить с мастером, тогда приходят сюда, – объяснил мальчишка, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, желая поскорее вернуться домой, похвастаться заработком.

Отпустив проводника, постучал дверным кольцом о пластину, к которому оно крепилось. Простенькая зачарованная пара сигнальных артефактов должна была предупреждать хозяев о приходе гостя. Не прошло и трёх минут, как ворота открыла симпатичная девушка в синем традиционном халате, с красивым платком на голове, на руке которой заметил браслет касты ремесленников, хамди.

– Светлого дня, дерр. Чем могу помочь? – полюбопытствовала, мельком пробежавшись взглядом по нашим одеждам, пытаясь понять, что за незнакомцы объявились на пороге этого дома.

Свой браслет, как обычно, я держал скрытым от чужих взоров.

– Это дом мастера хамди, Дарила сына Язида? – уточнил, а то мальчишка уж больно торопился смыться.

– Всё верно, дерр, – вежливо подтвердила.

– Тогда я хотел бы встретиться с уважаемым мастером. Переговорить по поводу работы.

Заметно обрадовавшись, заулыбавшаяся девушка тут же широко распахнула ворота, пропуская нас внутрь.

– Проходите уважаемые. Не стойте в дверях. Позвольте поприветствовать вас в нашем скромном жилище, – поклонилась по всем правилам. – Мой дед, уважаемый мастер хамди Амун, с удовольствием с вами встретится. Сюда, пожалуйста.

Провела нас в гостиную главного дома, по пути шуганув пацана, без особого желания выбивающего у беседки выцветший половичок. Время от времени лениво стуча по нему палкой, не прикладывая сил. Чтобы этот лентяй не бросался в глаза уважаемым гостям, не позорил хозяев и зря не шумел.

– Но ты же сама…, – попытался он возразить, но тут же был перебит.

– Тихо. Рот закрыл и потерялся на полчасика. Пока этой же палкой штаны не начала выбивать, прямо на тебе, – шепотом пригрозила, сделав страшное лицо, продолжая натянуто улыбаться.

В достаточно скромно, даже скудно обставленной гостиной, усадив на лучшие места, попросила немного подождать.

– Простите, он сейчас за работой, но совсем скоро освободиться, – энергично заверила, задержав внимательный взгляд на Аюни, чуть дольше положенного. – Пожалуйста, подождите здесь.

По её настрою стало понятно, если дед вскоре сам не освободится, она ему поможет. Лично сюда притащит, если понадобится.

– Пойду сообщу мастеру Амун о вашем приходе. Что-нибудь будете, уважаемые гости. Чай, охлаждённую воду. Осталось немного свежего ягодного сока, – заискивающе улыбнулась, пытаясь угодить.

Кажется, меня не так поняли, перепутав с покупателем. Прикинув, сколько стоит сок, ещё и богатым. Как-то жалко стало её разочаровывать. Рушить надежды. Судя по обстановке, дела у рода Амун в последнее время шли не очень хорошо. Хромая на обе ноги. Но, стоит отдать им должное, в доме было чисто, светло, приятно пахло какими-то специями. Повсюду во множестве были разложены и развешены красивые циновки, занавески, коврики, создавая ощущение уюта.

– Достаточно холодной воды, если можно, – благодарно кивнул, захотев сначала увидеться с её дедом, раз уж пришёл.

Пообещав принести, поспешно скрылась в задней части дома, миновав плотную занавеску, крепившуюся на кольцах, висящие в воздухе сами по себе. Очередные зачарованные безделушки. В гостиной таких было полно, служа не только для удобства, но и для наглядной демонстрации возможностей мастеров Амун, превратив её в выставочную комнату. Теперь понятно, почему нас сюда привели. С любопытством оглядевшись по сторонам, заинтересовался статуэткой оленя с ветвистыми рогами, толщиной в палец, на которые нанизана целая куча разнообразных колец. По большей части, инкрустированных кристаллами дохи. Отметил весьма тонкую, ювелирную работу.

Относительно быстро вернулась внучка мастера с подносом, на котором стояла объёмная металлическая крышка в форме куба, отделанного замысловатой резьбой. Под ней стояли два стеклянных, запотевших от холода стакана, наполненных чистой водой. Как бы между делом, девушка рассказала, что крышка также относится к зачарованным предметам. И мы, никогда бы не догадался, можем её купить. Прямо сейчас. Получив в подарок поднос, выполненный в том же стиле. Увлечённо начала что-то объяснять про сложное, двухуровневое плетение воздушных потоков, отводе тепла, узловых точках, и прочих премудростях, перейдя на технический язык, которого я не понимал, но продолжал с умным видом кивать. Вспомнив институтскую практику, на которой отточил это умение до автоматизма.

Остановить её удалось только перезвону колокольчика, подвешенного на специальной подставке. Несколько секунд удивлённо на него смотрела, прежде чем опомнилась.

– О, ещё гости. Прошу меня простить. Пойду их поприветствую, – её радостная улыбка расцвела ещё сильнее. – Никуда не уходите. Я скоро.

Быстрым шагом упорхнула из гостиной, обдав слабым запахом цветов.

– Какая энергичная девочка. Если у неё и папка такой же, боюсь сегодня я стану беднее, а не богаче, – пожаловался Аюни, которая уже в который раз незаметно переместилась мне за спину, где привычно замерла.

Некоторое время просидел в тишине, наслаждаясь тишиной и покоем. Неспешно потягивая прохладную водичку. Когда радушная хозяйка стала сильно задерживаться, из мастерской, пристроенной к задней части дома, прямо в рабочей одежде, в гостиную прошли мастер Дарил с сыном. Пожилой дари, уже седой, в морщинах, но со всё ещё ясным взглядом и твёрдой рукой. Сын был очень на него похож, только моложе. Те же широкие скулы, горбинка на носу, глубоко посаженные глаза, придающие им вид суровых восточных горцев.

– Чем могу помочь, дерр? – уважительно ко мне обратился старый мастер. – Хотите заказать что-то особое? – воодушевился, желая поскорее приступить к интересной работе.

