Ветер Стихий 5

Глава 8 (Часть 1)

После жаркой стычки с отрядом из Шаль-Аман, полноценным сражением произошедшее не назовёшь, сохо потребовалось некоторое время, чтобы навести порядок. Позаботиться о раненых, убедиться в том, что бегство противника настоящее, а не ложное. Только после этого продолжили путь, пребывая в хорошем настроении. Пусть маленькая, но победа, подняла их моральный дух. О возвращении в главный лагерь речи не шло. Туда отправили только тяжелораненых да вестовых с информацией о том, где встретили врага, в каком количестве, куда он предположительно отступил. Пускай штаб Шади делает на карте соответствующие пометки и исходя из этого строит дальнейшие планы.

Пока кто-то радовался, кто-то грустил. Акаше пришлось выдерживать долгую, настойчивую осаду принцессы, требующей продать ей приглянувшуюся марионетку. Отбиться удалось с трудом, выдержав финальный сокрушительный удар, под названием, — Ты меня уважаешь? Обидеть хочешь? Знала бы принцесса кому это говорит, не бросала столь громкие слова на ветер. Однако сдаваться явно не собиралась, в чём её всецело поддерживал подлый Рхандар, пообещавший Парме, если та меня заполучит, поделиться силой, знаниями о новых техниках и благосклонностью, которая даже не снилась никому другому из рода Диярхидов. Не считая истинной хозяйки, матери принцессы. Именно на неё был завязан духовный договор с Рхандаром.

Вернувшись к команде Злого бегемота, Акаша вновь была вынуждена отбиваться от нападок, но теперь уже со стороны не слишком довольной Хамы, олицетворяющей это название. Женщина справедливо вопрошала, какого хрена часть её команды, пусть и временная, при первом же столкновении с неприятелем смылась к принцессе. Бросив их одних. Она на кого работает на Парму или на Хаму? Кто для Азизы главнее? А как же командная работа? Где поддержка своих сестёр? Не считать же её трусихой или предательницей. Или считать? Могла предупредить о том, что собирается сделать? Хотя бы из благодарности за то, что вообще здесь оказалась.

Пока бедную Акашу, мечтающую утопить их всех к ведьминой бабушке, своими руками, распекали как нашкодившую девочку, я, чувствуя за собой некоторую вину, готовил шикарный обед. Установил большой стол, расставил зонтики от солнца, переносные ширмы, которыми в том числе закрылся от сохо, что подобно любопытным белкам лезли под руку, выискивая, нет ли и для них чего-нибудь вкусненького. Разложил большое количество разнообразной еды, ресторанного уровня, на всю команду, намереваясь её задобрить. Включая Акашу.

Несколько раз пришлось прогонять наглого волка, что появился практически сразу. Видимо, тоже возомнил себя частью Злого бегемота. Временной, до тех пор, пока не закончится обед. На ехидный вопрос, он кто, бегемот или женщина, Рхандар предпочёл не отвечать. Ничуть не смутившись, я заявил, что пока не определится, за этим столом ему делать нечего. Обидевшись, благородный волк ушёл жаловаться принцессе, вскоре явившейся посмотреть на наш «пикничок» у дороги. Однако вопреки его ожиданиям, Парма несколько минут с задумчивым видом постояла в сторонке и молча ушла. Обошлось. Наверное. Поскольку за это время у меня пару раз по спине пробегал тревожный холодок, когда поворачивался к ней спиной.

Не забывая простую истину, одно дело накрывать на стол, а другое, прислуживать за ним, эту важную миссию доверил Аюни. Справилась моя любимица, как всегда безукоризненно. Вроде бы всё прошло хорошо. Извинения были приняты, одобрены и съедены.

К вечеру, а в горах темнеет довольно рано и быстро, отряд сохо нашёл подходящее место для ночной стоянки. Последней, что проведём вместе, поскольку с завтрашнего утра нам придётся разделиться, спускаясь в урочище Ушука. Дальше ходить всем вместе, строем, бессмысленно. Охотничья сеть должна быть растянута, а не свёрнута, иначе от неё не будет толка. Поэтому никто не удивился, когда на вечернем собрании, расстелив карту, советница принцессы принялась распределять участки, которые нужно было сначала проверить, а потом надёжно перекрыть. В случае обнаружения цели, приказав подать сигнал основной группе, в которую войдёт принцесса Парма со своей свитой. Продержавшись до её подхода. Имея в своём составе заклинателя духа, одного одарённого золотого ранга, двух серебряных, с десяток бронзовых, кучу высокоуровневых артефактов и толпу солдат, Маала была уверена в том, что её госпожа точно справится с добычей. Иначе нас бы здесь не было.

Учебная команда южан, по словам советницы, действовала в одиночку, в отрыве от основных сил Аман, так что проблем с ней возникнуть не должно. Если же по какой-то причине в урочище появятся крупные силы неприятеля, мы просто отойдём, не вступая с ними в бой. Парма желала мести, а не генерального сражения за безымянную высоту. Она могла подождать и другого удобного случая. Жизнь у дари длинная, а память обидам ещё длиннее. В крайнем случае не принцесса, так её дети отомстят детям кровных врагов.

Обустройством небольшого палаточного лагеря занимались слуги, которых для этой цели сохо взяли с собой. Собственно, они же тащили на себе все необходимые припасы. В самой охоте кунан принимать участия не будут. Завтра утром мы уйдём, а они останутся следить за лагерем, готовить еду, заботиться о вещах. Неизвестно, сколько времени займёт охота. Не спать же всё это время на голой земле, питаясь сухарями. В другой ситуации сохо может так и поступили бы, но ведь с ними была принцесса со своей свитой. Так что о минимальном уровне их комфорта кому-то пришлось побеспокоиться. Вне зависимости от того, чего желала сама Парма. Для неё установили роскошную большую палатку, да не одну, о чём узнал чуть позже, попав в неловкую ситуацию.

