Вирус

Комната контроля

Комната контроля

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День сто пятьдесят третий

Они снова в подземелье, но на этот раз коридор от лифта ведёт к другой комнате. В неё перетащили двух стриптизёрш и поехавшего с ними на вечеринку к щедрому клиенту охранника. Особо не усложняя, Улис просто опоил их снотворным. Вместо «потанцевать» за неприлично высокую цену, они оказались в клетке. Одна из танцовщиц — та самая длинноногая брюнетка. Странно, поговаривают, что в моменты смертельной опасности обостряются похоть и желание, но Хорст не обращал внимания на прелести их жертв. Прошли сутки с момента встречи с безумцем, а страх не отступал. Шок от происходящего, казалось, подавил в мужчине все остальные чувства. Троицу сложили на полу, словно свиные туши. Улис нажал нужную комбинацию на панели, и решётка опустилась.

Они прошли в комнату контроля. Большой морозильный шкаф справа, стол с пультом и большим настенным монитором слева, странный стул.

— Сегодня мне снова понадобится твоя помощь, друг, — подхватил лежавшую у стола сумку Улис. — Ловко у нас получилось в прошлый раз, а?

Он передал её Хорсту, а сам подошёл к морозильному шкафу. Открыл его и увлечённо пересчитал лежащие на полках пальцы.

— Сорок три! — с довольным лицом резюмировал он, закрывая дверцу. — Ещё семь добавим и можно начинать. А у нас не хватает четверых участников. Продолжим охоту, сразу после того, как подготовим гостей из клуба.

Воспоминания Хорста стали путаться с реальностью. Возможно он уже был здесь с монстром. Или…

Они вернулись к клетке с танцовщицами. Решётка поднялась, а у Хорста затряслись руки. Комната контроля, морозильный шкаф, сумка — всё это заставило вспомнить то, о чём он постарался забыть.

Мясник резал скальпелем пальцы, а он ему помогал. Ловко и привычно отхватил мизинец спящего Оги и тут же передал тот Хорсту. Его задачей было уложить палец в маленький переносной контейнер для льда. А Улис, с видом заправского хирурга, уже обрабатывал рану и бинтовал руку главаря их шайки. Тот же трюк проделан с Флином и Кларой. Понятно, что новый «друг» справился бы и сам, но тому зачем-то было важно вовлечь в свои мерзкие забавы Хорста. Он постоянно беседовал с ним, делился мыслями, планами, воспоминаниями.

— Открывай сумку, друг, — пустым, безразличным тоном вырвал его из очередного кошмара Улис. — Ты помнишь, ящичек с инструментами мне, контейнер со льдом тебе. Выглядишь бледновато, с руками непорядок, в глазах страх.

— Ты когда-нибудь спишь? — вдруг, желая хоть как-то отсрочить неизбежное, осмелился спросить Хорст. — Мы сутки на ногах.

— Ах да! Верно! — осклабился Улис. — Порой я совсем забываю о правилах. Конечно, тебе нужно поспать, друг. Да и мне не помешает отдохнуть немного. Закончим с гостями из клуба, и я не потревожу тебя до самого утра. После поедем в одно злачное местечко, где с лёгкостью доберём участников.

— Зачем… зачем ты режешь им пальцы? — удивив самого себя, спросил Хорст.

— Как же здорово, что мы встретились, Хорст. Прежние друзья убегали, пытались скрыться, а некоторые даже убить меня. Ты совсем другой. — дружески потрепал его по плечу безумец. — Позже ты сам увидишь… Ты всё поймёшь, как только мы запустим их в лабиринт. Да нет, я предоставлю тебе возможность прочувствовать… Это будет незабываемо! Поверь мне, там… Эх, я даже тебе завидую! Свой первый раз мне не забыть никогда!

— А зачем… Зачем ты построил всё это? — продолжил отвлекать себя от кошмарной реальности балансирующий на грани безумия мужчина.

— Я? Ха-ха! Я не способен построить и собачью будку, друг, — вынужденно отвлёкся Улис. — Даже чёртов гений Эван лишь пристроил кое что ко входу в Лабиринт. У него получилось, а я полагал, что помню ключ. Хорошо ещё хватило ума не лезть в Лабиринт самому!

— Кто такой этот гений Эван?

— О, когда-то мы были лучшими друзьями, — охотно делился воспоминаниями безумец. — Но началось всё гораздо раньше. Однажды я услышал глас божий. До того был страшным грешником, наёмным убийцей. А после стал на путь праведный, исправился и покаялся. В награду он обещал мне месть. В вонючей дыре на краю мира, городке под названием Дормут я исполнял волю его. Вот тогда-то Эван и пролез ко мне в голову. Он подавил мою волю и подчинил себе тело. Он диавол во плоти! Поэтому, когда я встретил своего главного врага, вместо мести позволил тому сбросить меня с поезда. И тут началось самое интересное, друг! Вместо смерти мы оказались в каком-то институте! Причём не в тридцать первом, где были до того, а в пятьдесят первом году. Мы. Вдруг выяснилось, что не он в моей голове, а я в его! Нет, не Эвана Лайта! Жалкий неудачник Эван тоже был в его голове. Имя диавола — Стэн Лурье! Ко всему там было ещё несколько незнакомцев, а один так вообще страшный старикан. Теперь я лишь наблюдал, а порой и вовсе проваливался во мрак пустоты. Мы снова добрались до моего злейшего врага и он… Опять лишил меня возможности мести. После он строил этот дурацкий Купол. М-да… Мы зашли в ячейку и перенеслись в иной мир, прямиком в ад. Однажды Купол взорвался, а я, после тьмы и отчаянья, очнулся вот таким богатеньким недоноском. Три круга я пытаюсь подобрать ключ к Лабиринту. Ты и представить себе не можешь каково это — исчезать в конце и вновь появляться в начале! Тот же мир, но раньше. Но на этом круге мы доберёмся до двери.