Задумался, не зная, как подступиться со своей просьбой. В этот момент во дворе послышалась ругань, постепенно усиливающаяся. Переходя на повышенные тона, в которых грубый мужской голос переплетался с мелодичным женским, принадлежащим внучке старого мастера.

Он с сыном встревоженно переглянувшись, поднялся на ноги, но выйти во двор, посмотреть, что там происходит, не успели. Сильным ударом распахнув дверь, грубо оттолкнув в сторону мешающую пройти девушку, упавшую на землю, в дом вошли пятеро мускулистых бандитов, сразу расходясь в стороны. Трое из которых, в красных головных платках, держали в руках широкие, изогнутые тесаки.

– Дарил, старый ублюдок, хватит кормить меня своим дерьмом, – злобно заорал на мастера один из мужчин, прилично одетый, чьё выпирающее брюшко поддерживал широкий шелковый пояс, на который ткани ушло не меньше, чем на весь его костюм. – Сколько можно откладывать? Только и слышу, завтра, завтра, завтра, – передразнил его. – Либо заплати сейчас, либо выметайся из этого дома, – чуть ли не брызгая слюной, ткнул коротеньким пухлым пальцем в сторону открытой двери.

Не менее злая, раскрасневшаяся внучка мастера, отряхиваясь, поднялась на ноги, но лезть в драку не посмела. На улице заметил ещё нескольких громил, окруживших дом. Похоже, зашёл не вовремя. Моё везение начинает пугать.

– Санжар, мы же вроде договорились, – напомнил мастер, едва сдерживаясь от гнева, сжимая кулаки. – Я заплачу тебе к концу сезона.

– Я не соглашался на такую отсрочку. Лишь обещал подумать. Так вот, подумал и решил, меня это не устраивает. Хочу получить свои деньги прямо сейчас, – грозно потребовал, судя по браслету, дари из касты торговцев. – Лучше сегодня получу хоть что-то, чем потом, ничего.

– Правильно, мастер Санжар. Я тоже так считаю, – с гадкой улыбкой поддержал его вставший рядом, высокий, неприятный тип откровенно бандитского вида.

Лысый, худощавый, со шрамом на лице, начинающимся от правой брови. С обожжённым кусочком уха и татуировкой паука во всю левую щёку. Однако судя по браслету, он всё же относился к касте ремесленников, такой же хамди, как и мастер Дарил. Да уж, внешность бывает обманчива. В отличие от сопровождавших его головорезов в красных платках, у которых, что написано на лице, то и подтверждено на тяжёлых, железных браслетах. Чёрные узоры, напоминающие оплётшие их шипастые лозы. Насколько помню, символизирующие принадлежность к касте отверженных, состоящей из преступников и отбросов.

– Согласно договору, если не сможешь расплатиться с нами обоими, – напомнил лысый и о своих притязаниях, – то недвижимое имущество рода Амун переходит ко мне. Я ведь внёс за тебя залог, который мне так и не вернули.

– Я выплатил больше половины, – возмутился мастер Дарил. – Следующую часть должен отдать к концу этой декады. Не сегодня!

– Но не выплатил же полностью, – лысый дари нагло усмехнулся ему прямо в лицо. – Отдай оставшееся и не забудь решить тот же вопрос с мастером Санжаром, и тогда всё закончится. Иначе он всё равно отберёт ваши дома, мастерские, дворы. Угадай, кому они потом достанутся?

– Сговорились, мошенники, – Дарил заскрежетал зубами. – Думаете я такой слепец, не вижу вашего обмана? Как же был глуп, поддавшись на лживые обещания. Облезлый хвост получите от дохлого осла, а не мой дом, построенный вот этими самыми руками, – показал обоим по кулаку.

– Кого ты назвал мошенником, старый пёс? – в гневе заорал упитанный торговец, сложив руки на поясе. – Давай пригласим уважаемого судью, попросим нас рассудить. Ты правда этого хочешь? Оказаться в долговой яме, вместе со своей семьёй?

Слушая разгоревшийся спор, выяснил, перспективы у артефактора, мягко говоря, неважные. Лысому ремесленнику были нужны дома и мастерские Амун, освобождённые от бывших владельцев. Из-за их удобного расположения. Хотел одним камнем убить двух куропаток. Расширить собственное дело и увеличить влияние среди других хамди этого квартала. Заполучив известность, а значит, лучшие заказы. Ну и заодно припугнуть конкурентов, чтобы никто в будущем не посмел ему перейти дорогу.

Шрамолицый, с татуировкой паука на щеке, возглавлял небольшую группу оружейников, для которых подыскивал новые производственные площадки, работников, покупателей, подкупал чиновников, активно расширяя своё маленькое, воображаемое цеховое королевство. Не брезгуя никакими, даже сомнительными методами. Не имея отношения к производству артефактов, не пытался заполучить самих Амун, а нацеливался только на их имущество.

Схема по отъёму чужой собственности была проста как чайник. Втеревшись в доверие, этот тип как-то убедил Дарила вложиться в один рискованный проект, сулящий огромные выгоды. Разделив поровну и доходы, и расходы. Приманка оказалась не только очень заманчива, но и прожорлива. Вначале всё работало просто прекрасно, а выглядело ещё лучше. Потом горизонты расширились и потребовались новые вливания. Без потерь остановиться уже было крайне сложно. Вкладываться в проект на равных с лысым оружейным бароном, Дарил, естественно, не смог. Пришлось привлекать заёмные средства. Сначала брал в долг у своего партнёра, а потом, тадам, звук гонга, на сцене появляется купец, давний знакомый, через которого сбывались артефакты. Щедро дающий в долг столько, сколько нужно. Понятно, к чему всё в итоге пришло.

Торговец, познакомившись с лысым мастером Дарсаном, рассудил, выгоднее иметь дело с одним известным, крупным поставщиком оружия, обладающим множеством полезных связей, нежели с несколькими мелкими лавочниками. К тому же Амун были далеко не единственными артефакторами верхнего Шаль-Сихья, и, чего скрывать, не самыми выдающимися. Да, у них имелись собственные уникальные разработки, секреты мастерства, талант, репутация, но торговца интересовало совсем другое. Объёмы выпуска продукции и итоговая прибыль. Чаши весов склонились в сторону оружейника Дарсана.