Когда стемнело, и на небе зажглись первые звёзды, превращая его в прекрасную картину, захватывающую дух своей глубиной, я всерьёз забеспокоился. Сигнала к возвращению всё не поступало, хотя условленное время давно уже прошло. Из-за этого меня начали одолевать тревожные мысли, уж не случилось ли чего? От беспокойства не находил себе места, поэтому не обращал внимания на окружающие красоты. На живописные ночные пейзажи, таинственные горы, озарённые луной. На лагерь воительниц, вызывающий ощущение какой-то дикой, походной романтики. На невероятный простор, чистый воздух, песни, что негромко напевали у костров уставшие за день копейщицы. Показывая себя с новой стороны.

Несмотря на позднее время, срываться и бежать к своим телохранителям без приглашения не стал, отложив рассмотрение этого вопроса до утра. Если к тому времени не подадут долгожданный сигнал, придётся принимать меры. У всего должна быть причина. Ни к чему обесценивать усилия Фалих.

— Ты Мадра? — с оттенком неуверенности окликнула подошедшая копейщица, отвлекая от мрачных дум.

Получив подтверждающий кивок, сообщила о том, что моё присутствие требуется в палатке принцессы. Прямо сейчас. Я было напрягся, но последующее негодование, высказанное вслух, немного успокоило бдительность. Копейщица поражалась тому, что какая-то ушлая наёмница была удостоена чести выпивать с их принцессой. Да ещё в неформальной обстановке. Да кто она такая? Пока они ещё пили чай, но кто знает, как далеко могут зайти?

Когда лучший чай Пармы стал заканчиваться, так и не впечатлив наёмницу, с лёгкостью отгадавшую его название, она вспомнила обо мне. О том, чем я угощал её днём, пожелав вновь отведать того же изысканного благородного напитка, приготовленного правильным образом. Ну а поскольку ходячий шкаф у Азизы всего один, повелела подать его сюда. Надеюсь, это она так высказалась о чае, а не о марионетке. Пойду послушаю, о чём они там ведут беседы. Хоть немного отвлекусь от переживаний. Надо же узнать, насколько сильно меня ценят или оценивают. Смотря с какой стороны посмотреть.

Вполне возможно, скоро мы станем врагами, сойдясь в одном бою, но по разные стороны. Шисса'ри с Рхандаром, я с Пармой, Акаша с сохо и искателями истины Шаль-Шади. Сильно не хочется, однако будущее непредсказуемо. Так не будем же торопить события, лишая себя удовольствия, как можно дольше лицезреть приятного собеседника. Это я о волке.

Пребывая в меланхоличном состоянии духа, спокойно вошёл в указанный шатёр, пройдя мимо охраны, что пропустила без единого слова. Явно на этот счёт получив указания. Откуда же мне было знать, для чего он предназначался, отличаясь от остальных цветом и формой. Я ещё не настолько познал мир Канаан, чтобы разбираться во всех сферах его жизни.

Как-то не задавался раньше вопросом, как в полевых условиях моются уважаемые дети пустынь в условиях сильного дефицита воды. Ведь потеют и плохо пахнут они не меньше остальных, совсем не радуясь такому сравнению. Это низшие касты могут позволить себе не следить за собой, а высшие, будьте любезны выглядеть теми, кем являетесь. Иначе могут возникнуть недопустимые сомнения.

Для таких целей в специальных шатрах, сделанных из непромокаемого шёлка, устраивались парилки. В их центре, на раскалённые камни понемногу подливали воду, которая окутывала всё паром. Стекающая по стенкам, конденсирующаяся вода либо собиралась для дальнейшего использования, либо уходила в землю. В дешёвом варианте на этом всё заканчивалось, а в дорогом, при помощи артефактов огня, воды, воздуха, а то и с помощью одарённых, процесс можно было весьма разнообразить, по своему усмотрению. Вплоть до образования висящей над очагом подогретой сферы воды, которую можно зачерпывать рукой безо всяких посторонних предметов. Видя, как в ней плавают части душистых трав, цветов или каких-нибудь полезных добавок. Создавая и управляя дополнительными потоками, устраивая себе душ. Или обдувая себя горячим воздухом, хоть сверху, хоть снизу.

Что-то подобное я и увидел. А ещё Акашу, Парму и двух её советниц, использующих это место по прямому назначению. Я удивился не так сильно, как вздрогнувшая от неожиданности Акаша. Настолько, что у неё глаза мигом почернели. Опомнившись, не делая резких движений, обманчиво спокойная демонесса плавно повернулась ко мне спиной.

— Что, Мадра, здесь, делает? — пугающе мягко поинтересовалась, выделяя каждое слово.

Полагаю, адресовав вопрос принцессе, поскольку заколки в этот момент на ней не было и ответить я мог разве что вслух, чего очень хотелось бы избежать. Как и всего остального. Казалось бы, раз кукла неживая, а значит, мужчина ненастоящий, то, кого тут стесняться? По этой причине остальные женщины восприняли моё появление совершенно спокойно, не поняв, что тут такого страшного. Какое счастье, что на моём поддельном лице они видели то же самое.

— Я попросила его привести, — объяснила Парма, проводя по телу мочалкой, за которой следил очень внимательно. — Сама же предложила угостить нас хорошим чаем, вот я и вспомнила, в ком хранишь свои запасы. А что? — удивилась её тону.

— Принцесса, очень вас прошу, больше никогда не распоряжайтесь моими марионетками без моего ведома, — проникновенно попросила Акаша, с предостерегающими интонациями, глядя принцессе прямо в глаза.

Ничуть не обращая внимание на напрягшихся советниц, посчитавших такие указания недопустимыми, да ещё поданные их госпоже в такой форме. Считая, что за подобную дерзость нужно немедленно наказывать. Ожидая реакции принцессы, чтобы по ней определить степень вины и величину наказания.

