Ветер Стихий 5

Глава 7 (Часть 2)

Пожелав своим воинам удачи, сразу же ушёл в горы. Я не лгал, обещая Сане провести это время под защитой Акаши. Поменявшись местами с Ильмими, для которой тоже приготовил письмо с приказом проверить, насколько глубоки и проходимы катакомбы под городом, очутился на извилистой горной тропе. Она узкой змейкой вилась между огромных валунов и россыпей камней, поднимаясь вдоль довольно крутого склона. Слева от меня, длинной цепочкой, растянувшейся на сотни метров, в гору размеренным шагом поднимались копьеносцы плато Воющих ветров. Двигаясь налегке, походным строем, состоящим из рослых женщин, вооружённых копьями, небольшими круглыми щитами и метательными дротиками. Одни из них шли молча, глядя под ноги, другие с интересом посматривали по сторонам, третьи негромко переговаривались. Кто-то нашёл время обмениваться шутками или весёлыми историями, поднимая настроение и себе, и окружающим. В целом, складывалось впечатление, что копейщицы чувствовали себя здесь как дома. Столь же спокойно и уверенно.

Неподалёку заметил нескольких лучниц, идущих в боковом охранении, зорко поглядывающих по сторонам. Старающихся к нам и не слишком близко приближаться, и не слишком сильно отдаляться. Оставаясь в пределах прямой видимости. Там, где мы шли по относительно ровной тропе, им приходилось пробираться через не самые удобные участки пути. Хотя не похоже, чтобы это доставляло им особые трудности. Скорее вольные птицы радовались привычной свободе и простору.

В отличие от копейщиц, предпочитающих носить одинаковые зелёные головные платки, закрывающие лица, собранные в своеобразные свёрнутые полотенца, лучницы для более наглядного различия, мол, мы не какая-то там лёгкая пехота, застрельщики, мы лучше, элита, выбрали своим цветом белый. Но это касалось только головных уборов. Штаны и рубахи, что у одних, что у других, были одинаково бурого, песчаного, или серого окраса, хорошо сливающегося с окружающей местностью.

На то, что я, замешкавшись, остановился, сразу же обратили внимание. Выждав несколько секунд, меня окликнула одна из мимо проходящих улыбающихся копейщиц.

— Эй, костлявый, проснись. Смотрите, опять на ходу уснул, — со смехом подсказала подружкам.

— Сначала куклу забыла закатница, а теперь та и сама забыла, что ей делать дальше. О, видит отец наш небесный, это просто замечательно. Они друг друга стоят. Лучше бы завела собаку, — позубоскалила другая воительница. — Та хотя бы сможет о себе позаботиться.

— Ага. Поводыря, — поддержала другая.

— Похоже, девочка повзрослела и поняла, что детские игрушки ей больше неинтересны. Даже в виде мальчиков. Небось, теперь эта тихоня мечтает о чём-то более живом. О большом и горячем…

— Ты давай под ноги смотри, а то споткнёшься, — проворчала серьёзная взрослая дерра, идущая следом, не дав ей договорить. — Учти, останавливаться не буду, пройдусь по твоей жопе. О большом она мечтает. Будешь умничать рядом с чужими ушами, и малого не увидишь.

— Это где же ты тут чужие уши увидела? — не испугавшись, удивилась молодая, бойкая копейщица. — На камнях выросли? Тут вся округа как на ладони. Я отсюда хорошо вижу, как на соседней горе орёл пёрышки чистит.

— Твоей ладони? — опытная копейщица. — Для начала разожми кулак. На марионетку посмотри. Уши видишь? Зоркая ты наша. Тебя только в караул ставить. У кухни. В ночную стражу.

— Она права, — поравнялась со мной следующая любительница посплетничать. — Марионетка всё слышит и запоминает. Подсказать, какой ранг имеет её владелица? Она тебя на твоё же копьё насадит, как куропатку на вертел. Захочет, — зажарит, захочет, — собакам скормит, захочет, — выставит пугалом у дороги. В назидание остальным. Скорее всего, даже не сама, а руками этой марионетки, которую ты совсем не воспринимаешь всерьёз. Ненавижу кукольников. Подлые, лицемерные твари, — с нескрываемой неприязнью на меня посмотрела. — Ничего не любят делать открыто, по чести. Постоянно прячутся за чужими спинами, пользуются чужими руками, носят чужие маски. У них в крови привычка манипулировать окружающими. Как-нибудь ночью навалится на тебя толпа тупых, бездушных болванчиков, которых нельзя ни убить, ни разжалобить, и сотворят всё, что придёт в извращённые головы кукловодов. Те потом приведут тысячи отговорок, почему они ни в чём не виноваты. Пожертвовав старыми, спятившими марионетками, на которые свалят всю вину, заменив их новыми, — привела расхожее мнение, из разряда популярных страшилок.

— А я слышала, они любят своих врагов превращать в марионетки. Лишая их души свободы, — подхватила тему другая, заскучавшая в пути воительница. — Поэтому эта искательница истины тебя выпотрошит, набьёт шерстью и превратит в мягкую игрушку для забав, — предположила свою версию событий. — Глядя на неё, все будут видеть твоё лицо. Душу же вселит в какой-нибудь ночной горшок на ножках. Или в сундук запрячет, во тьму, на века.

— Да ну вас, — обиженно надулась молодая копейщица, которую застращали со всех сторон. — Если кукольница будет бегать затыкать рот каждой, кто посмел про неё пошутить, то раньше состарится, чем добьётся желаемого. Да и разве вы этого допустите? А? Не постоите за мою честь? Вы мне кто, сёстры или свекрови? Да чхать я хотела на неё и её мнение, — самоуверенно заявила, но всё же голосок сделала потише, покосившись на меня настороженным взглядом.

— Конечно, недопустим!

— Не сомневайся, мы эту закатницу быстро превратим в свистящую флейту.

— Да пусть только сунется. Хребет сломаем.

Тут же отовсюду послышались воодушевлённые подтверждения единства сестёр копья. Как-то быстро у них всё поменялось. Глядишь, так через полчаса убедят себя нанести упреждающий удар. Вот Акаша удивится.

— Хорошо, но с уснувшей марионеткой что будем делать? — озабоченно спросила одна из копейщиц — Тут оставим, или с собой захватим? А может, по цепочке передадим весть главным, пусть сами думают? — предложила переложить ответственность на другие плечи.

— Я бы с собой прихватила. Хоть на горбу, но дотащила бы до следующей стоянки, но у куклы же там ничего нет. Даже зацепиться не за что. Соскальзывать будет, сволочь. Так что ну её. Пусть спит дальше, — под дружный хохот, одна из женщин отпустила непристойную шуточку, разрядившую обстановку.

Слушая их болтовню, не придавал ей большого значения. О чём ещё солдаты, во что бы их ни обрядили, должны болтать на марше? О поэзии? О вкусовых качествах вина, урожая пёс его знает какого года? Со склона, спросить у того же советчика. А может, о тайнах математики? Обижаться на такое глупо. Вот если бы сказали это в лицо, зная, кому и что говорят, тогда другое дело.