Во всей этой истории меня привлекло другое, упоминание, что мастерская Амун так и не стала убыточным предприятием, принося пусть небольшую, но стабильную прибыль. С которой они постепенно погашали долги. И это с учётом того, как Санжар организовал им проблемы со сбытом артефактов, пытаясь окончательно загнать в долговую яму. Для чего подговорил знакомых торговцев больше не иметь общих дел с Амун. Плюс ко всему, если приведённые Дарсаном головорезы сейчас разгромят этот дом, как обещали, то выбраться из ловушки станет практически невозможно.

Как выяснилось, мрачные типы с чёрными браслетами тоже считали, что мастер им что-то задолжал. За защиту от самих себя. Так что одним погромом дело могло не ограничиться. Некоторые из бандитов открыто бросали похотливые взгляды на внучку мастера Дарила, оказывая на него ещё больше психологического давления.

Стороны конфликта так увлеклись выяснением отношений, яростно ругаясь, что совсем позабыли обо мне, тихонечко сидящим в сторонке.

– Простите, уважаемые, а о какой сумме долга идёт речь? – мой вопрос прозвучал для них громом посреди ясного неба.

– Уважаемый, а почему вы всё ещё здесь? Уходите. Не видите, эти дари сейчас не в состоянии вам помочь, – недовольно попросил толстяк. – Найдите их позже. Уверяю, сможете купить то, за чем сюда пришли, значительно дешевле. Почти даром.

– Да пусть совершат сделку, – снисходительно разрешил Дарсан. – Много времени она не займёт, а лишняя монетка им пригодиться. С нами расплатиться, – глумливо усмехнулся. – Эй, старик, чего он хотел?

– Покупай быстрее и проваливай, – угрожающе посоветовал бригадир бандитов, указав мне тесаком в сторону выхода.

– Сами проваливайте, шелудивые псы! – воинственно рявкнул покрасневший старик, у которого от всего происходящего подскочило кровяное давление. – Это пока ещё мой дом. Не указывайте, как Амун следует поступать со своими гостями. Иначе клянусь Канаан, я поотрываю вам головы.

Похоже, сейчас начнётся очередной раунд выяснения отношений на грани членовредительства. К которому присоединится ещё несколько дари, домочадцев Амун. Жёны, невестки, дети старого мастера, внуки, вооружившиеся нехитрой домашней утварью и, что опаснее, результатами своих трудов.

– Могу я всё-таки услышать, о какой сумме долга идёт речь? – любезно повторил свой вопрос.

Несколько обычных уличных бандитов с парочкой агрессивных мошенников на фоне всего пережитого, смотрелись откровенно жалко. Ничуть не впечатляя. Мне нечего было их бояться, особенно с учётом стоящей за спиной Аюни, способной за пару секунд нашинковать смертников в салат из баклажанов с томатной пастой. Другое дело, за ними могли стоять более серьёзные дяди, но так и я не герой одиночка. Натравлю на них одну плохую девочку, у которой много хороших братьев.

Дарил, посмотрев на меня с подозрением, озвучил сумму. Чудом, не иначе, можно считать тот факт, что она почти равнялась полученному от Умара количеству золота, за вычетом всего двух динаров. Размышления заняли всего какую-то пару секунд. С одной стороны, мешок, предположим, рыбы, с другой, удочка. Вопрос, что из них полезнее.

– Позвольте ещё узнать, Амун свободный род, или чьи-то вассалы?

– Свободный, – коротко пояснил сын Дарила, в чьих глазах появился огонёк интереса и надежды на благополучный выход из тупика.

– Тогда, уважаемый мастер хамди, Дарил сын Язеда из рода Амун, выслушайте моё предложение. Принимать его или нет, решать только вам. Меня зовут кундар Амир из Шаль-Аллмара по прозвищу Погибель Ифритов, – почему бы не взять на вооружение хороший совет. – Из свободного рода. Я недавно прибыл в Шаль-Сихья.

Сдвинув рукав, продемонстрировал браслет, подтверждая свой статус. Впервые оценив удобство этого способа знакомства.

– Если не возражаете, то под гарантии, заверенные храмом Крылатого древа, я могу выплатить ваш долг этим уважаемым, – подпустил в голос иронии, – дари. Со своей стороны, вы обязуетесь вернуть мне в два раза больше, равными, ежесезонными выплатами, оговорёнными письменным соглашением. Он будет храниться в храме, чтобы никто из нас не посмел его нарушить или неверно истолковать. Ставясь до полного погашения долга деловыми партнёрами. Ни на вашу землю, ни на ваше имущество, я не претендую. Если же по какой-то причине, – озвучил на всякий случай, рассчитывая, а вдруг, – изъявите желание пойти ко мне на службу, дав клятву верности, то, как ваш господин, возьму на себя не только долги, но и защиту от всяких проходимцев, – бросил косой взгляд на ошарашенного купца и лысого ремесленника, – а также помогу выйти со своими изделиями напрямую на знать Шаль-Сихья. Вплоть до повелителей. Есть у меня среди них некоторые знакомства, – скромно улыбнулся, припомнив, скольких мне это стоило сгоревших нервных клеток.

– Что-то ты заврался, парень, – нахмурился Дарсан, не желая в последний момент упускать добычу из рук.

– Пожалуйста, проверяй. И попрошу мне не тыкать, простодарин. Пока твоя голова всё ещё находится на плечах, а не лежит в корзине, – жёстко его одёрнул.

– Не слишком ли много на себя берёт какой-то заклинатель стихий медного ранга? – как бы ни к кому не обращаясь, подивился бригадир бандитов. – Я таких с десяток приведу, если нужно.

– Столько, сколько унесу, – отрезал с холодком в голосе.

С этим придурком любезничать не собирался. За его убийство с меня даже штрафа не спросят.

– Не думал, что скажу это, но…, – призвав Шисса'ри, указав на него пальцем, разрешил, – можешь его съесть. Заслужил.

Змей, в отличие от побледневшего бандита, обрадовался. Даже поблагодарил, назвав хорошим головастиком. Стрелой метнувшись к цели, широко разинув рот, втянул его в себя как пылесос пылевое облако, окружённое волнами искажённого пространства. Не захотев чулком натягиваться на тушку, подобно удаву.