— В подобных местах я предпочитаю пользоваться услугами другой марионетки. Аюни. Вы знаете, чей камень души установлен в Мадре? — продолжила Акаша.

— Давно умершего дари, на которого наши земные законы и предрассудки уже не распространяются. Мёртвые без разрешения лишнего не скажут. Да и не смогут. Он же вновь не оживёт, — успокаивающе заметила принцесса. — Теперь это всего лишь игрушка. Твоя игрушка, — посмотрела на Акашу с намёком.

«Я бы с этим поспорил. Но, пожалуй воздержусь» — мысленно вступил в беседу, решая непростую загадку.

Чего я сейчас хочу и чего сделаю, поскольку это разные вещи. Пытаясь усмирить распоясавшееся воображение, напрямую влияющее на естественную реакцию организма.

«Что-то тут у них жарко. Может выйти, охладиться? А потом обратно зайти, — вкрадчиво нашептал внутренний голос. — Эх, нужно было задержаться в доме удовольствий.»

— Пусть даже так. Нечего ему здесь делать. Для каждой игрушки предназначена своя игра. Выйди, — решительно приказала Акаша.

Не знал, что демонесса настолько стыдлива. Возможно, всё дело в свидетельницах, от которых ещё слишком рано избавляться. Если останусь, кто знает, что произойдёт дальше. Или же она просто ревнует. Иначе с чего бы так эротично провела рукой по своему бедру, приняв более эффектную позу. Совершенно не понимаю, о чём она думает? И это хорошо, успокаивает.

«Может, прикинуться сломанной игрушкой? Разрядившейся в самый неподходящий момент», — мысленно усмехнулся.

Всё же не став искушать судьбу, отчётливо понимая, что теперь раскрываться смерти подобно, послушно вышел. Однако ещё некоторое время перед глазами стояла манящая картина с плохой цензурой, где пар ничего не скрывал. Будь я персонажем японской анимации, у меня бы уже кровь пошла носом, но в жизни всё работает несколько по-другому. Всего лишь поднялось давление. Реакция организма положительная, а значит, он здоров и бодр, что хорошо. Местами даже очень. Нет, подобно прыщавому подростку я не побежал самоудовлетворяться. Вместо этого отправился искать Аюни, думая о том, что лучше найти её раньше, чем Акаша выйдет из бани, из образа, и, в конце концов, из себя. Лучшая защита, это отсутствие нападения.

Когда Акаша появилась, гейзером ударив из сухой земли, собираясь в одно целое, подгадав момент, решительно попросил.

— Аюни, пожалуйста, представь отчёт о недостойных выходках моей рабыни с того момента, как она покинула город. О том, насколько плохо себя вела.

Помнится, я отдавал ей шутливый приказ вести такое наблюдение. Только открывшая рот Акаша, намереваясь что-то сказать, удивлённо застыла. Сам не ожидал того, что последовало далее. Аюни невозмутимо распечатала из пространственного кольца толстую пачку листов, сшитых в учётную книгу, исписанную мелким аккуратным почерком. Протянув её мне. В которой подробно, с указанием точного времени и места, было перечислено всё, вообще всё, что Аюни посчитала порочащим честь и светлое имя господина. Очень светлое, на котором особенно заметно каждое пятнышко. Каждое неосторожное слово, сказанное в мою сторону, косой взгляд, жест, вздох, неодобрительное выражение лица. По мере чтения компромата брови у меня поднимались всё выше и выше. Благодаря появившемуся за плечом крохотному водяному шарику, подлетевшему ближе, Акаша менялась прямо на глазах. Пройдя все стадии от возмущения, отрицания, недоверия, до испуга. Немалое достижение. Тихони страшные. Прямо какое-то заключение прокурора читаю, из лона святой инквизиции. По которому Акаше грозило два сожжения, одно распятие и девять изнасилований в особо изощрённой форме. Когда она всё это успела, хотел бы я знать? Ах да, тут же указанно. Интересно, на третьей странице указаны её сексуальные предпочтения, пожелания, угрозы или страхи? Нашла о чём говорить вслух, когда большая сестра неусыпно за тобой следит.

— Значит, ты называла меня земляным червяком? — спросил хриплым голосом, посмотрев на неё леденящим, гипнотизирующим взглядом.

Скопировав его у одной знакомой, которая заставляла чувствовать себя виноватым, даже если ничего не совершил, а только об этом подумал.

Сглотнув, разволновавшаяся демонесса рефлекторно сделала маленький шажок назад.

— Господин, не верьте ей! Я не вас имела в виду. Кукла всё придумала. Она мне мстит за…, — торопливо принялась убеждать, что всё не то, чем кажется.

На самом деле Акаша белая и пушистая.

— А ещё, ты называла меня земляным червяком?!

— Не было такого! — её паникующий голосок поднялся на новую высоту. — Богом клянусь.

— Каким? — мастерски сбила весь настрой, заставив переключиться на другую тему.

— Да любым. Они мне все одинаково безразличны и неприятны, — призналась эта хитрюга уже нормальным голосом.

Несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, для виду, всё равно изначально на неё не сердился, протянул книгу.

— Держи. Будем считать, что я ничего не видел. Ни тогда, ни сейчас.

— Правда? — опешила растерявшаяся демонесса, не зная, чего ей сейчас хотелось больше всего, согласиться или возразить.

— Решать только тебе, а мне уже пора возвращаться. Не хотел уйти, так и не сказав, что не знал о том, что увижу в том шатре. Кто там находился. Подумаешь ещё, чего-то боюсь, стыжусь или над чем-то ухмыляюсь. Трусливо сбежав. И вообще, тебе есть чем гордиться. Ты их всех затмила. Ах да, если завтрашняя охота подтвердит наши опасения, немедленно вызывай, — резко сменил тему. — В любое время дня и ночи. Держи меня в курсе событий.