Сориентировавшись на местности, поспешил догонять ушедший вперёд отряд наёмников, двигающийся отдельной группой. Догнав условных своих, насчитал почти три десятка дари из братства искателей истины, за которыми тянулся хвост из марионеток и целого отряда горных бегемотов, возвышающихся над остальными, как взрослые над детьми. По ним команду Хамы и нашёл, не прибегая к отслеживанию меток.

В отличие от воительниц плато Воющих ветров, радующих глаз своей выправкой и однообразием внешнего вида, наёмники представляли собой какую-то бродячую толпу авантюристов, в которой каждый одет во что горазд. Когда я пришёл, застал Акашу за разговором с незнакомой мне длинноволосой низкорослой женщиной в синем халате с чёрной окантовкой краёв, сидящей верхом на большой механической собаке. Не знаю, зачем она придала ей трёхцветную пятнистую раскраску, не леопардовую, а, а-ля дворняжка, на хвосте которой ещё и бантик повязала. Вроде бы из детского возраста давно уже вышла, а вот он из неё, похоже, ещё не совсем. Следом за собакой бежала стая кукольных обезьян, размером со взрослого человека.

Образ обезьяны здесь был довольно распространённый, как и слонов, львов, орлов. В отличие от медведей, енотов или лосей, которых я ещё не встречал, что, в общем-то, вполне объяснимо. Кого местные жители чаще видели, того и изображали в своих творениях.

По обрывкам разговора понял, что Акаша обсуждала с «коллегой» тему марионеток. Высказывая своё авторитетное мнение. Тоже мне эксперт нескольких лекций. Однако, важно «надувать щёки» у неё получалось отменно, этого не отнять. Как и уметь облегчать себе жизнь за чужой счёт. Ещё лучше, сидя на чужой шее. Поскольку пачкать ножки в дорожной пыли безупречная демонесса не желала, то с удобством устроилась там же, на спине механической собаки, поучая её хозяйку, как правильно распоряжаться марионетками. Забавное зрелище. Впрочем, она была далеко не единственной наездницей. Хама оседлала бегемота, у которого за спиной было закреплено что-то вроде переносной версии колесницы. Высокая коротковолосая, немного курносая женщина, что приходила с ней договариваться с Акашей, ехала на толстом полосатом коте с длинными усами, являющимся призывным духом. Последняя женщина, входящую в команду Злого бегемота, оседлала механического скорпиона, жало которого завершалось железной сферой, из которой торчал короткий толстый ствол. Кажется, я начинаю догадываться почему у этой команды сильных, независимых женщин, проблемы с мужчинами.

— Я здесь, — предупредил Акашу о своём появлении через зачарованную заколку.

Настроение было хорошим, поэтому не удержался от небольшой шутки.

— Можно к вам, третьим? За это разрешу меня хвалить, кормить и гладить.

Акаша посмотрела на свою вернувшуюся марионетку с одобрительной, приветливой улыбкой, видимой всем, и нечитаемым взглядом, заметным только мне.

— Уже вернулся? Хорошо. Всё в порядке? — спросила вслух, заставив на мгновение растеряться от удивления.

Не понял, к кому именно она обращалась, к Мадре или к Амиру? На всякий случай утвердительно кивнул. Обернувшаяся хозяйка стаи кукольных обезьян тоже улыбнулась.

— Зря ты под предлогом помощи отправляешь своих марионеток приглядывать за сохо. Они могут счесть это признаком недоверия. Оскорбиться. Подумав, что считаешь их слабыми неумехами, неспособными самостоятельно справиться с разведкой и охраной.

— Неважно, что они чувствуют, важно, что делают. У меня столько же причин доверять им, сколько у них, доверять мне, — ничуть не смутилась Акаша, отворачиваясь от меня, чтобы не привлекать лишнее внимание. — Если принцессе моё решение не по нраву, пусть об этом скажет.

— Сильно сомневаюсь. Ты же у неё в любимицах.

— Почему так решила? — удивилась Акаша.

А уж как удивился я.

— Потому что слишком часто она тебя вызывает. Интересуется мнением. Просит составить компанию. Остальных же без веского повода и близко не подпускает. У принцессы несколько хороших поисковиков, но обращается она почему-то только к тебе, — напомнила кукольница.

— Не преувеличивай. Выдаёшь желаемое за действительное. Я знаю, что Рансула руководит всеми поисковиками. Как нашими, так и их. Следит за тем, кто чем занят. Ставит задачи, выслушивает отчёты, проводит совещания. Кроме того, тропу и места стоянок сохо проверяют сами, не доверяя это дело наёмникам. Нас лишь просят осмотреть боковые проходы, пещеры, разные сомнительные места, куда им самим соваться либо лень, либо опасно, либо жалко тратить на это время. Заставляя носиться по всей округе, сбивая ноги, а потом их ещё догонять. В случае чего, именно мы примем первый удар на себя. Собственно, для этого нас и нанимали. Левая же рука принцессы, Маала, делает то же самое, но с командирами искателей, копейщиц и лучниц. На одной разведка, на другой общее командование. Что остаётся Парме? Правильно, маяться дурью от безделья. Вот и она и нашла себе вторую собачку, для забав. Думаешь, она обсуждает со мной важные вещи? Как бы не так. Зовёт просто так, без повода. Иногда просит рассказать какую-нибудь забавную историю, а потом отсылает. Это со стороны смотрится так, будто со мной советуются.

— Но всё же зовёт-то тебя, а не кого-то другого. Значит, чем-то да приглянулась, — рассмеялась собеседница, не поверив её словам.

Чем сильнее что-то отрицаешь, тем охотнее в это верят.

— Я не золотая монета, чтобы всем нравиться, — упрямо возразила Акаша.

Словно по заказу появилась посыльная от принцессы, пожелавшей её видеть. Под тихий смех кукольницы, попросившей повторить, что она только что сказала, недовольная Акаша спрыгнула с собаки. Кивнув Хаме, получая её разрешение, отправилась развлекать нанимательницу.

Парма находилась во главе отряда, как и полагалось важной персоне, в окружении грозных телохранительниц и своих верных советниц. Всего свита принцессы, за исключением охраны, насчитывала пятерых дари. Правую и левую руку, которых я уже видел ранее. Важного мужчину с холёной внешностью, одетого в яркий, узорчатый наряд. Предположительно какого-то чиновника или советника, поскольку вёл себя с принцессой не как равный, а скорее, как почтительный, покорный слуга. Судя по нежным рукам, не знающим мозолей, он не держал в руках ничего тяжелее пера или ложки. Борода мужчины, его гордость, была завита в рулончики кудрей, уложенных ровными рядами. Следующим шёл миловидный юноша благородных кровей, из знатного дома Воющих ветров, вооружённый богато украшенным комплектом пешего лучника. Если не ошибаюсь, такой набор стоил целое состояние, как и всякое другое, действительно хорошее, качественное оружие, которое не так часто планировалось использовать по прямому назначению. Последней составной частью свиты являлась суровая, немолодая женщина в однотонном походном костюме, с выправкой прирождённой аристократки. Не той, что стоит в первых рядах, блистая красотой, умом и красноречием, а той, что из-за спин остальных внимательно посматривает по сторонам. Одним, давая полезные советы, другим, своевременные ответы или туманные намёки. Часто представляя интересы третьей стороны, которая не любит шумных сборищ, пустых разговоров и самостоятельных действий. Не путать с самостоятельными решениями.