«Нужно обязательно в ближайшее время выяснить, на что же способен Шисса'ри, а то такое чувство, будто мне дали микроскоп, а я им только и делаю, что забиваю гвозди», – сделал себе строгое внушение.

Только сейчас сообразив, я ведь до сих пор так и не разобрался, что же за кота в мешке получил от загробного работодателя. Пользуясь им от случая к случаю. Дальше это продолжаться не должно.

Появление Шисса'ри вызвало шок и трепет. Присутствующие смешно выпучили на него глаза. В этот раз решил пренебречь скрытностью ради зрелищности. Всё равно наличие у меня Пожирателя солнца уже мало чем отличается от секрета Полишинеля. Впрочем, поторопился радоваться. Меня быстро спустили на землю, доказав, что зазнаваться ещё ой как рано.

Испуганно дёрнувшись, близкий приятель проглоченного бандита, рефлекторно выхватив метательный нож, метнул его в меня. В первую очередь стараясь избавиться от заклинателя. На близком расстоянии уклониться было практически невозможно. Едва не отправился в райские кущи собирать голышом крапиву, если бы не сверхбыстрые рефлексы Аюни, отбившей лезвие голой рукой. Метко плюнув в ответ стальной иглой. Загнав её в лоб головорезу, уже замахивающемуся для второго броска.

– Ещё несогласные есть? – с трудом удалось сохранить внешнюю невозмутимость.

Сложив пальцы вместе, чтобы не дрожали. Пытаясь выглядеть расслабленным и самоуверенным, как раньше. Зная, перед такими типами нельзя показывать свою слабость или страх.

– Ты за это ответишь, – фальшиво храбрясь, пригрозил другой бандит, нервничая под взглядом Шисса'ри, разглядывающего его с явно гастрономическим интересом.

Разве только не облизывающимся.

– За что? – действительно удивился. – За то, что на аристократа напал грязный бандит из низших слоёв общества и он был вынужден защищать свою жизнь? Ты, правда, идиот?

Не дожидаясь его реакции, вновь повернулся к Дарилу.

– Решайте. Если не услышу вашего ответа в течение минуты, я ухожу. Не вижу причин здесь оставаться.

– Деда? – просительно посмотрела внучка на задумавшегося мастера Дарила.

– Это серьёзное решение. Так просто его не принять, – неуверенно заколебался старый артефактор.

– А у нас хватит времени на размышления? – ядовита заметила девушка, насев на него, требуя быстрее определяться.

Ситуация зависла в подвешенном состоянии, балансируя на краю пропасти.

– Отец, нам и правда не помешает нормальная защита, а не эти наёмники, которые сегодня здесь, завтра там. Да и кто будет разбираться со знатью, если потом эти упыри приведут её к нашему порогу. Ты? – с сомнением высказался старший сын. – Господин Амир из Шаль-Аллмара предлагает решение наших проблем.

– Взамен, свалив нам на голову свои, – проворчал Дарил, но не настолько убеждённо, чтобы считаться ярым противником моего предложения.

– Отец, я поддержу любое твоё решение, – высказался второй сын, занявший нейтральную позицию.

– Говори сразу, старый дурак, – раздражённо попросила жена Дарила, грозно уперев руки в бока, – мне продолжать готовить обед или всё бросать и собирать вещи? У меня бульон уже закипает. Возился бы и дальше со своими украшениями, не примеряя золотых штанов хайдар, так нет же, загорелся желанием зарезав курицу, съесть лошадь, – применила местную поговорку, означающую стремление к быстрому, необоснованному обогащению.

– Уймись женщина. Куда глядели мои глаза, когда я выбрал тебя, а не твою подругу, дуру, – вздохнул несчастный мастер. – Иди, готовь свой бульон. И не забудь перца побольше насыпать. Чтобы аж до слёз пробивало. Господин кундар Амир из Шаль-Аллмара, род Амун готов уйти к вам под руку, обменявшись клятвами верности, – с самым серьёзным принял решение.

Низко поклонившись, по всем правилам. Его дети и внуки облегчённо выдохнули, расправив плечи, будто скинули незримый груз. Передав право говорить от их имени. Понадеявшись, что теперь решатся все проблемы рода Амун. Подсознательно больше полагаясь на мой статус члена старшей знати, нежели личность и уж тем более миловидную внешность молодого парня. Но решающим аргументом, о чём узнал позже, стало наличие родового хранителя. Посчитав такой выход из сложившегося положения вполне нормальным явлением. Особенно ему обрадовалась внучка Дарила.

– Господин Амир, можете наказать вот этого дари? – тут же мстительно пожаловалась, указав на одного из нервно сглотнувших бандитов. – Он был со мной очень груб.

Скорчив умилительно-просительную рожицу. Проигнорировав предостерегающее, грозное шиканье матери, опасающейся, что вздорная девица всё испортит.

– Аюни, сломай ему руку и выкинь из дома, – с важным видом отдал приказ автокукле. – Теперь давайте решим с вами, уважаемый хайдар и хамди, – будучи в хорошем настроении, обратился к лысому и толстому, – как завершим наше знакомство к обоюдной выгоде, – хищно улыбнулся.

Разговор надолго не затянулся. Особенно после того, как попросил своего духа сожрать убитого, избавляясь от тела. Заполучив от мастера Дарила пишущие принадлежности и бумагу, написал письмо, после чего объяснил, куда его следует доставить, чтобы получить свои деньги. За которые с них потребуют расписку, о чём отдельно указал в послании для Дехи. Вряд ли эти мошенники рискнут создавать проблемы возле поместья Аллмара. Да и нужное впечатление оно на них произведёт. Ну а нет, мне же лучше, и золотые овцы останутся целы, и жадные волки будут истреблены.