Одновременно с этим, по отдельному каналу духовной связи отправил Аюни большую эмоциональную волну из признательности, одобрения и радости. Мысленно её обнимая. Не став говорить об этом вслух, чтобы не расстраивать Акашу. У автокуклы на секунду чуть ярче вспыхнули огоньки в глазах, показывая, что послание получила.

За пару минут до появления демонессы пришёл припозднившийся сигнал от Фалих, снявших с души тяжёлый камень тревог. Поэтому настроение у меня было хорошее. Чувствовал себя в этот момент как воздушный шарик, накачанный гелием.

— Замены сегодня не будет, — предупредил Акашу об изменениях. — У Ильмими в городе появились дела. Скажешь, что отправила Мадру на разведку. Подальше от жадных глаз Пармы и её волка. Уже не поймёшь, кто из них на меня сильнее облизывается. Объяснение подходящее, так что проблем возникнуть не должно. Если хочешь что-то сказать, говори сейчас.

Акаша, чуть подумав, спросила.

— Насколько всё серьёзно?

О том, что происходит, я ей немного рассказал. Серьёзную задержку по времени, недосказанность и тревогу, которую безуспешно пытался скрыть, она всё же заметила.

— Не знаю. Это-то меня и беспокоит. Сладких снов. Постарайся не удавить принцессу раньше, чем я вернусь. И не обижай Аюни. Узнаю, накажу.

В этот раз возвращался без замены, ориентируясь на сигнал встроенного в амулет путеводного маяка. Оказавшись в том же самом подвале, откуда отправлялся в лагерь, увидел совсем не то, что ожидал. Сразу поняв, можно распрощаться с хорошим настроением, надеждами на спокойный сон и ожиданием, что с «крокодилом» разойдёмся мирно.

— Что произошло?!

Обратившись в слух, напряжённо замер, не зная, то ли придётся драться, то ли спасаться бегством. Один из телохранителей, отделавшийся незначительными царапинами, в порванной одежде оказывал медицинскую помощь своим раненым братьям. Один из которых, весь перебинтованный и окровавленный, лежал на импровизированном столе. Судя по слабому, равномерному дыханию, погружённый в глубокий сон. Второй, раздевшись до пояса, сидел на маленьком ящике, позволяя обрабатывать густой пахучей мазью широкую резаную рану на своём боку, кожа вокруг которой подозрительно потемнела и распухла. Иногда морщась от болезненных ощущений, но по-прежнему не издавая ни звука. Лишь крепче стискивая зубы.

Чуть в стороне, на груде хлама разместилась мрачная Чха-Ун, не сводящая с пустого тёмного угла задумчиво-хмурого взгляда. На её одежде, через всю грудь наискось проходил широкий разрез, оголяющий соблазнительные формы. Если прикинуть, где он начинался, и где заканчивался, удивительно как её надвое не перерубили. Уж одной руки точно должна была лишиться. Более того, даже несмотря на невероятную регенерацию лахр, через прореху отчётливо виднелся тёмный шрам, отливающийся неприятным фиолетовым оттенком. Боюсь даже спрашивать, чем же его нанесли? Почему не помогли высокоуровневые алхимические зелья? К тому же тело лахр само по себе настоящее сокровище земного класса, так что повредить его весьма непросто.

Моё возвращение было встречено радостными улыбками, развеявшими переживания телохранителей. Они наконец-то смогли расслабиться, заставив меня смутиться.

— Господин, — поклонилась Чха-Ун, не забывая о манерах. — У вас всё в порядке?

— По сравнению с вами, да. Рассказывай, — потребовал объяснений.

— Когда следящие за вами негодяи поняли, что наступил подходящий момент, их цель наиболее уязвима, они совершили гнусное нападение. В месте, где им никто не мог помешать. Намереваясь сделать всё быстро и скрытно.

— Что именно они хотели? Похитить? Убить? Напугать? Что-то узнать? — потерялся в догадках.

— Убить, обвинив в этом преступлении других, — как-то буднично сообщила лахра. — Нападающие намеренно хотели оставить на месте убийства улики, указывающие на род древних Дуум, для чего принесли с собою артефакты с демоническими техниками и аурами. Переодевшись в форму их родовых цветов.

Услышав это, несколько растерялся. Предполагал, что меня выгоднее похитить, нежели убить. Видимо, ошибался. Хорошенький такой удар по самооценке.

— Почему ты думаешь, что убийцы хотели подставить Дуум, а не были ими наняты? — захотелось внести ясность.

— Потому что нам известно из какого рода они происходили, — с полной уверенностью ответила Чха-Ун. — Их было две тройки. Пятерых мы уничтожили, шестой, к сожалению, сумел сбежать. Простите, господин, — виновато склонила голову, считая, что не до конца справилась с поставленной задачей. — Готова понести за это самое суровое наказание.

— Не сейчас. Кто они? — вот что меня сейчас больше всего волновало.

— Мы принесли сюда три относительно целых тела. Остальные были слишком сильно повреждены. Пришлось от них избавляться прямо на месте. Зато удалось сохранить все головы.

Показала на ряд из пяти отрубленных голов, ровненько выложенных в тёмном уголке. Часть из которых была отделена от тела уже после боя, и в качестве предосторожности, и в качестве доказательства её слов, и в качестве предварительного наказания за совершённое преступление.

— Судя по применённой ими родовой силе, которую невозможно подделать, убийцы происходили из рода древних Ханай, повелителей теней. Именно поэтому нам не удавалось их заметить до того момента, пока они сами себя не раскрыли.

Меня как дубинкой огрели по голове. Ханай?! Вся эта история крайне дурно пахнет. Скорее всего, ситуация гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Дело даже не в самой попытке убийства, а в его последствиях. Не говоря уже о причинах. В том, против кого в первую очередь был нацелен этот удар. Послезавтра должно состояться торжественное открытие путевых врат, о чём уже во всеуслышание объявлено. С моим участием.