Оценив свиту принцессы, сделал вывод, что она явилась сюда вовсе не на войну, как могло показаться. Скорее выполняла какую-то дипломатическую либо инспекционную миссию. Например, приехала проверить, как идут дела в экспедиционном корпусе. Узнать об их потребностях, о достигнутых результатах. Не пора ли делать по ним выводы. Если необходимо, уладить с местными властями все возникшие противоречия. Пока полководцы воевали на одном фронте, политики делали то же самое на другом, а дипломаты, на третьем. Серьёзные войны никогда не велись только в какой-то одной плоскости. Если, конечно, участники рассчитывали воспользоваться их результатами.

Ещё издали увидев принцессу волков, под охраной десятка элитных копейщиц, заметно отличающихся по внешнему виду от своих сестёр по оружию, обратил внимание на любопытный момент. При нашем приближении Парма призвала своего хранителя. Определённо не из-за страха, которого в её глазах не заметил. Попросив волка всего лишь побыть рядом. Удостоив нас обоих, меня и Акашу, одинаковым взглядом.

Если она встретила вызванную кукольницу довольно приветливо, с улыбкой, то её спутники отнеслись к нам по-разному. Мужчина с кудрявой бородой и левая советница, остались равнодушны. Рансула, не скрывала свою симпатию, а вот юноша, отнёсся с неприязнью. Причём большая часть которой почему-то досталась мне. Акашу задело только по касательной. Готов поспорить, причина крылась в чём угодно, но точно не в ревности или зависти.

Задав несколько дежурных вопросов, Парма попросила Акашу провести разведку небольшой расщелины, пролегающей между скалами, через которую отряд вскоре должен был пройти. Снизу, саму тропу, разведчицы сохо проверили, а вот на скалы, к птичьим гнёздам подниматься не стали. Не нашли удобных проходов. Вот их и нужно было проверить, как наиболее вероятное место, где могла скрываться засада или наблюдательный пост.

— Принцесса. Вы ставите мои слова под сомнения? — сухо спросил юноша, недовольно на неё посмотрев. Мои птицы проверили тот участок пути. На скалах никого нет.

— Вишар, я разве сказала, что не верю тебе? — фальшиво удивилась Парма. — Когда? От того, что на одно и то же место посмотрят с двух сторон, по-разному, хуже не будет. Зачем бы я тогда брала с собой столько наёмников, если не собираюсь их использовать? Мне не нравится проход Гнилого зуба, как местные называют этот участок тропы. Глядя на него, возникают нехорошие предчувствия. Могу же я немного покапризничать? — с напускной легкомысленностью задала вопрос, подразумевающий верным только единственный положительный ответ.

Пожелания принцессы были вполне разумны, поэтому за Вишара никто не вступился. Насупившись, он молча продолжил идти дальше, с гордым, независимым видом, демонстративно не обращая на нас внимания. Сохранив прежний темп ходьбы, чтобы не отрываться от основной группы. Стараясь держаться поближе к принцессе. Благоразумно не став доводить дело до размолвки.

— Пока твои дополнительные летающие глаза будут там, — Парма неопределённо махнула рукой, — не составишь ли нам ненадолго компанию? Я бы хотела услышать продолжение истории, как ты попала в Шаль-Дуум, пройдя долину каменных игл. Что по дороге видела, где останавливалась, что запомнилось? Никогда не бывала в тех местах, поэтому любопытно, насколько там всё отличается от того, к чему я привыкла.

— Вы задаёте такие вопросы, будто намереваетесь провести там армию. К чему знание, как далеко друг от друга расположены источники воды и скольких дари они за сутки способны напоить. А насколько вместительны караванные стоянки?

— Тебе кажется, — непринуждённо рассмеялась Парма, поправив рукой сбившиеся волосы. — У клана Суримских волков не хватит сил, чтобы решиться на подобную глупость. Союз кланов Воющих ветров с древними Шади-то до сих пор не может сладить, куда уж нам в одиночку нападать на не менее опасных древних Дуум. Между нами говоря, — бросила быстрый косой взгляд на меня, — мы считаем говорящих с демонами сильнее кукольников. Да, у них маленькая территория, армия, скудные ресурсы, скверные отношения с соседями, однако имеются очень глубокие корни, множество тайн и огромная личная сила правящего рода. Измерить которую ещё никому не удавалось. Кроме, разве что, нынешнего повелителя Закатных пустынь. Когда-то они не раз вторгались в наш регион, в период своего расцвета, оставив о себе недобрую память. Если хочешь, немного об этом расскажу. Только прежде пошли свою марионетку к моей хранительнице припасов. Пусть принесёт мех с водой. Что-то в горле пересохло, — нашла повод отослать меня прочь.

Делать нечего, пришлось идти. Чтобы меня поняли правильно, выдав требуемое, принцесса вручила специальный знак, со словами, хранительница припасов сама всё поймёт. Волк, всё это время терпеливо державшийся рядом с Пармой, засомневавшись, в итоге сделал выбор в мою пользу. Оставив их, пристроился ко мне, решив проводить «марионетку». Напомнить ей об одном опрометчиво данном обещании. Иначе с чего бы этот обжора с хитрющими глазами так жадно облизнулся.

Проводив нас долгим взглядом, с лёгкой загадочной улыбкой, Парма непринуждённо продолжила разговор с Акашей.

Отойдя на приличное расстояние, тихо попросил.

— Показывай дорогу. Понятия не имею, у кого я должен буду взять мех.

На что волк тихонько рыкнул, не обнажая клыков.

— Это твоей хозяйке нужно, а не мне, — возразил.

Последовал столь же тихий рык.

— Что значит, два павлина? Речь шла об одной курице. Принёс-принёс, хватит на меня так смотреть. Вечером приходи. Ничего не знаю. Ты волк или собака? Иди охоться. Издеваешься? Что значит покорми меня? — возмутился. — Кто тут чей питомец? В смысле? — чуть не споткнулся на ровном месте. — Не хочу я становиться твоим питомцем. И Пармы тоже. Нет, даже если ты разрешишь её погладить… без одежды? — остановившись, повернув голову, недоверчиво на него посмотрел. — Нет. И тебя я гладить не хочу. Да мех хороший, красивый, мягкий, пушистый… Даже не мечтай. Сам чешись. У тебя что, блохи? Хочешь, подарю хорошую чесалку?

«Ты сейчас с кем разговариваешь?» — озабоченно спросил Шисса'ри.

От змея исходили эмоции подозрительности, беспокойства и немного ревности.

«Не видишь. С волком».

«Вижу. Но не слышу. Наверное, он от меня прикрылся. Скажи этому плешивому коврику, если не закроет рот, я выйду из тебя и проглочу его. Нечего облизываться на чужую добычу», — рассерженно зашипевший змей воинственно распушил перья.

«Не переживай, я его тоже не слышу. Просто понимаю, что он хочет сказать. Или что я хочу, чтобы он сказал, о чём бы подумал тот, кто нас услышит. Тут всё сложно. Проверяю одну теорию.»