Выпроводив под присмотром Аюни незваных гостей, плюнув им вслед, Амун в полном составе собрались на большой семейный совет. Посадили меня на почётном месте, рядом с главой. Начавшегося с главного вопроса, что для них с сегодняшнего дня изменится. Объяснил, да почти ничего. Будут и дальше спокойно жить, трудиться, растить детей. Никуда их переселять не собираюсь, разделять, заставлять заниматься непонятно чем, гнать на войну. Вместо этого, в качестве налога буду забирать необременительную часть доходов. Определять направление работы и перечень лиц, с кем можно или нельзя иметь дела. Всё, как полагается. Помимо прочего, затронув тему моих обязательств по отношению к ним.

– Как ваш господин, я буду не только требовать выплату положенной доли с прибыли, выполнения распоряжений и уважения, – выглядело несколько забавным, когда старому мастеру об этом заявлял бездомный и безработный юноша, – но и выполнять свои обязанности. Такие, как выступать в защиту, отстаивать интересы, заботиться о роде Амун, – перечислял с серьёзным видом. – Помогу крепче встать на ноги, ведь отныне ваша сила, моя сила, – добавил пафоса. – Как, верно, и обратное.

Не забыв в нескольких словах намекнуть, что не позволю садиться себе на шею, а то мало ли, примут за неопытного, мягкосердечного юнца. Без жизненного опыта.

Правда, общаясь с Амун, немного не учёл, что моё представление о широте полномочий господина из старшей знати основывалось на аналоги из земной, средневековой истории и культуры. С последствиями чего столкнусь несколько позже, узнав много нового. В самый неожиданный момент.

Произнесённые слова собравшимся понравились. Одобрительно закивали, неразборчиво зашептавшись между собой. Выступать перед рабочими мне было не привыкать, так что не особо робел и смущался, переживая по поводу того, как всё это смотрелось со стороны. Импровизировал, чувствуя эмоциональный подъём. Даже если с этой затеей ничего не получится, не страшно. Найду что-нибудь другое. У меня через месяц состоится несколько смертельных поединков. Вот о чём нужно волноваться по-настоящему. Отчасти поэтому без сожалений расстался с деньгами. Да и костюм благодетеля, чего скрывать, примерить было приятно. Видеть то, как они на меня смотрели.

Я понимал, отношение Амун ко мне может быстро измениться. Пока оно завышено авансом, под воздействием внешних угроз, ожиданий, и хороших впечатлений, полученных при первом знакомстве. Ни о какой верности, любви, глубоком уважении, пока речи не шло. Этого можно только заслужить, а не купить.

Закончив вступительную речь, сказав то, чего от меня желали услышать, приступил к расспросам мастера Дарила. Выяснив следующее. Род Амун считался довольно малочисленным по местным меркам. Подумаешь, всего-то одиннадцать дари. Своего духовного хранителя не имел. Одарённых в семье, всего четверо. Сам старый мастер, оба его сына и внучка. Большие надежды возлагались на ещё одного внука, годовалого малыша, который, по всем прогнозам тоже должен вскоре обрести дар Канаан. Сильнейшим из присутствующих, как и ожидалось, являлся мастер Дарил, сумевший дотянуть аж до владеющего воздухом, что соответствовало серебряному рангу. Старший из его сыновей, недавно взял бронзовый, а младший и внучка, прочно застряли на медном. По словам главы рода, изготовлением артефактов, их семейным делом, Амун занимались уже много поколений. Передавая секреты мастерства от родителей детям, если у них обнаруживалась искра одарённости. Без этого никак.

Что касалось предметной стороны вопроса, то тут новости были похуже. Амун специализировались на разработке и изготовлении артефактов защитного типа на основе стихии воздуха, по большей части, в виде ювелирных украшений. Кольца, цепочки, браслеты, ожерелья. В последнее время им ещё пришлось заниматься бытовыми артефактами. Простенькие, дешёвые, неприхотливые, охотно раскупаемые жителями близлежащих кварталов, у которых имелось не так много денег, как и необходимостей обзаводиться мощными защитными артефактами. Запасов материалов и готовых изделий, на складе, пока хватало. Основная проблема возникла со сбытом. Прежние крупные покупатели из-за сговора с Санжаром отказались вести с ними дела, а новые, товар брали неохотно, в малом количестве. Несколько постоянных клиентов среди аристократов и наёмных отрядов не сильно спасали положение.

Прикинув свои возможности, вспомнив первоначальный план, объявил.

– У меня есть выход на высшую знать, но сомневаюсь, что им нужна разная мелочёвка со стороны. У них и так всё есть. Свои мастера, торговцы, договорённости, планы. Не слышал, чтобы искали что-то новенькое. Амун для моих друзей слишком незначительная величина, а сам я, к сожалению, общих дел с хайдар не имею. Разве только с братством Чёрных мышей, – признал, вызвав у ремесленников некоторое удивление и кратковременный всплеск оживления. – Поэтому предлагаю следующее. Чтобы вызвать у покупателей интерес, суметь заставить их самих нас искать, – сознательно не стал разделять себя с родом Амун, добиваясь дополнительных положительных очков репутации, – нужно предложить что-то новенькое, необычное, трудно получаемое. Желательно, чего больше ни у кого найти не смогут. Продажа зачарованной посуды и безделушек только окончательно оттолкнёт от вас знать. Они не будут ценить защитные артефакты с клеймом Амун. Доверять им, – высказал свои мысли.

Судя по тому, как меня внимательно слушали, ремесленники и сами это прекрасно понимали.

– В чём-то вы правы, – степенно согласился мастер Дарил. – Всегда нужно стремиться к большему. Развиваться. Однако наши возможности ограничены. Мы не можем взять и резко переключиться на что-то другое, незнакомое, несвойственное нашей силе. Лежащее за её границами. На сегодняшний день Амун могут сделать почти любые артефакты стихии воздуха, до серебряного ранга включительно. Сложные, составные, комплектные, комбинированные, с хитростями и особенностями, которые можем сделать только мы. Поэтому у нас есть что предложить вашим друзьям из высшей знати, – попытался пойти привычным путём, стремясь поднять свою значимость в моих глазах, ради благополучия рода. – Как раз на такой случай держим несколько готовых изделий. Почему бы не попробовать их предложить? Уверяю, они этого определённо стоят. Стыдиться вам не придётся.