— А что за ней?

— Свобода, — с горящими от возбуждения глазами выдохнул Улис.

Оба застыли, погрузившись в собственные мысли. Безумец фантазировал как преодолеет Лабиринт и вернётся домой, а вор жалел, что до сих пор не нашёл в себе и крупицу мужества, чтобы сбежать от психа. Единственное, что понял Хорст после стремительного потока откровений собеседника, — стоящий перед ним мужчина действительно верит в свой бред. Сумасшедшие убийцы гораздо опаснее обычных, а значит ему не спастись. Молчание затянулось.

— Открывай сумку, друг, — наконец очнулся от грёз о будущем его мучитель.

Он вновь послушно поучаствовал в заготовке пальцев. Улис резал, обрабатывал раны и бинтовал. Мизинец длинноногой брюнетки лёг в контейнер последним. Не обнаружив ни в одном из карманов платка, вынужденно вытер окровавленные руки о платье второй танцовщицы.

Сумка собрана, и они возвращаются в комнату контроля. Ещё три пальца заботливо уложены на полку в морозильном шкафу. Хорст давно бы разрыдался, упал бы на пол и бился бы в истерике. Но страх, что удивительно, не позволял ему даже этого.

Настольный динамик тревожно пискнул. Монитор моргнул, а вид на лестницу и большой зал сменился новой картинкой. У входной двери стояли четверо мужчин. Двое в штатском и пара патрульных.

— Вот это сюрприз! — замер у стола Улис. — У нас снова гости, друг. Причём на этот раз непрошенные. Четверо?! Вот так удача! Похоже ехать никуда не придётся. Посиди здесь, Хорст, я позову тебя, когда всё устрою. Нам понадобится сумка, не забудь.

Безумец ушёл к лифту, а он уселся за стол. Бодрящие до недавнего времени алкоголь и кофе уже не работали. Клонило в сон. Он непроизвольно использовал руки как подушку и, едва голова коснулась их, тут же уснул. Скрюченная фигура у пульта уже не видела, как четверо мужчин прошли в дом. Дворик на экране монитора опустел. Смеркалось.

— Руки за голову, не двигаться! — вырвал его из оков мертвецкого сна грозный приказ за спиной.

Он резко вскинул затёкшие руки и тут же опустил, а боль в теле выстрелила прямо в виски. На экране монитора лишь тьма. Помня о приказе, кривясь от боли, вновь приподнял руки.

— Ты заодно с тем психом? Отвечай! — продолжил незнакомец.

Холодное дуло револьвера упёрлось Хорсту в затылок. Лоб мгновенно покрылся крупными каплями пота. Одна из них, прихватив по пути пару подружек, скатилась прямо в правый глаз. К боли в висках добавилось жжение в глазу. Предательские капли пота, обнадёженные успехом первопроходцев, устремились к бровям. Он жмурился и часто моргал, но никак не решался смахнуть их, а тем более протереть глаз.

— Я… Я… Я просто… Он заставил… — испуганно залепетал доходяга. — Где он? Я ни при чём. Всё расскажу. Там… Там люди… Там люди в камерах. Он отрезал им пальцы и… Хотел зверски со мной расправиться… Он сумасшедший. Я всё расскажу. Я не с ним. Я жертва, как и остальные. Там… В одной камере мои друзья. Они подтвердят. Мы заложники.

Страх сменился надеждой. Слуга закона, а это явно был кто-то из тех четверых, был его спасителем. После суток нечеловеческого напряжения Хорста охватила невменяемая радость. Всё закончилось, он свободен.

— А-ха-ха! Ха-ха-ха! О-хо-хо! Не могу больше! — вдруг раздался за спиной знакомый голос и ещё более знакомый, противный хохот. — Ты бесподобен, друг! Заложники. Ха-ха! Всё расскажу. Хи-хи-хи! Заставил, отрезал, жертва! Ха-ха-ха!

Хорст медленно опустил руки и смахнул пот рукавом. Протёр глаз, помассировал виски. Надежда испарилась, радость сменилась отчаяньем, а свобода бестелесным призраком покидала комнату контроля. От столь резкой перемены настроения, впервые за сутки, вор заплакал. Вскоре, не в силах сдерживаться, разрыдался.

— Ну, ну, — потрепал по плечу содрогавшегося от рыданий труса Улис. — Я же пошутил. Ха-ха! Не кисни, друг. Нам пора наверх. Ещё четверо участников. Нужно почикать пальцы и затащить их в клетку. Ладно, дам тебе несколько минут успокоиться. Упакуем законников и спать, а? А может ты голоден? На заправке неплохая закусочная. Заканчивай истерику, иначе мне придётся пристрелить тебя прямо здесь. А то и вообще, будешь меня расстраивать, станешь одним из участников. Как тебе такое? Понимаю, не твоё. Поэтому, бери сумку и пойдём.