Волк, наверное, обиделся, поэтому снабженца принцессы пришлось искать самому. Ориентируясь на зримую величину богатства. Хранительницей съестных припасов оказалась сварливая, вредная тётка, не столько массивной, сколько толстой, что было понятно. Ведь многое легче нести в себе, чем на себе. Получив знак принцессы, она долго морочила мне голову, допытываясь, чего припёрся? Не в самых вежливых формах. Будто я мог ей ответить. Изображал из себя стойкого глухонемого болванчика, мысленно матерясь от необходимости всё это выслушивать. Не добившись желаемого, хранительница припасов всё же выдала мне кожаный бурдюк, запечатанный восковой печатью и хитрым плетением шнурков, которые проще разрезать, чем распутывать. Но я же пустотник, а это звучит гордо, поэтому передал принцессе бурдюк с нетронутыми печатями, наполненный на три четверти. А ничего так водичка у Пармы, настоянная на каких-то кисленьких ягодках, бодрящая.

Пока принцесса недоумённо разглядывала бурдюк, проверяя, нет ли в нём протечки, я настороженно посматривал по сторонам. Выполняя её прихоть, сильно задержался, однако это не объясняло, почему принцесса перехватила меня на половине пути, двигаясь навстречу. Придя сюда в одиночку. Телохранительниц, державшихся неподалёку, на приличном расстоянии, замечать не стал. Проявив ответную любезность, Парма не заметила крохотный чёрный шарик, парящий в небе прямо над нами.

Недоверчиво ощупав пробку, ещё раз подозрительно посмотрев на меня, принюхиваясь, Парма захотела поговорить. Прямо здесь и сейчас. Волка это тоже касалось. К нему она принюхивалась не менее внимательно, требовательно заглядывая в глаза. Что в свою очередь в упор не замечал Рхандар, изображая святую невинность, на грани оскорблённой. Будто монашка, застигнутая в полночь в мужском монастыре.

— Что, уже сожрал? — не выдержала Парма, с обвинительными интонациями спросив у волка. — Ты же астральная тень, а не воплощённый дух. У тебя совесть есть? Где это видели гордого свирепого хищника, клянчащего еду у каждого встречного. Ведёшь себя, словно ленивая домашняя собака. Добрая! Какой пример ты подаёшь окружающим? Что о нас подумают? — принялась ему сердито выговаривать.

Волк тут же изобразил глубокое раскаянье, стыдливо отводя морду в сторону. Но, как-то не очень убедительно и Парма это тоже видела.

— Потом с тобой поговорим на эту тему, — злобно сверкнула на него взглядом. — Мадра, или как там тебя на самом деле зовут, — переключилась на меня. — У меня только один вопрос. Кто ты?

Мой ответ был красноречив в своём молчании. Впрочем, Парму он не впечатлил.

— Не делай вид, что не можешь ответить, — недовольно поморщилась.

Сейчас её мимика была более живой, настоящей, отличающейся от той, что показывалась на публике.

— Я из рода Диярхид. Мы благословлённые духом великого волка Рхандара. У нас намного острее, чем у других развито чутьё, слух, интуиция. Я ещё при первой встрече почувствовала исходивший от тебя слабый запах мяса, а также услышала твоё обещание этому обжоре. В этом не было бы ничего особенного, если бы не поведение нашего хранителя. Несмотря на все недостатки, Рхандар никогда не польстится на угощение тех, кто питает к нему или к нам вражду. Он хорошо чует ложь и притворство. Также, крайне редко испытывает к кому-либо симпатию, тем более, привязывается. Ему безразличны чужие слова или жизни. Пока они ему не докучают, — пугающе ухмыльнулась. — Марионеток он сильно не любит, поскольку не может определить их искренность. Их намерения и эмоции. Но ты стал исключением, что вызвало моё любопытство. Ещё сильнее его разожгло то, что Рхандар по-разному на тебя реагировал. То он не желал с тобой разлучаться, вплоть до непокорства, то, не проявлял никакого интереса, открыто игнорируя. Словно видел перед собой двух разных существ, — продолжила откровенничать. — Самое невероятное, он отказался объяснять причину такого поведения. У него появились секреты. От нас! — повысила голос. — Неужели ты думал, что я оставлю всё это без внимания? — задала риторический вопрос.

Не дождавшись ответа, будто всерьёз на него рассчитывала, чтобы не стоять молча, любуясь друг другом как два дурака, Парма вновь заговорила. Рассчитывая вынудить меня раскрыться, подтвердить её подозрения.

— Сейчас твоё поведение немного отличается от обычного. Я не зря некоторое время наблюдала, запоминая, как двигаешься, смотришь, реагируешь на прямое обращение. Либо ты марионетка с душой безумца, у которого раздвоение личности, либо одержима демоном, либо чья-то аватара, в которую временами переселяется сознание кукольника, беря её под свой полный контроль. Вот я и спрашиваю, кто ты? Если не получу ответа, значит, сейчас здесь на одну марионетку станет меньше. Сломаю сначала чью-то любимую игрушку, а после, вполне возможно, шею её мнимой владелицы. Для куклы Азизы ты слишком самостоятелен. Вернувшись в Шаль-Шади, обязательно потребую от владыки Акрама не только объяснений, но и извинений. Выраженных в кристаллах силы, — уточнила, недовольно поджав губы, больше пугая, чем всерьёз рассматривая такую возможность.

У меня в голове словно буря поднялась, пронося мысли с потрясающей скоростью. Анализ сказанного принёс неожиданные результаты. Она приняла меня за аватару одного из Шади. Только их род обладал достаточно сильными и умелыми кукольниками, освоившими искусство перемещения сознания на такие большие расстояния. Это их территория. Да и марионетка из драконьей кости с высококачественным камнем души идеально вписывалась в их почерк и предпочтения. Они могли себе такую позволить. Развивая понравившуюся ей мысль, Парма сама углубила данное заблуждение.

— Разве мы не союзники? Довольно недружелюбно с вашей стороны столь нагло и открыто подсовывать мне шпиона. Будешь и дальше молчать?

Срочно через зачарованную заколку связался с Акашей.

— Нет времени объяснять. Принцесса думает, что я шпион Шади. Прежде чем сделает глупость, попробуй убедить её в том, что это ты тот самый кукольник, освоивший их высшую технику переноса сознания. Сейчас переключу вывод твоего голоса через артефакт звука. Последний её вопрос был, разве мы не союзники?

Видя нас через своё летающее око, Акаша молниеносно подстроилась под ситуацию. Для многоликого демона подобное не являлось чем-то особенным.

— Уважаемая принцесса Парма, а разве мы заключали союз? — удивлённо спросила демонесса моими устами. — Вы наняли Хаму, она наняла меня. Между нами нет даже прямой связи.

— Она угрожала сломать марионетку, — тихо подсказал Акаше.

— Поэтому прошу мою марионетку не трогать, — в продолжении разговора, тем же спокойным, уважительным тоном обратилась к принцессе лже Азиза. — Иначе мы станем врагами. Братство искателей истины Шаль-Шади в этом случае встанет на мою сторону.

Узнав её голос, Парма ненадолго замерла.

— Азиза? — недоверчиво уточнила.

— Совершенно верно. Если желаете сказать мне что-то ещё, можете сделать это лично, а не через Мадру.

— Прости. Я ошиблась, — примирительно улыбнулась, думая, что Акаша видит её через мои глаза.