Если посмотреть со стороны, то Шади своего добились. Ну и что, что транспортная сеть не развернулась во всю ширь. Прямую дорожку в столицу Закатных пустынь они получили, став обладателями того, чего нет у других оазисов. Помимо Шаль-Сихья. Пространственными артефактами запаслись. Пользу из моего прибытия извлекли. Все знали о том, что я возвращаюсь в Шаль-Сихья без вступления в их альянс или хотя бы публичных высказываний о его поддержке. Для знати это знак того, что владыка Акрам так и не сумел склонить меня на свою сторону. А раз я не его друг, то вполне вероятный враг. Можно найти ещё множество других причин, по которым древним Шади теперь выгодно от меня избавиться. Или внешним силам, желающим ослабить своих противников. Очернив их в глазах жителей Закатных пустынь. Скажем, развязав войну Шади с Дуум. Или войну Сихья с Шади, которые получат законный повод открыто влезть в здешнюю внутреннюю заварушку. Испортив этим игру других владык. Вариантов масса. Вопросов, ещё больше. Непонятно, зачем Ханай нужна моя смерть здесь и сейчас? Не в сговоре ли они с кем-то? Да с теми же Шади, чьи службы безопасности и разведки поражают своей некомпетентностью. В который раз. Уж не намеренно ли? Или это была только имитация убийства, зная, что меня там всё равно нет. Например, чтобы посеять недоверие к кукольникам. Потом Ханай приведут убедительные оправдания того, почему поступили именно так, а не иначе. Всё резко стало очень сложно и запутанно.

— С нашей стороны потери есть?

— Нет. Только раненые.

После глубокого раздумья принял решение. Может, и не самое лучшее из возможных, но надёжное.

— Я понял. Сидите здесь тихо. Сейчас пришлю помощь. Охрану, целителей, ищеек, всех на ноги подниму. Пусть местные власти разгребают это дерьмо. Окажите им содействие в расследовании. В пределах разумного. Расскажите как есть, что произошло, с какой целью вы здесь. Передайте тела и оружие нападавших. С владыкой Акрамом я обо всём договорюсь. Никакого задержания и давления не будет. Пусть только попробуют, — грозно нахмурил брови. — Вежливо опросят и отпустят. В случае если ошибся, не сопротивляйтесь. Спокойно сдайтесь властям. Шади мне потом за всё ответят. Я в замок. Буду ждать вас в своих покоях, под надёжной охраной. Об этом не переживайте.

Покинув подвал, запомнив, где он находится, переместился в замок. Несмотря на поздний час, он всё ещё не спал. В преддверии большого праздника в оплоте рода Шади царила оживлённая подготовительная суета. Было много света и слуг. Подготавливались площадки. В сопровождении помощников сновали чиновники. Пользуясь случаем, а также временным послаблением режима, молодёжь развлекалась в меру своих возможностей. Будучи у себя дома.

Мне сегодня определённо везло, в каком-то смысле, поскольку в коридоре случайно пересёкся с компанией молодых дари. Среди представителей самых выдающихся аристократических семей Шаль-Шади заметил одного из старших сыновей владыки Акрама, а также одну из наследных принцесс Шади. Они все вместе куда-то шли, весело обсуждая выступление артистов.

Чтобы обратить на себя внимание, пришлось заступить им дорогу. Двое парней и две девушки с золотыми браслетами бахи, уважительно поклонились, как старшему, а восемнадцатилетний принц Садар и пятнадцатилетняя принцесса Дария, его двоюродная сестра, одетые в положенные им по статусу одежды, слегка кивнули, как равному. В их взглядах отчётливо читалось любопытство. Обычно я старался держаться подальше от любых компаний, не стремясь ни с кем заводить дружеских отношений. Поэтому мой поступок вызвал у них удивление. Для Шади я являлся выгодным союзником, но невыгодным женихом, поэтому с принцем, в отличие от принцессы, был поверхностно знаком, избежав необходимости представляться.

Своих дочерей Шади старались держать подальше от тех, кто им не подходил, поэтому они редко покидали женскую половину дома. Вместо них меня осаждали толпы невест рангом пониже, для которых решение Шади исключить меня из списков женихов, послужило чуть ли не официальным разрешением на брачную охоту. Одна из таких симпатичных хищниц, как раз строила мне глазки, стоя за спиной принца Садара. Томно вздыхая, не смея лезть вперёд, чтобы не показаться по отношению к присутствующим неуважительной.

— Светлого вам вечера, шифу Амир, — вежливо поздоровался принц Садар.

— И вам, уважаемые шифу Шади, высокородные дерры. Простите, что отвлекаю, но могу ли попросить о небольшой услуге? Дело в том, что мне как можно скорее нужно увидеться с вашим сиятельным отцом и хранителем порядка Шади. Обоими сразу.

Специально упомянул главу службы безопасности правящего рода, подчёркивая важность своей просьбы и её направленность.

— Не подскажете, где я могу увидеть их в столь поздний час? Если, конечно, они ещё не отправились на заслуженный отдых.

Принц Садар столь неожиданной просьбе удивился. Внимательно на меня посмотрев, оценив серьёзность настроя, вежливо спросил, — У вас что-то случилось? Может я могу чем-то помочь? Не хотелось бы тревожить отца по пустякам.

— Простите, но я всё же сперва хотел бы увидеться с вашим уважаемым отцом, прежде чем беспокоить принца, — уклончиво ответил, показав взглядом на его сопровождение. — Не сочтите это выражением недоверия лично к вам. Просто моё дело довольно деликатное.

Принц тоже стал серьёзнее. Ненадолго задумавшись, он ещё раз пожелал убедиться, что правильно меня понял.