– Не сомневаюсь, у вас есть что предложить. Как и многим другим хамди, – напомнил, что они не единственные артефакторы в Шаль-Сихья. – Почему бы не попробовать пойти другим путём. В обход очереди. Совместив ваше мастерство и мою родовую силу? Да, у меня всего лишь медный ранг, но это временное явление, призванное отвлекать чужое внимание, – приврал. – К нему прилагается очень высокий контроль стихии пространства, а также наличие сильного духа хранителя, чем могут похвастаться весьма немногие, – усмехнулся, положившись на мнение мастера Закира.

Вспомнив какой у меня дух, а также его стихию, народ побледнел, проникшись перспективами возможных неприятностей. Пришлось успокаивать.

– Не волнуйтесь. И великие Сихья и древние Ханай прекрасно обо мне знают. С некоторыми из них знаком лично. Проблем из-за этого у Амун точно не будет.

Как бы сказали на бирже, цена моих акций стремительно подросла. Как у весельчака Маска, под воздействием косячка с марихуаной, рассказавшего на камеру об очередном суперпроекте с гипер чего-то там лупой.

– Если удастся скомбинировать наши способности, все проблемы решатся. Клеймо Амун приобретёт совершенно новое значение, – щедро раздавал обещание. – У меня есть на примете один хороший заказ, с которым к вам и пришёл, но его буду обсуждать только в более узком кругу, как секрет, который ни в коем случае не должен уйти на сторону, – предупредил со всей серьёзностью.

А то, кто его знает, как в этом мире обстоят дела с авторским правом.

– Понятие секреты ремесла нам очень хорошо знакомы, – со всей ответственностью заверил Дарил, под одобрительный гомон родни. – Не волнуйтесь господин. У нас к подобным тайнам допущены только те, кто непосредственно с ними работает. Впрочем, как и у всех настоящих мастеров, – не захотел ставить Амун выше остальных.

Договорились, что совместной работой займёмся прямо с завтрашнего дня. На сегодня у меня ещё были неоконченные дела. Вспомнив о них, поинтересовался, не знает ли Дарил, где поблизости можно снять жилой дом на четверых дари. Пусть даже с хозяйкой, с подселением. Не дороже динара за декаду. Гостиница с её проходным двором меня не устраивала. Как, по соображениям безопасности, дороговизны, так и по наличию посторонних глаз, от которых хотелось держаться подальше. Понадобится о чём-то сообщить всему городу, напишу в газету, если она здесь есть. Нет, открою свою, на жёлтой бумаге, под названием, – Вестник главного героя.

На некоторое время задумавшись, Дарил сообщил, что знает подходящий вариант. Через три улицы, на окраине соседнего квартала кунан, Чистые камни, проживает род Хаян. Один из самых авторитетных среди них. Старый, многочисленный, с давней историей, без ведома которого на территории Чистых камней мало что происходит. Другое дело, Хаян старались в чужие дела не лезть и в свои никого не пускать.

Контролируя почти половину съёмного жилья и доходных домов в том квартале, они вполне могли предложить хороший вариант. Всё что для этого требовалось, договорится с главой, вовремя платить и соблюдать их правила. Поскольку в квартале слуг, как несложно догадаться, всем заправляли кунан, разделяющие точку зрения, моя земля – мои правила, мой дом – моя крепость. Пускай даже формально земля им не принадлежала. Однако помимо центральной власти где-то там, всегда существовала местная, гораздо ближе, чем хотелось бы. Не договорившись с последней, спокойной жизни не увидишь, а то и её самой. В подтверждение вспомнилось поведение кунан Аллмара на их части поместья. Где главными были именно они. Справедливости ради стоит отметить, не выходя за определённые границы, не забывая, кто кем должен вертеть, собака хвостом, или хвост собакой.

– Какому знатному роду служат эти кунан? – захотел заранее прояснить важный момент.

Список моих недругов заполнялся с пугающей скоростью. Как бы случайно не засунуть голову в пасть крокодилу.

– Никакому. Хаян свободный род. Не самый сильный и богатый. Когда-то у них были хозяева, даже дважды. После того как первых вырезали на какой-то давней войне, много веков назад, им посчастливилось приткнуться ко вторым, но тех тоже постигло несчастье. Подробностей не знаю, но вроде, сильно ослабев после длительной вражды с другими знатными домами, их раздёргали на части, поглотив самые вкусные кусочки, а бывших слуг, за ненадобностью разогнали. С тех пор так и сидят, прозябая на окраинах верхнего Шаль-Силья, в нашей дыре. Ожидая лучших времён, когда вновь смогут возвыситься, обретя великую цель. В кварталах кунан таких почти каждый второй. Остальным, либо уже всё равно, выгорели изнутри, живя сегодняшним днём, либо отчаявшись, ударились в крайности, либо бросив всё, отправились странствовать в поисках смысла жизни.

– Неужели не могут найти себе работу? – посочувствовал им.

– Почему же, какую-то временную находят, как-то крутятся, выживают, но ведь желают совсем не этого. Вот вам господин Амир случайно несколько сотен слуг Чистых камней не нужно, почти даром? – с улыбкой предложил, заранее зная ответ.

Иначе я бы здесь не сидел и такие речи не вёл.

– Нет, – оправдал ожидания.

Как представлю, что с ними делать, чем кормить, чем занять, чем платить, где разместить, как объясняться с властями, сразу головная боль подступает. К тому же чем крупнее добыча, тем активнее хищники, для каждой свои. Если кто-то скажет, что кунан и сами вполне способны о себе позаботиться, тогда возникает другой вопрос, зачем я им нужен. Вряд ли ищут себе господина ради того, чтобы всё осталось по-прежнему.