Принцесса не захотела раздувать конфликт на пустом месте, обижая могущественную кукольницу из-за собственных заблуждений.

— Не знала, что ты владеешь техникой переноса сознания, — в её голосе послышалось искреннее уважение.

— Предпочитаю держать это в тайне. Да и не столь хорошо владею ею, как вам кажется, — голос Акаши потеплел, принимая её извинения.

— Но даже так, весьма неплохо иметь возможность слышать то, что при тебе не скажут, быть там, где тебя не ждут — Парма одобрительно кивнула. — Полезное умение. Я бы от такого не отказалась, — сделала намёк на более тесное сотрудничество, в будущем. — Всё же ответь прямо, чтобы закрыть эту тему раз и навсегда. Ты из рода Шади?

— Вы ошибаетесь. У меня нет с ними родства. Я действительно только совсем недавно прибыла в восточную область Закатных пустынь. До этого, обойдя почти всю северную, часть центральной и южной. На плато Воющих ветров мне так же никогда не доводилось бывать. В этом я ничуть не лгала, — заверила Акаша.

— Марионетки из драконьей кости, золотой ранг, высшие техники кукольников, аспекта воды, — Парма задумчиво начала перечислять известные ей достоинства Азизы. — Специализация поисковика. Длительные путешествия почти по всем областям и оазисам. Хорошее знание дорог, чужих языков и обычаев. Благородное происхождение. Своеобразное отношение к деньгам и украшениям, несвойственное тем, кто часто в них нуждается.

На этом моменте я поморщился, недобрым словом помянув любовь Акаши к роскоши. Уже понимая, к чему она ведёт.

— Рождаются подозрения, даже не обманывая напрямую, ты всё равно многое о себе не договариваешь, — выразительно посмотрела на… меня.

— Имеете в виду, что я всё же могу оказаться чьей-то шпионкой? Не из дома Шади? — догадалась Акаша. — Верно, всего о себе я не рассказываю. Зачем мне это? Не вижу ничего предосудительного в желании сохранить свои секреты. Чего никогда не скрывала. Никто из тех, кто нас окружает, не рассказывает о себе всё. Если он не сумасшедший. Как пожелали, скажу откровенно, я пересеклась с вами совершенно случайно. Никто не приказывал мне следить за принцессой волков.

Зная о нашей цели, она сама вызвалась присоединиться к её охоте. Так что Акаша сейчас была искренна, ловко манипулируя фактами.

— У меня в этих горах свой интерес, принцесса Парма. Уважаемая Хама об этом знала, потому и обратилась ко мне в самый последний момент. За полчаса до встречи с вами. Имя нанимателя она не называла до самых ворот лагеря сохо. Не слишком ли много случайностей и рисков для внедрения шпиона? Который даже не особенно старается скрывать свои способности.

— Хорошо. Думаю, мы закрыли этот вопрос, — согласилась принцесса. — Но, только его. Я всё ещё не услышала твоё настоящее родовое имя, — повернула клубочек загадок другой стороной.

— Прошу простить, принцесса, но мой род тут ни при чём. Не стоит его вмешивать в наши взаимоотношения, — вежливо, но твёрдо отказала Акаша. — Простите. Только что заметила подозрительное движение справа. Со стороны восточного склона, — неожиданно голос Акаши изменился, став серьёзнее. — Ненадолго отвлекусь от разговора с вами, — предупредила демонесса.

В подтверждении её слов со стороны бокового охранения раздались гудки боевых рожков. Вместо того чтобы ждать нас у расщелины, противник устроил засаду на восточном склоне. Выбрав не самое удобное место. После того как их обнаружили, скинув с себя коричневые одеяла, прикрывающие от воздушной разведки, несколько десятков стрелков принялись вовсю в нас палить из длинноствольных тяжёлых мушкетов, стреляя по навесной, сверху вниз. Пользуясь преимуществом своей позиции. Кроме дождя из пуль, в нас полетели многочисленные огненные сферы, взрывающиеся при ударе о землю, разбрызгивающие вокруг себя жидкое, неугасаемое пламя. Из-за большой дальности и сложности с прицеливанием, применять сложные, энергозатратные формы вражеские заклинатели посчитали бессмысленным. Логично рассудив, зачем гоняться за тараканом с огромной кувалдой, если достаточно обычного тапка.

Не став изображать из себя неподвижные лупоглазые мишени, копейщицы и лучницы мигом рассыпались по окрестностям, прячась от внезапного обстрела за ближайшими укрытиями. Умудряясь их отыскать чуть ли не на ровном месте. Вжимаясь в каждую складочку рельефа. По камням защёлкали падающие сверху пули, потерявшие большую часть своей убойной силы. Гораздо опаснее, на мой взгляд, были огненные бомбы.

Прикинув разделяющее нас расстояние, особо переживать о нападении не стал. От него понесём больше психологического урона, чем физического. Если, конечно, у противника не припасено для нас что-то ещё. Впрочем, встревоженной охране принцессе хватило и намёка на него, чтобы тут же утащить госпожу в безопасное место, над которым немедленно выставили купол невидимого воздушного щита.

Не став изображать из себя бессмертного, спрятался в домике без стен, но зато с дверью. Мне в отличие от других никуда бежать не пришлось. Будет ещё повелитель бегать от каких-то голодранцев. Он тут посидит, гордо демонстрируя своё превосходство. Установив извлечённые из пространственного кольца чугунные крепостные ворота, копию тех, которые остановили бегемота Хамы, спокойно уселся на складной стульчик в отбрасываемой ими тени. Прямо на дороге, решив сперва узнать, что будут делать остальные, прежде чем что-то предпринимать самому. Не вижу необходимости куда-то спешить, что-то делать, орать, паниковать. Здесь и без меня найдётся кому этим заняться.

Скосив взгляд, с удивлением уставился на сидящего рядом Рхандара, разделяющего схожую точку зрения. Отказавшегося последовать за принцессой. Этот волк начинает мне нравиться всё больше и больше. Забеспокоившийся Шисса'ри тут же предложил выгнать его. Утверждая, что по ту сторону врат волку будет намного безопаснее, чем по эту.

Посмотрев на хозяйку духа, наткнулся на возмущённо-восхищённый взгляд Пармы, которая разглядывала это безобразие из-за обступивших её плотным кругом телохранительниц.

— Кажется, тебя зовут, — сообщил волку, намеренно не смотрящего в её сторону. — Не пойдёшь? Ты точно хранитель Пармы? А, но она не твоя хозяйка, — расшифровал ответ. — Тогда, конечно, другое дело, располагайся. Предложить тебе чаю?

Мои иронию волк так же величественно проигнорировал.

Боеприпасов у противника было много, он никуда не спешил, тем более сходиться врукопашную, так что обстрел принял затяжную форму. Пускай став не таким частым, зато основательным, прицельным, что сильнее действовало на нервы. Рейдовый отряд Аман прекрасно знал, что количество редких удачных попаданий рано или поздно перейдёт в качество. Вражеский отряд явно уступал нам в численности, соотношении бойцов ближнего и дальнего боя. Компенсировав это удобной, хорошо защищённой позицией на господствующей высоте. Все более-менее доступные нам подъёмы к ней были предусмотрительно залиты зачарованным огнём. Количество раненых с нашей стороны постепенно начало увеличиваться, что было очень плохо. Если вовремя не остановить кровопотерю, то даже пустяковая рана могла стать причиной смерти или потери конечности.