— Отец в последнее время работает допоздна. Вряд ли он уже отправился отдыхать. Однако из-за этого увидеться с ним сейчас будет затруднительно. Если воспользоваться обычным путём.

Перешёл на язык намёков.

— Обычными путями хожу редко, — улыбнулся. — Вы мне только пальчиком направление укажите, короткую дорогу я сам найду.

— Боюсь, на ней будет лежать камень запрета пространственных врат, — теперь настала очередь принца улыбаться.

— Короткие пути редко когда бывают удобными, — согласился. — Ничего, камень не стенка, перепрыгну. Не впервой, — доверительно сообщил Садару, заставив его ненадолго растеряться.

Вызвав умеренное любопытство, как же я собираюсь это сделать. В отличие от друзей, на чьих лицах появились выражения недоумения и беспокойства, а у принцессы, лёгкой заинтересованности, принц повеселел.

— Возможно и такое. Но это будет шумно.

— Ничего, у меня есть повод пошуметь. Думаю, меня поймут, простят и наградят.

— Наградят? — недоверчиво изумилась принц.

— Почему нет? Смотря, что считать наградой. Для некоторых и выселение, уже праздник.

Покосившись взглядом на друзей, Садар попросил.

— Лучше уж получать наказания, чем такие награды. Подождите, пожалуйста, в малой гостиной жёлтых ваз. Сейчас я отправлю свою марионетку к Дарию, секретарю отца. Он всё организует. Либо объяснит, почему это невозможно. Слуги в любом случае скоро к вам подойдут.

— Благодарю, — признательно кивнул. — Не смею больше отнимать ваше время. Приятного вечера.

— И вам.

Уважительно раскланявшись, разошлись в разные стороны. Оборачиваться мне вслед или задавать глупые вопросы никто из компании принца не посмел. Обдумывая услышанное. А некоторые наверняка ещё и запоминая, чтобы дословно записать для своих высокопоставленных родителей. Садару не потребовалось много времени, чтобы через духовную связь дотянуться до ближайшей к секретарю отца марионетки, использовав её в качестве посланника.

Поскольку мир от моих желаний не зависел и по щелчку пальцев не менялся, ждать, пока владыка освободится, пришлось почти сорок минут. К счастью, Акрам всё же захотел узнать, что у меня за срочное дело, в которое необходимо вовлечь хранителя порядка Шади. Не став переносить встречу на завтрашний день. Выделив для этого немного времени. Заинтригованный ещё и тем, что по словам сына я был готов пробиваться к нему чуть ли не силой, отказываясь сообщать в чём дело. Поэтому, когда подошла размалёванная марионетка, одетая в наряд элитной замковой прислуги внутренних покоев, и ни о чём не спрашивая, попросила проследовать за ней, почувствовал облегчение. Беспокойство за состояние раненых Фалих давало о себе знать, держа в постоянном напряжении. Хорошо хоть по словам Чха-Ун в ближайшее время их жизням ничего не угрожало.

Проведя запутанным лабиринтом коридоров и лестниц, марионетка привела меня в один из кабинетов, где уставший за день Акрам, одетый в обычную домашнюю одежду, пил чай со своим братом, занимающим пост хранителя порядка.

— Светлого тебе вечера, Амир. Проходи. Угощайся.

Расслабленный Акрам сделал приглашающий жест.

— Благодарю за гостеприимство, владыка Шади. Если позволите, я сяду с вами за стол, но откажусь от чая.

— Вот как? — удивился владыка, внимательно на меня посмотрев, с оттенком осуждения. — Могу ли узнать, в чём причина? Неужели вы на меня в обиде? — спросил в шутливой манере.

— Ну что вы. Разве для этого есть причина? — я натянуто улыбнулся. — Просто у меня плохое настроение и напрочь пропавший аппетит. Видите ли, сегодня вечером меня пытались убить в вашем славном городе. Те, кого, вроде как, нет. — с нескрываемым недовольством посмотрел на хранителя порядка Шади, показывая, кого в этом виню.

— Это как? — не понял Акрам, нахмурив брови.

— А вот так, — раздражённо развёл руками. — Позавчера ваш уважаемый брат заверил, что за мной никто не следит и не желает мне зла. А сегодня, не поверив его словам, выйдя в город убедиться, что это я мнительный дурак, выяснил, нет, с головой у меня всё в полном порядке. Даже странно. Вопреки чьим-то ожиданиям.

Громко поставив чашку на стол, рассерженный хранитель порядка Шади спросил.

— Я надеюсь, у вас найдётся, чем подкрепить эти оскорбительные слова?

Пригрозил последствиями. Акрам с беспокойством перевёл взгляд на брата, но решил пока ничего не говорить, пока не услышит подробностей. Также убрав руку от чашки с чаем, что стояла на столе. Плохой знак, но не в этом случае.

— Даже не знаю, — сделал вид, что задумался. — Считать ли доказательствами тяжёлые раны, полученные моими телохранителями? Я лишился почти всех слуг, с которыми пришёл в Шаль-Шади, — обвинил в этом их. — В настоящий момент меня защищает только рубаха, — подёргал себя за воротник, — и то, разве что от холода. А трупы убийц? А то, что некоторые из них, не встречая препятствий, скрылись с места преступления? А разрушения, оставшиеся на месте сражения, которые, о чудо, тоже никто не замечает? Или, быть может, вас устроят головы убийц, которых мне пришлось добывать самому? В этом городе, вообще, стража есть? — потихоньку распалялся, видя перед глазами окровавленных Фалих.

Да, моей вины в произошедшем тоже предостаточно. Нельзя валить всё на Шади, которым больше мешал делать свою работу, чем помогал, однако если не я сейчас буду на них давить, вынуждая оправдываться, извиняться, пытаться загладить свою вину, то этим займутся они. Особенно, как опомнится, усердствовать будет хранитель порядка, ради защиты своей репутации, которую теперь определённо поставят под сомнение. Пусть даже в той её части, что не может за мной уследить. Хотя должен. Мало ли что у него нет пустотников или недостаточно проводников. Это оправдания, а их никто не любит.