– Вот и другие аристократы отвечают также, – грустно вздохнул Дарил. – Кому не нужны, у кого уже есть, получше, из родовых, а иногда такая сволочь попадается, что её проще сразу сжечь в присутствии жрецов Канаан. У вас, не обижайтесь господин, забавы такие, резать друг друга, за власть, косой взгляд, амбиции, или какие старые обиды, а слугам потом, что делать? Куда податься? – мягко укорил. – К врагам, за объедками? На помойку? В пустыню? Вон, оттуда недавно целая толпа обескровленных, разорённых войной беженцев из Шаль-Аллмара подвалила, пополнив ряды наших бездельников. Это новых высоких домов в Шаль-Сихья давно не появлялось, – посетовал старый мастер, – а лишних ртов, что ни сезон, то прибыток. Та знать, что переехала сюда вместе с ними, в дополнительных рабочих руках не нуждается. Вояк, правда, ещё берёт, но только потому, что пушечное мясо всегда быстро заканчивается. Да и у нас, мастеровых, та же печаль. Сделать-то мы можем многое, вопрос, для кого? Кто всё это купит? Что завтра в голову высоких господ зальётся, хмель, кровь или моча, – поделился наболевшим. – На что нам ориентироваться? Плуги зачаровывать, новые курильницы благовоний, а может ещё вчера надо было на пушки переключаться.

Ну да, у каждого свои печали. У кого-то брильянты мелкие, у кого-то бородавки крупные. Что-то старик совсем расстроился. Поднимем-ка боевой дух.

– Вот завтра и скажу, что будем делать. Пока наводите порядок, готовьте материалы, место, инструменты. Для работы нам понадобится порошок из пространственного дохи, несколько видов различных металлов, а также инструмент для работы с ювелирными изделиями. Какие именно понадобятся металлы, пока не скажу. Найдёте?

– Найдём, правда, немного. Кое-какие запасы порошков у нас на складе ещё остались, – сообщил Дарил, переглянувшись с женой, которая едва заметно кивнула.

– Много нам и не понадобится, – успокоил Амун. – Тогда, завтра утром увидимся, – поднялся на ноги, завершая собрание.

Проводить нас до нужного места мастер отправил одного из сыновей. Показав этим своё уважение.

Покинув квартал ремесленников, оправдывающий своё название, перешли в квартал слуг. Разница между ними визуально бросилась в глаза. Не только улицами, мощенными плиткой из светлого камня, откуда и пошло его название, идеально выметенными, но и простором, высотностью зданий, чистотой, опрятностью фасадов. Здесь встречалось куда больше зелени, заботливо рассаженной в кадки и горшки, поливаемой вручную, из кувшинов. Почти вся она была переносная, карликовая, являясь гордостью хозяев, выставляемая на балконы, окна, крыши, заборы. Не только радуя глаз, но и принося определённую пользу. В части дворов из них целые оранжереи и крохотные садики разбивали, с которых собирались различные травы, цветы, свежие плоды и овощи. По полной используя их потенциал. Из здешней песчано-каменистой земли, не знавшей дождей, самостоятельно, крайне мало что могло вырасти.

Ещё в квартале Чистых камней проживало заметно больше народа. Одетого в характерные одежды кунан строго определённой расцветки и фасона. На видные места, где любили отдыхать горожане, раскладывались многочисленные ковры, половички, циновки, завешивались яркими тканями, а уж сколько на улицах разновидностей плетёных корзин повидал, не передать словами. Носимых в руках, на спине, на головах, больших, маленьких, плоских, с ручками и без.

Зато здания в квартале ремесленников были украшены намного разнообразнее, красивее и изысканнее. Их архитектура на голову превосходила по большей части однообразные и однотонные постройки кунан. Те, что они возводили сами. Не говоря уже про основательность и размах. Хамди не могли похвастаться старательностью ухода за вещами и постройками, откуда возьмут столько свободного времени, однако, если надо было что-то сделать с нуля, в этом им равных нет.

Стоило упомянуть и о следующем. Железного занавеса между кварталами не наблюдалось. Касты активно взаимодействовали между собой. Уравновешивая сильные и слабые стороны друг друга. Пока рабочие бригады хамди возводили в Чистых камнях новые дома, ремонтировали лестницы, чинили печи, организованные группы кунан наводили в Рыжем скорпионе чистоту, занимаясь доставкой вещей и готовой еды, вывозом мусора, что-то подкрашивали, поливали. Дашун тем временем, патрулировали улицы, хайдар завозили сырьё, обратно вывозя готовые товары. Все четыре касты простолюдинов, входивших в один большой круг би’дерра, такие как кунан, хамди, хайдар, дашун, в порядке возвышения, гармонично друг друга дополняли. Несмотря на наличие тараканов в голове, у каждого своих. Вот кого в квартале Чистых камней редко встретишь, так это представителей другого большого круга, ал’дерра, то есть знати. Насчитывающей аж три касты, непонятно зачем разделённых на шочи, кундар и бахи. Из них сюда забредали редкие единицы, в основном ненадолго, по делам.

– Пришли, господин, – сын Дарила, остановился возле массивных ворот, оббитых металлом, ведущих в просторный двор. – Это главная резиденция рода Хаян.

За стеной, в отдалении виднелось несколько черепичных крыш одноэтажных, длинных построек. С них перевёл взгляд на молодого мужчину в лёгкой укороченной одежде и в чалме, скучающего около ворот. Стоящего на страже с одной лишь длинной палкой, что, похоже, его нисколько не смущало.

– Спасибо Найбих. Возвращайся. Дальше я сам, – поблагодарил за помощь.

– Уверенны, господин? – задержался мужчина, беспокоясь о благополучии свежи обретённого хозяина.

– Да. Разве только Амун хорошо знакомы с Хаян, – вопросительно на него посмотрел.

– К сожалению, не настолько, – искренне огорчился. – Мы как-то делали им ледник под домом, для хранения продуктов, да продали несколько стационарных щитов воздушной завесы. Были проблемы с шумом и неприятными запахами в одном из доходных домов Хаян. – объяснил Найбих.

Велев ему возвращаться, под любопытный взгляд сторожа, не чинившего препятствий, прошёл внутрь. Там меня оставила кунан, которая, выслушав просьбу, проводила к главе. В большой комнате, похожей на открытую веранду с плетёной мебелью, в окружении приземистых плоских сундуков и обилия подушек, меня приняла старая, полноватая женщина с редкими седыми волосами, морщинистая, как сухофрукт. Чья кожа со временем поблекла. Впервые видел настолько пожилого дари. Её собранные в клубок волосы были крест-накрест закреплены деревянными спицами. Отличительными чертами главы Хаян выступала чёрная повязка, закрывающая левый глаз, клетка с попугаем, подвешенная на стоящую рядом вешалку и курительная трубка с длинным мундштуком. Не болтайся на её руке браслет кунан, принял бы за прожжённого ветром и морской солью капитана пиратского корабля, на пенсии.