Сохо не считали, что всё складывается настолько уж плохо и очевидно, как кажется. Командиры принялись отдавать приказы, наводя порядок, организуя оборону. На передний край выдвинулись лучницы, вооружённые короткими, изогнутыми луками, усиленными рогами животных. Мне выдался шанс увидеть прославленное мастерство знаменитых лучниц ветра сохо. Окружив себя россыпью мелких голубых светлячков, состоящих из элементалей воздуха, они принялись метко перестреливаться с засевшими наверху мушкетёрами. С каждой стрелой на этапе натягивания сливался один из таких светлячков, позволяя ей с лёгкостью рассекать воздух, набирая невероятную скорость. Подправляя полёт так, чтобы попасть именно в ту точку, в которую целилась лучница сохо. Спасая их от главного врага, бокового ветра. А уж если учитывать возможность стрельбы по навесной траектории, без задержек выпуская стрелу за стрелой, то неудивительно, что преимущество в этой дуэли быстро перешло на нашу сторону. Ненадолго, поскольку вершину горы постепенно стал затягивать густой дым пороховых газов, затрудняя видимость. Однако если нам он всего лишь мешал целиться, то им, нормально дышать.

Оценив расстояние ответной стрельбы лучниц, уважительно посмотрел на этих обычных с виду женщин. Натуральные эльфийки, только отъевшиеся, бьющие белке прямо в глаз… с ноги. Между тем не ограничившись одним этим, Маала погнала на приступ высоты наёмников. Пытаясь сберечь как можно больше сородичей. Поскольку командир отряда, левая рука принцессы, не считала себя полной дурой, то не стала приказывать атаковать их в лоб, поднимаясь на узкие уступы, залитые огнём. Предоставив наёмникам право самим решать, как они это будут делать. Исходя из своих возможностей и способностей. Параллельно собирая отряд легконогих копейщиц, которые ударят следом. Ещё один отряд отправила в обход, чтобы блокировать неприятеля. Намереваясь за такую дерзость прикончить их всех.

В отличие от лучниц, копейщицы больше ускоряли ветром себя, а не своё оружие. Хотя и этого тоже не избегали. Лезвия их копий обросли выступающей режущей кромкой воздуха, придающей им невероятную остроту и большую площадь поражения. Некоторые из воительниц, те, что посильнее и поумелее, окружили себя коконами воздушных щитов. Сильных одарённых у сохо было мало, зато каждый из них, что-то да мог, а как говорил один французский маршал, — «Бог любит большие батальоны». На что один из его соотечественников чуть позже возразил, — «Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне метких стрелков». В случае же с выходцами с плато Воющих ветров, думаю, они оба были правы. Каждый по-своему.

Возникновение приличного укрепления не могло остаться незамеченным. Не прошло и нескольких минут, как за чугунными воротами столпилась большая группа лучниц и копейщиц. Сюда же переместилась и принцесса со своей охраной. Всё же высокая железная плита солидной толщины, шириной в несколько метров, выглядели более надёжным укрытием, чем груды камней. Которые в любой момент могли свалиться тебе на голову, или с которых за шиворот потекут ручейки жидкого огня. Поскольку я выступал за эту команду, то по бокам дополнительно выставил несколько осадных щитов на подпорках, между которыми оставил зазоры. Лучницы с большой радостью восприняли их появление, тут же занимая удобные для себя позиции. Не задаваясь вопросами, откуда и как? Приняв их появление за данность. Об этом можно и позже подумать.

Не ограничившись только защитой, выставил на поле боя две мобильные марионеточные пушки Аллмара, передвигающиеся на паучьих ножках. Пускай их скорострельность и точность оставляла желать лучшего, как и прочность конструкции, но зато они, что называется, являлись автоматическими беспилотными средствами поражения. Им было плевать на вражеские пули.

С трудом справляясь со своей танцующей батареей, всё никак не мог приноровиться, разобраться, как сделать так, чтобы она не только воодушевляла союзников, напрягала противников, но и приносила ощутимую пользу. К сожалению, управление ими было таким ущербным, что пожалел об этой покупке. Если в компьютерной игре достаточно было навести стрелку курсора на цель и нажать кнопочку выстрела, здесь же приходилось дергать за десятки эфирных ниточек, глядя на всё сбоку, со стороны. От попыток воспользоваться встроенными в них линзами искусственных глаз у меня тут же заболела голова. Попробуйте одновременно сконцентрироваться на нескольких экранах, показывающих разные картинки, с разных ракурсов с сильно ограниченным обзором и плавающей регулировкой резкости. Без должной подготовки тут не обойтись.

Кроме того, тихо матерясь, лихорадочно пытался вспомнить, какая из нитей за что отвечает. Насколько сильно нужно их дёргать, в какой последовательности, чтобы случайно не перепутать, а то эта неуклюжая бешеная табуретка с пушкой точно перевернётся или пальнёт в нашу сторону. Всё приходилось делать на глазок. Определять угол возвышения, отслеживать перелёты, недолёты, своевременную перезарядку, расстановку ног, влияющую на устойчивость платформы. Впечатления ещё те. Решено, продам их к ведьминой матери, как только вернусь в город. Зря польстился на грозный внешний вид и возможность сделать большой бабах. Хотя стреляли они действительно громко, а ещё окутывались клубами вонючего дыма, который сносило прямо на нас.

Зато со стороны всё это смотрелось так, будто я ничего не делал. Сидел себе тихонько у стеночки, отдыхал, а пушки сами браво палили во врага, со знанием дела. Как верные псы, получившие команду, — фас! Всё изменилось с прибытием Аюни, непонятно когда появившейся рядом. Вспомнив о том, что она могла управлять другими куклами, с радостью передал ей контроль над этими своенравными механическими чудовищами. К большому изумлению и стыду, под её чутким руководством самодвижущиеся пушки Аллмара словно обрели вторую жизнь. Став поистине смертоносным, грациозным оружием. В отличие от меня, Аюни сумела не только красиво сыграть на этом инструменте, но и грамотно воспользоваться их механическими глазами, балансирами, барабанами баллистических регуляторов.

Глядя на ту лёгкость, с которой действовала Аюни, пролетая там, где я полз, отчётливо понял, похоже, искусным кукольником мне не стать. Что называется, не моё. Жаль. Однако в мире оставалось ещё множество других заманчивых специальностей, сулящих не меньше удивительных открытий и разочарований. Так что, унывать не стоит.

Тем временем нас становилось всё больше и больше. Скоро здесь стало тесно. Возле принцессы, как у знамени, начали собираться воины клана Суримских волков. Видя, что их предводительница жива, спокойна, уверена в себе, они становились такими же. Охотно выполняя приказы командиров, а не своих страхов.

Из земли внезапно взметнулись струи чёрной воды, которые, заполнив знакомую мне форму, превратились в Акашу.

— Принцесса, я рада, что с вами всё в порядке, — уважительно кивнула Парме, держа руки опущенными, на виду, чтобы не нервировать напрягшихся телохранительниц.