Растерянно моргнув, осмыслив сказанное, Акрам побагровел от гнева.

— Это кто такой смелый, нападать на повелителей пустынь в моём городе?

Тут уже не важно, напали на меня или на кого-то другого. Что позволено тигру, не позволено зайцу. Иначе это уже не заяц.

— Не поверите. Я сначала тоже не поверил. Но мертвецы не лгут. Меня пытались убить шифу Ханай. Поскольку это были не ваши «верные» подданные, то всё стало слишком сложно для одной больной головы. Поэтому, спрятав раненых телохранителей и доказательства нападения, я немедленно отправился к вам. Не представляю, зачем им нужна моя смерть. Но раз уж они решили не дожидаться моего возвращения в Шаль-Сихья, а попытались устранить здесь и сейчас, выдав это за нападение Дуум, то не думаю, что всё настолько просто, как кажется. В общем, в моей голове сейчас сплошной беспорядок, — выразительно посмотрел на ошеломлённого новостями брата Акрама.

— Дуум? А они здесь каким боком? — поморщился Акрам, услышав упоминание второго могущественного древнего рода.

— Понятия не имею. Но бойцы Ханай старались пользоваться не своими силами, а применяли демонические артефакты и жемчужины с аурами злых духов. Полагаю, не просто так.

— Волосатая задница великана! В Шаль-Шади за последние декады прибывали члены рода древних Ханай? — недовольный Акрам посмотрел на брата.

— Нет, — почти сразу последовал уверенный ответ.

— Тогда что они тут делают? — Акрам потребовал объяснений.

— А может…, — покрывшись испариной, тот перевёл взгляд на меня.

Ну, это уже наглость.

— В нашем мире может быть всё, — я ехидно ухмыльнулся, — даже то, чего не может быть в принципе. Вот вы это и выясняйте. И нет, хвоста и копыт у меня тоже нет. Если вам вдруг станет интересно. Могу даже показать.

— Так, успокоились оба. Мне нужно подумать, — сердито рявкнул Акрам, устало потерев виски, пытаясь сосредоточиться. — Прежде чем делать выводы, сначала посмотрим на доказательства. Где они? — спросил у меня, не настроенный выслушивать дальнейшие шуточки.

Назвал точный адрес подвала, где остались мои слуги. Попросив как можно скорее отправить им целителей и стражей, которые займутся поисками сбежавшего убийцы.

— У меня большая просьба, владыка Шади. Мои слуги окажут вашим всю возможную помощь, правдиво ответив на их вопросы. Передадут доказательства. Можете отправить кого-нибудь приглядеть, чтобы их не обижали? Вернув мне в целости и сохранности как можно скорее. А то знаю я бравых служителей закона, что из желания поскорее выслужиться, готовы наступить на хвост не только своей совести, но и чужой гордости. Мои воины проливали за Амир кровь, я не могу закрыть на это глаза, — искренне попросил, склонив голову.

— Не беспокойтесь. Я распоряжусь, чтобы о ваших воинах позаботились, оказав всю необходимую помощь. Их чести ничто не угрожает, — пообещал Акрам.

— Тогда, с вашего позволения отправляюсь в свои покои. Буду ждать его результатов. Прошу простить за резкие слова и недостойное поведение. Переволновался. Стресс. Бессонница, — поклонился сначала владыке Шади, а потом его брату.

— Конечно. Мы всё понимаем. Постараемся как можно скорее во всём разобраться. Не хотелось бы омрачать скорый праздник плохими новостями, — помрачнел владыка, вспомнив о нём. — Прошу вас до этого момента воздержаться от необдуманных действий и громких заявлений, — обратился со встречной просьбой.

Подумав о том, что только большого скандала ему не хватало для полного счастья.

— Можете на меня положиться, — заверил владыку Акрама.

На этом их оставил, отбив всякое желание продолжать чаепитие. Если только не переходя на употребление чего-нибудь покрепче.

Когда за Амиром закрылась дверь, Акрам придавил провинившегося брата тяжёлым взглядом.

— Что-то в последнее время ты меня сильно разочаровываешь, — огорчённо покачал головой. — Землепоклонники, убийцы Ханай, махри, шпионы Аман, за какую корзину не возьмись, везде прячутся ядовитые гадюки. Говори правду, мальчишка обращался к тебе за помощью? Предупреждал, что за ним следят?

— Да, — неохотно признал испуганный хранитель порядка, чувствуя гнев, кипящий внутри главы рода. — Мои дари провели проверку и никого не обнаружили. Кто же знал, о повелителях теней. Этих тварей почти невозможно обнаружить, — попытался оправдаться, спихнув на них часть вины.

— Но Амир же как-то почувствовал их присутствие. Только не говори, что наши проводники не справились бы с этой задачей. Скольких ты отправил?

— Одного. Бронзовый ранг. Ещё двое продолжали следили за парнем. На тот момент под рукой больше не было других специалистов. Из-за этой войны и предстоящего праздника моей службе серьёзно не хватает дари. Я об этом уже сообщал. Все на заданиях. Знаешь, скольких важных персон, приехавших в город, нам сейчас приходится охранять, следить, разводить по углам, чтобы они не передрались между собой? А членов их семей? А сколько мороки проверять их переписку или ближнее окружение? К тому же Амир сам, как только мог усложнял нам задачу по обеспечению его безопасности. Приставленные к нему агенты с ног сбились, пытаясь за ним угнаться. Подозреваю, под конец уже не особо в этом усердствуя. У меня служат проводники, а не кудесники, что могут мгновенно перемещаться куда угодно. Так чего теперь Амир от нас требует? Пусть радуется, что головы не лишился. Я же не могу к нему одному приставить половину агентов службы безопасности, рассеяв их по всему городу. А как иначе прикажешь за ним уследить? — наконец выговорился хранитель порядка.