– Госпожа Флинт, – вежливо склонив голову, сказав не подумав, под воздействием ассоциаций.

– Зови меня мать Кифая, юноша, – спокойно поправила женщина, затянувшись ароматным, терпким табачком. – Что привело тебя в наш дом? – неторопливо спросила, изучающе меня разглядывая всё ещё ясным взором.

– Светлого дня, мать кунан Кифая. Я бы хотел на время обрести приют у вашего очага. Если это не нарушит твой покой. За скромные дары. Поскольку такому путнику, как я, нужен отдых, – начал излагать просьбу в духе традиций. – Не надеться ли у вас свободного домика для меня и моих спутников. На четверых дари, – Аюни не в это число включать не стал.

Надеясь провести с собой как рабочий инструмент, то есть бесплатно.

– Так отчего же не пошёл в гостиницу? – полюбопытствовала со всё тем же безмятежным выражением лица.

– Мне больше по нраву домашний уют и покой. Да и еда в нём, кажется, вкуснее. С этим у Хаян, насколько вижу, лучше, чем у многих, – польстил. – К тому же мой кошель изрядно отощал в последнее время. Вскоре он вновь наполнится, но как минимум пару декад до этого счастливого момента где-то нужно переждать.

Намекнул, что не стоит ожидать от меня слишком многого. В плане денег. Отвечая на вопросы матери Кифая, рассказал, что с несколькими женщинами сбежал из сожжённого Шаль-Аллмара. С работой вопрос уже решил, осталось разобраться с жильём. Описав себя как тихого, скромного, безобидного парня. Прямо мечту, а не квартиранта. Такого, как бедного студента медицинской академии с большим багажом знаний по химии. Изворачивался, как умел, рассказывая о себе, избегая прямой лжи. Подумаешь, о чём-то умолчал, заботясь о её крепком сне. Пусть за это спасибо скажет. Она и сказала, только немного другими словами, не о том и не обо мне, указав трубкой на Аюни.

– Отчего твоя спутница постоянно ходит в маске, закутавшись в платок? Надеюсь, ничего заразного?

– Стеснительная она у меня. Очень. Только это не маска. Аюни, сними платок, – приказал.

Рассмотрев автокуклу, слегка изогнув губы, с иронией уточнила, – Говоришь, бедный странствующий философ и писатель? Мухи зря не прихлопнешь?

– Истинно так, – ещё раз скромно поклонился, не моргнув и глазом. – Аюни, свет очей моих, единственный подарок от хорошего друга, за подставленное ему в час нужды плечо.

– Точно плечо? – скосила взгляд единственного глаза значительно ниже, заставив почувствовать себя несколько неловко. – Многие за такой подарок…, – замолчала, сделав очередной долгий затяг, разжигая угли в трубке.

Выдохнув колечко дыма.

– А у вас можно грубо браниться? – невинно уточнил.

– Мне, да. Вот что, юноша, покажи-ка для начала руку. Если всё ещё не передумал воспользоваться нашим гостеприимством.

Без промедлений закатал рукав на той руке, на которой не было браслетов.

– Смешно, – бесстрастно прокомментировала старуха.

– Видите, не пробыл здесь и получаса, а уже принёс вам хорошее настроение, – улыбнулся старой жабе.

Я не обидчивый, я злопамятный, а это другое. Закатав второй рукав, показал родовой браслет кундар, не вызвавший у неё удивление.

– Где-то так и подумала, – прежним тоном высказала свои мысли совершенно непрошибаемая бабка.

Немного поторговавшись, сошлись на цене по золотому динару в декаду за небольшой двухкомнатный домик. Без включения в предоставляемые услуги питания, стирки, уборки, сказки на ночь про кошечек, что царапают спинку. Ничего, у меня свои кунан простаивают без дела. Вызвав служанку, позвонив в бронзовый колокольчик, мадам Флинт повелела ей отвести меня в третий дом двора Каменной сливы. Предупредив, что оплату за две декады вперёд она должна получить уже сегодня, до заката солнца. Иначе будет как вчера. На вопрос, а как было вчера, с доброжелательной улыбкой поведала, – Плохо. Кому-то было очень плохо. Но, не мне.

***

Некоторое время посидев в тишине, отдыхая после разбора счетов и отчётов от сестёр хозяек доходных домов, мать Кифая снова позвонила в колокольчик. Особым образом. Через несколько минут в комнату зашёл крепкого телосложения мужчина дари с короткой причёской.

– Да, мать Кифая, – почтительно поприветствовал главу рода.

Которая уже и не помнила, когда взвалила на себя эту тяжёлую ношу после смерти мужа и старшей сестры. С удовольствием бы от неё отказалась, уйдя на заслуженный отдых, да всё никак не могла выбрать, кому же передать дела. У кого-то опилки в голове, у кого-то руки не оттуда растут, у других детство до сих пор в одном месте играет, а некоторых и вовсе, будто роженицам подкинули бродячие обезьяны, выдав за детей Хаян. Удавила бы их всех, чтобы и себя не мучили, и других, да что тогда от рода останется. Рожки да ножки, на радость собакам.

– Ирим, отправь своих детишек разузнать насчёт нашего нового гостя. Который только что вышел из этой комнаты. Я его поселила в третьем доме двора Каменной сливы.

– Вас что-то беспокоит, мать? – стоя на прежнем месте, тихо спросил мужчина, стараясь не повышать голоса.

– Вот ты и выясни, что меня может побеспокоить, – немного сварливо заметила глава, помассировав виски. – Слишком уж этот соловей красиво поёт. Да, Бульон? – ласково посмотрела на старого, сонного попугая.

Услышав свою кличку, обрадованная птица тут же взбодрилась, встопорщив хохолок, закричала, переступая с ноги на ногу, – Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо…

– Вот и я так думаю. Если в песне поётся про розы, то откуда запах дерьма, – недовольно проворчала мать Кифая.