— Я тоже, — с улыбкой ответила принцесса, будто ничего особенного вокруг не происходило, давая знак охране, разрешая ей здесь находиться.

«Это, вообще-то, моё укрепление. Я тут хозяин. Правда? — мысленно обратился за подтверждением к волку, во взгляде которого прочитал всё, что он по этому поводу думает. — Неблагодарное животное».

Захотев оценить ситуацию, из-за края ворот осторожно выглянул наружу. Застав момент штурма занятой противником высоты. По склону, в сопровождении механических обезьян шустро взбирались горные бегемоты Хамы. Там же обнаружился и толстый, полосатый кот с длинными усами, показывающий в преодолении препятствий отменную ловкость, да и лёгкость тоже. От этого заметно раздувшегося воздушного шарика пули попросту отскакивали. Летящие в него огненные сферы, кот без особых сложностей сдувал, выпуская из себя потоки резкого, сильного ветра. Помимо них в гору полезли многочисленные марионетки из других команд искателей истины Шаль-Шади. Отвлекая на себя внимание засевших наверху стрелков. Не зная ни страха, ни усталости, ни жалости.

Как только весы победы качнулись в нашу сторону, противник пустил в ход скрытый резерв. Отряд вражеских стрелков прикрывала боевая команда, состоящая из аристократов Шаль-Аман. Именно они составляли главную военную силу обеих сторон конфликта. Вражеский заклинатель перешёл к более сложным формам, влив в них большие запасы энергии. В небе появились огненные сети, летящие навстречу марионеткам. Охватывающие значительные площади. Другой заклинатель напустил на бегемотов, как на наиболее серьёзную угрозу, стаю огненных воробьёв. Целясь ими в глаза, уши, ноздри, раскрытые рты невероятно сильных и живучих чудовищ. Вынуждая тех перейти в глухую оборону. На чужого духа Аман натравили своего. На кота накинулось сразу несколько крупных огненных рыжих собак, похожих друг на друга, как отражения в зеркале. Они явно были слабее кота, но зато их было значительно больше. Кроме того, собаки умели разделяться, постепенно наращивая свою численность. Окружая кота, атакуя его со всех сторон, огненные псы провоцировали напасть на кого-то одного из них, подставив спину другим. Положение полосатого шарика стало стремительно ухудшаться.

На краю гребня встал мастер меча из Шаль-Аман, который разносил в клочья тех немногочисленных марионеток, которые всё же как-то умудрились прорваться сквозь огненные ловчие сети. Стрелы сохо он либо с лёгкостью отбивал, либо уклонялся, либо ненадолго прятался в пороховом дыму, не желая тратить на них время и силы. Чем словно глумился над нами, вынуждая совершать необдуманные поступки. Определённо усилив себя духовной энергией, поскольку на одних лишь физических данных повторить то, что показывал он, просто невозможно. Собственно, поэтому и стал мастером меча. Всем известно, что у них очень высокая планка требований, дающая право заслужить это звание.

— Осторожнее! — с запозданием послышался предостерегающий крик, раздавшийся откуда-то сзади.

Несколько огненных рыжих собак, скрытно обойдя понизу, внезапно атаковали с тыла. С той стороны, откуда их не ждали. Воспользовавшись тем, что всё наше внимание было уделено высоте. Теперь понятно, для чего стрелки тянули время.

Одна из огненных рыжих собак, оскалив здоровенные клыки, яростно атаковала нашу группу. Намереваясь подобраться как можно ближе, чтобы своей смертью, превратившись в озеро огня, выжечь нас из укрытия. Не понимая, что в этом случае подвинемся не только мы, но и само укрытие.

Сделать что-либо мы не успели, поскольку в воздухе молнией промелькнула светящаяся синим цветом стрела, обладающая разрывным эффектом. Собака мигом превратилась в облако обжигающего пламени, снесённого следующей за ней ударной воздушной волной далеко в сторону. Радостно улыбаясь, к нам подбежал довольный своим выстрелом юноша из свиты принцессы. Вишар, если правильно помню.

— Принцесса, что бы вы без меня делали? Видели, как я её? — похвастался. — Подстрелил в прыжке. Не отходите от меня далеко. Я смогу защитить вашу жизнь, — сделал самоуверенное заявление.

Переглянувшись с Рхандаром, пришёл к выводу, что мы подумали об одном и том же. Возможно, принцесса разделяла наше мнение, но она была слишком умна, чтобы сказать об этом вслух.

— Всё будет хорошо, — широко улыбнулся Вишар, радуясь происходящему.

Воспринимая всё это удачной возможностью проявить свою удаль. Не сказав, но наверняка подумав, — Подвиньтесь, сейчас папка покажет, как нужно стрелять, пошёл красоваться перед принцессой. Однако, вынужден признать, стрелял он и вправду как бог. Будучи сильным одарённым, его стрелы разили без промаха, обладая мощью высокоуровневых духовных техник. Огненные собаки, что доставляли проблемы коту, одна за одной погасли задутыми свечами.

— Стрелы отражений, — Вишар вслух произнёс название следующей техники.

Теперь его стрелы не взрывались. Вместо этого, они обрастали в полёте множеством призрачных светящихся копий, разивших не хуже настоящей стрелы, способной пробивать тела навылет. Где одна, превращалась в десять, а то и в десятки. Разница между ними была лишь в том, что одна оставалась на месте, а все остальные, фантомные, спустя несколько секунд исчезали. Мастер меча под градом то появляющихся, то исчезающих стрел, некоторые из которых могли становиться невидимыми, вынужден был отступить, спрятавшись в укрытии. Тем временем один из заклинателей искателей истины Шаль-Шади приловчился разрывать огненные сети. Отряд копейщиц под прикрытием лучниц и заклинателей стремительным броском помчался в бой. Напавших с тыла огненных собак встретили залпами метательных дротиков. Нельзя сказать, что только Вишар отличился, а все остальные ничего не делали. Каждый вносил в сражение свой посильный вклад.

Небо над ними внезапно начало затягиваться багрово оранжевыми тучами, появляющимися из ниоткуда, откуда на нас вот-вот должен был пролиться огненный дождь. Это уже было опасно. Шутки кончились.

— Рхандар, — позвала принцесса, став серьёзной.

Волк прекратив изображать бездельника, которому лень было что-то делать, размылся белым туманным пятном, унесённым тут же налетевшим ветерком. Яркие, красочные облака, прямо на наших глазах наполняющиеся огнём, подсвечивающим их изнутри, немедленно стали темнеть. В центре, прямо над нами, начала закручиваться огромная воронка вихря, стягивающая их в кольцо. Однако вражеский заклинатель тоже не сидел без дела, став бороться с могущественным духом ветра. Воронка принялась то расширяться, то сжиматься, то ненадолго терять свою форму, отражая эту невидимую борьбу. Мне показалось, их силы были примерно равны.

Похоже, об этом подумал не только я. На склоне горы вновь появился огромный белоснежный волк, с заметно удлинившийся шерстью, вымахавший до размера дома, который, задрав голову, протяжно завыл. Немедленно поднялся очень сильный ветер, способный свалить с ног даже бегемота. Стягиваясь к нам со всех сторон, из ущелий, с ближайших горных вершин, со стороны долины, вливаясь в могучую воздушную реку, что поднималась по склону, снося всё на своём пути, захватывая небольшие камни, марионеток, поднимая тучи пыли.