— Послушай меня, брат, — тяжело вздохнул Акрам. — То, что Амир далеко не подарок, я прекрасно знаю. Своевольный, неосмотрительный, неопытный птенец, недавно покинувший гнездо. Однако он лишь указывает на недостатки твоей работы, а не создаёт их. Понимаешь? Мне уже надоело самому во всём разбираться. Ты должен снимать с моих плеч груз забот, а не нагружать их новыми. Я постоянно слышу оправдания, но не слышу предложений. Почему так? Хотя тебя уже поздно воспитывать. Уже не маленький ребёнок. Сейчас же передашь печать хранителя порядка Тумару из ветви Халит и отправишься на заслуженный отдых. Можешь собрать совет старейшин и попытаться опротестовать моё решение, но тогда не обижайся, если придётся отвечать за все совершённые промахи. Как положено, а не как сейчас. Ты меня понял? А теперь поскорее уйди отсюда, от греха подальше. — процедил Акрам, с трудом сдерживая гнев. — И будь добр, отправь ко мне нашего нового хранителя порядка, хранителя тайн, хранителя знаний и господина фонарей Шаль-Шади. СЕЙЧАС ЖЕ!

Чашки на столе разлетелись вдребезги от всплеска необузданной энергии.

Всё прошло лучше, чем я ожидал. Фалих и химерам безотлагательно оказали всю необходимую помощь, обращаясь с ними предельно вежливо и уважительно. Их не стали задерживать, доставив в замок этой же ночью. Здесь, двоих телохранителей пришлось положить в больницу, поскольку последствия демонического яда, которым стрелял один из артефактов Ханай, оказались более серьёзными, чем мы думали. Слава Канаан, благодаря своевременной помощи лучших мастеров крови Шаль-Шади, что служили древнему владыке, не понаслышке знакомые с подобными вещицами, их жизни ничего не угрожало. Единственная, кто справилась с ядом своими силами, была лахра.

Уже через час после моего разговора с главой рода Шади, в городе была устроена полномасштабная облава. Сбежавшего убийцу ловили со всем усердием, подняв на ноги сотни солдат и заклинателей. Несмотря на глубокую ночь, они без стеснения вламывались на территории разных родов, заглядывая в каждую дыру, под каждый камень, задерживая всех подозрительных личностей, однако убийце всё же каким-то образом удалось скрыться. Тени надёжно хранили своих повелителей.

Понятно, что это была показуха, все прекрасно понимали, что поймать сейчас беглеца не представлялось возможным, но не сидеть же сложа руки, когда злой владыка Шади жаждал крови. Демонстрируя своё бессилие. Хуже того, безразличие. Это было не просто глупо, а опасно.

На вопрос, а был ли мальчик, не привиделось ли моим телохранителям, сами же лучшие ищейки Акрама уверенно ответили, да, был. Тщательно исследовав место нападения и всю прилегающую к нему округу, восстановили картину произошедшего вплоть до мелочей, подтвердив наши слова. Опознание тел результатов не дало. Единственно, что удалось выяснить, они действительно принадлежали чистокровным Ханай, чьё время смерти совпадало с показаниями Фалих. Подняв журналы регистрации, столь же быстро установили то, что эти дари попали в город незаконно, в обход всех пропускных пунктов. Полученная информация заставила владыку Акрама серьёзно задуматься над дальнейшими действиями, поставив его в сложное положение.

Проблема заключалась в том, что альянс истинной крови, в которую входил род древних Ханай, на данный момент не конфликтовал с альянсом бессмертных. Юг Закатных пустынь воевал с севером, а восток, с центром и западом. Это было два не связанных между собой конфликта. Превращать же две локальные пограничные войны, проходящие по правилам, в ожесточённую схватку всех против всех, замешанную на кровной вражде, выгодно великим Сихья, но никак не древним Ханай. Если представить, что Ханай решили обидеть Шади, они ведь действительно могли дождаться возвращения Амира в Шаль-Сихья, то стоит ли объявлять это враждой родов, выделив её в отдельную, ни с чем не связанную историю? Или увязать всё воедино? А может сделать вид, что это конфликт по линии Ханай-Амир, в который Шади оказались замешаны третьей стороной? Не вмешиваясь в него. В любом случае на произошедшее как-то отреагировать нужно, иначе это серьёзный удар по репутации всех замешанных в этом событии родов. Хорошенько поразмыслив, утром владыка Шади через братство Шёпота отправил Ханай гневное послание с требованием объясниться. Для начала. Угрожая самыми страшными последствиями, если те промолчат. Сделав вид, что ничего не знают. В книге отступников и изгнанников убитые не значились. И если они там появятся на следующий день после этого сообщения, владыка Шади очень сильно обидится. До смерти.

Из-за поднятой шумихи, дело-то весьма значимое, не каждый день повелители режут друг друга на улицах, слухи по городу расползлись как лесной пожар, будто их кто-то специально раздувал. Простой народ потрясённо обсуждал факт покушения на аристократический род из касты шифу, удивляясь, как это возможно. Имя древних Ханай не сходило с языков горожан, хотя Шади всячески старались скрыть его от общественности. На фоне грядущего праздника эта история сильно подогрела враждебные настроения, направленные против южан в целом. Аристократия востока тоже не осталась в стороне, решительно осудив возмутительное нападение. Видя в нём желание плюнуть в их праздничное блюдо. Не то, чтобы они сами не прибегали к услугам убийц, однако по неписаным законам, раз уж, совершая бесчестные действия, попался, будь добр понеси за это ответственность. Не бросай тень на светлые лица уважаемых аристократов из высшего общества, тем более те, которые громче всех кричат, что они не такие.