Толстый кот улетел первым, даже не пытаясь удержаться на месте. Похоже, ничуть не волнуясь по этому поводу. Этот надувной шарик разбиться в принципе не мог, а вот свободно парить в небе, ещё как. Бегемоты, вбив в гору свои длиннющие толстые когти, свернувшись в комки шерсти, сумели остаться на месте. Плотные облака порохового дыма, висевшие над позициями стрелков, мгновенно рассеялись. Теперь их заволокло поднятой в воздух пылью.

Смотрелось всё это внушительно и пугающе. Мощь природы поражала своей масштабностью. Неумолимостью. Вот только вставал вопрос цены. Благодаря Шисса'ри я осознал, что представления обывателей относительно лёгкости, с которой заклинатели способны менять рельеф и погоду по своему усмотрению, сильно преувеличены. Пока все остальные, пригнувшись, с трепетом и испугом взирали на поднявшуюся бурю, принимающую форму реки, я с тревогой смотрел на Парму, что, побледнев, изо всех сил старалась казаться твёрдо стоящей на ногах, уверенной в себе повелительницей сохо. На задрожавшие от сильного напряжения пальцы. Понимая, что она испытывает, каково это, когда дух выжимает тебя досуха, чуть ли не пьёт из тебя кровь, посочувствовал.

Через несколько минут оглушительного гула ветра, а в горах он ещё как умеет задувать, как-то резко наступила тишина. Приняв прежние размеры, Рхандар вновь лениво развалился в теньке у ног принцессы, с высокомерной насмешкой глядя на впечатлённых двуногих, продолжающих по инерции гнуть спины, вжимать головы в плечи, тревожно гадать, уже всё, или ещё не совсем? Опасающихся, что несмотря на затишье, вот-вот налетит ещё более сильный порыв ветра. Погода в горах славилась своей внезапной переменчивостью и непредсказуемостью.

— Все враги сбежали Мой хранитель не стал их преследовать. Они сами отказались продолжать этот бессмысленный бой, — пояснила принцесса в ответ на многочисленные вопросительные взгляды.

— Бессмысленный? — удивился Вишар, не поняв, что она имела в виду.

— Да. Для них. Аманцы видели, что нас больше и мы намного сильнее. Однако всё же решили пустить нам малую кровь и сбежать при первом же серьёзном отпоре. Наглецы. В их команде всего один заклинатель золотого ранга и один серебряного. Также один заклинатель духа, не выше серебряного ранга, а то и вовсе, бронзового, — подвела итоги своих наблюдений. — Есть ещё мастер меча. По сути, это всё, что они могли против нас выставить. Сотню мушкетёров я не считаю. Пока их малая часть стреляла с первой линии, большая перезаряжала ружья во второй, поэтому казалось, что стрелков меньше, чем было на самом деле. С нашей стороны в бой успели вступить только пехотинцы, лучницы, да наёмники. Из заклинателей высоких рангов напрямую участвовали только трое. Ты, Рансулуа и один из искателей истины Шаль-Шади, который рвал огненные сети. Серебряные пояса. При том что у нас четыре обладателя золотых. Хама, Азиза, — следующим назвала незнакомое мне имя одного из искателей истины, — и Шаранэ.

Странно, я думал у принцессы золотой ранг, а оказывается, она ещё не получила его. Всё же единение со стихиями не настолько распространённое явление, чтобы встречаться на каждом шагу. Правда, недооценивать её не стоило. Наличие духа ставило Парму вровень с золотыми поясами, как она их называла.

— Как видишь, нам даже не пришлось бросать в бой все свои силы, чтобы прогнать их.

Обратил внимание на формулировку прогнать, а не убить. Вовсе не потому, что принцесса проявила милосердие. Противник тоже был силён. Правда, в случае затянувшегося сражения мы бы действительно развеяли его в прах без существенных потерь. Так что его бегство вполне оправдано. Любопытно здесь другое, что озвучила Акаша, придя к той же мысли.

— А почему враг напал на нас из засады, используя только мушкеты? Тот же заклинатель огня золотого ранга мог первым неожиданным ударом, применив высшие формы, сразу нанести нам существенный урон. С огненного дождя начать, а не закончить.

— Тогда и мы ответили бы им на том же уровне, — высказалась принцесса. — Не дав времени порезвиться. Проявив больше упорства в желании рассчитаться с обидчиками. Не факт, что после этого им удалось бы уйти со столь незначительными потерями. Заранее никогда не угадаешь, чем закончится сражение высших рангов с неизвестным противником. Возможно, решили проявить осторожность. Сберечь силы на конец сражения. Это лишь предположение. Встретимся ещё раз, расспросим с пристрастием. Так просто они от нас больше не уйдут, — мстительно пообещала.

Заметив, что ей трудно стоять на ногах, Парма специально разговаривала неспешно и негромко, скрывая свою слабость, заботливо подал ей свой стул, достойный дворца. Собственно, оттуда его и прихватил. Взяв инициативу на себя. Обращаться с подобной просьбой гордая принцесса ни за что бы не решилась. Более того, достав из хранилища поднос с горячим чаем и сладостями, любезно предложил принцессе. Помогая ей сохранив лицо, немного передохнуть, восстановить свои силы. Не сходя с места.

Сперва, замешкавшись, принцесса недоверчиво разглядывала сервированный поднос с уже наполненной чашкой, над которой поднимался слабый парок. Оправившись от удивления, Парма с благодарным кивком Акаше, приняла мою помощь. По запаху узнав дорогостоящий, высококачественный чай, подаваемый в домах высшей аристократии Закатных пустынь.

— Принцесса, — нахмурившаяся глава личной охраны предостерегающе покачала головой. — Там может быть яд.

— Мой хранитель почуял бы его, — успокоила телохранительниц, указав на Рхандара. — Отравить меня сейчас глупейшая затея. Только если сначала напоить хмельным напитком до беспамятства, а я, как видите, всё ещё в здравом уме и ясной памяти.

— Посмотрите, почтенный Рхандар беспокоится, — вытянутым копьём помешала принцессе коснуться чашки.

Косо, с недовольством посмотрев на волка, Парма сухо пояснила.

— Причина кроется в другом. В жадности, отсутствии манер и вечном заблуждении о собственном недоедании.

«Кого-то мне это описание напоминает», — улыбнулся под маской.

Чуть подумав, достал большое серебряное блюдо, которое положил на землю. На него выставил большущую тарелку, в которой с трудом помещалась запечённая в углях курица переросток, натёртая маслом и посыпанная специями. Волк её честно заслужил.

Однако Рхандар посмотрел на меня с немой обидой и возмущением. Как бы говоря, — «Как так? Нам царям не пристало питаться с земли. Подай её как положено. С восхвалениями, песнями и танцами.»

«Танец улетающего лебедя устроит?» — ответил встречным мысленным посылом, который, каким-то образом достиг цели.

Подумав, что царствование никуда не убежит, в отличие от курочки, белый волк, смилостивившись, принял скромное подношение.

Глотнув чаю, Парма, благожелательно глядя на это со стороны, обратилась к Акаше с просьбой, которая таковой не прозвучала.

— Продай Мадру.